О Божественной молитве

О молитве, братия, надобно бы говорить много и долго, потому что она поистине есть дело, преданное нам самим Богом, и составляет венец всякого другого.

Молиться — значит быть в союзе с Богом, постоянно пребывать с Ним, прилепляться, как говорит Давид, к Богу душой, не отступая от Него и имея ум, неотступно устремлённый к Нему. Прильпе, говорит Псалмопевец, душа моя по Тебе ; возжада Тебе душа моя ; имже образом желает елень на источники водныя, сице желает душа моя к Тебе, Боже ; возлюблю Тя, Господи, крепосте моя ; душа моя в руку Твоею выну с Тобою . Ради сего-то и говорит, благословлю Господа на всякое время, выну хвала Его во устех моих .

Молящийся вступает и в общение с Ангелами, возносясь к ним силою любви и желания. Хвалите Господа с небес, хвалите Его в вышних. Хвалите Его вси ангели Его, хвалите Его вся силы Его , — не для того говорит это псалмопевец Давид, чтобы побудить их к хвалению, как если бы они не совершали хвалений, но чтобы восхвалить за то, что они усвоили себе молитву по любви к Богу как своё особенное и непрестанное дело, ибо у Ангелов молитва и хваление Бога неумолчны и непрерывны. Его слова имеют намерение побудить их ещё усиленнее совершать это, и он относит такую обязанность и к себе самому.

К такому же делу добрый и ангельский псалмопевец этот, Давид, призывает и всю вселенную, предуказывая, по моему мнению, на спасительное Богоявление и на дарованное через него язычникам познание Троицы и непрестанное славословие Её. Хвалите, говорит, Господа вси языцы, похвалите его вси людие . А что у Ангелов песнь Богу немолчная, этому учит Исаия, видевший Славу Божию и Ангелов, непрестанно поющих Трисвятую песнь. Также — и Иезекиль. Это — дело и первых чинов, Серафимов и Херувимов. Одни из них, по своей любви и ревности к песнословию, называются огненными и пламенеющими — это чин серафимов. Другие — «разливающимися», по богатству их ведения и хваления — это чин Херувимов. Они называются и многоочитыми, по многосторонности, тонкости и глубине созерцания, и немолчности славословия.

Есть и между нами люди святые, согретые и пламенеющие любовью к Богу и ревностью, и сердечной молитвой, как сказано: Возгореся сердце мое во мне и в поучении моем разгорится огнь ; или: не горело ли в нас сердце наше ; и: кто отлучит нас от любви Божией ; а также: в усердии не ослабевайте; духом пламенейте; Господу служите; утешайтесь надеждою; в скорби [будьте] терпеливы, в молитве по стоянны .

И между нами многие имеют широту богопознания и любовь к Богу изливают, как обильную воду, как сказано: Излияся благодать во устнах твоих ; разширил еси сердце мое ; пролияся милость Твоя на нас. И между нами некоторые обращают очи свои всегда к Богу, как сказано: очи мои выну ко Господу ; предзрех Господа предо мною выну ; и: блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят .

Есть между нами и такие, которые подражают третьему чину — чину Престолов. Как на этих почивает Бог (престол есть место покоя и седалище), так и на тех, так как они чтят Бога памятованием о Нем, пением, словами и делами. А почитание и есть покой для Бога, по воле Которого они живут, как сказано: Воскресни Господи в покой Твой ; престол Твой, Боже, в век века ; таковые жертвы благоугодны Богу . Вселюсь в них, говорит Он, и буду ходить в них ; Мы придем к нему и обитель у него сотворим ; разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас ; так ли вы несмысленны?

Итак, иметь Христа, носить Его в сердце и уме, непрестанно памятовать о Нем, помышлять о Нем и воспламеняться желанием Его, как Серафимы, созерцать Его всегда, как Херувимы, и иметь Его почивающим в сердце, как Престолы, означает молиться. И потому дело молитвы для рабов Христовых выше всех других. Все другие дела — служебные и второстепенные. Отсюда и прочим Ангелам, имеющим наименования Божественных служений, Давид говорит: Благословите Господа вси ангели Его, сильнии крепостию, творящии слово Его, услышати глас словес Его .

Ибо хотя они и пламенны, и ревностны в исполнении повеленного им <Богом>, и оказывают истинное послушание и смирение, Давид, однако же, говорит: Благословите и: славлословите Его всегда, не предписывая им, но обращаясь к ним как к исполняющим непрестанно, при других видах почитания и служения, и этот, также вменяя и себе, и всем благословить и славословить Бога. Это только и относится к Богу.

Служение Ему необходимо ради нас самих, потому что мы в нём имеем нужду — Бог же не имеет нужды ни в чем и, как Благодетель, только достоин воспевания, что является делом приемлющих благодеяния.

За тремя высшими чинами остальные носят наименования, соответствующие роду их служения.

И одни называются Силами, потому что получают силы от Бога и высших себя чинов, и передают их чинам низшим.

Другие — Властями, потому что, как и те, находятся под властью Бога и первых чинов и сами властвуют над чинами, которые под ними.

Иные называются Господствами, потому что над ними господствует Бог и первейшие чины: Бог господствует по природе, первейшие чины — по достоинству и превосходству знания. И сами они господствуют над низшими их чинами.

Есть также и третий, посредствующий чин, примыкающий к предыдущему, потому что он возносится к Богу, творящему Силы, Власти и Господства, и в свою очередь умножает любовь и хваление в людях. Между ними одни называются Началами, так как находятся под начальством и управлением первого единого Начала, начальственнейшей Троицы, и сами начальствуют над подчиненными им. Другие — Архангелами, как первые провозвестники Божественных судеб и повелений и правители находящихся под ними. Последние из всех прочих носят название Ангелов, как посылаемые для нашего спасения и возвещающие Божественные желания. Все они суть служебные духи, посылаемые на служе ние для тех, которые имеют наследовать спасение .

Притом они имеют обязанность непрестанной молитвы. Поэтому когда они служат нашему спасению и являются нам, то являются с песнопениями и молитвами, возвещая нам <Создателя> нашего — Бога и повелевая воспевать Его единого. Так, явившийся Моисею Ангел сказал ему: Сними обувь твою с ног твоих в честь Бога . Слышали поющих Ангелов и Исаия, и Иезекииль, и Даниил. И пастыри по рождении Христа видели, как явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: слава в вышних Богу . А в Апокалипсисе Иоанн слышал и других поющих: двадцать четыре старца , закланных за Агнца, Который есть Иисус Христос, живой Агнец Божий. Слышал он еще и посвящавшего его в тайны откровения Ангела, который сказал ему:

Смотри, не делай сего; я сослужитель тебе и братьям твоим… Богу поклонись .

Видишь ли, что все воздают честь Богу и при делах служения постоянно и более всего возносят Ему песни? Потому и говорит нам ангельский, серафимский, восходивший даже до третьего неба богоглаголивый Павел: Непрестанно молитесь . И этому он научает нас, имея в виду наставления Владыки всего: бодрствуйте на всякое время и молитесь ; бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет ; молитесь, чтобы не впасть в искушение ; Да будут чресла ваши препоясаны и светильники горящи. И вы будьте подобны людям, ожидающим возвращения господина своего с брака, дабы, когда придет и постучит, тотчас отворить ему . Это Он говорит о внутренней молитве, и хранении ума, и непрестанной молитве. И присовокупляет: Блажен раб тот, которого господин его, придя, найдет поступающим так . Замечает и о дарах за бдение и молитвы: Истинно говорю вам, что над всем имением своим поставит его , сделает богами, небесными царями и сияющими светлее солнца и как бы Сам послужит им. Препояшется и посадит их, и, подходя, станет служить им , т. е. всё Своё отдаст им.

Видишь ли, какие награды от Бога ожидают трезвенно молящихся? Их да сподобимся и мы, всегда бодрствуя и непрестанно молясь, как научены.

Есть весьма много молитв. О каждой из них в отдельности мы скажем, насколько позволят нам силы. Но выше всех молитв — данная нам в Евангелии Спасителем, вкратце обнимающая все евангельские тайны и силу. Это — спасительное призывание Господа нашего Иисуса Христа, Сына Божия. Над нею потрудились многие из святых наших отцов: и Златоуст, преподавший учение об этой Божественной молитве в трёх Словах, и Лествичник, и Никифор Подвижник, и Диадох святой, епископ Фотикийский, и святой Симеон Новый Богослов, и другие, излагавшие учение о ней достойно обитавшего в них Божественного Духа: так как и сама молитва произносится Духом Святым, как говорит Павел: Никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым . Кто произносит её, тот от Бога, ибо сказано:

Всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога .

Особенно же <ясно> в наши дни об этой молитве написали Духом, будучи и сами от Бога, богоглаголивые, богоносные, христоносные и поистине вдохновенные, во святых отцы наши: Каллист, от Бога патриарх царствующего города нового Рима, и единомышленник и сподвижник его святой Игнатий. В составленной ими книге они в сотне глав представили свои духовные, богомудрые и весьма возвышенные рассуждения о ней, в соответствии с совершенным числом изложив совершенное о ней учение.

Они произросли из царственного города, но оставили всё и жили сперва девственно и одиноко в подчинении, а потом подвижнически и по-небесному вместе и неразлучно. Они вполне сохранили единение во Христе, о котором Сам Христос молился Отцу о всех нас, и явились, по словам Павла, светилами в мире, владеющими словом жизни. Едва ли не более других освящённых они показали это единение во Христе и любви, так что нельзя было никогда подметить и небольшого разногласия во мнениях и нравах того и другого или на минуту какого-нибудь огорчения, что в людях почти неизбежно.

Таким образом, сделавшись ангелоподобными, сохранив и стяжав мир Божий, как молился об этом Христос (а мир наш, по словам Павла, есть Иисус Христос, соделавший из обоих одно , и этот мир превосходит всякий ум ), они преставились мирно и теперь наслаждаются высочайшей тишиной. Чище видят Иисуса, Которого возлюбили душой и Которого поистине искали; составляют одно с Ним и с преизбытком наслаждаются сладчайшим и Божественным светом. Отсюда они взяли с собой и залоги своего блаженства, очистившись созерцанием и деятельностью.

