Глава 10
ВОЗВРАЩЕНИЕ В ОРИЯР-ДЕРТ
Никто не ждал в ту ночь возвращения хозяина с невестой.
И это хорошо. Слишком велик был бы контраст между той надменной блистательной красавицей Тирриной, которую помнили графские слуги, и чумазой растрепанной замарашкой в рваном платье, которую Ворон притащил на руках в портальный зал.
Ее сиятельство леди Тиррина, графиня Барренс, таинэ Орияр должна быть безупречна.
Мой позор видел только старый дворецкий, чьей обязанностью было встречать каждого, кто пользовался стационарным порталом замка. Он быстро справился с изумлением и поклонился со всем почтением:
— Леди Барренс, добро пожаловать в Орияр-Дерт!
Я выдохнула. С усилием выпрямилась и постаралась забыть, какое чучело сейчас видит перед собой старик.
Мне нужно было срочно решить, какую Тиррину теперь изображать. В замке ненавидели юную графиню и не верили, что она могла кардинально измениться после пожара, унесшего ее семью в могилу.
И в то, что она потеряла память, тоже не верили. Слишком резкое изменение нрава злючки и гордячки могло вызвать подозрения у сильных магов. А в Орияр-Дерте их полным-полно, целое войско магов, и даже дворецкий был магистром черной магии.
Впрочем, дедушка Чесс, взявший меня под духовное покровительство еще в облике Тайры Вирт и ставший свидетелем при заключении моего брачного договора с графом, был единственным из слуг замка посвященным в истинное положение дел… и тел.
— Таинэ Орияр, к вашему сведению, мэйстр Чесс, — сказала я твердо и обозначила улыбку уголками губ. — Рада видеть вас в добром здравии. Жаль, что я совсем все забыла о прежней жизни. Говорят, я была не очень доброй? Постараюсь это исправить. Надеюсь, вы не таите на меня обид?
Энхем Чесс кинул быстрый взгляд на графа, поправлявшего на мне обрывки платья, и отвесил новый поклон, еще более почтительный:
— Нет, миледи. Вы были ребенком. А я слишком стар, чтобы забивать свою память обидами, для меня теперь главное — не забыть бы добра.
Вот мы и расставили точки над «й» и провели через них линию поведения. Никакого панибратства в присутствии третьих лиц.
— Боюсь, покои для таинэ Орияр не готовы, милорд, — обратился старик к хозяину.
— Почему? — нахмурился граф. — Я еще неделю назад распорядился!
Щеки дворецкого слегка порозовели.
— Это мой недосмотр, милорд. Не успел вам сообщить. Покои были подготовлены, но у мэйс Игви случился приступ… Виноват, недосмотрел.
— Приступ? — Льду в голосе Дэйтара мог бы позавидовать полюс холода.
— Заклинание праха. Все истлело, милорд. До ниточки. И вместо мебели — труха. И запах…
— Ясно. Принеси моей таинэ плащ и проводи пока в гостевой флигель, — распорядился граф. Дворецкий ушел, а Ворон повернулся ко мне: — Я вынужден вернуться во дворец, объясниться с королем, Тома. Теперь ты здесь хозяйка, и завтра Энхем представит тебе слуг, как полагается. Я вернусь, как только улажу скандал с нашим исчезновением.
Он снова активировал портал, блеснувший бело-золотыми сполохами. Но арка, не успев сформироваться, тут же погасла.
Дэйтар нахмурился:
— Хм… Похоже, Артан сейчас не желает меня видеть. Либо что-то произошло.
Мне стало тревожно:
— Тогда стоит ли возвращаться, милорд? Может, лучше подождать, когда он сам призовет тебя?
— Не тот случай, миледи. — Дэйтар тоже выглядел встревоженным. Даже провал в Нижний мир не обеспокоил его так, как запертый портал. — Я имел право войти в королевский портал в любое время суток. Никакие ссоры, козни и даже опала не лишали меня этой привилегии. Я все еще вассал, Черное Око его величества, глава королевского Ордена некромантов и черных магов. Никто не лишал меня ни прав, ни обязанностей. Если личный портал короля заблокирован, для того должна быть серьезная причина, о которой меня поставили бы в известность. Я обязан быть там.
