Глава 11
Обед 21+

Шейлана встретила меня после занятий. Студенты осторожно выходили из аудитории и, кажется, лишь снаружи вздыхали свободно. Боялись, что все-таки решу напоследок к кому-нибудь применить дар иссушения. Как месть за потерю касторового масла, столь нужного для отращивания роскошных локонов, или просто так, в превентивных целях. В лучших традициях семейства Мастгури. Они вечно лечат переломы до травмы, болезни – задолго до их возникновения. И обязательно собственными методами, после которых пациент понимает: крепкое здоровье – не хорошее самочувствие, а способ избежать безграничного исцеления…

– Братья и родители готовят поездку. Собирают все нужное для нашей командировки. Лекарства, шприцы, материалы для перевязок, – с места в карьер сообщила скандрина…

– А тебя попросили за мной присмотреть? – хмыкнула я и не сдержала улыбки – общество Шейланы мне очень нравилось.

Она кивнула и взяла меня под руку.

– В целом план на вечер скромненький. Сходим в нашу любимую столовую. Поужинаем, и я провожу тебя в общежитие. Димар просил еще провести экскурсию – показать главную стенгазету Академии. Так что по дороге забежим в главный корпус. Есть возражения, просьбы, уточнения?

Шейлана забавно приподняла брови. Я помотала головой, и скандрина крутанула меня за руку и потянула к лестнице… А уже через какие-то считаные минуты мы бодро шагали по желтой брусчатке в столовую Академии тока и шока.

Студенты и преподы обязательно здоровались. Некоторые смотрели с суеверным ужасом, другие с восхищением и придыханием. Равнодушными мы никого не оставили. Шейлана – с ее репутацией медсестры, чей шприц заядлые прогульщики вуза сравнивали, наверное, только с гильотиной, что зависла уже над самой шеей, а я – как иссушатель и женщина-физик.

Похоже, они здесь еще бо́льшая редкость, чем мужчины-гинекологи в моей Зейлендии. Что неудивительно – с такими-то студентами. Тут выживание преподов зависит от силы, ловкости и скорости реакции. Иначе катапульта из маятника Максвелла уложит на лопатки на касторовом масле, а сверху проедутся учащиеся на шкафе, используя вместо весел методички…

И самое-то главное – не из мести преподавателю, что издевается над их мозгами при помощи оружия массового поражения неучей: законов физики и математических формул. Исключительно из-за несчастного случая, что опрокинул шкаф и студентов на пол… Тут хочешь не хочешь – либо плыви, либо врезайся в углы и стены… Как выразилась в поездке на роды Шейлана: своя шея как-то ближе к организму, чем шеи и головы грохнувшихся под ноги…

Столовую не заметить было невозможно. Надпись на огромной бронзовой двери – пожалуй, побольше, чем все предыдущие, – гласила: «Если вы настолько проголодались, что готовы трапезничать в анатомическом музее, лучше заходите к нам на огонек. Трупов не обещаем, но перекусите отлично. Печень и почки исключительно под соусом и только животного происхождения. Зато склевать их можно без сопротивления. Никакой хозяин не предъявит претензии».

– Снова балуются зейлендской мифологией, – поймала мою мысль на лету Шейлана. – Но ты не волнуйся, готовят тут вкусно.

Не то чтобы я особенно волновалась. Есть так хотелось, что даже бургуз выглядел уже вполне привлекательным лакомством. В конце концов, жевать мясо необязательно. Можно рассасывать, как карамельку или бисквит знаменитой Рамитты.

Дверь Шейлана отворила с легкостью – бронзовая махина, с ладонь толщиной, охотно подчинилась могучей скандрине.

И меня тут же окутали запахи. Сытный и пряный аромат жаркого – ну как же без него на варварской кухне, слабый запах запеченных картофелин – с сыром, кетчупом, сметанным соусом, медовая нотка ягод… Смеси ароматов персиков, яблок, ананасов с неповторимым запахом манго – чуть приторным, экзотичным, легко узнаваемым.