Они водворились на горе Божественного Света, как и апостолы. И многим <их святость> была явлена как ясное свидетельство, когда их лица сияли, подобно лику Стефана, и благодать изливалась не только от сердца их, но и от лица. Они, как засвидетельствовали видевшие, казались подобными великому Моисею, с лицами, блиставшими как солнце.

Они, как доблестно понесшие блаженное страдание и приобретшие знания опытом, ясно раскрывают учение о Божественном Свете естественного Божия действия и благодати на примерах святых, а равно — и учение о священной молитве.

Эта божественная молитва — призывание Спасителя нашего: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, есть и молитва (προσευχη), и обет (ευχη).

Эта молитва есть:

• исповедание веры;

• орудие общения со Святым Духом;

• проводник Божественных даров;

• очищение сердца;

• отгнание демонов;

• вселение Христа;

• источник духовных мыслей и Божест венных помыслов;

• освобождение от грехов;

• врачевство душ и телес;

• посредница Божественного озарения;

• привлечение Божия милосердия;

• раздаятельница откровений и Божественных тайн для смиренных;

• источник спасения, так как носит в себе и спасительное имя Бога нашего.

А нам одно только имя и следует призывать — имя Иисуса Христа, Сына Божия, ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись , как говорит апостол.

Таким образом она есть:

• молитва, потому что в ней мы испрашиваем Божественного милосердия;

• и обет, потому что через призывание Христа мы обещаем себя самих Христу;

• и исповедание, потому что, исповедав это, Петр был назван блаженным;

• и дарование Духа, потому что никто не может назвать Иисуса Господом, как только Духом Святым ;

• и проводник Божественных даров, потому что за неё Христос <обещал> Петру: дам тебе ключи Царства Небесного ;

• и очищение сердца, потому что молящийся <благодаря ей> видит и призывает Бога и, взирая на Него, очищается;

• и отгнание демонов, потому что именем Иисуса Христа демоны и были прогоняемы, и ныне прогоняются;

• и вселение Христа, потому что Христос, при памятовании о Нём, в нас пребывает, за памятование это вселяется и исполняет нас веселием: помянух, сказано, Бога и возвеселихся ;

• и источник духовных мыслей и помышлений, потому что Христос есть сокровище всякой мудрости и знания, и дарует таковые тем, в ком обитает;

• и освобождение от грехов, потому что ради неё сказано: что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах ;

• и врачевство душ и тел, потому что сказано: во имя Иисуса Христа Назорея встань и ходи , и еще: Эней! исцеляет тебя Иисус Христос ;

• и проводник Божественного озарения, потому что Христос есть Свет истинный и Свою светлость и благодать сообщает призывающим Его: И буди светлость Господа Бога нашего на нас , и еще: кто последует за Мною, тот… будет иметь свет жизни ;

• и привлечение Божией милости, потому что мы просим милости, а Господь милостив, милосерд ко всем призывающим Его и скоро творит отмщение вопиющим к Нему;

• раздаятельница Божественных откровений и тайн для смиренных, потому что сама она дана была рыбаку Петру через откровение Отца Небесного, и Павел был восхищен Христом и слышал откровения, и всегда эта молитва имеет такое действие;

• и источник спасения, потому что, говорит апостол, нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись , и еще: Он истинно Спаситель мира, Христос , так что в последний день всякий язык волею или неволею исповедует и воспоет, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца ;

• и знамение нашей веры, так как мы христиане и христианами называемся;

• и свидетельство того, что мы от Бога, потому что, как мы ранее сказали, всякий дух, который исповедует Господа Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога; а всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста .

Посему всем верующим надлежит непрестанно исповедовать имя Христово ради провозвещения веры, ради любви ко Господу нашему Иисусу Христу, от которой ничто никогда совершенно не может отделить нас, ради благодати, проистекающей от Его имени, ради оставления и отпущения грехов, врачевания, освящения, озарения и, более всего, ради спасения.

О сем Божественном имени апостолы учили и совершили дивные дела. И божественный евангелист говорит: Сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий : вот вера! — и веруя, имели жизнь во имя Его : вот спасение и жизнь!

261. О том, что христиане: лица священного сана, монахи и миряне — должны, по возможности, молиться о имени Иисуса Христа, по крайней мере, в определенное время

Такое призывание, как молитву, всякий благочестивый христианин пусть произносит всегда и своим умом, и языком, стоя и на ходу, сидя и лёжа, разговаривая и трудясь, и пусть к этому принуждает себя постоянно. Такой обретёт величайшую тишину и веселие, как по опыту знают это люди, упражняющиеся в ней. Но так как это не всегда вполне удобно для людей, живущих в миру, и для самых монахов, когда они находятся в миру, то каждый должен посвящать молитве, по крайней мере, определенное время. И все должны иметь сию молитву за образец и совершать её по возможности, как священные лица, так и монахи, и миряне.

Монахи, как обрекшие себя на это и в отношении к этой молитве имеющие безусловный долг, хотя бы находились среди суеты служебных занятий, пусть принуждают себя совершать ее и молиться Господу непрестанно, хотя бы они и находились в смущении и смятении ума, он бывает увлечен чем-нибудь. Пусть они не предаются беспечности, чтобы не быть окраденными врагом, но пусть обращаются к молитве — в ней найдут они для себя отраду.

Лица священные пусть заботятся об этом деле как об апостольском и божественном проповедании, как о деле, производящем божественные плоды, свидетельствуя тем свою любовь ко Христу.

Живущие в миру пусть совершают сию молитву, сколько позволяют силы, видя в ней печать и знамение своей веры, охранение, освящение и оружие против всякого искушения.

Итак, все: и священные лица, и миряне, и монахи, — восстав от сна, должны первым делом помыслить о Христе и прежде всего вспомнить о Нём, чем и представить Христу начаток и жертву всякого помышления. Мы должны вспомнить о Христе прежде всего, потому что Он спас нас и сильно возлюбил нас. Мы — христиане и называемся христианами, мы облеклись во Христа в божественном крещении, мы запечатлены Его миром, приобщены и приобщаемся Святой Его Плоти и Крови, мы Его члены и храмы, в Него облечены, и Он обитает в нас — мы должны Его любить и памятовать о Нем всегда. Посему пусть каждый вменит себе в обязанность, по возможности, совершать эту молитву в определенное время и определенное число раз. И об этом довольно, так как еще весьма многое остается сказать в наставление предложившим нам вопросы.

Прежде всего, нам нужно сказать, как уже упоминалось, о Божественных молениях Церкви, которые совершаются по чину, так как нас спрашивали и об этом. По возможности мы это и рассмотрим.

Итак, прежде всего мы говорим, что молитва — дело ангельское и что Церковь о ней заботится как о деле самом святом. Ибо всякое другое дело, как-то: милостыня, служение братьям, посещение немощных, забота о заключённых в темнице, выкуп пленных и тому подобные дела, совершаемые из любви к братьям — только через этих наших ближних доходит до Бога. Равно и добровольная нищета, пост, лежание на голой земле, коленопреклонение, бдение и другие подвиги, предпринимаемые для удручения тела, для очищения, приближения к Богу и угождения Ему, хороши как жертва Богу, но не относятся непосредственно к Нему, а молитва восходит к Самому Богу, возносится прямо к Нему, делает молящегося другом Его, вводит в беседу с Ним, внушает дерзновение пред Ним, умоляет Его и творит одно с Ним.

Итак, молитве надлежало бы быть немолчной и непрестанной, как у Ангелов, так как того только Бог и требует от нас, чтобы мы памятовали о Нем и пребывали с Ним, Его единого искали, любили и созерцали, дабы таким образом и блага Его получали от Него прямо и непосредственно. Но поскольку, по причине <нашей телесности> и необходимых требований плоти, это для нас невозможно, этот дар Божий сообщается изредка и только некоторым — равноангельным людям, постольку Церковь, по необходимости, установила для молитвы определенные и безусловно обязательные часы, в которые молиться каждый верующий уже обязан.

Молитвенных времен <на сутки приходится> семь, по числу даров Духа, так как священные молитвы Духом и поданы. Они суть следующие: полунощница, утреня совместно с первым часом, третий час, шестой, девятый, вечерня и повечерие. О них говорит и пророк Давид: Седмерицею днем хвалих Тя , и, в частности, упоминает о каждом времени. Полунощи востах ; Боже, Боже мой, к Тебе утреннюю ; заутра услыши глас мой, заутра предстану Ти и узриши мя . О третьем и шестом часе и вечерне так говорит: Вечер и заутра и полудне повем и возвещу, и услышит глас мой . О повечерии же так: Измыю на всяку нощь ложе мое, слезами моими постелю мою омочу .

Причины каждого времени моления таковы.

Полунощница — ради бодрствования и немолчного хваления Ангелов, ради тишины и мира ума при божественном славословии, во славу Воскресения Господа, так как Он восстал весьма рано, в первый [день] недели , и ради Его Второго Пришествия, которого ожидаем все мы верующие, когда Он пробудит нас от смерти, как ото сна, и когда сей Жених душ, как сказано, придёт в полунощи — что обязывает нас бодрствовать.

Утреня — ради наступления дня и для благодарения Того, Кто произвёл свет, рассеял мрак заблуждения и ниспослал нам свет благочестия. Потому с утреней соединяется и славословие первого часа — ради начала дня и для того, чтобы славословие принести вместе с утреней в дар и жертву хваления Богу за то, что все создания озарились светом. Потому мы призываем их вместе с Ангелами к хвалению Бога.

Третий час мы поём в честь Троицы и потому, что из четырех частей дня четвёртая уже прошла, а также — ради сошествия Всесвятого Духа на апостолов в третий час.

Подобным образом поём и шестой час — во славу Троицы, произведшей всё, и потому, что прошла и другая четверть дня для четверочасного мира, обнимающая собой три часа и составляющая ровно половину дня. Но в этом же часу Воплотившийся был распят ради нас.

Славословие девятого часа — в честь Троицы и потому, что после шестого часа прошло ещё три.

Подобным же образом и вечерня в двенадцатый час — за три часа, прошедшие после девятого.

