Глава 30
Солнце то появлялось, то исчезало, словно никак не могло решить, выходить ему во всей красе и световой силе или отдохнуть еще в дождевой прохладе облаков.
Без пяти шесть автомобиль Феликса притормозил у пятиэтажного офисного здания. У входа топтались Евгений с Борисом Семеновичем, оба курили. Феликс с Германом вышли из машины и направились к ним. На Гере были светлые брюки с кремовой рубашкой, на Феликсе как обычно – строгий темно-серый костюм, застегнутая наглухо, под горло, рубашка цвета бургундского и черные очки.
После взаимных приветствий и рукопожатий все вместе вошли в здание и поднялись на второй этаж, где визитеров уже дожидался хозяин особняка. Тяжело дыша, утирая лоб платком, Борис Семенович толкнул дверь кабинета и ввалился внутрь, следом зашел Феликс. С первого взгляда показалось, что оказались они не в офисе, а в церковной лавке – так много всевозможных икон было развешано по стенам. Среди этого многообразия не сразу различался письменный стол в углу, за которым сидел мужчина средних лет в черной рубашке. С коротко стриженной круглой головой, тяжелыми, будто грубо вылепленными из серого теста чертами лица, глубоко посаженными свинцовыми глазками и без намека на шею. Казалось, голова прикручена прямо к широким борцовским плечам.
– Юрий Константинович, утро доброе! – Вытянув руку, Борис пошагал к нему. Тот привстал, через стол пожал руку и уставился на вошедших. После продолжительной паузы его губы растянулись в улыбке.
– Здравствуйте, – проговорил Юрий Константинович, выбираясь из-за стола. – С кем имею честь?
– Здравствуйте, меня зовут Феликс. Это мой юрист Герман, мы готовы заключить с вами договор аренды.
– Прошу, присаживайтесь, – Юрий указал на стулья: три у окна, пара у стола.
Герман с Феликсом сели к столу, Женя с Борисом Семеновичем устроились у окошка. Мельком оглядев всевозможный хлам, которым был завален стол, Феликс заметил стопку глянцевых брошюр с яркой картинкой и надписью: «Церковь Воскресения». Юрий Константинович вернулся на свое место и начал разговор на отвлеченную тему, отчего-то медля переходить к делу. Феликс немного подождал и перебил:
– Мой юрист может пока посмотреть бумаги?
– Пять минут, буквально пять минут. Сейчас отец Адриан подойдет и приступим.
– Отец Адриан? – переспросил Феликс.
– Мой духовник, – закивал Юрий Константинович. – Без благословения дела-то не делаются. Вот, почитайте пока.
И он потянулся к брошюркам. Гера передал пару Жене с Борисом, раскрыл свою и углубился в чтение. Феликс помедлил, затем взял протянутую книжицу, положил ногу на ногу, поставил локоть на край стола, подпер кулаком подбородок и открыл с конца, на последней странице.
Благо ждать отца Адриана долго не пришлось. Вскоре в коридоре послышались торопливые шаги, дверь распахнулась и на пороге возник невысокий господин с выдающимся животом, торчащей в разные стороны длинной редкой бородой, растрепанными серо-седыми волосами до плеч и младенчески розовым лицом. Облачением господину служила белая ряса с серыми вставками, на груди и животе виднелись жирные пятна, что делало ее похожей на скатерть. Юрий Константинович резво выскочил из-за стола и бросился к нему с приветствиями. Отложив брошюрку, Феликс развернулся вместе со стулом в сторону вошедшего, а тот вдруг замер и принялся мелко креститься. В этот момент Юрий Константинович стоял, согнувшись в поясном поклоне. Так и не разгибаясь, он поинтересовался, что случилось. Отец Адриан что-то забормотал о нечистой силе и дьяволе лукавом. Выпрямившись, Юрий обернулся, окинул долгим взглядом всех присутствующих, начиная с Бориса Семеновича, и уточнил внезапно севшим голосом:
– Кто?
Вытянув руку, отец Адриан дрожащим пальцем указал на Феликса. Герман закрыл брошюрку, аккуратно положил ее на стопку поверх остальных, медленно развернулся, будто прочертил профилем плавную линию в пространстве, и обратился к хозяину особняка с духовником:
– Прощу прощения, если есть вопросы, обращайтесь ко мне. Зовут меня Герман Леонидович Артемьев. Я юрист, представляю интересы Феликса Эдуардовича. Феликс Эдуардович, вы не обязаны вступать в диалог.
Ничего похожего на прежние толчки силовых полей, исходивших от Феликса, Гера в данный момент не ощущал. Ничего, кроме холода, могильного холода, от которого стыли руки. Юрий с Адрианом о чем-то пошептались, и Юрий выдохнул, словно выплюнул:
– Кто он такой?!
