15 октября — день памяти одного мученика. Рассказ о нем был составлен в 12 веке Маврикием, диаконом великой Церкви Христа, и содержит следующее:

91. Один монах жил в скиту в Египте и много лет прислуживал старцу. Но однажды, поддавшись искушению злых духов, он нарушил послушание и, покинув старца, отправился в Александрию, чтобы стать проповедником. Старец, конечно, предупреждал его, что он будет сурово наказан, если нарушит послушание, но тот ничего не сказал в ответ и устремился во след своему желанию. Случилось все это в последние годы гонений на христиан.

В городе его схватил языческий правитель (ведь на нем была монашеская одежда), и заставил отказаться от схимы и от Христа. Однако монах мужественно защищал свою веру. Тогда его лишили монашеской схимы и жестоко высекли. Но он остался непреклонен в своей вере, даже когда после многочисленных пыток палачи решили его обезглавить. Его схватили, отсекли голову и бросили тело за пределами города на растерзание диким зверям.

Благочестивые же христиане, которые присутствовали на казни, пришли ночью и тайно забрали его святые останки. Смазали их миром, завернули в чистую ткань и положили в гроб, как подобает мощам мученика. Спустя некоторое время мощи поместили в святом алтаре одного александрийского храма, чтобы почитать их как подобает.

Однако каждый раз, когда свершалась Божественная литургия и диакон восклицал: «Елицы оглашеннии, изыдите, оглашеннии, изыдите. Да никто от оглашенных», гроб вместе с мощами святого мученика поднимался в воздух и следовал из святого алтаря прямо над головами верующих в притвор, где оставался до отпуста! Когда священник говорил: «молитвами святых отец наших…», гроб снова возвращался на свое место в святом алтаре.

Все дивились происходящему, но не могли объяснить. Среди христиан началась паника. Они сбежались к одному известному подвижнику, чтобы он дал объяснение происходящему чуду. Подвижник обратился к посту и молитве и получил ответ:

Спустя несколько дней явился ему Ангел Господень и говорит:

— Не удивляйся и не недоумевай. Этому брату, который удостоился пролить кровь за Христа, все же не подобает находиться в святом алтаре, когда свершается Божественная литургия, когда приносится бескровная Жертва. Знай, что Ангел Господень его берет и переносит в притвор. Потому что, когда он был прислужником своего старца, он нарушил послушание. И когда старец его благословлял, он наложил на него епитимью и наказание, но тот все равно его оставил и «связанный» епитимьей пришел в Александрию. Как мученик он принял терновый венец, но, будучи связанным епитимьей своего старца, он не может находиться в святом алтаре во время литургии верных, потому что принадлежит к чину кающихся, то есть тех, кто имеет неисполненное наказание. Таким образом, во время литургии верных он должен находится в притворе с оглашенными и кающимися. Но все изменится, — продолжал Ангел, — если его освободит от наказания сам старец, который, следует заметить, не знает, что его прислужник умер, претерпев мучения за святую веру Христову, не желая поклоняться идолам.

Все это открыл Ангел Господень святому подвижнику. Тот взял свой посох и отправился к старцу мученика, все ему рассказал и вместе с ним вернулся в Александрию.

Они зашли в храм, где находились мощи мученика, открыли гроб и прочитали извинительную молитву о снятии наказания и епитимьи, которую наложил старец. Затем облобызали его, закрыли гроб, и, совершив много молитв во славу Бога, ушли.

С тех пор, всякий раз, когда совершалась Божественная литургия, мощи мученика оставались на своем месте в святом алтаре, испуская благоухание, распространяющееся по всему храму и на всех присутствующих верующих.

«Елицы оглашеннии, изыдите; оглашеннии, изыдите; елицы оглашеннии, изыдите. Да никто от оглашенных, да никто от неверных, да никто от одержимых…»

Вместе с этим побуждением диакона все чины Оглашенных и кающихся уходят из храма. На главной части Божественной литургии присутствовали только купностоящие и верные. Поэтому к ним обращался тогда и обращается сейчас диакон, говоря:

«ЕЛИЦЫ ВЕРНИИ…, ПАКИ И ПАКИ МИРОМ ГОСПОДУ ПОМОЛИМСЯ. ЗАСТУПИ, СПАСИ, ПОМИЛУЙ И СОХРАНИ НАС, БОЖЕ, ТВОЕЮ БЛАГОДАТИЮ»

В ранней христианской Церкви в храме оставались только верные и причащались ВСЕ Пречистых Тайн. Сегодня положение изменилось. Большинство христиан холодны и безразличны. Они приходят в Церковь не для того, чтобы осознанно «войти» в Церковь, но для того, чтобы формально поприсутствовать на венчании, крещении, отпевании, похоронах или торжественных службах. Поэтому они не участвуют в двух основных и спасительных Таинствах нашей веры: священной исповеди и Божественном Причащении. Несмотря на это, они верят, что они хорошие люди и хорошие настолько, чтобы любить весь мир.

