Знаменитый чимбайский базар
Глава третья
Прежде, лет сто назад, каракалпаки как жили? Газет не читали, журналов не видели, книг очень мало было – да и кому читать, когда не в каждом ауле грамотного найдешь!
Теперь – не хочешь в кино идти, телевизор смотри, не хочешь телевизор – радио слушай… Новость стала быстрой – сегодня в Африке слово сказали, а его уже на Аральском море знают.
А раньше? И кино, и театр, и радио, и телевидение, и газету, и журналы – все заменял базар.
На базаре все новости, все слухи, народ со всех концов, даже из дальних стран.
Денег нет – ничего не покупай, ходи, слушай, разговаривай: умней станешь, все знать будешь.
Нужда заставляла Омирбека в трудные времена, как шутили друзья, «торговать своей выдумкой». Много раз говорено уже, что Омирбек, если бы захотел, мог крупно наживаться на купле-продаже и перепродаже. Но торгашество он считал нечестным трудом и никогда не перехитрил, не обвел вокруг пальца ни одного дехканина, ни одного бедняка.
Однако богачи часто пользовались хитростью, острым умом Омирбека, его изобретательностью и поручали ему свои мелкие дела.
Обычно Омирбек отказывался от них, но иной раз семье так туго приходилось, что он соглашался быть посредником в какой-то мелкой торговой сделке или помогал продать ишака, козу, корову.
– Один ишак поручил другому ишаку продать третьего ишака, – невесело шутил в таких случаях Омирбек.
Но если Омирбек имел возможность помочь такому же бедняку, как он сам, то не было на базаре счастливее человека, чем Омирбек.
– Дружба – это самое дорогое в мире, – говорил он.
Знаменитый чимбайский базар был недалеко от аула, в котором жил Омирбек, и понятно, что с этим базаром связано много историй из жизни знаменитого шутника.
Вот некоторые из них.
БЫСТРАЯ ЛОШАДЬ
Один из дехкан решил продать свою лошадь – она стала стара и немощна, толку от нее уже никакого в хозяйстве не было.
– Помоги, дорогой, – попросил он Омирбека. – Ведь если ее я выведу на базар, то никто к ней даже и не приценится.
Омирбек согласился и долго объяснял владельцу лошади, как и что он должен будет делать.
На базаре, улучив момент, когда возле лошади остановилась группа богатых покупателей, Омирбек подошел к продавцу и, незаметно подмигнув ему, сказал громко:
– Давай помогу тебе продать твою клячу подороже… Я ее буду хвалить, ты набивай цену – кто-нибудь из этих баев попадется на нашу удочку, а барыш поделим пополам. Хорошо?
– Э-э, обманщик Омирбек, отойди от меня! – так же громко сказал продавец. – Не желаю иметь с тобой никакого дела!
– За что ты меня обижаешь? – удивился Омирбек, заметив, что богатые покупатели, стоявшие невдалеке, уже заинтересовались их ссорой. – Разве я тебе сделал что-нибудь плохое? Обидел тебя или твоих родичей?
– Коротка же память твоя! – воскликнул продавец. – А как ты обманул меня десять дней назад, когда выпал снег? А? Ты взял эту мою лошадь и поскакал за зайцами. Обещал: вся добыча – пополам! Так сказал, а? Ты лошадь целых полдня гонял, семь зайцев она догнала, копытами убила, а сколько ты мне отдал? Одного! Шесть себе оставил! Не хочу с тобой, обманщиком, дела иметь!
Богатеи насторожились: лошадь, которая могла загнать семь зайцев, – это хорошая покупка.
И хотя Омирбек отговаривал их, говоря, что она загнала не семь зайцев, а только шесть, – лошадь была тотчас же куплена по хорошей цене.
ПОТЕРЯННЫЙ ХУРЖУН
Хуржун – переметная сума. На базаре без хуржуна – как без рук. Купишь что-нибудь, а куда положить?
Дала жена Омирбеку две монетки и просила купить всякой мелочи для домашнего хозяйства.
Отправился Омирбек на чимбайский базар. То да се – то с одним другом встретился, то с другим. В один спор ввязался, другой спор решил, третий сам заварил. А когда дело до покупок дошло – глядь, а хуржуна-то и нет!
Потерялся хуржун! Разве отыщешь, когда кругом базар шумит-бурлит! Хорошо еще, что пустой хуржун пропал, без покупок!
Поохал Омирбек, поругал сам себя и – делать нечего – поплелся домой. Шел и представлял себе гнев жены. Уже в ушах звенели ее слова. Бр-р-р! Омирбек заранее ежился.
Войдя в юрту, он сказал как бы между прочим:
– Знаешь, жена, сегодня на базаре все теряли свои хуржуны! Столько людей, оставшихся без хуржунов, я никогда не видел!
– Э-э, не потерял ли и ты наш хуржун тоже? – догадалась жена.
– Что ж мне, отставать от всех? – спросил Омирбек. – Раз столько народа теряет, я подумал, может, так и нужно?
– Хорошо, что не ты один такой растеряха оказался, – молвила жена. – Если бы ты один был таким растеряхой – над тобой все бы смеялись, а если все теряли – это ничего… Деньги-то хоть у тебя?
И узнав, что ничего, кроме хуржуна, не потеряно, успокоилась.
НЕ БУДЬ ИШАКОМ
Один из байских племянников попросил Омирбека продать подороже старого ишака. Как обычно, он рассчитывал на красноречие знаменитого шутника.
– Ты поговоришь-покричишь и продашь. Если цену возьмешь хорошую, я тебе дам две монеты – тебе будет хорошо и мне будет хорошо, – говорил племянник, отхлебывая чай из пиалы. – На две монеты купишь себе чего пожелаешь… Я добрый…
– Ладно, – согласился Омирбек. – Пригони сегодня своего ишака. И приходи послезавтра на базар после полудня… Твой ишак уже будет продан…
Ишак представлял собой жалкое зрелище: он был грязен, шелудив, худ. Шерсть свалялась, глаза смотрели грустно, бока впали.
