Сингапур, год назад.

Шикарный номер в отеле, из которого открывается захватывающий вид на океан. Шторы задернуты, несмотря на то что уже день в разгаре и с улицы давно доносятся звуки азиатской жизни, рокот многочисленных машин. На кровати лежит мужчина в шортах и рубашке. Он лежит, лицом уткнувшись в подушку. Вещи разбросаны. На прикроватной тумбочке недопитая бутылка «Хеннесси». Кирилл окидывает взглядом комнату, как будто видит ее в первый раз. Странно, он думал, что умер.

То ли комната сильно изменилась, то ли с ним что-то произошло. Вдруг он понимает, что пролежал на кровати почти двое суток и ничего не ел, не пил, кроме коньяка. Он совсем обессилел. Как только вернулось сознание — сразу же стала возвращаться боль. Страшная, разрывающая боль в груди.

Впервые за многие годы совместной жизни он не скучал по жене. Она вдруг стала каким-то чужим человеком. В памяти медленно начинают всплывать фразы и слова Ксении, подробности ее сексуальной жизни, в которые она его посвятила. Кирилл ощущает, как его начинает подташнивать и как сжимаются инстинктивно кулаки. Он бьет кулаком по стене один, второй, третий раз.

— Что вы чувствовали в этот момент?

— Ярость. Мне тяжело дышать.

— Что происходит дальше?

— Удивительно, но вместе с яростью появились силы. «Так дальше нельзя», — решаю я про себя. Принимаю душ, надеваю свежую одежду. Заставляю себя выпить кофе. Нужно что-то делать…

— И что же вы решаете делать?

— Ноги сами несут меня в старый парк. Вы знаете, в Сингапуре есть чудесный старый парк. Я люблю это место. Каждый раз, прилетая по делам в Сингапур, я обязательно находил хотя бы час, чтобы там погулять. Это место всегда мне давало силы. Несколько дней в одиночестве я помногу гулял в этом парке. Смотрел на древние деревья с огромными стволами и шумящими кронами. Часами бродил по аллеям, дышал, поднимался к площадке для медитации.

— О чем вы думали тогда?

— О многом. Тогда, в парке, глядя на природу, на медитирующих людей, я ощутил себя со своей бурлящей яростью каким-то инородным пятном в этой картине тишины и умиротворения. Я понял: злиться и ненавидеть — это неправильно. Это удел слабых людей. Я решил, что не хочу испытывать этих чувств. Ни по отношению к близкому человеку, ни вообще, в принципе. Сам факт моей злости стал мне отвратителен.