Глава 25
Залив Монтерей, Калифорния
Мак подъезжает к дому Масао Танаки только после восьми вечера. Проехав по вымощенной булыжником дорожке и миновав крытые ворота, он останавливает машину.
Дэвид открывает дверь и заглядывает в покрытое бусинками пота бледное лицо своего крестного:
– Дядя Мак, ты в порядке?
– Я отлично. Похоже, у меня легкий грипп. Ничего страшного. Ладно, ступай, я скоро вернусь.
– А ты куда? – Дэвид смотрит на трясущиеся руки Мака. – В бар, да?
– Просто выходи из машины и не задавай лишних вопросов.
– Нет.
– Послушай, малыш. Я здесь старший. Ты должен меня слушаться. – (Дэвид достает сотовый и набирает номер.) – Что ты делаешь? Интересно, кому это ты звонишь?
– В реабилитационный центр.
– А ну-ка отдай! – Мак выхватывает у Дэвида телефон, который внезапно оживает. Сердито зыркнув на крестника, Мак отвечает: – Вам чего?
И слышит истерический голос Терри:
– Кто это? А где Дэвид?
– На, держи. – Мак выкидывает сотовый из открытой двери автомобиля прямо на траву. – Советую поднять. Это твоя мама.
Дэвид выпрыгивает из машины.
Мак разворачивается и уезжает.
– Дядя Мак! Вот дерьмо! – Дэвид поднимает сотовый. – Алло?
– Дэвид, где ты был?! Я весь вечер пыталась до тебя дозвониться.
– Ангел вернулась.
– Я знаю. Только что видела новости. Ворота в канал функционируют?
– Только при ручном управлении. Но мне не заманить ее обратно в лагуну без портативного тампера.
– Он у меня.
– У тебя? А зачем? Ты тоже гоняешься за Ангелом?
– Нет. Мне следовало сказать тебе об этом раньше. Есть еще один мег. Большой самец.
– Ты о том, которого целый день рекламировали в шоу «Сорвиголовы»?
– Что?
– Это просто дурацкая промоакция. Алло?
– Дэвид, нет. Здесь еще один мег. Он кормился у побережья острова Ванкувер. Мы его поймали. Это и был тот сюрприз, о котором я тебе говорила. – (Дэвид внезапно чувствует, как кровь отливает от лица.) – Дэвид?
– Мама, я не могу запустить двух мегалодонов в одну лагуну. Ты ведь понимаешь, да? Это то же самое, как запустить двух бета-самцов в один аквариум.
– Понимаю. Но я не знала, что Ангел вернулась.
– Все так, как и предсказывал дедушка. Кстати, откуда взялся этот самец? Из впадины?
– Бог его знает. Впрочем, какая разница?! Я не хочу, чтобы ты…
– Мама, просто держи этого самца подальше от лагуны. И верни назад тампер! – Дэвид разъединяется и набирает справочную службу. – Алло, мне нужен номер в Южной Калифорнии. Реабилитационный центр по лечению наркотической и алкогольной зависимости. Тот, что в Уотсонвилле.
На борту «Нептуна»
Истерика по поводу произошедшего понемногу улеглась.
Мия Дуранте обнимает всхлипывающую у нее на плече Дженни Арнос. Майкл Коффи спускается вниз распить бутылку «Джека Дэниэлса» с Эваном Стюартом, и оба клянутся по крайней мере на год забыть о трюках. Куколки, разбившись на пары, рыдают на камеру, а затем с мрачным видом возвращаются к себе в кубрик, чтобы пропустить по стаканчику и успокоить нервы. Остальные члены съемочной группы и экипажа, все еще под впечатлением от увиденного, небольшими группами толкутся на палубе.
Капитан Робертсон поворачивает «Нептун» на подветренную сторону, уводя его подальше от места ночной трагедии. Испанский галеон, преодолевая буруны, кряхтит и скрипит; наполненные ветром паруса толкают корабль на север.
Даниэлла Тейлор непрерывно что-то бормочет и сердито кричит. События последних двух часов расшатали неокрепшую психику девушки. Джонасу приходится нести ее в лазарет, где судовой врач вкалывает ей седативное средство.
Эрик Холландер, дрожа от перевозбуждения, крадется вместе со Сьюзен Феррарис в помещение для обработки отснятых кадров и запирает за собой дверь.
