Глава 19

Генеральная уборка заняла большую часть следующего дня. Некоторые гости задержались далеко за полночь, дети так и заснули одетыми, пока взрослые зажигали, а мы с Джорджем бодрствовали, следили за порядком. Когда я попытался отправить Джорджа спать, он отказался, сказав, что будет дожидаться Тоби, и в результате котенок переутомился – как и все мы.

Обратной стороной веселья стало утреннее пробуждение: взрослые чувствовали себя разбитыми, дети капризничали из-за усталости и недосыпа, а в доме царил сущий хаос. Впрочем, нас, кошек, это не очень-то беспокоило, так что я преспокойно вылизал лапы, проследил за тем, чтобы Джордж привел себя в порядок, и мы пошли отдыхать.

Прошлой ночью, после того как все наконец-то легли спать, я встретился с Гилбертом, и мы вместе полакомились объедками с праздничного стола. Наверное, сардины сыграли свою роль: мне удалось выудить у него обещание, что вечером, перед заходом солнца, он позволит мне представить его моим семьям. В понедельник мужчины возвращались в Лондон до следующих выходных, поэтому для меня было крайне важно, чтобы Гилберт познакомился с ними сегодня вечером. Тем более что все пребывали в приподнятом настроении. У взрослых появилось много друзей, а у детей – еще больше. Женщины планировали на неделе пойти пообедать с Эмбер, Вики и Кейт; кажется, они все хорошо поладили. Андреа не объявлялась, что радовало, хотя Джордж тосковал по Шанель, что не могло не огорчать.

– Что ж, я окончательно убежден, – сказал Джонатан, когда дом наконец привели в божеский вид.

– Убежден в чем? – переспросила Клэр.

– Это место, деревня, наши выходные, праздники, каникулы… Теперь я понимаю всю прелесть такого отдыха, – ответил Джонатан.

– Согласен, – поддержал его Томаш. – Поначалу я сомневался в том, что это хорошая идея. Я имею в виду, коттедж, расходы, а потом еще и проблемы с рестораном, но для детей здесь сущее раздолье. В Лондоне такое немыслимо. Алексей так преуспел в паддлбординге. – Томаш снова выглядел счастливым, приятно посмотреть. – Я хочу проводить здесь как можно больше времени.

– Томми, правда, злится. Это первый вид спорта, в котором Алексей его обскакал, – рассмеялась Франческа. – Кстати, нашими стараниями стоимость коттеджа уже возросла. Если посчитать, сколько денег мы в него вложили, и разбросать это на все каникулы, которые мы собираемся здесь проводить, затраты окупаются с лихвой.

– Дело даже не в деньгах, – вздохнула Полли. – Я чувствую себя такой отдохнувшей. Конечно, мы не сидим сложа руки и порой устаем, но в целом, даже просто просыпаясь утром и глядя на море, я испытываю невероятный покой.

– Выходит, мы все влюблены в «Морской бриз»? – рассмеялся Мэтт.

– Мяу, – подтвердил я. Все до одного.

Мы сидели на лужайке на большом одеяле для пикника. Вернее, я сидел, Джонатан лежал и Клэр рядом с ним, Мэтт расположился напротив нас и наблюдал за детьми, играющими в крикет, хотя Алексею и Томми разрешили пойти на пляж с их новыми друзьями. Полли привалилась к огромной подушке, а Франческе подушкой служил Томаш. Джордж пытался помогать игрокам, но в него все время попадали мячом, и, вместо того чтобы держаться подальше, он, наоборот, лез на рожон. Ему казалось, что в этом и заключается игра. К счастью, мяч был мягким – изувечить котенка не мог, но я очень надеялся, что выбьет из него дурь и вразумит насчет Шанель.

Помяни черта, и он тут как тут. Распахнулась калитка, и вошла Андреа, ослепительная в облегающем бирюзовом платье, на высоких каблуках, с нимбом белокурых волос и злюкой Шанель на руках. Джордж застыл на месте, разинув рот. Разумеется, в него тотчас залепили мячом. Он слегка смутился от того, что Шанель стала свидетелем его позора. Джордж присоединился ко мне на одеяле, и мы приготовились наблюдать очередную сцену с Андреа в главной роли.

– Привет, – дружелюбно произнес Джонатан. Клэр пыталась спрятать хмурый взгляд.

– Привет, мне ужасно неловко вас беспокоить. – Голос Андреа звучал необычайно ласково. Женщины переглянулись, удивленные не меньше моего.

