Джошуа дал Лорел номер телефона своих бабушки и дедушки в Дублине. Бреда и Генри Доннелли. Они были живы и даже еще работали.

– Потрясающие люди, – сказал Джошуа. – По-настоящему удивительные. Правда, становятся чертовски безжалостными, если вы встанете у них на пути. Но люди совершенно невероятные, просто всесокрушающие силы природы.

Вернувшись от Флойда в воскресенье, Лорел звонит им и слышит в трубке женский голос:

– Привет!

Так громко, что Лорел подскакивает.

– Привет! Миссис Доннелли?

– Да, я!

– Бреда Доннелли?

– Она самая.

– Извините, что беспокою вас в воскресенье, вы не кушаете сейчас?

– Нет, нет. Но спасибо, что спросили. Чем могу быть полезна?

– Совсем недавно я познакомилась с вашим внуком Джошуа.

– Ах да, молодой Джош. И как у него дела?

– Великолепно. В самом деле, он большой умник. Я заходила к нему в дом вашей дочери. В дом Ноэль.

На линии повисает тишина, и затем Бреда Доннелли интересуется:

– Извините, а вы, собственно, кто? Вы не назвались.

– Простите. Конечно. Меня зовут Лорел. Раньше моя дочь была одной из учениц Ноэль. Около десяти лет тому назад. А мой нынешний бойфренд – экс-партнер Ноэль. Флойд Данн. Отец Поппи. Довольно странное совпадение, вам не кажется?

В трубке опять молчание, и Лорел задерживает дыхание.

В конце концов Бреда заявляет:

– Да-а-а, – она тянет гласную, и можно предположить, что ей нужно намного больше информации, прежде чем она поделится своей.

Лорел вздыхает.

– Видите ли, я и сама толком не знаю, почему звоню вам. Если не считать, что моя дочь исчезла вскоре после того, как закончила свои занятия с Ноэль. И случилось это недалеко от дома Ноэль. А несколько лет спустя Ноэль и сама исчезла.

– И?

– Наверное, я просто хотела спросить вас о Ноэль. Как вы думаете, что могло с нею случиться?

Бреда Доннелли вздыхает.

– А вы, часом, не из газеты?

– Нет. Клянусь вам. Можете погуглить меня, если хотите. Лорел Мэк. Или погуглите мою дочь Элли Мэк. Вся информация есть в Интернете. Уверяю вас.

– Ноэль должна была приехать домой. Сюда.

Лорел моргает.

– Что?

– Ноэль собиралась вернуться со своей маленькой дочкой.

– О, – удивляется Лорел. – Я не знала. Флойд сказал мне, что Ноэль исчезла. Но не упомянул, что она должна была вернуться в Ирландию.

– Может, Ноэль ему об этом не сказала. Хотя собиралась. И газеты, и полиция не проявили почти никакого интереса. Дескать, подумаешь, женщина средних лет, да еще и с замкнутым характером. Ее бывший партнер сказал им, что Ноэль была психически неуравновешенной. Я же сообщила, что она хотела вернуться домой, в Ирландию, но они решили, что все это не так уж и важно. Кто знает, может, и в самом деле не важно.

– А Ноэль так и сказала? Ну, что приезжает со своей дочерью?

– Именно так. С Поппи. Они должны были остаться жить здесь. В нашем родовом доме. Мы все прибрали к их приезду. Все-все. Приготовили кровати. Купили ребенку большого медведя. Запасли йогурты и соки. А Ноэль вдруг отдала ребенка отцу, собрала сумку и исчезла. Думаю, мы не сильно удивились. Если уж на то пошло, нам всегда казалось невероятным, что у нее есть ребенок, не говоря уж о том, что она может самостоятельно вырастить его.

– Так вы считаете, она просто передумала? Что сначала собралась начать новую жизнь с вами и Поппи, а потом впала в панику? Может, у нее в последнюю минуту случился нервный срыв?

– Ну, да, именно так мы и подумали.

– Миссис Доннелли, а как вы думаете, где Ноэль может быть сейчас? Вы не возражаете, что я о таком спрашиваю?

– О, боже, уж если быть честной, я бы сказала, что она мертва.

Лорел делает паузу, чтобы оправиться от неожиданного признания Бреды.

– Миссис Доннелли, а когда вы в последний раз видели Ноэль?

– В одна тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году.

Лорел не знает, что и сказать, а Бреда продолжает:

– Она приехала сюда на несколько недель после присуждения ей степени доктора философии. Потом отправилась в Лондон. Тогда мы видели ее в последний раз. Ее братья пытались зайти к ней, когда бывали в Лондоне, но она всегда держала их на расстоянии. Всегда находила отговорки, чтобы не видеться с ними. От нее не было открыток ни к Рождеству, ни к дням рождения. Мы регулярно сообщали ей новости: у кого родился племянник или племянница, кому присудили ученую степень, ну, и все такое прочее. А от нее ни ответа, ни привета. Вероятно, она потеряла к нам интерес. К каждому из нас. И, честно вам признаюсь, в конце концов у нас тоже пропал интерес к ней.