Глава 25
— Эрр тии ну, Арвин?
— Но тир дэйл, Оди.
— Амино рэ дам?
— Иштин ба до, Оди.
— Хорошо, принц Арвин. Очень хорошо. Вы обязаны знать язык предков. Тех, кто жил на этой самой земле очень давно. Это наши традиции, история.
— А среди них… были маги?
— Не думаю, — учитель нахмурился, — думаю, маги пришли потом. С намерением завоевать нашу страну и поработить мирных граждан. Что означает «Ваду», принц Арвин?
— «Ваду» означает — «Смерть магам», Оди.
— Хорошо, принц Арвин. Очень хорошо! На сегодня можете быть свободны.
— Да, Оди.
Король Арвин во главе войска стоял перед Цитаделью инквизиторов. Над головой развевалось огромное, в полнеба, новое знамя Ваду. Цветущая яблоневая ветвь на фоне голубого неба. Потому что «Ваду» на языке предков, народа довад, вовсе не означает «Смерть магам», как учили его в детстве. Пепел показал королю не только события, но и рукописи. Переписанные учебники. «Ваду» означает «Яблоневый сад». Теперь он знал это…
Он смотрел на черную башню, что нависла над столицей, и не верил собственным глазам. Он ведь помнил ее — высокую, величественную, олицетворяющую Закон и Порядок. Беспощадно карающую, справедливо оберегающую тех, кто не несет в себе скверны. Черное зло, магию, уничтожит лишь очистительное пламя — всевидящий огонь. Еще вчера всю эту чушь нес Марк, с фанатично горящими очами. А сейчас — вот он, стоит. Рядом с братом. Оба в синяках и ссадинах. Но сейчас не о том… Башня.
Небо нехотя меняло яркую бирюзу чистого неба на мрачные тучи. Будто из-под палки. Мир Ваду не хотел смерти. Он, Арвин Эйш, сделает все, чтобы избежать кровопролития, но Башня…
Арвин смотрел на обветшалый вид инквизиторской Цитадели. Обугленное дерево, облитые кровью камни. Странно, почему он никогда этого не замечал? Или десять лет назад все было по-другому?
Десять лет назад… Если бы он не был настолько раздавлен известием о том, что он — маг. Если бы сразу отправился в Рассветные горы и узнал правду… Скольких смертей удалось бы избежать?
Хотя… Не будь этих страшных десяти лет, кто знает, может быть, его подданные не восприняли бы правду такой, какой она была на самом деле. Не встали бы все, как один, желая лишь одного — мирного неба над головой своих детей?
Арвин вспомнил путь в столицу. Мирный день. Они просто шли по своей земле, где везде их встречали цветущие сады, а посевы гнулись к земле под тяжестью зерна.
Занятия фехтованием с Таей по вечерам, вопросы о том, как сберечь урожай — Барнс и Милфорд пытались вспомнить, как это делают в империи. Оба сходились на том, что бытовая магия — это так сложно… Особенно, если ты всю жизнь в армии.
И как-то потихоньку, с каждым прожитым днем, в голове формировалась уверенность в том, что так будет всегда. Война окончена. Прекрасная Терра — цветущая, помолодевшая, ходит меж людей и дарит им радость. Все будет хорошо.
И вот… Они перед Цитаделью. Мечты о том, что в королевстве можно будет навести порядок без кровопролития, похоже, рассыпаются в прах.
Эйш смотрел на площадь. Еще вчера здесь горели костры. А сегодня… Сегодня инквизиторы спустились с башен, откуда обычно наблюдали страшное зрелище, и сами выстроились на обугленных подмостках.
Руки решительно сжимают оружие, блеск фанатичного огня в пустых глазах, ветер треплет черные, подбитые алым плащи. Такой плащ инквизиторы надевали на казнь, и сейчас, демонстрируя их, вновь приглашали Смерть повеселиться. Не выйдет…
Он знает, что все подходы перекрыты его людьми, что его войско — гораздо больше, чем эти двести инквизиторов. За ним — вся страна… Но… как же не хочется проливать кровь…
— Мы не верим в ваши лживые россказни! — крикнул молодой инквизитор, стараясь перекричать ветер. — Вы заколдовали все королевство. Вы и ваши проклятые маги! И теперь мы все обречены…
— На что? — тихо спросил король, но его голос услышали все. — На жизнь без костров и пепла? На то, чтобы дети ели яблоки?
— Как вы всех дешево купили! Яблоки… Но знайте, род Айшев так просто не сдастся! Мы будем сражаться до последнего. Мы зальем землю кровью тех, кто…
Король Арвин взмахнул рукой — и оратор исчез. Как будто его никогда и не было.
