Кимус достиг такого совершенства в позе «Героический вождь решил вздремнуть», что проморгал возникший над плато и неслышно приземлившийся рядом автолет. Он лишь браво всхрапнул во сне. Из машины выскользнул солдат и начал медленно на него надвигаться.

– В жизни не согласился бы на такую работенку, как у тебя. – Доктор игриво толкнул локтем одного из эскортировавших их в лифт солдат.

Доктор умел болтать с кем угодно и пользовался для этого каждой возможностью. Романа со своей стороны привыкла общаться лишь с достаточно квалифицированными для этого индивидуумами. Но только не он, нет. Двое положительно безликих граждан, со всей очевидностью получивших приказ прикончить пленников на месте, случись что, ведут их непонятно куда, а на Доктора напал приступ адской болтливости.

Впрочем, стража никак на него не реагировала. Доктор уже весь извертелся, пытаясь заглянуть хоть одному в глаза, едва видные сквозь прорези в кожаной маске.

– Торчать тут день-деньской, делать очень крутой вид. Наверняка сильно действует на нервы.

Лифт резко остановился, створки разошлись, и их вытолкнули в безынерционный коридор. Труба включилась. Внезапно Роману крепко схватили за руку – это оказался Доктор. Интересно, он ей помогал устоять на ногах или себе? Позади бесстрастно возвышалась стража.

Они достигли конца коридора.

Романа легко ступила на пол. Доктор моргал; физиономия его была пепельно-бледной.

– С тобой все в порядке, Доктор? – озабоченно спросила Романа.

– Абсолютно. – Он сглотнул и привалился к стене.

– Считаю, это очень веселое подтверждение нашей гипотезы, – она повернулась к стражам. – Это Капитан его изобрел?

Ответа она не получила.

– Уверена, это он. Это ужасно умно. Хотя, – она чуть-чуть поразмыслила, – и немного медленно.

– Гм.

Доктор осторожно оторвался от стены и, пошатываясь, бодро заковылял к выходу.

На Кимуса напали. Он услыхал шаги, прыгнул, перекатился, и выстрел прошел мимо. Кимус спрятался за бортом автолета, но по нему продолжали палить. Пришлось срочно бежать под прикрытие коридора. Солдат следовал за ним по пятам.

– Трудная у вас работа, – не унимался Доктор. – Все эти долгие вахты, насилие, полное отсутствие интеллектуальной деятельности…

Они завернули за угол. Навстречу им несся Кимус. Через мгновение он в них врезался. Дуктор рухнул на пол, увлекая за собой Кимуса и Роману. Двое их охранников подняли стволы и выстрелили. То же самое сделал и тот, что гнался за Кимусом.

Затрещало электричество. Трое человек упали.

Доктор встал и грустно посмотрел на эту сцену.

– Ну вот, опять. На твоем месте я бы завязал.

– Доктор, кто это такой? – осведомилась Романа, глядя на простертого на полу юношу.

– Романа, это Кимус. Он бесстрашный вождь бунтовщиков, который собирается свергнуть Капитана.

– А, – сказала Романа. – Очень приятно.

Бесстрашный вождь неуверенно поднялся на ноги и уставился на нее. Потом по его физиономии расползлась улыбка. О нет, подумал Доктор, – опять.

– Кимус, – аккуратно поинтересовался он, – у нас все еще есть тот автолет?

– Ага, – тот продолжал с кривой улыбкой пялиться на Роману.

– Хорошо, это уже что-то. Нам еще предстоит путешествие.

И он возглавил процессию к выходу.

– Мы куда? – спросил Кимус почему-то Роману.

– Познакомимся с вашими таинственными шахтами, – ответил за нее Доктор. – Пошли!

И обнаружил, что Романа уже втиснулась на водительское место.

– Я за рулем, – сообщила она, включая двигатели.

– Ты что, никогда не устаешь? – спросила Мула у собаки.

Они уже очень давно тащились через эту пустыню.

– Ответ отрицательный. В данный момент я перезаряжаю батареи, используя солнечную энергию.

– Солнечную энергию?

