Глава 16

Мужчины уехали, но атмосфера в доме оставалась напряженной, омраченная новостью от Томаша и Франчески. Перед отъездом Томаш пообещал, что постарается найти выход, и Мэтт с Джонатаном даже предложили помощь, но я видел, как плакала Клэр, когда они с Джонатаном остались одни. Джонатан пытался успокоить ее, но Клэр сказала, что, если Франческа и Томаш все-таки заберут деньги из проекта, возможно, придется продать коттедж этой ужасной Андреа. И еще она сказала, что ей невыносима мысль о расставании со своей мечтой. Джонатан заверил ее, что сделает все возможное, но тяжелое облако сомнений не рассеялось.

Напряженность между взрослыми бросалась в глаза. Как будто никто и не обвинял Томаша и Франческу, но радость ушла, и что-то неуловимо изменилось в их отношениях. Франческа и Клэр, казалось, избегали друг друга, а когда живешь в одном доме, это всегда нелегко. Мне приходилось следить и за ними. Моя оптимистическая половина надеялась, что все разрешится, но другая половина подозревала, что без моего вмешательства ничего не получится. Можете себе представить, сколько всего навалилось на одного кота, и, хотя со мной были Гилберт и мой котенок (правда, я сомневался, что от влюбленного Джорджа будет какой-то толк), казалось, день ото дня мои проблемы только накапливаются.

Второй день шел дождь, и дети в основном сидели дома, как и я. Между тем Джордж упорно торчал возле изгороди, хотя возвращался домой мокрый и жалкий, так и не увидев Шанель. Наконец я убедил его остаться со мной и детьми в большой гостиной. Взрослые подобрали нам коллекцию фильмов, и мы все устроились на диванах перед телевизором и лакомились попкорном, хотя только что позавтракали. Дети наслаждались бездельем, вкусняшками и любимыми фильмами. Мы как раз смотрели мультик «Гадкий я», одинаково интересный всем – и детям, и кошкам. Я блаженствовал, хотя Джордж, сидевший с Саммер и Мартой, все еще выглядел несчастным влюбленным.

В городе нам никогда не удавалось устраивать такие дни ничегонеделания, а здесь, даже сидя дома, чувствовалось, что мы на каникулах. Так действовал на нас «Морской бриз», создавая неповторимое ощущение отдыха. Я с большой охотой вылизывал попкорн – как и Джордж, – а дети с восторгом кормили нас. Я совсем разомлел, предаваясь приятным размышлениям о том, какое разнообразие развлечений таят в себе каникулы.

Но туча висела над нашим милым домом, и не только дождевая. Женщины чувствовали себя не в своей тарелке. Все говорило о том, что дружба, столь крепкая с того самого момента, как я объединил эти семьи, оказалась под угрозой. Франческа отсиживалась в своей комнате, давая понять, что ей хочется побыть одной. Клэр и Полли должны были заказывать мебель, но сказали, что теперь и не знают, стоит ли, раз будущее их общего коттеджа под вопросом. Я знал, что Франческа чувствует себя виноватой, пусть даже все произошло не по ее вине, а Клэр так расстроила перспектива потерять коттедж, что она не знала, как быть. Полли пыталась сохранить мир, но, хотя они не ссорились и не сердились друг на друга, все выглядели грустными и притихшими. Атмосфера в «Морском бризе» мало чем отличалась от погоды за окном. Вот почему я старался не мельтешить под ногами, предпочитая проводить время с детьми.

– Ты заметил, что мама не в настроении? – шепнул брату Алексей.

– Да, – сказал Томми. – И Клэр тоже.

– Может, разыграем какой-нибудь спектакль, чтобы развеселить их?

Я мяукнул. Какая хорошая идея.

– Ребята, – громко сказал Томми, – мы собираемся поставить пьесу для наших мам.

– Ура! – воскликнул Тоби.

– Можно, я буду инопланетянином? – спросил Генри.