Особенно же славословие третьего часа — в честь Святой Троицы, Бога всего и единого Бога нашего, в память отречения Петра от Спасителя и сошествия в этот час на апостолов Святого Духа, Которым мы, верующие, просвещены.

Благодарение же шестого совершается за преполовение дня и <в память> распятия в этом часу Господа и тьмы, покрывшей всю землю, когда Спаситель страдал за нас плотью.

Пение девятого часа — ради того, что день подходит к концу, и ради Троицы, славимой троично девятью ангельскими чинами; особенно же — ради того, что в этом часу умер Спаситель наш, предал Свою Божественную душу, принёс за нас совершенную Жертву и вознёс Себя за всех душою и телом к Богу Отцу, причём и земля потряслась; и камни расселись; и гробы отверзлись в предварение общего воскресения ; и многие тела усопших святых воскресли , так как смертью Господа была умерщвлена смерть и находившиеся в аду были освобождены.

Через душу Спасителя нашего, Которую предал Он Отцу, и плоть, добровольно принесённую в жертву на Кресте, наши души были исторгнуты из рук диавола и наши тела с воскресением Господа получили безсмертие.

Итак, в службе девятого часа мы благодарим Умершего ради нас плотью, и со Своей святой душой предавшего в руки Отца наши души, и Своей смертью оживотворившего нас.

Пение вечерни само собой указывает на то, что мы в нём славословим Создателя нашего за то, что достигли окончания дня и весь остаток его хотим посвятить Богу. При этом мы благодарим Его за нашу жизнь, за пищу, мысли, слова и дела, просим же ночи мирной, безгрешной и свободной от соблазнов, которая предуказывает конец нашей жизни, так как смерть приходит к нам подобно ночи.

Потому с вечера мы начинаем петь хваления святым, что они, пожив в продолжение дня этой жизни при свете благодати Божией и окончив этот день, душами пребывают в неприступном свете, а телами находятся еще во власти смерти, ожидая последнего и невечернего дня. Тогда, снова став телесными по гласу трубы и воскреснув с нами, с нами явятся там во плоти.

Что же касается повечерия, то оно есть благодарение за ночь, за отдых от трудов и — напоминание смерти, которая ходит за нами по пятам. Повечерие — это также благодарение за начало ночи, потому что и она — дар Божий и одно из созданий Его ради нас и ради прочей твари. Повечерие есть и моление о том, чтобы пройти нам ночь без искушения от враждебных, завистливых, тёмных и мрачных демонов, от которых освободил нас Христос Бог наш.

Это те чины пений, которые называются у Давида семью хвалениями. Отправление же и последование каждого из них совершается так, как написано в церковном уставе Православной Церкви, в том, по которому соблюдается, как изложено, чин собственно священной литургии.

Эта Божественная и священнейшая из служб служба не находится в числе семи славословий, но есть служба особенная, учреждение единого Иисуса и дело священников. О ней мы потому не упомянули между славословиями, что она не причисляется к ним, так как она и есть нечто преимущественное, есть превосходное дело Божие и совершается не кем-либо другим, но только священниками Божиими. Другие последования устава Великой Церкви в настоящее время не соблюдаются в других церквах, даже в самом христолюбивом и царственном городе, потому что, по взятии его некогда латинянами, этот хороший и древнейший обычай был оставлен. Впрочем, мне кажется, и потому, что для этого нужно много священников и певцов. Однако же Церковь Константинопольская соблюдает этот чин на праздник Воздвижения, если только совершает она хвалебное (ασματικην) последование, и в Успение Богоматери, и в память Иоанна Златоуста.

Впрочем, на чин этот указывают молитвы светильничные и утренние, которые называются также εωθιναι, расположенные и соблюдаемые по древнему уставу, а также так называемые молитвы всенощного бдения и самая молитва вечерни, взятая из хвалебного последования, ибо молитвы к Богу, возносимые при этом священником, поют и певцы. Это показывают и молитва пятидесятого псалма, и молитва на хвалитех. Но самое хвалебное последование в других городах не совершается, хотя оно хорошо составлено и возносится к Богу в псалмах и песнях. В одном только нашем благочестивейшем городе Фессалонике, в великой его церкви, соблюдается и остается, как ты знаешь, брат, этот прекрасный обычай великих церквей — разумею, столичной и Антиохийской, и весьма многих других.

И я именем Христа умоляю вас соблюдать этот чин всегда и это предание отцов сохранять как некую Божественную искру. Между тем, желая, чтобы он был соблюдаем и оставался в целости, мы присоединили к нему как бы приятную приправу — пение канонов, чтобы кто-нибудь, любя роптать на хорошее и не имея понятия об этом чине, и сам будучи ленив и нерадив, не нашёл предлога думать об отмене этого чина, чтобы сказать, что мы слушаем неупотребительные и обыкновенно не поемые каноны. Так как теперь и они освящены обычаем, и это последование людям умным и усердным кажется благочинным и приятным более последований, бывающих в обителях.

В обителях и почти во всех церквах соблюдается чин одного Иерусалимского устава святого Саввы, потому что его можно совершать и одному, так как он составлен для монахов и часто выполняется в киновиях без пения.

Конечно, это учреждение вызвано необходимостью и является делом отеческого благоусмотрения. И святой отец наш Савва начертал этот устав, приняв его от святых Евфимия и Феоктиста, а они приняли его от бывших прежде них и от исповедника Харитона.

Начертание устава Саввы Освященного, затерянное при опустошении того места варварами, впоследствии изложил известный своим трудолюбием патриарх святого града — святой отец наш Софроний. После него этот устав возобновил божественный отец наш и богослов Иоанн Дамаскин и, написав, передал его для употребления.

Затем уставу этому последовали все священные монастыри и церкви. Только некоторые из них оставили у себя на известное время свой устав, издревле заимствованный у Великой Константинопольской Церкви, а в мирских церквях не читают Псалтири, кроме времени Великой Четыредесятницы, так как выполнять всё по уставу — не по силам людей, живущих в миру. Так делают только все священные обители.

В полночь, или немного спустя, когда пробьют в доску, как бы изображая последнюю трубу Ангела, все пробуждаются ото сна, как от смерти.

Потом, когда священник, изображающий Христа и имеющий Его священство, в притворе храма, словно на земле пред небом, благословит (так как должно начинать молитвы священнику, притом же и ему, как и всем, надлежит начинать от Бога), тогда братия все вместе говорят: Слава тебе, Боже наш, слава тебе, и читают, что следует по порядку. Первым делом должно воздать славу Богу и потом уже продолжать то, что следует.

Когда нет священника, то начинает первый или кто-нибудь из братии, однако не говорит: Благословен Бог Наш, потому что не имеет на то благодати, но молит Христа помиловать молитвами отец, смиряясь о Христе и не надеясь на себя, но на молитвы отцов, к которым принадлежат архиереи и священники, и молитвами всего лика святых, которых и называет отцами.

Затем призывают Святого Духа, совершающего молитвы, приити и вселиться, очистить и спасти нас, ибо если мы не путеводимы Божественным Духом, то мы не знаем, о чем молиться, как должно , так как Им мы живем, благодаря Ему молимся, по словам Павла, и Которым взываем: «Авва, Отче!»

После этого сразу, в подражание Ангелам, читают Трисвятое и Пресвятая Троице ради милости, проистекающей от Троицы, ради хваления, одинакового с ангельским, ради исповедания Бога Единого в Троице.

Потом читают преподанную Господом молитву, изъяснение которой мы, по возможности, представим в другом месте (и многие изъяснили смысл этой Божественной молитвы, особенно же святой Григорий Нисский).

Когда священник окончит молитву ради славословия, тогда говорят двенадцать раз: Господи, помилуй, в соответствии с двенадцатью часами дня.

Далее трижды говорится: Приидите, поклонимся Цареви нашему Богу, как поёт Давид и как научает делать это при начале наших молитв Афанасий Великий, чем выражается, что един только вечный Царь наш — Христос со Отцом и Духом. При этом мы совершаем поклоны в знак того, что мы рабы Божии, и читаем псалмы по уставу.

Прежде всего читаем пятидесятый псалом, который есть песнь исповедания и умилостивления, который молит о помиловании согрешившего и о том, чтобы не отступил от него Дух Святой, но чтобы через сокрушение и смирение сердца <ещё> более обновился в нём.

Потому-то этот псалом мы читаем и в начале многих пений, так как он как бы говорит о судьбе Адама и всего нашего рода, и Церкви от язык, о том, как она сначала, будучи неверной, допустила прелюбодеяние, отступление от Бога, убийство и умерщвление, и <сама> была умерщвлена сластолюбием и преслушанием, а потом была взыскана Божией милостью и получила Духа Святого, щедро в ней обновлённого.

После этого мы читаем по стиху псалмы Непорочного, приводящие на память Царство Бога и Его суды, оправдания, свидетельства, слова и законы. Потому эти <же> псалмы мы читаем и в дни памяти святых, и над отшедшими отсюда верующими, воспоминая святых и путь Спасителя, так как Он один непорочен в пути и непорочны подражавшие Ему, через это <подражание> умилостивлявшие Бога и получавшие освящение.

Потом, после Непорочных, по преданию отеческому, мы читаем исповедание веры, потому что святые отцы наши говорят: восстав (от сна), воздай славу Богу, потом исповедуй веру. А эту веру содержит священный Символ. Ещё один из святых отцов говорит, что должно исповедовать веру утром и вечером, чтобы если придёт смерть, она нашла нас в исповедании.

Непосредственно за Символом следуют молитва Трисвятого и Отче наш. Ибо Троицу должно воспевать и в начале, и в середине, и в конце, так как Она — причина (начало) всего, через Неё мы совершаем всё, во всём совершаемся и очищаемся.

Потом се Жених грядет, указывая на цель славословия полунощницы, и сорок раз Господи, помилуй, причем мы приносим Богу как бы десятинную жертву от наших дней и часов. И это делаем при всех молениях, призывая Божию милость на всё, потому что Он один силен спасти нас, а мы стараемся быть достойными Его милости и не иначе можем спастись, как только Божией милостью, не имея ничего у себя для умилостивления Бога, или, точнее сказать, оскорбляя Его своими делами, словами и помышлениями. Поэтому мы недостойны ни благодарить, ни славословить, ни просить, а можем разве что говорить: Господи, помилуй, и надеяться на единого милосердого Бога.