– Солнце. Вон там.

– А, этот большой свет в небе.

Собака озадаченно помолчала.

– Да. Я функционирую с оптимальной эффективностью, так как у вашей планеты их целых два.

– Я очень рада, – сказала Мула. – Еще вчера было только одно.

– Ответ отрицательный, – твердо сказал К-9.

– Ну да, да – зато как кстати, – отозвалась Мула.

Мир К-9 представлял собой бинарную систему. Пес любил абсолютные категории и высоко ценил порядок. Очевидно абсурдные утверждения его не занимали. У хозяина-Доктора был такой недостаток – он давал слишком много внешних помех. Несмотря на всю мягкую дрессировку, хозяин-Доктор не столько прояснял первоначальную посылку, сколько еще больше путал логику. Иногда несчастный К-9 просто мечтал встретить другого робота, такого же, как он, – они наверняка бы очень славно поладили.

Но сейчас у него была только Мула – похвально прямолинейный представитель своего вида. В обычных обстоятельствах К-9 охотно оспорил бы утверждение, что у этой планеты только что появилось дополнительное солнце, но Мула была такая честная… и, к тому же, делилась важной информацией.

– Мы достигли конца психоследа, – объявил К-9. – Хозяин-Доктор хотел, чтобы мы попали именно сюда.

Они находились перед входом в маленькую пещерку.

У К-9 потихоньку сформировалось подозрение, что Доктор отправил их по психоследу не без некой задней мысли. Он вообще часто полагался на то, чтобы нужные люди оказались в нужном месте в максимально приближенное к нужному время. В основном потому, что его часто приходилось спасать в самый последний момент.

Мула вошла в пещеру, и после секундного колебания К-9 последовал за ней.

Романа восхитительно гладко вела автолет. Кимус показывал направление и аж чесался – так ему хотелось попробовать самому. Доктор на первый взгляд дремал на заднем виденье, перекинув ноги через поручень, но Романа знала, что он не спит. Его что-то глубоко беспокоило, но с ними он разговаривать не желал. Ее это более чем устраивало.

– Что скажешь об этой машине, Роми? – донесся из-под шляпы голос Доктора.

Романа оставила вопрос без внимания. Роми – категорически не вариант и никогда им не будет.

– Я говорю… – снова начал Доктор.

– Это проверка?

– Если хочешь.

Хорошо. Проверки Романа любила.

– Машина на удивление похожа на старую ТАРДИС F-типа, только без механизма темпоральной дислокации.

– Чего? – раздраженно переспросил Доктор.

– Она не может путешествовать во времени.

– Так оно гораздо проще звучит, не находишь? Длинные слова изобрели исключительно для того, чтобы запутать врага, а твой профессор почувствовал себя нужным.

Ну, это уже слишком. Если Доктор что на свете и любил больше звуков собственного голоса, так это как раз длинные слова.

– Правда? Сначала ты мне говоришь, что мы в серьезной опасности, а потом читаешь лекцию по семантике?

К тому же он пропустил мимо ушей, какой ужасно знакомой показалась ей эта огромная машина. И продолжал пропускать:

– Ну, думаю, в настоящий момент наше положение достаточно безопасно. А вот судьба остальной галактики меня действительно беспокоит.

– Она тебя всегда беспокоит.

– Неужели? – он выпрямился у себя на сиденье и зевнул.

– Ага, – подтвердила Романа. – Ты только об этом и болтаешь.

– А я-то всегда считал себя безответственным типом. – Доктор плюхнулся обратно, надвинул шляпу на лицо и снова зевнул.

– Притворство чистой воды, – отрезала Романа.

– Ну ладно, умница ты наша. Что еще ты заметила в машинном отделении?

Нет, Доктор никогда ничего не упускал. Как он ни старался доказать обратное, а все в нем так и лучилось самодовольной уверенностью в собственном всезнайстве.

– Скажи-ка, Роми, тебе не показалось, что машина очень…

– Гиперпространственная?

– Нет.

– Аналогически кроссматричная?

– Нет.

– Очень пыльная?

– Да, но тоже нет.

