Книга: Регрессор
Назад: Глава 11
Дальше: Глава 13

Глава 12

План Терри был противоположностью тому, о чем размышлял я. Выслушав мои размышления об аморфности здешних низов и об идее ухода в леса, для организации восстания извне, он рассмеялся. Не обидно. Ну, не сильно обидно.
— Все-таки зря вы не закончили образование, Серт. Знания — это ведь не бесполезный балласт в голове. Это обобщенный опыт всей нашей цивилизации. Летопись взлетов и падения, блестящих идей и глупейших ошибок! Вот взять, к примеру, историю. Многие мои коллеги, считают ее лженаукой. Особенно в этом преуспели адепты точных дисциплин, таких как математика, физика и химия. Они говорят: ну что может быть важного в изучении руин и артефактов ушедших эпох? Что это даст нам для развития сегодня? Как знание о прошлом может помочь в изучении будущего?
Едва мы заключили соглашение, как он вновь стал самим собой: вальяжным ученым, с непреодолимой тягой к чтению пространных лекций.
— И они сильно ошибаются, скажу я вам! Очень и очень сильно! В прошлом и спрятано будущее. Но не в глиняных черепках или бронзовых клинках. В людях, Серт! В их поступках. В их мотивах. В их поражениях и победах. Изучая историю, мы изучаем себя. Подстилаем солому там, где ждем падения. Усиливаем натиск, зная верность избранного пути. Не скучайте, молодой человек! — Он кашлянул, маскируя смешок. — Я веду к простому выводу. Но сначала — вопрос! Сколько вам известно крестьянских восстаний, которые привели к достижению поставленных целей?
Я задумался. Терри был прав. В том, что историю я изучал мало. Практически не изучал. И относился к ней именно так, как он и сказал. С легким пренебрежением. Я не знал имен древних полководцев, не смог бы назвать ни одной даты из событий прошлого. В голове у меня были только общие сведения, не более того. Да и те были настолько плотно переплетены со сказаниями и притчами из священных текстов, коими нас усердно пичкали в реальной гимназии, что отличить одно от другого почти не представлялось возможным.
— Я не знаю. — признал я.
— Ни одного! — профессор подскочил. — Ни одного, Серт! Это утопия! Невозможно изменить существующий порядок, подняв плохо вооруженную и необученную армию и бросить ее на сытых и опытных вояк. Да, на первых порах, успехи возможны. Но только на первых порах. Потом в рядах восставших неизбежно обнаруживается раскол, поскольку каждый из них имеет свое понимание целей восстания. И либо единый фронт этой крестьянской армии распадается на несколько очагов, либо одни лидеры предают других. Итог один: правительственные войска развешивают мятежников на деревьях, а зачинщиков везут на казнь в столицу.
— Вы ведете к тому, что у нас нет шансов?
Ученый воздел руки над головой, возмущаясь моей непонятливостью.
— Вовсе нет! Чем вы слушаете? Я веду к тому, что восстания, берущее начало с низов общества, обречено. Нет согласованности в целях, нет материально-технического обеспечения, отсутствует теория и практика. А вот мятежи, возникающие в верхних слоях общества, иначе именуемые дворцовыми переворотами, имеют прекрасные шансы на успешную реализацию!
— И ничего не меняют для страны и народа! — Я фыркнул.
— Согласен. Потому как происходит лишь смена элит. Одна группа меняется на другую. И, простите за тавтологию, ничего не меняет, кроме круга лиц у кормушки.
— Тогда зачем вы все это рассказываете? Теорию заговоров и переворотов я и так понимаю.
— Затем, мой скептически настроенный друг, что в нашем случае имеется существенное отличие от вышеприведенных примеров. Мы с вами — не элита этого города. Пришлые чужаки, пользующиеся расположением одного из членов этой элиты. Но мы можем стать элитой.
— Как? Перебив эту?
— Ну, если все так упростить — да. Но вы же понимаете, что все на несколько порядков сложнее?
