Глава 4
Голова слегка кружилась, но в целом все было в норме. Ноги держали, глаза смотрели, пальцы сжимались – что еще нужно человеку, у которого в душе горит ярость мести?
У каждого нормального человека есть такой инстинкт – настигать и карать воров. Вероятно, с тех самых пор, когда некая обезьяна, дальний предок человека, поперла у своей соседки вкусный банан и была тут же настигнута и покарана самым жестоким образом.
Олег не собирался карать воров, проникших в его комнату. Его интересовал только один вопрос – как вернуть свою почти бесценную драгоценность, и ради этого он готов был разнести проклятую богадельню по камешку да по бревнышку. Тем более что, как оказалось, таковая возможность у него теперь имелась.
Кстати сказать, Олег так до конца и не понял – почему это нынешний император позволяет бродить по Империи таким жутким типам, которым, собственно, и являлся Сергар Семиг, а теперь является он, Олег. Ну, вот только представить себе, что по улицам гуляет гаубица. Да! Самая что ни на есть гаубица, которая спокойно разнесет дом или уничтожит танк!
В общем и целом, по разумению Олега, подобных ему боевых магов, воевавших против нынешней оккупационной власти, нужно было держать на строгом учете, а лучше всего – уничтожить, как элемент, вредный для построения эффективного самодержавного строя. Будь он на месте императора – так бы и сделал.
Хорошо, что никто еще до сих пор до такого не додумался (дикий народ, чего уж там! Не земляне!), или, может, и додумался, но… поди поймай этого мага – где он там бродит, в каких краях? Скорее всего, указы императора доходили до окраин с такой черепашьей скоростью, что по прибытии уже полностью теряли свою актуальность.
А еще – нет единой базы учета всех жителей Империи. Нет переписи населения, нет прописки – как отловить злодея, если он не прописан по месту жительства? Если у него нет паспорта?
Ну да, есть брайды, но толку-то от брайдов, если они не включены в единый реестр?
Нет, все-таки самые настоящие дикари! Даже инакомыслящих не могут как следует загнобить! Ни лагерей нет, ни дельной полиции – одни только болваны в латных доспехах! Попробуй-ка, побегай в этих железяках! Они не выдержат даже выстрела из хорошего пистолета, чего уж говорить о ружьях и всяких таких штуках вроде аркебуз. И если привнести в этот мир огнестрельное оружие…
Олег тряхнул головой, отгоняя греховные мысли, и с досадой пощупал мокрую рубаху:
– Какого черта всего намочили? Неужели нельзя было ограничиться головой?
– Ага! – буркнул сердитый Савах. – Когда нам было рассуждать-то? Ты хрипел и пену пускал! Вот какого демона надо было лезть туда, куда лезть совсем не надо? Почитал бы книжки, потренировался, а там уж и…
– Хватит! – рявкнул Олег, злой как черт. И потому, что поперли дорогую вещь, и потому, что мальчишка был абсолютно прав. А признавать это унизительно. – Иди лучше к хозяину трактира и позови его сюда!
Савах помедлил несколько секунд, оглянулся на Севию, явно не получил поддержки и только потом медленно зашагал по коридору по направлению к лестнице, ведущей на первый этаж.
Севия вопросительно посмотрела на Олега, пожала плечами:
– Ты думаешь…
– Да! И это занятие мне нравится! – отрезал Олег. – И тебе советую думать! И не слушай тех, кто говорит, будто от думания можно сойти с ума! Эти люди просто ни разу не думали!
– Э-э-э… м-м-м… я не о том! – вяло трепыхнулась девушка, но продолжать не стала. Она все поняла, а Олегу ужасно не хотелось тратить свое красноречие зря. И потому – оставалось только ждать.
– Он говорит, что сейчас прийти не может, занят. Но как только освободится – к тебе придет. Скорее всего, завтра утром! К обеду! – с легким ехидством в голосе сообщил Савах. – Что делать?
