Книга: Бизнес и/или любовь
Назад: Мечта и головная боль
Дальше: «Основное заболевание»

«Слепая зона»

— В «слепую зону»? Что это значит?
— «Слепая зона» — это будто пятно в нашем сознании. Есть такие устойчивые ситуации в нашей жизни, когда мы совершаем действия «на автомате», как бы рефлекторно. Эти действия не подвергаются нами обычному критическому анализу, даже если результаты разочаровывающие. Мы практически не задумываемся над их сутью и целесообразностью, будучи внутренне уверенными, что ведем себя правильно. Мы не подвергаем эту свою уверенность проверке реальностью. Действуя так, мы опираемся на свою же внутреннюю систему убеждений и схем, которую сформировали еще в детском возрасте. Эта система скрыта от нашего сознания, но она часто определяет, что и как мы делаем. И что мы при этом чувствуем. Это становится нашим бессознательным жизненным сценарием. Это звучит парадоксально, но в жизни взрослые люди, став гораздо сильнее, умнее, независимее и опытнее, продолжают руководствоваться в определенных ситуациях своими детскими стратегиями.
— А в чем здесь проблема? — Татьяна задумалась и сама же начала отвечать на свой вопрос: — То есть иногда мы думаем перед тем, как что-то сделать, а иногда действуем «на автомате».
— Да. Такое поведение отнимает у нас свободу выбирать делать так, как нам нужно сейчас. Не дает даже думать. Мы рефлекторно подстраиваем свои интересы под других, значимых для нас людей, увы, в ущерб себе.
— А что могло меня заставить в детстве действовать, как вы говорите, в ущерб себе? Мне кажется, у меня было хорошее детство. Меня любили. Я всегда занималась тем, что мне интересно, и добивалась успеха.
— Я пока не знаю вашей истории, но у меня сегодня появилась гипотеза, что, будучи ребенком, вы научились быть полезной и ответственной за других, для того чтобы быть любимой. Наверное, ваша семья поддерживала вас в этом. Поступая так, вы гарантированно чувствовали себя «хорошей девочкой» для них. Это стало «слепой зоной» в вашей жизни. Вы действуете, не осознавая своего глубинного мотива. Я также заметила, что вы упорно видите в своем партнере потенциал, небездарного мужчину. Вы настойчиво пытаетесь его изменить, вырастить, раскрыть. Вы куда-то его тянете, помогаете, делаете за него, а потом журите.
— Все так и есть.
— Свое сценарное поведение вы реализуете и с Алексом. Но когда вы начинаете так относиться к своему партнеру, вы не относитесь к нему, как ко взрослому мужчине, способному самостоятельно достичь своих целей. В его гипотетический успех вы вкладываете невероятное количество своей энергии, которой уже не хватает на вашу собственную жизнь. Но что бы вы ни говорили своему партнеру, что бы вы ни делали, он ничего не меняет. Значит, ваша стратегия не работает. Почему тогда вы ее не меняете? Может быть, вам страшно от нее отступить?
Она резко замотала головой, с трудом меня дослушав.
— Нет, нет, — сказала она, чуть поморщившись. — Все это как-то совсем не обо мне… Страх? Нет, не мое. Я всю свою жизнь прожила по принципу: вижу цель — не вижу препятствий.
— Верю. Но это не входит в противоречие со сказанным мною. Да, вы по сути своей решительный человек. Вы можете быстро думать, действовать и получать то, что вам нужно. В делах, но не в отношениях. Здесь ваше сознание зажато тисками и разум не свободен. В этой «слепой зоне» вы не творец и не стратег, вы теряете свою эффективность и гибкость. Здесь вы — пленник своих детских решений. Поэтому сейчас, почувствовав угрозу для них, вы напряглись. Вы заметили, что рассердились на меня?
— Нет, не заметила. Просто… мне кажется, вы говорите вещи, совершенно мне не близкие. Если честно, в какую-то секунду мне подумалось, что вы одна из тех современных интеллектуалок, наслаждающихся своим превосходством… Простите.
На последнем слове ее голос потух. Она опустила глаза. Но, помолчав буквально пару секунд, продолжила:
— Знаете, таких сейчас немало. Отлично зарабатывают, ни от кого не зависят, вкладывают деньги во внешность, не стареют, не пьют, не курят, не тратят время на чужие проблемы… От таких не дождешься ни тепла, ни сопереживания. Такие не любят страдать. Ни за себя, ни за других. И вот какая польза от этого холода? Лично мне это не нужно.
Это было уже настоящее наступление. Татьяна пошла в атаку. Из просто оппонента я превращалась в оппонента, покушающегося на ценности Татьяны, пытающегося опровергнуть ее право на душевную щедрость. Она взглянула на меня твердо. В глазах читалась решимость. То есть она намеревалась высказать нечто очень прямое, возможно, даже резкое. Вдохнув, она спросила:
— У вас есть семья? Есть муж? Есть дети?
— Да. Я вышла замуж еще студенткой. Моей дочери двадцать один год, она учится в университете. Моя семья — это очень значимая часть моей жизни, — так же твердо ответила я.
— И… и что? У вас хорошие отношения в семье? Вы счастливы вместе? — не успокаивалась Татьяна.
— Да. Мы очень близкие люди. Увлечены примерно одним и тем же делом. И дочь учится тому же ремеслу. Нам интересно вместе, нам нравится обмениваться впечатлениями и опытом, поддерживать друг друга в стремлении расти. Нам просто очень тепло вместе.
— Ох… Я не верю. Не могу поверить. Все это бывает только в кино.
Татьяна смягчилась. Расслабилась. Провалилась в кресле. И уже как будто из глубины, как будто издалека сказала:
— Я не то чтобы не верю именно вам. Я вообще не верю, что счастье в любви возможно.
— Я понимаю ваше недоверие. Самое интересное, что мне близки ваши ценности. Я тоже за любовь, за душевную щедрость, за заботу, внимание, поддержку. Человеческая близость — это платформа нашей жизни. На самом деле единственное, в чем я с вами категорически расхожусь, так это в том, что в любви один человек все время берет, а второй все время отдает. В здоровой любви есть баланс «давать и брать», партнеры по силе равны. Если связь между мужчиной и женщиной зиждется на принципе односторонней отдачи, жертвовании, то это скорее эмоциональная зависимость.
— Вы не понимаете, Саша мне тоже очень много дает! — отчаянно защищала своего партнера Татьяна.
— Возможно, — размышляла я вслух. — Он дает вам то, что вам нужно? И почему тогда вы высказали сомнения по поводу счастья в любви?
Татьяна молча пожала плечами. Я дала ей время подумать. Она так и продолжала молчать.
Назад: Мечта и головная боль
Дальше: «Основное заболевание»