А где-то над ним – и с гораздо меньшей скоростью! – Романа изучала некий большой и явно сгоревший прибор. Капитан и мистер Фибули пристально за нею наблюдали. Медсестра пристально наблюдала за Капитаном, который переминался с фланга на фланг с весьма громким нетерпением.

– Ну? Скажи мне, космическая бродяжка, ты знаешь, что это такое?

Жуткую натужную веселость в капитанском голосе Романа находила ничуть не менее угрожающей, чем его локтевые суставы.

Она еще немного повертела кубик.

– Ну… это… нет. Так, погодите, это же… нет, и не оно тоже. Боюсь, я провалила письменную работу по астроинженерии, – она состроила рожу. – Ужасно неудобно. Ну, дайте мне ключ хотя бы. Что бы это ни было, оно точно сгорело.

Она положила кубик обратно на стол и стерла сажу с пальцев.

– Даже ребенок смог бы мне это сказать! – проревел Капитан уже куда менее медоточиво. – Твое время снова истекает.

– Охххх… – Романа втянула голову в плечи. – Извините, не знала, что мы играем на время. Наверное, мне лучше сдаться, пока я не выставила себя полной дурой, а?

Она пожала плечами и, снова подцепив со стола кубик, бросила его мистеру Фибули, предпринявшему ужасающую попытку его поймать. С глухим стуком и одновременно звоном кубик упал на пол. Романа печально посмотрела на него.

– Возможно, когда-то это был макроматический полевой интегратор, хотя, кто его теперь знает…

Руины капитанского лица озарились почти теплой улыбкой – вернее, тем, что за нее сходило.

– Ага! Она поняла! Бородой небесного демона клянусь, клыки смерти уже были готовы сомкнуться на твоем горле, девочка.

Он приобнял ее за плечи: это выражение дружеской симпатии едва не сломало ей ключицу.

– Они обычно не такие большие, – поделилась Романа. – Этот должен быть частью очень крупной дематериализационной цепи.

Тут до нее дошло, что Капитан, мистер Фибули и даже медсестра переглядываются и ухмыляются, словно услыхали одним им понятную шутку. Со скрипучим смешком Капитан наклонился к ней, омерзительно передразнивая ее недавний тон:

– Грубо говоря и предельно просто излагая, это часть системы, которая мгновенно перемещает нас в пространстве. Мы дематериализуемся в этом измерении и сразу же вслед за этим материализуемся снова – в совсем другом месте.

– Что? Вы имеете в виду – вся гора? – если Доктор чему-то и научил Роману, так это как валять дурака. – Вы, что ли, забираете эту гору с собой? Вы настолько фанатеете от лыж?

Кстати, о лыжах. В данный момент Доктор бешеным слаломом несся… правда, не вниз по горе, а, скорее, сквозь нее. Сами лыжи были поспешно вычеркнуты из списка «надо попробовать». И хотя логика убеждала его, что в безынерционном коридоре все просто не может не быть хорошо, инстинкты хором вопили, что пора сворачиваться в комок и выть в голос. Доктор уже сменил свое обычное хладнокровие на куда менее величественную манеру – он вполне лыжно пригнулся и закрыл лицо руками. Теперь настал его черед беспокоиться, тем более, что наука ничего утешительного предложить не могла: на такой скорости и при отсутствии очень большой и мягкой сетки на том конце коридора, из него получится довольно богемное, но все равно пюре. И пока стены смазанным потоком проносились назад, Доктор принес торжественную клятву:

«Я никогда, никогда больше не буду жесток к электронам в ускорителе элементарных частиц!»

Коридор заложил еще один головокружительный, тошнотворный, способный вывести из себя самого Планка поворот, и впереди замаячила очень твердая с виду стена. Не видя смысла скрывать свои чувства, Доктор пронзительно взвизгнул от страха и злости. С самой зари времен он сражался с мегазлодеями, просто злодеями и целыми злодейскими армиями – а сейчас его жизни вознамерился положить конец какой-то общественный транспорт. Какое унижение!

Тут Доктор перестал двигаться – неожиданно, но довольно мягко. Он просто стоял себе в конце коридора, тихонько и насмешливо жужжавшего вокруг. Осторожно выглянув между пальцами, он обнаружил свой нос в миллиметре от стены.