– Иди к нему и скажи, что я сейчас разнесу его богадельню (перевелось почему-то как «гнилой храм»), если он не придет!
– Хорошо, так и скажу! – ухмыльнулся Савах. – Гнилой храм!
Ушел. Минут пять его не было, затем в коридоре послышались шаги – шли несколько человек. Трое – Савах, трактирщик и телохранитель трактирщика, явно на тот случай, если постоялец начнет буянить.
– Что случилось, господин Семиг? – Трактирщик был уже не таким радушным и ласковым, как сегодня днем. Ощущение было, что еще немного, и он даст приказ своему мордовороту разбить башку строптивого клиента. «Совсем обнаглели! От работы отрывают!»
– Меня обворовали, – без обиняков заявил Олег. – Забрали очень ценную вещь. И вы этому способствовали. Или даже участвовали. Я требую отдать мне то, что вы забрали, в противном случае будете иметь неприятности.
– Чушь! – тут же ответил трактирщик, поворачиваясь, чтобы уйти. – Я ничего у вас не брал и не знаю, что у вас было такого ценного! Если такое ценное – какого демона вы оставили это в номере? Надо было с собой брать или сдать мне на хранение – за справедливый процент! А если кто-то сумел проникнуть в ваш номер – это не моя вина! Мало ли магов бродит по свету? У них и заклинания размыкания имеются! Не знаю я ничего! Отстаньте от меня!
– Севия? – Олег посмотрел на «напарницу», и та кивнула головой:
– Врет. Боится. И не только тебя.
– Что?! Как вы смеете накладывать на меня заклинания! – Трактирщик сделался красным как рак, и на лбу у него выступили крупные капли пота. – Я вас вообще сейчас выгоню отсюда! Арман!
Громила выдвинулся вперед, но Олег предупредительно поднял руку:
– Арман, тебе это надо? Погибать за здравие своего вороватого хозяина? Я точно знаю, что он врет, – у меня магичка-эмпатка. А я – боевой маг. Ты знаешь, что такое боевой маг, Арман?
– Знаю, господин! – вздохнул громила, но не выпустил рукоять дубинки, которую уже сжимал в руке. – Но если вы начнете колдовать в городе, вас не помилуют. Насчет умирать – да все мы не вечны. Моя работа – прикрывать хозяина. Даже если он ведет себя как… хм-м… в общем – мне за то деньги платят, и неплохие.
Громила сделал еще один шаг и вдруг очень быстро нанес удар дубинкой, целясь Олегу прямо в висок!
Черная, засаленная от долгого употребления дубина мелькнула береговым стрижом, и если бы Олег не увернулся, пропустив ее в сантиметре от головы, точно вырубила бы его.
И тогда Олег отпрыгнул назад, одним движением выдернул из-за спины меч и, выписывая им сложные фигуры, напоминающие восьмерки, двинулся вперед, внимательно следя за руками Армана.
Громила тоже не был с одной дубинкой – в правой руке короткий меч – видимо, специально для драк в узком помещении. Трактирщик же тем временем рванулся к двери… чтобы обнаружить, что она закрыта на ключ. Кто и когда успел ее закрыть – неизвестно. Но теперь выйти из комнаты можно было только по разрешению Олега. Или через его труп.
Второй вариант явно показался трактирщику более соблазнительным, и он завизжал, приближая тон своего голоса к ультразвуку:
– Убей его! Убей их! Убей!
Клаш! Клаш! Дз-з-зыын-н-нь…
Олег двигался совершенно автоматически, казалось, что действует не он, а кто-то другой, тот, кто на время завладел его новым телом, а он, Олег, будто сидит в кабинке и смотрит. Нет, он все чувствовал – боль в мышцах, перегруженных невероятно быстрым темпом, и запах пота, который шел от противника. Чувствовал гнилостный запах изо рта громилы – да, стоматология здесь явно недоступна бедным. Слышал далекие звуки музыки из зала таверны и ощущал запах съестного, идущий из кухни.