– Тангенциально отцентрирована относительно дуги…

– Боже мой, нет, – Доктор поцокал языком, – точно нет.

– Тогда что?

– Сдаешься?

Доктор улыбнулся Романе, и Кимус внезапно со всей остротой ощутил, что в их мире ему места нет. Ему отчаянно захотелось сказать что-нибудь умное, чтобы произвести на Роману впечатление, но придумалось только: «Ой, мы так далеко от земли». Так что он решил промолчать.

Романа подняла докторскую шляпу.

– Хорошо, – сказала она. – Я сдаюсь.

– Машина была не только подозрительно знакомая. Но еще и очень большая. Б.О.Л.Ь.Ш.А.Я.

– Ну, естественно, двигатель будет большой, если он летает в космосе со всей этой горой. Бог знает, зачем она ему – гора даже не особенно красивая.

– А что, Капитан сказал тебе, что летает вместе со всей горой? – нахмурился Доктор.

– Ну нет, но… Ох. – Романа последовала его примеру, и автолет слегка встряхнуло на курсе.

– Вот именно, – сказал Доктор. – Мощность транспространственной материализационной/дематериализационной машины возрастает экспоненциально ее размеру.

– Конечно.

– Ну? – Доктор подождал, пока до нее наконец дойдет.

Романа ахнула и машинально заглушила двигатель. Автолет камнем ушел вниз. Кимус взвизгнул. Доктор схватился за шляпу и помянул недобрым словом Галилея, кидавшегося всякими предметами из окна спальни.

Романа быстро врубила мотор обратно, и слова хлынули из нее потоком.

– То есть ты думаешь, эта машина переносит что-то размером гораздо больше горы?

– О, гораздо, гораздо больше, – передразнил ее Доктор.

Машина Капитана была в сотни раз больше, чем в ТАРДИС – и это при том, что ТАРДИС и сама по себе была отнюдь не мала.

Теперь уже испугалась Романа.

Кимус показал на заросший кустарником пятачок на самом краю пустыни.

– Доктор, мы уже совсем близко к шахтам. Надо сесть вон туда, видишь? Они уже закрыты, скоро совсем стемнеет.

– Твоя правда, – сказал Доктор, и они немного помедлили, любуясь двойным закатом. – Хорошо. Теперь мы сможем сесть незамеченными.

– Что ты хочешь найти в шахтах? – полюбопытствовала Романа, легко и гладко сажая корабль.

Она что, перенастроила магнитные векторы? Наверняка.

Доктор выпрыгнул из автолета и орлиным взором уставился на пустые копи.

– Если мы найдем то, что, скорее всего, должны найти, Романа… боюсь, сама мысль об этом мне невыносима.

Чуть-чуть повозившись с запертыми воротами, он устремился во тьму шахты.

Пещера оказалась очень большой, но К-9 это, судя по всему, ничуть не обеспокоило. Он уверенно повел Мулу в глубину по остаткам психоследа Плакальщиков. Тот уходил в на глазах сужающийся тоннель – туда-то они и направились. Мула чувствовала, как толща планеты надвигается на нее со всех сторон. Нахлынула клаустрофобия, а вместе с ней – невыразимая печаль. Она чуть не всхлипнула, но вовремя задушила плач, пока еще было можно.

– Ты это чувствуешь, К-9?

– Ответ отрицательный.

– Ужасное, глубокое горе… – Оно словно сочится со всех сторон сквозь камень.

К-9 вытянул сенсорный щуп.

– Предположение: здесь присутствует много остаточных волн по психошкале Ванталлы.

– И что это значит?

Собака-робот тщательно обдумала ответ.

– Печаль рассеяна в воздухе.

Они пошли дальше по тоннелю.

Оно началось со спины: такое холодное, щекочущее ощущение. Как будто кто-то дышит тебе в шею. Она обернулась – разумеется, там никого не было. Она пошла вперед – щекотка усилилась. Интересно, зачем Доктор их сюда послал? И что ждет их там, в глубине?