– А я хочу быть принцессой, – заявила Марта.

– Я тоже, – подхватила Саммер.

– А можно, чтобы Алфи и Джордж тоже участвовали? – спросил Тоби.

– Конечно, – ответил Алексей.

Похоже, меня ожидал актерский дебют.

– Пап, можно мне пойти погулять? – спросил Джордж после обеда. Я посмотрел на детей, которые потянулись в гостиную репетировать спектакль. Хотя нас тоже включили в актерский состав, роли нам достались эпизодические, и я подумал, что нашего отсутствия никто не заметит. Тем не менее идея прогулки меня совсем не радовала, поскольку дождь припустил еще сильнее.

– Я бы предпочел не высовывать нос, там еще довольно сыро. – В конце концов я сухопутный кот.

– Но можно мне пойти к изгороди, взглянуть на Шанель? – канючил он.

– Ладно, но, знаешь, пойду-ка я с тобой, не хочу отпускать тебя одного в такую непогодь. – Я решил, что, если Джордж промокнет, его можно будет затащить обратно в дом – не за шкирку, конечно. В тепле, знамо дело, уютнее, но мне не хотелось быть плохим родителем.

Когда все разошлись по комнатам, я последовал за Джорджем на улицу; мы быстро подбежали к изгороди и устроились под кустом. Глядя на особняк Андреа, я предположил, что она дома; Шанель наверняка не жаловала сырость, и это нас в каком-то смысле роднило.

– Мне просто хочется увидеть ее, – сказал Джордж.

– Понимаю, но погода мерзкая, и я не уверен, что она выйдет на улицу. – Мой бедный котенок выглядел таким удрученным, что мне пришлось придумывать способ поднять ему настроение. – Знаешь, что: если мы сейчас вернемся домой, я поиграю с тобой в прятки. – Он сорвался с места, и я поспешил за ним. К счастью, уловка сработала.

Когда мы вернулись домой, Джордж заставил меня прятаться, и я поднялся наверх, где застал очередную разборку. Я подошел к дверному проему ванной для взрослых и увидел Лиама. Тот стоял у разбитого окна, понуро свесив голову. Пол был усыпан стеклом.

– Какого черта ты наделал? – кричал на него сантехник. – Как тебя угораздило заехать гаечным ключом по окну?

Подошел обеспокоенный Колин.

– Лиам, опять? – возмутился он.

– Я поскользнулся, – заскулил Лиам, как маленький, – гаечный ключ отлетел и разбил стекло. Ты же говорил, что все равно будешь менять окна.

Если бы не битое стекло на полу, я бы подошел и врезал ему хвостом или что-нибудь еще придумал.

– Мы собирались их менять, но не раньше, чем в конце лета. Они заказаны для завершающего этапа работ перед покраской дома. Честно говоря, парень, от тебя одни убытки. – Колин покачал головой.

– И что будем делать? Я должен сегодня подключить все оборудование, – сказал сантехник.

– У меня в фургоне есть лист стекла. Лиам, сходи и принеси. И тебе придется задержаться сегодня, пока все не исправишь. Но сначала собери стекло с пола – если, не дай бог, кто-то из детей или кошек поранится, будешь отвечать.

Я последовал за Колином вниз, и мы застали Полли в малой гостиной за изучением образцов ткани.

– Можно тебя на пару слов? – спросил он.

– Конечно. – Полли улыбнулась.

– Боюсь, Лиам опять нас подвел. Он поскользнулся и разбил окно ванной гаечным ключом.

– Что?!

– Мяяяу! – Я пытался сказать им, что он скорее всего сделал это нарочно, но они остались глухи к моим призывам.

– Я понимаю, от него одни проблемы, но мы сейчас же все исправим, так что до установки новых окон продержится. К счастью, в ванной у нас два окна, но пока будет открываться только одно. Я так виноват перед тобой. – Колин выглядел расстроенным, и мне стало жаль его. Он ведь не знал, что один из его рабочих занимается вредительством, тем самым подрывая доверие ко всей бригаде.