После Господи, помилуй мы совершаем призывание Богоматери, как поистине честнейшей Серафимов, так как Она есть и Ходатаица за всех. И тотчас следует, как печать, молитва священника Боже, ущедри ны, которую от имени Божия Моисей заповедал говорить Аарону. Яснее же высказал её в псалме богоотец Давид .

За ней произносится от лица всех другая молитва — к Троице. Она есть как бы исповедание, и её мы читаем трижды в день (ещё на третьем часе и на славословии повечерия). Как известно, её пели и древние, как например, при страдании великомученика Евстратия: Владыко Боже Отче Вседержителю, Господи Сыне единородный Иисусе Христе и Святый Душе, едино Божество, едина сила, и т. д.

По окончании её читается как бы междучасие полунощницы, что некоторые делают и на последованиях часов. Но они, как им угодно, пусть совершают и другие последования по своему усмотрению и рассуждению отцов — таков у них обычай.

Что же касается упомянутой молитвы, я думаю, что она составлена об отшедших во Христе. Потому после этой молитвы мы тотчас читаем: Приидите поклонимся, два псалма, молитву Трисвятого и сразу же тропари за усопших, двенадцать раз Господи, помилуй и молитву за них помяни, Господи.

Затем бывает отпуст. Необходимо помянуть и умерших, потому что и мы умрём. Особенно необходимо молиться на полунощнице в надежде воскресения мёртвых, ради любви молиться о сродниках по плоти и всех отшедших.

Потом следуют молитва и прошение обо всех вообще, причём священник начинает, а все с ним молятся о благоверных царях, православных архиереях, об отце-настоятеле, обо всём во Христе братстве нашем и других христианах, а также и о почивших в православии отцах и братьях наших. При окончании молитв весьма полезно помянуть всех, потому что, делая это всюду, мы все молимся друг за друга и таким образом, по словам брата Божия <Иакова>, можем волею или неволею исцелять себя и спасать .

Общие же молитвы запечатлевает молитвами святых отец наших первый <из священников>, призывая Христа Бога нашего сотворить милость.

Итак, полунощное пение окончилось. Двери храма отверзаются как небо, и мы входим в него, как бы возносясь от земли, подобно тому как <по Втором Пришествии> рабы Христовы будут восхищены на облаках и тако всегда с Господом будем . Фимиам же, похожий на облако, изображает Святого Духа и сообщение Его Божественной благодати и благоухания.

Тотчас по входе всех, когда настоятель пройдет через царские врата, подобно Христу, прошедшему через затворённые врата, наречённые в нас, — через Богородицу, и отверзшему нам врата небесные, а прочие пройдут по сторонам от него, как бы находясь под крыльями его и служа ему, тогда священник у престола произносит возглас, как служитель Христов, благословляя Его со Отцом и Духом пред престолом и святыми Его. И все поют Трисвятое по Отче наш, воспевая с Ангелами Троицу и произнося переданную нам отцами молитву.

О молитве Трисвятого стоит вкратце сказать на память, что это — молитва древняя и сложена древними отцами, почему Церковь и поет её постоянно: и на Божественной литургии, и в конце других молитвословий. А древних еретиков, прибавляющих нечто к Трисвятому, Церковь поражает анафемой, сама же припевает эту песнь Небесную, принятую ею с Неба через восхищенного туда отрока.

Таково-то Трисвятое и вся молитва, вместе с ним возносимая к Единому в Троице Богу нашему. Сложено Трисвятое из ангельской песни и слов Давида. Ангелы поют: свят, свят, свят ; а Давид говорит: возжада душа моя к Богу крепкому, живому , и в псалме пятидесятом взывает: помилуй мя. Эта песнь ясно проповедует троичность Лиц и единство существа и силы Троицы. Подобно ей и молитва пресвятая Троице, помилуй нас поучает троичности и единству; Господи, очисти указывает на Отца; Владыко, прости — на Сына; Святый, посети — на Святого Духа, а слова имене Твоего ради указывают на нераздельность Их по существу.

И хорошо мы говорим к Отцу: очисти, имея между Ним и нами посредника в Сыне; — к Сыну: прости (συγχωρησον), так как Он низошёл к нам, пострадал за нас и претерпел за людей мучения, а мы, облекшиеся в Него в крещении и миропомазании и соединяющиеся с Ним в Приобщении и других Таинствах, прогневляем и оскорбляем Его. С другой стороны, мы просим Его о прощении и потому, что Он даровал власть вязать и решить, и законоположил прощение.

Духа же Святого просим: посети, потому что Он животворит, исцеляет и укрепляет нас и без Его силы и дарования в нас не бывает ничего доброго.

А Господи, помилуй говорит <нам> о Троице. Един Господь — Троица. Троекратное повторение Господи, помилуй указывает на Неё и призывает Её на милость к нам.

Также очевидно, что слава Отцу и Сыну и Святому Духу — есть исповедание Единой Троицы и вечно воспеваемое Ей славословие. Потому мы и читаем его часто, и в конце пений, и в начале.

Молитва Отче наш, хотя и относится к Отцу и дана через Сына, но поскольку Троица нераздельна, и одно имя Отца, Сына и Святого Духа, и Бог (ο Θεος) есть Отец светов — Сына и Духа, и Отец в Сыне и Духе, как Сын и Дух в Отце, постольку и эта молитва относится к Троице и словом Отче напоминает и Сына и Духа. Об этом свидетельствует и Церковь, говоря: Яко твое есть царство Отца, и Сына, и Святого Духа.

Священник между тем кадит престол, храм и всех молящихся, воздавая честь священным вещам, как предметам божественным, а предстоящих освящая. Потому, начиная со святого святых — престола, он кадит всё по порядку, не просто воскуряя фимиам, но запечатлевая и освящая его и через молитву принося и вознося его ко Христу, да принято будет кадило горе и да ниспослана будет нам благодать Всесвятого Духа. Таким образом, через фимиам мы приемлем благодать, и никто пусть не пренебрегает каждением.

Обойдя скорым шагом весь храм и <окадив его>, он, под конец молитвы Отче наш, входит во врата храма и, совершая кадильницей знамение креста, говорит: яко Твое есть Царство, запечатлевая тем молитву, как научил Христос, и славословя Троицу.

Потом опять кадит настоятеля, воздавая ему честь, словно Христу, а также иконостас. Затем, войдя в алтарь и став перед Божественным престолом и священным гробом Христовым, после того, как вне алтаря скажут: благослови, отче, возглашает возвышенным тоном и с благоговением: Слава Святей, Единосущней и Животворящей и Не раздельней и Всесильней Троице, прежде всякой песни богословствуя о Виновнике всего и Владыке, Едином в Троице Боге всяческих, и славословя Его. Так он провозглашает началом песнословия Того, Кто есть начало и конец всего.

Когда потом скажут: аминь, что означает «поистине так», при молчании всех, знаменующем богодуховенное вещание Ангелов о судьбах Божиих и благоговение, тогда специально назначенный чтец, во образ Ангела, посланного от Бога, предначинает песнь ангельскую, воспетую при рождении Господа, которую тогда предвоспел один Ангел, явившись пастырям. И внезапно явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: слава в вышних Богу .

Для Ангелов это — начало славословия о нашем спасении. Потому и сейчас один из чтецов предначинает этой песнью и трижды произносит во славу Преславной Троицы: слава в вышних Богу, и, сказав подряд дважды: Господи, устне мои отверзеши, в третий раз говорит следующее, также в честь Троицы: Господи, что ся умножишася стужающии ми, и читает шесть псалмов утрени, после каждых трёх псалмов совершая славословие Троицы. Между тем священник возносит про себя утренние молитвы Богу, являясь ходатаем о том, что читается, и делая действительным то, что поётся, так как священством совершается всё. Потому-то священник и начинает, священник и заканчивает.

Совершив пред Богом утренние молитвы, по окончании шестопсалмия, он читает Мирные прошения, молясь обо всех, чтобы слава Господня осияла их, в знак чего все светильники зажигаются. При этом на глас поется: Бог Господь и явися нам — Слово Божие воплощённое; благословен грядый — Он, как Бог во плоти; во имя Господне — во имя Отца и Сына.

Затем, если праздник, поётся тропарь праздника; если же память святого, то тропарь этому святому, так как через Воплотившегося освящено естество. И весьма уместно изображаются ночью обстоятельства рождения и явления Спасителя во плоти, так как Он родился ночью и, по словам Исаии, нам, сидящим в стране и тени смертной воссиял свет . И мы в этой жизни, как в ночи, ожидаем пришествия среди ночи возлюбленного нам и любящего нас Же ни ха душ.

Вслед за тем совершается стихословие Псалтири, а после трёх псалмов — славословие и аллилуйа, причём словами слава Отцу и Сыну и Святому Духу славословится Троица, а словом аллилуйа, которому придают смысл «Бог грядет», славословится Воплощение. В этом случае аллилуйа означает Пришествие Бога на землю. Первое — в нищете плоти, а Второе, последнее — во славе, ожидаемое нами с Неба.

Полагается и чтение Священного Писания для научения об этом таинстве и в похвалу празднуемых святых, ибо когда наступит торжество будущего века, будут славословимы тайны Бога, особенно тайны Его воплощения, и с ними победы подвизавшихся за Него, как и на победных празднествах царя увенчиваются и сражавшиеся за него, как часто говорит Иоанн Златоуст.

После чтения Писания поётся песнь полиелея, как песнь победная и возвещающая дивные дела Божии, особенно же переход душ наших из Египта греха и заблуждения к вере во Христа, освобождение наше от фараона и египтян, т. е. диавола и демонов. Возвещается наш исход, по умножении скорбей, из моря искушений на сухую, твёрдую и непоколебимую землю жизни, совершённый силой Божией и тем, что в крещении Он укрепил нас силою Креста, как жезлом. Этой песнью возвещается освобождение от пустынного озлобления, которыми мы были наказаны за наше нерадение об исполнении заповедей и за ропот на Бога о трудах, несмотря на то, что питаемся мы не манной, но Хлебом жизни и пьём токи Крови, истекшей из ребра Христова, т. е. возвещается свобода от <прежней> жизни. Возвещается освобождение Церкви от Диоклетиана, Максимина-богоотступника и других нечестивейших властителей, словно от Амалика, Сиона, Ога и им подобных, и с падением царства этих неверных подаётся освобождение от властительства демонов, которые причиняют святым в этой жизни скорби и разнообразные искушения, и после искушений и трудов — вселение в обетованную землю и Небесное наследие через Иисуса, Сына Бога Живого, Который будет и распорядителем наследия, и нашим наследием, Который изводит нас из среды неверных и вводит в Небесный Иерусалим, Который, как великий Священноначальник, даёт права священства и приношения жертвы жизни и, как единый Царь по естеству, распределит будущее Царство — и Царству Его не будет конца.

