Джесс бежал сквозь рощу. Он попросил Линду дать ему час, прежде чем звонить шерифу и просить его заехать к Дилларду. Велел ей сообщить полиции всю правду, в точности, как все оно случилось, кроме последней части, когда приехал Диллард. Вместо этого она должна была сказать, что им с Эби удалось выбраться самостоятельно, а потом они поехали домой. И пусть полиция сама ищет объяснение всему остальному.

Джесс добрался до пикапа Чета и залез внутрь. Потом завел мотор и направился к гаражу Генерала. Он планировал оставить там пикап Чета и забрать свой, хотя и знал, что провернуть это может оказаться непросто. Кто знает, был ли его пикап до сих пор там, где он его оставил, и на кого он мог там наткнуться?

Пикап все так же стоял на месте, и ему не встретилось ни души. Джесс стер свои отпечатки с ключей Чета и с руля, взял рацию Дилларда и вышел из машины. Быстро пошел к боковой двери, ведущей в гараж. Прихватив рукавом ручку, открыл дверь и, миновав короткий коридор, замешкался перед внутренней дверью. Джесс знал, что он увидит там, внутри. Он сглотнул и толкнул дверь.

Джесс не хотел смотреть на них, на их изувеченные тела. Но он смотрел. И, к своему удивлению, понял, что ему было жаль многих из них, этих ребят, которых он знал большую часть жизни. Не все они были кончеными людьми – по крайней мере, не настолько, чтобы заслужить то, что с ними произошло.

Он протер рацию Дилларда, чтобы не оставлять отпечатки, и оставил ее на полу у самой двери. Джесс рассудил, что полиция найдет достаточно улик, указывающих на связь Дилларда с Генералом, когда начнет копать, но немного подстраховаться не помешает.

Джесс вышел из гаража, запрыгнул в свой пикап. Ключи все так же торчали в зажигании. Он повернул их, и в ответ раздался скрежет.

– Плохо дело, – сказал он, зная, что старенький «Ф-150» слишком долго стоял без дела. Затаив дыхание, сделал еще попытку, нежно, потихоньку нажимая на педаль.

– Давай, ты же можешь.

Двигатель завелся с третьей попытки, Джесс включил заднюю передачу и выехал за ворота.

Двадцать минут спустя он свернул на лесную дорогу, ведущую к старой церкви. Остановил машину позади здания. Крампус лежал в снегу на спине, и в его густой гриве сверкала изморозь. Випи неподвижно лежал лицом вниз рядом с Повелителем Йоля. Рядом стоял на коленях Нипи.

Джесс заглушил двигатель, вышел из машины и медленно пошел к ним, оглядываясь в поисках Изабель. То, что Нипи был жив, давало какую-то надежду, но он не заметил ни малейших признаков присутствия Изабель и остальных. Обогнув волков, он подошел к Нипи. Оба брата теперь стали людьми, и их кожа приобрела естественный красновато-коричневый оттенок. Ни на Випи, ни на волках не было ни царапины, но в груди у Крампуса зияла огромная рана, а вокруг тела расплылось алое пятно.

Джесс опустился на колени рядом с Нипи.

– Жаль, что так вышло с твоим братом.

Шауни, казалось, не слышал.

Джесс, взглянув в лицо Повелителя Йоля, заметил, что даже в смерти с лица у Крампуса не исчезла эта его кривоватая усмешка, будто у него еще осталась пара козырей в рукаве. Но глаза у него были тусклые: ни следа былого огня.

– Гребаный стыд, – вырвалось у Джесса. – Просто гребаный стыд, и больше ничего. Где Изабель? – спросил он, положив Нипи ладонь на плечо. Бельсникель огляделся, будто вообще не понимал, где находится, и пожал плечами.

