В субботу утром я проснулась рано и обнаружила, что мама уже сидит в своем кабинете, дверь в который широко распахнута.

– Дэл, – сказала она, едва взглянув на меня и убирая в портфель папки и свернутые в трубку карты. – Вы трое сегодня остаетесь без присмотра. Я бы предпочла, чтобы вы по возможности воздерживались от посещения параллельных миров.

– А что, возникла проблема? – спросила я, стараясь, чтобы в моем голосе звучало любопытство, а не страх. Между тем в животе у меня похолодело, а сердце тревожно забилось. – Какие-то новости, связанные с аномалией?

– Мы уже очень близки к разрешению всех трудностей. Надеюсь, что анализ, который мы проведем сегодня, поможет нам точно установить источник неприятностей. Но для этого мне необходимы компьютеры Совета. Твой отец, поскольку он все еще не вполне восстановился, займется координацией действий наших команд. – Забросив портфель, снабженный длинным ремнем, на плечо, мама отправилась на кухню. – Мы надеемся, что скоро все это закончится, дорогая. Как только мы избавимся от источника проблем, жизнь пойдет так же, как прежде.

Источником являлся Саймон. Мне было страшно подумать, что в данном случае означало слово «избавиться». К тому же после всего, что я узнала накануне, возврат к прежней жизни перестал быть для меня желанным. Мое будущее теперь тоже не казалось мне очевидным. Как я смогу работать на Совет, если то, что рассказал Монти, правда?

– Мам, а какой была бабушка? – спросила я.

– Странный вопрос. Могу я поинтересоваться, почему ты его задала?

– В последнее время Монти часто о ней говорит. Но ты ведь знаешь, какой он. Что она была за человек?

Мама налила кофе в картонный стакан с крышкой, добавила сливки и сахар.

– Она была сильной. Практичной, способной при необходимости проявить гибкость. Правда, не такой… восторженной, как Монти. Она очень любила дедушку и свою работу. Обожала пациентов и делала для них все. Они были для нее как члены семьи. Порой мне казалось, что ее больше волнуют их проблемы, чем наша работа или даже мы сами. – Мама защелкнула крышку стакана. – Мне надо бежать. Будьте сегодня осторожнее.

Еще до того, как ее машина тронулась с места, я принялась писать эсэмэску Элиоту и одновременно будить Адди. Вскоре все собрались у нас на кухне.

– Большую часть времени Саймон проводит в школе, – сказала Адди. – Находясь там, он уже создал целую ветвь параллельных миров. Поэтому лучше всего спровоцировать возникновение эффекта барокко именно в ней. Дед, ты будешь помогать Саймону. Мы с Дэл займемся настройкой. Элиот, ты отвечаешь за наше проникновение в отраженные миры и возвращение обратно. Всем все ясно?

– А что насчет Латтимера? – поинтересовалась я. – По субботам он имеет привычку приходить к нам домой с проверкой.

Сестра немного помолчала, а потом ответила:

– Днем он будет занят на большом совещании с участием наших мамы с папой. Если к вечеру мы вернемся обратно, он ничего не узнает.

– Ты исходишь из того, что мы закончим все за один день, – подал голос Элиот. – И что Совет не будет проводить мониторинг.

– Может, нам все-таки не тащить Саймона с собой? – предложила я. – Однажды на уроке музыки он вызвал эффект барокко, не покидая Главного Мира. Почему бы нам не использовать данный способ?

– Потому, что у нас мало времени, – ответил Монти и указал на лежавшую перед нами карту. Адди и Элиот обвели на ней несколько узлов из черных линий – нестабильных, но все же еще вполне прочных. Именно ими нам предстояло сегодня заняться. – Латтимер и его люди подбираются все ближе. Дэл, Адди, ваши родители вот-вот вычислят Саймона. Поврежденные ответвления с каждым днем теряют стабильность. Чем дольше мы ждем, тем больше опасность.

– Взяв Саймона с собой, мы сможем вызвать эффект барокко именно там, где нужно, – напомнила Адди.

С этими словами она вручила Монти упаковку из шести банок прохладительного напитка и пачку шоколадных батончиков – нашу защиту от частотного отравления.

– Дед, можешь положить это в машину?

Монти, не говоря ни слова, отправился на улицу.

