Эпилог

Из гостиной доносились радостные визги тройняшек, но Руслан первым делом зашел в спальню, в дневное время по совместительству служившую ему кабинетом, и проверил почту. Ура, есть заказ на реферат «Рациональное и сверхъестественное в сознании первобытного человека». Тема, конечно, та еще, но на безрыбье и рак рыба. Есть чем заняться ночью. Сообщив заказчику свои условия и номер карточки, Ларин пошел на шум. На ковре сумасбродничали его отпрыски. Как все-таки здорово, что на свете есть бесчисленное множество вещей, способных сделать человека счастливым, причем абсолютно бесплатно. Например, борьба с тремя абсолютно похожими карапузами. Исход драки был предрешен с самого начала. С криком «Трое на одного! Нечестно!» Ларин был повержен на обе лопатки. В это время телефон у него в кармане призывно пискнул. Судя по звуку, студент, заказавший реферат, подсуетился и уже перевел деньги на ларинскую карту.

Руслан достал телефон, посмотрел на дисплей. Потер глаза. Спит он, что ли? Подошел к Ольге, попросил ущипнуть его. Нет, не спит! Бросился к ноутбуку, оттарабанил заказчику сообщение, мол, ошибочка вышла. Сумма в сто раз больше, чем нужно. Долго гипнотизировал экран в ожидании ответа и, так и не дождавшись, поплелся на кухню.

Сыновья радостно трещали, поглощая блины с клубничным вареньем, а Ларину еда не лезла в глотку. Это же надо, какие деньги! Что бы он сделал, будь у него такая сумма? Перво-наперво купил бы Ольге кольцо. А еще бы снял на все лето домик у моря. Жаль, придется вернуть деньги.

Но возвращать не пришлось. «Что-то погорячился я с этим рефератом. Он мне пока не нужен. Деньги можете оставить себе. Типа компенсация…» Аппетит вернулся.

– Где тут у нас были блины? – закричал Ларин и бросился на кухню.

«Это Тарасов, – думал он, заворачивая блин, предварительно смазанный вареньем, в трубочку. – Надо завтра с утра сгонять к нему, поблагодарить».

– К вам Ларин, Прохор Сергеевич, пускать? – раздался в селекторе голос секретарши.

«Надо же, – подумал Тарасов, – неужели прознал насчет высотки?»

– Здравствуйте. – Ларин стоял на пороге и улыбался. – Спасибо вам большое.

– Да пока не за что.

– Ну, я пошел?

«И чего приходил?» – подумал Ларин и вдруг, совершенно не желая этого, спросил:

– Трудно, наверное, с маленькими детьми? – Он жестом предложил Ларину сесть, и тот с удовольствием воспользовался предложением.

– Да как сказать? С ними в основном жена… Я все больше принеси-подай. Ну и погулять. Зато весело.

– И чем вы с ними обычно занимаетесь?

– Вчера боролись. Сегодня собирались в детский парк. Знаете, который на Мичуринской. Там отличная детская площадка. А завтра… – Ларин задумался, потом хлопнул себя ладонью по лбу, – завтра будем красить яйца.

– Что? – с улыбкой переспросил Тарасов.

– Пасха же, – пояснил Ларин.

За окном раздался колокольный трезвон – в Благовещенском соборе начинался крестный ход. Неонила сняла косынку, вытерла пот со лба – в столовой было жарко. Скоро дети прибегут на обед, и станет еще жарче. Сегодня не простой обед, праздничный. Из храма передали три большие коробки с пасхальными куличами, и Неонила помогала девочкам накрывать на столы. Уйдя от Тарасовых, она не пошла в монастырь. Может, Бог и простил бы ее грех – оставленного в роддоме ребенка, но она сама не простила бы себя никогда. И поэтому устроилась работать воспитателем в детский дом, стараясь дать живущим в нем детям любовь, в которой они так нуждаются. Поначалу было очень трудно – пока Неонила ждала автобуса до Андреевска, у нее украли чемодан, где вместе с вещами лежала банковская карточка. Хорошо хоть документы и немного налички лежали в сумочке. «Ужас!» – так называла Маша ПИН-код, нацарапанный для памяти с обратной стороны пластика. О деньгах Неонила не жалела, надеялась, что они принесли кому-то счастье. А ее счастье – вот оно.

Шумные, вихрастые дети заполнили столовую. Кто-то несся сломя голову и расталкивая всех, кто-то шел чинно. Столовая наполнилась радостным гомоном. Расселись. Застучали ложки. Неониле было тревожно и радостно. Она тревожилась за будущее этих детей, таких беззащитных, таких неприспособленных к жизни за воротами детского дома. А еще она любила их, всех до единого.

– Что тебя смущает? – спросила Ася.

За последние дни они с Ладой стали самыми настоящими подругами, и та поделилась сомнениями по поводу удочерения девочки из детского дома.