Честно говоря — не очень я понимал сути замысла ученого. И он, не видя во мне воодушевления, вздохнул и стал рассказывать свой план.
Начал он с нашего хозяина, данга Гема. Изложение Александром плана больше походило на вытягивание студента на экзамене, по предмету которого он не знает. И состояло из наводящих вопросов и поправок к моим ответам. Мне это не очень нравилось, но я решил засунуть свое недовольство куда подальше. Слишком, как выясняется, я нуждался в помощи профессора. А его манера говорить? Ну, бывает. Привычка. Или, как он сам выразился, “профессиональная деформация”.
Начал он с такого вопроса — зачем бы дангу привечать у себя чужаков? Обладающих редким оружием и еще более редкими знаниями? Интересно, ответил я. И для усиления своих позиций, добавил подумав. Ученый кивнул и продолжил “допрос”: а зачем человеку усиливать свои позиции? Я фыркнул и сообщил, что такова природа всех власть имущих. Либо он слаб и хочет возвыситься, либо силен и жаждет подняться еще выше. Только за этим. На общее благо аристократия не работает. С этим утверждением Терри согласился, добавив, что не стоит всех мерить одной меркой.
— Но — да! Совершенно верно! Мы используем его жажду власти, чтобы эту самую власть у него перехватить!
— С этого места, профессор, поподробнее. Для слушателей реальной гимназии, а не для ваших коллег! — попросил я.
Города, по словам Терри, находились в состоянии вооруженного нейтралитета друг с другом, нарушаемого раз или два в поколение. Они торговали, объединяли флоты против пиратов, даже один раз выступили совместным фронтом против захватчиков с архипелага Тотемов. Но каждый глава города спал и видел, как он усаживает свою задницу на трон двух, а лучше, всех шести городов Зеленого берега. Но сделать этого не мог, ведь для захвата даже одного соседа, требовалось объединить усилия оставшихся пяти. И, даже если бы это произошло, как потом делить добычу и власть над захваченным городом?
А ресурсы — штука конечная. В отличие от амбиций людей. И выходило, что эта местная стагнация в развитии связана не с характером аборигенов, а с самим образом жизни. Экспансия на архипелаг слишком сложна по той же причине, что и захват соседей, расширение зоны влияния возможно только в глубину материка. Но и это слишком рискованно, поскольку новое поселение вдали от городских стен, обречено на уничтожение. Вот и выходило, что каждое поколение жителей Тинджи, да и любого города на побережье, повторяло жизненный путь своих предков. Без малейшей возможности это изменить.
— А Гема — очень амбициозен! Его не удовлетворяет его богатство и влияние. Ему недостаточно быть одним из дангов Тинджи, не имея возможности даже стать правителем города. Ведь избранный данг — это фикция! На самом деле род нынешнего главы правит городом уже пять поколений!
— И вы хотите ему помочь захватить власть в Тинджи? — Как-то это слабо согласовалось с тезисом “изменить мир”. Один мироед сменить другого. И все останется неизменным.
— Вовсе нет! Я предлагаю его руками развязать войну с соседним городом.
— Но вы же сказали, что это невозможно без поддержки оставшихся соседей?
— Или без ваших навыков подпольщика и моего нового оружия! — торжественно воздел палец вверх ученый.
— Ваш порох годится только для фейерверков…
— Не только. Еще из него можно сделать примитивные гранаты. Из глиняных горшков, например. Но, согласен, сам по себе порох, станет только поводом для начала войны. А вот захватить город помогут ваши навыки.
— И зачем нам второй город? Если мы и с первым разобраться не можем пока!
— Война, учите историю, это время большой неразберихи и больших возможностей. Только во время войны два никому не известных чужака вроде нас, могут возвыситься до местной элиты. И вот тогда у нас уже появиться возможность влиять на мир и менять его.