– Четыре монеты, за две и торговать им не стану, – сказал Омирбек.
– Хорошо, – согласился племянник бая. – Только не продешеви, когда будешь набивать цену.
Два дня Омирбек мыл ишака, расчесывал, по пять раз в день кормил до отвала. Глаза у ишака заблестели, шерсть залоснилась, живот слегка округлился.
– Да, ты еще не совсем ишак, но уже пол-ишака, – сказал Омирбек, рассматривая животное. – Во всяком случае, торговать тобою уже можно. Теперь тебя нужно немного приукрасить – как невесту, когда ее ведут к жениху…
Он накинул на спину ишака узорчатую попону, сходил к родственникам за серебряной уздечкой.
– Серебро всех красит! – говорил Омирбек, важно ведя на базар степенно выступающего ишака.
Базарные завсегдатаи сразу догадались: кто-то из богатеев решил воспользоваться посредничеством Омирбека и сбыть скотину.
– Видно, что ишак из богатой семьи, – говорили базарные сплетники. – Разве у бедняка ишак таким бывает? Одна уздечка из старого серебра сколько стоит!
– Уздечка и попона не продаются, – предупредил Омирбек.
Он так рьяно взялся за дело, что покупатели все время толпились вокруг ишака.
Омирбек так расхваливал его достоинства, что собравшиеся купцы были согласны на любую цену.
После полудня подошел к Омирбеку племянник бая, перемигнулся заговорщически: мол, дела идут хорошо.
Но Омирбек подозвал его и прошептал:
– Твоего ишака я уже давно продал. Это другой ишак, его дал мне для продажи мулла…
– А за сколько ты продал моего? – спросил племянник.
– Как мы и договаривались… так что готовь четыре монеты!
«Надо заставить этого бездельника купить своего собственного ишака за двойную цену», – подумал Омирбек.
И он начал так нахваливать длинноухого, что среди покупателей разгорелись страсти: каждый набавлял цену, каждый хотел приобрести это сокровище!
– Только без попоны и без уздечки! – все время предупреждал Омирбек. – Вещи дороги мне как память о деде – да озолоти его аллах! – они не продаются.
Племянник бая, который взамен проданного рассчитывал приобрести нового ишака, подумал, что он выпускает из рук выгодную покупку, и тоже принял участие в торге.
Омирбек подозвал его и сказал тихо:
– Если ты мне дашь еще четыре монеты, то я устрою так, что ишак будет твой. Надбавь сейчас цену последний раз, и я прекращу торг.
Племянник так и сделал: он добавил еще одну тилла и, хотя другие покупатели хотели продолжать торг, Омирбек сказал:
– Продано! Хозяин просил меня не только следить за ценой, но и за тем, чтобы его любимое животное попало в хорошие руки! Ишак продан!
Завершив все денежные расчеты, сняв попону и уздечку, Омирбек пошел побродить по базару, а племянник бая, довольный выгодной покупкой, поехал восвояси.
«Молодец, Омирбек», – думал племянник под мерный топот ишачьих копыт. – «Он сделал так, что я, добавив совсем небольшую сумму, купил отличного, чудесного ишака взамен своего тощего урода…»
ГЛУПЕЦ-ХАДЖИ
Хадж – это паломничество в Мекку, священный город мусульман. Того, кто совершил такое паломничество, зовут «хаджи». Хаджи почитался верующими, имел право носить чалму, и к его словам прислушивались во время споров, которые возникали «мечети или на базаре.
Так вот. Одного торговца по кличке «Глупец» одолевало навязчивое желание, чтобы его все звали «хаджи». Но как это сделать? Не отправляться же из-за этого в Мекку! Да и зачем ходить за тридевять земель, когда рядом есть Омирбек!
– Пойди и попроси его хорошенько, – сказали Глупцу товарищи. – Он что-нибудь придумает… А уж если Омирбек тебе не поможет – то и сам хивинский хан ничего сделать не сумеет!
Торговец отыскал на базаре Омирбека и рассказал ему о своем давнем желании.
– Хоть сто монет отдам тому, кто поможет мне стать хаджи! – пообещал Глупец.
– Мне хватит и пятидесяти монет, – усмехнулся Омирбек. – Если ты их мне дашь, то тебя будут звать хаджи всю жизнь. И даже если это тебе надоест, ты не сможешь избавиться от своей клички!
– Она мне никогда не надоест! – отсчитывая деньги, воскликнул Глупец. – Никогда! О, я буду хаджи! О аллах! О Омирбек!
– Теперь слушай, что тебе нужно сделать, – сказал Омирбек. – Стой, как обычно, на своем месте в мясном ряду. И как только кто-нибудь назовет тебя «хаджи» – кидайся на обидчика с кулаками.
– За что? Он же назовет меня сладостным словом «хаджи»… – закатив глаза от удовольствия, проговорил Глупец.
– Делай как тебе говорят, иначе ничего не выйдет! – рассердился Омирбек. – И дерись по-настоящему! Потом придет другой, скажет тебе «хаджи» – и на него кидайся! Лови, бей, кричи!
– И долго мне так придется драться?
– Я скажу, когда можно будет прекратить.
– И тогда все меня будут звать?…
– Да. да, да – все до последнего мальчишки! – закричал Омирбек. – Где бы ты ни жил и что бы ты ни делал! А сейчас иди и поступай, как уговорено!
Глупец пошел на свое место в мясном ряду.
А Омирбек подговорил базарных мальчишек дразнить Глупца словом «хаджи».
– Вы увидите, как будет весело! – объяснял он ребятам. – Глупец бросится за вами, вы – врассыпную, а он – то за одним, то за другим… Не забывайте кричать «хаджи», поняли?