На мгновение она задумалась, не вернуться ли домой – спасать Праликса все равно уже поздно; дедушка был прав: неизведанное еще никого не доводило до добра. Она устала, была голодна и перепугана, но все равно хотела знать, что скрывается там, в конце тоннеля.

Капитан вернулся на Мостик – и отнюдь не в самом радужном настроении. На самом деле, подумал мистер Фибули, он и так с утра был в самом худшем из своих настроений, а с тех пор не день выдался, а просто праздник какой-то.

– Сбежали! Они сбежали! – ревел Капитан. – Ваша некомпетентность превышает всякое воображение! Сегодня прольется кровь, зубами дьявола клянусь, – прольется кровь! Мобилизовать всю гвардию до последнего солдата! Если этих двоих не найдут в течение пятнадцати минут, каждый десятый из вас умрет! Найдите их! Найдите их! И приведите сюда живыми или… короче, найдите их!

Как следует облегчившись, он рухнул в свое кресло и вдруг улыбнулся мистеру Фибули.

– Какая досада, – прошептал он. – Зато не скучно.

Солнце село. Романа подумала, что день выдался тот еще. Это была всего лишь вторая планета, на которую они приземлились в ТАРДИС, но какой же сокровищницей опыта она оказалась! Первой был Рибос. Там куча мужчин орали друг на друга, а потом случился очень громкий взрыв. Тут тоже все друг на друга орали. Наверное, вот так она и устроена, Вселенная? Какое разочарование… Неудивительно, что Повелители времени так редко вмешивались в ее дела. Куда подевались все незаурядные женщины?

Шахты оказались на редкость невзрачны. Она уже успела посмотреть уродливый, почти целиком золотой город и цитадель из стали и камня. Все шахтные здания были построены из древнего прочного бетона. Никакой архитектурой тут и не пахло. В них просто жили.

Сейчас, впрочем, кругом было совершенно пусто. В воздухе висело нескончаемое ровное гудение аппаратуры.

– Мы раньше были шахтерами – многие из нас, во всяком случае. Достойный, работящий, добрый трудовой народ, – громко декламировал Кимус, словно пытаясь привлечь внимание толпы. – Но потом мы стали богаты, а вместе с тем и праздны, и шахты были полностью автоматизированы. Время от времени все равно приходится приходить и проверять, как тут все работает, но по большей части мы просто жиреем на капитанских харчах.

– Гм, – сказал Доктор. – То есть ты предпочел бы работать в забое?

– Ну… нет, – Кимус упрямо не догадывался, что над ним издеваются. – Я хочу сказать, есть же куча достойного трудового народа, которые жизнь бы за это отдали. Я просто тоскую, как и большинство моих братьев, по благородному ощущению честно проработанного дня.

Он уперся в железную дверь и с усилием открыл ее.

– Там, за ней, лифтовая шахта. Ей никто не пользовался уже долгие годы.

– Почему? – поинтересовался Доктор.

– Наказание – смерть, – просто ответил Кимус.

– Да, с мотивацией у вас тут плоховато, – согласился Доктор.

Романа тем временем нашла и сам лифт – не особенно вдохновляющую металлическую коробку, значительно невзрачнее невидимых гравитационных платформ в Цитадели.

– Выглядит так, будто его специально сохранили в рабочем состоянии, – поделилась она, но внутрь все равно не пошла.

Коробка тихо покачивалась на толстой цепи, колеблемая сквозняком из темной глуби колодца.

– Давайте проверим, вдруг он все еще работает? – предложил Доктор и, перемахнув небольшой зазор, запрыгнул в коробку.

Романа решила, что вот именно сейчас она лучше останется, где стоит.

Кимус с грехом пополам вскарабкался в лифт. Романа, категорически не глядя в зазор, тоже шагнула в коробку, которая тут же выразительно закачалась у нее под ногами.

Доктор нажал кнопку, и лифт пошел вниз. Стены шахты поехали в обратном направлении. У Романы возник импульс протянуть руку и потрогать их, но тут она заметила, что камень выглядит как-то смазанно.

– Мы едем ужасно быстро, – сказала она.