Наплывали тяжелые тучи, и солнечный луч, игравший у Крампуса на лице, медленно тускнел. Джесс знал: скоро опять пойдет снег. Он встал, поднялся по ступенькам, вошел в церковь. Поморгал, помогая глазам привыкнуть к полумраку внутри, и увидел девушку – она сидела перед «буржуйкой», стиснув руки между коленями, и, не отрываясь, смотрела в печь. Огня не было, и ее трясло от холода. Почти все признаки Бельсникеля исчезли, и первое, что его поразило – какой юной она казалась. Немного похожа на мальчишку, на носу – россыпь веснушек, но по-своему очень красивая.

Джесс сел рядом с ней. Изабель не подняла глаз, но, когда он обнял ее за плечи, девушка стиснула его руку и прислонилась к плечу. Они долго сидели так, в молчании; наконец, Изабель заговорила:

– Они его убили. И их убили. Как убийство может быть Божьей волей?

Джесс не ответил, только сильнее сжал ее плечи. Изабель вжалась лицом ему в плечо и заплакала.

В какой-то момент Джесс заметил, что картонная коробка, где они хранили оружие и деньги, все так же стоит рядом с пианино.

– Я сейчас, – сказал он и подошел к коробке. Все деньги, похоже, были здесь.

– Изабель… А где Чет и Вернон?

– Не знаю, – ответила она, не поднимая взгляда. – Когда Крампус упал… ну, оба они просто дали деру… сбежали. Мне тоже, наверное, надо было сбежать, но я почему-то не стала. Просто сидела и ждала, когда эти ужасные ангелы придут и убьют меня. Но они, кажется, не особенно мною заинтересовались. Санта взял сани и улетел… и ангелы эти тоже… улетели вместе с ним.

Джесс вынул из коробки пистолеты, стер с них отпечатки пальцев и оставил на пианино. Сложил верх коробки, чтобы деньги не высыпались, и сунул ее под мышку. Подошел к Изабель.

– Нам надо идти.

Она подняла на него взгляд, и Джесса поразило, какие ярко-зеленые у нее были глаза.

– Если нас здесь найдут, будут неприятности, – сказал он.

Изабель кивнула и встала.

Они вышли на улицу, спустились по ступенькам. Изабель подошла к телу Крампуса, опустилась на колени рядом с Нипи и обняла мертвеца за плечи. Джесс подошел к пикапу, забросил в кабину коробку, потом вернулся и встал с ними рядом.

– Изабель… Нипи… идемте. Нам надо ехать.

– Ну не могу я его вот так оставить, – сказала Изабель. – Это будет неправильно.

Джесс вздохнул.

– Нет, конечно нет. Нам надо бы найти местечко получше для Випи и старины Высокого-и-Злобного. Нипи, ты что думаешь? Как тебе такой план?

Шауни кивнул.

Они погрузили Випи и Крампуса в кузов пикапа. Джесса поразило, что Повелитель Йоля весил не так уж и много. Не то чтобы он был легким, и все же он будто усох, точно тело было лишь пустой оболочкой без его могучего духа.

Они отвезли погибших в холмы, в те самые холмы, где Крампус был прикован в пещере все эти годы. На то, чтобы перенести оба тела в пещеру, потребовались усилия всех троих и добрая часть утра. Нипи подвел их к груде камней у дальней стены. На камнях лежало копье Маквы и его плащ из медвежьей шкуры. Они положили тела рядом с Маквой – Крампус в середине – и тоже навалили сверху камней. На надгробье Випи они положили его плащ, но камни над Крампусом остались пусты.

Постояли, молча глядя на три каменных холмика.

Нарушил тишину Джесс:

– Я так понимаю, молитвы он бы не одобрил?

Изабель покачала головой, чуть улыбнулась:

– Нет, но я знаю, что бы ему понравилось.

Вместе они собрали охапку омелы, а потом Нипи срезал несколько тонких березовых прутьев. Изабель связала их в пучок. Она разложила омелу вокруг Крампусовой могилы, а на верх положила розги. К тому времени, как с этим было покончено, пошел снег.

– Нам надо выбираться отсюда, пока мы тут не застряли, – сказал Джесс. Изабель кивнула, и они выбрались из пещеры. Нипи отчего-то замешкался.

– Нипи, – позвала Изабель. – Давай уже, нам идти надо.