Я поспешила вслед за скандриной и очутилась в круглом помещении – светлом и большом, как олимпийская арена.

Вдоль стен зигзагами выстроились столы, заставленные блюдами с яствами до отказа. Тарелки настолько теснили друг друга, что некоторые даже не стояли – висели на краях соседних. Четыре громадных бронзовых чана опоясывали куски плотной бумаги с записками, достойными пера классиков:

– Да ла-адно тебе! Это так уж, разминка, – отвлекла меня от чтения записок Шейлана. – Вот стенгазета – и правда нечто. Ее еще Вархар придумал. В его Академии тоже такая.

Мы со скандриной взяли подносы – приятно-однотонные, голубоватые – и принялись обходить столы с кушаньями. Я выбрала солянку – жирную, со сметаной, немного мягкого мясного гуляша и не удержалась – набрала картошки, поджаристой, с грибами, под сметанным соусом.

Шейлана взяла вовсе не бургуза и мой удивленный взгляд прокомментировала:

– Что же я, варвар? Я невеста сальфа! Надо привыкать к рациону для хлюпиков.

В этот рацион, по мнению Шейланы, входили: ножки зверя поменьше, думаю, кролика или зайца, жареные крылышки какой-то птицы, явно не меньше орла размером, блюдо с десятками жареных клубней, напоминающих длинные вытянутые картофелины, и несколько ломтиков ананасов с манго. Едва мы налили себе чаю и сели, возле стола возникла Слася.

В руках у новоявленной мамочки оказался поднос, заставленный едой под завязку. Я прежде не видела, чтобы женщина, пусть даже воительница, пусть даже крупная, съедала такое количество мяса. От овощей мрагулка решила воздержаться – видимо, оставляла место для бургуза. Его запеченные ножки с кровью огромной горой громоздились на блюде размером с противень для среднего торта. Еще одна горка, немного поменьше, из грудок птицы, похожей на курицу, высилась рядом с бедрышками бургуза. На отдельной тарелке, с две столовых размером, растопырила лапы чья-то тушка, фаршированная яблоками.

Слася водрузила поднос на столик, принесла стул и расположилась по-свойски. И лишь когда села, наконец-то спросила:

– А ничего, если я с вами поужинаю?

Шейлана довольно мне подмигнула – так радуется умудренный жизнью учитель тому, как ученики отвечают уроки. Пусть даже в определениях несколько ошибок, приятно, что ребята вообще о них вспомнили.

– Смотрю, брат учил тебя основам этикета? Это приятно, добро пожаловать.

– Чего? – встрепенулась удивленная Слася. – Основам чего? Какого крикета? Это ты про английскую игру в Зейлендии, где постоянно теряют шарики, ищут их, ищут, а когда уж находят, со злости так забивают кием… В смысле от злости делают кия… да так, что шарики падают в лупы. Наверное, увеличительные… Чтобы уже не терялись…

– Лузы, – машинально поправила скандрина. – Лузы в билльярде, но, впрочем, не важно. Суть ты изложила вполне доходчиво. Присоединяйся, приятного аппетита.

– Вот чего я еще совсем не понимаю – что может быть приятного в аппетите? Это же все равно что радоваться голоду! Приятно, когда желудок наполнен, есть уже не хочется, а пить и подавно. А что хорошего, если ты голоден?

Шейлана снова мне подмигнула, словно намекала, что спорить со Сласей гораздо сложнее, чем убедить студентов, что методички – не бумага для оригами.

Ужин прошел позитивно и весело. Слася восторженно рассказывала про мужа, Шейлана делилась историей с Гвендом, а я просто впитывала и комментировала. Понимала, что у меня все еще в будущем. Нашем с Димаром, и никак иначе. Но стоящее ДТП я все-таки изобрету… Может, после поездки к темной материи?

