Анна

Гек позвонил сам. Он крайне редко делал это, только если ему срочно было что-то нужно. В последнее время он практически не выходил из дома, и я привозила ему продукты. Правда, он не особенно замечал, что ест – лишь бы было. Я готовила ему разные блюда, но Гек с одинаковым выражением лица поглощал жирные гамбургеры из службы доставки и приготовленные мной тако с треской и салатом из двух видов капусты.

– Какая разница, как выглядит еда? – говорил он, когда я, слегка обидевшись, пеняла ему на то, что он совершенно не замечает моих усилий. – Еда должна насыщать, а все остальное – глупости.

– Зачем же тогда придумали рестораны и авторскую кухню?

– Для развода напыщенных индюков на деньги. Ради престижа люди готовы выкладывать огромные бабки за ту же, в принципе, еду, что могли бы готовить дома сами, но с куда меньшими затратами. Да и вообще какая разница, сколько времени отнимает приготовление чего-то, если съедается все примерно за одно и то же время?

– В вашей семье не принято было готовить?

– В нашей семье некогда было готовить. Кто работал, кто учился – и все читали, – усмехнулся Гек и слегка скривил лицо, как будто эти воспоминания причиняли ему боль, а я вспомнила огромную пыльную библиотеку.

– Что же вы ели?

– Когда что. Полуфабрикаты в основном – то, что можно наскоро разогреть в сковороде. Я в столовку ходил и в школе, и в универе.

И мне тем более было непонятно его равнодушие к моим кулинарным экзерсисам – всегда думала, что человек, видя лучшее, стремится оценить его или хотя бы остается благодарен за то, что ему это показали. Но, похоже, Геку вообще не было знакомо такое чувство, как благодарность, он воспринимал все происходившее с ним как должное.

Сегодня он позвонил, к моему удивлению, абсолютно без повода. Так и сказал:

– Соскучился, и погода неплохая. Может, в парке погуляем?

Это было удивительно – он старался не покидать пределов квартиры, если не было острой необходимости, и я смутно догадывалась о причинах. И вот сегодня…

– Ты уверен? – осторожно спросила я, лихорадочно соображая, надо ли звонить Мише и говорить об этом.

– А ты не хочешь? Или занята?

– Нет, что ты. Я на работе еще, но уже освободилась, осталось только переодеться. Я на машине, так что быстро приеду. Можем покататься.

– Нет, я хочу просто погулять.

– Как скажешь. Тогда я бегу собираться?

– Да, давай. Позвони, когда во двор заедешь.

Я убрала телефон и села на подоконник в своей подсобке. Интересно, что вдруг случилось? Звонить Мише или не стоит? Чувствую себя ужасно… За то время, что мы знакомы, я успела привязаться к Геку, проникнуться к нему чувством жалости – он ведь совершенно одинок, запуган и откровенно несчастен. Но Миша… господи, когда же это закончится?

Гек вышел из подъезда в серой куртке и накинутом на голову капюшоне длинной черной толстовки, доходившей ему почти до колен. Удивительно, что кроссовки выглядели новыми – белые, чистые, словно только что из коробки. Обычно он и на это не обращал внимания. Я вышла из машины, подошла к нему, подставила щеку для поцелуя:

– Видишь, как я быстро?

– Уже вечер, пробок нет. Идем?

Он взял меня за руку, как подросток, и потянул за собой. Парк располагался через дорогу от его дома, так что идти далеко не пришлось. Пространство оказалось довольно запущенным и неухоженным, или, может, сюда еще просто не дотянулись руки управления зеленого хозяйства, но пока парк выглядел грязным и неуютным. Однако это не отпугивало жителей окрестных домов, и буквально на каждом шагу нам попадались люди то с колясками, то на велосипедах или самокатах, а где-то в глубине слышалась музыка и крики – Гек объяснил, что там расположен импровизированный роллердром для любителей экстремального катания.

– Хочешь, пойдем, глянем? – предложил он.

«Интересно, он что, совсем не догадывается, сколько мне лет на самом деле?» – подумала я, кивнув. Нас разделяла пятилетняя разница в возрасте, но Гек, кажется, всерьез считал меня ровесницей. Да, хорошая пластика и уход творят чудеса… Первое время я очень переживала, что собьюсь и чем-нибудь выдам свой истинный возраст, но, похоже, Гек придавал мало значения мелочам и не сопоставлял никаких фактов, и я расслабилась. Да и разговаривать особо не приходилось – Гек был молчалив и замкнут, я же из опасения сказать лишнее тоже больше помалкивала.

Мы дошли до роллердрома, нашли свободную лавку и сели, Гек обнял меня за плечи, притянул к себе, я обхватила его за талию. Со стороны посмотреть – влюбленная парочка…

– Ты в субботу хотела ко мне приехать – не передумала?

До субботы оставалось еще два дня, и вообще мне казалось, что он не особенно хочет моего приезда, что забудет о сказанных словах, как делал это обычно.

– Если ты не передумал.

– А чего? Приезжай.

– Напоминаю – мы собирались убираться.

– Ты собиралась, – усмехнулся Гек. – А у меня были другие планы. Но, наверное, ты права, можно для разнообразия совместить.