Нипи помотал головой.

– Не можешь же ты тут остаться.

– Могу. Мое место – здесь.

– Вонючая старая пещера – это не твое место. На тот случай, если ты не заметил – ты опять человек, ты простудишься насмерть.

– Я прожил множество жизней. Мне выпала честь служить могучему Духу Йоля. Если Великие Отцы призовут меня к себе… я готов.

– И что, ты собираешься сидеть тут, пока не замерзнешь до смерти? Ну, это бред какой-то, и я с этим мириться не собираюсь, – Изабель, вернувшись, села на камень рядом с ним. – Если ты с нами не идешь, тогда, я так понимаю, мы оба будем сидеть тут, пока не замерзнем до смерти. Как это тебе?

Нипи ухмыльнулся.

– Ты и вправду его маленький лев. Изабель, я не собираюсь замерзать до смерти. Я проживу свою жизнь, охраняя эту священную пещеру.

– Но почему?

– Скажи, что мне делать в этом вашем новом мире?

Она замолчала и сидела так долгую минуту, но ответ так и не нашелся. Постепенно упрямое выражение исчезло с ее лица, и она тяжело вздохнула. Потом встала и хлопнула его по плечу.

– Соображалка у тебя отсутствует начисто, ты хоть это понимаешь?

Нипи кивнул.

Изабель было пошла прочь, но вернулась и обняла его. Нипи крепко обнял ее в ответ.

– Я буду скучать по тебе, маленький лев.

– Ну да, как же, – сказала девушка, стараясь напустить на себя сердитый вид. Уже на выходе из пещеры она обернулась и крикнула: – Если когда-нибудь передумаешь, найди меня, слышишь?

Нипи ничего не ответил.

Изабель с Джессом вернулись по тропе обратно к пикапу. В какой-то момент им показалось, что откуда-то сзади доносится пение на языке шауни.

– Сюда, – сказала Изабель, указывая на маленькую церквушку.

Джесс въехал на стоянку. Было совсем немного за полдень, и на стоянке было полно машин.

– Совсем ничего не изменилось, – сказала Изабель.

– Ты точно не хочешь, чтобы я тебя подождал? Что, если твоего сына там нет?

Девушка втянула воздух сквозь зубы.

– Кто-то же там будет, – она стянула с шеи шнурок и сняла кольцо. Положила его на ладонь. Посмотрела на него с минуту, а потом надела на безымянный палец. – Надо же, влезает.

– Боишься?

Она встретила его взгляд.

– Боюсь, что когда я найду его, он не захочет со мной знаться. Вот этого я боюсь больше всего.

– Знаешь, когда ты вот так вот появишься… Многим это не понравится. Люди не поймут. Могут возникнуть проблемы.

– Пусть только попробуют помешать мне найти сына, – ответила Изабель, и Джесс вдруг увидел, насколько она храбрая. Увидел ту девушку, которую Крампус любил называть своим маленьким львом. Он ухмыльнулся:

– Тогда, наверно, им надо быть поосторожнее.

– Наверно, – она ухмыльнулась в ответ и тронула его за руку. – А как же ты? У тебя все будет в порядке?

– Пока не знаю. Нам с Линдой надо еще многое между собой уладить… Слишком много там боли. Хотя, думаю, часть работы за меня уже сделана.

– Кто-то должен сказать этой женщине, как ей повезло, что ее так любит такой человек, как ты.

Он рассмеялся:

– Да, кто-то точно должен.

– Ну и… пока, – сказала Изабель, открыла дверцу и повернулась, чтобы выйти.

– Стой, погоди еще немного. У нас еще осталось кое-какое незаконченное дело.

Она с любопытством посмотрела на него.

– Забирайся обратно, и дверь прикрой. Не стоит, чтобы кто-то увидел.

Она захлопнула дверцу.

Джесс отодвинул в сторону заднее окно кабины и, потянувшись, достал из кузова свою старую брезентовую спортивную сумку, вытащив ее из-под коробки со снастями. Стряхнув снег, он положил сумку между ними, потом взял с пола картонную коробку и открыл ее.