– Ничего страшного. Я бы предложил тебе присесть, но нет ни одного стула, – рассмеялся Мэтт. Полли не выглядела счастливой, потому что мужчины, все как один, уставились на Андреа, и на их лицах появилось такое же глуповатое выражение, как у Джорджа, когда он смотрел на Шанель. О боже, я надеялся, что они не влюблены в эту дамочку. В конце концов, у всех есть жены.

– Ха, конечно. Я бы присела к вам, но в этом платье… – Клянусь, я видел, как зарделся Джонатан. Выражая свое недовольство, я щелкнул хвостом. – В любом случае я не задержу вас надолго. Просто хотела извиниться за то, что не смогла посетить ваше скромное… мероприятие, но я была так занята, и девочки неважно себя чувствовали, поэтому мы решили отсидеться дома. Впрочем, чтобы загладить свою вину, я бы хотела пригласить всех вас к себе в следующие выходные. В субботу. Я устраиваю большой пикник, и к нам присоединятся некоторые из моих друзей. Мы чудесно проведем время, вы не пожалеете. – Звучало так, будто она действительно хотела общаться с нами. Я не верил ушам своим. Да и мог ли поверить?

– Вау, спасибо, предложение заманчивое, – сказал Томаш и тут же опустил взгляд, словно почувствовал, что ляпнул не то.

– Ну, знаете, не секрет, что я хотела купить ваш коттедж, но теперь, когда вы провели такую замечательную работу и сделали из него настоящий семейный дом, нам пора наладить добрососедские отношения.

– Думаю, мы сможем прийти, но послушай, Андреа, если твои девочки будут дразнить наших детей… – предупредила Полли.

– Обещаю, что этого не будет. Я уже объяснила вашим очень разумным – и к тому же симпатичным – мужьям, что вышло недоразумение, мои девочки просто немного ревновали. В любом случае давайте забудем прошлые обиды. – Она улыбнулась. Нет, как-то неискренне. Я почти не сомневался в этом, нутром чувствовал подвох.

– Да, давай забудем, – стиснув зубы, произнесла Клэр.

– Так вы все придете в субботу, около часу дня? – с надеждой спросила Андреа. Мне стало интересно, верят ли остальные в искренность ее желания загладить вину. Насчет ребят я даже не сомневался – эти уши развесили и рады, чего нельзя сказать о женщинах. А, возможно, мужчины просто хотели, чтобы все было по-настоящему, от души.

– Конечно, придем, с удовольствием, – сказал Джонатан. Женщины поддержали его ухмылками, в которых читалось: «О нет, никакого удовольствия».

Джордж проводил их до ворот, строя глазки Шанель, хотя она решительно его игнорировала. Он подошел к самой калитке, но, когда ее захлопнули прямо перед его носом, с несчастным видом улегся на траву.

– Эй. – Я ткнулся в него мордой.

– Почему эта женщина унесла ее? – печально спросил он, положив голову на лапы. – Я же видел, что Шанель хочет поиграть со мной, но эта женщина вечно нам мешает.

– Конечно, она хочет побыть с тобой, – ответил я, с трудом подбирая слова, и усмехнулся так же, как наши дамы в ответ на приглашение Андреа.

Я застал Гилберта на заднем дворе, где он, заметно нервничая, приводил себя в порядок. Все собрались на кухне. Дети сидели за столом, взрослые суетились, занятые каждый своим делом: Клэр уговаривала Саммер поесть овощей, Джонатан увещевал Тоби, Полли помешивала что-то на плите, Томаш читал газету в углу, а Мэтт готовил горячие напитки.

– Я не уверен, что это хорошая идея, – сказал Гилберт.

– А я уверен. Лучшего момента не придумать. Ладно, пошли, не дрейфь. – Это слово часто мелькало в разговорах детей. Джордж, уже сытый, поджидал нас в коридоре между кухней и песочной комнатой. Я сделал глубокий вдох и прошел вперед, убедившись, что Гилберт идет следом. Мы втроем выстроились в линейку, и я выдохнул.

– МЯУ! – завопил я что есть мочи. Все побросали свои дела и посмотрели на нас.

– О боже, кто это? – Франческа подбежала к нам и взяла Гилберта на руки. Он выглядел немного испуганным и поначалу вырывался, но потом все-таки позволил погладить себя по голове. Я почувствовал облегчение. Все обступили нас.

– Мама, он похож на леопарда, – сказал Томми. Дети и взрослые засуетились вокруг Гилберта, который выглядел настолько удивленным, что мне стало немного грустно от того, что он не привык к подобному обращению. Так следует относиться ко всем кошкам.

