Глава 8
Стиви проснулась словно от толчка и уселась в незнакомой постели. На полу лежала ее ночная работа. Глаза героев этой истории следили за ней, пока она собирала свои принадлежности для душа в голубой контейнер, который так тщательно выбирала перед поездкой. Шампунь в одну сторону, гель – в другую, нужно еще найти место для бритвы… Она натянула пижамные штаны, халат, влезла в шлепанцы, подхватила контейнер и целых две минуты стояла перед дверью, набираясь храбрости, чтобы выйти в коридор.
Все это так необычно. Но почему? Стиви знала, что будет жить в общежитии. Она и раньше оставалась ночевать у друзей. Но здесь было по-другому: ей придется сосуществовать с другими людьми, среди которых есть парни. Половина из них – парни.
Ну и что? На ней халат… и что?
Стиви открыла дверь. В коридоре – никого. Чувствуя себя победительницей, она стала тихонько спускаться по лестнице. Наверху была еще одна ванная комната, так что вряд ли все обитатели коттеджа пойдут вниз. В небольшой ванной уже стоял пар, и в одной кабинке с запотевшими стеклами кто-то был.
Стиви поставила свой контейнер на подоконник и провела рукой по стеклу, покрытому, словно инеем, специальной краской, проверяя, точно ли ее не будет видно снаружи. Тем временем стеклянные двери кабинки разъехались в стороны, и оттуда выпрыгнула Элли, с которой ручьем стекала вода. Можно сказать, что на ней было полотенце, только она им замотала волосы. Все остальное оставалось на виду.
– О, привет, – сказала она. – Вода, кажется, холодная, уж извини.
Она прошлепала мимо, оставляя мокрые следы на плитке. У двери обмоталась полотенцем, едва прикрыв сокровенные места, и вышла.
«Вот что значит уверенность», – подумала Стиви.
А еще Элли была босиком. Стиви же напялила дурацкие шлепанцы. Мать предупреждала, что если она хоть на секунду снимет их, будет атакована полчищем смертоносных микробов. Душ выглядел чистым, и все же…
Вода не казалась холодной. Она просто была холодной.
И все же холодный душ летним утром – не самая плохая вещь на земле, особенно когда ты уже устал. Это же чистая горная вода (ну ладно, похоже, обычная вода из городского коммунального хозяйства, но надо же чем-то себя утешить, когда стоишь под ледяным душем).
Джанелль уже сидела за столом, погрузившись в чтение и время от времени зачерпывая ложкой кукурузные хлопья с молоком. Пикс расположилась в гамаке и вязала. Остальные еще не спустились.
– Доброе утро! – бодро крикнула Пикс. – Все, что нужно для завтрака, – на кухне.
Стиви пошаркала на кухню и принялась за поиски кофе. Она порылась в ящиках, заваленных коробками с хлопьями, и заодно проверила содержимое холодильника.
Внезапно (Стиви даже подпрыгнула) рядом с ней материализовалась миска для хлопьев.
– Все бесплатно, – сказал Дэвид. – Пикс не будет пересчитывать коробки и выставлять тебе счет.
Стиви не поняла, была ли эта шутка чем-то вроде издевательства по поводу денег и их отсутствия. Кто такое может сказать? Какой-нибудь тип вроде Дэвида, который к тому же выскакивает как черт из табакерки перед тобой утром, когда ты еще и наполовину не проснулась. А он вообще знает, что ее родители небогаты?
Он хочет поиграть? Что ж, она будет играть. Нет необходимости быть милой, Стиви. Зеленый свет.
Она принялась изучать его. Он был в той же одежде, что и на вечеринке, и несколько перышек все еще торчали в его волосах. Либо вовсе не спал, либо спал в одежде. Девушка незаметно принюхалась. От него пахло вином. Похоже, пил вместе с Элли. Любопытно, но недостаточно. Смотри внимательней. Сейчас, при дневном свете, впечатление было более четким, чем тогда, в затемненной юрте. Нос длинный и прямой. Когда он протянул ей миску, она заметила тонкие мускулы, оплетающие его руку, и битые, но дорогие часы на запястье. Стекло в обрамлении кристаллов было поцарапано, но не треснуло полностью, и кожаный ремешок, хоть и потертый, держался крепко. Она присмотрелась к надписи на циферблате: «Ролекс».
