На Поппи черное бархатное платье до колен, красный жилет без застежки и красные туфельки с бантиками. Лорел чувствует себя неловко из-за того, как одета девочка, – такой наряд буквально кричит о недостатке влияния сверстников и отсутствии материнской заботы, – но быстро берет себя в руки и приглашает Флойда и Поппи в небольшую квадратную гостиную. Там уже мерцают свечи, и на простых белых стенах танцуют причудливые тени. На журнальном столике стоят чашки с чипсами, и в стеклянных мисочках ждут своей участи соусы Текс-Мекс. Тихая музыка создает уют. Бутылка Кавы охлаждается в кулере, а бокалы искрятся в мерцании свечей.

– Чудесная квартира, – произносит Флойд, протягивая бутылку вина и побуждая Поппи вручить Лорел букет из ландышей, который девочка сжимает в кулачке.

– Квартира обычная, – отвечает Лорел. – Строго функциональная.

Поппи озирается, видит семейные фотографии на столах и подоконниках.

– Эта ваша маленькая дочка? – Поппи всматривается в фотографию. На ней Ханне лет шесть или семь.

– Да, это Ханна. Давно уже не маленькая девочка. На следующей неделе ей исполнится двадцать восемь.

– А это ваш сын?

– Да. Джейк. Мой старший. В январе ему стукнет тридцать.

– Он милый, – говорит Поппи. – Он и вправду хороший?

Лорел ставит вино в холодильник.

– Он… да, конечно. Очень хороший. К сожалению, я не часто вижу его. Он живет в Девоне.

– У него есть девушка?

– Да. Ее зовут Блю, и они вместе живут в симпатичном пряничном домике с цыплятами в саду. Он геодезист. А вот Блю… Я толком не знаю, чем она занимается. Чем-то, имеющим отношение к вязанию, кажется. Возможно, к производству трикотажа.

– Вам она нравится? Кажется, будто вам она не нравится.

Лорел и Флойд опять переглядываются. Она надеется, что он поменяет тему, но Флойд не делает этого, а с интересом смотрит, будто наблюдает, как далеко Поппи зайдет.

– Я почти не знаю ее, – говорит Лорел, пытаясь смягчить тон. – Но, кажется, у нее все отлично. Возможно, она немного контролирует его. – Лорел пожимает плечами. – Но Джейк уже взрослый мужчина, и если хочет быть под контролем, то это его выбор.

Лорел приглашает гостей сесть и полакомиться чипсами. Флойд так и делает, но Поппи шествует по комнате, исследуя ее.

– У вас есть фото вашего мужа? – внезапно спрашивает она.

– Бывшего мужа, – поправляет ее Лорел. – Здесь нет. Не на виду. Но где-нибудь есть, я уверена.

– Как его зовут?

– Пол.

Поппи кивает.

– Какой он?

Лорел улыбается Флойду, надеясь, что он придет ей на помощь, но, кажется, его Пол тоже очень интересует.

– О, – задумчиво начинает Лорел. – Пол? Он и вправду прекрасный человек. Очень нежный. Очень любезный. Немного простоватый.

– А почему же вы расстались?

А, вот оно что. Как же глупо получилось – Лорел совсем не предвидела, что попадет в такой тупик. А Флойд вовсе не несется стремглав ей на помощь, а берет кусочек питы, зачерпывает им соус и сует себе в рот.

– Мы просто… ну, мы изменились. Мы хотели разных вещей. Дети выросли, уехали из дома, и мы поняли, что не хотим провести остатки наших жизней вместе.

– Он женился на другой?

– Нет. Не совсем. Но у него есть подруга. Они живут вместе.

– Она милая? Вам нравится?

– С ней я так и не познакомилась. Но мои дети видели ее и говорят, что она очень-очень милая.

Кажется, наконец-то Поппи удовлетворена. Она занимает место рядом с отцом, и он сжимает колено дочери, будто говоря, что допрос она учинила замечательно. Потом наклоняется к журнальному столику и кладет руку на горлышко Кавы.

– Я открою?