– Господи боже, – через некоторое время выразился он и легонько ощупал себя с ног до головы, словно желая убедиться, что он все еще здесь. – Ну да. Конечно, это был вовсе не линейный индукционный коридор. Наверняка он работает на принципе нейтрализации инерции. Как, однако, дьявольски умно! Надо будет рассказать Ньютону в следующий раз, как я его увижу. Хотя нет, бедняга от такого только расстроится.

Он огляделся. Никакой двери в конце коридора не было. Да, в один прекрасный день такое просто обязано было случиться. Ему встречались подземные логова с кучей разных дверей и туннели с довольно спорадическими, чтобы не сказать случайными дверями – а сейчас его противником оказался некто… ну, просто строивший коридоры. Подобный минимализм вызывает истинное восхищение, хотя все равно в итоге чувствуешь себя немного в ловушке.

Стальная заслонка с грохотом рухнула сзади, лишь увеличив общее чувство одиночества.

– Ну вот. Надо полагать, еще одна внезапная смерть.

Доктор уже начал было вычислять степень вероятности спасения, но тут ему на глаза попалась контрольная панель на стальной заслонке.

– Ах, простите-простите. Теперь я вижу, что вы – лифт.

Он нажал кнопку и, уже даже не надеясь на такую утешительную роскошь, как обычный пол, выстрелил куда-то в глубину горы.

Просто на тот случай, если вам интересно: К-9 и Мула в это время все еще шли куда-то через пустыню, Кимус со скучающим видом торчал на плато, а Балатон решил пораньше лечь спать.

Правда, К-9 успел обнаружить в пустыне нечто крайне его раздражающее. Все накопленные с годами знания настаивали, что строить посреди нее город – очень нелогичное решение. А еще – что, учитывая даже средний гипотетический уровень осадков, у подножия горы никакой пустыни быть просто не должно.

– Запрос, – сказал он. – Эта пустыня какая-то неправильная.

– Правда? – отозвалась Мула. – Ну, в целом, да, неправильная. Мой прадедушка пахал тут землю – тогда это были поля.

К-9 покатился дальше через бывшие поля, обдумывая новую информацию.

– Нами когда-то правила злая королева, а когда она умерла, начался неурожай. – Мула обвела рукой мерцающие горячие пески. – Раньше это была изобильная планета, но мы жили очень бедно. Потом пришел Капитан и начался Золотой Век Процветания. Все сразу стали очень богаты, но с каждым Веком Процветания урожаи гибли, а поля отступали.

К-9 кивнул и заархивировал поступившие данные. Они, безусловно, представляли некий интерес.

А Романа между тем снова принялась изучать сломанный макромативный полевой интегратор. Очень беспокойный человечек (которого, кажется, еще и звали вдобавок мистером Фибули) жужжал вокруг в твердой уверенности, что она наверняка может что-нибудь с этим поделать.

– Да, да, я могла бы его выбросить, – огрызнулась Романа, не подумав.

Капитан угрожающе зашипел, его жестяная птица засверкала красным глазом, и даже медсестра неодобрительно поцокала языком. Мистер Фибули выглядел совершенно раздавленным. Романа снова взяла остатки детали и глубокомысленно прищурилась.

– Судя по всему, вы закоротили мультикортикоидный свистун…

– Свистун? Это еще что за бред? – Почему-то в реплике Капитана было больше профессиональной гордости, чем гнева.

– Ну да, свистун, – твердо ответила Романа. – Сокращение для строгальнозантикронного гипербандригального максивектрометра. Мы его зовем свистуном – из-за звука, который он производит. Этот, я думаю, уже досвистелся. Вам с него больше ни пшика не получить. А еще, вы, кажется, рванули метагаллическую трибо-штуку – это, если что, никакое не сокращение, я просто забыла, как она называется – что в свою очередь означает, что вы деформировали цепи в этих кремниевых…

– Кр-р-емниевых, кр-р-емниевых! – крякнул Полифазный Аватрон.

Засмеялся один только Капитан.

Попугая Романа проигнорировала.

– А вот это уже интересно. Вы протянули амбициклический фотонный мостик через полевые терминалы в качестве стабилизатора… Я всегда хотела это попробовать, но мой учитель сказал, что оно непременно заплавится. Старый дурак. Рада, что хоть у кого-то хватило воображения…

Тут она спала с лица.

– А. Вот этот как раз и заплавился.

Повинуясь лязгу капитанских пальцев (это на самом деле был щелчок), мистер Фибули придвинулся поближе.

– Думаете, она сможет его починить, а, мистер Фибули? – с любопытством прошипел Капитан.