Разве мальчишек нужно долго упрашивать, чтобы они подразнили кого-нибудь? Уже через минуту возле Глупца появился маленький оборвыш и закричала.
– Эй ты, хаджи!
Глупец погнался за мальчишкой.
Тогда все базарные оборванцы дружно закричали: хаджи!
Торговец, подобрав полы халата и ругаясь, бегал за ними, пытаясь поймать хоть одного.
И чем больше торговец сердился, тем больше его дразнили.
На следующий день уже весь рынок – и дети и взрослые – начали называеть его «хаджи».
Всем было интересно – чем кончится дело?
Глупец несколько раз вступал в драки, а утомившись, принимался ругаться.
Так прошла неделя, другая, наконец Глупец пришел к Омирбеку и сказал:
– Больше не могу драться и бегать! Я устал, торговля приходит в упадок.
– Ты уже можешь спокойно заниматься своим делом, – сказал Омирбек. – Торгуй мясом и улыбайся, когда тебя будут называть «хаджи» – эта кличка теперь за тобою останется навсегда. Она так крепко прилипнет к твоему имени, что и дети твои не смогут ее отодрать. Ты доволен?…
С той поры кличка «хаджи» действительно навсегда сопутствовала торговцу. Правда, его называли «Глупец-хаджи».
ОБМАНУТЬ КАЖДЫЙ МОЖЕТ
Омирбек не любил торговцев, которые свою куплю-продажу строили на обмане и ловкости рук.
– Одно дело, когда бай обманул бедного человека и бедный человек должен защищать себя, – : любил повторять Омирбек, – но если бедняк начинает сам обманывать всех подряд – он уже становится торгашом-мошенником.
Кое-кто из торговцев-ловкачей отвечал Омирбеку:
– Ты сам не умеешь торговать, как мы, вот и ругаешь нас от зависти!
– Хорошо, – сказал Омирбек, – я докажу, что умею обманывать лучше вас. Что нужно продать?
– Вот эту дыню! – предложил один из купцов. – Только возьми за нее цену ягненка!
– И вот этого зайца, – предложил другой купец, вытаскивая за уши из мешка живого зайчишку. – А за него возьми цену двух баранов.
– Дыню и зайца отдать почти даром? За цену ягненка и двух баранов? – удивился Омирбек. – Нет, я продам их вместе и выручу за них цену коровы!
Купцы долго смеялись над простодушием Омирбека, но он настаивал на своем, и те, кто следил за этим спором – а на базаре любопытных всегда вдоволь, – закричали:
– Пусть продает дыню и зайца по цене коровы! Не мешайте ему!
– Кто хочет стать посмешищем для всех – пусть им становится, – сказал появившийся среди толпы мулла, и спор затих. Но Омирбек молча спрятал зайца в мешок, а дыню бережно понес в чайхану.
Там он взял синюю краску и нарисовал на желто-серых баках дыни круги, квадраты, треугольники…
Потом понес дыню к воротам рынка, бережно уложил ее на разостланный на земле платок, а сам сел рядом и закрыл глаза – словно погрузился в молитву.
В это время один молодой парень, приехавший издалека, выручил хорошую цену за свою корову и теперь бродил по базару, чтобы купить родным какие-нибудь подарки.
В конце концов он наткнулся на дыню Омирбека и раскрыл от удивления рот – таких дынь он никогда не видел!
– Почтеннейший, что это такое? – наконец, спросил он.
– У тебя денег не хватит на эту покупку, – ответил, не открывая глаз, Омирбек.
– Деньги у меня есть, я продал корову… Скажи, чем же ты торгуешь?
– Это яйцо, которое рождает коня.
– Коня?
– Маленького жеребеночка, который вырастает в крылатого коня, – подтвердил Омирбек. – Это яйцо нужно держать в тепле два дня и две ночи, оно лопнет, и из него выйдет жеребеночек. Жеребенка нужно кормить только дынями целый месяц… Он начнет расти-расти…
– Я покупаю коня… то есть жеребенка…
– Ты хотел сказать – это яйцо? – Омирбек открыл оба глаза и в упор взглянул на простодушного покупателя. – Давай деньги!
Всю выручку за корову парень отдал Омирбеку, завернул дыню-яйцо в платок и унес.
– Э-э, Омирбек, – сказали купцы, – это же самый бессовестный обман! Попал на простака и обобрал его! Он узнает про обман, вернется из своего аула, убьет тебя. И правильно сделает!
– Могу с вами поспорить, что он завтра же будет здесь, на базаре, и захочет купить еще одну такую дыню! – сказал Омирбек.
Купцы радостно поспорили – ведь ясно, что из дыни нельзя вывести коня! И тут уж никто, кроме аллаха, не поможет!
А Омирбек с зайцем в мешке пошел и отыскал повозку, в которой уже собрался ехать домой купивший дыню парень.
– Подвези меня немного, – попросил Омирбек.
– Садитесь, почтеннейший, – обрадовался такому счастливому случаю парень: уж очень ему не терпелось поговорить о будущем крылатом коне.
Они поехали по пыльной дороге, и Омирбек рассказывал ему различные чудеса – одно пуще другого. Парень так заслушался, что не заметил, как Омирбек скатил на дорогу разрисованную дыню и она треснула.
– Вай! – испуганно закричал парень, соскакивая на землю. – Яйцо разбилось!
В этот момент Омирбек вытащил из мешка зайца и бросил его прямо к ногам парня.
Сквозь пыль парень не рассмотрел, откуда появился заяц, и решил, что он выскочил из дыни-яйца.
– Это же мой жеребенок! – закричал парень и помчался за зайцем.
А Омирбек пошел назад, на базар.
…На следующий день купцы прислали за Омирбеком мальчишку, который сказал:
– Просили передать вам, что вы выиграли спор.