– Да. Пожалуйста. Как вы добрались сюда? На машине?

– Нет. На метро. У тебя есть еще бокал?

Лорел на миг смущается, но быстро понимает, что он просит еще один бокал для Поппи.

– О. Прости. Я не подумала. Это ведь так по-французски?

– Что значит по-французски? – спрашивает Поппи.

– Дети пьют вино, – объясняет Лорел. – Не так, как в других странах.

– Только шампанское, – говорит Флойд. – И то один глоток. И в совершенно особых случаях.

Лорел наливает Каву, и они поднимают тост за них, за Поппи, а еще за Эс-Джей, потому что та не приехала, а значит, Поппи может не ложиться допоздна и оставаться в своем красивом платье.

– Это и в самом деле прекрасное платье, – отмечает Лорел, ощущая благоприятную возможность. – А когда тебе нужна одежда, кто ходит с тобой по магазинам?

– Папа, – просто отвечает Поппи. – В основном мы делаем покупки онлайн. Но иногда ходим на Оксфорд Стрит.

– И какой магазин твой любимый?

– У меня такого нет. M&S и вправду хорош, мне кажется, и еще мы всегда ходим в John Lewis.

– А как тебе H&M или Gap?

– На самом деле я не такая девочка, – отвечает Поппи. – Джинсы, худи и все такое. Мне нравится выглядеть… нарядно, модно.

Рука Флойда снова на колене дочери, еще одно одобрение.

– Понятно, – говорит Лорел. – Расскажи теперь о домашнем обучении. Как все происходит?

– Точно так же, как в настоящей школе. Я сижу и занимаюсь. А когда выучу урок, то отдыхаю.

– Сколько часов в день ты учишься?

– Два или три, – отвечает Поппи. – Ну, два или три часа с папой. Ему же надо работать. Остальное время тружусь сама.

– А тебе не бывает одиноко? Ты не жалеешь, что у тебя нет друзей твоего возраста, с кем ты могла бы общаться?

– Не-е-е-ет. – Поппи решительно качает головой. – Нет, нет, никогда.

– Поппи чувствует себя как сорокалетняя, – восхищается Флойд. – Знаешь, когда добираешься до сорока, внезапно перестаешь переживать из-за тех глупых вещей, которые волновали тебя всю прожитую жизнь. Ну, Поппи уже достигла этого возраста.

– Когда я с детьми моего возраста, мне приходится часто закатывать глаза и считать их сумасшедшими. Не очень-то это приятно. Они считают меня стервой.

Поппи пожимает плечами, смеется и делает огромный глоток Кавы.

Лорел согласно кивает. Она понимает, каким может казаться другим детям этот самоуверенный ребенок, не теряющий самообладания. Но Лорел не кажется, что так и должно быть. Она верит, что Поппи может научиться наслаждаться временем, проведенным со сверстниками, а не закатывать глаза и не отталкивать их. Поппи даже не догадывается, думает Лорел, что на самом деле люди взрослеют совсем не так. Ведь блестящие туфельки с бантиками и закатывание глаз, когда другие говорят то, что Поппи находит нелепым, – это признак отнюдь не того, что достигнута зрелость, а того, что девочка много всего пропустила на пути к зрелости.

Тут Лорел осенило – а ведь этому ребенку нужна мать. Такая, которой нужна дочь.

Как же Поппи похожа на Элли! Овалом симпатичного личика, линией роста волос, строением черепа, даже формой ушей. Не говоря о губах. Их очертание почти точно такое, как у Элли. И складывает их Поппи бантиком, как это делала Элли.

Конечно, Поппи сильно отличается от Элли. Брови гуще, шея длиннее, волосы лежат по-другому, да и оттенок не тот. Глаза Элли были цвета спелого лесного ореха, у Поппи – шоколадные. Девочки, строго говоря, не идентичны, но их поразительное сходство смущает Лорел.

– Может, нам с тобой прогуляться по магазинам? – смело предлагает она. – Выберем подходящий день. Ты бы этого хотела? Думаю, тебе понравится.