– Сэр, она определенно знает, о чем говорит, но я все равно думаю, что починить его невозможно, – он нервно облизнул губы. – Но, Капитан, сэр, сдается мне, что на борту ее корабля должно быть нечто подобное, так что нам, возможно, стоит…

И без того редкая и… гм, необычная улыбка Капитана сделалась еще шире, продемонстрировав ряд мало напоминающих реальность металлических зубов.

– Я, как всегда, в нескольких световых годах впереди вас, мистер Фибули, – он тихо рассмеялся, так что дальнейшие ругательства прозвучали даже добродушно. – Злым оком небесного демона клянусь, он ей все равно больше не понадобится, так как она никогда уже не покинет Занак. Но если она еще и сумеет починить наш макроматический полевой интегратор, будет полезно иметь запасной, разве нет?

Человеческий глаз Капитана почти ему подмигнул.

– Вы совершенно правы, Капитан, сэр.

Заговорщически кивнув мистеру Фибули, Капитан зашагал к Романе. На мгновение ей показалось, что ему не терпится выхватить у нее макроматический полевой интегратор и самому его изучить, но он просто навис над ней и зыркнул свирепым глазом.

– Так что, девчонка? Каков твой вердикт? Его можно починить?

– Починить? Да, полагаю, можно, – легко согласилась она.

– Так сделай это! Сейчас же! Немедленно! – взревел Капитан.

Если у нее и было какое-то желание помочь, оно испарилось в тот же миг.

– Ну, не думаю, что мне удалось бы сделать такое самой. Это довольно продвинутое оборудование, а я, в конце концов, всего лишь космическая бродяжка, – она кокетливо улыбнулась. – Вам придется обратиться к Доктору.

– К Доктору? – пробурчал Капитан, будто неисправный дымоход. – Во имя всех звезд зла, кто такой этот Доктор, о котором ты говоришь? У меня на планете есть и другие незваные гости?

– Да, в некотором смысле, Доктора сюда определенно не звали. Он куда опытнее меня в подобной… болтовне. Это с ним вам стоило бы поговорить. Вернее, послушать… если у вас выносливости хватит, – Романа замолчала, убедилась, что Доктора нет в пределах слышимости, и скромно добавила: – Я, видите ли, всего лишь его ассистентка.

Тут-то она и прикусила язык, потому что Капитан, вне себя от волнения, схватил микрофон и принялся гавкать в него приказы.

– Всей гвардии – боевая готовность! Боевая готовность! У нас чужак, его необходимо найти! Зовут Доктор, повторяю, Доктор. Найдите его и приведите на Мостик! Немедленно!

Главная ведущая на Мостик дверь тут же отворилась, и к ним присоединился Доктор собственной персоной.

Дело пошло, подумала Романа. Наконец-то.

За спиной Доктора очень деловито пронесся отряд капитанской гвардии, даже его не заметив. Нет, подумал Доктор, так дело не пойдет. Эта планета, на которой его в упор не замечают, порядком его достала. Он цапнул за шиворот ближайшего солдата и встряхнул его.

– Эй, ку-ку! Я Доктор!

Солдат замер, заморгал… и поскакал дальше. Униженный и оскорбленный, Доктор решительным шагом вышел на Мостик, окинул его взглядом и широко улыбнулся. Вот это уже неплохо. Чокнутый киборг, команда затерроризированных техников, насмерть перепуганный подручный, медсестра (пометка для себя: эту надо очаровать, на тот случай, если меня запрут и/или принесут в жертву), Романа (выглядит на сто процентов романически) и – вот это радость так радость! – робот-попугай. Наконец-то знакомая территория.

– Ты еще кто такой? – проревел зазнавшийся киборг.

Доктор готов был его расцеловать.

– Привет, я Доктор! – полностью оставив Капитана без внимания, он направился прямиком к мистеру Фибули – весь сама обходительность, добродушие и шарм. – Как я могу вам сегодня помочь?

Капитан издал такой рык, что бедный мистер Фибули пискнул, а Доктор развернулся к нему – с распростертыми объятиями. Лицо его озарилось счастливым удивлением, как будто он только что впервые заметил Капитана.

– Ах, вы, должно быть, Капитан! Душевно счастлив с вами познакомиться, я так много слышал, какой вы изумительный человек – разумеется, от вашего перепуганного народонаселения. А, вижу, вы уже встретили мою ассистентку, Роману, надо думать, между вами уже все запылало: пригожая девушка, но мозги, как у гусыни.