– Колин, это всего лишь свежий эпизод в длинном списке проблем, которые создал Лиам. По его вине мы терпим убытки, задержки и все прочее. Разве ты не можешь от него избавиться? Остальные ребята работают хорошо, но от него больше неприятностей, чем пользы. Я не могу допустить отставание от графика, через несколько недель каникулы заканчиваются, и ты знаешь, что основная часть работ должна быть выполнена до нашего отъезда. – Полли говорила вежливо, она вообще никогда не кричала и не грубила, как Андреа, но в ее голосе зазвучали стальные нотки. Все указывало на то, что ее терпению пришел конец.

– Знаю, и, будь это кто-то другой, я бы так и сделал. Послушай, Полли, я понимаю, это не твоя проблема, но Лиам – сын моего брата, а брат нездоров, ему пришлось уйти с работы, так что теперь они зависят от заработков Лиама. Я возьму на себя все дополнительные затраты, а он, разумеется, будет отрабатывать сверхурочно, но выгнать его я просто не могу. Я возьму на себя полную ответственность за него, но не хочу еще больше расстраивать брата и невестку.

– Хорошо, я понимаю, но и ты пойми: не могу же я позволить ему превратить наш дом в руины. – Полли печально улыбнулась и тронула Колина за руку. – Я сожалею о твоем брате, но, возможно, ты будешь ставить Лиама на такие участки, где он ничего не сможет испортить?

– Хорошая идея. Или дам ему игрушечные инструменты, как у Генри с Тоби!

– Неплохая мысль, он может позаимствовать у них, – засмеялась она.

– Большое спасибо за понимание, это так любезно с твоей стороны. – Колин скривил рот в грустной улыбке. И я вдруг пожалел Лиама, хоть он и бесил меня своими выходками. Но опять же, как сказал Джордж, мой очень проницательный котенок, порой все не так просто, как кажется.

В тот вечер, после чаепития, мы разыграли наш спектакль. Алексей как режиссер изложил (очень коротко) сюжетную линию. По сценарию, королевская семья приехала на побережье. Это выглядело немного странно и даже абсурдно, но ведь в жизни чего только не бывает!

– Я – принцесса. – Казалось, это единственная реплика Саммер, которую она то и дело повторяла.

– Я – наследный принц, – добавил Тоби. Томми-король обыгрывал инцидент с паддлбордом с участием Джорджа, только без доски. Генри выступал в роли инопланетянина на службе у королевской семьи. Зрелище получилось довольно забавное, и женщины громко аплодировали, но я заметил, что они лишь изображают веселье. Мне отвели роль королевского кота, и я радостно вступил в игру; мы все нуждались в небольшой передышке. Алексей даже обмотал меня полотенцем как королевской мантией, и я обрадовался, когда увидел улыбки на лицах женщин в финальной сцене пьесы. Если обстановка и оставалась напряженной, все как будто повеселели, когда разразились аплодисментами, и женщины на мгновение объединились в искреннем порыве.

Придя в себя после актерского дебюта, я отправился на поиски Гилберта. Я давно научился доверять своим инстинктам и, когда шерстью чувствовал опасность, не отмахивался от этих ощущений.

– Привет, Алфи, – сказал Гилберт. Его грубоватое приветствие с каждым разом звучало все теплее.

– Ты видел, как Лиам разбил окно сегодня? – спросил я с места в карьер, решив не тратить время на светскую беседу.

– Видел. Я нашел хорошее местечко, откуда мог наблюдать за ним. Этот идиот разбил его нарочно, но это еще не все. Пока я следил за ним с самого утра, зазвонил его телефон, и он пошел разговаривать подальше от чужих ушей, но я-то был начеку. Во всяком случае, я слышал, как он произнес имя Андреа, и, похоже, она на него кричала, потому что он все время морщился. Мне вообще показалось, что он ее боится, но он все-таки спросил, могут ли они поужинать… Вроде бы она согласилась, потому что он просиял, а потом пошел и разбил окно.