Поппи ловит папин взгляд и видит в нем одобрение.

– Мне бы это очень понравилось. Да, пожалуйста, пойдемте!

Сегодня пятница. Лорел идет на работу. По понедельникам, вторникам и пятницам она работает координатором по маркетингу в торговом центре недалеко от своего дома. Работа довольно тупая. Обычно такую должность занимают молодые мамы, чтобы заполнить несколько свободных часов и заработать немного денег на одежду и прочие мелочи. Лорел приходит, улыбается, звонит по телефону и пишет электронные письма. Сидит на встречах, на которых говорят о разных пустяках. Притворяется, что ей нравится работа, за которую ей платят. Затем она идет домой и до следующего рабочего дня не вспоминает, чем занималась на службе.

Но сегодня она рада работе. Рада, что вокруг знакомые люди, которые знают и любят ее, несмотря на то что их отношения поверхностны. Вчерашний вечер выдался странным и волнующим. Утром она проснулась и решила, что все это ей приснилось. Даже собственная квартира казалась странной после ужина с гостями, будто на самом деле не принадлежала Лорел. Подушки на диване уложены не в том порядке, как обычно. Попытки Мэк и Поппи прибраться после ужина привели к тому, что теперь еда лежит в холодильнике не на своих местах. В углу валяется куча полотенец, которыми Поппи вытирала вымытую посуду и руки – девочка настояла на такой уборке, несмотря на то что Лорел пыталась убедить ее, что она не обязана ничего делать, что все можно просто сложить в посудомоечную машину. Лилии на обеденном столе испускают странный предсмертный запах, а Флойд забыл в прихожей свой серый мягкий шарф с этикеткой Ted Baker. И теперь этот шарф свисает с вешалки темно-дымчатым шлейфом.

Сегодня Лорел рада уйти из квартиры. Создать некоторое расстояние между собой и вчерашним вечером. Но в тот момент, когда она включает свой компьютер, одновременно размешивая подсластитель в чашке кофе и прослушивая сообщения голосовой почты, то понимает – что-то не так… Что-то, связанное с Флойдом и Поппи. Оно, это что-то, здесь, но никак не удается понять, что это. Одно ясно – Поппи странная девочка, очаровательно наивная и в то же время самоуверенная, потому-то Лорел и чувствует смятение, может, даже тревогу. Поппи умнее, чем должна быть в таком возрасте, но в то же время не столь умна, как сама считает.

А Флойд? Наедине с Лорел он прост и практически идеален, а со своей дочерью слишком сложен и как-то непонятно странен. Проблема неожиданно проясняется, когда Лорел обсуждает со своей коллегой Хелен то, что было вчера.

– Знаешь, вот собралась ты выпить с другом, а он взял да и привел своего партнера, и ты внезапно оказываешься лишней.

Вчера вечером по сути шло шоу Флойда и Поппи, причем Поппи была гвоздем программы. А Лорел играла роль ошеломленных зрителей. Флойд и Поппи обладали одинаковым чувством юмора, то и дело отвечали друг другу шуткой на шутку. Флойд не сводил глаз со своей не по годам развитой дочери, искрясь гордостью за нее. Не было ни одной темы, которая не касалась бы Поппи и ее мнения. Не было ни единого момента, когда Лорел почувствовала бы себя более значимой, особенной или интересной, чем Поппи.

Лорел закрыла за ними дверь в полночь, чувствуя себя истощенной и несколько сбитой с толку.

– Кажется, у Поппи классический синдром единственного ребенка, – говорит Хелен, аккуратно сводя проблему к крохотному удобоваримому кусочку здравого смысла. – Да еще, знаешь ли, бывает, что между дочерью и отцом складываются такие отношения. Папины дочки. Обычно такие девочки становятся женщинами, которые могут дружить только с мужчинами.