Доктор кивнул. Мрачное настроение еще не совсем оставило его.

– Полагаю, нам предстоит немалый путь.

Мостик огласил сигнал тревоги. Мистер Фибули помчался выяснять.

– Шахта? – не поверил он. – Кто-то проник в шахту.

Техники все дружно пожали плечами. Тамошним оборудованием уже очень давно никто не занимался.

Мистер Фибули включил камеру, надеясь как-то избежать капитанского внимания, но было уже поздно.

– Шахта? – прорычал над ухом знакомый голос.

На экране возникли Доктор, Романа и какой-то местный в одном из лифтов.

– Луны безумия, а они времени даром не теряют! Тревога! Гвардию в копи! Немедленно! Схватить чужаков! Мистер Фибули!

Он сцапал последнего за плечи и так сжал, что тому даже последний вздох сделать не удалось.

– Мне плевать на ваши объяснения. Мне плевать на ваши извинения. Вы должны придумать, как проникнуть в их корабль самостоятельно. Мы больше не можем оставлять это на волю случая! Вы только поглядите, куда они лезут! В шахту, мистер Фибули! В шахту!

Капитан, как ни странно, балансировал на самом краю паники.

– Если они увидят то, что на дне, их нельзя будет оставлять в живых! Ни в каком случае! Стража! Людей, проникших в шахту, ловить больше не надо! Убить их на месте! Они должны быть уничтожены!

К-9 и Мула добрались до конца тоннеля. Они оказались в пещере, сплошь покрытой каким-то значками.

– Объясните назначение этого места! – сделал запрос роботопес.

– Не могу, – честно созналась озадаченная Мула.

Ничего подобного она раньше не видела.

В центре пещеры находилась куча пыли, насыпанной в два круга. Мула встала на колени и потрогала ее. Пыль засветилась.

– Алмазы? – спросила она.

Поначалу это все казалось так необычно, но чем дальше, тем обыденнее и скучнее оно становилось.

– Ответ отрицательный, – доложил К-9.

Пыль засветилась сильнее и начала подниматься в воздух.

– Так не бывает! – воскликнула Мула.

Пес-робот пустился было в пространные объяснения того, что очень даже бывает, но тут пыль сделала нечто до крайности необычное: она показала Доктора.

Гвардейцы хлынули в заброшенную шахту. Капитанский голос гремел по громкой связи:

– Найти чужаков! Убить на месте! Они должны быть немедленно уничтожены!

Романе лифт все еще не нравился. Из всех разнообразных транспортных средств, в которых она сегодня побывала (включая ТАРДИС) это показалось ей самым простым – и самым опасным. Есть что-то такое, приятно внушающее доверие, в избытке науки, кнопок и протоколов безопасности, а тут на тебе – просто металлическая коробка на тросе. Трос мог (и наверняка собирался) лопнуть в любой момент, после чего они непременно упадут. Да ему даже лопаться не обязательно, чтобы ее прикончить! Романа смотрела, как скользят мимо стены: протяни руку, потрогай и тебя мигом вытащит из клетушки… которая, к тому же, однозначно не везет тебя ни в какое приятное место. Доктор стоял, небрежно прислонившись к стенке клетки, глазел на потолок и что-то мурлыкал себе под нос. Он явно был очень, очень расстроен. Он даже начать светскую беседу не пытался или хотя бы ляпнуть что-нибудь вредное – крайне необычное для него поведение. И это совершенно не добавляло Романе энтузиазма по поводу того, что ждало их на дне шахты. Даже Кимус выглядел как-то подавленно.

Лифт остановился.

– Ну, вот мы и на месте, – изрек Доктор, гостеприимным жестом обводя окружающую тьму.

– Внимание! – возвестил К-9. – Мы больше не одни!

Мула в ужасе уставилась на гигантское пляшущее изображение Доктора. Сквозь него шли фигуры. Они приближались к ней. Мула отшатнулась и закричала от страха. Она повернулась и уже бросилась было бежать, но из тени выступили еще фигуры в капюшонах и молча шагнули вперед.

– Застрели их, К-9, – взмолилась она. – Ты должен их застрелить.