Пока все, о чем думала и мечтала, едва оказываясь рядом с Димаром, – прижаться к его могучему торсу, предаться настоящей страсти со скандром. Которая не знает ни запретов, ни препятствий. А потом слушать ироничные рассказы о походах, о том, какие порядки в Академии, и, конечно же, о традициях семейства Мастгури. Столь колоритных, обаятельных варваров еще поискать в мирах перекрестий. Мне нравились язвительные монологи Димара, его внезапная душевность, забота. Когда скандр осторожно брал меня за руку, мягко пожимал ее, согревая пальцами, или улыбался почти по-человечески. Смотрел так, что внутри сладко теплело и хотелось, чтобы это мгновение не заканчивалось. Мне нравилось почти все в общении с Димаром. Даже его шутники-родственники. Включая простоватую мрагулку Сласю.

– Незадолго до родов мы с Олей и Алисой навещали их зейлендскую квартиру, – рассказывала мрагулка и хитро улыбалась. – Надо было забрать кое-какие вещички. Потом забежали в торговый центр. Оля сказала – поесть менестреля.

Я не сдержалась – все-таки хихикнула, вообразив этот деликатес людоеда. Суп из средневекового бродячего музыканта, приправленный, наверное, его инструментами. Кажется, у меня началась истерика. Тихая, с легким беззвучным хихиканьем. Сказывалось напряжение последних дней, внезапные полеты предметов по лаборатории и прочие «прелести» местного вуза… Впрочем, у всех свои недостатки.

– Минестроне, – спокойно поправила Шейлана. Чем дальше мы общались, тем больше казалось, что скандрина – переводчица со Сласиного зейлендского на общий, понятный не только мрагулке. Мне нравилось, что Шейлана не смеялась над родственницей, скорее немного ее мотивировала и поправляла всегда без издевки.

– Еще Оля сказала, что закажет харакирий. Я думала, японцы сбацают представление. Но, видимо, желающих вспарывать живот в тот день в ресторане не оказалось. Тем более я так поняла – медиков энергии жизни в Зейлендии нет, или их дар не развит. Вот как у Гули, до приезда в Академию. Штопай потом животы по-походному… И в качестве извинений нам подали лепешку.

– Я поняла, они заказали хачапури, – невозмутимо добавила Шейлана.

– Я-то поела очень быстро. А девушки так ковырялись в тарелках, как будто собирались ночевать в ресторане. Поэтому я отправилась на прогулку по городу. Смотрю, знакомая надпись: «Книжный». Я так обожаю зейлендские романы! В общем, прикупила себе штук двадцать. Теперь вот читаю ночью, под подушкой.

– А почему не читаешь днем, при свете? Так ведь для глаз намного полезней… – не вникла я поначалу в глубину проблемы.

– Да видишь ли… тут такое дело… Однажды я прочитала роман о Зейлендии, который состоял… из эротических сцен. На обложке даже стояла пометка: 21+. Я сразу решила, что это время, после которого можно пробовать все то, что расписывалось в романе… Тем более героями там были вампиры. Это такие странные мужчины, которые ведут себя как мужчины и женщины. Пьют кровь у любимой, как и положено супруге, а потом занимаются сексом часами, как и подобает нормальному мужу. Короче, такие вот оригинальные неучи…

– Нежить, – спокойно вставила Шейлана и не сдержалась, все-таки сыронизировала – о нашем, о больном для всех преподавателей. Особенно когда близится сессия. – Неучи – это вампиры-студенты, которые регулярно пьют кровь преподавателей. Десятикратно приходят на переэкзаменовку, при этом даже не думая подготовиться… И долго канючат хорошую оценку… Каждый такой экзамен как донорство, только денег не дают и для здоровья не полезно.