Однако все эти «хорошие», но так и не вошедшие в Церковь люди совершенно не знают основных устоев нашей веры, пренебрегают евангельскими заповедями и каждый день стремятся любым способом удовлетворить свои страсти. Они хорошие люди, гуманисты и альтруисты, но, к сожалению, ад будет полон хорошими людьми. Потому что мало быть «хорошим», но надо быть и «верным» не на словах, а на деле, с «верой… действующей». «Покажи мне веру твою без дел твоих». И первое дело веры — это вера в триединство святого Бога, в Богочеловечество Иисуса Христа, в его Божественное учение, в Распятие, Воскресение, Его Второе Пришествие и Суд, в жизнь будущего века, в вечность человеческого существования или в Раю, или в аду. «Вера без дел мертва». Вера помогает нам в делах наших следовать Божественной воле и укрепляет нас в духовной борьбе. Кроме того…

«Сия вера апостольская,

сия вера отеческая,

сия вера православная,

сия вера вселенную утверди».

Следовательно, для спасения не достаточно только быть «хорошим» человеком. Не станем забывать и о том, что человек имеет зло внутри себя, и никто не может похвалиться, что сердце у него чистейшее.

«А всякий человек лжив», согласно евангельскому слову.

Человек имеет склонность к «злу от юности его», гласит библейская мудрость.

«Кто родится чистым от нечистого? Ни один. Если дни ему определены», — то есть нет человека, который бы не был нечистым.

«Ибо все мы много согрешаем», — утверждает слово Божие. Поэтому я настаиваю. Одно дело — хороший человек, другое дело — хороший христианин и совсем ДРУГОЕ ДЕЛО — человек благочестивый и святой. И вера наша требует, от нас стремиться к святости и обожению по Благодати. Мы ничем не поможем себе, если придем в Церковь так, по привычке, без веры во Христа и, особенно, без веры в Богочеловечество Иисуса Христа, Домостроительство Воплощения и в Таинство Святой Троицы.

Поэтому, прежде чем совершится Таинство Божественной Евхаристии, диакон восклицает: «Елице вернии…»

Мы не можем быть причастными вечной жизни только нашими добрыми делами и подаяниями, если одновременно мы не причастны ИСТИНЫ вочеловечения Сына и Слова Божия, Его Крестной спасительной Жертвы и Воскресения.

Никто не может прийти к Таинству Причастия Святого Духа, если раньше не был причастен единству веры. Общая чаша Жизни подразумевает общую веру. «Наша вера созвучна Божественной Евхаристии и богослужение укрепляет веру», — утверждает святой Ириней. Поэтому и должны мы соучаствовать каждое воскресенье в Божественной литургии.

«ЕЛИЦЫ ВЕРНИИ…,

ПАКИ И ПАКИ МИРОМ ГОСПОДУ ПОМОЛИМСЯ…»

«Елицы вернии…» возглашает диакон и обращается с краткой молитвой, которая заканчивается словом «премудрость». Оно означает, что то, что скоро совершится, есть доказательство Божией мудрости, направленной на спасение людей.

Священник стоит перед святым престолом и раскладывает на нем священный антиминс и илитон, чтобы совершить над ним Таинство Божественной Евхаристии, читая 1-ю МОЛИТВУ ВЕРНЫХ:

Этой молитвой священник выражает благодарность верующих за великую честь, которой удостаивает нас Господь — стоять всем в этот час перед святым жертвенником в храме, отличном от всех мирских жертвенников, прежде всего языческих и сатанинских.

Еще священник благодарит Бога, за то, что он удостоил его прибегнуть к Его состраданию, ради наших своих собственных грехов и неведения народа.

Затем он просит Господа сделать его достойным евхаристической Жертвы и достойным взывать к Его пресвятому Имени.

Чистота священника — это условие безупречного совершения страшных Таинств. Святой Иоанн Златоуст подчеркивает, что душа священника должна быть чище лучей солнца.

Священник «нуждается в ангельском чине и очищении», отмечает святой Феогност. «Иначе, — продолжает святой, — смешивая темноту со светом и зловоние с миром, скоро мы, священники, унаследуем «увы», то есть вечный плачь и гибель нашей души, подобно святотатцам.