Он замолчал, выжидательно глядя на меня. А я задумался. Признаться, ожидал я не этого. План профессора был логичным, правильным, но каким-то бездушным. Это же сколько придётся народу положить? И даже не ради свободы от рабства, а лишь для того, чтобы мы, как он выражается, возвысились! Было в этом нечто неправильное. Но с другой стороны — варианты? Лес и банда разбойников? Или бессмысленное проживание жизни в чужом мире под крылышком местного князя. Да и то, лишь до тех пор, пока мы не перестанем быть ему интересны.
— А потом? — спросил я. — Мы станем влиятельны, допустим. Что потом?
— Потом, Серт, вы можете стать правителем Тинджи и отменить рабство. — откликнулся Терри моментально.
Я кивнул. Ладно. Допустим. Мне это зачем — понятно. А профессору?
— Я стану правителем? А вы? Ваша цель?
Он, кажется, смутился. По крайней мере, он ответил не сразу, некоторое время размышляя. И лишь когда молчание стало тягостным, заговорил.
— А я буду вашим советником, Янак. Потому что без меня вы тут таких дров наломаете…
— Не ответ, Александр. Со всем уважением. Вам это зачем?
Он снова замолчал. На породистом его лице отражалась внутренняя борьба этого человека. Что он там думал? Можно ли мне доверять? Стоит ли быть со мной откровенным? Не знаю. Но я его не торопил. Раз уж мы беремся за такое, то нужно, чтобы между нами не существовало недосказанности.
— Магия. — наконец, произнес Терри.
— Что? — не понял я.
— В этом мире есть магия, Серт! То, что в нашем мире принято считать магией, если точнее. Доступ человека к энергиям, у нас даже не открытым! Это… это захватывает воображение! — он заговорил так быстро, что едва не глотал окончания слов. — Представьте, что можно сделать, чего добиться, если изучить данное явление? Классифицировать его? Изучить его принципы? И научиться воспроизводить! Господь вседержитель! Это ведь места каждого ученого!
— Но вы и так занимаетесь изучением этой магии?
— Но с какими ресурсами? Высшая каста владельцев дара для меня закрыта! Я не могу ставить опыты, проводить эксперименты, наблюдать за их работой, изучать их! Я много думал в последние несколько дней и пришел к выводу, что для успешной работы мне требуется находиться на самом верху этой иерархической пирамиды! А не зависеть от расположения местного данга, одержимого жаждой власти!
“То есть, на рабов тебе, в принципе, плевать?” — подумал я. Но не стал говорить этого вслух. Пусть так. Его мотивы, теперь они хотя бы понятны. И ясно, что сотрудничество нам обоим выгодно. Это хорошо. Очень хорошо.
— Я с вами, Терри! — сказал я. И услышал эхо своих слов, произнесенных Будаком.
— Я с вами.
Коротышка сказал это на нашем родном языке! Он присутствовал в комнате все это время, но мы, разговаривая, привыкли не обращать на него внимания. Ведь наш язык был неизвестен жителям этого мира!
— Ты говоришь по-нашему? — с удивлением спросил я. Раб кивнул.
— Плохо. Понимать хорошо. Говорить — мало слов.
— Но как?
Тот пожал плечами.
— Слушал.
Терри расхохотался и толкнул меня кулаком в плечо.
— Знаете, Серт! Нам надо заканчивать обсуждать планы по захвату мира в присутствии местных! Они тут полиглоты!

 

***

 

На следующий день Терри запланировал для данга Гема показ нового оружия. Чтобы подтолкнуть его жажду власти в нужном направлении. Показывать собирался не ракеты, конечно. Их, во-первых, князек уже видел в действии, а во-вторых, данные тубусы были хороши только, как средство устрашения. Поэтому мы с ученым сделали бомбы.