Он снова активировал портальный камень, но на этот раз узор существенно отличался, хотя в нем по-прежнему преобладали бело-золотые тона.
Я постаралась запомнить и его на всякий случай. Это получалось легко, спасибо натренированной за годы обучения зрительной памяти. А вот способность видеть секретные шифрованные узоры — «адреса», как и магические плетения заклинаний, — это, как я поняла, моя уникальная способность, связанная с ментальным даром. И этот секрет я пока никому не открою.
Когда Ворон улетел, вернулся дворецкий с плащом в руках.
— Ну, с возвращением, внучка! Лаори-Эрль ждал тебя.
И мне сразу стало легко и спокойно. Что бы ни случилось, мы справимся. Я тут не одна.
— Дедушка Энхем, думаешь, меня примут с такой-то рож… физиономией? Слуги не разбегутся? Помнится, они все хотели уволиться, если злючка Тиррина Барренс станет женой их любимого хозяина.
— Ну, женой ты пока еще не стала, таинэ Орияр, хотя я не сомневаюсь, что у вас все получится. Сердце замка не ошибается. Со временем это поймут все обитатели. К тому же леди Тиррина сильно изменилась после утери памяти. В лучшую сторону, не так ли?
— Конечно, — улыбнулась я.
И мне радостно ответили улыбками все фрески и гобелены со стен портального зала. Милота сплошная, — подмигнула я скалившемуся во весь клюв зубастому ворону на ближайшей картине.
Завернувшись в плащ и даже накинув капюшон, чтобы не светить растрепанной и легко узнаваемой белокурой шевелюрой, хорошо знакомой тем, кто помнил Тиррину, я шагала за дворецким, наслаждаясь ощущением такого тепла, какое бывает только тогда, когда возвращаешься домой. В любую погоду.
Удивительное чувство. И странное, если учесть, что мой родной дом — немыслимо далеко, неизвестно в каком измерении и даже неизвестно в какой вселенной.
Но почему-то здесь я даже по родине тосковала меньше. Замок Лаори-Эрль ощущался словно близкий друг, который никогда не предаст. Как жаль, что его хозяин пока не стал мне таким другом.
Странные у нас складываются с Вороном отношения.
Меня тянуло к нему. Мне нравился его ум, нравилась его сила, и не только физическая. Мне нравилось, как он целуется, да и мысль о предстоящей близости не пугала. В конце концов, у тела взрослой девушки есть свои потребности, а моя душа, заключенная в этом теле, старше и опытнее, о сексе я знаю почти все… в теории.
И я чувствовала, что тоже нравлюсь Дэйтару и желанна как женщина… когда он закрывает глаза и забывает о своей ненависти, о которой постоянно ему напоминает лицо Тиррины.
Но в то же время мы оба закрыты друг для друга. Возможно, нам просто не давали возможность узнать друг друга ближе, но было ли желание?
У меня точно не было. Я не хотела привязываться к некроманту и узнавать его больше необходимого. Я избегала вопросов и всего, что могло бы напугать меня или показаться отвратительным. Ведь Ворон — не только некромант, воюющий с демонами и поднимающий трупы, он — глава тайной службы, он проводит жесткие допросы и наверняка пытает врагов королевства. Об этой стороне его личности я ничего не хотела знать.
И меня устраивало, что мы оба понимаем подоплеку нашего брака и готовы отпустить друг друга сразу, когда король убедится, что после своего двадцатипятилетия его вассал не превратился в демона.
Но кроме разума были еще чувства. И основное — тоска. Вот он ушел, и мне хотелось плакать от одиночества, от желания касаться его руки, чувствовать его то задумчивый, то горящий желанием взгляд.
Запуталась ты, Тамара Коршунова, как птица в силке.
Одно я знала точно: если бы встретила в своем мире этого сероглазого парня, одетого в рваные джинсы и футболку, влюбилась бы только в его улыбку и серебряный отсвет умных глаз.
Я так погрузилась в свои мысли, что не сразу поняла: это Лаори-Эрль меня исповедует. Замок вытягивал из меня воспоминания и признания и в то же время дарил успокоение и утешение. Он бережно держал меня в каменных ладонях, слушал и улыбался невероятно светлой улыбкой, которая ощущалась только сердцем.
— Осторожно, миледи, здесь активированы ночные ловушки, — вырвал меня из размышлений голос дворецкого. — Мы со вчерашней ночи решили перестраховаться.