– Выходит, он сейчас может быть у нее! – догадался я.

– Возможно.

– Так чего мы ждем? – Я шагнул к задней двери.

– А где Джордж?

– Дрыхнет давно, он на всю ночь остается с Тоби, да и в любом случае мы отлучимся ненадолго.

– Хорошо, Алфи. Давай, ты вперед, я следом.

Мы обошли дом кругом, прежде чем нам улыбнулась удача: гостиная оказалась с застекленными дверями, и мы заглянули внутрь сквозь неплотно закрытые занавески. Перед нами открылось прелюбопытное зрелище. Андреа восседала на очень удобном с виду диване, с бокалом в руке. Шанель устроилась на подлокотнике, а напротив сидел одетый с иголочки Лиам. Он выглядел довольно симпатично: волосы аккуратно уложены, сам очень опрятный, не то что на работе.

Беда в том, что из-за закрытых дверей не доносилось ни звука, хотя я видел, как шевелились губы Андреа, а Лиам лишь смотрел на нее влюбленными глазами.

Шанель, кажется, почувствовала неладное, потому что спрыгнула с валика дивана и пробралась к стеклянным дверям, и мы быстро юркнули за угол. Она принюхалась, обнажила зубы, но потом ушла.

– Ты не считаешь, что Лиам слишком молод для Андреа? Пусть я и кот, но мне сдается, что она намного старше его, – сказал Гилберт, когда мы направились домой.

– Согласен. – Я, конечно, не знаток в этом деле, но почти не сомневался в том, что Андреа использовала Лиама, чтобы добраться до нас, а он, похоже, втрескался в нее по уши, как Джордж в свою Шанель. – Но тогда и Шанель старовата для Джорджа, а он, бедолага, даже слушать меня не хочет.

– Вот и Лиам, должно быть, потерял голову, – сказал Гилберт.

– Да, но если он пытается помочь ей выгнать нас из коттеджа, как мы его остановим? – У меня возникло такое чувство, будто Андреа слишком вольно распоряжается нашей жизнью.

– Пока не знаю, но, оставаясь рядом с ним, я смогу хотя бы проследить, чтобы он не сделал ничего плохого. Знаешь, я ведь не ожидал, что он разобьет окно, а то мог бы спугнуть его или отвлечь.

– Короче, если ты сам не сможешь ему помешать, тогда попробуй найти меня или вопи так громко, чтобы сбежались взрослые.

– Но тогда они найдут меня. – Гилберт все еще колебался.

– Рано или поздно вам все равно придется познакомиться, – сказал я.

– Хм, – произнес он в ответ, и я понял, что победил. По крайней мере его упрямство.

Я снова почувствовал нарастающее беспокойство и впервые за время каникул сильно заскучал по Эдгар-Роуд. Мне очень не хватало Тигрицы и всех моих друзей. Не у кого было спросить совета; и даже Гилберт не мог заменить мне мою кошачью банду. Меня не покидало ощущение, что ситуация выходит из-под контроля и наша идиллия у моря находится под угрозой. Хуже всего то, что мои взрослые как будто не замечали этого. Они думали, что проблема Франчески и Томаша – единственное, что может помешать сохранению коттеджа. Да, они знали, что Андреа положила глаз на наш дом; знали, что ее дети ведут себя подло; считали Лиама горе-строителем; но они не догадывались, что существует тайный план, которому суждено перевернуть вверх дном наш беззаботный отдых. Подумать только: прошло всего несколько коротких недель, а мы всей душой прикипели к этому месту, сроднились с ним. Я хотел того же, что и Клэр, – чтобы этот замечательный дом остался у наших семей на долгие годы, даже когда меня не будет рядом. Я так сильно этого хотел, что готов был совершить невозможное ради осуществления нашей общей мечты.