Это уже что-то. Еще странный загар на руках. Одна рука покраснела, другая просто загорела. Точно так же одна половина лица была краснее другой. Какой-то кривой загар, словно он был прикрыт наполовину или слишком долго лежал на одном боку под солнцем.
– Итак, – начала Стиви, крепко сжимая миску. – Ты из Калифорнии?
Она насыпала себе кукурузные колечки.
– Итак, ходят слухи, – ответил Дэвид, доставая чашку.
Стиви снова глянула на его неровный загар, полосы солнечных ожогов, бледные места. И его голос: у него не было того тягучего, расслабленного калифорнийского акцента.
– Недавно? – спросила она.
– Недавно что? – в голосе появилась едва заметная резкость.
Хорошо.
– Ты недавно оттуда уехал? – Стиви бросила несколько колечек в рот и захрустела.
– С чего ты взяла?
Дэвид улыбнулся, но как-то натянуто. В голосе напряжение. Недавний переезд, и обстоятельства были не из приятных. Богатый мальчик, эта тема его явно напрягает, но очевидно, что он притворяется и хочет внимания.
– Просто поняла, – ответила она.
– И много ты понимаешь? – спросил он.
Теперь Дэвид улыбался шире, прищурив глаза. Прислонился к холодильнику и поправил часы. Стиви заметила это движение. Она подняла на него глаза, и он сунул руку в карман, словно понял, что она это увидела.
С этими часами что-то не то.
– Можешь подвинуться? – попросила она. – Мне нужно молоко. Надо же по полной программе позавтракать за свои деньги.
– Конечно. – Он улыбнулся еще шире и отошел от холодильника. – Юному детективу нужен завтрак.
– А при проблемах с папочкой нужен хороший психотерапевт, – парировала она.
Он громко засмеялся, почти закашлялся. Она попала в точку. Наугад и просто так, но она его зацепила.
Хорошо бы эта маленькая пикировка закончилась прямо сейчас – было бы идеально. Но, понятно, деваться некуда. Он тоже здесь живет. Он уселся на другом конце стола и уставился в пространство перед собой.
Еле передвигая ноги, в комнату вполз взъерошенный Нейт. Этим утром он выглядел чуть более живым и даже сказал всем «привет».
– Итак, – спросил Дэвид как-то слишком громко, – что у нас в планах на сегодня?
– Встречи с советниками, – ответила Джанелль. – Кто они такие? У меня доктор Хинкель.
– Любишь слушать истории про то, как чувак потерялся в Большом адронном коллайдере? – спросил Дэвид.
– Обожаю! – ответила Джанелль.
– Тогда все в порядке. Кто у тебя, Нейт?
– Доктор Куинн.
– О-о-о, – протянул Дэвид и покачал головой. – Готовь бинты. Крови будет много.
– Что?
– А кто достался Стиви? – Его хитрая улыбка снова заиграла на лице.
– Доктор Скотт, – ответила она.
– Капитан Энтузиазм! – воскликнул Дэвид, и Стиви заметила, как Пикс слегка усмехнулась за своим вязанием. – Он живчик. Будете разгадывать преступления вместе?
– Дэвид. – Пикс вздернула бровь.
– Я просто спрашиваю, – изобразил тот невинность.
– Подожди, что ты имел в виду, говоря про кровь? – насел на него Нейт. – Она что, такая суровая?
– Просто запомни: плакать не стыдно, – не унимался Дэвид. – В смысле, после всего. Я тоже плакал, когда потерял девственность.
– Дэвид, – снова вмешалась Пикс. – Не вгоняй людей в панику. Доктор Куинн очень хорошая, Нейт. У тебя все будет нормально.
Стиви зависла на слове «девственность». Это опять была такая шутка? Скорее всего. И что тогда она значит? Он специально сказал это, чтобы казаться опытнее их всех? Ей послышалось, или слово «девственность» прозвучало чуть громче остальных в этой фразе? Может, он намекал на ее девственность?