– Господи Иисусе, это самый потрясающий… самый жуткий материал из всех, что когда-либо удалось отснять! Ты согласна?
– Несомненно! Боже мой, меня до сих пор колотит!
– Я велел выпускающей группе быть здесь через двадцать минут, чтобы начать редактировать. У нас будет два часа до отправки материала в Лос-Анджелес.
– А с дополнительными кадрами съемки Джонаса с дочерью мы сможем закончить сегодняшний эпизод картинкой, как Ферджи пролетает над судном. Это будет убойный клиффхэнгер!
Эрик меряет шагами комнату, он настолько взвинчен, что не способен усидеть на месте.
– Рейтинги будут зашкаливать. Блин, никак не могу успокоиться. Выпить хочешь?
– А то!
Порывшись в ящиках письменного стола, Эрик извлекает бутылку скотча и бумажные стаканчики, после чего наливает себе и Сьюзен по двойной порции:
– За Ферджи! – Сьюзен осушает стаканчик. – Черт!.. Налей еще.
Бабах!
Оглушительный удар в днище сотрясает испанский галеон от киля до мачт, съемочное оборудование лавиной обрушивается с полок.
Эрик роняет бутылку, они со Сьюзен смотрят друг на друга расширенными от ужаса глазами, совсем как пассажиры терпящего бедствие самолета.
– Что, черт возьми, это было?!
– Ты прекрасно знаешь, что это было. Быстро за мной! – Пулей вылетев из каюты, Эрик взлетает по трапу на главную палубу. Сьюзен едва поспевает следом.
Человек десять членов съемочной группы и экипажа уже успели подняться наверх и теперь с тревогой вглядываются в неспокойные чернильные воды.
И вот она появляется – люминесцирующая в лунном свете сине-зеленая стрела. Стремительно прочерчивая поверхность, она направляется прямо к «Нептуну».
– Твою мать! Он возвращается… Держитесь!
Вопли ужаса оглашают ночной воздух, когда мегалодон врезается головой в правый борт. Корабль угрожающе дребезжит, пассажиры как подкошенные падают на палубу.
Капитан Робертсон хватается за штурвал, но неожиданно слышит звук наподобие пушечного выстрела, затем тошнотворный треск.
– Берегись! Очистить палубу!
Грот-мачта раскалывается посередине, угрожая в любой момент обрушиться. Крюйс-брамсель и марсель медленно закручиваются в спутанных канатах, после чего мачта не выдерживает тяжести собственного веса и падает на леерное ограждение левого борта.
Пассажиров охватывает паника. Капитан Робертсон приказывает разойтись по каютам, но его команд никто не слушает.
На палубу поднимается один из моряков, его одежда ниже груди насквозь мокрая.
– Дело плохо, кэп. В результате последней атаки у нас пробоина в трюме. Мы пытаемся задраить нижнюю палубу, но она слишком быстро зачерпывает воду.
– Сколько мы сможем продержаться?
– Если задраим трюм, то несколько часов. Если нет, то через пятнадцать минут пойдем ко дну.
Эти новости вызывают очередную волну паники.
– Спокойно! Я хочу, чтобы все надели спасательные жилеты и через десять минут собрались на палубе. Мистер Беркович, приготовьтесь спустить на воду спасательные шлюпки. Брать с собой личные вещи категорически запрещается.
– Есть, сэр!
– Мистер Лавак, вы отправили сигнал бедствия Береговой охране Палау?
– Так точно, сэр! Но они пока не ответили. Наша самопальная антенна никуда не годится.
– Где Холландер?
– Я здесь, капитан.
– Свяжитесь с яхтой. Нам нужна их помощь.
– Я… э-э-э… попробую.
– Держитесь, он возвращается.
Пассажиры, затаив дыхание, смотрят на светящуюся в черной воде изумрудную прожилку, которая тянется к бимсу правого борта.
Джонас Тейлор протискивается вперед:
– Капитан, он не выносит яркого света. Врубите бортовые огни. Может, удастся его отпугнуть.
Робертсон отдает распоряжение по рации:
– Джексон, срочно включить подводные огни!
Вокруг корпуса судна возникает желтоватое сияние.
Мегалодон приближается на расстояние ста футов к «Нептуну», но затем резко меняет направление и уходит на глубину.