Оказалось, я опередила его на несколько шагов и совсем не смотрела по сторонам.
К моему удивлению, старик Чесс повел меня в гостевой флигель не тайком, коридорами для слуг, а господскими залами, пустыми и тусклыми, которые вызывали ощущение заброшенности. Даже на перилах парадной лестницы лежал легкий слой пыли, а углы подозрительно чернели, явно превратившись в жилье для пауков.
— Нас не было всего неделю, дедушка Чесс. Что тут случилось за это время?
— Тсс, — испуганно оглянулся он, прислушался к чему-то, склонив голову к плечу, затем сотворил полог тишины, накрыв нас слабо мерцающим в темноте шатром. Шатер двинулся, стоило старику сделать шаг. — Надо было сразу сделать… Я стал рассеян на радостях, простите, миледи. А ведь мало ли, кто не спит! У вас, леди Тиррина, здесь настолько плохая репутация, что никто не поверит, будто я мог предложить вам покровительство старшего. Это в высшей степени подозрительно, учитывая, что я не так давно уже обременил себя духовной обузой, взяв во внучки молодую особу. Вы и так можете вызвать слишком много подозрений тем, что душою ничуть не похожи на себя прежнюю. Понимаете?
— Понимаю. Хорошо, мэйстр Чесс.
Полог тишины мгновенно исчез. Мудрый маг явно не хотел, чтобы кто-то заметил, что мы более близки, чем полагается слуге и новоиспеченной хозяйке.
— Так вот относительно вашего вопроса. Не справляемся, — горестно вздохнул старик. — Из горничных остались только Ани да ее мать. Что странно, поскольку девочка уже была задета ментальным вмешательством. Да еще парочка неумех, остальные, кто уцелел от атак, разбежались. Тем не менее оставшиеся еще держатся на ногах. Но много ли они могут?
— А Лин?
— Эта девица слишком распоясалась, наотрез отказывается помогать с сомнамбулами. Да и она все-таки не служанка и нужнее командующему гарнизоном. Гринд сильный некромант, но без милорда нам долго не продержаться против демонов. Они как озверели за эту неделю, непрерывно атакуют. Мы ежедневно докладывали милорду.
А король удерживал нас, в то время как Ворон был нужен здесь. Специально? Но какая выгода Артану, если падет Орияр-Дерт?
— Демоны разозлились из-за нашего успешного обряда с графом?
— Несомненно. И еще из-за потери голема Оллы.
Я остановилась, словно наткнувшись на невидимую стену. Именно голем, прикидывавшийся безобидной юродивой девицей, оказался лазутчиком демонов и проводником их ментальных атак на обитателей замка. Создание уничтожил Ворон, но уже тогда он заподозрил, что Олла была не одна. Значит, подозрения подтвердились.
— Минутку, магистр Чесс. Но как тогда они добрались до горничных, если потеряли проводника? У Оллы действительно был сообщник? Выяснили кто?
Старик тоже остановился, задумчиво потеребил пышную бакенбарду.
— Пока нет. Мы, увы, даже не сумели отследить остаточные нити заклинаний. Единственное, что несомненно: нити рассыпались с такой скоростью, словно их накладывал некромант. А их два десятка в крепости, и все до сих пор были вне подозрений.
Олла тоже была у них вне подозрений.
— Включая Лин? А что она сделала с предназначенными для меня покоями? Покажите.
Мы как раз поднялись на второй этаж хозяйского крыла, отсюда начинался крытый переход-галерея в гостевой флигель. Здесь же, рядом с покоями Дэйтара, должны были приготовить и комнаты для его нареченной. Все неудачливые невесты молодого лорда жили именно там. Может, и к лучшему, что Лин их испоганила?
— Не стоит смотреть их на ночь глядя, миледи. — Старик решительно загородил проход в крыло.
— В таком случае посмотрю завтра. Ничего не убирайте, хочу полюбоваться, до какой степени меня ненавидят. Всегда лучше иметь наглядное представление.
— Как вам будет угодно, миледи.
А вот флигель мне не понравился.
Душно. Пыльно. Темно. Пустынно и жутко. Бывшая хозяйка моего тела была бы в восторге, а мне захотелось убежать. Словно я из светлого и одухотворенного Лаори-Эрля попала в затхлый склеп.