– А-а! – засмеялся Омирбек. – Значит, парень пришел на базар снова и хочет купить еще одно яйцо крылатого коня?
– Да, – сказал мальчишка, – какой-то парень ходит по базару и ищет дыню-яйцо…
Омирбек поспешил на базар, отдал парню все деньги, которые тот накануне заплатил за дыню, объяснил ему, в чем было дело.
– Теперь вы убедились, что жить обманом на базаре не так уж трудно и каждый может этим заняться! – сказал Омирбек торговцам-мошенникам.
– Почему же ты, Омирбек, этого не делаешь? – удивились они. – Ты бы давно был богаче всех нас!
– Когда приходится выбирать, кем быть – богачом или честным человеком, я остаюсь человеком! – сказал Омирбек.
ТОРГОВАЯ СКОРОГОВОРКА
Как-то однажды друзья попросили Омирбека показать уловки купцов. А нравы Чимбайского базара были Омирбеку хорошо известны, и он любил их высмеивать.
– Хорошо, – сказал Омирбек. – Представьте себе, что Досназар-Левша – баран, это вообразить нетрудно, и я его продаю. Ну, торгуйте его!
– Сколько стоит это животное? – спросили друзья, дружно хлопая Досназара по спине и ощупывая его уши.
– Я сам купил его за пять монет, – затараторил Омирбек, – думаю продать за шесть, если не пожелаете – отдам за семь, но настоящая цена ему – восемь, а если хотите купить – то платите девять монет, но за десять я вам его отдам…
КАЖДОМУ СВОЕ
Один из байских сынков похвалялся умением стрелять из лука.
Действительно, все свое свободное время – а его у богатого парня было сколько угодно – он тратил на стрельбу.
Стрелял он так метко, что люди собирались смотреть, как его стрелы поражают любую цель.
Как-то раз стрелок и его дружки затеяли стрельбу рядом с базаром.
Собрались любопытные. Они криками поощряли стрелков.
Подошел и старый торговец хлопковым маслом.
С кувшином на плече он скромно стоял в некотором отдалении и молча наблюдал за забавами богатых бездельников.
Байский сын был в ударе: он одну стрелу пустил высоко в небо, а второй стрелой расщепил ее пополам.
Зрители восторженно закричали.
А старик – торговец маслом – молчал.
Байский сынок подошел к нему и спросил:
– Почему ты не радуешься? Разве я плохо стреляю? Или, может, ты стреляешь лучше? Тогда возьми лук и покажи свою меткость!
– Нет, я не умею стрелять, – ответил торговец маслом.
Друзья богатого бездельника засмеялись.
– И считаю, что особой заслуги в меткой стрельбе нет, – продолжал торговец маслом. – Каждый должен иметь сноровку в своем деле. Один стреляет из лука, другой – снимает шкуру с барана, третий – варит плов. Каждому свое!
– А какая у тебя сноровка? – со смехом спросил байский сынок у старого торговца. – Чем ты можешь нас удивить? Маслом?
Торговец растерялся – действительно, что он может показать окружающей его толпе? Тогда к нему протолкался Омирбек. На ладони шутника поблескивало маленькое – сухую травинку едва можно просунуть – кольцо от старой женской серьги.
– Вот как вы, отец, можете удивить всех, – сказал Омирбек торговцу.
– Ну и ну! – засмеялись стрелки. – Чего же удивительного в обломке серьги?
Омирбек что-то тихо сказал старику торговцу, и тот, радостно закивав головой, снял с плеча свои кувшин.
Омирбек над горлышком кувшина держал в пальцах кольцо от серьги, а старик взял черпак и начал лить из него масло в кувшин.
Масло лилось сквозь кольцо тонкой, как нитка, струйкой.
Когда торговец опорожнил черпак, Омирбек с торжеством показал кольцо: оно даже не замаслилось! Вот такой тонкой и точной была струя!
– А это разве не удивительно? – сказал Омирбек замершей от удивления и восхищения толпе.
Потом обратился к стрелкам и произнес:
– Вы так сделать можете? Нет! Никогда нельзя зазнаваться, если ты что-нибудь делаешь лучше других. Всегда найдется человек, который что-нибудь делает лучше тебя! Каждому свое!
ВОТ ДО ЧЕГО ДОВОДИТ ЖАДНОСТЬ
Однажды Омирбек продавал на базаре петуха.
И хотя он употребил все свое красноречие, чтобы сбыть петуха с рук повыгоднее, – никто не давал за него больше одной монеты.
– Если бы у меня хватило наглости объявить его говорящим попугаем, – сказал Омирбек соседям, – то я бы, наверное, продал его в десять раз скорее и в сто раз дороже… Просто удивительно, как невыгодно торговать честно!
Так и не продав петуха, Омирбек после заката солнца отправился на постоялый двор, заночевал там.
И приснился ему сон.
Будто какой-то покупатель сначала давал за петуха одну монету, потом – две, потом – три. Омирбек торговался изо всех сил и довел цену до девяти монет…
Видимо, во сне Омирбек так кричал, что его разбудил сосед и сказал!
– Хватит, успокойся…
– Хватит, так хватит, – сказал Омирбек, снова закрыл глаза, но сон так больше и не повторился.
– Вот до чего доводит жадность, – сказал Омирбек соседу, – нужно было отдавать петуха за девять монет…
ДЕЛЬНЫЙ СОВЕТ
Говорят, что одно время у Чимбайского базара были ворота – не большие, не маленькие, так себе, средние.
Как-то утром Омирбек сидел возле ворот и разговаривал со знакомыми, а с базара хотел выйти один из родственников бая, человек тупой, но очень самоуверенный. В руках у него был длинный шест, который он только что купил.
– Сейчас мы позабавимся, – сказал Омирбек. – Этот тупица даже не сообразит, как ему пронести шест. Смотрите…
И действительно, как только ни пытался родственник бая пронести шест – и стоймя, и поперек, И наискосок, – ничего не получалось.