Пассажиры, облегченно выдохнув, оглашают палубу радостными криками.
– Хорошо, Тейлор. Вы позволили нам выиграть несколько минут. И что теперь?
– При сильном волнении сенсорная система мега принимает реверберации «Нептуна» за звуки, которые издает раненый кит. Мег не успокоится, пока не потопит нас.
– Чего при таких темпах недолго осталось ждать.
– Вы послали сигнал SOS Береговой охране Палау?
– Нет. Антенна вышла из строя. Наш единственный шанс – продержаться на воде до рассвета, а затем дать сигнал яхте, чтобы она пришла нам на помощь.
– На вашем месте я бы на это особо не рассчитывал. – Схватив Эрика Холландера под руку, Джонас вытягивает его вперед. – В том, что мег преследует нас, нет никакого случайного совпадения. Владелец яхты – парень по имени Майкл Марен. Холландер нанял его выманить мега наверх из морских глубин с целью поднять рейтинги шоу.
– Что?!
– Марен использует сложный акустический прибор на подводном дроне. Эти звуки и привлекают мегалодона.
Толпа окружает Холландера и Джонаса тесным кольцом. Дженни Арнос проталкивается вперед:
– Нужно бросить Холландера за борт. Пусть на своей шкуре почувствует, что значит быть съеденным живьем.
Ее слова встречают одобрительный гул.
– Нет, погодите, я не знал… Он действительно говорил, будто может заставить мега подняться наверх, чтобы мы могли его снять для шоу. Но мне даже в голову не приходило, чем все это может обернуться. Я… Я прикажу ему увести монстра подальше с помощью дрона. И потребую, чтобы яхта подплыла к борту «Нептуна» и спасла нас. – Не дожидаясь ответа, продюсер поворачивается и рысью бежит в свою каюту.
Джонас отводит капитана в сторону:
– Как далеко от нас Палау?
– Довольно далеко к югу. Ближайший остров расположен в тридцати восьми милях к северо-западу. Это атолл Улити. Сейчас мы именно туда и направляемся.
Джонас чувствует, как судно начинает крениться на левый борт. У нас ничего не получится.
На борту «Целаканта»
Элисон Петруччи передает Майклу Марену рацию.
– Продолжай, Холландер. Я тебя слушаю.
– Ситуация вышла из-под контроля. Ты должен отозвать своего зверя.
– Я тебе уже тысячу раз говорил, что не могу его контролировать. Аль Капоне знает, чего хочет. И на сей раз он хочет ваш галеон. Это настоящая драма. Ты не находишь?
– Какая же ты сволочь! Твой маленький план не сработал. Джонас Тейлор жив, и он уже рассказал экипажу о твоем дроне. Кстати, для тебя есть еще одна интересная новость. Если мы пойдем ко дну, то вместе с отснятыми кадрами.
Марен резко садится на шезлонге:
– А разве вы не отослали файл с вечерним эпизодом?
– Нет, мы изменили формат. Предполагалось отредактировать материал сегодняшней съемки на борту «Нептуна», разделив его на три эпизода, а затем отослать в Лос-Анджелес. Не сразу, а по одному эпизоду. Но твой монстр нарушил наши планы. Мы тонем, а значит, пленки погибнут вместе со мной. И что тогда будет, Марен? Ты никогда не сможешь прославиться. Ты этого хотел?
Марен стискивает зубы. Смотрит на часы. До рассвета осталось меньше часа.
– Ладно, Холландер. Слушай меня очень внимательно. В течение часа Аль Капоне уйдет на глубину, а до этого времени я постараюсь держать его подальше от «Нептуна». Как только рассветет, пусть капитан начинает эвакуацию. Когда увидишь, что «Целакант» выдвигается в вашу сторону, садись в «Зодиак» со всеми материалами вчерашних съемок. Проверь, чтобы кинопленка была в водонепроницаемых коробках. Я разрешу остальным членам экипажа подняться на борт моей яхты лишь после того, как просмотрю пленки.
– А Джонасу Тейлору?
– И Тейлору тоже. Сейчас выбирать не приходится.
Лагуна Танаки
Монтерей, Калифорния
Мак подъезжает к пустой арене уже затемно. Припарковавшись на боковой дорожке, он проходит по пустынному океанариуму, луна в третьей четверти освещает дорогу.