– Алфи, значит, это твой друг? – спросил Джонатан. – У Алфи много друзей среди котов, – добавил он.

– Я всегда думал, что кошки – одиночки, но к нашему Алфи это не относится, он всегда кого-нибудь тащит за собой, – добавил Мэтт.

– Мяу, – подтвердил я. Да, Гилберт – мой друг.

– Думаешь, он живет у кого-то из наших соседей? – спросила Клэр. – У него нет ошейника.

– Определенно не у Андреа, – добавила Полли.

Я знал, что будет нелегко объяснить им, кто такой Гилберт и почему он здесь, но надо было попробовать.

– Мяу. – Я побежал в песочную комнату, где начал нарезать круги, пытаясь все объяснить.

– Он живет в песочной комнате? – спросила Франческа. Ура, дошло!

– Знаешь, когда мы только приехали, я еще удивилась, откуда там кошачья шерсть, – сказала Клэр. – И мне показалось, что пахнет кошкой. Но, разумеется, мы никогда его не видели. – Она погладила Гилберта, и тот замурлыкал.

– Так ты думаешь, он живет в этом доме? – спросил Мэтт.

– Мяу. – Нелегко объяснить, правда?

– Но коттедж пустовал много лет, так что выходит, он жил здесь один, – размышляла Полли.

Все принялись обсуждать Гилберта, где он мог или не мог жить, и я увидел, что он направился обратно в песочную комнату. Я побежал за ним.

– Я знал, что так и будет, – опечалился он. – Они хотят выяснить, кому я принадлежу. Люди не привыкли к мысли, что мы можем жить сами по себе. Зря я согласился на это знакомство.

– Нет, – настаивал я. – Послушай, они все обсудят, но в конце концов догадаются, что ты здесь живешь. Мы поможем им осознать это. Пожалуйста, поверь мне. Ты выручил нас в истории с Лиамом и всем остальным, так что доверься мне. Они поймут, что это твой дом, что ты кот при коттедже «Морской бриз», – умолял я, хотя и не во всем был уверен.

Спустя какое-то время я убедил его вернуться.

– Как ты правильно заметила, у него нет ошейника, он не попадается нам на глаза и, возможно, приходит, только когда мы все спим, – начал Джонатан. – Отсюда я делаю вывод, что он привык здесь бывать и живет сам по себе. В конце концов это сельская местность, где, как вы знаете, кошки обходятся и без готовой пищи.

Я вскочил к нему на колени ткнулся в него мордой, чтобы подтвердить его слова.

– Я знаю, но мне больно думать, что у него нет семьи, которая бы о нем заботилась, – сказала Клэр.

– Но, Клэр, посмотри на нашего Бачка. Он любит наш двор, но, если мы пытаемся забрать его домой, ему это совсем не нравится, – заметила Франческа.

– Выходит, этот кот живет здесь? – В голосе Клэр все еще звучала неуверенность.

– Мяу, мяу, мяу, – настойчиво произнес я. «Да, именно здесь он и живет».

– Но что, если мы заберем его с собой в Лондон? – предложил Мэтт.

– Ай! – завизжал я. Это означало «нет».

– Он пляжный и деревенский кот, а не городской, – подчеркнул Джонатан. – Смотрите, он не тощий и не изможденный, выглядит вполне здоровым. Предлагаю сводить его к ветеринару, убедиться, что он в порядке и привит от болезней, после чего позволить ему жить в нашем доме. Мы здесь будем часто бывать, Шелли будет присматривать за домом, она живет неподалеку, так что сможет заботиться о коте. Я действительно думаю, что нельзя его прогонять. Судя по всему, он чувствует себя здесь как дома.

– К ветеринару? – прошипел Гилберт. Согласен, я не подумал об этом.

– Жестокая необходимость, – прошипел я в ответ. Так оно и было, хоть я и посочувствовал коту. – Да ладно, тебя быстренько осмотрят, а потом весь коттедж будет в твоем полном распоряжении, пока мы в Лондоне, а когда снова приедем, представь только, как весело мы сможем проводить время вместе.

– Ты во многом прав, Алфи, но идея с ветеринаром мне совсем не по душе. Я до сих пор помню их садистские приемчики.

Но, когда Гилберт вернулся на кухню и позволил Томашу усадить его на колени, я понял, что одержал победу; он влюбился в мои семьи, в чем я не сомневался. В конце концов кто бы устоял перед ними?

– Как его зовут? – спросил Томаш, поглаживая его. Ой, об этом мы как-то не подумали.