– То, чем мы собираемся заниматься – нечто вроде пластыря, но никак не лекарство, – заметил Элиот, собирая карты в сумку. – Изменить частоту Саймона невозможно. Он так и будет вызывать инверсии и наносить ущерб Главному Миру. Мы должны сообщить Совету.

– Как ты можешь предлагать это после всего, что они сделали? Они пытали отца Саймона. Похищали и похищают младенцев, родившихся от Путешественников и обычных людей. – Я скрестила руки на груди. – Я им не доверяю.

Элиот и Адди переглянулись.

– Дэл, нет никаких доказательств того, что все на самом деле было именно так. Я вовсе не хочу сказать, будто Монти лжет… – неуверенно проговорил Элиот, не отдавая себе отчета в том, что именно это он и сказал. – Но ты ведь знаешь, что он легко может напутать. Несколько лет назад твоя мама хотела отправить его в приют для престарелых. И вот теперь он вдруг излагает историю заговора… Все в этой версии кажется какой-то нелепостью.

– Я ему верю, – твердо заявила я. – И ты в глубине души тоже – иначе тебя бы здесь не было.

– Я тут из-за тебя, – возразил Элиот.

– Даже если в словах Монти есть доля истины, необходимость сохранения Главного Мира в неприкосновенности перевешивает остальные соображения, – произнесла Адди. – Если с ним что-нибудь случится, разрушится вся Мультивселенная.

– Я знаю.

– Что ж, отлично. Если наш план не сработает, готова ли ты пожертвовать миром ради того, чтобы спасти своего парня, Дэл?

– Все сработает, – сказала я и направилась к машине. Все должно сработать.

– Надеюсь! – крикнула мне вслед Адди. – А если нет, я сама его сдам.

Я швырнула сумку на заднее сиденье автомобиля сестры. Монти ласково похлопал меня по руке.

– Не слушай ее, – тихо пробормотал он. – Мы с тобой обязательно что-нибудь придумаем.

– Спасибо, дед. – Я уткнулась головой в его плечо.

– Ты взяла с собой слишком много всякого барахла, – сказал Монти. Это было его обычной претензией. – Хороший Путешественник берет с собой лишь самое необходимое.

– Мне хотелось быть готовой ко всему.

– Ты отправляешься в неведомое. Невозможно все предвидеть и ко всему подготовиться. А кулон ты захватила?

Сунув руку под свитер, я вынула маленький серебряный камертон на цепочке.

– Скажи, почему бабушка его оставила?

Монти сморщенным пальцем несильно ударил по камертону, и тот издал высокий, чистый звук.

– Держи его при себе, не теряй.

Разумеется, такой ответ меня не устроил, и я собралась повторить свой вопрос, но тут к нам подошли Адди и Элиот. Сестра торопливо застегивала пальто, Элиот сворачивал в трубку целую стопку бумажных карт. Стараясь не думать, о чем они говорили между собой, я спрятала кулон под свитер.

До школы мы доехали в полном молчании. Единственной машиной, припаркованной на школьной стоянке, оказался джип Саймона. Сам он встретил нас у входа в спортзал. Было видно, что после тренировки он успел принять душ.

– Все ушли, никого не осталось? – спросила Адди.

– Да. Пока все расходились, я прятался в кладовке для спортинвентаря, – ответил Саймон, и я невольно покраснела от нахлынувших воспоминаний.

Держась плотной группой, мы принялись обследовать школьные помещения. Элиот контролировал характер и уровень частот, глядя на экран своего смартфона. Адди сверялась с картой, которую мы подготовили накануне вечером. Монти озирался по сторонам с равнодушным и небрежным видом, но я заметила, что глаза его настороженно блестят – он весь разом как-то подобрался.

Саймон обнял меня за талию.

– Что, собственно говоря, мы высматриваем? – поинтересовался он.

– Мы прислушиваемся, – поправила я. – Пытаемся отыскать портал, который нужен нам для проникновения в параллельный мир.

– Но я ничего не слышу.

– Не важно. Я помогу тебе с переходом.

– У нас проблема, – громко сказал Элиот, и эхо его голоса отразилось от стен и потолка.

Взглянув туда, куда он указывал пальцем, мы увидели, как флаг, вывешенный над трибунами, то исчезает, то появляется снова. Я тихо выругалась.

– Инверсия? – спросила Адди с озабоченным видом.