Вконец измучившись, он бросил шест на землю и присел рядом с Омирбеком. – Вот ты, Омирбек, – тяжело дыша, произнес родственник бая, – слывешь умным, сообразительным человеком. Тогда скажи мне: как пронести через ворота этот шест?
Омирбек подмигнул приятелям и с важным видом проговорил:
– Нет ничего легче. Тут и ребенку ясно, что нужно делать! Распили шест пополам и неси.
Глупец так и сделал, а потом еще долго удивлялся: почему над ним все смеются?
ПРОКЛЯТЫЕ ИЧИГИ
Жена уши Омирбеку прожужжала:
– У меня ичиги развалились, надо их починить, ходишь на рынок, так зайди к сапожнику.
Но Омирбек, уходя на базар, забывал ичиги дома, и жена снова начинала:
– У тебя только шутки в голове, а за домом не смотришь, в чем твоя жена ходит – тебе все равно… Опять мои ичиги забыл взять?
Омирбек все время помнил об этих проклятых ичигах, но, как на зло, каждый раз, когда ему приходилось идти на базар, что-то такое случалось и он в суете забывал о них.
Спохватывался только тогда, когда встречал на базаре знакомого сапожника.
– Э-э, снова забыл ичиги! – вздыхал Омирбек.
Сапожник и сам уже стал подсмеиваться над Омирбеком. Только завидит его, кричит:
– Опять ичиги дома оставил?
А в юрте жена снова пилила Омирбека:
– Где твоя голова? Что у тебя в ней? Столько времени я тебя прошу…
В одно прекрасное утро Омирбек, отправляясь на базар, сказал жене:
– Давай-ка твои ичиги! Видишь, ты тоже забыта мне о них напомнить, а я уже их во сне вижу.
Жена обрадовалась, стала давать Омирбеку наставления:
– Смотри за сапожником, когда он будет работать! Знаю я твоих дружков-сапожников – им бы – только деньги получить, этим обманщикам, а работают они шаляй-валяй, и кожа у них плохая, и носок они не умеют заделывать. Ты проверь, а то и носить ичиги нельзя будет… Да кожу посмотри внимательно. Прощупай ее всю. Да какой дратвой будут шить – вощеной или простой? Если простой – не отдавай…
И так она говорила до тех пор, пока Омирбек не скрылся вдали.
Когда Омирбек пришел на рынок, сапожник приветствовал его обычной шуткой:
– Опять ичиги забыл?
– Нет, на этот раз они со мной, – усмехнулся Омирбек. – Вот они…
Но ичиги пропали. Их не было ни в мешке, ни за поясом.
Омирбек только удивлялся: куда же они делись?
– Обронил ты их по дороге, не иначе, – сказал сапожник. – Теперь уж не найдешь… Сколько народа прошло по ней после тебя!
Весь день Омирбек был мрачен и неразговорчив, чем весьма удивлял многочисленных своих друзей и приятелей.
Вернулся он домой раньше обычного и сразу же сказал жене:
– Потерял я твои ичиги! Сам не знаю, как это вышло: пришел к сапожнику – нет их…
Жена рассмеялась:
– Ой, какая я разиня! Заболталась с тобой утром, все советы тебе дала, а ичиги-то дать забыла – вон они лежат!
– О аллах, благодарю тебя за то, что ты не создал меня женщиной! – сказал Омирбек, облегченно вздохнув. – Ну, а ичиги эти выброси – купим новые. Видно, такая у них судьба – не быть починенными…
ТОРГИ ОТМЕНЯЮТСЯ!
Как-то случилось, что Омирбек охрип и торговать на рынке не мог. А именно в этот день ему нужно было приложить все усилия, чтобы сбыть какому-нибудь баю свою собственную корову, которая вдруг перестала доиться.
– Аллах покарал меня за что-то, – шептал Омирбек друзьям. – Когда мне нужно продать собственную корову, так он лишил меня голоса… Придется просить кого-нибудь из торговцев – пусть помогут!
Так он и поступил: отвел корову к одному из самых звонкоголосых торговцев.
– Продай мою корову подороже, а я тебя отблагодарю! – пообещал Омирбек.
И торговец взялся за дело.
Он начал гак превозносить корову, что сам Омирбек даже рот открыл от удивления.
Оказалось, что корова эта дает молока больше всех коров в ауле, что из этого молока можно сделать столько масла, как ни из какого другого молока, что каждый год эта корова приносит великолепных телят, даже не одного, а двоих сразу…
И чего еще только ни говорил торговец! Омирбек, позабыв о том, что корова перестала давать молоко, подумал: «Зачем же такое полезное животное продавать? Как я мог сделать такую глупость?».
И, распихав покупателей, которые уже начали набавлять цену, Омирбек забрал свою корову из рук удивленного торговца.
– Торги отменяются, – сказал он сиплым шепотом. – Мне самому такая корова нужна!
И гордо повел ее обратно домой.
КРАЖА
Говорят, было время, когда Чимбайский базар никакому другому базару не уступал – ни Бухарскому, ни Самаркандскому, ни Хивинскому. И караваны в Чимбай приходили из дальних стран, и многие именитые купцы на нем держали своих приказчиков, и большие кряжи на нем случались. Все как на других известных базарах.
Одну такую кражу хитро и умело распутал Омирбек.
Вот как дело было: ночью на постоялом дворе у одного уйгурского торговца украли кошель с деньгами. К тому времени, когда пропажа обнаружилась, из постоялого двора еще никто не успел выйти.
– Значит, вор находится здесь, среди нас, – сказал хозяин двора. – Вай, какой позор! Мой двор был самым спокойным местом от Муйнака до Чарджоу!
Все сошлись на том, что только Омирбек может указать вора.
И так как сам Омирбек не отказывался от этого, его упросили взяться за дело.