И при этом Олег не руководил своим телом – сторонний наблюдатель, чужой – вот кто он был сейчас.
И наверное – это даже хорошо. Потому что сам он никогда бы не смог вертеть эти финты, батманы, терции и примы. Рука взлетала, отводила меч, колола, рубила, возвращалась назад – и Олег вдруг понял, что он не хочет убивать этого громилу. Честно сказать – не за что убивать. Тот всего лишь телохранитель, а потому…
Снова, словно без участия Олега, тело его отпрыгнуло назад, увеличивая дистанцию, меч полетел в пол, вонзился в толстую половицу и жалобно зазвенел от невозможности напиться крови. Руки Олега взметнулись вверх, сделали несколько быстрых пассов, и вдруг… из них ударили зеленые молнии! Шипучие, пахнущие озоном, яркие – даже в свете магического фонарика, который так и висел над плечом Олега!
Молнии вонзились в Армана, и тот вдруг вытянулся, замерев на месте, затрясся мелкой дрожью, будто попал под удар электротока, и с грохотом свалился на пол, врезавшись головой в половицу так, что Олег поморщился и подумал о том, что теперь у парня точно будет сотрясение мозга. Если мозг у него есть, конечно.
Когда главная, и, наверное, единственная угроза была устранена, Олег повернулся к согнувшемуся у двери трактирщику, безуспешно толкающему тяжеленную, окованную металлом дубовую пластину двери. Увидев, что случилось с охранником, тот опустился на колени и, подняв ладони к потолку, жалко прошептал:
– Пожалуйста! Не надо! Не убивайте! Я все скажу! Все!
– Не врет! – удовлетворенно констатировала Севия.
– Кто у нас был? Кому ты давал ключ? – Олег сделал какой-то жест рукой, проводя ей в воздухе, и перед ним загорелось что-то похожее на скрипичный ключ. Название этой штуки Олег нипочем не смог вспомнить.
– Это люди Хагена! Они пришли, расспрашивали меня! Потом потребовали второй ключ от комнаты! Мне пришлось дать! Я не мог ничего сделать! Под ним все в городе, он заправляет всем и всеми! И я ему плачу, и лавочники платят! Фактически – это его город! Ну что я мог сделать, сами поймите!
– А зачем врал? Зачем – мне – врал?!
– А затем, что обещали убить, если я вам расскажу! Я не герой! Я всего лишь трактирщик, который отдает двадцать процентов прибыли какому-то придурку – ни за что! Вообще – ни за что! И которому спалить – раз плюнуть!
– А я вот сейчас возьму и плюну! Сожгу тебя к чертовой матери! Мне уже все равно! Одним колдовством больше, одним меньше, зато тебя больше не будет! Дети есть?
– Есть! Четверо! Не убивайте! Они пропадут без меня!
– То есть меня убивать можно, а тебя нет? – с нарочитым сомнением протянул Олег, ярость которого кипела, как вода в электрочайнике. – Если бы ты убил меня – все шито-крыто, так? А раз не вышло – теперь и про детей вспомнил? Ах ты, паскуда паскудная! Нет, надо тебя разнести по камешкам, надо! Потомственный ты трактирщик! Гад ты потомственный, жулик и аферюга!
Олег распалялся все больше и больше. Чем больше он думал о том, как пойдет выручать свою вещь, тем активнее кипела его ярость и тем меньше хотелось прощать этого придурка.
Нет, так-то Олег его понимал – прекрасно понимал! Сдать постояльца или пострадать самому? Какие тут варианты? Но очень уж не хотелось оставлять без внимания откровенную подлость. Фактически с его помощью Олега разорили! Напрочь! Из здешнего олигарха он снова стал нищим бездомным грабером! Ну вот кому такое может понравиться?! Произошло полное крушение его планов. «Недолго музыка играла!»
– Я заплачу! Я много заплачу! Сто золотых! И ваши верну без процентов! Я не виноват! Меня заставили!