— Здесь не прибирали, простите, леди. — Дворецкий хлопнул в ладоши, зажигая магические шары. — Не думали, что вдруг понадобится. Успели только одну спальню подготовить, пока мы сюда добирались.
Отсутствие окон — одна из особенностей всех склепов и гостевого флигеля Воронов, соединенного с величественной громадой Лаори-Эрля закрытым мостиком на уровне второго этажа и подземным ходом для слуг.
Здание изначально строилось то ли как оружейная, то ли как тюрьма — его стены были толщиной с небольшой дом. Тут даже бойницы не предусмотрены, или они так искусно заложены, что не осталось даже воспоминаний.
Внутри царил холод из-за того, что толща стен не прогревалась никогда. И роскошь, вспыхнувшая золотым блеском в свете магической иллюминации. Хотя и не такая изысканная, как в гостевых апартаментах короля на четвертом этаже Лаори-Эрля.
Я возненавидела и флигель в целом, и отведенные мне покои сразу, стоило переступить порог. Никогда не страдала клаустрофобией и манией преследования, но просторное помещение спальни, освещенное лишь магическими шарами, жутко давило, несмотря на высоту потолков, и я сама себе казалась ничтожной козявкой под микроскопом.
Ощущение чужого недоброго взгляда не покидало меня даже во сне.
Впрочем, уснуть не удавалось. Наскоро сполоснувшись еле теплой водой, я стучала зубами в огромной ледяной спальне на необъятной кровати, накрывшись одеялом с головой. И не подумаешь, что за четырехметровыми стенами лето в разгаре. Тут даже камина не было — зачем магам камин? А магический свет совсем не давал тепла, да и оставили мне лишь один шар, тусклый, как свеча.
В его свете едва угадывались синие шелка настенной драпировки, а рисунки на гобеленах были совсем неразличимы. В углу угрожающе темнел огромный гардероб. Даже массивный туалетный стол с забытой на нем книгой казался притаившимся хищником. Золотой переплет книги отчего-то очень ярко отражался в зеркале. Все остальное расплывалось тусклым пятном, а переплет прямо светился.
Не выдержав, я поднялась, взяла канделябр с магической свечой и, укутавшись в одеяло, которое волочилось по коврам, как мантия, направилась к зеркалу.
Но была остановлена звуком, от которого сердце ушло в пятки: дверца гардероба, скрипнув, начала открываться.
И замерла.
Я трусиха. В детстве я боялась темноты и заставляла няню сидеть рядом, пока не усну. А еще лучше — папу. Но он приходил домой поздно, страшно уставшим и засыпал первым, бережно держа меня за руку. Наверное, именно это в конце концов избавило меня от страха и научило ответственности: я уже не боялась, ведь папа рядом, но сторожила его сон от неведомых врагов, притаившихся в темноте под кроватью и в углах.
Удивительно, но стоило вспомнить о папе, как страх прошел, и я решительно направилась к шкафу. Подняв светильник повыше, распахнула дверцы одну за другой и провела рукой по развешанной внутри одежде.
Ее было немного: короткая черная мантия, которая вряд ли бы на меня налезла, и несколько платьев небольшого размера и скромного подросткового покроя. Первое и самое разумное предположение: именно в этих покоях и жила Тиррина Барренс, когда ее семья навещала Орияр-Дерт с дружеским визитом. Последний раз она тут была, когда ей еще пятнадцати не исполнилось.
Самая перспективная ученица таинственной Школы Ока, где учили сильнейших магов королевства. Да, вот и эмблема на мантии — череп в пентаграмме, окруженный рунами, точнее, разрезанной и потрепанной бахромой на их месте. Словно кто-то специально убрал опознавательные и защитные знаки, оставив самое важное. Глаза черепа и линии пентаграммы слабо светились.
Странно, что вещи Тиррины все еще здесь. Или девчонка до такой степени успела запугать здешних слуг, что они побоялись сунуться в ее отсутствие? Лишь белье перестелили и по поверхностям быстренько прошлись тряпкой. То-то здесь так пахнет пылью — ковры уже три года никто не трогал.
В шкафу пусто, но отчего дверца открылась?
Тихий звук, словно кто-то осторожно поскреб по стеклу, донесся из-за спины, и я стремительно оглянулась.