– Знаете, когда я была маленькой, у моей тетушки жил большой рыжий кот. Его звали Гилберт. Давайте так и назовем его, – сказала Клэр, и я опешил от удивления.

– Я же говорил тебе, что все будет тип-топ, – сказал я позже, когда мы остались одни. – Но как тебе история с именем? – Я до сих пор не оправился от потрясения.

– Должно быть, совпадение, такое часто бывает, – ответил Гилберт. Я тряхнул головой. Совершенно очевидно, что он не мог быть тем Гилбертом, который мало того что рыжий, так еще и жил сто лет назад, но кто знает?

– И все-таки странно. Ты как будто свой в этом доме, как тот кот, что жил здесь раньше, – сказал я. – Как будто «Морскому бризу» на роду написано иметь кота по имени Гилберт или типа того.

Мы коротали время на заднем дворе – смотрели на луну, наслаждаясь тишиной и покоем. Джордж настолько возбудился от того, что Гилберта официально признали и теперь можно не прятаться, что настоял на прогулке по пляжу перед сном, и набегался так, что пришел домой без задних лап. Уложив его спать, я застал Гилберта на кухне, где тот ужинал на правах члена семьи. Мое сердце радостно забилось. После ужина мы вместе вышли прогуляться по саду.

– Все получилось идеально, – сказал я.

– Я знаю и очень благодарен тебе. Когда вы приехали сюда, я думал, что мне придется искать новый дом, и здорово, что теперь в этом нет необходимости, потому что я люблю «Морской бриз».

– Понимаю. Он пришелся тебе по душе, правда?

– Это больше, чем дом, Алфи, в нем есть что-то особенное. Я почувствовал это, когда впервые попал сюда, и чувствую до сих пор!

От наших размышлений нас отвлек шум по ту сторону изгороди. Я бросился к кустам, Гилберт следом за мной. Пробраться сквозь заросли оказалось не так легко, как через нашу привычную лазейку, но мы все-таки сумели проползти достаточно далеко, чтобы увидеть сад Андреа. Она сидела на террасе, пила вино, но не одна. С Лиамом.

– Мы можем подобраться ближе? – спросил я.

– Следуй за мной, – сказал Гилберт и, крадучись, двинулся к террасе, где мы могли слышать их разговор.

– Я думал, ты уже забыла про это, – говорил Лиам. – Я больше ничего не могу сделать с домом, за мной следят, как ястребы, Андреа.

– Разумеется, я ни о чем не забыла. И если ты хочешь быть со мной, сделаешь так, как я скажу.

Должен признать, при лунном свете выглядела она еще красивее. На этот раз Шанель поблизости не оказалось.

– Я люблю тебя. – Лиам выглядел грустным. – Но я не знаю, что еще могу сделать.

– Лиам, я говорила тебе, в каком затруднительном положении нахожусь. И с каждым днем оно ухудшается. Мой муж – извини, в скором времени бывший муж – давит на меня. Мне нужно продать этот дом, но я не могу этого сделать, пока мне некуда переехать. Разве ты не видишь, в каком я отчаянии? – Ее голос дрожал от паники.

– Но, Андреа, еще раз говорю, даже не представляю, что еще я могу сделать. Может, стоит поискать дом в другом месте?

– Нет, нельзя. Я хочу, чтобы ты взял это. – Андреа что-то передала ему. И в голосе ее, и в лице появилась твердость.

– Спички? Зачем они мне? Я не дымлю.

– Ты – нет, а дом задымит, когда ты устроишь небольшой пожар, – тихо произнесла Андреа.

Мне стало не по себе, и я посмотрел на Гилберта, напуганного не меньше моего.

– Нет, я на это не подписываюсь. – Лиам решительно покачал головой, и хотя бы это утешало. – Поджигателем я не буду.

– Послушай, в субботу днем они все придут ко мне на пикник, дома никого не будет, так что ты сможешь зайти и поджечь. Серьезных разрушений не должно быть, потому что ты не оставишь огонь надолго. Спустя какое-то время позвонишь в пожарную часть – анонимно, разумеется. Поджог сделаешь на кухне, ее все равно еще не начинали ремонтировать. – Она замолчала, как будто давая ему возможность переварить сказанное. – Но нанесенного ущерба будет достаточно для того, чтобы им захотелось убраться отсюда.

– Но, Андреа, зачем тебе поджигать дом, в котором ты собираешься жить? – спросил Лиам, на мой взгляд, довольно разумно.