Прямо скажем, то еще оружие вышло. Слово “бомбы” звучало на несколько порядков мощнее, чем являлись на самом деле наши изделия. Горшки с дрянным порохом, густо обмазанные поверху еще парой слоев глины — для большей герметичности и плотности стенок, и торчащими наружу фитилями. Но они взрывались почти без осечек, мы проверили заранее. И если их правильно применить, могли даже кого-нибудь убить.
Гема пришел на “испытательный полигон” за усадьбой — на самом деле аллею для стрельбы из лука, не один. С ним прибыл еще один мужчина, если судить по дорогой и яркой распашонке, тоже данг. Он был моложе нашего хозяина, но массивнее его и крепче. Лицо при этом имел совершенно детское, припухлыми щечками и мягкими губами. Карие глаза смотрели на окружающий мир со скукой пресыщенного аристократа, а черные волосы гостя были тщательно завиты и, кажется, намазаны каким-то маслом.
“Наш данг любит мальчиков?” — шевельнулась у меня мысль. Не то чтобы меня это сильно волновало, а для наших планов такой порок и вовсе был подспорьем, но вот не любил я мужеложцев. Неприятно мне было рядом с ними находиться. Будто они были больны какой-то заразной болезнью и я мог ею заразиться! Понимаю, что чушь, но что есть.
Профессор вел себя, как хозяин, принимающий гостей. Но не раболепно, а держась с ними на равных. Продемонстрировал Гема запечатанный горшок с фитилем, велел рабу отнести его в дальний конец аллеи, поджечь фитиль и сразу бежать прочь. Сам же уселся в свободное кресло и дал мне знак встать рядом. Мы этот момент обговаривали специально. Для всех я его телохранитель и специалист в силовых вопросах. То есть фигура значимая, но все же недостойная сидеть в присутствии целых трех дангов.
Раб только успел добежать до вельмож, как в дальнем конце аллеи грянул взрыв и все заволокло густым дымом. Данги вскочили с кресел и с ошалевшим видом уставились на ученого. А тот невозмутимо поднялся и проговорил:
— Если бомбу сделать большой, — слово “бомба” он произнес на родном для нас языке. — И положить в нее много горючего порошка, то можно обрушить целый участок стены города.
— Видишь! Я же говорил тебе, что это правда! — вскричал Гема, радостно хлопая своего спутника по плечу.
“Нет. Это не его любовник. Просто дурацкая местная мода! С любовниками не делятся знанием о секретном оружии”.
— Вижу! — Красавчик тоже был возбужден, как ребенок накануне зимних праздников. — С таким оружием мы!..
И оборвал себя, не закончив фразу. Я про себя договорил ее: “…скинем с трона верховного данга!” Друг нашего хозяина явно осторожничал. Да и Гема тоже — как он зыркнул на меня и профессора, когда его друг едва не проболтался! Но я хранил на лице каменную невозмутимость, а Терри лучился доброжелательным интересом.
Как бы нас тут не прирезали. В целях сохранения секретности. Ну а что? Нравы дикие, человеческая жизнь дешевле железяки! Меня прирезать, ученого на цепь посадить, да заставить порошок горючий, тьфу ты! порох создавать. Да, мирно сотрудничать с нами дангу вроде бы выгоднее, кто ж разберется, что там у туземцев в головах?
— Я очень доволен, друг Терр! — сменил подозрительность на добрую улыбку Гема. — Это очень мощное оружие! Такого не знают в этих краях!
— Его секрет тщательно оберегают у меня на родине. — отозвался ученый. — Я один из немногих, кто умеет создавать горючий порошок.
— Мне очень повезло встретить тебя!
— А мне тебя! Не знаю, чтобы я делал в чужом краю без твоей доброты и поддержки!
Если переводить это милое щебетание аристократов на нормальный язык, то смысл сведется к следующему.
“Это оружие должно быть только у меня!”
“Не замышляй против меня, так и будет. Иначе я унесу тайну пороха в могилу!”
“И в мыслях не было. Но ты должен помнить, что во всем зависишь от меня!”
“Я это помню и согласен с условиями соглашения. Давай уже переходить к делу!”