— Я не устаю повторять, что не хочу крови. Люди в Ваду должны жить в мире. Но это не значит, что я не уничтожу всех тех, кто призывает к войне! Этого — я отправил в изгнание. Не все миры приветливы к чужакам… К тому же я лишил его магии. У меня хватит сил, чтобы изгнать любого из вас.
Он тяжело смотрел на застывших инквизиторов, стараясь заглянуть в глаза каждому, чтобы донести решительность своих намерений.
— Вам решать: раскаяние, изгнание или смерть. Но землю кровью заливать в моем королевстве больше не будет никто!
Король пошел вперед. Не обращая никакого внимания на застывших инквизиторов. Милфорду нестерпимо захотелось взять палку — как раз одну из тех, на которых сражались Марк с Неддом — и въехать со всей силы его величеству по голове. Может, хоть как-то мозги на место встанут. Их же сейчас просто поубивают….
Все это имперец держал при себе, пока с невозмутимым видом шагал сквозь строй инквизиторов рядом с его величеством.
Вскоре к ним присоединились свои: Шурр, Недд, Барнс и Марк. Когда они дошли до чернеющего входа в Цитадель, раздался лязгающий звук: инквизиторы, склоняя головы, бросали оружие на брусчатку.
— Правильно, — улыбался им король. — Нам столько всего предстоит сделать…
Ступени… Как и положено в замке инквизиторов, они были разной высоты. Но идти сегодня по ним было легко: рядом были друзья и, самое главное, Арвин знал, кто он такой. За спиной звучали команды: Недд и его отряд обыскивали Цитадель, надеясь кого-нибудь спасти.
В зале было сумрачно. По стенам шипели змеи, летал серый пепел. Как будто ничего не изменилось.
— Арвин Эйш…? Ваше величество… — лицо Верховного инквизитора было похоже на оскал самой Смерти. — Простите, что не поднимаюсь в вашем присутствии — ноги не держат.
Король Арвин посмотрел на Верховного инквизитора, которого столько лет мнил практически всесильным… Сейчас же он видел перед собой больного, обрюзгшего старика.
— Должен вас огорчить, ваше величество, но арестовать меня и потащить на казнь не получится.
— Отчего же? — проронил король. А сам подумал, что они все стоят навытяжку перед Верховным. Как будто пришли давать ему отчет о своих действиях…
— Я сам распорядился своей смертью, как до этого распоряжался чужой жизнью.
— Скажите…Ведь ни Лои, ни Раммы ничего не помнили о самоуправстве юнцов, превративших в пепел целый город? — вдруг спросил Марк. — И учитель… тоже не знал?
Верховный насмешливо посмотрел на ученика инквизитора.
— Не знали. Конечно, никто не знал. Только мы, Айши, сохранили память.
— Но как…
— Мой предок посчитал, что это знание… Слишком тяжело. И не нужно. Он смог. С помощью ритуалов…
— Жертвоприношений! — выкрикнул Шурр.
— Пусть так — но он смог заставить и их забыть, — Айш посмотрел на мужчину миролюбиво — без злобы и ненависти, однако даже тени раскаяния не было в его глазах.
— А моя прапрабабка? — тихо спросил король. — Что стало с ней?
— Собственно, с нее и началась эта история. Его величество страстно влюбился в дочь главы рода Шейлов. Понятно, остальные всерьез стали опасаться, что влияние этого рода на короля станет безграничным.
— И вы?..
— Королева была сильным магом. Она боролась. И дочь не забыла. Ее не сожгли, хотя идея о том, чтобы объявить ее ведьмой и первой за черную магию казнить именно королеву — была. Но… не осмелились. Ее просто отравили.
— Просто… — прошептал король. Покачал головой. — Хотел бы я знать, как сделать так, чтобы подобного никогда не повторилось. Чтобы на память было невозможно повлиять. Это же возможно?
Верховный нехотя, но кивнул.
— Как?
— Ищите. Думайте. В этом я помогать вам не стану. Но помните — все еще вернется. Не в этом, так в каком-нибудь другом мире.
— Я буду стараться, чтобы этого не произошло. Очень.
Старик хрипло рассмеялся. Задрожали своды башни, змеи заметались, зашипели, но отчего-то ни одна из них даже не попыталась выскользнуть за порог, чтобы спастись…
— Ты все такой же, Эйш. Глупый, наивный юнец. Нет в тебе стержня. Железной руки. Да и мозгов нет, одна сила. Не быть тебе королем, «славный Арвин»! Никто не выйдет из этой башни! Слышите? Никто! Не для того я стольких принес в жертву! В том числе и себя самого…
Лицо Верховного инквизитора исказила кривая усмешка, и в это самое мгновение башня дрогнула. Потом еще и еще. Оми зашипели, заметались по стенам. Арвину послышался стон — и он понял, что это стонут стены Цитатели, так же, как сама земля Ваду рыдала до этого.