Подумайте, какими должны быть руки, которые совершают эти Таинства. Каков должен быть язык, которым произносятся Божественные слова, и разве не должна быть святой душа, которая — Таинством Священства — получила столько Благодати Святого Духа!

Однако то, что, в конце концов, делает священника достойным совершить Святое Возношение, — это «бездна смирения». Смирись, чтобы быть готовым как агнец к закланию, считая всех выше себя. Считай самого себя землей, грязью, шелудивым псом. Всегда плачь, когда ты удостаиваешься быть призванным в общество и близость с Богом посредством причащения Святых Даров, благодаря невыразимому человеколюбию и неописуемой благости Бога», — заключает святой Феогност. Со смирением священник осознает тот факт, что он находится перед жертвенником, на месте Христа: «место несет Христово».

(Все священники — и особенно будущие церковнослужители — должны постоянно читать главы святого Феогноста 13–23, 37–38 и 50–60 (из «Добротолюбия», том 2-ой, перевод Галитиса). Они очень нам помогут.)

«АМИНЬ», которое поют верующие в конце первой молитвы верных, означает, что они чувствуют высоту и опасности духовного служения. Поэтому и весь народ, который находится вне святого алтаря, то есть в среднем храме, сострадает и молится со священником, который совершает Божественные Таинства. Это «АМИНЬ» не похоже на гром небесный после «Благословенно царство…», но братская поддержка священнику со стороны верных.

В первой молитве верных мы определяем нечто очень важное: что нарушения Божественных заповедей верующими называются грехами неведения народа, в то время как нарушения ВСЕХ церковнослужителей называются «ГРЕХАМИ».

В чем заключается разница? Неведение, которое, как правило, присуще народу, представляется величайшим злом, потому что является одним из трех чудовищ, которые обрушиваются на человека во грехе, ибо забытье, неведение и лень порождают зло в душе человека.

Виноваты и мы, церковнослужители, у которых народ остается неосведомленным и неподготовленным, но виноват и народ, который упорно отказывается подготовить себя должным образом для принятия семени Божественного слова, и оно растрачивается и теряется: «иное упало при дороге… а иное упало на камень… а иное упало между тернием».

Все мы, церковнослужители, которые пытаются сохранить свою паству и днем, и ночью заняты исполнением священных Таинств нашей Церкви, мы не можем пребывать в неведении, которое есть у народа. Закон и воля Божия через евангельское слово всем нам хорошо известны. Поэтому и нарушения наши не могут называться «неведением», как у народа, но зовутся «грехами». Ведь мы не боремся за спасение наших словесных овец. Где наш пост, бдения, молитвы и воздержание? Мы не живем, к сожалению, в должной степени так, как говорит апостол Павел: «Кто изнемогает, с кем бы и я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся?» Кто из нас не спал ради спасения хотя бы одной души?

Народ грешит, не ведая ясности евангельского слова, поэтому «бит будет мало». Грешат и священники, но в знании истин веры Евангелия, поэтому «биты будут много», будучи недостойными. И народ ответит за непослушание Божией воле и побуждениям своего доброго пастыря к спасению.

92. После падения Константинополя один аскет бродил по руинам города, и, приблизившись к разрушенному храму, увидел неописуемое: свинья с поросятами в святом Предложении! Он начал плакать и рыдать об осквернении святого места. Тогда появился Ангел Господень и говорит ему:

— Отче, почему ты плачешь? Разве ты не знаешь, что то, что ты увидел, более угодно Богу, чем недостойность священников, которые служили здесь? — И Ангел исчез.

Дрожащий священник перед святым престолом чувствует свою греховность, бессилие, недостойность и призывает Бога простить его за «грехи», а народ за «неведения».

Он горячо умоляет сделать его достойным принести бескровную Жертву и быть призванным «неосужденно и непреткновенно, в чистем свидетельстве совести нашея, на всякое время и место».

Священник, совершающий Таинство Божественной Евхаристии, должен иметь «неосужденную» совесть, чистую совесть, безвинную совесть!! Увы всякому священнику, который служит с виной в душе. И если он впал в тяжелый и смертный грех, то он обретает величайшее несчастье, величайшую кару, величайшее бремя. Совесть протестует, кричит и беспощадно терзает ум и душу грешного церковнослужителя. Ее обвиняющий голос — это безжалостный голос Бога.