Он весело помахал Романе, та в ответ показала язык.

– Отличный у вас тут кабинетик. Какие-то проблемы случились, да? Я пришел помочь.

– Схватить его! – прогремел Капитан.

Для Докторовых ушей это прозвучало как: «Пойду поставлю чайник!».

– Ах, какое гостеприимство! – ухмыльнулся он. – Я чрезвычайно не впечатлен!

Он радостно дал себя схватить. О противнике вообще много чего можно сказать по тому, как он тебя хватает. Доктор даже не попытался сопротивляться. Изо всех сил делая вид, что его крепко держат, он высвободил руку, небрежно сцапал ближайшего солдата за губу и осмотрел его зубы.

– Я бы на твоем месте обратил внимание на десны – это, знаешь ли, может плохо кончиться, – заметил он, прежде чем ему скрутили руки за спину.

Опасно углубляться в капитанский разум: там столько всего происходит. Вычисления, расчеты, уравнения… Механическая часть мозга следила за тем, чтобы вся эта работа шла на совершенно бешеной скорости. Снаружи он мог дергаться, ругаться и орать, но внутри Капитан беспрепятственно скользил по шахматной доске, будто лебедь по спокойным водам, твердо намеренный съесть самую сильную фигуру противника. И Доктор, и Романа были лишь пешками в его большой игре. Он предоставил им обоим шанс показать себя. Теперь оставалось напомнить, что они – не более, чем досадное недоразумение.

Он подкатился поближе, чтобы еще немного понависать и позыркать.

– Доктор, с сожалением информирую вас, что ваша высокомерная линия поведения апеллирует лишь к самой убийственной стороне моей натуры.

– Ну, мне же надо тут осмотреться, правда? Не хотелось бы умереть, прежде чем мне представится шанс оказать Вашей Любезности все услуги, какие только в моих силах.

Он широко улыбнулся и слегка чирикнул, после чего указал носом на Полифазного Аватрона.

– Какой миленький у вас попугайчик. Я всегда обожал попугаев, скажи, Романа? Как это умно, сделать себе механического – можно клетку вообще не чистить. А кто-о-о у нас хороший Попка? Кто-о-о хороший Попка?

Романа никогда раньше не видела, чтобы робот-попугай закатывал глаза. Ну что ж, подумала она, нам предстоит довольно интересная неделя. Интересно, у Доктора когда-нибудь были каникулы? А если да, что осталось от отеля, когда он выписался?

Капитан привык, чтобы все было по его, так или иначе. Но сегодня, казалось, всё, решительно всё ополчилось против.

– Уверяю вас, Доктор, глаза Полифазного Аватрона несут смерть…

– Ой-ой, а ветеринару вы его показывали? – Доктор вел себя так по-дурацки, что Романа невольно захихикала.

– Если вам удастся избежать его смертоносного взгляда, вы, возможно, просветите меня относительно услуг, о которых вы говорили?

– Буду просто счастлив. Мы – то есть Романа и я – представители Астромобильной Ассоциации, и работа наша состоит в том, чтобы прыгать по всей Вселенной и производить ремонт поврежденной космической техники прямо по месту эксплуатации. Мы засекли возмущения в этом секторе космоса и просто заскочили посмотреть, не можем ли мы чем-нибудь помочь. Цены у нас весьма умеренные, особенно если вы являетесь держателем кредитной карты Галактического банка.

Капитан очень внимательно оглядел Доктора. Глаз у него полез наружу и выкатывался, пока медсестра встревоженно не шагнула к нему.

– Доктор, – прорычал он, – вы совершенно правы, предположив, что нам требуется помощь. Я не являюсь держателем кредитной карты, о которой вы говорите. Как вы посмотрите, если в обмен на упомянутые услуги я пообещаю пощадить вашу жалкую жизнь?

– Предложение более чем щедрое, – Доктор радостно хлопнул в ладоши. – Превосходно. Могу я оценить масштабы повреждений?

Практически без усилий он вывернулся из объятий гвардии и зашагал к Романе. Она протянула ему останки детали.

– Думаю, корень проблемы в этом, Доктор.

Он скорбно оглядел устройство, словно это был ломтик сгоревшего тоста.

– Это что, макроматический полевой интегратор? Свистун сломался?

– Да, – Романа была невольно впечатлена. – И амбициклический фотонный мостик оплавился.

Доктор принюхался.