– Давайте убьем двух зайцев одним выстрелом, – предложил Монти. – Мы выведем Саймона в затронутый инверсией параллельный мир, запустим эффект барокко, а потом, пока вы будете убирать инверсию, разом настроим все ответвление.

Элиот постучал пальцем по экрану смартфона.

– В таком случае нам потребуется тщательно скоординировать свои действия. Если начать настройку слишком рано, она не затронет корневое ответвление. А если сделать это поздно, инверсия приобретет стабильный характер.

– Великолепно, – пробормотала Адди и скривилась. – Давайте не будем терять время. Члены Совета отслеживают инверсии, а эта достаточно крупна, чтобы привлечь их внимание.

– Почему мы пришли именно сюда? И вообще, почему все это как-то связано со спортом? – спросил Саймон, когда мы начали подниматься по межтрибунной лестнице. – Сначала кубки на стенде. Теперь флаг на трибунах. При чем здесь спорт?

– Во время спортивных соревнований возникают очень прочные, стабильные порталы. И ты тоже формируешь сильные порталы. Поэтому мы здесь, – пояснила Адди.

На последнем лестничном марше Монти запыхался, и нам с Саймоном пришлось помочь ему выбраться наверх. Элиот шел замыкающим, продолжая глядеть на экран смартфона и бормоча что-то о вибрации и влажности.

Поднявшись наконец на самый верх, мы остановились под привлекшим наше внимание злополучным флагом. Я притронулась ладонью к тяжелой ткани, похожей на сукно.

– Давай это сделаю я, – предложила Адди.

– У меня получится быстрее.

Мне показалось, будто сестра хотела возразить, но я закрыла глаза и вытолкнула из сознания все – за исключением того, что мне предстояло. Нырнув в переход и локализовав чужеродную звуковую частоту, я медленно двинулась вперед. До меня, словно сквозь вату, доносились голоса остальных, но я, не останавливаясь, продолжала протискиваться к противоположному выходу, тяжело дыша, словно мне не хватало воздуха.

Внезапно, выйдя наружу на противоположной стороне портала, я почувствовала у себя под ногой пустоту. Кусок трибуны, который должен был оказаться прямо передо мной, просто отсутствовал. Двигаясь по инерции, я покачнулась вперед и отчаянно замахала руками, пытаясь сохранить равновесие. К счастью, Адди, появившись из перехода, быстро среагировала и рывком предотвратила мое падение.

– Ничего себе, хорошее начало, – испуганно сказала она.

– По крайней мере, ты все сделала вовремя, – отозвалась я, обеими руками вцепившись в перила сбоку от меня с такой силой, что у меня побелели костяшки пальцев.

В следующее мгновение из портала появился Элиот, за ним Саймон, которого также пришлось придержать на краю, и Монти. Саймон посмотрел вниз и содрогнулся.

– Интересно, я когда-нибудь привыкну к таким вещам? – поинтересовался он, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Будем надеяться, что тебе это не понадобится, – откликнулась Адди.

Рядом с нами оказалась гигантская неоновая вывеска, гудевшая так сильно, что я поежилась. Внизу, на баскетбольной площадке, тренировалась команда девушек, не обращая на нас ни малейшего внимания.

– Насколько я понимаю, мы невидимы, – предположил Саймон.

– Добро пожаловать в параллельные миры, – пробормотала я. – Элиот, сколько времени будет продолжаться эффект барокко?

Элиот поднес смартфон к Саймону, считывая с экрана данные.

– Меньше, чем я думал. Похоже, мы набираем разгон. У нас минуты три или четыре, не больше. Адди, начинай изолировать инвертированные цепочки последствий, но не проводи настройку, пока я не подам сигнал! Будь готова действовать быстро.

– Постараюсь. Только не надо меня торопить, – сказала Адди.

Я подумала, что она, вероятно, уже жалеет о том, что взялась помогать мне. Но тут сестра, не говоря более ни слова, закрыла глаза и взялась за работу.

– Ну, как там? – нетерпеливо спросил Элиот через минуту.

Лицо Адди было бледным и напряженным, но тень улыбки в уголке рта свидетельствовала о том, что она добилась того, чего хотела.

– Цепочки у меня. Я могу начинать?

– Пока нет. Эффект барокко еще не набрал силу.

Монти подтолкнул Саймона к Адди.

– Подойди к ней поближе, паренек, – предложил он. – Это ускорит дело.