Я обрадовалась – суббота пройдет не впустую, руки будут заняты, а это значит, что и раздумывать о жизни мне тоже будет некогда. Я тут же взялась продумывать меню и список продуктов, очень хотелось все-таки приготовить ему что-то необычное и вкусное. Обычное женское стремление накормить. Миша бы смеялся… Он вообще всегда подтрунивал надо мной, не зло, по-дружески. Правда, над единственной вещью он никогда не шутил – над моей страстью к кулинарии. Это он ценил как нечто очень важное и значительное, всегда говорил об этом моем увлечении с уважением, как, собственно, с аппетитом ел все, что я для него готовила. Ему не было все равно, как Геку…

Внезапно Гек вскочил, схватил меня за руку и потащил за собой в ближайшую аллейку. Я еле успевала перебирать ногами:

– Ты что?! Что случилось? Куда мы бежим?

– Домой. Так ближе, мы срежем угол и выйдем сразу к забору, там есть проход, – процедил он, свободной рукой поглубже натягивая капюшон толстовки на глаза.

– Мы от кого-то убегаем?

– Ты можешь помолчать?

Помолчать я могла, потому что во всех моих вопросах смысла не было – я отлично знала, от кого мы бежим, потому что на противоположной стороне роллердрома увидела двух парней в спортивных костюмах. Эти ребята приглядывали за Геком по просьбе Миши и всегда сопровождали его, куда бы он ни вышел, даже не особенно скрывая свое присутствие. Гек, конечно, не догадывался о том, что я знаю их в лицо, а, догадавшись, тут же оборвал бы все отношения со мной, и мне нельзя дать ему хоть малейший повод для подобных выводов. Именно потому я сейчас бежала за ним, пролезала в какую-то дыру в заборе, как будто мне шестнадцать.

Оказавшись в квартире и заперев дверь на все замки и цепочку, Гек, похоже, почувствовал себя в безопасности, вздохнул с облегчением и, закурив, пробормотал, садясь за стол в кухне:

– Однако к черту эти прогулки…

– Может, ты объяснишь мне, что происходит? – осторожно спросила я, наблюдая за тем, как его просто на глазах отпускает.

Гек привалился к стене, выпустил облачко дыма:

– Не надо тебе об этом знать.

– Почему?

– Ань, потому что просто не надо. Поверь, так будет лучше.

– Я не собираюсь влезать в твои тайны, но меня беспокоит твое состояние.

– Я же сказал – у меня все в порядке.

Давить дальше не имело смысла – он, как обычно, замкнется и будет молчать. Нет, надо тоньше…

Я заговорила о какой-то ерунде, попутно вынимая из холодильника имевшиеся там продукты.

– Сейчас что-нибудь вкусное приготовлю, чаю свежего заварим…

– Скажи, а ты всегда так на еде подвинута? – спросил Гек, с ухмылкой наблюдая за моими манипуляциями. – Почему тогда такая худая?

– А я только готовить люблю, а едят пусть другие, – улыбнулась я. – Мне приятнее смотреть на то, как люди едят то, что я приготовила, чем есть самой.

– Не знай я тебя – насторожился бы, – протянул Гек, рассматривая кончик тлеющей сигареты. – Человек, который не ест то, что готовит, наводит на подозрения. Может, ты туда что-то подсыпаешь, а?

Сказано это было вроде как в шутку, но я вдруг поймала его взгляд, которым он буквально на секунду меня окинул, и испугалась:

– Да ты что?! Я же вот здесь, при тебе, как ты не видишь? Когда бы я успела…

– Ну, вот видишь – ты начала оправдываться. А зачем оправдываться человеку, который ни в чем не виноват и у которого нет задних мыслей?

Я почувствовала, как пол уходит из-под ног – неужели он все-таки понял, что я не просто так появилась в его жизни три месяца назад? Неужели заподозрил что-то? Но где, когда я ошиблась? Что сделала или сказала такого, что заставило Гека насторожиться? И главное – что мне теперь делать-то?

– Ань, да ты что? – расхохотался вдруг Гек, бросая окурок в пепельницу. – Ты чего так побледнела-то? Я же пошутил! Не смешно разве? Ты всерьез считаешь, что я могу думать о тебе так? Да ты первый человек, который проявил ко мне совершенно искренний интерес, которому ничего от меня не нужно!

Он встал из-за стола, обнял меня, так и застывшую с силиконовой лопаткой в руке, и заглянул в глаза:

– Ань, ну, не обижайся, а? Если хочешь, я не буду больше…

У меня отлегло от сердца, но пришлось немного подуться для вида:

– У тебя очень странные шутки. Я иногда совершенно не понимаю, где ты серьезный, а где – нет.

– Мне иногда хочется расслабиться, напряжение сбросить. Постоянно продумывать ходы и искать новые варианты очень сложно, вечно что-то изобретаю, думаю, думаю… и в последнее время мне все хуже это удается. – Гек сдул с моего лба челку и улыбнулся грустно: – Хорошо, что хоть ты есть.

В этот момент меня снова пробрало – если бы он знал, что на самом деле и меня-то у него нет, и как только я выполню то, что обещала Мише, в тот же миг исчезну и даже телефонный номер сменю, чтобы он никогда не смог меня найти.