Поднявшись по бетонным ступенькам трибуны, он садится на алюминиевую скамью, в одной руке – открытая банка, в другой – початая упаковка пива. Осушив банку, он сминает ее в ладони и швыряет в темные воды лагуны:
– Угощайся, старина. Чтоб ты подавился!
Открыв следующую банку, Мак делает большой глоток.
– Добрый вечер.
Мак поворачивается и с удивлением видит перед собой своего опекуна.
– Паркер? Это ты? Что ты здесь делаешь? Постой-ка, тебе малыш позвонил, да?
– Джеймс, он переживает за тебя.
– Эй, только не надо называть меня Джеймсом! Меня никто так не зовет. Только мама звала меня Джеймсом, и это имя умерло вместе с ней.
– Ты никогда не говорил о ней на групповых занятиях. Какой она была?
– Мама? Она была святая. Господь послал мне ее в утешение. Как компенсацию за моего отца. Мама всегда меня от него защищала. Она отошла в мир иной восемь лет назад.
– Мои соболезнования.
– Не проходит и дня, чтобы я не вспоминал о ней.
– Ты запил после ее смерти, да?
– Смотри-ка, ты у нас прямо-таки Зигмунд Фрейд.
– Просто друг.
– Я не просил ни того ни другого.
– Ни один человек не просит Бога о том, чтобы стать алкоголиком или наркозависимым. Впрочем, так же как ты не просил себе жестокого отца. Ты используешь алкоголь в качестве болеутоляющего. Но алкоголь не может облегчить ни физической, ни душевной боли, он лишь дает иллюзию бегства от действительности. Мак, алкоголизм – это болезнь. И чем больше ты пьешь, тем больше проблем у тебя возникает. И для того чтобы преодолеть пагубное пристрастие, для того чтобы посмотреть правде в глаза, ты должен принять то, что случилось с тобой в прошлом, поставив заслон между ним и будущим.
– Ну, я пробовал. Но это по-прежнему слишком тяжело. Так что оставь меня в покое.
– Тебе тяжело, потому что ты пытаешься сражаться в одиночку. Если хочешь, чтобы я оставался твоим опекуном, ты должен меня слушаться. Во-первых, звонить мне каждый раз, когда борешься с искушением, а во-вторых, полностью отказаться от алкоголя. – Забрав у Мака остатки пива, Паркер выливает его в воду. А еще ходить на наши занятия, чтобы учиться жить без спиртного. Ты должен продумать каждый шаг к исцелению. Общество анонимных алкоголиков создано для людей, которые действительно хотят исцелиться.
У Мака на глаза наворачиваются слезы.
– Я чувствую себя таким бесполезным. Словно я больше не контролирую свою жизнь.
– Вот почему мы и учим тебя, что надо положиться на высшую силу. А уж Господь сам все исправит.
На борту «Нептуна»
Северо-запад Тихого океана
33 морские мили к юго-востоку от атолла Улити
На затянутом облаками восточном горизонте появляется размытая серая полоска, сигнализирующая о наступлении рассвета. Порывы ветра нагоняют семифутовые валы на испанский галеон, накренившийся на тридцать градусов на левый борт. Две нижние палубы судна уже под водой, половина оставшихся парусов порвана, косые паруса и бизань остервенело хлопают по палубному настилу.
На покосившейся главной палубе сгрудились девяносто три человека в оранжевых спасательных жилетах – пассажиры и члены экипажа. Прошло тридцать минут с появления мегалодона, но ощущение драматизма последних нескольких часов так и не исчезло даже с приближением зари. Куколки, съемочная группа и моряки, сгруппировавшись возле спасательных шлюпок, к которым приписаны, стоят, окутанные туманом соленых брызг, и молятся про себя, чтобы тонущий «Нептун» остался на плаву до восхода солнца.
И только оператор Стюарт Старр продолжает вести документальную съемку с помощью ручной подводной камеры. Остальное оборудование уже упаковано и сложено в шлюпках.
Эрик Холландер смотрит, как его помощник грузит в «Зодиак» три тяжелые водонепроницаемые коробки.
Раздается оглушительный гудок. Напряженная толпа радостно приветствует суперъяхту, выдвинувшуюся им навстречу, чтобы занять позицию в пятидесяти ярдах от бимса правого борта.