Ну или как-то так. Благородные на этом языке с двумя, а то и тремя подтекстами, говорить умеют с рождения.
— Предлагаю выпить вина! — Гема взмахнул руками, будто собирался взлететь.
“Он может нас опоить чем-нибудь!” — Разыгралась моя подозрительность.
— И обсудить наше сотрудничество! — с понимающей улыбкой кивнул Серт. Тоже вероятно, такой вариант рассматривавший. — Ведь в будущем нас ждут большие победы!
Взгляд Гема моментально стал колючим и холодным.
— Что ты имеешь в виду, друг Терр?
— Ничего такого, друг Гема. Но ты же не считаешь меня глупым человеком? Зачем человеку, который собирается жить мирно, столько оружия?
И вот мы, наконец, ступили на этот скользкий путь. Гема напрягся всем телом, словно был готов броситься на Терри в любой момент. Да и его спутник тоже растерял расслабленность и смотрел хищным зверем. Хорошо оружия ни у одного из них не было. С другой стороны, колобки-телохранители стояли всего шагах в пяти. Шансы у них были, только если они сумеют приблизиться на дистанцию удара дубиной или этим своим заточенным крюком. Но я не дам им этого сделать. С полной обоймой в пистолете я положу тут всех. Включая рабов, если они кинуться защищать хозяев.
— Тебе не нужно волноваться. — все так же спокойно проговорил Терри. — Ты называл меня другом. И я уже доказал свою полезность. Зачем сейчас становиться врагами?
Руки он держал опущенными, чтобы движением не спровоцировать дангов на нападение.
— У моего народа есть такие слова. — продолжил он. — Раздели несчастье на двоих — будет беда меньше. Раздели победу на двоих — будет победа больше.
В его переводе на местный язык известная поговорка звучала диковато. Но смысл, кажется, передавала. По крайней мере, плечи Гема чуть опустились, а взгляд стал менее злобным.
— Что ты знаешь? — спросил он прямо. Все, никаких уверток и спрятанных под ворохом слов смыслов.
— Что я могу знать? Я чужак здесь. — Пожал плечами ученый. — Я вижу. Догадываюсь. Делаю выводы. Ты недоволен правлением верховного данга. Тебе не по нраву, что выборная должность стала наследственной. И ты хочешь возвыситься. Я не вижу в этом ничего дурного.
— Ты говоришь очень складно, Терр! — подал голос гость Гема. — Так складно, что мне не понять: ты мудрец или шпион?
Связная речь в исполнении этого намасленного красавца вызывала у меня чувство несоответствия. К мускулистому телу молодого данга и его кукольному лицу больше бы подошли слова “чё?” или “дай мне отрубить ему голову!”
— Много шпионов приносят в дом Гема новое оружие? — хмыкнул профессор. — Такого, что не найти и у верховного данга? Не слишком сложно? Я не шпион, данг! Я попал сюда не по своей воле и вынужден приспосабливаться к новому окружению. И заводить новых друзей. Вместе с которыми я смогу чувствовать себя в безопасности.
— Слова! — фыркнул красавчик.
— Я верю ему. — вклинился Гема. — Не полностью, но верю. Глупо давать такие дары, как Терр и быть простым шпионом.
— Может, он как раз непростой шпион!
— Хватить, Нун! — хозяин дома взмахом руки оборвал своего гостя. — Терр, скажи все. Я выслушаю тебя. Мне хочется тебе верить. И хочется видеть тебя в друзьях.
Александр склонил голову.
— Только будь терпелив, друг Гема.
Главный этап разговора был завершен. Гема не причислил нас к своим врагам и не пошел на конфликт. Теперь делом профессора было его убедить.
— Ты хочешь сместить верховного данга. Ты ищешь союзников и оружие. Одни владетели Тинджи поддержат тебя, другие нет. И ты неуверен в победе. Был неуверен. До моего появления. Теперь уверен. Ты думаешь разогнать дружину своего врага моими ракетами. И захватить дворец. А дангам, что не поддерживают тебя, навязать свою волю силой. Но ты совершаешь ошибку. Тебе не нужно захватывать власть в Тинджи.