– Понимаешь, она уже слишком взрослая. Наверное, никогда не сможет назвать меня мамой.

– Это не главное, – после короткого раздумья заявила Ася. – Мамой тебя будут называть Маша и малыш. А эта девочка… Уверена, что вы с ней найдете общий язык.

Ей очень хотелось рассказать Ладе все, что она знала о Саше, но она не могла.

В детдом Прохор поехал с Машей. Лада с утра неважно себя чувствовала, и решили, что лучше ей остаться дома. Лучше бы она поехала – ожидание оказалось нестерпимым. Когда в прихожей раздался звук открываемого замка, она уже до такой степени устала пребывать в неизвестности, что чуть не плакала.

Девочка – глазастая, худенькая, очень напряженная, была похожа на дикую кошку, готовую в любой момент сорваться и убежать. Тарасовы переоборудовали для нее комнату Неонилы, но сначала дали возможность обследовать всю квартиру. Саша бродила по комнатам по собственному, одной ей известному маршруту. Лада ходила следом, давала короткие пояснения. Саша мельком заглянула на кухню, задержалась в ванной, рассматривая многочисленные флакончики. Увидела свое отражение в зеркале, машинально, чисто по-женски, поправила челку. На комнату Маши посмотрела с порога, заходить не стала. Прошла в гостиную, где расположились Маша и Прохор. Села на самый краешек стула, готовая в любой момент сорваться и убежать, не девочка, а взведенная пружина.

– Может, хочешь посмотреть свою комнату? – Лада обняла девочку за хрупкие плечики.

– Мою? – переспросила она недоверчиво.

– Ну да, если ты, конечно, захочешь.

Увидев комнату, она немножко расслабилась. Даже присела на кровать, осторожно, словно боясь помять светло-сиреневое покрывало из травки.

Потом встала, пошла обратно в гостиную.

– Тут у нас еще спальня. Посмотришь? – предложила Лада.

Саша остановилась на пороге, постояла немного, словно раздумывая – заходить или нет. Потом сделала несколько нерешительных шагов и оказалась возле кровати. Оказывается, ее привлекла лежавшая на тумбочке книга. «Шекспир» на английском. Прохор пытался читать на досуге. Видно, с английским Саша не дружила, обернулась, чтобы что-то спросить, и вдруг… Книга упала на кровать, из глаз девочки хлынули слезы.

– Что? Что случилось? – подбежала к ней перепуганная Лада.

Саша, не отрываясь, смотрела на картину, ту самую, с яблоками. Потом медленно перевела взгляд на Ладу и снова на картину.

– Ты… Ты – моя мама?

«Элладу» Ася с Кристиной полюбили с первого взгляда. Уютные закуточки, приветливый и ненавязчивый персонал, вкуснейшая выпечка, добросовестный кофе, а еще карты ВИП-гостей, презентованные Тарасовым в честь благополучного обретения дочери, – эта совокупность качеств позволяла кафе оставить далеко позади многочисленных конкурентов. К тому же кафе находилось неподалеку от больницы, где изнывал от безделья Лебедев, и Ася, взявшая за правило навещать коллегу по нескольку раз на день, предпочитала далеко не уходить.

– Представляешь, – сказала Кристина, косясь на заказанные Асей пончики лукумадес. Себе она заказала пирог с фетой и кабачками, именуемый в меню колокитопитой. – Тимур решил на лето сдать свой дом семейству Ларина. Пусть, говорит, детишки на море порезвятся.

– Как это? – от неожиданности Ася чуть не подавилась пончиком. – Зачем? А сам где будет жить?

– Планировал перебраться в гостиницу поближе к офису.

– И? – по тону подруги Ася поняла, что это не вся новость.

– Я предложила снять у меня одну комнату. Ну что ты так смотришь на меня! Это совсем не то, что ты подумала. Это в порядке тимбилдинга. Я ему так и сказала.

– А он?

– Не знаю, думает.

– Ну ясное дело, – пробормотала Ася. – Сначала тимбилдинг, а потом он как порядочный человек…

– Прекрати! Или ты хочешь, чтобы мы вдвоем пошли под венец, ты – с Иваном, а я…

– Как ты можешь! – возмущенно вскричала Ася. – Какой венец, когда Федя до сих пор…

В этот момент в кафе вошли две новые посетительницы, в одной из которых Ася узнала Ладу. Она огляделась по сторонам, увидела Асю и радостно направилась к их столику.

– Ася, привет! – Лада звучно чмокнула подругу и спросила у Кристины: – Вы не возражаете, если мы к вам присоединимся?

Свободных столов было полно, но возражать Кристина не стала, дабы сменить тему разговора.

– Анна Прохоровна, – представила Лада свою спутницу, и все стало на свои места: ей не особо хочется оставаться со свекровью наедине. – А это Ася, учительница Маши.

– Кристина, – представила Ася спутницу.

Тарасова-старшая величественно кивнула.