Сьюзен, присоединившись к Эрику, швыряет в «Зодиак» два чемодана с личными вещами:
– Мы готовы. Стюарт будет вести съемку с последней шлюпки. – Она поворачивается в сторону «Целаканта». – Почему этот Марен не хочет подплыть поближе?
– Похоже, он не хочет рисковать, так как «Нептун» может завалиться в любую минуту.
– Тогда пошло оно все к черту! Этот проклятый мег наверняка до сих пор рыскает внизу. Я не сдвинусь с места, пока…
Восьмифутовый вал перехлестывает через левый фальшборт, накренив «Нептун» на правый борт. Пассажиры карабкаются в шлюпки, а корабль тем временем начинает кружиться против часовой стрелки.
– Господи Иисусе! – Сьюзен запрыгивает в «Зодиак», который уже свободно плавает по затопленной палубе. – Эй, не стой столбом! Запрыгивай!
Сильное течение хватает Эрика за щиколотки, и он скользит по накренившейся палубе, пытаясь поймать спасательную лодку. Почему Марен остановился так чертовски далеко?
Джонас Тейлор с балкона адмиральской галереи наблюдает за усиливающимся волнением.
К нему подходит капитан Робертсон:
– Мы оставили для тебя с дочерью шлюпку. Эндрю сказал, что поплывет с тобой, остальные не хотят рисковать.
– Капитан, никто не поднимется на борт «Целаканта». Ни Холландер, ни ты, ни твой экипаж. Марену нужны только материалы последних съемок шоу, а отнюдь не потенциальные свидетели убийства.
Шесть переполненных шлюпок качаются на бурных волнах Тихого океана. Члены экипажа «Нептуна», распределившись по шлюпкам, неторопливо гребут, удаляясь от тонущего испанского галеона. Взвинченные пассажиры вглядываются в черную воду, проклиная хозяина суперъяхты, который не позволяет подняться на борт, и уповая на то, что мегалодон уже ушел на глубину.
Седьмая шлюпка остается привязанной к лееру носовой части правого борта.
Эндрю Фокс сидит в шлюпке вместе с Даниэллой Тейлор. Девушка, еще не отошедшая от успокоительного, завернута во фланелевое одеяло.
Ну давай же, Джонас! Где тебя черти носят?
Майкл Марен подносит кинопленку к свету:
– Хорошо. Очень хорошо. Ты и твои сотрудники отлично поработали.
Эрик Холландер улыбается:
– За это надо сказать отдельное спасибо Сьюзен и ее команде. А теперь, если не возражаешь, мы бы хотели, чтобы все остальные поднялись на борт. Ночь была длинной и…
– Понимаешь ли, Холландер, я бы с удовольствием вам разрешил, честное слово, но не могу. И виноват в этом Тейлор. Если бы он умер, вопросов бы не было. Но, как ты справедливо заметил, остальные члены экипажа и твоей команды теперь знают про «барракуду». А это нехорошо, Холландер, очень нехорошо. Видишь ли, формально они могут повесить на меня смерть этих Сорвиголов.
У Эрика екает сердце.
– Но ты ведь сам говорил, будто мег преследует «Нептун», потому что так хочет. Да и Тейлор до сих пор жив.
– Понимаю. Его слово против моего. Но присяжные начнут колебаться. А если не будет свидетелей, все пройдет куда чище.
– Ты что, бросаешь мою команду?
– И тебя вместе с ними. Сатоси!
– Марен, не делай этого!
Схватив Эрика за руку, Сатоси волочет его на верхнюю палубу.
– Ты грязный ублюдок! Нет! Не надо!
Борец сумо отрывает Эрика Холландера от палубы и бросает за борт.
Джонас пробирается по колено в воде по батарейной палубе к кулеврине – функционирующей реплике испанской пушки семнадцатого века. Открыв водонепроницаемый мешочек с порохом, которым снабдил его капитан Робертсон, он забрасывает горсть пороха в запальное отверстие, остальное насыпает в казенную часть. Затем шваброй заталкивает порох как можно глубже. И в этот самый момент слышит истошный вопль Эрика Холландера, а потом – громкий всплеск.