Слася дожевала остатки бургуза, догрызла суставы птичьей тушки и наконец-то продолжила историю:

– Я дождалась положенного времени и отправилась к Ламару, поэкспериментировать. Попробовать мы решили простейшую позу. Ну так, для разгона, для разогрева… И слава богам! После самой сложной кто-то из нас мог и не выжить… Он опирается левым запястьем… куда именно опирается, в книге не описано. Затем пылко прижимает ее к стенке и принимается страстно массировать ягодицы, одновременно целуя упругие груди и покусывая нежную кожу пупка.

Ламар попытался все это сделать. Честное слово, он такой гибкий! Немного покряхтел – и все получилось. Но дальше я, как невеста вампира, должна была резко откинуться назад, обнять ногами своего мужчину, чтобы он неистово… ну, в общем, вы поняли. Я резко откинулась, хорошенько подпрыгнула и… залимонила пяткой в глаз Ламара. Мужу не особенно это понравилось, и он прикусил мою нежную кожу… Только не на пупке, а уже на соске. Если верить героине вампирского романа, я должна была испытать небывалое удовольствие, там сказано: вознестись на вершины блаженства. Но выяснилось, что это ужасно больно. Я взвыла, как будто опять переэкзаменовка, и инстинктивно отпрянула от мужа. Назад и вбок. Ну, как уж получилось… Но одного только не рассчитала – ведь позу-то я уже почти исполнила, нежно обняла Ламара за талию стройными ногами сорок пятого размера. Муж побледнел, наверное, от счастья, и мы полетели кубарем на пол…

В общем, когда мы наконец-то очухались и даже исцелились энергией жизни, Ламар потребовал зейлендские романы выбросить, а еще лучше – сжечь. И пепел развеять на перекрестье… Но я не послушалась и обнаружила, что прихватила и мужскую эротику. Как там интересно зажигал зейлендец! И как занимательно об этом рассказывал! В мельчайших подробностях и про детали. Парень за словарем в карман не полезет.

– За словом, – машинально вставила Шейлана. – Хотя… мне нравится твоя интерпретация. По смыслу подходит… Умница, Слася! – В глазах скандрины промелькнула гордость за языковую находку родственницы.

Мне нравилось, как семья опекала Сласю, обучала и заботилась, но без снобизма, без намека на то, что Мастгури умнее. Всегда считала, что это правильно. По-доброму подтрунивать, тянуть к своему уровню, но не опускаться до грубых издевок.

– В общем, занимался он сексом с фейри. Я не очень поняла, почему эту расу назвали в честь зейлендского моющего средства. Наверное, они очень часто мылись… Или же пахли весьма специфически. Так вот эта фейри подпрыгивала, визжала, тряслась, как в поезде, и билась о мужчину. Как он вообще выжил, я не понимаю. Такое даже Свангильде во сне не приснится. Супруге нашего преподавателя по военной подготовке, которая в момент страстного слияния выбила мужу глаз и ничего не заметила. Пара заметила пропажу органа только после четырех оргазмов у каждого. Во какие у скандров мощные пестициды… Ой, эти, ну как же их… стрептоциды, формальдегиды… Там же на «л» какое-то слово!

– Либидо! – не сразу расшифровала Шейлана.

– Точно! И, главное, рифмуется отлично! Я просто убита твоим либидо, флюиды не перебьют никакие пестициды…

Слася повторила несколько раз – задумчиво, медленно и с выражением. Совершенно игнорируя тот незначительный факт, что несколько студентов – скандров с мрагулами – застыли неподалеку, не сводя глаз с мечтательницы…

Один даже остатки бургуза выронил… Впервые за время пребывания в Академии я видела, как варвар потерял мясо и даже не заметил этого факта.

Шейлана обернулась в сторону ребят, сделала вид, что копается в кармане, и студенты исчезли за дверями столовой. Видимо, сразу вспомнили об уколах…

Слася продолжала вдохновенно рассказывать, абсолютно не замечая фееричного эффекта, что производили ее откровения на окружающих. Последняя ее тирада: «Твоим либидо я в стену забита, завидуют пусть другие инвалиды!» – дорого стоила местному повару. Отбитой ноги и шишки во лбу. Он так заслушался, что выронил кастрюлю и смачно врезался лбом в стену. Затем поскользнулся на ножке бургуза и резво понесся через все помещение.