И успела заметить, как исказилось в зеркале отражение золотого переплета, словно на него плеснули кровью. Пламенной, ярко-алой. А в следующий миг в глубине мутного стекла проступила ужасная рогатая рожа, оскаленная, с высунутым и свешенным набок языком, с которого капала зеленая ядовитая слюна.
Я вздохнула — ну совсем детский сад. Да меня в детском лагере отдыха страшнее пугали! И в этот момент мерзкая рожа ожила, подобрала язык, сглотнула капавшую слюну и заговорила:
— Ты вернулась, хозяйка.
Вот оно что. Только пятнадцатилетней черной магичке и придумывать такую охранку для своей потрепанной мантии. Чувство собственничества было у Тиррины просто кошмарное. Девчонке плевать, что это гостевые покои в чужом замке.
— Может, ты уже освободишь меня? — Выпученные алые зенки на роже жалобно моргнули. — Я тут торчу уже три года, три месяца и три дня.
Я молчала, боясь себя выдать. Наверняка зазеркальный монстр почувствует, что и голос у меня уже не тот, и черной силушки не наблюдается.
— Я верно сторожил эту комнату, твою книгу и твои заклинания, хозяйка. Следил, чтобы они исправно работали и чтобы их никто не нашел и не разрушил. Разве я не отработал долг крови? — Интонация монстра стала жалобной-жалобной, а в зеркале появились мощные лапы с чудовищно острыми когтями. Он провел кончиками когтей по стеклу, и меня передернуло от омерзительного звука.
Что же делать, Темные Небеса? Что мне делать?
И не потому ли Лин разгромила покои невесты Дэйтара, чтобы меня по привычке поселили именно здесь? Нет, бред. Тогда она должна знать о подмене души. Хотя… необязательно. Для ее мести достаточно знать о том, что Тиррина Барренс лишилась темного дара и уже не в состоянии справиться с ею же поставленным «стражем».
Заметив мою реакцию, монстр оскалился и еще разок провел когтем по стеклу. И еще.
Показалось или нет, что на стекле появилась легкая царапина?
— Прекрати! — рявкнула я.
— Выпусти! — Демон, раззявив пасть, клацнул внушительными клыками.
— Помочь? — послышалось у входа. Противный язвительный голос Лин я ни с чьим не перепутаю.
Ну почему, почему первая, с кем я сталкиваюсь в Орияр-Дерте — именно эта блондинка с замашками бой-бабы и шлюхи? И одета она опять в шокирующее неприличное платье, закрывавшее сверху только соски, а снизу расходившееся полупрозрачными лепестками. Или это у нее такая порочная ночнушка?
Отступив на шаг к стене, я повернулась так, чтобы не выпускать из виду ни зеркального демона, ни незваную гостью.
— Кто позволил тебе явиться без зова, служанка? — вздернула я подбородок.
— Я не служанка, девочка, — скривилась Лин. — Я темный маг. Или ты меня забыла? Впрочем, у тебя же проблемы с памятью, погасший светоч Школы Ока! Очень большие проблемы. Ты, боюсь, даже с собственным охранным заклинанием теперь вряд ли справишься. Ни магии у тебя нет, ни памяти.
— Хрраум! — плотоядно облизнулась рожа в зеркале. — Это правда, хозяйка? То-то я чувствую…
— Заткнись! — Некромантка резко взмахнула рукой, и в зеркало полетел серый комок, развернувшийся в тончайшую серебристую сеть.
Она плотно облепила стекло и даже золотую узорную раму, и демон тонко и обиженно заскулил и съежился.
О, да у них тут полное взаимопонимание! Как я помнила из Тирриных книг по теории магии, чужое заклинание — как мина. Ее можно либо подорвать и разрушить (то есть заставить сработать), либо подчинить — обезвредить, аккуратно отрезав от питающего источника и распустив по нитям, как вязание. А то, что расплетено, легко сплести заново.
И это значит одно: Лин Игви подчинила «стража», поставленного Тиррой, и сделала ловушку. И так замаскировала, что его не обнаружил, по всей видимости, никто, ни Дэйтар, ни магистр Энхем Чесс.
— Ловко! — насмешливо фыркнула я, кивком показав на зеркало.