Изабель поглядела на деньги.

– И что ты собираешься со всем этим делать?

– Позабочусь о том, чтобы ты не бомжевала.

Он вывалил рабочую одежду из сумки, положил туда половину бабок, застегнул и сунул ей в руки.

– Ты не должен этого делать, – сказала она.

– Нет, должен.

Она взяла у него сумку и благодарно улыбнулась.

– А теперь слушай сюда. Ты о деньгах никому не рассказывай, поняла?

Она завела глаза к небу:

– Хватит валять дурака, Джесс. Может, я и выгляжу, как ребенок, но мне уже за пятьдесят. Веришь или нет, но что-то я все-таки соображаю.

Он похлопал по сумке.

– Здесь около двадцати тысяч долларов. Не слишком-то много по нынешним дням, но поможет тебе встать на ноги. О… И вот еще что, – сказал он, протягивая ей сложенный листок бумаги. – Это номер Линдиной мамы. Пока у нее телефон не работает, но скоро будет, и если ты поймешь, что у тебя неприятности – ну, деньги кончились, или что угодно, понимаешь, абсолютно что угодно – ты не стесняйся, зво…

Она приложила ему пальцы к губам.

– Джесс. Все в порядке. Все у меня будет хорошо.

Он вздохнул.

– Джесс…

– Да?

– Спасибо тебе. Спасибо, что заботишься обо мне.

Он ухмыльнулся.

– Да не за что!

Изабель подалась вперед, и, к изумлению Джесса, поцеловала его в щеку. Прежде, чем он успел как-то среагировать, она открыла дверцу и выпрыгнула из машина.

– Погоди, – крикнул он. – Господи, ты же сумку забыла!

Он протянул ей сумку.

Девушка вернулась, избегая смотреть ему в глаза, но он заметил, что по щекам у нее текут слезы.

– Эй, – сказал Джесс. – Ты только не забудь, я тебя на песца обещал взять.

Она покачала головой, улыбнулась во весь рот и направилась к церкви. Джесс смотрел, как она медленно, останавливаясь на каждой ступеньке, поднимается по лестнице. Положила руку на дверь, постояла так с минуту, потом, наконец, толкнула дверь и зашла внутрь.

Джесс мельком увидел теплый, ласковый свет, струившийся изнутри, людей с молитвенниками в руках, до него донесся звук органа и поющих голосов. Потом дверь церкви медленно закрылась и он остался наедине со снегопадом.

Джесс ждал почти час. Изабель не появилась, и он решил, что с ней, должно быть, все было в порядке.

Вернон шел по рельсам вдоль по Коул-ривер, стараясь по возможности избегать обледенелых участков на слежавшемся снегу. Он уже и забыл, каково это – по-настоящему мерзнуть зимой, но теперь, когда он снова стал человеком, ему приходилось идти, обхватив себя руками, и все равно его трясло от холода. Вернон горько подумал, что, может, после всего, что ему довелось пережить, судьба определила ему замерзнуть одному, здесь, на берегу богом забытой реки.

Вот уже почти сотню лет он был пленником здешних холмов, и наверняка все, кого он знал, были давно мертвы; мира, в котором он жил, больше не существовало. Денег у него не было, и бородач не знал, куда он, собственно, направляется, кроме как подальше от Крампуса и этих ужасных ангелов. И все же он не мог согнать с лица улыбку. «Я свободен! – он глубоко вдохнул, наслаждаясь этим ощущением. – Я могу пойти, куда угодно. Делать, что захочу. – Он рассмеялся. – По крайней мере, пока я не свалюсь от голода и холода».

По рельсам навстречу ему прошел товарный поезд. Вернон взобрался на насыпь и смотрел, как состав с лязгом движется мимо. В воздухе пахну́ло чем-то жирным, и у него забурчало в животе. Он глянул вперед, на шоссе, увидел знакомое строение и направился к нему.