– Феликс Эдуардович известный финансист и меценат…
– Фамилия!
– Нежинский.
Они снова о чем-то пошептались, и отец опять взялся креститься, бормоча: «Нежинский… Нежить, нежить, ходячий труп, покойник… ясно же все!»
– Прошу прощения, но видимо нам стоит подыскать другой вариант, – с бесстрастным лицом Гера привстал со стула, но его остановил окрик Юрия:
– Сидеть!
И в этот момент Гера увидел сквозь черные стекла очков глаза Феликса. Тот смотрел на него в упор, и парень сел на место под давлением этого взгляда. Юрий подошел, оперся локтем на спинку стула Германа, уставился на Феликса и сказал:
– Давай рассказывай: кто такой, чем живешь, что хочешь?
Феликс не ответил. Он даже позы не поменял, не шевельнулся за все это время.
– Что молчишь?! – повысив голос, Юрий подался вперед, будто хотел рассмотреть целиком лицо, скрытое черными очками.
– В ситуациях подобной сложности и странности Феликс Эдуардович общается только через меня, – отрезал Герман. – Все, что вас интересует, любые вопросы задавайте мне.
Все это время что-то бормотавший себе под нос отец Адриан воскликнул:
– Адвокат дьявола!
Герман бросил взгляд на отца, посмотрел на хозяина и произнес с тяжелым вздохом:
– Наверное, лучше отдать этот объект за бросовую цену настоятелю церкви. Или вообще проще подарить, они ведь только этого и ждут. Серьезным людям тут нечего делать. Мне жаль, что Феликса Эдуардовича побеспокоили мои друзья. – И Герман махнул рукой в сторону Жени и Бориса, сидевших у окна. – Всего вам доброго, мы уходим.
– Стоять! – прикрикнул Юрий, оборачиваясь к отцу. – Я вам сколько бабла-то дал на церквы, все мало? Десять лет арендатора на хрень эту найти не могу, так из-за вас, что ли? Вы меня путаете?
– Нет, сын мой! – задергал бородой отец Адриан. – Нечистая сила! Говорю тебе, как есть, ясно говорю – дьявол он! Очки пускай снимет, в глаза ему глянь, сам увидишь!
Посмотрев на неподвижного Феликса, Юрий с угрозой в голосе приказал:
– Очки сними.
Мужчина не пошевельнулся. Герман рассмеялся и сказал:
– Извините, но это уже всякие границы переходит. Вы уж простите, у нас еще есть объекты…
– Молчать! – То ли из воздуха, то ли из кармана мешковатых штанов рука Юрия Константиновича извлекла маленький тупоносый пистолет и направила его дуло в лоб Феликса. – Снимай очки!
И тут Гера это почувствовал. Могильный холод сменился на нечто иное, отчего Гере захотелось вжаться в спинку стула и больше не дышать. Что он и сделал.
– Феликс Эдуардович, вы не обязаны… – выдавил парень, но Феликс поднял руку и снял очки.
В какую-то долю секунды, пока пальцы снимали их с переносицы, Гера успел увидеть ярко-красные глазные яблоки с вертикальными зрачками. Но через мгновение, глаза сделались темно-синими – глазами обычного человека. Со стуком положив очки на стол, Феликс посмотрел сначала на Юрия, затем на его духовника и с усмешкой спросил, надо ли ему раздеться догола. Юрий поглядел на отца Адриана, резко махнул рукой, подзывая жестом сидящих у окна, и все вместе они вышли в коридор. С грохотом захлопнулась дверь, зашумели невнятные, приглушенные стенами разговоры. Гера подался вперед и произнес шепотом:
– Феликс…
Тот взял со стола очки, водрузил их на переносицу и таким же доверительным шепотом перебил:
– Ты на каком-нибудь музыкальном инструменте играешь?
– А… что? В смысле?
– Фортепиано, гитара?
– Ты о чем? Феликс, просто намекни, что ты хочешь сделать. Я правильно пойму, считаю по малейшим твоим реакциям, поведу как надо разговор с ними, просто намекни!
– У тебя хорошие руки с пальцами музыканта. Из лука стрелял когда-нибудь?
Герман глубоко вдохнул и произнес на выдохе:
– Феликс, о чем ты? Ты хочешь офис, или мне перестать договариваться с этими бандитами и психопатами?
На бледных губах Феликса возникла улыбка, которую Гера не знал, как понимать. Тут распахнулась дверь, компания вернулась.