– Да-а-а! Три ноги – это все-таки сила. Даже если одна из них хорошенько поджарена, – философски заметил другой повар, поймав товарища прямо в полете.

Ножка бургуза подскочила в воздух и плюхнулась прямо в мусорную корзину.

– Мудрое решение! – сообщил пострадалец, потирая рукой набухающую шишку.

Слася тем временем продолжила повествование, и в столовой внезапно стало очень людно. Те, кто поужинал, уходить не спешили – стремились дослушать эротические зарисовки. Так же поступали и вновь прибывшие. Столики заполнялись с невиданной скоростью. Некоторым студентам мест не хватало, но ребята не терялись – садились прямо на пол, располагая подносы неподалеку. Преподаватели поступали гораздо проще. Держали тарелку в руках и жевали, не пропуская ни единого мрагулкиного слова.

– Хлеб и зрелища у нас тоже любят, – привычно подмигнула мне Шейлана.

Слася не заметила – увлеклась монологом.

– В общем, тот парень получил шесть оргазмов и пять раз достиг какого-то пика. Наверное, одновременно взбирался на гору. Учитывая его способности, я бы не удивилась…

О нашей литературе Слася рассуждала еще минут двадцать, если не больше. Закончила резко – повернулась к Шейлане и спросила ее совершенно не по делу:

– Кстати, как ваши отношения с Гвендом? – Мрагулка скандрине так подмигнула, что даже такая зейлендка, как я, не заподозрила в вопросе невинность.

– Нормально, – совершенно не смутилась Шейлана. – До ваших с Ламаром экстравагантных экспериментов нам, разумеется, учиться и учиться. Но в целом… на шестерочку, может, на семерку. Десятке я научу его после свадьбы. Когда уже деваться будет некуда. Придется соответствовать званию скандра. Хотя бы в постели с любимой супругой.

Я уже почти восприняла все серьезно, даже собралась посочувствовать Гвенду, но Шейлана задорно нам улыбнулась и заявила:

– Да шутка, чего вы? Мужчина мой правильный, во всех проявлениях. Конечно, на крыше едущего автобуса, во время полета с зейлендским парашютом и приземления на тамошнем батуте, как делают знаменитые супруги Зарзелази, мы с Гвендом заниматься любовью не пробовали. Не говоря уже о прыжках с моста на резинке. Решили, что потом испытаем все высоты и, конечно же, глубины незабываемых ощущений.

– А как у вас, Гульнара, с Димаром?

Я поперхнулась глотком чая и поняла, что мрагулка интересуется вовсе не тем, что мы вместе читаем или слушаем. Даже если это зейлендская эротика…

– Эм… – протянула я в удушливом смущении и вдруг проявила небывалую язвительность, наверное, заразилась от семейства Мастгури. – Недавно я подумывала попробовать на башне, еще лучше – на шпиле, придерживаясь за флаг. Но вовремя сообразила, что погода нелетная.

Слася немедленно выглянула в окно, словно оценивала башни и шпили, затем повернулась ко мне, к Шейлане, хмыкнула и ткнула пальцем в потолок:

– А мысль неплохая! Можно попытаться. Ночью, когда соседи не видят.

– Поверь, ночью такое лучше не практиковать, – вмешалась в фантазии Сласи Шейлана – видимо, пожалела здоровье брата. – Ночью на ваши дикие крики сбегутся почти все преподаватели Академии. Кроме бедолаг, сбитых по дороге, затоптанных более быстрыми и массивными коллегами. Сразу за сотрудниками подтянутся учащиеся. Зрители весь настрой малому испортят. А днем, в часы наших процедур в медкорпусе – специальной физиотерапии против обострения прогулов, – уверена, вас вообще никто не заметит.