Хортон, похоже, еще не открылся, но в окнах горел свет и рядом с домом стояла машина. Вернон надеялся, что машина принадлежала Хортону, потому что вчера вечером они неплохо поладили, и Вернон был практически уверен, что бармен позволит ему войти и согреться, а может, даже даст ему чего-нибудь перекусить.

Бывший Бельсникель заметил, что молодые листочки на деревьях, трава и цветы увяли, прихваченные морозом, будто сама природа горевала о Повелителе Йоля. Вернону страшно не хотелось это признавать, но где-то в глубине души ему было жаль старого козла, жаль, что тот встретил такой конец. Он вздохнул, поднялся на крыльцо и тут заметил в окошке объявление, что заведению требуется повар. Прихватив объявление, он зашел внутрь.

– Они не слишком-то довольны тобой, Джесс, – сказала Элли.

Джесс, откинувшись на спинку стального офисного стула, бросил взгляд сквозь стеклянную стену в приемную перед кабинетом шерифа. За стеной шериф Райт разговаривал с детективами штата; разговор явно был не из приятных.

– Ну, всем не угодишь, так я думаю.

Она ухмыльнулась ему. Они с Джессом вместе ходили в школу, и ему всегда нравилось, как она играет на гитаре, а однажды они даже спели вместе пару песен. Теперь она работала на шерифа.

– Эту историю освещает каждое новостное агентство в стране, – сказала она. – Дышат в затылок губернатору, требуют результатов. Слышал бы ты их по телевизору сегодня утром – Си-Эн-Эн все разорялись насчет истерзанных тел и масштабных гангстерских войн в сельской местности Западной Вирджинии, – Элли фыркнула. – Об округе Бун говорили так, будто это какая-то страна Третьего мира.

Джесс покачал головой.

– А, да, и самое последнее, – она вытащила из лежавшей перед ней стопки синюю бумажку и протянула ему вместе с ручкой. – Нужен твой автограф, вот здесь, если хочешь получить обратно свои вещички.

Джесс подписался, и Элли вручила ему конверт из плотной бумаги.

– Что, это все? – спросил он. – Я могу идти?

– Похоже на то, – улыбнулась она. – Хотя шериф не слишком-то этим доволен. Он уверен, что ты знаешь больше, чем рассказываешь.

– Слушай, – сказал небрежно Джесс. – Мне кажется, я слышал, как кто-то говорил, что Чет Боггз может иметь ко всему этому какое-то отношение.

– Все, что я знаю – он объявлен в розыск по всему штату. Но, похоже, никто его пока не нашел.

Джесс подумал, что они зря тратят время, разыскивая Чета в Западной Вирджинии; лучше бы им посмотреть в Мексике или даже в Перу. Вскрыв конверт, он достал оттуда ключи и кошелек.

– Меня не только Чет беспокоит, – сказала Элли. – Страшно интересно, что же случилось с нашим шефом Диллардом Дитоном. Насколько я знаю, у них до сих пор нет ни малейшей идеи о том, где он находится.

Джесс пожал плечами:

– Ставлю на то, что прямо сейчас он сидит в аду и жалеет, что не вел себя получше.

Она покачала головой:

– Почему-то меня не удивляет, что он оказался в этом замешан. Что-то в нем было такое… отталкивающее, – Элли наклонилась вперед и зашептала: – Никому не говори, что я тебе рассказала, но, по всему выходит, они нашли железные улики насчет того, что он был причастен к убийству своей жены.

– Да что ты говоришь!

– Нашли фотографию… ее… тела. Я ее видела, – она наморщила нос. – Страшное зрелище. Очень надеюсь, что ты прав насчет того, что прямо сейчас Диллард гниет в аду.

– Ну что, у нас всё? – спросил Джесс.

– Да, всё.

Джесс встал, она проводила его до двери и выпустила в приемную. Когда Джесс вышел, шериф с детективами прекратили разговор, и Райт бросил на него пронизывающий взгляд.

– Смотри, не забудь, что я тебе сказал, Джесс. Тебе же самому будет потом легче, если ты расскажешь обо всем, что знаешь, начистоту.