Рассвет еще не наступил, только молодой месяц лодочкой плыл высоко в небе.
Омирбек приказал принести живого петуха и большой казан, в котором обычно варили мясо. Он перевернул казан вверх дном, а внутрь, под него, посадил петуха. Затем предложил всем выйти со двора и возвращаться в него по одному.
– Каждый из вас будет подходить к казану и дотрагиваться пальцем до его макушки. Когда вор коснется казана – петух закричит!
Ежась от ночного холода, постояльцы топтались на дворе. По очереди возвращались в теплый полумрак и прикасались к казану.
Петух молчал.
Когда на улице никого не осталось, Омирбек приказал хозяину зажечь все плошки и лампы:
– Пусть будет светло, как днем!
И когда ото распоряжение было выполнено, Омирбек сказал:
– А теперь все поднимите свои руки вверх!
Он огляделся и показал пальцем на скромно стоящего возле самого выхода толстого жигита:
– Вот вор! Держите его!
Жигита схватили:
– Будь ты проклят, Омирбек, за то, что позоришь честного человека! – кричал толстяк. – Отпустите меня, я ни в чем не виноват!
– Почему же ты тогда не прикоснулся пальцем к казану, а только сделал вид, будто прикасаешься? – спросил Омирбек. – У тебя все пальцы белые, а у всех остальных – посмотри! – черные от сажи и копоти!
У жигита нашли украденные деньги, и уйгурский купец щедро наградил Омирбека – отсыпал ему целых три пригоршни урюка.
ЖЕЛАНИЕ ИШАКА
Старый ишак Омирбека умер, и пришлось покупать нового.
На базаре Омирбек нашел себе уже немолодого, но сильного ишака и быстро сторговался с его хозяином.
– Только учти, Омирбек, – сказал торговец, передавая ишака, – это животное привыкло с базара ездить в мой аул, дорогу хорошо знает, так что смотри за ним, чтобы он не свернул на старый путь…
– Ладно, – сказал Омирбек. – Но это зависит от того, кто из нас окажется сильнее – я или ишак.
Ишак оказался сильнее: как Омирбек его ни поворачивал в сторону своего аула, он продолжал бежать в привычном направлении.
Омирбек махнул рукой и больше не сопротивлялся.
– Омирбек, куда ты едешь? – спрашивали попадавшиеся по пути знакомые. – Ведь твой аул в Другой стороне?
– Мой ишак хочет проститься со своими родственниками, – отвечал Омирбек. – Не могу же я отказать ему в такой пустяковой просьбе.
БОЛЬШАЯ УДАЧА
А когда однажды новый ишак Омирбека удрал куда-то с базара и его долго не могли найти, Омирбек, вместо того, чтобы волноваться и расстраиваться, как это всегда случалось с хозяевами сбежавших ишаков, радостно улыбался.
– Чему ты радуешься? – спрашивали его.
– Как же мне не радоваться? – отвечал Омирбек. – Ведь это просто большая удача, что я сам не сидел на этом ишаке. Ведь тогда бы потерялся не только ишак, но и я. И вам бы пришлось искать, кроме ишака, и меня тоже!
ПРОКЛЯТЫЙ АЛЛАХОМ ИШАК
Омирбек попросил перекупщика продать ишака.
Через несколько часов туда, где сидел с друзьями Омирбек, подошел измученный перекупщик. Он тянул за собою упирающегося ишака.
– Ты его не продал? – удивился Омирбек.
– Он проклят аллахом, твой ишак! – закричал перекупщик. – Когда хотят посмотреть его зубы, он кусается! Когда хотят пощупать его ноги, он лягается! Когда хотят погладить его по спине, он подскакивает, а когда просто стоишь рядом с ним, он орет! Я не буду его продавать! Лучше день потерять, чем с таким ишаком связываться! Сам продавай!
– А я и не собирался его продавать, – спокойно сказал Омирбек.
– Зачем же ты дал его мне? – удивился перекупщик.
– Мне захотелось, чтобы люди меня пожалели, – промолвил Омирбек со вздохом. – Если эта скотина за несколько часов тебя так измучила, то каково мне с ней приходится каждый день!
ЧУДЕСНАЯ ПАЛКА
Шел Омирбек по базару, видит: продает какой-то приезжий торговец обыкновенную палку.
– Сколько стоит? – поинтересовался Омирбек.
– Сто монет.
– Вам не нужна целая арба таких палок? – заинтересовался Омирбек. – Я возьму по монете за штуку, а вы будете продавать их по сто, а?
Торговец снисходительно усмехнулся:
– Таких палок, как эта, – одна на весь свет. Она волшебная. Во время драки она сама по себе становится вдвое длиннее!
– Э-э, тогда у меня дома все палки волшебные! – рассмеялся Омирбек.
– Быть не может! – испугался торговец.
– Может, может! Когда жена встречает меня ночью после пирушки с приятелями, у нее в руках любая палка вырастает вдвое! А я-то думал: почему она меня достает, куда бы я от нее ни прятался? Теперь-то понятно – у нее волшебные палки!
И Омирбек, посмеиваясь, пошел дальше.
ПЛОВ С МЯСОМ
Омирбек продавал барана.
Покупатели попались придирчивые и глупые. Они замучили Омирбека вопросами. Их интересовало все: из какой отары был взят этот баран, как баран спит, какой у него в молодости был курдюк, почему рога такие толстые…
Сначала Омирбек отвечал вежливо и подробно.
Потом его ответы стали укорачиваться.
Наконец он уже едва сдерживал себя, чтобы не обругать покупателей.
А те все продолжали задавать свои вопросы.
– Сколько ему лет? – спрашивали покупатели, ощупывая пузо барана.
– Он уже в годах, наверно, ваш ровесник, – сердито отвечал Омирбек.
– Как он ест?
– С аппетитом.
