Как выяснилось, Александр жил не в Москве. Он лишь приезжал в Москву. Когда на месяц, когда на три, потом уезжал, приезжал снова. У Александра был дом в Краснодарском крае, семья, трое детей, жена, с которой, по словам Татьяны, он находился в стадии подготовки развода.

Последние годы Александр всегда останавливался у Татьяны. По ее словам, он переживал не лучший момент в бизнесе. Изначально смыслом его пребывания в столице были деньги. Татьяна помогала ему с перспективными клиентами: рекомендовала, помогала выстраивать правильный контакт. Старалась помочь наладить его финансовое положение.

— К сожалению, те проекты, которые у Алекса есть сейчас… Честно говоря, это не его масштаб.

Она сказала это со вздохом, устало.

— Почему вы решили, что это не его масштаб?

— Но… я знаю об этом. Он сам всегда говорит об этом. Алексу хочется большего. Он талантливый человек. После института начинал дело ярко, как-то сразу с таким размахом… Просто потом с ним что-то произошло, видимо, проблемы с рэкетом и с долгами надломили его. Очевидно, что он создан для большой интересной работы, а не для проектирования средненьких дач на Новой Риге.

Необходимо было сверить впечатления.

— Татьяна, скажите, правильно ли я поняла: одаренность Александра не соответствует тому, что он смог реализовать к середине своей жизни?

— Так. Именно.

— Понятно, вы видите этот дисбаланс. Похоже, что одной из своих жизненных миссий вы считаете помощь Александру, хотите, чтобы его талант раскрылся в полной мере, так?

— Да, да, я хочу…

Она приостановилась и перебила сама себя:

— Это ненормально?

— Татьяна, я считаю, что глубокая заинтересованность партнеров в раскрытии талантов и успешности друг друга — важнейшая составляющая здоровых отношений. Есть лишь одна ключевая оговорка. Важно, чтобы ваш мужчина не просто хотел достичь чего-то большего. Важно, чтобы он был готов совершать реальные шаги в этом направлении. Вы можете только поддерживать Александра, вдохновлять, согревать своей любовью. Верить в него.

Она задумалась.

— Ну… да. Я именно так и делаю. Вдохновляю. Вообще-то я только этим и занимаюсь. Я стараюсь держать его в курсе каких-то важных событий в строительном бизнесе, сообщаю об изменениях в законодательстве, скидываю в день по пять ссылок на интересные статьи по нашему профилю. И, конечно, заказы. У меня море контактов и могу рекомендовать его потенциальным клиентам. Возможностей действительно много…

Она замялась. Как будто запуталась.

— Татьяна, я вас слышу. Для меня очевидна ваша заинтересованность в успехе Александра. Но пока вы ничего не сказали о его готовности прикладывать усилия. Как обстоит дело с этим?

— Хм… Мы постоянно говорим о том, что ему неплохо было бы переехать в Москву. Алекс хотел бы уладить все свои дела, завершить все суды, раздать долги и… перебраться ко мне.

Я видела, как тяжело ей давалась, казалось бы, простая вещь: Татьяна никак не могла отделить в своем сознании мечту своего мужчины от его готовности к этой мечте идти.

Я решила подступить к вопросу с другой стороны.

— Скажите, что вы цените в деловых людях?

Татьяна оживилась.

— Четкость, ответственность, мужественность, смелость, мозги. Целеустремленность.

Она сказала это уверенно, чеканно, не запинаясь, не задумываясь. Ее голос звучал как голос эксперта. И пояснила:

— Без этих качеств настоящего успеха в бизнесе достичь нельзя. Особенно в нашем, в строительном. У нас жесткая игра. Конкуренция, большие деньги, серьезные риски. Без перечисленных качеств…

Она покачала головой. Не было ни малейшего смысла спрашивать, есть ли эти качества у нее самой, — еще бы! Но могла ли она признать эти качества в партнере?

— Как вы считаете, Александр достаточно эффективен в своем деле? Его характер годится для участия в той самой «жесткой игре»?