– Все так говорят… – Олег повел руками, и в воздухе повисли два «скрипичных ключа» – один красный, другой синий. Трактирщик явно знал, что это такое, потому что завизжал, заскреб ногами и попытался отодвинуться подальше.
– Пусть заплатит! – вмешался Савах, до тех пор помалкивающий где-то за спиной у Олега. – Что нам в его смерти? А деньги нужны! Очень нужны!
– Правильно! – воспрянул духом трактирщик. – Очень умный мальчик! Просто гений! Послушайте его! Зачем вам моя гибель?! А деньги всегда всем нужны! Я прямо сейчас вам дам денег! Мы пойдем вниз, и я вам отдам все, что обещал!
Рука Олега замерла, «скрипичные знаки» поблекли и медленно растворились в воздухе.
– Вещи возьмите. И мои, и свои! – приказал Олег, не глядя на своих помощников. А потом вперился взглядом в трактирщика и приказал: – Веди! Отдашь все, что обещал. А не отдашь, я раскатаю твой вертеп по бревнышкам! И попробуй только вытворить что-то непотребное! Я слежу за тобой!
И они пошли.
В зале все так же продолжалось веселье, но только народ уже был гораздо более пьян – потные женщины в размазанной по лицу косметике висли на шеях у таких же пьяных, слюнявых мужчин. Те, не стесняясь окружающих, лапали их обнаженные груди, а на одном столе плясала совсем молодая девица, на вид не более пятнадцати-шестнадцати лет. Ее с обеих сторон придерживали за руки два дюжих парня – толстогубых, краснолицых, похожих друг на друга. Девица визжала, хохотала и в такт музыке высоко, как гимнастка, задирала свои довольно-таки стройные и крепкие ноги. При этом каждый желающий мог удостовериться, что нижнего белья на девушке нет и в помине.
Зрелище было сколь постыдным, столько и завораживающим, особенно когда девка повернулась спиной, нагнулась и яростно затрясла своей ладной, гладкой попкой.
Олег при виде такого даже чуть замедлил шаг, на миг забыл о кипящей в душе жажде мести и о потерянном сокровище.
В сознание его привел незаметный тычок в спину от Севии, прошипевшей ему в затылок возмущенную тираду:
– Я лучше могу! И задница у меня красивее! И все остальные части тела! Хватит глядеть на эту грязную потаскушку – к делу! Если захочешь – я потом тебе так же станцую! Нет – еще лучше! Так задом потрясу – ты в обморок упадешь от желания!
Олег удивленно поднял бровь – неужели достопочтенной дочери аристократа известны такие грязные танцы?! Но оборачиваться не стал и говорить ничего не стал, а, ускорив шаг, догнал трактирщика, чтобы войти с ним в комнату-хранилище, зорко следя за тем, чтобы зловредный владелец общепита не заперся в деньгохранилище, показывая оттуда местные «факи» и строя глумливые рожи.
Честно сказать, при всей своей раздосадованности поведением хозяина гостиницы, Олег не знал, хватит ли ему силы духа, чтобы сжечь все здание вместе с его содержимым. Все-таки он же не маньяк какой-то, а бывший ветеран войны – хоть и ушибленный на голову, но не откровенный берсерк.
Никакой неожиданности не произошло – трактирщик не попытался спрятаться за решеткой, падающей с потолка, не сообщил о своих проблемах нарочито скучающему вышибале, внимательно отслеживающему происходящее в зале. Обыденно, деловито достал и отсчитал все деньги, что Семиг сдал на хранение, и приплюсовал сотню золотых – маленьких таких монеток, размером всего с ноготь мизинца. Эдакие чешуйки – и не заметишь, как потеряешь. Правда – потолще, чем рыбья чешуя. «Копейка» – вот размер здешней золотой монеты. Основной золотой. Есть еще какие-то, но Олег пока в этом не особо разбирался.