– Сюда, ко мне, быстро! – скомандовала Адди, которой явно было не до вежливости.

Саймон протиснулся к ней, коснувшись меня, и я ощутила легкую слабость в коленях от этого прикосновения. Тем не менее меня мучили какие-то смутные сомнения по поводу происходящего. Мне казалось, будто чего-то не хватало. Что-то мы не учли.

Саймон протянул руку так, что его пальцы оказались в нескольких дюймах над головой Адди. Воздействие диссонансной частоты резко усилилось. Мы с Монти невольно поморщились и зажали ладонями уши.

– Давай! – возбужденно выдохнул Элиот. – Все происходит очень быстро. Адди, у тебя девяносто секунд.

Сестра закусила нижнюю губу. Пальцы ее зашевелились – она приступила к настройке.

– Шестьдесят секунд, – предупредил Элиот.

Вокруг нас запульсировал, словно вышедшая из строя лампа дневного освещения, весь спортзал, то появляясь, то исчезая. На лбу у Адди выступили капли пота.

– Тридцать секунд.

– Я уже почти закончила… – выдохнула сестра. – Есть!

Все помещение задрожало, будто сами молекулы менялись местами, группируясь в другом порядке. Воздействие чужой частоты еще больше усилилось, заставляя вибрировать наши тела. Монти, спотыкаясь, сделал несколько шагов и натолкнулся на Саймона. В следующее мгновение шум стих, и мы снова услышали звуки, характерные для тренировки баскетболистов – взвизги резиновых подошв на паркете, резкие возгласы и удары мяча о пол и щит. Злополучного флага нигде не было видно – он явно остался в Главном Мире, где и должен был находиться.

– Я знал, что ты справишься, девочка Адди, – похвалил Монти.

– Нам пора, – напомнил Элиот. – Даже если настройка прошла успешно, совершенно ни к чему, чтобы Саймон своим присутствием укреплял этот мир больше, чем необходимо. Чем дольше мы здесь будем оставаться, тем сильнее и стабильнее будет это ответвление.

Один за другим мы по очереди снова прошли через портал – на сей раз это оказалось гораздо легче. Крепко держа руку Саймона, я протащила его за собой. Элиот тяжело опустился на скамейку трибуны, в которой теперь не было неизвестно откуда взявшихся пустот.

– И сколько раз нам нужно это проделать? – с мрачным видом осведомился он, тяжело дыша.

– Столько, сколько потребуется, – ответила я и, взяв его за руку, рывком подняла на ноги.

Саймон ласково погладил меня по щеке:

– Ты уверена, что выдержишь?

– Без проблем.

Через полтора часа стало ясно, что мы в самом деле столкнулись с очень серьезной проблемой. Нам, как мы и планировали, удалось настроить участки, где возник эффект барокко. Но мы обнаружили несколько мощных инверсий, каждая из которых была больше и сильнее предыдущей.

– Не понимаю, – сказала я, тяжело дыша, когда мы уселись прямо на пол в одном из холлов здания. Воспользовавшись этим, Саймон обнял меня одной рукой за плечи. – Почему нам не удается добиться стабилизации?

– Похоже, мы теряем позиции, – произнесла Адди, массируя пальцами виски. – Эффекты барокко стабильны, но инверсии растут – количественно и качественно.

– Нам надо опережать процесс, а мы от него отстаем, – вставила я.

– Мы не можем, – устало возразил Элиот и откусил кусок шоколадки. – Инверсии образуются быстрее, чем мы настраиваем участки с эффектом барокко. Взгляни.

Он бросил мне смартфон. Поймав его, я посмотрела на карту на экране. Действительно, там, где, по идее, должно было находиться стабильное пространство, я увидела непонятно откуда взявшиеся замутнения, обозначающие инверсии. Одно из них появилось в правом нижнем углу экрана прямо у меня на глазах.

– И как же нам это остановить? – спросила я. – Что их вызывает?

– Понятия не имею, – огрызнулся Элиот. – Я не могу нормально думать, когда на меня давит эта проклятая частота. Мне от нее плохо.

– Нам надо обо всем сообщить Совету, – снова взялась за свое Адди. – Они займутся этим и решат все проблемы.

– Давайте не будем торопиться, – взмолилась я.

– Нам придется приступить к разделению, – сказал Элиот. – Другого пути нет.

– Ничего подобного, – заявил Монти.