После этих песнопений поются другие псалмы, применительно к празднику или памяти святого, заключающие в себе провозвестия чудных дел Божиих, — и всё это запечатлевается, и заключается чтением Евангелия. Как скоро через Евангелие будет явлена тайна воплощения, тогда составляется хор и поются победные песни в канонах.

Потому поются все песни, воспетые святыми пророками.

Первая — это песнь Мариам, сестры Моисея, при переходе Израиля через Чермное море.

Вторая — песнь Моисея, по прохождении через пустыню.

Третья — песнь Анны, по разрешении неплодства, которая есть и благодарственная молитва за священный плод — Самуила, во образ Церкви, сперва неплодствовавшей, а после, по благовестию, зачавшей и родившей таких священников, как Самуил, через священников — таких царей, как Давид и произошедших от него апостолов и священноначальников. А через них — христианских царей.

Четвёртая песнь — песнь Аввакума, который видел Бога, шедшего от Фемана, осененной горы, или незаходимое Солнце — Христа, происшедшего от востока — от Девы.

Пятая — Исаии, который провозвестил это чудо: Се Дева во чреве приимет и родит Еммануила , провозвестил и другие дела Возлюбленного, и воскресение из мертвых.

Шестая — песнь Ионы, который через свое пребывание во чреве китовом прообразовал тридневно Погребённого и Воскресшего.

Седьмая — песнь Богу трёх отроков, не опалённых в печи, во образ Божественного Воскресения.

Восьмая песнь — славословие им, которое они возносили Богу <вместе> со всей тварью, ясно выражая ведение вселенной о нисшедшем Боге и оросившем их в печи, прообразовавшей священнейшее крещение.

Девятая — пророчество Захарии о сыне, произнесенное при его рождении, который призван был стать предтечей благодати. С этой песней соединяется и другая, которая выше этой и всех песней — песнь единой Всенепорочной, Пресвятой и Чистой Богородице, Преславной Марии, песнь пророческая, богословская, священная, выражающая блаженство и завершающая все песни, как воспетая о неискусомужнем рождении от Неё, в котором Воплотившийся от Неё восприял нас, нового Израиля, как обещал Аврааму.

Итак, эти девять, как песни победные и благодарственные, Церковь поёт на канонах каждый раз в тройственный образ Божественной Троицы. И делит их на три раздела, в каждом из которых три песни, воздавая тем честь Троице, причем священник произносит славословие.

Потом садятся и поют, с одной стороны, чтобы дать некоторое отдохновение плоти, с другой, потому что и сидя и стоя должно воспевать Бога. Между тем, для общего назидания, из творений святых отцов читается об обстоятельствах праздника.

По шестой песни, как скоро священник возгласит славословие, читаются кондак — сокращенная похвала празднику и икос — <пространная похвала празднику>, стих, содержащий в себе все обстоятельства праздника или жизнь каждого святого, и помещаемый после кондака в виде малой песни.

Читается затем так называемый синаксарь, повествующий вкратце или об обстоятельствах праздника, или о делах почивших в этот день святых, и кратко перечисляющий подвиги празднуемого святого и других, и восхваляющий каждого из них в стихах.

После же восьмой, перед девятой песнью, величается выше всех святых Богородица, через Которую Бог совершил поистине великие и дивные дела, так как от Неё воплотился и тем явил Её высшею Серафимов и Херувимов. В Ее Божественной песни эти дела и воспеваются.

По окончании девятой песни, священник, вместе с Ангелами, восхваляет Троицу.

Потом читается перед хвалитнами екзапостиларий, называемый так от слов ниспосли свет Твой, как песнь световодственная.

Затем следует пение хвалитных, в которых призывается вся тварь: Ангелы и все создания — к хвалению их Творца и возвещается, что все дела Божии произведены Словом и Духом. Той рече, сказано, и быша, Той повеле, и создашася : рече — Словом, повеле — силой Духа.

После положенных хвалитных песней и слава и ныне в честь Троицы, совершается великое славословие, о котором кратко было сказано прежде: Слава в вышних Богу. Только теперь оно поётся раздельнее и по частям, и всеми вместе: как бы таинство открылось уже всему миру: не пастырям только, а и всем народам. Потому и говорится: Хвалим Тя, благословим Тя, кланяемся Ти, славословим Тя, благодарим Тя, великия ради славы Твоея. Ибо исполнь небо и земля славы Его. Чьей? — Бога в Троице.

Потому Церковь и богословствует, взывая: Господи Царю Небесный, Боже Отче Вседержителю, Господи Сыне Единородный Иисусе Христе и Святый Душе. Вот: она возвещает три Лица в едином Божестве, ибо, говоря: в вышних Богу и хвалим Тя, она указывает на единство, а числом определяет Лица. Далее она ясно воспевает и Воплощение Бога, когда взывает: Господи Боже, Агнче Божий, взяв такое название Его у Исаии и Предтечи , по причине Его страдания и заклания; Сыне Отчий — заимствовав из Евангелия; вземляй грех мира, помилуй нас, вземляй грехи мира, приими молитву нашу — из Исаии ; седяй одесную Отца, помилуй нас — из Евангелия; а приими и помилуй — из Давида; яко Ты еси един свят, Ты еси един Господь Иисус Христос, в славу Бога Отца, аминь — из Павла ; на всяк день благословлю Тя и восхвалю имя Твое во веки и в век века — из божественного Давида ; остальное же в молитве и прошении — из книг пророческих.

В заключение поётся ангельская песнь, которая есть печать всякой песни, потому что она возносится к единому Богу — Святой Троице: Святый Боже, Святый крепкий, Святый безсмертный, помилуй нас. Эта песнь, как мы сказали ранее, сложена издревле отцами и называется, как сказано, великим славословием. И каждому верующему должно вникать в неё и разуметь её, и каждый день утром и вечером возносить к Богу, потому что она есть исповедание и славословие единого Бога во Святой Троице, и хвала воплощения и искупления, распятия и вознесения Слова Божия, одного из Лиц Троицы. Она есть и благодарное моление о том, чтобы нам каждый день и ночь сохранять себя безгрешными, чтобы на нас, как мы надеемся, была милость Божия и чтобы Господь, сделавшийся через Воплощение прибежищем нашим, помиловал нас, вопиющих с Давидом: Помилуй и исцели душу мою, яко согреших Тебе (вот исповедание); к Тебе прибегох, прибежищу всех, научи мя творити волю Твою, яко Ты еси Бог мой — Отец с Сыном и Духом.

Потому и присовокупляется: Яко у Тебе источник живота — Духа Святого, во свете Твоем — в Духе Святом, узрим свет — Сына; пробави милость твою ведущим Тя — истинного Бога и Отца со Словом Твоим и Духом, по силе воплощения Твоего Сына. По этой причине по порядку и поётся Трисвятая песнь.

У Ангелов эта песнь, как мы узнали от Исаии, поётся так: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, исполнь небо и земли славы Его . Её значение следующее, как этому мы научены святым Афанасием и другими отцами: свят Отец, свят Сын, свят Дух Святой — вот три Лица. Господь Саваоф — вот единство Божества, тождество естества и равенство славы. Таким образом, говорится трижды свят для обозначения троичности Лиц и один раз — Господь для обозначения единства Божества. Исполнь небо и земля славы его — по причине познания Трисвятого Бога, Всесвятой Троицы, дарованного, по Божественному Домостроительству, народам через Ангелов и апостолов Христовых и наполнившего горнее и дольнее. Славы Его сказано потому, что едина слава Троицы, едина сила и хотение и действие, и един Бог в Троице.

Хорошо издревле составили отцы Трисвятую песнь, взяв из песни ангельской: Святый, Святый, Святый, из слов же Давида, воспевающего Бога в Троице: Возжада душа моя к Богу, крепкому, живому (слова Боже, крепкий, безсмертный ), и опять из Давида же заимствовав для молитвы: помилуй нас . Они говорят: Святый Боже — Святый со слов Ангелов, Боже — со слов Давида; также: святый крепкий — Святый со слов Ангелов, крепкий — со слов Давида; и в третий раз: Святый безсмертный — святый со слов Ангелов, безсмертный — со слов Давида, употребляя безсмертный вместо живый. Помилуй нас — со слов его же, так как Давид изрек это Святым Духом. Об этом свидетельствует Спаситель, говоря: сказал Давид Духом .

Далее. Боже сказано об Отце, потому что Он есть источник и корень Божества и виновник Сына и Духа; крепкий — о Сыне, потому что Он есть мышца Отца и ипостасная сила, так как Христос, по словам Павла, есть Божия сила и Божия премудрость ; безсмертный — о Духе Святом, потому что жизнь от Духа, Дух, как сказано, животворит и есть крепкая сила Бога и безсмертная жизнь Живущего всегда.

К этой Трисвятой песни было сделано еретиками весьма важное и вместе с тем бессмысленное прибавление через некоего бесчестного Петра Кнафея, который захотел к песни бесстрастной Троице прибавить «распныйся за ны».

Прибавление в высшей степени богохульное, потому что Троица бесстрастна, неизменна и бестелесна и потому что Бог Слово, единый воплощённый, одно из Лиц нераздельной Троицы, пострадал не Божеством, но плотью, между тем как Божество Его осталось бесстрастным и нераспятым, как при ковке и калении железа огонь не терпит ничего вместе с ним, не изменяется и не подвергается превращению, но очищает и раскаляет железо, как говорит божественный Василий.