— Я знала, что ты оценишь, как я продвинулась в темном искусстве. — Глаза женщины лихорадочно блестели.
— Это уже не темное искусство, магичка. Кстати, запамятовала твое имя.
— Лин Игви.
— Даже не мэйс Игви? — усмехнулась я, но не пренебрежительно, успею еще позлить, а даже с некоторым сочувствием. — Ко мне можешь обращаться таинэ Орияр.
— Таинэ Орияр? — насмешливым эхом отозвалось зеркало. — Какая прелесть!
А вот некромантка скривилась, глаза ее загорелись ненавистью.
— Не думаю, что ты долго пробудешь в этом статусе! — прошипела она.
— Не думай, — разрешила я. — Лучше думай о том, как будешь наказана мной за дерзость. А лордом Орияром — за предательство. Иметь демона на службе могла себе позволить я, но не ты. Твоя обязанность — уничтожать их. И мое охранное заклинание ты должна была уничтожить, а вместо этого…
— А вместо этого я сделала ловушку для наглой белобрысой выскочки, — не хуже демона оскалилась Лин. — Три года назад я хотела всего лишь немного наказать тебя за то, что ты проходу не давала Дэйтару, за то, что ты в отместку за его пренебрежение такой дурой, как ты, испоганила красавицу-башню Лаори-Эрля. Но ты, маленькая дрянь, добилась своего и стала его невестой! И теперь… Никогда, никогда он не будет твоим! Ты не выйдешь отсюда живой!
Я сделала еще шаг назад, чтобы брызнувшая слюна не попала на мое лицо. Наткнулась на кресло и села в небрежной позе уставшей аристократки.
— Искаженный шифр портала — твоих рук дело? — спросила я, пропустив мимо ушей ее истерические выкрики.
— Что? — опешила женщина. Поморгала, непроизвольно потирая ладонью натруженное воплями горло. — Какой еще шифр?
— Личных апартаментов короля.
— С чего ты взяла, что его кто-то исказил?
Не объяснять же ей, что пока я ворочалась под сырым одеялом, моя фотографическая память отыскала в архивах картинку портальной арки, через которую мы неделю назад, перед ритуалом, перемещались с четвертого этажа Лаори-Эрля во дворец. И рисунок арки немного не совпадал с сегодняшним, когда Дэйтар пытался пройти к королю.
Мог ли Ворон забыть шифр?
Исключено.
Мог ли кто-то создать магические помехи при использовании шифра?
Вполне. Я еще так мало знаю о магии Айэры, что любое предположение покажется правдоподобным. Поговорить бы об этом с кем-нибудь, кроме неуравновешенной некромантки, свихнувшейся на почве неразделенных чувств и неудовлетворенных амбиций. Но так, чтобы не выдать себя.
Я уже точно знаю из занятий с Нейсоном, что моя способность очень редкая: шифры на то и тайные, что никто не способен увидеть их узоры со стороны, они рисуются только в мыслях мага и защищены блоками от «подглядывания». Может, я и на самом деле сильный, но еще неумелый менталист, не зря король с такой подозрительностью отнесся к известию о моем неожиданном даре?
Однако, пока я тут рефлексирую, психопатка Лин совсем потеряет терпение. И я шепотом, будто преодолевая бездну сомнений, «призналась»:
— Мэйстр Чесс высказал такое предположение, что ключ специально подпорчен. И если это сделала ты, не думаю, что Дэйтар будет тебе благодарен.
Некромантка побледнела, но, сжав кулаки, огрызнулась:
— Это не я! А тебя благодарность Ворона скоро не будет заботить! Трупу все равно.
Я покосилась на ухмыляющуюся рожу в зеркале. У демона даже уши подросли, чтобы лучше нас слышать. Заметив мой интерес, мерзавец с предвкушением облизнулся. И еще я заметила, что серебряная паутинка местами почернела. Что это означает, думать было некогда. Главная опасность — это Лин. И я, помня торопливые наставления магистра Нейсона, начала осторожную ментальную атаку:
— Хм, вот ты еще не труп, Лин, но тебе уже все равно, что кто-то под твоим носом посмел расставить ловушку на милорда?
Укол достиг цели: некромантка начала думать о чем-то еще, кроме своей ненависти к очередной невесте графа Орияра.