Гема неохотно кивал на каждую фразу ученого. А на последних словах вскинулся и спросил.
— Почему?
— Потому что тебе нужно захватить власть во всех городах Зеленого берега. И объединить их под своей властью.
— Ха! — вскрикнул Нун. — Это невозможно!
— Было невозможно.
— Ты дурак, если считаешь, что сможешь уговорить моего друга на самоубийство! В этом и есть твой план?..
— Замолчи, Нун! — властно крикнул Гема. — Ты гость в моем доме. Помни об этом!
— Но…
— Молчи, ради Триады! Терр… Ты говоришь серьезно?
— Настолько, что готов встать рядом с тобой и пройти весь путь до конца.
Он все еще сомневался. На его месте я бы тоже не поверил сразу. Чужак, живущий в твоем доме всего два десятка дней вдруг сообщает, что готов дать тебе власть над всеми известными городами. Не какое-то кресло данга, а по-настоящему — верховного правителя! Я бы заподозрил его в чем угодно: в глупости, в каких-то собственных целях, в шпионаже. В чем угодно!
Но, с другой стороны, он хотел этого. Он жаждал власти. Пусть и не такой огромной. Пусть он и не мечтал об объединении городов, а лишь стать первым среди прочих князей в родном Тинджи. Но он уже услышал предложение Терри. И оно проникло в его кровь. Об этом говорили его алчно блестящие глаза, возбужденно раздувающиеся ноздри и слегка приоткрытый рот. Между пересохшими губами которого, как у какой-нибудь ящерицы, мелькал кончик языка. Жажда власти — серьезный наркотик. Посильнее моего опия. Во много раз сильнее. И он не успокаивает.
— Все шесть городов? Под одной рукой? Триада! Но как?
— Понадобится несколько лет. Много работы. Твоей и моей работы. И верных тебе людей, которые желают разделить с тобой будущее величие. Будет нужно много денег. Но главное у нас уже есть.
— Что? — Язык данга вновь мелькнул между губами.
Все. Гема был наш.
— Он. — Терри указал на меня.
— Твой охранник? — недоуменно вскричал Нун. Который, к слову тоже очень внимательно слушал ученого. И так же как хозяин дома, попадал под магию его обещаний.
— Мой друг. Его зовут Серт. У меня на родине этого человека считают самым опасным полководцем. Он откроет для тебя, Гема, ворота всех городов.
Надо было видеть, как быстро в глазах аристократов рос мой статус. Только что я был просто мебелью, бессловесным приложением к умельцу Терри. Не раб, но мало от него отличающийся человек. И вдруг выясняется, что я “самый опасный полководец” из страны, где есть стальные клинки и горящий порошок.
— Как?
Этот вопрос Гема адресовал уже мне. Впервые за все это время. Ах, как ему хотелось стать верховным дангом! Настолько, что он был схватиться за любую руку.
Профессор все-таки людей читает, как открытую книгу! Это восхищало и, немного, пугало. Не использует ли он меня так же, как мы сейчас используем местного князя через его амбиции? Ведь он практически по фразам разложил эту беседу! До ее начала! Он озвучил ее чуть ли не по ролям! И сейчас разговор проходил полностью по его сценарию.
“Выключай паранойю, Красный!” — одернул я себя. — “Зачем бы тогда он посвящал тебя во все свои планы?”
Вслух я сказал другое.
— Я расскажу как, данг Гема. Расскажу все. Очень подробно. Если ты готов, мы можем начать завтра.
— Уже завтра?
— Да, данг. И еще. Пока мы не возьмем первый из соседних городов, верховный правитель Тинджи должен оставаться на своем троне.

 

Назад: Глава 11
Дальше: Глава 13