Однако же ересь <Кнафея>, на долгое время возжегшая в Церкви огненное испытание, была опять погашена силой Божией, совершившей в христолюбивом граде Константиновом, в царствование Феодосия Младшего, во время церковного молебствия чудо: один отрок из среды народа был поднят на воздух и, возвратившись, объявил, что Ангелы поют так: Святый Боже, Святый крепкий, Святый безсмертный, помилуй нас. Сказав это, он умер.

Итак, вот, Церковь приняла Трисвятую песнь от Духа Святого не только чрез пророков, но и через своих чад во Святом Духе.

Бог-Троица дал свидетельство, что эта ангельская песнь немолчно поётся той же Троице.

Эта песнь, уже получившая свой настоящий вид, немедленно остановила бывшее тогда землетрясение. С тех пор Церковь поёт ее как богодарованную, вместе с Ангелами при всех богослужениях, особенно же вместе с богодухновенной песнью и великим славословием в конце утрени и на священной литургии.

Великое же славословие поётся каждый раз в праздники и дни памяти празднуемых святых, а в другие дни, как и в дни скорби, по чиноположению устава оно читается одним и после него молитва Трисвятого, о которой нам необходимо было вкратце сказать ради тех, которые спрашивали нас.

Молитва Трисвятого читается и в начале, и в середине, а часто и в конце каждого последования, потому что вся она относится к нашему Богу, Единому в Троице. Начинается она ангельской песней, а заканчивается молитвой Спасителя. Слова последней вы знаете, а смысл заключает в себе такой: трижды произносится Трисвятое, чтобы трижды восхвалить Святую Троицу, как мы сказали.

И другая песнь во славу Святой Троицы составлена святыми отцами, а именно, как говорят, святыми Мелетием и Флавианом, Антиохийскими патриархами: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне, и присно, и во веки веков, аминь.

Все это — против Ария и Савеллия, нечестиво мыслящих. Слава — против ариан, потому что едина слава Святой Троицы и Троица единосущна; Отцу и Сыну и Святому Духу — против Савеллия, богохульно проповедовавшего, что Святая Троица есть единое Лицо; ныне и присно и прочее — потому что Святая Троица одна и та же, существует всегда, и является неизменной, и слава Троицы есть ныне, и всегда, и будет вечно.

Затем Пресвятая Троице, помилуй нас. И эта молитва составлена отцами.

Во-первых, в ней упоминаются три Лица вместе, потому что Они — единое Божество, и единое существо, и единая сила, и, таким образом, Троица нераздельна. Потом, число Лиц определяется их особенностями.

Об Отце говорится: Господи, очисти грехи наша ; о Сыне: Владыко, прости беззакония наша ; о Святом Духе: Святый, посети и исцели немощи наша. И непосредственно за тем выражается единение трех Лиц: имене Твоего ради.

Отец — Господь, равно как и единосущен, и Сын — Господь, и Дух — Господь, так как едино господство трёх Лиц, и единая Троица есть един Господь.

Сын — Владыка, потому что и Отец владычествует над всем, и Святой Дух.

Дух — Святой, потому что Отец — Святой и Сын — Святой. Помилуй нас — взято у Давида; очисти грехи наша — вопль мытаря из божественного Евангелия; прости беззакония наша — из евангельских слов; остави нам — из пророческих и отеческих; посети и исцели немощи наша — из Евангелия и псалмов; имене Твоего ради — также из псалмов.

Далее, Господи, помилуй трижды. Это в честь Святой Троицы, так как Троица — един Господь, и трижды говорится в честь Троицы: Свят, Свят, Свят (Господь). По том тотчас слава Отцу и прочее в честь Единосущной Троицы.

Наконец, читается молитва Спасителя, смысл которой мы кратко изъясним, насколько в наших силах.

Отче наш! — потому что Он наш Создатель, сотворивший нас из ничего, и потому что через Сына Своего по естеству сделался для нас Отцом по благодати.

Иже еси на небесех — потому что Он почивает во святых, будучи свят, как написано; святее же нас Ангелы, пребывающие на Небе, и чище земли — Небо. Потому Бог преимущественно и есть на Небесах.

Да святится имя Твое. Поелику Ты свят, то освяти имя Своё и в нас, освяти и нас так, чтобы мы, сделавшись Твоими, могли святить Твое имя, возвещать его, как святое, прославлять его в себе, а не хулить.

Да приидет Царствие Твое. Будь нашим Царем ради наших добрых дел, а не врагом за наши злые дела. И да приидет Царствие Твое — последний день, когда Ты примешь Царство над всеми (и над врагами также), и Царство твое будет вечно, каково оно и есть. Ожидает оно, впрочем, достойных и готовых к тому времени.

Да будет воля Твоя, яко на небеси, и земли. Утверди нас, как Ангелов, чтобы воля Твоя была исполняема в нас и нами, как и в них; да будет не наша воля страстная и человеческая, но Твоя, бесстрастная и святая. И как Ты соединил земное с Небесным, так и в нас, находящихся на земле, да будет Небесное.

Хлеб наш насущный даждь нам днесь. Хотя мы просим и о Небесном, но мы смертны и как люди просим для поддержания нашего существования и хлеба, зная, что и он — от Тебя и что Ты один ни в чем не имеешь нужды, а мы связаны нуждами и в Тебе полагаем дерзновение своё. Прося только хлеба, мы не просим излишнего, но — необходимого для нас на настоящий день, так как мы научены не заботиться о завтрашнем дне, потому что Ты печёшься о нас и в настоящий день, будешь заботиться и завтра, и всегда. Но и другой хлеб наш насущный даждь нам днесь — Хлеб живой, Небесный, Всесвятое Тело живого Слова. Кто не будет есть этот Хлеб, тот не будет иметь в себе жизни . Это — Хлеб насущный, потому что Он укрепляет и освящает душу и тело, и ядущий хлеб сей будет жить вовек .

И остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим. В этом прошении выражены весь смысл и вся сущность божественного Евангелия, ибо Слово Божие и пришло в мир для того, чтобы оставить нам наши беззакония и грехи, и, воплотившись, для этой цели совершило всё: пролило Свою Кровь, даровало Таинства во оставление грехов и это заповедало и законоположило. Прощайте, и прощены будете, — говорит Оно . И на вопрос Петра, сколько раз в день отпускать согрешившему, отвечает: до седмижды семидесяти раз, имея в виду: без счета . Кроме того, Слово Божие определяет этим успех самой молитвы, свидетельствуя, что если молящийся отпустит, то отпустится и ему, и если оставит, то оставится и ему, причем оставится в той мере, в какой он оставит грехи против ближнего и Создателя, потому что этого хочет Владыка. Ибо все мы равны по природе и все вместе рабы, все погрешаем, отпуская не много, получаем весьма много, и давая прощение людям, сами получаем прощение от Бога.

И не введи нас во искушение, потому что весьма много у нас искусителей, полных зависти и всегда враждебных, и много искушений от демонов, от людей, от тела и от беспечности души. Искушениям подвергаются все: и подвизающиеся, и нерадящие о спасении, праведники даже больше, для их испытания и возвышения. Они тем более имеют нужду в терпении, потому что дух, хотя и бодр, но плоть немощна. Искушение будет и в том случае, если ты презришь брата, если соблазнишь его, оскорбишь, или покажешь беспечность и нерадение о делах благочестия. Поэтому, чем бы мы ни согрешили перед Богом и братом, мы просим помиловать нас, сами милуя и отпуская, и просим не ввести нас во искушение. Если кто даже и праведен, пусть не надеется на себя самого, потому что праведным можно быть только при смирении, милосердии и отпущении другим их грехов.

Но избави нас от лукаваго, потому что он — непримиримый, неутомимый и неистовый враг наш, а мы перед ним слабы, так как он имеет тончайшую и неусыпную природу — враг лукавый, изобретающий и сплетающий нам тысячи козней и всегда измышляющий для нас опасности. И если нас не исхитишь из них Ты, Создатель и Владыко всего и самого лукавого, диавола с его клевретами, и Ангелов, и нас, то кто возможет исторгнуть нас? У нас нет сил постоянно противоборствовать этому невещественному врагу, столь завистливому, коварному и хитрому. Избави же нас Сам от него.

Яко Твое есть Царство, и сила, и слава во веки, аминь. И кто искусит и оскорбит находящихся под Твоим владычеством, Боже всего и Владыко, владеющий и Ангелами? Или кто противостанет Твоей силе? — Никто, ибо всех Ты сотворил и соблюдаешь. Или кто противостанет славе Твоей? Кто дерзнет? Или кто может объять её? Ею исполнены небо и земля, и она превыше Небес и Ангелов, потому что Ты един — всегда сущий и вечный. И Твоя слава, Царство и сила Отца и Сына и Святого Духа во веки веков, аминь, т. е. поистине, несомненно и подлинно. Ты — Царь сильный и славимый вовеки.

Вот кратко смысл священной молитвы Отче наш. И её всю непременно должен знать всякий православный христианин и возносить к Богу: восстав от сна, выходя из дома, отправляясь в святой храм Божий, перед вкушением и после вкушения пищи, вечером и отходя ко сну, ибо молитва Отче наш содержит в себе всё: и исповедание Бога, и славословие, и смиренномудрие, и исповедание грехов, и мольбу об оставлении их, и надежду благ будущих, и прошение необходимого, и отречение от излишнего, и упование на Бога, и молитву о том, чтобы не постигло нас искушение и чтобы мы были свободны от диавола, чтобы творили волю Божию, были сынами Божиими и сподобились Царствия Божия. Потому-то Церковь совершает эту молитву многократно днем и ночью. Вот, мы отчасти, насколько позволили наши силы, и сказали об этой молитве.

Заключим же во Христе наши рассуждения об утрени.