— Это невозможно! Ты действительно забыла все, чему тебя обучали в Школе Ока? Шифр портала можно либо блокировать, либо перенастроить в точке прибытия. Проще говоря, в первом случае запереться, а во втором — сменить замок на двери. Или разрушить сам портал, но тогда и арка не появится.
Меня удивила четкость ответа. У молодой женщины даже лицо изменилось — злобные морщины разгладились, глаза прояснились. Ведь может же она быть нормальной, когда не озабочена!
Я закрепила успех:
— Хорошо, оставим это. Дэйтар все равно ушел во дворец, но если король его арестует?
— За что?
— За измену. Нас дважды выбрасывало к демонам. Без сопровождения. Дэйтар подозревает в этом происки королевы. Сможешь ли ты, раз уж собираешься убить меня, пройти во дворец и подать прошение о помиловании? Дать свидетельские показания перед менталистами, что граф Орияр не специально отправился к демонам без присмотра, чтобы заключить с ними союз против короны?
И я добилась своего — Лин растерялась:
— Э-э-э… Нет! Я не смогу даже выйти за стены крепости! — Она потеребила тяжелый стальной браслет, охватывавший ее левое запястье.
— Королевская семья — мои опекуны. Я имею право в любой момент просить аудиенции, и мне не откажут. И я — единственная свидетельница того, что граф Орияр не вступал в контакты с демонами.
Ну, почти. Перерыкивание со стражем даже менталисты-дознаватели не сочтут контактом.
Лин бросила нерешительный взгляд на приунывшего в зеркале демона. Тот немедленно встрял:
— Дорогуша, тебя пытаются надуть! Ты что, не знаешь мою хозяйку? Бывшую, — тут же поправился лукавый монстр. — Обманет в два счета! Давай уже покончим с ней быстрее, сколько можно ждать. Выпусти меня, я все сделаю аккуратненько.
— Я не лгу и могу поклясться даже перед сердцем Лаори-Эрля, — поспешно проговорила я, пока яд сомнения, впрыснутый некромантке, не начал действовать. — Если ты убьешь меня, то уже не увидишь Ворона. Королева добьется его уничтожения. И разрушит Лаори-Эрль. Что тогда станет с тобой? Со всеми осужденными, кто отбывает тут наказание? Король просто приведет отсроченный приговор в исполнение.
Некромантка прикусила губу. На ее хорошеньком лице отразилась целая гамма чувств.
— Я не могу отпустить тебя — я стала тебе открытым врагом. А твоя мстительность известна во всей стране. Тиррина Барренс всегда уничтожает своих врагов. Ты найдешь способ расправиться со мной.
— А если я поклянусь, что не буду мстить за сегодняшнее недоразумение? Никто не узнает о твоем покушении, если ты поклянешься впредь не причинять мне зла.
— О нем и так никто не узнает, — усмехнулась Лин.
Я проиграла.
Не умею еще держать врага под ментальным контролем. Зацепила, но не удержала! Теперь вся надежда на кольцо Дэйтара с усиленной защитой.
Но моя врагиня тоже сделала ошибку. Она решила поиграть, похвастаться своей силой и властью.
— Никто не знает о том, что я здесь, — хищно улыбнулась Лин, картинно разминая пальцы. — Считается, что меня посадили под замок. Ха! Все забыли, что старый граф Орияр так доверял своей ученице, что у меня есть все ключи от всех замков в этом доме, а магические путы я давно научилась снимать. Никто не знает о том, что твоя ловушка не уничтожена, а перенастроена. Я-то знала, что ты все равно вернешься к Дэйтару под любым предлогом, даже несмотря на его ненависть. Тиррина Барренс всегда добивалась своей цели. И я подготовилась.
Пока она болтала, я тоже успела сосредоточиться и усилила ментальный нажим. Моя воля должна, обязана подавить ее волю. Тем более что магичка не знает о моем новообретенном даре, пусть даже я не умею толком им пользоваться.
— Дэйтар, — твердо сказала я, глядя за плечо преступницы.
Лин вздрогнула и оглянулась. Все, начало положено, в ее напоре появилась трещина.
— Дэйтар узнает, если выживет. Лаори-Эрль знает и расскажет хозяину все.
— Если он вернется, — пробормотала соперница.