– Значит, так, – начал с порога Юрий, – давайте подписывать договор, предоплата за три месяца наличными…
– Меня это перестало интересовать, – Феликс поднялся, поправил очки и направился к выходу. Юрий пошел ему наперерез со словами:
– Да ладно, ну прости! Непонятки вышли, сейчас разберемся нормально…
Феликс резко остановился, сверху вниз посмотрел на коренастую фигуру и произнес:
– Хочешь, чтобы я при всех сказал, или пускай они выйдут, Бульба?
Лицо Юрия так резко побледнело, что Гере показалось, он потеряет сознание. Хрипло заорав что-то бессвязное, хозяин вытолкал за дверь свою команду, включая отца Адриана. Затем подскочил к Феликсу, хотел вцепиться в лацканы его пиджака, но Феликс резко отстранился.
– Без рук, – тихо произнес мужчина, пристально глядя ему в глаза, отчего хозяин начал шататься, как в опьянении. – Так что, Бульба, хочешь, узнают, что ты живой до сих пор, и найдут тебя? Ведь то, что ты натворил, срока давности не имеет, такое не забывают.
Тот присел на корточки и принялся ожесточенно тереть лоб, что-то глухо бормоча. Поглядев на него, Феликс расстегнул пиджак и вынул из внутреннего кармана пару листов бумаги с заранее заготовленным текстом.
– Как желаешь оформить, Юрий Константинович: купля-продажа или дарственная? С твоей стороны юрист не нужен, моего хватит.
– Дарственная, – хрипло ответил Юрий, не поднимая головы. – Этого хватит?
– Вполне.
Одну страницу Феликс протянул Герману, другую убрал обратно в карман. Ощущая неприятную слабость в коленях, парень взял листок и пробежал глазами строчки договора о передаче в дар от такого-то такому-то особняка по адресу… Датирован договор был сегодняшним числом.
– Все хорошо? – обернулся к нему Феликс. Голос мужчины звучал ровно, спокойно, словно он находился далеко от ситуации. – Юридически грамотно составлено?
Герман кивнул, невольно приваливаясь к краю стола, а Феликс развернулся к хозяину. Он так и сидел на корточках посреди офиса, судорожно сглатывая, будто хотел протолкнуть внутрь что-то твердое с острыми краями, но никак не получалось. Феликс распахнул полы пиджака, присел напротив так близко, что одно его колено коснулось собеседника, отчего тот резко отпрянул. И упал бы на пол, не схвати его Феликс за ворот рубашки. Он потянул Юрия, приближая его лицо к своему лицу, заглянул в мутные от ужаса глаза и тихо произнес:
– Страшно бывает, да? Особенно по утрам. Кто знает, что новый день готовит.
– Как узнал… как нашел? – хрипло выдавил Юрий. Зрачки его убегали в сторону, на Феликса он не мог смотреть без содрогания. – Кто ты?..
– Есть в этом маленький секрет, некая возвышенная тайна, – едва заметно улыбнулся Феликс. И холодно добавил: – Подписывай.
Гера сделал над собой усилие, отошел от стола и протянул лист и ручку. Не глядя, Юрий взял бумагу, положил на свое колено и принялся аккуратно расписываться внизу страницы, будто боялся или бумагу испортить, или буквы перепутать. Когда он закончил, Феликс передал договор в руки Германа, выпрямился, застегнул нижние пуговицы пиджака и пошел к двери.
Юрий приподнялся, провожая темную фигуру недоумевающим взглядом, словно не верил, что все уже закончилось.
– Не сдашь меня?! – надрывно выкрикнул он в темно-серую прямую спину.
Не ответив, Феликс распахнул дверь и вышел в коридор. Гера посмотрел на Юрия Константиновича, без сил опустившегося на пол, вышел следом за Феликсом и притворил за собою дверь.
Гере потребовалась пара глотков воздуха, прежде чем в голове посветлело. Рванув ворот рубашки так, что отлетела пара пуговиц, он глубоко, жадно вдохнул, словно выплывая из-под воды, и взгляд его прояснился. Чуть поодаль стояли риелторы Женя, Борис и топтался отец Адриан. Увидав Геру, Женя вопросительно уставился на него. Молодой человек никак не мог отдышаться и ответить, ему оставалось лишь развести руками. В тишине здания гулко слышались чеканные шаги – это Феликс спускался по лестнице.
Переведя дух, парень шагнул к лестничному проему, но с одной стороны его ухватил Женя, с другой Борис:
– Так что, что? Подписали договор? На какую сумму по оконцовке? Какой срок аренды?
– Подписали, – ответил Гера, рывками высвобождая свой пиджак из цепких пальцев. – Ваши проценты от сделки, как обычно, оплачивает хозяин объекта. Всего доброго, приятно было иметь с вами дело. Женя, на связи как обычно.
И поспешил по лестнице вниз, вслед за Феликсом.