В золотом – двадцать мелких серебряных монет, или десять крупных. Соответственно в мелком серебре – двадцать медяков, или десять – в крупном. Все довольно просто и без особых изысков. Крупные монеты, как говорили его «ученики», здесь не любят – и таскать тяжело, и разменивать трудно. В основном такая вот мелочь, которую легко таскать в мешочках-кошелях.
Относительно легко, конечно. Сейчас мешочек весил… хм-м… да с полкило, не меньше! Или даже больше! Монетки вроде бы и небольшие, но толстенькие и увесистые. Олег почему-то раньше и не задумывался – насколько много весит золото. А в каждой монетке было грамм пять, не меньше.
Расстались с трактирщиком не очень хорошо. На улице, возле крыльца. Он мрачно спросил, есть ли к нему еще претензии, услышал, что претензий больше нет, развернулся, пошел к трактиру. Пройдя шага три, остановился, обернулся вполоборота и негромко сказал:
– Больше не приходите, господин Семиг. Я никому не скажу, что вы магичили у меня в трактире. Но больше никогда не приходите! – и пошел туда, где шум, веселье и никаких злых боевых магов. Зарабатывать деньги. Нужно же восполнить убыток после таких вот… переговоров.
Олегу не было его жаль. На двух стульях сразу усидеть нельзя. Если ты выбрал дорогу, не обижайся, что она привела тебя не к тому результату, который ты ожидал. Ведь ты специально держал клиента под наблюдением, дал ему отдельный столик – все ради того, чтобы негодяи порылись в вещах постояльца. Чтобы обокрали его. А то и того хуже – спрятались бы в комнате, и когда Олег поднялся бы к себе – просто-напросто прирезали и вынесли из гостиницы по частям. В мешке. Нельзя было этого не понимать. Так что нечего тут рожи строить. Скажи спасибо, что отделался мелким испугом!
– Мы что, пойдем к Хагену?! – наконец-то отважился спросить Савах. – Ты знаешь, сколько у него людей? Да нас просто размажут, как соплю!
– А кто тебя заставляет туда идти? – Олег пожал плечами и посмотрел на Севию, освещенную светом огромной красной луны. Да, именно красной, именно огромной – это точно была не Земля. И громадная луна исторгала такое количество багрового, тревожного света, что лица спутников Олега, ясно видимые в лучах ночного светила, стали теперь красными, как если бы из всех пор кожи выступила кровь.
– Ну как… ты что, один пойдешь? – Савах хмыкнул, посмотрел на сестру. – Мы с тобой пойдем. Ну-у… хотя бы посмотрим, что и как.
– Как хочешь! – Олег повернулся и пошел туда, где виднелся дом Хагена – большой, хорошо видный в ряду соседних домов. Улица пустынна, и только возле питейных заведений горят фонари, по большому счету совершенно ненужные – ведь самый большой «фонарь» светит совершенно бесплатно, и точно получше, чем эти, воняющие копотью, раскачиваемые ночным ветерком изделия рук человека.
Но потом Олег понял – зачем они горят. Это что-то вроде ловушки, как у рыбы-удильщика светящийся фонарик на конце его гибкой удочки. Подплыла рыбка поближе – вот ее и заглотили.
Олег не знал, что будет делать у Хагена и как проникнет в это здание. Никакого плана, только лишь желание забрать свою собственность и наказать воров за кражу. Да по большому счету и наказывать он никого не хотел – только забрать свою вещь и уйти. И прекрасно понимал, что этого ему сделать никто не позволит. Без боя.
Идти было недалеко, и через пять минут Олег уже стоял у входа в дом Хагена, оказавшийся при внимательном рассмотрении настоящей маленькой крепостью. Стальные двери, стальные решетки на окнах. На плоской крыше наверняка сидели наблюдатели и стрелки, потому что когда Олег подошел к двери и замахнулся, чтобы врезать по ней кулаком, в стальной пластине мгновенно открылось прямоугольное отверстие, и оттуда послышался грубый, резкий голос:
– Чего надо? Кто такой?