Одна из фигур наставила на нее палец, и Мула отпрянула.

– Я вас предупреждаю! – прохрипела она, когда скорбная тень заскользила ей навстречу. – Назад!

Но Плакальщики просто шли и шли к ней; их печальные лица обступали ее со всех сторон.

– К-9! – заплакала она. – Огонь по ним! Пожалуйста!

– Ответ отрицательный, – обескураживающе ответила собака.

Один из Плакальщиков протянул руку и схватил ее за запястье. Мула ощутила холод этой плоти и задрожала. Она в панике уставилась на пустое, изможденное лицо того, что некогда было женщиной.

– Что вы сделали с Праликсом? – вопросила Мула.

Усталая женщина почти улыбнулась ей.

Романа вперила взор во тьму. Тьма дохнула холодом. Может быть, у этого мира ледяное ядро?

– Доктор! Где мы? Тут такая стужа.

Дыхание Доктора облачком растворилось во мраке.

– Холодно и сыро.

Он вытащил откуда-то фонарик и повел лучом в разные стороны, потом спрыгнул с лифтовой платформы на землю.

– Осторожно, зазор, – пропел он; под подошвами у него захрустело. – Я бы сказал, что мы сейчас в трех милях под поверхностью планеты.

Он показал фонариком вверх: гигантские железные решетки и фермы уходили во всех направлениях. Луч постепенно обходил место, в котором они очутились – и оно было огромно.

– Какая большая пещера… – сказала Романа. – Зачем так много пустого пространства так глубоко под землей? Здесь красиво…

– Красиво? – Доктор посветил на землю, нашел большой камень и грустно опустился на него, качая головой. – Романа, я был прав. Так называемая планета внутри совершенно пустая.

– Пустая? – Романа поглядела кругом. – Что ты хочешь сказать? Как она может быть пустой? На чем же мы тогда стоим?

Абсолютный абсурд этой идеи затмило ужасное подозрение.

– Фонарик! Дай мне скорее фонарик, Доктор!

– Да на! – Доктор протянул его ей без малейшего энтузиазма. – Не волнуйся, это просто обычная земля.

Романа уставилась на то, что было у нее под ногами. С ним было что-то не так. Просто до ужаса не так. По нему бежала вода. Холодная вода.

Кимус неуверенно уставился куда-то поверх ее плеча. Ему было любопытно, но ничего действительно интересного он все равно не увидел. Никогда до сих пор ему не случалось бывать внутри планеты. Почему здесь не должно быть рек?

– Это все как-то выше моего понимания, – честно сказал он. – Я не знаю, где я.

– Кимус, – сказал Доктор со всем ласковым варварством, на какое только был способен. – Ты стоишь больше не на своей планете.

Романа окунула руку в холодный поток, выпрямилась и плеснула на берег. Сквозь снег проступили плоские лезвия травы. Она замерла.

– Это правда самая обычная земля, – выдохнула она. – Ее не должно здесь быть. Вода еще ладно – но не почва и не растения!

– Где же мы? – растерянно спросил Кимус.

– Слушай, Кимус, – Доктор положил ему руку на плечо. – Ты говорил, у вас в небе меняются звезды – так причина этому в том, что когда Капитан заводит свои двигатели, движется не одна только гора. Нет, вся ваша планета скачет через мировое пространство. Эти двигатели достаточно велики, чтобы дематериализовать целый мир, перебросить его на расстояние в полгалактики и заново материализовать – вокруг специально выбранной жертвы.

– Другой планеты, – Романа поморщилась от отвращения.

– Обернуться вокруг нее, как гигантский кулак, – Доктор охватил ладонями руку Романы.

Фонарик скрылся из виду.

– Вся ваша планета – огромная, пустая внутри горнопроходческая машина. Она разрабатывает другие планеты, извлекает все ценные полезные ископаемые и оставляет только щебень.