Некоторые люди не умеют учиться на собственных ошибках…
Пошарив рукой в воде, Джонас нащупывает 32-фунтовое чугунное ядро, по мере сил вытирает его футболкой и вставляет в ствол.
«Целакант», развернувшись правым бортом, неспешно удаляется от спасательных шлюпок.
Джонас достает зажигалку капитана Робертсона. У тебя только один выстрел, так что используй его на все сто. Взяв под прицел корму яхты, Тейлор поджигает запальное отверстие и отпрыгивает в сторону.
Ослепительная вспышка…
Бум!
Ядро со скоростью звука вылетает из ствола.
Тяжелая пушка, подскочив, словно бешеный бык, отрывается от стенки правого борта и пробивает затопленную палубу.
Приглядевшись через клубы дыма, Джонас видит, как раскаленное ядро ударяется в кормовую часть яхты и проламывает главную палубу, оставляя за собой огненный след.
Услышав звук взрыва, сотрясшего яхту, Майкл Марен ковыляет на верхнюю палубу:
– Что случилось? Элисон? Сатоси?
Из машинного отделения вылетает огненный шар, после чего следует еще один взрыв.
– Тейлор, ты, сукин сын! Богом клянусь, я тебя убью!
Нырнув внутрь, Марен хватает коробки с пленками и спешит на вертолетную площадку.
Испанский галеон начал смертельное вращение, его нос торчит из воды, а корма медленно погружается в океан.
Джонас растерянно трет голову, в ушах звенит, все кружится перед глазами. Вода рекой льется через орудийный порт. Задержав дыхание, Джонас ныряет в затопленное отверстие.
Оказавшись на поверхности, он плывет из последних сил, чтобы «Нептун» не затянул его в образовавшуюся воронку.
– Сюда! – Эндрю, подогнав шлюпку к Джонасу, помогает ему подняться на борт. – Отличный выстрел, Черная Борода! Похоже, ты был прав. Марена интересовала только кинопленка.
Истошные вопли наполняют воздух.
Обезображенный спинной плавник разрезает воду между двумя шлюпками с «Нептуна» и медленно кружит неподалеку.
Сьюзен Феррарис вытаскивает Эрика из воды как раз в тот момент, когда мегалодон небрежно тычется рылом в их «Зодиак». Лодка попадает в кильватерный след гигантской акулы, который не отпускает их на протяжении сорока футов.
Тем временем еще один взрыв сотрясает «Целакант» – суперъяхта охвачена пламенем.
Члены экипажа яхты прыгают за борт, взяв курс на переполненные спасательные шлюпки.
На главной палубе горящего судна появляется Сатоси, бывший боец сумо надрывно кричит от боли, его пропитанная бензином одежда в языках пламени. Перебравшись через левый фальшборт, Сатоси, словно миниатюрный астероид, стремительно падает в океан.
Он выплывает на поверхность и, закинув к небу багровое лицо, жадно хватает ртом воздух. Не в силах поднять обгоревшие руки, он плывет на боку к ближайшей шлюпке, демонстрируя покрытую жуткими пузырями обожженную спину.
Держа наготове весло, как бейсбольную биту, Джонас следит за приближающимся Сатоси:
– Не в этой жизни, жиртрест!
Но тут из моря позади Сатоси появляется омерзительная голова, жуткие челюсти с зазубренными зубами хватают беднягу поперек туловища. Сатоси, выкатив глаза, кричит точно безумный:
– А-а-а-а!
Джонас с ужасом смотрит, как бывший борец сумо бьется в пасти акулы, словно угодив в гигантский компостер для переработки мусора; голова японца практически скрылась в облаках крови.
Виднеющееся над гребнями волн призрачное брюхо Аль Капоне колышется, проталкивая жертву в желудок.
Крики неожиданно тонут в гуле вертолетных винтов. Джонас отворачивается от монстра и видит воздушное судно, которое забирается высоко в небо над пылающим «Целакантом».
А над горизонтом уже поднимается величественный темно-красный шар.
Катарактные глаза мега закатываются назад, доисторический хищник погружается в розовую пену, исчезая одновременно с ночью.
Элисон Петруччи тянет на себя ручку вертолета, посылая его в серое утреннее небо.
Майкл Марен, сидя в кресле второго пилота, смотрит вниз на свою горящую яхту и, в брызгах зловонной слюны изрыгая проклятия, программирует свой дрон.