– Мне нужен Хаген, – Олег попытался придать голосу спокойный, бесстрастный тон, но это ему не удалось. Его едва не трясло от перевозбуждения. Мускулы напряжены, как стальные тросы, и едва не звенят. Кровь толчками бьет в мозг, и кажется, что в ушах звучит бронзовый колокол: «Бам! Бам! Бам!»
– Всем нужен Хаген! – хмыкнул голос. – Утром приходи. Господин Хаген не принимает. Иди отсюда!
– Ты чего дурака из себя строишь? Я же сказал – мне нужен Хаген, и я все равно сюда войду! Чего бы это ни стоило!
– Пошел, пошел отсюда! А то сейчас получишь болт в брюхо!
Из «кормушки» стал виден заряженный арбалет, направленный в живот Олегу, и тот не стал проверять, так ли могуч средневековый арбалет, как о нем рассказывают исторические хроники, и может ли он пробить человека навылет.
Непонятно, о чем думали те, кто сидел сейчас под защитой стальных дверей и решеток – может, решили, что бывший боевой маг поостережется пускать в ход боевую магию? И тем подвергнуть себя опасности быть привлеченным к суду инквизиции? А может, и вообще ничего не думали, считали, что стены удержат удар плазмоида профессионального военного мага? Но только они все ошиблись. Скорее всего, никогда не видели, что такое боевой маг в работе. Война закончилась уже давно, а эти мошенники и негодяи ни на какой войне и не бывали. Потому – откуда им знать про то, что умеют боевые маги?
Справедливости ради нужно заметить, что Олег и сам не очень-то знал о том, что на самом деле умеют боевые маги. Из всего их арсенала он пока владел только тремя полезными умениями: маленький фонарик, сидящий на плече, зеленые молнии, парализующие человека, и «огнешары» – плазмоиды, по своей разрушительной мощи сравнимые со взрывом гаубичного снаряда. Нет, Олег не знал точно – сравнимы по убойной силе артиллерийский снаряд и магический плазмоид, но ему почему-то казалось, что – да. Сравнимы. И сейчас он это докажет.
Руки замелькали в воздухе, выписывая сложную вязь, – для этого нужно было всего лишь отключить сознание, передать его своей второй личности – Тени Сергара Семига. Тот прекрасно знал, что делать, и делал это уверенно, без раздумий и сомнений.
Знак Огня, Знак Молнии – воздух над ладонью замерцал, свился в плотный, сияющий, раскаленный клубок, и… белый шар размером с голову взрослого мужчины рванулся вперед, оставляя за собой светящийся, тающий в воздухе след.
Казалось, шар летит медленно, но это была иллюзия. Максимум полсекунды понадобилось плазмоиду, чтобы пересечь стометровое расстояние (Олег отошел подальше, помня о последствиях магического удара), и дверь дома Хагена исчезла в яркой, как электросварка, вспышке! Грохот от взрыва плазмоида прокатился по улицам городка, стекла зазвенели, и Олег с досадой подумал о том, что теперь ему точно не отвертеться от обвинения в применении запрещенных приемов ведения войны. Но у него не было другого выхода. Или Олег сейчас забирает свою собственность и быстро проваливает как можно дальше от этих мест, дожидаясь, пока не утихнет нездоровая возня вокруг него и его спутников, или живет тихо, мирно, лишившись огромного состояния, которое попало ему в руки само собой и которое было залогом его благополучия в этом мире.
Да и ярость на этих подлецов горела в душе – ярость обычного человека, который ненавидит обокравших его воров. Любой из тех, кого когда-то обокрали – вскрыв машину, вытащив кошелек или телефон из кармана, или «обнеся» квартиру, – понял бы его на все сто десять процентов. «Бить вора!» – вспыхивает в мозгу любого, даже самого добропорядочного человека, попади он в подобную ситуацию. И это нормально. Глупо было бы, если бы человек вел себя по-другому! Он же просто человек! И ничто человеческое ему не чуждо.