– А что он ест?
– О аллах! Только плов с мясом, – закричал Омирбек. – Поэтому и продаю его!
ХИТРЕЦА ДАЖЕ ТИГР БОИТСЯ
Какой-то охотник привез на базар клетку с только что пойманным в Аральских камышах свирепым тигром.
– Кто войдет в эту клетку, – кричал охотник, – тому я плачу сто монет!
Все стояли вокруг, перешептываясь, дразнили зверя, но смельчака не находилось.
– У вас в Чимбае одни трусы! – рассердился тигролов. – Никто не может войти в клетку!
Омирбек очень обиделся.
– У нас хватит храбрецов, – сказал он. – Я хотя бы… Я войду в клетку.
Друзья восторженно приветствовали Омирбека.
– Но мой тигр таких, как ты, растерзал уже десяток, знай об этом, – сказал тигролов.
– Ничего, я войду, – усмехнулся Омирбек.
– Ну, входи, – взялся за дверцу тигролов.
– Только выведи сперва оттуда своего тигра, – сказал Омирбек. – Ты же все время говорил только о клетке, а не о тигре в клетке. Нужно было бы говорить: сто монет тому, кто войдет к тигру в клетку, а не просто в клетку…
Тигролову было очень жалко сто монет. Но что поделаешь?
– Да, у вас нет храбрецов, зато есть хитрецы, – сказал он. – А хитреца даже тигр боится!
МОЛИТЕСЬ, ПРАВОВЕРНЫЕ!
Один мулла все время приговаривал:
– Чтобы ваши души попали в рай, день и ночь молитесь, правоверные!
– А что нужно делать, чтобы на этом свете жилось как в раю? – спросил Досназар-Левша.
Мулла растерялся, а Омирбек за него ответил:
– Надо день и ночь молиться на том свете!
ИНОЙ РАЗ СЛУЧАЕТСЯ…
Этот же мулла в конце каждой своей молитвы непременно добавлял:
– Никогда не надо делать так, как советует женщина!
Омирбек встретил его на базаре и сказал:
– Целый день я думаю: как быть? Прислушиваться мне к советам моей жены или нет?
– Нет, нет и нет! – мулла даже затряс бородой. – Разве ты не слышал, что я говорю?
– Слышал. Но все дело в том, что моя жена очень упряма, – продолжал Омирбек. – У нас два барана: худой и жирный. Я говорю жене: оставим жирного себе, а худого подарим мулле. А она уперлась и ничего знать не хочет: жирного, говорит, сведи к мулле, а худого оставим, выкормим его со временем. Так как же мне быть?
– Вообще-то, – почесав бородку, сказал мулла, – иной раз случается, что и женщины дают дельные советы!
В СЧЕТ ДОЛГА
Омирбеку очень понравилась шапка в лавке хорезмийского купца, но денег на покупку не было.
Купец когда-то был должен несколько монет Омирбеку, но по жадности своей изображал, что ничего не помнит.
– Ладно, – сказал Омирбек, – раз так, то я заберу у него шапку в счет своего долга!
Он вошел в лавку, примерил красивый халат – хорошо!
– Халат я беру, – сказал Омирбек, – но хотелось бы примерить и вот эту шапку… Э-э, как хороню! Бери мой халат, давай эту шапку…
Надев шапку, он пошел к выходу из лавки.
Купец бросился за ним, крича:
– Эй, Омирбек, отдавай деньги! Кто будет платить за тебя?
– Я же отдал тебе халат? – удивился Омирбек взамен взял шапку! Мы обменялись! А о деньгах и разговора не было: какие деньги при обмене?
Начался спор, в котором принял участие весь базар.
– Давай деньги за шапку! – кричал купец.
– Я тебе дал вместо нее свой халат! – кричал Омирбек.
– А где деньги за халат? – кричал купен.
– Так я же взял не халат, а шапку!
– Так давай деньги за шапку!
– Я же отдал тебе за нее халат!
Купец в конце концов так одурел от крика, что махнул рукой и, пошатываясь, пошел к себе в лавку.
– В другой раз не будешь забывать о долге! – сказал вслед ему Омирбек.
НАВЕС
На следующий день Омирбек появился на базаре в огромной новой бараньей шапке. Друзья смеялись:
– Омирбек, на нее пошел, наверное, целый баран!
– Твоя голова стала как навес от солнца.
А некоторые даже подбегали к Омирбеку поближе и говорили:
– Посидим немного в тени от шапки!
И сколько Омирбек ни старался избавиться от этих любителей тени – это ему не удавалось. Отделываясь шутками, они преследовали его, не отпуская ни на шаг.
Они надоели ему. И когда кто-то в тысячный раз повторил: «Побудем немного в тени этого навеса!», Омирбек обоими кулаками сильно ударил по лбам проказников, которые притиснулись к нему ближе других.
– Вай! – закричали они. – За что ты бьешь нас?
– При чем тут я? – усмехнулся Омирбек. – Это просто упали подпорки навеса!
КАК ПЫТАЛИСЬ ПОСРАМИТЬ ОМИРБЕКА
На базаре много находилось приезжих, которые считали себя умнее Омирбека и всячески пытались победить его в словесных спорах и различных коварных вопросах.
Однажды какой-то мулла долго хвастался тем, что у него есть ученик, который умеет отвечать на всякие вопросы.
– Я ему задал однажды три вопроса, а он ответил на них двумя словами! И правильно ответил!
– Можно и на сто вопросов ответить одними и теми же двумя словами, – сказал Омирбек.
– Какими? – удивился мулла.
– Не знаю. Ровно два слова – «не» и «знаю».
Окружающие засмеялись.
– Я не щучу, – обиделся мулла, – а если ты, Омирбек, такой находчивый, то попробуй ответить на три вопроса двумя словами, как это сделал мой ученик!
– Какие же это вопросы? – поинтересовался Омирбек.