После великого славословия или в обычные дни после Трисвятого и Отче наш совершается священником усиленное моление (ектения), в котором он прежде всего испрашивает нам у милостивого Бога милости, говоря: Помилуй нас, Боже, по велицей милости Твоей и прочее. Не дόлжно ни о чем другом просить, как только о помиловании, так как было бы дерзостью с нашей стороны указывать Богу на что-нибудь наше, хвалиться или думать, что мы не согрешили. Поэтому мы, как грешники и осужденные, ничего не можем или не дерзаем говорить милосердому Владыке нашему, как только: помилуй, Ему, Которого мы столько оскорбляли и оскорбляем всегда, так что и священнику, и народу не остается ничего, как только взывать: помилуй. Священник и говорит: Помилуй нас, Боже, по велицей милости Твоей, молим Ти ся, услыши и помилуй. Мы не достойны быть услышанными и тогда, когда вопием о помиловании: но молимся Тебе, услыши и помилуй. Говоря: молимся Ти, услыши, священник является посредником между Богом и народом, а народ возносит моление: Господи, помилуй, ибо дело Твоего величайшего человеколюбия — миловать, а наше дело — молить Тебя и взывать: помилуй. По этой причине священник прежде всякой другой молитвы говорит: Господу помолимся, а предстоящие, выражая, что они совершают моление, взывают: Господи, помилуй. Этим они, кроме того, содействуют священникам: много может усиленная молитва праведного .

Видишь ли, как чиноположения Церкви проникнуты смирением и как она приводит к единому Богу своих чад через покаяние и смирение? Но мы, братья, не думаем и не чувствуем того, что говорим, произносим слова одними устами, по привычке и спешим сбросить с себя труд молитвы, как какое-нибудь бремя, а иногда даже не говорим помилуй и мысли не имеем о том, что говорится. За это не получаем и милости. Смотри же, почему Церковь на всех молениях и прежде всякой молитвы испрашивает милости, и заметь это себе ты, брат, и всякий благочестивый христианин.

Клирик: — Замечу, владыка святой, и, дивясь сказанному, сильно сокрушаюсь о том, что мы, сподобившись таких великих даров, вовсе не чувствуем их.

— Но да вразумит нас Господь, давший человеку разум, да укрепит и помилует нас! Однако же заметь, что и на вечерне, и на священной литургии, несмотря на наше нерадение, Церковь не перестает научать и побуждать нас, но говорит: Рцем вси от всея души и от всего помышления нашего рцем, и затем продолжает, что следует <по чину литургии>.

Слова рцем вси и прочие служат напоминанием и наставлением, как и слова премудрость, вонмем и премудрость, прости. Это значит: стойте в премудрости, так как и слова Божии, теперь читаемые, суть премудрость и изречены живой Премудростью Божией. А поскольку начало премудрости страх Божий, будем смотреть и слушать с мудростью и благоговением, будем внимать себе в чувстве страха Божия и стоять прямо и душами, и телами, с мудростью и разумением, прямо в вере и мыслях.

Понимаешь ли, что в Церкви и малые вещи имеют значение?

Клирик: — Понимаю и дивлюсь.

— Не дивись. Церковь есть дело ипостасной и живой Премудрости Божией, которая в этом Божественном Своем Теле создала Себе храм и людей безумных призвала к ведению. Поэтому в ней и незначительные по видимости вещи полны мудрости. И чем незначительнее они кажутся, тем более заключают в себе смысла, так как немудрое Божие на взгляд людей, на самом деле премудрее человеков, и немощное Божие сильнее человеков . Живая мудрость Божия едина и проста, но в ней находятся сокровища мудрости и разума.

После великой ектении следуют прошения и молитва главопреклонения, при которой все наклоняют головы и стоят в молчании, что означает особенное благоговение, которым мы обязаны Богу, а также означает выражение нашего рабства перед Богом. Священник испрашивает Божественного благословения, отпущения вольных и невольных грехов и ниспослания мирных, и премирных благ у единого святого Господа, пребывающего в вышних Своей Славой, но назирающего всё, у Господа, Которому мы приклонили и души и тела. Священник выпрямляется, как укрепленный силой Божией, и вместе с народом, <также поднявшим головы>, вознося благодарение, возглашает: Твое бо есть еже миловати и спасати.

Затем совершается отпуст. Священник при этом опять взывает: премудрость, для приготовления к следующей после этого молитве, чтобы мы были внимательнее. Какая же это молитва? Сый благословен Бог наш всегда. Сый — взято из книги Моисея, означает вечное и неизменное бытие Божие и сказано самим Богом: Аз есмь Сый: Сый посла мя .

Потом все призывают честнейшую Ангелов Богородицу как Ходатаицу за всех нас перед Богом после того, как священник скажет: Пресвятая Богородице, спаси нас, а предстоящие перед тем возгласят, чтобы в последний раз вознести славословие Святой Троице: Слава Отцу и Сыну и Святому Духу.

Священник делает заключение молитвой, что, собственно, и называется отпустом, так как никто не имеет права оставлять божественных песнопений и уходить без разрешения священника.

Таким образом, священник как начинает песнопения, так и заключает их, и запечатлевает молитвы.

Эта печать есть не что иное, как имя Пришедшего к нам и ради нас во плоти. Итак, призвав самого Христа, истинного Бога, как говорит ученик Его Иоанн: Сей есть истинный Бог и жизнь вечная , призвав молитвами Святой Его Матери, от Которой Он воплотился, и всех Его святых (так как Его воплощение и то, что Он обрёл Себе Матерь и лик святых, благоугодивших Ему, есть доказательство неизмеримой Его благости), священник говорит: помилует и спасет нас, имея в виду то, что мы сами ничего не можем приобрести. Если же Он сделался человеком и среди нас явились Матерь и святые Божии, то этим мы обязаны Его человеколюбию.

Затем тотчас мы совершаем молитвы за усопших — храмоздателей, отцов наших и сродников по плоти, и вообще за тех, за кого обязаны это делать. И нам надобно поминать их, потому что мы от них, с ними будем и погребены. И Спаситель наш пострадал и умер как за живых, так за и умерших. Притом отсюда проистекает весьма много пользы и для поминаемых, и для поминающих. Самое же поминовение бывает после пения первого часа.

Славословие первого часа совершается или сразу после утрени — по праздникам, или вместе с утреней, причем отпуст бывает после, потому что, как мы ранее сказали, первый час составляет одно песнословие вместе с утреней.

Итак, мы говорим: Приидите, поклонимся Цареви нашему Христу Богу трижды, потому что Он наш единый и вечный Царь и единый по естеству Владыка со Отцом и Святым Духом, исторгнувший нас из тьмы смерти.

Потом читаются три псалма в честь Троицы, изреченные некогда Давидом в утренний час и содержащие благодарение Богу и молитву о том, чтобы пролился на нас Его Божественный свет, чтобы наши дела были благопоспешны и мы оставили всякое зло, исполнились же всякого добра.

За псалмами следуют тропари, имеющие тот же смысл, причем один из них — в честь Богоматери. В нем Она, обрадованная Ангелом, прославляется, как небо, ибо из Неё воссияло Солнце правды; как рай, потому что Она произрастила древо жизни — Христа; и как Дева, ибо Она пребыла присно Девою. И весьма уместно это говорится тогда, потому что в это время <время утрени> восток освещается солнцем, а рай находится на востоке.

Потом идут молитва Трисвятого и Отче наш, так как нельзя не обращаться к ним когда бы то ни было.

Молитва Господи, помилуй читается сорок раз в освящение всего времени жизни нашей, потому что сорок дней, как говорят некоторые, составляют десятину от трехсот шестидесяти пяти дней, и в продолжение сорока дней бывает Великий пост. Господи, помилуй полагается возглашать сорок раз и во всякое время молитвы — во отпущение наших бесчисленных грехов, допускаемых нами каждый день и час.

Поэтому после Господи, помилуй мы читаем самую подходящую любому времени молитву иже на всякое время и на всякий час. Она содержит всё, простирается на всех нас: на души наши и на тела, со всеми нашими мыслями, помышлениями и делами. Она молит Бога всё освятить в нас, избавить нас от всякого искушения, оградить и сохранить святыми Ангелами, привести нас в разумение славы Божией, и допустить нас, по мере возможности, к наслаждению неприступным Светом Божиим, и даровать благодать Бога, Который благословен вовеки.

Потом мы воспеваем Богородицу, как честнейшую Серафимов, и священник читает молитву о народе, данную Аарону, высказанную и Давидом, Боже, ущедри ны.

Затем тотчас следует молитва, полагающаяся для первого часа, Христе, Свете истинный, после чего священником делается отпуст.

Подобно последованию первого часа, поются вместе с различными обычными <в этом случае> псалмами и тропарями и последования третьего и шестого часа. Только на третьем часе, после благословения священнического, полагается Трисвятое и Господи, помилуй двенадцать раз.

Трисвятое бывает и на девятом часе, и на повечерии, и на утрени, как молитва, по преимуществу относящаяся к Святой Троице, как сказано. А Господи, помилуй читается двенадцать раз в соответствие с двенадцатью часами дня и двенадцатью часами ночи, во освящение наше и очищение от падений, допускаемых нами днем и ночью.

Почему на каждом часе Господи, помилуй читается сорок раз, об этом мы уже сказали.

На каждом часе: первом, третьем, шестом и девятом — после приидите, поклонимся, повторяемого трижды ради Святой Троицы, полагаются три соответствующих часу псалма в честь Троицы и для указания на Таинство, которое имеется в виду на том или другом часе. И как упомянутые выше псалмы первого часа говорят о Божественном свете от солнечного восхода, так псалмы третьего часа — о коварстве иудеев и их замысле против Христа. Впрочем, последний из читаемых псалмов, пятидесятый, говорит о сошествии Божественного Духа.

Псалмы шестого часа указывают на возмущение в среде иудеев, их покушение на жизнь Господа и происки с целью умертвить Его. Они указывают на их оскорбления Ему, насмешки и ругательства, на их ярость и гнев, на бывшее потом землетрясение, мрак, покрывший землю, и прочее, так как иудеи распяли Господа в шестом часу.

Последний из псалмов шестого часа — живый в помощи Вышняго указывает на помощь от Отца Сыну в Его скорби, а словами на аспида и василиска наступиши и прочими — на Его победу над адом.

Псалмы же девятого часа указывают на наше спасение, совершённое через смерть Христа и разорение Его святого храма, и на то, что Он есть Бог живой, хотя и умер ради нас по плоти, указывают на то, что Он был жертвой за нас и ценой искупления за живых и находящихся во аде, в месте плача. Они указывают на то, что Он приобрёл благоволение для земли, что Он возвратил из плена нас — наши души, оставив наши беззакония, и, возвратив, оживил нас, возвеселил Своим Воскресением людей Своих.