– Ни в коем случае не забуду, шериф, – сказал Джесс, толкая дверь в коридор. – Желаю вам хорошего дня, и я пошел, ладно?

Джесс остановил машину перед домом матери Линды. Он теперь водил «Форд Рейнджер» с полуторной кабиной, не новый, но получше прошлого, и деньги за него он выложил целиком. Джесс припарковался, поднялся на крыльцо и постучал; минуту спустя послышались шаркающие шаги.

– Погодите чуток! – крикнул кто-то, и на пороге показалась Полли Коллинз. – Да ты постригся.

Джесс кивнул:

– Да, постригся.

– Вид немного странный.

Джесс нахмурился.

– Держу пари, ты не со мной приехал разговаривать, – сказала она.

– Это пари вы бы выиграли.

– Ну, в любом случае, мне надо тебе кое-что сказать. Не знаю, каким боком ты оказался замешан во всей этой заварушке, но… – тут она прикусила губу, подыскивая слова. – Ну… Просто… Ну, то как это описывает Линда, похоже, она попала в очень плохую ситуацию. Не знаю, что ты там сделал насчет Дилларда… и не надо мне знать, но, Джесс… – тут Джесс вдруг понял, что она задыхается. Она тронула его за руку. – Я хочу, чтобы ты знал… Я очень это ценю, – и тут она улыбнулась ему – улыбнулась ему в первый раз. – А теперь схожу-ка я за Линдой.

– Миссис Коллинз, можете меня выручить? Погуляете немного с Эбигейл? Мне бы нужно с Линдой поговорить, с глазу на глаз.

Она кивнула:

– Это я могу.

Джесс прождал, наверное, с минуту, но ему показалось, что все десять. Поймал себя на том, что грызет ногти, и заставил перестать, сунув руки поглубже в карманы. Он должен был в первый раз увидеть Линду, с тех пор, как они расстались этим утром у Дилларда, и понятия не имел, какие у него шансы.

Линда открыла дверь и вышла на крыльцо. Они стояли молча, на расстоянии, и оба явно не знали, что сказать.

Линда посмотрела ему на ноги.

– Смотрю, у тебя ботинки новые.

– Угум.

– Хорошие ботинки.

– Ага… Линда?

– Да.

– Я еду в Мемфис.

Она сжала губы.

– Твоя музыка? Будешь играть свои песни?

Он кивнул.

– Я собираюсь выложиться по полной. Никаких больше забегаловок. Постараюсь связаться с тем диджеем, посмотрю, может, он сумеет что-то для меня найти. Если не удастся в Мемфисе, поеду в Нэшвилл.

– Джесс, это потрясающе. Наконец-то! Все у тебя будет…

– Линда, ты меня как-то спросила, как тебе в меня поверить, если я не верю сам в себя. Ну, я тут недавно встретил… одного… ээ… очень высокого чувака, и… давай просто скажем, что он мне на многое открыл глаза. В общем, короче, я тут пытаюсь сказать, что я теперь правда верю в себя, в свою музыку… но еще я верю в нас… больше, чем когда-либо. И я надеялся, что, может, вы с Эбигейл все-таки захотите поехать со мной.

Лицо у нее просветлело.

– Я не говорю, что будет легко, но я правда теперь другой человек. У меня отложено немного наличных, но, что более важно… у меня есть план. Что скажешь? Как думаешь, попробуем еще раз?

Она заглянула ему в глаза, и смотрела долго, будто что-то искала. Джесс так понял, что она это нашла, потому что она кивнула.

– Я бы очень этого хотела, Джесс… Я хотела бы попробовать еще раз.

Он улыбнулся, и она обняла его, обняла крепко-крепко, а потом он вдруг понял, что она плачет.

– Прости меня, Джесс. Я так жалею о… обо всем. Просто я не знала…

Он приложил палец к ее губам:

– Шшш. Хватит об этом. Если мы поедем в Мемфис, значит, мы начнем все заново. А это оставим позади. Договорились?

– Договорились, – сказала она.