Нэйро упал на колени, прижал руки к ледяным плитам, ощутил паутину злой, ненавидящей все и вся магии, что убивала даже камни.
«Дай нам уйти, — попросил король. — Мы не хотим умирать…»
Тяжелый вздох.
«Пока бьются сердца жертв — живете и вы», — послышалось в ответ.
— Жертв… — повторил король. И приказал. — Следите, чтобы Айш оставался жив!
— У вас ничего не выйдет! — смеялся Верховный. — Вы погибните вместе со мной!
— Шурр! — приказал король. — Помоги мне. Башня не должна осыпаться. Милфорд, — в подвал. Там должны быть жертвы! Марк! Ты — к Айшу! Держи его сердце, слышишь? Держи!
Имперец кивнул. Он хотел было броситься к выходу, но тут посреди зала вспыхнуло марево портала, из которого шагнули Швангау и Ирвин. Видимо, порталы в Ваду уже строятся из Империи. Милфорд поймал себя на мысли, что он ведь мог и раньше это проверить, но… Не до того было.
Башню качнуло так, что вновь прибывшие еле удержались на ногах.
— Добро пожаловать в Ваду, — поприветствовал их Милфорд. — Ирвин, вы можете мне помочь?
Целитель кивнул, а Швангау внимательно огляделся. Глаза стихийника замерцали синим. Маг опустился на колени, прижав ладони к полу, точно так же, как это делал король. На этот раз вибрация почти прекратилась.
— У вас минут двадцать, — спокойно сообщил он брату. — Потом все рухнет.
Ступеньки. Теперь вниз. Ирвин несколько раз споткнулся. И обязательно покатился бы по ним, не поддержи его Милфорд.
Марк склонился над Инквизитором. Старик был совсем плох, он лежал, привалившись спиной к стене. Оми ползли по его лицу и телу так, будто Айш — кусок скалы, но сердце Верховного билось. Слабо. Прерывисто…
…
— Что…Что это? — прошептал Милфорд, когда они ворвались в подвал.
— Дети. Тринадцать человек. Их замуровали… — лицо Недда светилось белым пятном в темноте.
Начальник контрразведки вспомнил, как жители столицы молили их найти пропавших детей. Вот они…
— Они еще живы, — Ирвин, дрожал всем телом.
Дети словно вросли в стену. Но еще дышали… Еле слышно. Милфорд выругался. Не понятно было, как отделить несчастных от стены…
Они подходили по очереди к каждому. Вливали силы. Стихийник делился с несчастными магией воды. Снова и снова.
Нужен маг земли. Или…кто-нибудь. Кто-то, кто сможет помочь. И маг взмолился Стихиям.
Дальше все было как во сне. Черные стены башни замерцали тысячами звезд, и … просто растворились. На мгновение показалось, что все они, вместе с детьми, просто повисли в воздухе. Единственное, что помнил водный маг — глаза. Словно сапфиры. Синие. Холодные. Кошачьи…
— Очнись! Очнись, черт бы тебя побрал! Ты еще не отчитался, где моя дочь и что ты с ней сделал, гаденыш!
— Миро… — Милфорд очнулся.
— Для тебя — Мирослав Петрович Лукьяненко!
— Как скажете.
Милфорд огляделся. Они лежали неподалеку от Башни. Арвин, брат, Ирвин, Марк, дети, Недд и его люди — все медленно приходили в себя.
— Как вы… — обратился он к отцу Таи, понимая, что именно этому человеку все они обязаны жизнью.
— Как оказался там? Что сделал? Не спрашивай… Черт знает, что у вас тут творится! Черт! Черт, черт, черт!!! Услышал. Почувствовал. Зверь этот… Потом. Черт знает что такое. Такая…сила. Даже не знаю. Просто вдруг почувствовал — могу! Стены растворить, всех перенести сюда. Зверь этот…Черт знает что такое! Что ты на меня вылупился? Что улыбаешься, мерзавец… Где моя дочь? Что ты с ней сделал?
Последние слова утонули в страшном грохоте. Сверкнула молния, поднялся ветер, небо стало черным, и Башня инквизиторов рухнула. Камни унесли с собой Верховного инквизитора и змей с последней, замурованной в одну из стен кладкой оми.
И хлынул дождь! Ливень с силой вбивал остатки серого пепла, будто старался смыть этот позор с лица земли Ваду.