Именно в этот момент в уши нам ударило пронзительное завывание. Все пространство вокруг нас замигало и запульсировало.

– Пора убираться отсюда, – проговорил Саймон, схватив меня за руку. – Доспорим, когда будем в безопасности.

Мы бросились бежать в офис администрации спорткомплекса. Когда все оказались там, Монти, тяжело дыша, опустился на деревянную скамью и сказал:

– Нам нужно разделиться. Тогда мы сможем покрывать большую площадь.

– Это предложение никуда не годится, – возразил Элиот. – Я пересмотрел множество фильмов. Когда герои разделяются и начинают действовать поодиночке, это всегда заканчивается плохо.

– И все же это лучше, чем идея заняться разделением, – произнесла я. – И вообще, это не кино. Речь идет о жизни Саймона. У нас остается мало времени.

– Дэл, нам надо все обсудить. – Адди встала. – Возможно, имеет смысл изменить наши планы.

– Можете обсуждать что хотите, а лично я займусь ликвидацией инверсии! – Я быстро направилась к выходу в коридор.

Внезапно у меня за спиной раздался страшный шум. Обернувшись, я увидела, что все пространство кабинета администрации пульсирует. Коричневые стулья и ковер примерно раз в секунду меняли цвет на синий и белый, затем снова приобретали свой обычный облик – и так раз за разом.

Прежде чем Саймон или кто-либо другой успел меня остановить, я нырнула в пораженное инверсией пространство.

Диссонанс в соседнем параллельном мире оказался еще сильнее – настолько, что мне не потребовалось выбирать какой-то отдельный объект. Закрыв глаза, я стала нащупывать скрученные, спутанные нити, чувствуя, как от дисгармонии у меня больно саднит лицо.

Нити оказались прочными, упругими и очень неподатливыми. Я представила себе оставшегося по другую сторону перехода Саймона и решила, что он наверняка будет страшно сердит на меня, когда я вернусь.

Если только я вернусь.

«Безрассудная», – подумала я о себе, чувствуя, как враждебная частота вот-вот лишит меня сознания. Да, они все мне это говорили – Адди, Саймон, Элиот, родители, Совет. Вот куда завело меня мое безрассудство. Но теперь мне нужно было собрать все свои силы, навыки и умения. Я должна была показать, на что способна, и сделать так, чтобы мир вокруг меня успокоился и вернулся к обычному порядку.

Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов и думая о Саймоне, я снова принялась искать дефектные нити. И в итоге обнаружила целый кусок материи Мультивселенной, который был просто чудовищно скручен и измят и звучал иначе, чем все вокруг. Взяв его в руки, я, сориентировавшись, сумела найти неподалеку огромный спутанный клубок – он был настолько велик, что я с трудом могла удержать его обеими руками. Шаг за шагом я принялась последовательно распутывать и выпрямлять нити, и в конце концов каким-то чудом мне это удалось.

Едва я успела закончить, как рев диссонанса обрушился на меня с такой силой, что я, не удержавшись, рухнула на колени. С трудом достав из-под свитера кулон, я ударила по нему пальцем раз, другой и, ориентируясь по его сигналу, отправилась домой.

Ощутив на себе сразу четыре пары рук, я открыла глаза, и все завертелось вокруг меня, будто я перед этим долго каталась на карусели.

– Ну что, я сделала это?

– Да, ты это сделала, – услышала я голос Саймона и почувствовала, как он подхватил меня на руки. – Только из-за тебя у меня чуть не случился сердечный приступ. Ну, ты как? В порядке?

– Никогда не чувствовала себя лучше, – с трудом ответила я, едва ворочая языком.

Элиот молча протянул мне шоколадный батончик. У Адди в лице не было ни кровинки, если не считать двух маленьких красных пятен на щеках.

– И что ты хотела этим доказать? – угрюмо спросила она.

– Что мы можем разделиться, как предлагает Монти. И покрыть намного бóльшую площадь.

– Это слишком опасно. Кроме того, без Саймона мы не сумеем получить нужные эффекты барокко – ни я, ни Элиот.

– Зато мы ликвидируем вдвое больше инверсий. Благодаря этому Совет возможно, не обратит внимания на нашу активность, точнее, просто не заметит, что происходит нечто неладное. Пожалуйста, Адди! Нам еще рано выходить из игры.