Он снова включил фонарик и наставил луч на сводчатый потолок. Свет затерялся во тьме, поблескивая там и сям на необозримой железной паутине. Во всех направлениях, куда только хватало луча, над ними нависала скрепленная металлической арматурой скорлупа Занака. Романа смотрела сейчас на крышу мира. Взгляд ее снова упал на ледяной ручей, собиравшийся лужей вкруг ее ног.

– Иными словами, то, на чем мы сейчас стоим, и есть планета, за которой мы сюда прилетели? – Она огляделась. – Холодный, сырой, покрытый льдом Калуфракс?

– Он похоронен внутри Занака, – голос Доктора эхом унесся в пустоту, – пиратской планеты, которая по воле Капитана высосала из Калуфракса все, что в нем было хорошего.

Кимус поднял со дна ручейка голыш.

– Ты хочешь сказать, целые миры умирали, чтобы сделать нас богатыми? Настоящие планеты, совсем как наша?

– Да. Целые настоящие планеты, – кивнул Доктор.

– Но, Доктор! Ты так говоришь, как будто некоторые из них могли быть обитаемы… я хочу сказать, ведь это же не так? Калуфракс вот не был, – сказала Романа. – Да, это странно, но вреда-то большого вроде бы нет.

– Помнишь камень улион, который я подобрал на улице? – Доктор достал из кармана редкую драгоценность. – Он с Бандрагина V. Я же помню, что где-то недавно слышал это название. Сто лет назад эта планета исчезла, совсем, без следа. На ней жили сто миллионов человек. Раз – и фураж для Капитана.

Он бросил камень в реку.

– Я видел достаточно. – Доктор развернулся и бурей ринулся к лифту.

Улион светился сквозь толщу воды, и это был единственный оставшийся у Кимуса свет. Юноша устремил на него взгляд. На мгновение он чуть было не протянул руку, чтобы достать камень, но вместо этого бросил следом подобранную раньше гальку и проводил ее глазами. Кому-то точно придется что-нибудь сказать – просто чтобы отметить этот важный момент.

– Бандрагин V! Последним своим дыханием клянусь – ты не останешься неотмщенным! – пообещал Кимус.

По идее, такие вещи и должны говорить герои, но слова вышли какие-то непрочувствованные.

Доктор уже был готов забраться в лифт, но Романа почему-то застряла. Она вынула Следилку и принялась размахивать ей во все стороны.

– У меня предчувствие, – сказала она.

Сначала Следилка тоненько затикала – тик-тик-тик – после чего начала реветь в голос. Звук эхом отразился от дальних стен Занака и пустынной поверхности Калуфракса.

– Она с ума сошла, – завопила Романа, пытаясь выключить устройство.

– Чего на свете не бывает, – вздохнул Доктор.

– Второй фрагмент Ключа Времени должен быть где-то тут.

– Выбирай планету – любую, – грустно сказал Доктор. – Сколько их Занак уже проглотил? Фрагмент мог быть на любой из них.

К ним подлетел Кимус – без сомнения, с еще более восхитительными новостями.

– Доктор… – начал он.

Следующий залп уложил его на месте.

Капитанская гвардия стояла наверху, на железных фермах. Она открыла огонь. Пар повалил от вод Калуфракса, в воздухе засвистела щебенка. Грохот стоял оглушительный.

Доктор с Романой подхватили Кимуса и помчались по скользкому льду. Впереди маячило жерло штрека. Они скользили и карабкались по льду, путь им освещали сполохи огня.

Доктор сунул руку в карман, отчаянно пытаясь нашарить там звуковую отвертку. Если бы только удалось открыть дверь… а иначе они попали, как кур в ощип. Доктор протянул руку…

Дверь оказалась надежно заперта.

– Доктор, – позвал голос.

Вспыхнул свет. Тени глядели на них из тьмы: каждая была облачена в саван.

Стража, отстававшая всего на несколько шагов, уже целилась, но тут замерла и пораскрывала рты.

Одна из теней снова заговорила.

– Мы пришли за тобой.

Голос ее был устал. Она откинула капюшон.

Это оказался Праликс – бледнолицый, темноглазый. Он окинул их взглядом, полным абсолютного одиночества.

– Плакальщики пришли за всеми вами.