Есть у Иртеньева «Баллада о гордом рыцаре», который «не кормил казну налогом, на турнирах не блистал». Бог обращается к нему: «Есть каналы, по которым до меня дошел сигнал, что ты клал на все с прибором». Отвечает рыцарь: «Клал! Клал на ханжеский декорум, на ублюдочную власть и ad finem seculorum собираюсь дальше класть». Бог это одобрил, и рыцарь с чистой совестью так прожил всю жизнь. В этом рыцаре воплотилась важнейшая русская черта – пофигизм, то есть равнодушие и безразличие ко всему. Шутники говорят, что, как и у балалайки, в душе русского мужика есть три главных струны: алкоголизм, патриотизм и пофигизм.

Гарин-Михайловский рассказывает, как в дореволюционной деревне в нищей крестьянской семье умер последний кормилец: «В избе голодные ребятишки, голодная смерть уже смотрит в окошко». А старик-хозяин удивительно спокоен. Гарин советует ему посыпать снег золой – тогда он раньше растает и можно будет раньше сеять. Но старик отвечает, что это против Бога: ведь это его святая воля была снег послать. В результате время для посева упущено, урожай плохой. Русский пофигизм неразрывно связан с фатализмом – верой в неотвратимость судьбы. Прошло больше ста лет – и вот картинка деревни в частушках Т. Шаова: «Наплевать нам на косьбу, наплевать на молотьбу, на людей, зверей и пташек. Всех видали мы в гробу! Запалили хату спьяну и сидят… По барабану! Стол покуда не горит, а портвешок уже разлит. И соседи тож не плачут, на завалинке судачат: «Хорошо горит! Примета! Значит, жарким будет лето».

Чему нас учат с детства? Слушайся старших, ни во что не вмешивайся. «Пусть лошадь думает, у нее голова большая», – издавна говорят русские. Своим «стихийным буддизмом» мы напоминаем индийского йога, которому на окружающее наплевать. В анекдоте два хирурга стоят у койки пациента и спорят: «Да, дела плохи – придется ампутировать левую ногу». – «Нет, обе!» – «Нет, левую!» – «Обе!!!» – «Ну ладно, обе так обе, не будем ссориться по пустякам!»

Пушкин с горечью писал: «В русских есть равнодушие ко всякому долгу, циничное презрение к человеческой мысли и достоинству, ко всему, что не является необходимостью». У нашего пофигизма и фатализма давние корни. Огромная масса людей была вынуждена думать лишь о том, как выжить. У них не было ни сил, ни времени, ни желания заниматься общими делами. Сложилось правило: «Моя хата с краю, я ничего не знаю». В советские годы писатель В. Пьецух пришел в коммунальную квартиру и был поражен: «На кухне потолок протекает и оттого тронут пятнами, трубы облуплены и ржавеют, около раковины снуют тараканы, линолеум на полу вздыбился пузырями». С гостем беседовали о высоких материях две хозяйки – красивые женщины, прекрасно поющие и играющие на гитаре. Он спросил: «Девочки, милые, почему вы так живете?» – «Ваш вопрос не к нам, а к советской власти, которая довела до ручки жилищный фонд». Зачем им вкладывать деньги в ремонт мест общего пользования, если соседи все равно все испортят?

В советский период людей учили ставить общественные интересы выше личных: «Мы строим счастье сразу всех, и нам плевать на счастье каждого» (И. Губерман). В наше время мы впали в другую крайность. «За чужой щекой зуб не болит» – эгоизм не встречает осуждения. Древний пофигист Диоген жил в бочке и был равнодушен к материальным благам. А нынешние пофигисты равнодушны ко всему, что не приносит бабла. «Мой пофигизм избавляет меня от стресса, – радуется Егор П. на форуме в Интернете. – Кругом дебилы, и я забил на всех». «Если у вас проблемы, не парьтесь, выкиньте их из головы, – пишет его ровесник. – Красота спасет мир, а пофигизм – нервы!» Появилась книга психолога Н. Ром «Как выработать здоровый пофигизм».

А. Кончаловский считает, что для русских характерно отсутствие личной анонимной ответственности, на которой держится современное государство и общество. Почему режиссер называет эту черту анонимной? Речь идет о поступках, которые мы совершаем, когда их не видят другие. Представьте себе в подъезде лифт, стены которого изгажены. Но вот его заменили новым, в кабине повесили зеркала. И – о чудо! – исчезли прежние «граффити», от вызывающих до грустно-элегических, вроде «Все вы лохи, му…ки». Потому что, наверное, неприятно видеть себя самого в роли хулигана.

Подавляющее большинство русских чувствуют себя ответственными только за свою семью, работу и дом. И лишь немногие – за то, что происходит в своем городе, и уж тем более в стране. Дефицит ответственности в стране – серьезнейшая проблема, и тому есть масса примеров. На дорогах стоят гаишники, но в истории с «Норд-Остом» банда террористов сумела проехать в грузовике с оружием по всей стране. Из-за этого в Москве погибли сотни людей.

Лучшим русским людям всегда была присуща ответственность. А сегодня «пофигисты сидят в частных офисах, госучреждениях и Госдуме», – уверен В. Войнович. Кто же виноват во всеобщем пофигизме? Если у вас на глазах на улице кто-то выбросит мусор на асфальт, вы его остановите? В трамвае пожилая женщина жалуется соседке: «Я на днях в сумке порядок наводила, а то полно было бумажек: чеки, билеты. Собрала все – и в форточку. И, представляешь, рецепт выкинула! Я бегом на улицу. Ой, скажу тебе, какие же люди – свиньи! Чего только не выбрасывают под окна! Я еле-еле свой рецепт в мусоре нашла». Один блогер задает неприятные вопросы: «Кто из вас получает зарплату в конверте, чтобы не платить налоги? Кто, попав даже в мелкие начальнички, начинает брать взятки? И откуда берутся чиновники, на которых вы жалуетесь? С Марса прилетели?» Выходит, что во многом виноваты мы сами.

В России издавна говорили: «С волками жить – по-волчьи выть», «Плетью обуха не перешибешь». По Галичу, «молчальники вышли в начальники, потому что молчание – золото». Как стремится жить большинство? Плыть в своей лодке и ни о чем не думать. С властью, с начальством спорить – плевать против ветра. Все само собой рассосется, а меня авось не затронет. В конце концов, пока могу плавать в Интернете, ездить за границу – разве этого мало? Пофигизм ведет нас к соглашательству, к конформизму.

Может ли нормально существовать общество, в котором личные интересы постоянно ставятся выше общественных? Социальное равнодушие – болезнь, которую необходимо преодолеть. Но в нашем пофигизме проявляется не только безответственность, но и умение выжить в ненадежном и несправедливом обществе. Юмор, смешанный со здоровым пофигизмом, – это, может быть, единственное, что всех нас объединяет и спасает. Если политикам не удается увлечь людей лживыми обещаниями, если они не молятся ни на чьи портреты, а просто живут своей жизнью, влюбляются, создают семьи и воспитывают детей, может быть, это не так уж и плохо?