К столику тут же подскочил официант. Анна Прохоровна заказала кофе, Лада – минеральную воду без газа.

– И как вам моя внучка? – спросила Анна Прохоровна.

– Замечательная девочка. Умничка.

– Ася даже водила ее в библиотеку! – похвасталась Лада.

– Я бы сама с удовольствием побывала в библиотеке. Вспомнила бы молодость, – улыбнулась Тарасова-старшая.

– Да, мы хотели почитать книгу Молоховец. В Интернете нашли только сокращенный вариант, а Маша интересовалась рецептом вареников с вишнями.

– Мой отец очень их любил, и мы летом частенько их готовили. Сергей, муж мой, тоже их очень уважал. Мы втроем, он, я и наш компаньон, Антон Крылов, собирались, лепили целое море вареников. Часть тут же съедалась, а часть отправляли в морозилку. Кстати, Прохор тоже был большой охотник до вареников с вишнями.

– А с косточками? Что вы делали с косточками? – спросила Ася.

– О! Это был своеобразный ритуал! К соку, который стекал с вишен, добавлялись вода и сахар. Пропорций сейчас не вспомню, но примерно поровну. Туда же высыпались косточки, причем несколько косточек разбивалось. Это прибавляло вареву особый аромат. И потом все это долго варилось на водяной бане. Полученный сироп смешивался со сметаной. Эти ваши греки, – Анна Прохоровна посмотрела на Асины лукумадес и сморщила нос так смешно, что Ася не удержалась и фыркнула, а Анна Прохоровна как ни в чем не бывало закончила фразу, – ни в какое сравнение не идут.

Лада смотрела на свекровь и смущенно улыбалась.

– Думаешь, они смогут найти общий язык? – спросила Ася, когда, сославшись на занятость, они с Кристиной покинули Тарасовых.

– Время покажет, – отозвалась Кристина. – Дадим времени время.

– Федор никак не выздоравливает, температурит по вечерам, жалуется на сильные боли. Я разговаривала с врачом, тот говорит, что анализы в норме, но из-за температуры не выписывает его, – пожаловалась Кристина Тимуру, когда он с бутылкой шампанского, букетом роз и небольшой дорожной сумкой нарисовался вечером на ее пороге.

– Ты же его начальник! Скажи, что уволишь его, если не прекратит болеть, – улыбнулся Тимур.

– Не знаю, насколько начальник. Он же написал заявление на увольнение…

– Знаешь, если бы я лежал в больнице и ко мне постоянно бегали коллеги с разными вкусностями, я бы, наверное, тоже не стал выздоравливать.

– Что ты предлагаешь?

– Я предлагаю поставить цветы в воду и выпить шампанского. А что делать с Федором – решать тебе.

В больницу Кристина отправилась чуть свет, но Ася все-таки ее опередила. Они с Федором о чем-то оживленно болтали и пили кофе из бумажных стаканчиков.

– Привет, Федор! Как ты?

– Плохо! Вот тут болит. – Он положил ладонь на грудь. – И кашель. И температура.

Кристина подошла и положила ладонь на лоб Лебедева. Он был абсолютно холодным.

– Была вечером, – пояснил программист. – Подозревают, что легкие…

– Кстати, Ася, – не обращая внимания на стоны коллеги, продолжала Кристина, – здорово, что я тебя застала! У нас тут дело одно нарисовалось, а мы с Тимуром заняты и Рыбака загрузили. Придется тебе начать, а потом Иван вернется…

– Что за дело такое? – насторожился Федор.

– Кот пропал, элитный. Породы мейн-кун. Вместе с хозяином. Жена подозревает похищение с целью выкупа. Кота, понятно. Нужно пообщаться с соседями и родными пропавшего.

Ася с удивлением посмотрела на Кристину. Что за кот такой? И что за дела у Ивана? Почему она не в курсе? Кристина чуть заметно сдвинула брови: «Молчи!»

– Я в деле, – бодро заявил Федор.

– А кашель?

– Пройдет! – Лебедев вскочил, явив взору сотрудниц тощие ноги, и, поставив на тумбочку недопитый кофе, принялся лихорадочно натягивать треники. – Асе без меня никак нельзя!

– Ну уж нет! – безапелляционным тоном заявила Кристина. – Пока не выздоровеешь – никаких дел.

Ложись.

Федор оторопело посмотрел на нее, потом на кровать. Схватил стаканчик с кофе, сделал большой глоток, театрально отставил руку и голосом Карлсона завопил:

– Свершилось чудо! Больной выздоровел!

– Бросай свой кофе, в офисе гораздо лучше, – усмехнулась Кристина. – Ась, помоги ему собрать вещи, а я схожу предупрежу врача.

У дверей палаты ее ждал Тимур.

– Похоже, у нашего «Кайроса» отличный директор, – тихо сказал он.

– Похоже, у нас отличная команда, – в тон ему ответила Кристина.