48 глава
Пока детектив Ледесма блевал в мусорный бак, Том морщился от вида трупа на кровати. Ее голые ляжки были вспороты от бедер до колен, и Том невольно подумал о хот-догах, которые готовила ему мама, когда он был ребенком, она разделяла их почти надвое по длине, чтобы положить в них сыр.
― Эта седьмая, ― сказал Том. ― А это не Кендал?
― У нее комната с видом на улицу, ― сказал Ледесма в мусорку.
― Можешь проверить ее лицо, чтобы знать наверняка?
― Так оно… все еще там?
Сниппер отрезал щеки и нос девушки из одной спальни.
― В основном, ― сказал Том. ― Какого цвета у Кендал глаза?
― Коричневые, ― сказал Ледесма, поворачиваясь, чтобы взглянуть. ― Вот же… блять… он вырезал ее глаза.
Еще один позыв на рвоту. Том знал, что эта не могла быть Кендал. Он повернулся, чтобы уйти.
― Не могу сказать, она ли это, ― сказал Ледесма, хватая ртом воздух.
― Это не она. Глаза этой девушки голубые.
― Да у нее глаза пропали, чувак!
― Они не пропали, ― сказал Том. ― Они на комоде.
Том вышел из комнаты, проходя через толпу копов и технарей и направился к входной двери. Он стянул с себя пропитанные кровью бахилы, которые он надел поверх своей обуви, выкинул их в мусорный бак с пятью другими парами и вышел на улицу, где он взглянул на солнце, пока его голова не начала пульсировать.
― Что теперь? ― спросил детектив Ледесма позади него.
― С меня все.
― Слушайте, если это касается юрисдикции, то мы работаем с чикагским полицейским участком все время. Какой наш следующий шаг?
Том закрыл глаза, все еще видя блики из-за яркого света. ― У меня все. Я увольняюсь. Мой следующий шаг – это пойти в офис моего капитана и сдать пистолет и значок.
Том повернулся и уставился на парня, был ли он сам когда-то таким юнцом?
― Это у тебя первое убийство?
― Да.
― А у меня это уже сто девятнадцатое. И каждое из них, ― Том приставил указательный палец к виску, ― все еще здесь. С меня достаточно. Я собираюсь улететь в ЛА, умолять мою девушку вернуться ко мне и получить нормальную работу. А это, ― Том развел руки, указывая на дом и на весь мир. ― Это ненормально. Это не здорово.
― Он забрал ее, детектив Манковски. Это животное забрало Кендал. Я слежу за этим делом. Он раньше никогда не похищал.
― Видимо, он решил попробовать что-то новенькое.
― Кендал все еще может быть живой.
― Надеюсь, так и есть. Правда. Так же как и надеюсь, что ты ее найдешь.
― Все, что нужно для триумфа зла – это чтобы хорошие люди ничего не делали, ― Ледесма подмигнул. ― Это Эдмунд Берк.
― Я увольняюсь нахер. Это Том Манковски. Удачи с твоим расследованием, детектив. Это похищение, федеральное преступление, поэтому, возможно, федералы со всем разберутся. Я прослежу, чтобы мой партнер, Рой Льюис, вышел на связь.
Том даже не удосужился пожать ему руку. Он направился к своей машине, припаркованной в квартале от этого места.
Он не чувствовал вины. Он не чувствовал сожаления. Его острое чутье гражданской ответственности не давило на него, чтобы повернуться и принять во всем этом участие.
К тому же, Том чувствовал глубокое чувство облегчения.
Он проверил телефон, и обрадовался, увидев голосовое сообщение. Но не обрадовался тому, от кого оно было.
― Это МакГлейд. Я пытался связаться с Джек и ее мужем последние несколько часов. Но так и не смог. Затем я проверил несколько ресурсов и выяснил, что Фолк Нейшн – банда Т-Гвоздя – затеяли что-то крупное. Поэтому я подобрал Герба и выдвинулись на север в Спунвард, Висконсин. Если у тебя есть должок перед Джек, то можешь отплатить его, поехав с нами. Перезвони, быстро.
Вот дерьмо. Том много чем обязан Джек.
Он загуглил Спунвард и увидел, что он находится в семи часах езды на север.
Затем он снова попытался связаться с Джоан. Она не взяла трубку, поэтому он оставил еще одно сообщение.
Он открыл машину, уселся на водительское сиденье и потер лицо. Затем он написал МакГлейду, поскольку было бы разумней с ним поговорить.
Эту строчку Эдмунда Берка, которую процитировал Ледесма, Том очень хорошо знал. Он сам ее использовал, когда спорил с Джоан.
Все, что нужно для триумфа зла – это чтобы хорошие люди ничего не делали.
И это правда. Но у Берка была еще одна такая же известная, правдивая цитата:
Тот, кто забывает об истории, обречен на ее повторение.
Том снова уставился на солнце.
Он знал, что от этого болят его глаза.
И все равно это делал.