– А еще они рванули метагаллическую трибо-штуку. Ну-ну.

– Точно, – Романа хмыкнула в притворном сочувствии, и на мгновение два Повелителя времени посмотрели друг другу в глаза.

Хорошо все-таки, когда Доктор рядом.

– Барахло, – вздохнул Доктор. – Но я бы предпочел изучить его сначала без демонтажа – надеюсь, вы не против? Это дало бы мне возможность диагностировать, что с ним произошло, дабы в будущем вы могли избежать подобных ошибок. Все включено в стоимость услуги.

– О да, – просияла Романа. – Судя по всему, у них ужасно мощные двигатели. Представляешь, они тут со всей горой летают!

– Со всей горой? Не может быть! – наверняка же одной горой дело не ограничивается. – Потрясающе! Да. Я точно хотел бы взглянуть на эти двигатели.

– Никто не будет смотреть мои двигатели! – зарычал Капитан, извиваясь от ярости.

Медсестра кинула на него встревоженный взгляд.

– О, какая жалость. Ну, в таком случае, боюсь, это все, что мы можем сделать.

Доктор с металлическим стуком уронил кубик на пол.

– Считайте, что это пресс-папье. Больше я ничем не могу вам помочь. Если вы не дадите нам тут осмотреться, мы с вами далеко не уплывем. Жаль, что от нас было так мало толку. Идем, Романа. Мы отбываем. Нам еще с обрывом межгалактического обходного канала разбираться.

Он схватил Роману за плечо и потащил ее к выходу.

Если бы этот маневр сработал, они бы оказались на пути к свободе – и это, поверьте, был бы наилучший вариант для всех заинтересованных сторон.

– Вот уж не думаю, – рявкнул Капитан и поглядел на консоль. – Компьютер подсказывает мне, что пользы от вас можно получить гораздо больше, чем вы в данный момент готовы принести.

Он улыбнулся им половиной лица.

– Компьютер считает, что вас стоит попробовать убедить.

– А я считаю, что ваш компьютер ошибается, – возразил Доктор.

– Стража! Отвести их в Знайкуда!

Муле многое нравилось в К-9, и не в последнюю очередь – то, как твердо он держался фактов. Он (собака явно была «он») имел очень определенные мнения по всем вопросам, но, в отличие от большинства знакомых ей мужчин, мнения эти основывались исключительно на фактах.

Во-первых, К-9 точно знал, куда они идут по этой пустыне. Праликс бы на его месте сразу отказался даже попробовать, ударился в слезы и съел весь ее ужин. Кимус бы объявил, что они заблудились из-за жестокой тирании Капитана. А Балатон принялся выть, что пустыня нынче совсем не такая, какой когда-то была, и в этом-то все и дело.

– Как ты это делаешь? – спросила Мула.

– Запрос: дать определение «это».

Мула показала на песок позади и впереди.

– Ну… вообще… ориентируешься.

– Мы идем по оставленному объектами телепатическому следу, – сказал пес.

– Ну да… но ты движешься так уверенно.

Пес покосился на нее – вернее, выразительно наклонил голову. Если бы он мог допустить, что «не понимает», он бы непременно это сделал. Но К-9 этого не допускал.

– Понимаешь, мы… ну, вот у нас есть гора и… и то, что на некотором расстоянии от горы. Другие города тоже есть, но мы туда не ходим. Больше не ходим.

Мула как-то невзначай запуталась в словах.

К-9 проверил трекинг телепатического следа и сделал запрос:

– Мы направляемся в сторону магнитного севера. Что там находится?

Мула досадливо нахмурилась.

– Не знаю. Когда-то мы много путешествовали, но сейчас все держатся поближе к городам.

– Это объясняется вашей примитивной мифологией сверхъестественного? – заинтересовался К-9.

– Не совсем, – Мула покачала головой, – мы просто стали как-то очень легко теряться.

Она окинула взглядом пески.

– Это трудно объяснить, но я сейчас не могла бы сказать, в какой стороне находится город. И никто не мог бы. Люди говорят, это еще одно проклятие прежней королевы.

Это объяснение К-9 отверг. Явление заслуживало дальнейшего изучения… у населения целой планеты вдруг куда-то подевалось чувство направления? По какой причине такое могло случиться? И как это может быть связано с вымиранием посевов? Данные анализа подтверждали, что это не просто богатая полезными ископаемыми планета, медленно умирающая с голоду. Нет, тут творилось что-то похуже.