Когда дым рассеялся и глаза снова привыкли к неяркому свету луны, Олег увидел, что вместо двери в здании зияет круглый пролом, в который свободно может въехать всадник на лошади. Дверь буквально испарилась. Часть стены, сделанной из толстого грубого камня, вывалилась наружу, часть же просто рассыпалась в крошку, как если бы по зданию врезала огромная стальная кувалда.
Честно сказать – Олег сам не ожидал такого эффекта. Ну да, огонь, молния, бабахнет – это уж само собой, но чтобы такие разрушения?! Хо-хо! Да он настоящая ходячая гаубица! Он – «Фердинанд»! Нет, круче – «Пион»! Хм-м… м-да. Конечно, слегка преувеличил, на сорок километров Олег палить не может, но… прямой наводкой очень даже ничего!
С кем его можно сравнить? С пушкой «Т-34»? Да, наверное. Той, что 85 миллиметров. Итак, он – танк! «Т-34»!
Довольный сам собой, Олег пошел к дому Хагена, раздумывая над тем, где искать хозяина заведения и как заставить супостата выдать ему искомый предмет. Это едва не стало концом Олегова похода на злых ворюг. И вообще – Олегова конца.
Не нужно недооценивать людей. Возможно, что они не знают о том, что живут на круглой планете, а не на диске, лежащем на черепахе и слонах.
Возможно, что они верят во всякую чушь и не знают, что надо чистить зубы и кипятить воду для уничтожения бактерий.
Абсолютно точно, что они никогда не слышали о бозоне Хикса и о том, как дурно влияют на человека генно-модифицированные продукты. Но вот что они знают и умеют наверняка – так это воевать. Потому что те, кто не умели воевать, – или передохли, или попали в рабство. Так что можно, конечно, выбить дверь снарядом из пушки, но это не означает, что все поголовно в этом доме полегли на пол и, закрыв голову руками, просят пощады.
В этом Олег убедился уже через пару секунд после того, как бодрым маршем зашагал к разверстой в стене дыре. Почему-то у него и мысли не было, что защитники дома начнут сопротивляться – ведь он уже доказал им свою невероятную мощь!
Спас его булыжник. Олег споткнулся, брякнулся навзничь, едва успев подставить руки, а в том месте, где только что находились его голова и грудь, со свистом и воем пронесся целый рой стрел и арбалетных болтов, выпущенных с верхних этажей этого трехэтажного дома.
Олег сильно ушиб ногу при падении, но когда увидел высекаемые стальными наконечниками искры, вскочил на ноги и зигзагами, резко меняя направление движения, пуганым зайцем унесся в темноту с такой скоростью, что мог бы выиграть олимпийские соревнования. У него горели щеки, и в голове колотилась только: «Ах, суки! Ну, я и болван!»
Спрятался он за углом невысокого каменного забора, который едва закрывал его с головой. Забор находился чуть наискосок от дома Хагена, и маневр Олега не остался незамеченным. Стрелы регулярно и довольно точно звенели об угол и мостовую, стоило Олегу пошевелиться. От момента движения до удара стрелы проходила максимум секунда, а то и меньше, и это очень напрягало. Честно говоря, Олег и не представлял себе, что арбалеты могут быть такими убойно-быстрыми и что от спуска тетивы до попадания в цель проходит не более секунды. Это прямо-таки ружье какое-то или пистолет!
Нет, это оружие ему совершенно не по душе! Напридумывают же, подлецы средневековые! Гады!
– Ты чего творишь?! – раздался шепот со спины, и Олег от неожиданности едва не выхватил меч. – Что ты за вояка хренов, если не можешь спланировать атаку?