— Хм… Боюсь, что нет. Хотя… Все не так однозначно. Но, знаете, у него как-то не выходит с людьми. Разваливается проект за проектом. Это то, чего я не понимаю. Я нахожу клиента, допустим, заказ на загородную усадьбу, и поначалу все идет отлично. У Алекса собственное архитектурно-строительное бюро. Есть хорошие специалисты. У него светлая голова, он способен на нетривиальные решения, может за короткие сроки подготовить блестящий проект. Мало кто вообще способен на такие оригинальные решения в малой архитектуре! У заказчика загорается глаз. Что еще нужно? Казалось бы — строй, зарабатывай, но… Вот честно, я просто не могу объяснить, как это происходит, но Алекс постоянно опаздывает, что-то забывает, подписывается на какие-то фантастические сроки, не осознает число объектов и количество занятых людей, путает, может не брать трубку — как-то, знаете, он… халатен.

Она смутилась. Как будто посчитала непорядочной такую критику по отношению к любимому человеку. Но, пережив волну смущения, продолжила говорить.

Сказала, что первый год неизменно подключалась во все рабочие конфликты Александра. Пыталась приводить в порядок разваливающиеся отношения с заказчиками. Иногда сама лично совершала какие-то звонки, иногда присутствовала на переговорах. Но в итоге поняла, что не тянет такую степень участия в его делах.

— У меня нагрузка… зашкаливает! Не могу совмещать. Бывают дни, когда сидишь над горой документов и сама же не веришь, что с ними можно разобраться не то что до полуночи, а даже через год. А Саша… Он удивительный человек — не понимает элементарного.

Она пожала плечами. И в недоумении взглянула на потолок, будто там мог быть ответ на вопрос о загадочной мужской душе.

— Я который год одно и то же говорю, самой противно: говорю, что выстраивание контакта с заказчиком — это важнейшая часть нашей работы. К сожалению, архитектор — не свободный художник. Архитектору приходится всю жизнь учиться быть и психологом, и менеджером, и продавцом. Это клиентский бизнес! Поразительно, как можно игнорировать это? Алекс может сказать: «Да пошел он, надоели мне эти пижоны с их заморочками!». Вот и вся его тактика. Он считает, что на таких дурах, как я, все ездят. А на нем, мол, ездить никто не будет, он не позволит. Ума не приложу, что с этим делать…

Она вздохнула, совсем по-детски всплеснув руками.

— Татьяна, а почему вы должны с этим что-то делать?

— Эм… Как почему? Мы же пара. Я вижу, что человек заблуждается. Разве я не должна ему помочь? — Она свела брови и взглянула с сомнением, пожалуй, даже с оттенком раздражения. — Зачем тогда быть в паре, если каждый живет только для себя?

— Татьяна, я вижу, что вы очень щедры и отзывчивы к проблемам Алекса. Но мне кажется вы не ощущаете разницы между здоровой помощью человеку и навязчивой заботой, давлением на него. Попробуйте почувствовать: когда вы подталкивете или давите — вы тратите много собственных сил. Верно?

Она кивнула в знак согласия.

— Но ведь вы даже не уверены в том, что Александр хочет и может идти в заданном вами направлении.

Она слегка покраснела.

— Э… Нет, нет. Почему вы решили, что я не уверена? Алекс давно… да, собственно, всю жизнь мечтал выстроить свой бизнес успешным.

— Хорошо, предположим, он действительно искренне этого хочет. Но остается другой не менее важный вопрос: что он готов для этого сделать?

Она снова сдвинула брови, нахмурилась, тряхнула головой.

— Не понимаю… не понимаю, о чем речь. У меня начинает болеть голова.

— Где болит?

Татьяна прижала пальцы к вискам.

— Как она болит?

— Кружится… И что-то давит на виски сильно… Мне очень трудно концентрироваться на ваших словах, простите. Мне кажется, я начинаю напрягаться, и возникает эта боль.

— Татьяна, не беспокойтесь, пожалуйста. Вероятно, мы входим в вашу «слепую зону».