– Первый: почему кошма сопрела? Второй: почему ишак остановился? Третий: почему мясо подгорело?
– Не знаю, как ответил, почтенный мулла, твой ученик, но я отвечу просто…
– Ну-ну, говори!
– Не повернули. Два слова!
– Объясни толком!
– Тут и объяснять нечего, – рассмеялся Омирбек. – Если кошму долго не поворачивать, то она начнет преть с одной стороны и может совсем сопреть. Если ишак остановился – значит его следует повернуть в нужную сторону. Если мясо не повернуть – оно сгорит. Вот и все.
Бывали и другие случаи.
Например, один из бухарцев решил поймать Омирбека на каком-нибудь пустом вопросе.
Он рассуждал так:
– Скажу Омирбеку какую-нибудь глупость – пусть он находит на нее ответ.
Так и сделал. Встретив Омирбека в чайхане, он при всех спросил его:
– Скажи, не видел ли ты тут козу и двух волков?
– Видел, конечно, – ответил Омирбек.
– Где же они сейчас?
– Они съели козу и убежали за барханы.
Поймать Омирбека врасплох было почти невозможно.
Один из богатеев решил поиздеваться над шутником и спросил, кивая на старые омирбековские сапоги, сплошь покрытые заплатками:
– Когда ты латал сапоги?
– Здесь ровно сорок заплат, – ответил Омирбек. – О какой ты спрашиваешь, покажи ее пальцем!
По каракалпакскому обычаю принято, что племянники или племянницы при встрече с родными или двоюродными дядями слегка подшучивают над ними. Даже поговорка есть такая: «Что ты смеешься над ним, словно он – твой дядя?».
Однажды, когда Омирбек привел продавать на базар свою единственную козу, кое-кто из торговцев решил сорвать ему продажу.
Они встали рядом с Омирбеком и начали всем, кто приценивался к козе, так ее охаивать, что сразу пресекали все попытки Омирбека наладить торговлю.
Козу ругали как только могли. И что она не приносит козлят, и что ее молоко пить нельзя, и что она бодает детей, и что лягается – чего только они ни придумывали!
– Не обращайте на них внимания, – сказал Омирбек покупателям, – это ее племянники!
Был и такой случай, когда один хивинец расхвастался о чудесах, которые он якобы видел у себя в Хорезме.
Он говорил, что приехавший из Персии звездочет оживлял камни и деревья.
– На камнях вырастала шерсть, а деревья начинали петь, как женщины!
– Ладно, – сказал Омирбек, которому надоело хвастовство хивинца. – У нас в Чимбае умеют оживлять даже землю.
– Кто же это? – спросил хивинец. – Не ты ли?
– Могу и я! – усмехнулся Омирбек. – Ты видел когда-нибудь жир земли и ее внутренности?
– Нет, – сознался хивинец.
– Так я тебе их покажу сегодня! – сказал Омирбек. – Только перед этим я должен помолиться аллаху, а вы не мешайте моей молитве!
Он быстро ушел, взял моток веревок, обмазал их жирным пловом. Потом уложил в шапку десяток яиц и, вернувшись с другой стороны, тотчас направился к ближайшему бархану.
С одной стороны бархана он закопал веревки, с другой – яйца. Присыпал их песком так, чтобы посторонний глаз их не приметил.
Затем вышел навстречу ожидающему его хивинцу.
– Что ж, пойдемте, – сказал он ему и всем любопытным. – Аллах открыл мне место, где я смогу сотворить чудо!
Он повел их к бархану, долго смотрел на землю, потом топнул по ней ногой в том месте, где были зарыты яйца, и из земли прыснули белок и желток.
– Вот тебе жир земли! – сказал Омирбек.
Потом обошел бархан и с другой его стороны вытащил обмазанные пловом веревки:
– А вот кишки земли!
Хивинец только руками развел:
– Ой-бой!
– Я же говорил тебе, что у нас в Чимбае тоже умеют делать чудеса! – рассмеялся Омирбек.
Если в спор вступали между собою чимбайцы, то можно было подумать, что ссорятся два заклятых врага.
Например, Омирбек мог так ссориться со своими друзьями, особенно с Досназаром-Левшой, что постороннему казалось: эта ссора сейчас закончится по меньшей мере убийством!
Но, закончив спор, друзья мирно продолжали беседовать.
Если же кто-то из чужих, приезжих, пытался высмеять Омирбека, то друзья сразу становились на его защиту.
Один раз произошел такой случай: Омирбеку надоели всякие вопросы торговцев и приезжих, и когда кто-то из только что прибывших спросил его: «Что нового на базаре?», он ответил, не подумав, чтобы избавиться от назойливых торгашей:
– Ничего… Вот разве только озеро сгорело – то, что зарастает камышом.
Торговцы, которые только что проехали мимо озера и видели его целехоньким, обрадовались: еще бы, им предоставилась возможность уличить во лжи самого Омирбека!
Они тотчас же начали расспрашивать других завсегдатаев базара о пожаре на озере.
– А Омирбек сказал, что озеро сгорело! – заявили они. – Значит, он нам наврал?
Но кто из чимбайцев мог допустить, чтобы приезжие уличили Омирбека?
И первый же, кого спросили торговцы о пожаре, сказал так:
– Не знаю, был ли там пожар или не был… Только утром сегодня на базаре у рыбы были жабры обожжены.
Уверенности у торговцев поубавилось, но они попытались еще раз узнать правду о пожаре и спросили у хозяина постоялого двора.
– Пожар? Э-э… Омирбек сказал? – хозяин задумчиво погладил живот. – Может быть… Утром дым шел оттуда… Здесь его полно было… У меня возле мангала еще кусок этого дыма стоит – можете понюхать…
Так чимбайцы не дали Омирбека в обиду, и к концу дня гости уже были уверены, что пожар на озере действительно был.