– Потому что я в отчаянии, Лиам! Разве ты не слышишь, что я говорю? Муж мне угрожает, девочкам нужен дом, и я не хочу нарушать их привычный образ жизни. Им и так пришлось нелегко после того, как от нас ушел их отец, и я не допущу, чтобы они еще больше страдали. Пойми, обойдется без жертв, но эти люди не захотят оставаться здесь после пожара. Идеальное решение проблемы.

Так вот почему она пригласила всех на субботу. О боже, я не ошибся в своих подозрениях на ее счет.

– Это безумие. Я не стану этого делать. Я могу угодить в тюрьму.

Я видел, как Андреа содрогнулась. – Лиам, я вне себя от отчаяния, я бы никогда не попросила тебя об этом, будь у меня другие варианты. – В ее голосе зазвучали слезы.

– Как я уже сказал, Андреа, я не собираюсь садиться в тюрьму.

– Какая тюрьма? Пожар-то будет ерундовый. Я обеспечу тебе алиби и обещаю: никто не узнает, что это твоих рук дело.

– Но, как я понял, все соседи будут с тобой.

– А я скажу, что ты работал наверху, кое-что ремонтировал для меня. В общем, придумаю что-нибудь. – Говорила она убедительно. – Лиам, дорогой, не беспокойся о мелочах. Тебя должно волновать только то, как пробраться в дом, пока они все будут здесь, а все остальное – моя забота. – Она потянулась к нему и поцеловала в губы. Поцелуй длился вечность.

– Ну, не знаю, мне все это не нравится. Мало того что это незаконно и опасно, но эти люди так хорошо ко мне относились…

– Но я буду относиться к тебе еще лучше. Сделай это для меня, и я о тебе позабочусь. – Когда Андреа улыбнулась ему, я почувствовал, как шерсть моя встала дыбом. – Мы будем вместе, официально, я обещаю, но для этого ты должен сделать одну маленькую вещь.

Я не мог сказать с уверенностью, но, похоже, Андреа умела убеждать, и обвести Лиама вокруг пальца ей не составило труда. Он был словно околдован; даже в темноте я видел это по его глазам, по его напряженной позе, и впервые мне стало искренне жаль парня. Он не мог устоять перед такой сильной женщиной, как Андреа. Но и я – кот не промах, так что против меня у них не было никаких шансов. Во всяком случае, я на это надеялся. Одно я знал наверняка: если Лиам согласится выполнить просьбу Андреа, тогда наш семейный дом и кров Гилберта окажется в смертельной опасности.

– Я не позволю им поджечь коттедж, – гневно произнес я, когда мы с Гилбертом вернулись домой. От злости у меня даже лапы дрожали.

– Я тоже. Это мой родной дом, Алфи. Не загородный дом, а домашний очаг. – Гилберт тоже кипел от ярости.

– Я знаю. Но как мы все это остановим?

Никаких четких идей пока не вырисовывалось. Я не мог заставить свои семьи отказаться от визита к Андреа, это не сработало бы, так что нам с Гилбертом следовало хорошенько раскинуть мозгами. Я вспоминал свои прошлые планы, но они никуда не годились. Я не мог допустить, чтобы меня сбила машина, чтобы я застрял на дереве или снова потерял Джорджа. Нет, что бы мы ни придумали, рисковать Джорджем я бы ни за что не стал.

– Послушай, мы знаем, когда они планируют это сделать – хотя я все еще не уверен, решится ли на это Лиам, – но в субботу, когда все будут на соседнем участке, нам придется каким-то образом остановить парня и не дать ему поджечь дом. – Гилберт говорил так уверенно, что мне немного полегчало.

– Это верно, он тот еще растяпа, так что, возможно, и не сумеет спалить дом! – Мне нравилось быть оптимистом.

– Как бы то ни было, я буду охранять коттедж, ты будешь сновать туда-сюда, потому что Джордж явно захочет быть рядом с Шанель, и мы вдвоем справимся. Если мне придется исцарапать или покалечить Лиама, я это сделаю, Алфи, не волнуйся. Мы не допустим никакого поджога.

– Выходит, у нас есть план? – Не сказать, чтобы очень надежный, но все-таки. У Гилберта и в самом деле были острые когти, а природная смекалка помогала ему выживать в экстремальных условиях, так что как боец он намного превосходил меня. Я рассчитывал, что, действуя командой, нам удастся сорвать преступный замысел.

– План есть. – И этот план, очень простой в сравнении с теми, что мне приходилось осуществлять в прошлом, вселял надежду. Два кота, один человек и потенциальный пожар.

Что могло пойти не так?