Дождь еще лил, когда неожиданно из-за туч вышло солнце. Такой огромной, такой яркой радуги в Ваду еще не видали! И кто бы заметил на ее фоне вспыхивающие то тут, то там порталы стихийников Империи…
Никто и не заметил. Кроме Милфорда. Начальник имперской контрразведки тяжело вздохнул. Вот нет, чтоб хоть пару дней дали в себя прийти! С другой стороны, если бы не Ирвин и Миро, ах, простите, чуть не забыл, — Мирослав Петрович Лукьяненко, — они бы просто не выжили.
Теперь придется всем все объяснять. По пунктам. Особенно Ре…
Он не успел. Ричард Фредерик Ре, ненаследный принц Тигверд, как опытный военный, мгновенно оценил ситуацию, безошибочно вычислив врага. Вот он. Тот, кто напал на сына, тот, из-за кого столько времени все они в напряжении. Он вспомнил это лицо. Там, среди скал. Он чуть не погиб тогда из-за этого проклятого нэйро! Он мог оставить без отца сыновей и любимую женщину, никогда не увидеть своего будущего ребенка, если Стихии все же смилостивятся…
Но только он собрался вынуть шпагу — раздался девичий крик:
— Не смейте!
А вот и девчонка, которую они искали! И Милфорд, который почему-то стоит столбом… Ладно, разберемся, живы — уже хорошо. А это что… Стихии!
Манул шипел и царапал лапами землю. Манул! Ричард вспомнил, как огромный барс — Анук-чи клана Скользящих между мирами — появился в императорском дворце. Скользящие… Его любимая сказка. Когда был совсем маленький, просил маму рассказать именно ее. Как жаль, что она этого не видит…
— Ре, не надо! — Милфорд обнял девушку за плечи, заводя ее за спину и одновременно преграждая другу путь к королю. — Я все объясню.
— Попробуй! — Ричард с трудом и некоторым сожалением оторвал взгляд от красавца-манула.
Король Арвин подошел к принцу Тигверду, просто пройдя сквозь манула. Кот чихнул, и удивленно уставился на хозяйку. Чкори лишь пожала плечами. Не отрываясь, Эйш смотрел перед собой. Молча, не говоря ни слова, отстранил имперца и пошел дальше, туда, куда уже смотрели все, кто был на площади: славное войско под знаменем с цветущей яблоневой ветвью, спасенные дети, сдавшиеся инквизиторы…
Все они смотрели туда, куда нерешительно сделал король Ваду несколько шагов и застыл. Там, где еще видна была радуга, стояла женщина с двумя детьми.
Наверное, они бы стояли вечность, так и не решившись сделать этот шаг. Мужчина и женщина.
Еще недавно они оба думали, что смирились со своей судьбой. Страшной судьбой никогда не увидеть друг друга. Маги, проклявшие сами себя, сгорающие от мысли, что их собственные невинные дети — зло лишь только потому, что они — их.
Но дети совсем по-другому иной раз смотрят на окружающий мир. И это — счастье.
— Папа!
Принцесса не выдержала первой, но как только, оторвавшись от матери она побежала навстречу, мальчик побежал следом. Они неслись, обгоняя друг друга, стараясь зачем-то друг друга еще и перекричать:
— Папа!
— Папааааа!
Он раскинул руки и прижал две золотые кудрявые головы к себе. Но глаз не опустил. Он так и смотрел перед собой, не отрываясь, пока наконец юной принцессе Эйш это порядком не надоело:
— Папочка… Мама ждет, иди…
Детские ладошки подтолкнули короля, и в то же самое мгновение королева сделала шаг навстречу. Они как будто шли к алтарю. Медленно. Ветер гнал белые лепестки яблонь за королевой длинным шлейфом, словно фату, и закружился вокруг, когда правящая чета, наконец, воссоединилась.
Губы друг друга они искали на ощупь, ничего не видя от слез, и когда лепестки поднялись вверх, рисуя над королем и королевой Ваду огромную корону, это было красиво. Очень. Только….
Плакала маленькая Ума, сжимая в одной руке руку отца, в другой — яблоко. Шурр незаметно стряхивал слезы огромной ладонью в бороду — чтоб никто не увидел. Женщины, те слез и вовсе не прятали, а Зорго Цум сжимал скрипку, так и не придумав, что же подойдет к такому вот случаю. Тая прижалась к Милфорду, и маг опустил лицо в ее темные кудри. Очень удобно, со стороны выглядит, будто он успокаивает девушку. Ведь еще не хватало, чтобы Ре увидел, что он…плачет.
А ненаследный принц Тигверд… Стихии! Да он просто уже отказывался что-либо понимать!