Черт, он смотрит прямо на нее. Неужели эта шутка была проверкой для Стиви?
Она сунула в рот очередную ложку хлопьев, но не почувствовала их вкуса. Сахар заскрипел на зубах.
– Она собирается расспрашивать меня о моей книге? – спросил Нейт.
– О чем расспрашивать? О сюжете? О драконах?
– Нет, о том, готова ли она и работаю ли я?
– А, это. Ну да. Вероятно, спросит. А какая у тебя группа крови, кстати? Чисто для информации.
– Дэвид.
Он поднял обе руки.
– Шучу, шучу. Он знает, я шучу. Ты же знаешь, Нейт, что я шучу?
По Нейту было не сказать. Джанелль, молча наблюдавшая за разговором, решила вмешаться.
– Сходишь со мной в мастерскую, Стиви? – спросила она. – Хочу посмотреть, где хранятся принадлежности для пайки. Не могу дождаться, когда попробую свою новую паяльную лампу.
При этих словах появился Хейз. Его золотистые волосы, мокрые после душа, прилипли ко лбу. На нем были белоснежные шорты и голубая футболка – все первозданной чистоты, не то что у Дэвида. Даже рано утром он выглядел как-то ненатурально хорошо. Только глаза покраснели.
– Во сколько ты лег? – спросил Дэвид, оглядывая его с головы до ног. – В полпятого?
– Я почти не спал, – кокетливо улыбаясь, ответил Хейз.
– Ага, – кивнул Дэвид. – Ты всех нас на свадьбу пригласишь? Бет тоже?
Хейз пожал плечами и рухнул на стул.
– Ну что, ты все еще знаменитость или как? – спросил Дэвид.
– Или как, – улыбнулся Хейз. – В общем, да. Может быть.
– Зомби-бизнес – хороший бизнес, – сказал Дэвид. – Людям нравятся живые мертвецы.
– Это про меня! – сказала Стиви. – Я работаю в «Монровилль молле».
Хейз не ответил.
– В Питсбурге, – добавила Стиви. – Знаменитый «Монровилль молл»…
Хейз кивнул и улыбнулся, но на его лице возникло выражение «я понятия не имею, о чем ты говоришь». Стиви словно увидела взгляд родителей и покраснела.
Нейт оторвался от созерцания молочного озера с утонувшими хлопьями в своей миске и посмотрел сначала на Хейза, потом на Стиви.
– А как к тебе пришла идея писать про зомби? – спросила Джанелль в попытке вернуть разговор в нормальное русло.
В комнату ввалилась Элли, на этот раз в выцветших шароварах и футболке с надписью «ИСКУССТВО РУЛИТ». Вместо приветствия она уселась за стол, закинула на него голую ногу и какое-то время внимательно исследовала ступню.
– Не знаю, – ответил Хейз на вопрос Джанелль. – В прошлом году я уехал домой, во Флориду, несколько дней катался на доске, и мысль сама пришла в голову. Иногда выпадает шанс вырваться из рутины и просто подумать, вот тогда и появляются классные идеи.
– Никогда не знаешь, где их ловить, – сказала Элли. – В Париже мы сидели без дела, попивали вино и пускали все на самотек.
– Я тут говорил с Эддертоном. Про кино, – как бы невзначай обронил Хейз.
– Пи Джей Эддертон? – спросил Нейт. – Режиссер «Мотеля “Серебряный свет”»?
– Мы просто поговорили, – скромно улыбнувшись, ответил Хейз. – Но, в общем, да, это он.
Даже Элли заинтересовалась. Режиссера Эддертона она точно знала. Он снимал экстравагантное кино в стиле артхаус, кино, которое мгновенно расходилось на тысячи гифок и крылатых фраз.
– Что ж, – произнес Дэвид, – удачи тебе.
И снова было непонятно, действительно ли он имел в виду то, что сказал. Это прозвучало совсем не как пожелание удачи.
– Ребята, вам бы лучше поспешить, – сказала Пикс, поднимаясь к себе. – У вас начинаются встречи.
Пришло время погрузиться в жизнь Эллингэмской академии.