Слася недоверчиво покосилась на родственницу. Шейлана закивала, загадочно улыбнулась и добавила явно рассчитанным ходом:

– Но я бы особенно не торопилась. Если малой превзойдет старшего, Димар может расстроиться – сильно или ужасно. В первом случае Ламару лучше уехать домой, а во втором – на дальнее перекрестье. И там запереться в подвале монахом. Лет эдак на сто, пока Димар не остынет.

Мрагулка закивала скандрине с пониманием. А я опять не могла не восхититься. Шейлана умела абсолютно все. Превратить хлюпика сальфа в бравого скандра, усмирить Димара, Ламара, Эйдигера. Постепенно повышать интеллектуальный уровень Сласи – причем ненавязчиво и без нажима. Принять роды у воинственной скандрины и даже не получить ни единого увечья. Да что там увечья! Ни одного удара! На такое способна только особенная медсестра. Не говоря уже о выпитом Шейланой мортвейне. Она поглощала знаменитый напиток наравне со своими воинственными братьями и, в точности как они, совсем не пьянела. А что она делала со злостными прогульщиками! Ребята начинали приходить пораньше, задерживаться в аудитории после преподавателя. Советы Шейлана давала неплохие, информацией снабжала как нельзя более вовремя. В общем, во многом равных ей не было.

Последним контрольным выстрелом Сласи по всем шедеврам зейлендской литературы стали впечатления от романа МЖМ.

– Единственная книга, которую Ламар официально разрешил никогда не выбрасывать, – это роман «Непорочная похоть». Я, кстати, долго думала над названием, даже словари для расшифровки использовала… Пришла к выводу, что книге при издании просто приписали две лишние буквы. «Непорочная хоть» – правильное название. И, главное, оно очень тонко и метко намекает на странности в характере героини и ее единственное неоспоримое достоинство. Героиня книги долго выбирала между двумя красавцами мужчинами. Как по канону – брюнетом и блондином, загорелым и бледным, молчаливым и язвительным. Молчаливый ее без остановки насиловал, язвительный бил, но брал по желанию. Вначале казалось – совсем бредово. Но потом втянулась, прониклась, вчиталась. Даже нашла своеобразную логику. В самом деле – ведь просто выбрать мужчину, если варианты: плохой и хороший. Хороший и хороший – уже посложнее. А вот ужасный и не менее ужасный… Тут действительно, ну очень сложно. Героиня страниц пятьсот металась. В итоге осталась с обоими сразу. Создала небольшой мужской гаремчик и сама принялась бить и насиловать. В общем, завершилось полным трендом… бредом… Ой, нет, хеппи-эндом, конечно же!

Мы с Шейланой переглянулись и хором прокомментировали:

– Трендом и бредом гораздо правильней. Исключительно с точки зрения вменяемости…

Ужин закончился на позитивной ноте. Слася сходила за «малюсенькой добавкой» – новым блюдом с ногами бургуза. Умяла его за считаные минуты и на мой пораженный взгляд сообщила:

– Ну я же кормящая мама скандра! Мне требуется много этих, киловатт… Энергии, в общем, которая из продуктов…

– Килокалорий, – подсказала Шейлана. – Но мне очень нравятся твои рассуждения. Киловатты в принципе тоже энергия. К тому же электрическая, а это еще лучше! В семействе Мастгури ее очень ценят. Слася, ты умница. Растешь на глазах. Тебе бы еще немного теории… Уверена, всех умников заткнешь за пояс! Примерно как свою знаменитую плетку! Я просила Ламара приобрести словари разных языков миров перекрестья. Он что, между пытками так и не сподобился?