Лорел с благодарностью кивает. Да, в этих словах есть некий смысл. Такую связь между отцами и дочерями она уже видала, но не в своей семье. Элли была такой же маминой дочкой, как и папиной, а Ханна – сама себе хозяйкой. И, может, изумление, которое чувствует Лорел, вызвано ее собственными проблемами, не имеющими совершенно ничего общего ни с Флойдом, ни с Поппи. Девочка вызывает у Лорел интерес своим неординарным поведением, а Флойд тем, что он – несомненно любящий и заботливый отец.

К тому времени, как Лорел в пять тридцать покидает офис и садится в свою машину на подземной парковке, она чувствует, что ее голова стала ясной, а мысли приведены в порядок.

Лорел хочется поскорее увидеть Флойда.

Следующие выходные Лорел и Флойд проводят вместе. Это не было запланировано, просто так вышло. Вечером в пятницу они ужинают в ресторане. В субботу, поздно поднявшись, завтракают. После обеда вместе с Поппи идут в кино, затем в M&S за новым нижним бельем и зубными щетками. Вечером заказывают китайскую еду на дом. Поздним воскресным утром плотно завтракают в кафе за углом, и только вечером Лорел удается вырваться и вернуться в свою квартиру, чтобы отдохнуть и подготовиться к работе.

В офисе Лорел чувствует, будто сменила кожу, каким-то образом родилась заново, и такое обновление надо как следует отпраздновать.

Она звонит Ханне и осторожно начинает:

– Что бы ты сказала, если бы я пригласила своего нового друга на празднование наших дней рождения?

В трубке повисает мрачная тишина.

Лорел решает заполнить ее.

– Не буду возражать, если ты скажешь нет. Полностью пойму. Я просто подумала, что все мы двигаемся дальше. Как бы в духе дивного нового мира.

Гнетущая тишина становится тяжелее.

– Друг? – наконец произносит Ханна. – Когда это у тебя появился друг?

– Ну, тот мужчина, о котором я тебе говорила. Флойд.

– Мужчину я помню, – отвечает Ханна. – Просто не знала, что он получил статус твоего друга.

– Ты бы это знала, если бы отвечала на мои звонки…

Ханна вздыхает. Лорел тоже вздыхает, понимая, что только что сделала то, чего никогда больше не собиралась делать. Когда дети Лорел были маленькими, ее мать, взывая к совести Лорел, отпускала едкие замечания, что Лорел редко звонит и еще реже заходит к матери. Поэтому Лорел поклялась себе, что своих взрослых детей никогда не будет винить за подобное. Никогда не буду ожидать большего, чем они могут дать мне, думала Лорел.

– Извини, Ханна, я не хотела ворчать. Ты права, все идет довольно быстро. Я познакомилась с его детьми. Я оставалась у него. Мы все время говорим с ним. И только что провели вместе все выходные. Я просто… – Все это так смешно и глупо, внезапно осознает Лорел. Сама идея нелепа. – Знаешь что? Забудь. Ведь я даже не спросила Флойда, хотел бы он приехать к нам. Скорее всего, он бы отказался. Так что забудь, Ханна! Моя идея просто смехотворна.

Опять тишина. На этот раз более мягкая.

– Да ладно, приглашай его. Я не возражаю. Даже если будет ужасно, мы справимся.

Конечно же Флойд говорит да. Когда Лорел уходила домой после второго свидания, он ясно дал ей понять, что полностью посвящает себя их роману и не собирается ни морочить ей голову, ни строить из себя недотрогу.

– Я хотел бы быть с вами. А твоя семья согласна с тем, что я приду?

Пол согласен. Чрезвычайно удивлен, но согласен. Джейк сказал, что это будет прекрасно. Никто не прыгал от радости, но и не назвал это ошибкой.

– А Поппи? – спрашивает Лорел. – Поппи тоже хотела бы прийти?

Она почти надеется, что он скажет «нет».

– Она будет в восторге. Сказала мне, что очень хочет познакомиться с твоими детьми.

– И моим бывшим мужем. И его подругой.

– Несомненно.

Лорел заказывает столик на восемь часов в шикарном ресторане в Ислингтоне, недалеко от Аппер-Стрит.

Должно быть, я совсем обезумела, думает про себя Лорел. Совсем спятила.