— Успевая сделать дело в последний момент, вы как будто каждый раз совершаете подвиг?

Макс кивнул.

— Вам важно в экстремальной ситуации победить любой ценой. Только тогда вы в своих ощущениях — герой и вам интересно жить?

Макс кивнул.

— А качество результата и потери — вопросы совсем не первой важности. Считается ведь, что победителей не судят.

— Но это только так считается. Я сам себя больше всех остальных сужу, — с горечью заметил Макс.

— А что вы себе обычно говорите внутренне в таких ситуациях?

Мой вопрос поверг Макса в глубокое раздумье. Он поерзал в кресле, заскользил глазами по книжным корешкам на полках. Потом снова поерзал и наконец взглянул на меня.

— Я смотрю на результаты и думаю: ну вот опять проскочил в последний момент только благодаря своим способностям. Вот здесь можно было глубже пройти тему, например, или более ясно и элегантно сформулировать свои мысли… Можно было людей не напрягать. Как-то так…

— А вам в последнее время кто-то давал обратную связь по поводу вашей привычки работать по принципу «когда жареный петух клюнет в одно место»?

— Ну вот так прямо, пожалуй, нет. Наверное, я давно стал большим боссом, — посмеялся Макс, — некому сказать. Когда я работал в «Маккинзи», это было основной темой, над которой мне рекомендовали работать старшие коллеги после ассесмента. И я добился большого прогресса. Поверьте мне! А в последнее время мог что-то сказать, пожалуй, только Теди.

Макс больше уже не шутил. Он был искренен. Но в его словах прозвучала нота грусти.

— Макс, как давно у вас эта привычка?

— Мне кажется, она была всегда. Понимаете, я был очень одаренным ребенком. Я пошел в школу в шесть лет. Проучился год, и меня перевели сразу в третий класс. Учителя говорили, что иначе мне будет просто неинтересно. Я никогда не делал домашних заданий. Это было очень скучно, мне и так все было понятно. Я приходил и отвечал. Еще представьте, это была посольская школа в Гаване. Я там был звездой и любимцем учителей. — Макс даже прищурился и потянулся от столь приятных воспоминаний и продолжил: — Меня вообще никогда не ругали и не требовали. А когда меня перевезли в Москву, то тут, в старших классах, в образцовой школе, учителя со мной пробовали бороться, но… — Макс улыбнулся. — У них тоже ничего не вышло, и они смирились.

— А ваши родители? Они видели, что происходит?

— Мои родители — это вообще отдельная тема. Они сами большие дети, романтики-бунтари. Они пытались меня «построить» в Москве, заставить организованно выполнять скучные задания, когда мой дед и классный руководитель из физматшколы надавили на них. Но все это не сработало. Они быстро поняли, что у них нет ни малейшего шанса, и оставили меня в покое.

— Понятно, — с грустью сказала я. — Никто из родительских фигур не смог найти ключ к вашей бурной и одаренной натуре. Получается, вас не научили организовывать себя, чтобы методично идти к цели. Получается, что вы можете работать только наскоками, только повинуясь зажегшемуся интересу. Как только вы постигаете предмет, то интерес познания угасает и вы тотчас теряете к этой теме интерес. Вам это никого не напоминает?

— Напоминает поведение моего сына, когда ему было года два-три. Из рубрики «разобрал игрушку, удовлетворился и бросил». Это лечится? — улыбаясь, поинтересовался Макс.

— Думаю, не просто и не быстро, но лечится.

Мы помолчали в задумчивости некоторое время.

— Макс, возьмете домашнее задание, несмотря на то что вы их не любите выполнять?

— Ваши задания интересные, — пошутил он.

— От вас требуются пятнадцать минут покоя вечером у камина или со свечой. Желательно — не позднее двадцати двух часов, чтобы еще были силы. Делайте следующее: глубокий вдох, потом выдох. Начало следующего вдоха задержите на некоторое время и только потом вдыхайте. Полной грудью. Делаете это сладко, с удовольствием… И следите за своими телесными ощущениями, эмоциями и ассоциациями. Никаких деловых мыслей! Только ощущения.

— Как интересно! Супер, таких приятных заданий у меня точно еще не было. — Макс расплылся в улыбке.

— Не спешите с выводами. Вы еще не знаете, что такому «шилу», как вы, это будет непросто.

— Это дыхательная медитация?

— Да. Она основана на задержанном вдохе. Это эмоциональное и телесное воспроизведение момента рождения. Суть этой медитации — отделиться от своих внешних целей, от ежедневных рутинных проблем и погрузиться в себя, в свои глубинные ощущения.

— И что мне это даст?

— Это поможет вам прежде всего немного притормозить себя, услышать и понять, что для вас на самом деле необходимо сейчас, а что нет.

— Это интересно, док. Постараюсь сделать.