— А это моя задача, чтобы он вернулся, — сказала я и улыбнулась, слегка разведя раскрытые ладони и демонстрируя кольца. — Ты напрасно считаешь меня совсем уж беспомощной. Видишь, как Ворон усилил мою защиту? Даже вдвоем с демоном вам не справиться. Полог тишины слетит при активации защиты, сбежится весь гарнизон на прорыв, и тебе уже не скрыть, что ты совершила клятвопреступление, вступив в сговор с демоном Нижнего мира вместо того, чтобы его уничтожить. — Я сделала вид, что не услышала гневного рычания из зеркала. — Для меня он — добытый в честном магическом поединке раб. Он был полностью подчинен заклинанию. А для тебя этот демон — уже не раб, а союзник. Ты не подчинила его, а договорилась с ним. А это уже предательство. Глупо. Даже младенец знает, что демоны всегда нарушают любые договоры. И твои заклинания сети держатся на ловушке только потому, что демон еще не решил, что ему выгоднее.
— Умная девочка, — промурлыкала рожа в зеркале. Его огромный коготь, без труда преодолев заколдованное стекло, высунулся и сковырнул с рамы серебряные тенета. Заклинание рассыпалось искорками. Демон проворчал: — Так-то лучше! Не люблю грязь.
— Сидеть! — рявкнула Лин непонятно кому, а в ее ладонях завихрились два одинаково мерзких электрических клубка.
Лин до одури боится демонов, — вспомнила я. И одновременно она боится показывать свой страх. До какой же степени ей хочется уничтожить Тирру, то есть меня, занявшую вакантное место невесты, раз она сумела договориться с собственным ужасом! Вот только ее и без того неустойчивая психика пошла в разнос.
— Полегче, детка, укушу! — выдал демон развязным тоном гопника.
Вот дурак! Разве можно дразнить душевнобольную?
— Зря… — только и успела я сказать.
Лин метнула заклинания с двух рук. Я шарахнулась, опрокинув кресло и прикрыв голову, но оба огненных сгустка полетели в демона. Тот оказался все-таки не дурак, успел подготовиться, пока некромантка демонстрировала силу, и закрылся щитом, самым банальным магическим щитом — зеркалом. Тем более за основой для заклинания далеко ходить не пришлось.
Первая молния отразилась от зеркала и, задев мою развернувшуюся от кольца защитную сферу, срикошетила в Лин, не успевшую даже моргнуть. Девушка, хрипя, упала навзничь.
Я бросилась к ней, судорожно вспоминая Тиррины тетрадки с лекциями о правилах оказания первой помощи. Но я ничего не могла сделать. Как помочь при ударе током, я помнила еще со времен универа. А тут даже искусственное дыхание не сделать — тело Лин, охваченное пламенем заклинания, мерцало. И я ничем не могла помочь!
— Дыши, Лин! Держись! Я позову Чесса. И лекаря.
— Нет! Нет! — Ужас пробился сквозь маску боли на лице несчастной. — Дай мне умереть… прошу.
— Но почему?
— Ус-та-ла… Гадалка… предсказала… — медленно, с длинными паузами прошептала магичка. — Что умру… от руки демона. В муках. И я так боялась… А я… сама… убила себя…
По ее щеке изо рта потекла струйка крови.
— Молчи! Тебе нельзя говорить. Чесс! — заорала я, удивляясь, что на такое магическое возмущение никто не бежит сломя голову. Да и замок мог бы позвать хранителей. Или Лин сумела так заблокировать флигель, что его и штурмом не взять?
— Чесс! Лекарь! — Я бросилась к дверям.
— Нет… это… — Лин тряслась все сильнее, клацая зубами. — Сожги. Не дай им…
Вдруг ее скрутила страшная судорога, агония длилась несколько секунд. Магичка замерла, глядя широко раскрытыми глазами в потолок.
И в миг смерти Лин рухнули ее заклинания: и полог тишины и барьер. Я услышала мощные удары. Дверь, запертая изнутри на замок, затрещала. А зычный голос рыцаря Гринда орал:
— …немедленно! Мэйс Лин! Миледи!
Я перевела взгляд на треснувшую стену над обугленным туалетным столиком. Похоже, Лин добила-таки союзника: второй огненный шар, за которым я физически не могла уследить в момент удара, попросту испарил и демона, и заклятое зеркало, и книгу.