– Как это не сподобился? Купил, конечно же! – Слася ткнула пальцем в потолок. – Один придавливает мне банку с вареньем. Отличная штука, большое спасибо. Второй мы используем как подставку для горячего. Кладем на него клеенку, разумеется. Третий… я немного повредила об Ламара. Однажды он слишком задержался на работе и пах к тому же определенно женщиной. Я же не знала, что муж производил вскрытие. Решила – изменял, поэтому и пахнет местами женской кожей, местами волосами. В пылу либидо долго ли их вырвать? Схватила первое, что под руку подвернулось, и шандарахнула Ламара по затылку. Он как стоял, так и вырубился на пороге. Я вызвала любимых аспирантов мужа и, пока они откачивали его энергией жизни, выяснила подробности задержки супруга. Ну а словарь… он немного погнулся.

– У нас на книгах бронзовые обложки, – спокойно пояснила для меня Шейлана. – Думаю, мы выправим ваши книги и будем расширять твой словарный запас, – бодро пообещала скандрина мрагулке.

Та лишь округлила серые глаза и удивилась, наивно, по-детски:

– Зачем расширять наши словарные запасы? Мы эти-то три еще не дочитали. Я лично дошла только до буквы «Б».

– До буквы «Б» за четыре месяца? Ты обучалась чтению вверх ногами? Или даже с конца, в обратную сторону? – искренне изумилась Шейлана.

Слася смущенно пожала плечами и робко ответила:

– На первых страницах слишком много вкусных слов. Арбуз, арахис, абрикос, авокадо, агава, азу… Короче, не до чтения. То-олько начинаешь вникать в суть термина, как тут же бежишь поскорее на кухню. Причем в словарях все так точно описано, что желудочным соком захлебнуться недолго. Если уж честно, я дошла до арбалета…

– Он тоже ассоциации с едой вызывает? – Брови Шейланы переместились на лоб.

– А как же! – всплеснула руками Слася. – Это же отличное охотничье оружие, из которого можно подстрелить бургуза…

Скандрина грустно посмотрела на мрагулку, мазнула по мне взглядом с таким выражением… Что-то оно мне очень напоминало. Наверное, мое собственное лицо в зеркале перед встречей с группами первокурсников, поступивших с высшим баллом по математике. Высший балл по ЕГЭ – как высшая мера, самое мощное наказание преподавателю, что вынужден объяснять вузовскую математику. Даже в процессе изучения физики. Незабываемые ощущения лектору гарантированы. Впечатление, что объясняет кибернетику неандертальцам с австралопитеками и питекантропами за компанию.

Интегралы ребята называли долларами, пределы лимонами и задумчиво рассказывали, как при резонансе частоту переносят с маятника на маятник, потому что вынуждают… Мое тело они вынуждали точно – колебаться между ответственностью преподавателя и желанием сбежать куда-нибудь подальше… Это был самый трудный мой год, а уж про экзамены вообще помалкиваю.

– Да ладно тебе! Слася ждала ребенка. У беременных аппетит всегда повышенный, – попробовала я реабилитировать мрагулку. Слася посмотрела с искренней благодарностью. Шейлана вздохнула, бодро улыбнулась – ей очень понравилось мое объяснение.

– Слася подарила нам нового Мастгури! И все-таки она большая умница. С момента нашего первого знакомства очень повысила свой культурный уровень. А словари мы потом вместе дочитаем! В конце концов, наготовим мужьям вкусностей. Опять-таки польза для нашего клана. Вкусно поесть Мастгури любят. Почти так же, как создать новую установку для экспериментального лечения прогульщиков…

Слася приложила ладонь к виску, словно отдавала нам с Шейланой честь, и бодро зашагала к двери столовой.

– Буду ждать ваших кулинарных курсов… Ой-ой, словарных курсов, разумеется! – сообщила через плечо мрагулка.

– Всенепременно! – ответила скандрина, тоже встала и обратилась ко мне: – Пойдем, на стенгазету полюбуешься. Не думаю, что такого ты еще не видела. Но в том, что позабавишься, – убеждена абсолютно.