– Если Дэл хочет попробовать продолжить, я за ней присмотрю, – вызвался Монти.

– Мы потратили слишком много времени. – Адди посмотрела на часы. – Еще один час, Дэл. Если за час нам не удастся решить проблему, предпринимать новые попытки не стоит.

– Поняла.

Боковым зрением я заметила, как стоящие рядом со мной Саймон и Монти кивнули.

– Удачи! – сказала Адди и двинулась прочь.

Элиот, окинув хмурым взглядом Саймона, последовал за ней.

– Что дальше? – спросил Саймон, переводя взгляд с меня на Монти и обратно.

– Дальше мы начнем искать следующую инверсию. Пойдем-ка вон туда, – решила я и зашагала в сторону музыкального крыла школы.

Догнав меня, Саймон взял меня за руку и пошел рядом. Внезапно я осознала, что Монти с нами нет. Мы нашли его в кабинете администрации. Неподвижно сидя на диване, он смотрел в одну точку слезящимися глазами. Руки его заметно дрожали.

– Дед? Как ты себя чувствуешь?

– Мы не сможем опередить инверсии. Они все равно будут образовываться быстрее, чем мы их ликвидируем.

– Но ведь ты говорил…

Монти потянул меня за руку и усадил рядом с собой.

– Послушай, девочка. Каждый из эхо-миров, которые плодит твой парень, несет в себе дефект. Этот дефект ослабляет Главный Мир. Сколько бы мы ни пытались провести настройку, дефектные эхо-миры станут возникать снова и снова. Мы не можем этому помешать. Они только будут формироваться еще быстрее – вот и все, чего мы добьемся.

– Тогда почему ты предложил разделиться?

– Нам нужно увести куда-нибудь Саймона – в достаточно удаленное ответвление. Спрятать его от Совета. Как только они поймут, кто он такой и какой эффект производит, они его убьют.

– Вы хотите, чтобы я сбежал? – с оскорбленным видом спросил Саймон. – А разве я не потащу все эти инверсии с собой?

– Нам необходимо найти отраженный мир, в котором Саймона никогда не было, – продолжил Монти, не ответив на вопрос. – Какое-нибудь крупное ответвление без эха Саймона и потому относительно стабильное и устойчивое к инверсиям. Это позволит нам выиграть время, которого нам не хватает. Время – единственное, на что мы не можем влиять. Оно течет, словно река, сколько бы ни существовало миров. Но мы можем снизить темпы нанесения ущерба, и тогда Главный Мир сам все поправит и скорректирует – и себя, и параллельные реальности.

То, что говорил Монти, звучало как бред, но другого выхода, на мой взгляд, у нас не оставалось. Чтобы ликвидировать ущерб, нанесенный Главному Миру, действительно требовалось время – как и для того, чтобы исправить дефект в частоте Саймона. И этого времени у нас как раз не было.

– Дед, мне неизвестны отраженные миры, где нет Саймона.

– Речь идет о таком месте, где он никогда не появлялся на свет, – пояснил Монти. – Твои родители ведь познакомились, когда потерпел крушение поезд, верно? Где-то там, около «Депо».

– Вы хотите сказать, что в мирах, где того крушения не было… – медленно произнес Саймон. Внезапно глаза его вспыхнули – он понял. В ту же секунду он сунул руку в карман и вынул оттуда ключи от машины. – Поехали.

– Будет лучше, если мы поторопимся, – сказал Монти, с трудом поднимаясь. – Остальные скоро все поймут.

Я, похолодев, остановилась. Адди могла отследить нас.

– Кто-то должен остаться, чтобы сбить их со следа.

– Ерунда, – возразил Монти. – Нам следует ехать всем вместе. Она не сразу догадается, куда мы отправились.

– Если мы исчезнем, она просто сдаст нас Совету. Дед, нужно, чтобы ты остался и отвлек ее, заговорил ей зубы.

Монти нахмурился:

– Ты ведь знаешь, что это рискованно, Дэл. Лучше бы нам держаться вместе.

– Дед, ты ведь сам сказал, у нас нет времени. Пожалуйста!

– Как полагаете, вы сможете справиться с Адди? – спросил Саймон.

Монти, явно обиженный, вскинул подбородок:

– Она всего лишь девушка. Мне приходилось сталкиваться с ситуациями потруднее.

– Тогда поехали, – сказал Саймон, глядя на меня.