Святой Иоанн Златоуст сказал: «Лучше пусть тебя укусит скорпион, чем уколы совести днем и ночью… Суд совести тебя бичует бесчисленное число раз и без сострадания. Если ты искренне не раскаешься, он будет мучить тебя всю твою жизнь, не считая вечного ада, который тебя ожидает!. Пойми, причастный Таинства Церкви, насколько ужасно быть осуждаемым своей совестью. Этот суровый суд будет постоянно грозить твоей душе. Не выдержит, не выдержит душа этих ежедневных угрызений совести».

93. Много лет назад меня посетил один священник из епархии, который служил тридцать лет и, обязав меня не открывать его имени до его смерти, рассказал мне следующее:

— За все годы священства я ни разу не чувствовал того, о чем читал у старцев, в житиях святых и патериках, то есть никаких духовных изменений, видений нетварного света, Божественного утешения и радости, тайных откровений и т. д. И меня охватили сомнение и неверие в то, что хлеб и вино превращаются на самом деле в Тело и Кровь Христову. Возможно, это только символы, а не живая реальность? Мое духовное бессилие буквально сломило меня… Почему я сомневаюсь? Почему я не верю?»

Я ответил, что Бог не открывается нам по причинам, которые он сам назвал. Еще потому что мы недостойны дара такого зрелища или по причине высокомерия, или других наших страстей, которые стыдно назвать… или потому что это нам не по силам и мы не выдержим такого необыкновенного откровения, или по каким-то другим причинам, которые нам недоступны.

Спустя три месяца он снова явился ко мне, очень бледный и совсем без сил, но преображенный. Он сказал мне, что после прошлой нашей встречи, первая Божественная литургия совершалась в память о святом Иоанне евангелисте, 8 мая. И тогда ему было явлено потрясающее откровение.

Поставив Святую Чашу на святой престол после Божественного Причащения верующих, он механически и со скучающим видом взял кадило, чтобы кадить Святые Дары и сказать: «Будь превознесен выше небес, Боже, и над всею землею да будет слава Твоя!». Внезапно священный ужас охватил его: он увидел, как Святая Чаша раздувается и Плоть и Кровь выливается наружу на святой антиминс!!!

От этого ужасного зрелища священник потерял сознание. Его привел в чувство пономарь, который вызвал «Скорую помощь», потому что был уверен, что у того остановилось сердце. Дрожа от страха, священник не решался посмотреть на Святую Чашу. И сначала спросил пономаря, все ли в порядке. Убедившись, что все нормально, он с трудом поднялся и прошептал:

— Верю, Господи, верю! — И продолжил Божественную литургию. Но страх не покидал его: как он сотворит Разрешение. Обливаясь потом, он коснулся Святых Даров, молясь, чтобы не изменилась их природа.

И спустя много дней он все еще не мог успокоиться. Потерял сон, аппетит, лишился голоса. Совесть пожирала его изнутри за неверие и сомнения. Как он столько лет совершал это великое Таинство? Как он решался с таким бесстрашием рассекать Тело Христово? Как он причащался? Каждый раз не готовый ни духовно, ни физически…

Измученный, он спросил меня:

— Будет ли мне даровано прощение?

Месяц спустя священник появился в своей митрополии и подал в отставку. Он заявил, что больше никогда не будет совершать Божественную литургию, а только изредка причащаться Пречистых Тайн… И это он делал всегда с большим вниманием и духовной подготовкой.

Все священники…, помолимся. Все верующие…, верьте!

ВТОРАЯ МОЛИТВА ВЕРНЫХ начинается так:

Что означает: «Снова и много раз припадаем перед Тобой и Тебе молимся, добрый и человеколюбивый Боже, чтобы склонился и услышал нас, и очистил наши души и тела от телесной и духовной скверны, и позволил нам предстать перед Твоим Святым Жертвенником, без вины и осуждения. И тем, кто молится вместе с нами, даруй, Боже, преуспевание в жизни, вере и духовном благоразумии. Дай тем, кто со страхом и любовью служат тебе, причаститься святых и пречистых Твоих Таинств без осуждения и удостоиться небесного Твоего Царствия».

Вторая молитва верных заканчивается возглашением, которое слышится в первый и последний раз на Божественной литургии:

То есть: Пусть нас хранит и защищает всегда Твоя Божественная сила, Тебя славим, Отца и Сына и Святого Духа, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Все возглашения молитв — это славословие Святой Троицы. Так исполняется слово апостола Павла: «все делайте в славу Божию». То, что делаете, то, что говорите, то, что думаете, делайте во славу Святого Бога.

Эти две молитвы — открытые врата, через которые мы входим в священнодействие бескровной Жертвы богослужения, в литургию верных.