Также псалмы девятого часа говорят о том, что Он изрек мир и что таким образом милость и истина сретостеся, правда с небесе приниче , так как Христос смертью разрушил смерть, и земля дала плод свой — Воскресшего плотию. Псалом же последний приклони, Господи означает всё это, а также и то, что Распятый и Умерший за нас свят, безгрешен, щедр, многомилостив, истинен, что Он дал нам и Себе Самому, сделавшемуся Сыном рабы Своей, Богоматери, силу, крепость и знамение во благо — Свой Крест, Которым посрамлены Его враги.

Затем читаются тропари и прочее и, наконец, молитвы, соответствующие <по смыслу> этому часу.

Вечерня же совершается так. Вместе с ней и перед ней поются так называемые изобразительные. И смотри, как велико и сообразно с благочестием благочиние и благоустройство Церкви. Частое пение рождает через известный промежуток времени некоторое разленение и вялость, особенно в слабейших душах. Божественные же отцы наши, движимые Божественным Духом, прекрасно понимая это, позаботились о том, чтобы, с одной стороны, совершались все перешедшие к нам по преданию славословия, а с другой — мудро устранили предлоги для лености и нерадения.

Отцы постановили и то, чтобы все последования совершались в три <периода> времени, безусловно обязывающие нас и необходимо побуждающие к ним, в честь Бога нашего, пресущественной Троицы. Они постановили читать во славу и в честь Троицы три последования между полночью и утром. Это суть полунощница, утреня и первый час, составляющий особое последование, но соединяемый с утреней и не причисляемый к семи хвалениям.

<Кроме того>, после третьего часа дня поются третий час и шестой, вместе с последованием изобразительных, представляя собой также троицу славословий в честь Троицы, хотя чин изобразительных и не принадлежит к числу семи хвалений. Он поётся всегда с шестым или девятым часом и составляет отдельное и особое последование. О нём мы ещё скажем немного.

Под конец же дня совершаются последования девятого часа, вечерни и повечерия, соединённые вместе, но особые и поющиеся одно за другим в одно время. И они <тоже> указывают на Троицу.

Так как существуют три времени суток, то бывает и три пения в каждое время. В этом Церковь подражает великому Даниилу, который каждый день молился Богу трижды, как написано в видениях Его. В совершении же трёх последований в каждое из трёх времен Церковь имеет в виду девять чинов, составляющих своим числом три троицы и немолчно воспевающих Бога.

Последование изобразительных так называется потому, что изображает некоторым образом священную литургию, если поётся без литургии; если же совершается и при литургии, то всегда предшествует ей. В этом последовании сначала поются два псалма, заключающие в себе славословие Богу и напоминающие о благах, нам дарованных Им, особенно через воплощение

Слова: Благослови, душе моя, Господа, и: хвали, душе моя, Господа. Затем — песнь воплощения Единородный Сыне.

Блаженства Спасителя изображают нам Его Господом единым блаженным, истинно ради нас обнищавшим, явившим Собою пример кротости и смирения сердца, единым праведным, алкавшим и жаждавшим правды и творившим её, милостивым и щедрым. Они <показывают Его> как единого чистого сердцем, святого и нескверного, Миротворца и Начальника мира и самый Мир, показывают Спасителя как Сына Божия по естеству, поистине гонимого правды ради, невинно поносимого, преследуемого и бесчестимого, пострадавшего за нас ради славы Отца Своего и ради нашего спасения, имеющего неизглаголанную радость и веселие.

С другой стороны, эти блаженства указывают, что подражающие Спасителю приемлют их от Него. Они достигают блаженств в том порядке, как Он изрек их. То есть: сделавшись <сначала> нищими ради Христа, <уже потом> они являются кроткими; точно так же, явившись кроткими и бесстрастными, алчут правды; от правды переходят к милости; от милости же — к чистоте души; от чистоты души — к любви к ближнему и заботливости о мире его. Потом возводятся и к совершеннейшей любви, любви к Богу, и, ревнуя о Его истине и правде, терпят гонения, ещё более страдают, подвергаются поношению и изгоняются за благочестие и веру, переносят клевету за имя Господне и, страдая, радуются. И возрадуются, и взыграют тогда, потому что велика их награда на небесах .

Итак, эти блаженства читают как учение Спасителя и Евангелие и вместо отрывков из Апостола и Божественного Евангелия.

Затем трижды поют о словах разбойника Господу, сказанных на кресте, о его молитве, через которую он обрёл рай, относя его вопль к Троице и прося у Неё рая.

Далее читают то, что читается всеми вне алтаря и на литургии, — троичное славословие Ангелов: Свят, Свят, Свят, потом Символ веры, молитву об оставлении нам всех согрешений, молитву, данную Спасителем, за которой следуют сообразные с днём тропари, сорок раз Господи, помилуй, по чину последований. После этого идут псалмы в благодарение за все дары Божии и за потребное для пищи: Благословлю Господа и: вознесу тя, Боже мой.

Между тем раздается для нашего освящения антидор, и <затем> делается отпуст.

Вечерня, как и утреня, совершается торжественнее и важнее, так как трижды днем три славословия Святой Троицы возносятся для Её исповедания и прославления, как мы только что сказали. Они начинаются у престола, у престола же священником и оканчиваются. Это — утреня, таинство таинств — священная литургия и вечерня. Потому каждый из верующих обязательно должен слушать упомянутые славословия ежедневно и по возможности заботиться о других.

Итак, когда священник благословит у престола, как бы стоя на Небе пред лицом Бога, то читается трижды приидите поклонимся одним чтецом — ради благоговения и лучшего усвоения того, что читается. Если день простой, читается весь псалом, в котором благословляется Господь, повествуется обо всём Его создании и возносится Ему благодарение за всё, так как по окончании дня следует благодарить за всё.

Если же день праздничный, то читается до слов отверзшу Тебе руку и потом торжественно поётся всеми, причем вслед за каждым стихом все славословят Троицу, которая есть Создатель всего.

Когда же священник прочитает мирные прошения и сделает возглас, то прибавляются и другие псалмы Псалтири, как полагается на утрени, если день простой, чтобы таким образом книга Псалтири, распределённая на пения, оканчивалась вся в неделю, а в Четыредесятницу — прочитывалась дважды, во славу Божию, для умилостивления Бога за нас и для большего нашего умиления.

Если день праздничный, то после троичных и краткой ектении поются три первые псалма Псалтири, которые относятся преимущественно к Господу. Ибо вочеловечившееся Слово Божие Само было поистине единым блаженным Мужем и не сотворило греха. Оно есть Древо жизни и дало много плода — нас, уверовавших в Него. Оно оживёт, не увядая, как безсмертное. Оно не отвергнет нас, как имеющее вечно зеленеющий лист и плод, а нечестивых и демонов развеет как прах. Оно, когда восстали на Него цари и князи, победив их, посмеялось над ними и сделалось Царем Своей Церкви. Вочеловечившееся Слово Божие есть Сын Божий и имеет Своим наследием народы, содержит концы земли и есть Пастырь сильный. Умножились ненавидящие Его, поносители и гонители Его — те, которые и умертвили Его на Кресте. Но страдая плотию, будучи же бесстрастным по Божеству, Сын Божий был с Отцом и явился нашей помощью и славой и если смертью почил, то восстал, как от сна. Потому и сказано: от Господа спасение и на людех Твоих — на нас, верующих, через Крест, благословение Твое .

После этих псалмов, когда священник воздаст обычное благодарение и произнесёт совокупную ектению (συναπτων), или мирные прошения, и сделает возглас во славу Троицы, тогда поют Господи, воззвах с соединенными с ним псалмами, встречая вечер и воссылая Богу как бы мысленный фимиам. Между тем и <реально> приносят Ему фимиам, начиная от престола и наполняя им весь храм во славу Божию для нашего освящения, а также потому, что от воспеваемого Бога мы получаем Божественную благодать.

Здесь уместно будет сказать, насколько возможно, и о так называемых мирных прошениях, или совокупной и малой ектениях, а также о сугубой ектении и прочих прошениях.

Так как они читаются священником или диаконом во всякое время службы и на священной литургии, то нам нужно, по возможности, иметь понятие и о них и не смотреть на них безразлично.

Во-первых, мы скажем о том, почему мирные прошения называются совокупной ектенией. Это потому, что в ней прежде всего испрашивается нам у Бога мир с Ним и между нами самими, притом совершается моление о всех нас вместе.

Благословив Бога, поскольку следует прежде всего возвестить и восхвалить Его как виновника всего и подателя всякого блага, священник тотчас говорит: Миром Господу помолимся. Эти слова научают нас иметь мир с Богом в правой вере и совести, ибо в этом состоит мир с Богом и мир со всеми, и научают стоять без гнева и сомнения, как говорит Павел, воздевая чистые руки , и как говорит Спаситель: Когда стоите на молитве, прощайте, если что имеете на кого , и еще: мир оставляю вам , и: мир вам .

Мир и должен быть прежде всего в нас , и в мире мы должны совершать молитву, потому-то священник в самом начале и возглашает: Миром Господу помолимся, как бы говоря так: если вы не отпускаете, то и Отец ваш не отпустит вам грехопадений ваших.

Потом, поскольку истинный мир от Бога, отпускающего нам грехи и дающего по милости Своей спасение, священник присовокупляет: о свышнем мире и спасении душ наших.

Потом молится об общем мире и говорит о мире всего мира, так как мир исходит от Бога, когда мы совершенно готовы к принятию его.

Видишь, сколь великое дело — мир: ради него низошёл Бог!

И далее: о благостоянии святых Божиих церквей. И это — так же для мира в вере и для церковной жизни, равно как и следующее: и соединении всех в правой вере, любви и богоугодной жизни.

Потом воспоминает о святем храме и входящих в онь, ради единодушного и благоговейного собрания в нём, и принесения (части) из того, что мы получаем от Бога. Потом воспоминает об архиерее как источнике священства и всего христианства; пресвитерстве как сослужащем при святых Таинствах; во Христе диаконстве как о служителях Таинства; о всем клире как служащих Ему в песнопениях <христианах всякого> чина; и о людех, так как они верны, и соединены со священнослужителями верой и жизнью, и освящаются через них.