Это был Савах. Глаза его блестели в свете луны, и говорил он то, что Олег совершенно не хотел слышать. Но не бить же мальца по башке?! Хотя и очень хочется…
– Идиот! Там стрелки на крыше! Там везде охранники! Я думал, ты придумал что-то особенное, какое-нибудь особое заклинание, а ты тупо пустил один огнешар и пошел, виляя задом – «Вот я иду! Вот я такой великий!» Ты что, не знаешь, что кайларские луки бьют на двести шагов, и это как минимум?! Есть умельцы, что и на триста шагов попадают в глаз оленю!
– Хватит врать, – оборвала Севия. – Преувеличивает, конечно, – насчет оленя. Но так-то он прав, Сергар. Ты чего поперся без всякой защиты? Если бы не случайность – сейчас валялся бы там, как кусок дерьма! А нам что тогда делать?! Даже до твоего мешка не добраться – пристрелят, сволочи! Уж не говоря о том, что пришлось бы распрощаться с мечтой о мести и о наследстве! Тьфу! Не ожидала от тебя такой глупости!
Олег молчал и только сопел, стиснув зубы. Крыть было нечем. Кроме как матом. А он при женщинах не матерился. И вообще – матом тут не поможешь. И что делать теперь – он не знал. Хотя…
– Это что за здание? – Олег показал на трехэтажный дом за забором.
– Публичный дом «Розовая роза», – скривилась Севия. – Такую пошлятину могла придумать только бывшая шлюха! Или нынешняя!
– Хороший бордель! – деловито кивнул Савах. – Приходят туда только богатые, стоят девчонки дорого, так что всякую чернь не пускают. Вон там ворота, через окошко договариваются, и только тогда пускают.
– Забор низкий… – задумался Олег, глядя на огоньки в окнах домов. Люди проснулись и явно желали знать, кто там им мешает спать. Действовать нужно быстрее, иначе придется поубивать весь город. А Олег не был готов к геноциду местного населения. Они ему ничего не сделали, а ведь если нападут – придется отбиваться!
– Вот что – подсадите меня! – Олег кивнул на забор. – Я зайду сзади, влезу на забор, запрыгну во двор и оттуда буду стрелять по дому Хагена!
– А охрана? – Севия скептически помотала головой. – С чего ты решил, что они дадут стрелять и не нашпигуют тебя стрелами?! Вообще-то это бордель Хагена!
– Да? – глупо ответил Олег и порадовался, что свет луны красный, как свет бордельного фонаря в просвещенной Европе. Иначе было бы видно, как он заалел.
– Да! – отрезала Севия. – И на кой демон тебе туда лезть?
– А чтобы я стоял за стеной, подпрыгивал и пускал огнешары! – неуверенно ответил Олег, чувствуя себя не в своей тарелке.
Вот не военный он, и все тут! Не учили его, как надо брать приступом крепости! Казалось – так легко, подошел, пугнул, пострелял слегка – люди вышли и выдали ему то, что он хочет! Ну и все! Делов-то! А «делов» оказалось слишком много, и все получилось совсем не так, как ожидалось. И теперь нужно как-то выбираться из ситуации.
И первое, что пришло в голову: «А может, бросить этот чертов артефакт?!» И без него проживет! Пойдет и перебьет недругов этой парочки! И парочка вывалит ему звонкой монеты! Если, конечно, та монета у них имеется.
Существовала огромнейшая проблема – монеты пока существовали только на словах. И никаких свидетельств, подтверждающих их рассказ, не было. Увы.
– Просто зайди за другой угол и пусти пару шаров. А потом перебеги – и снова пусти. И так, пока они там не взвоют! – медленно, с расстановкой, будто говорил с идиотом, сообщил Савах, и Олег снова промолчал. Какого черта он, Олег, такой тугодум? Неужели дело в том, что он не вояка, а всего лишь врач, привыкший спасать жизни? А может, дело в другом? Может, у него что-то не в порядке с головой? Ведь в Мертвом городе не колебался, тут же убил двух монстров, а потом перебил толпу бандитов! И кстати – даже не поморщился! А теперь чего тормозит?
И тут же выдвинул вполне правдоподобную версию: «конфликт интересов». Вояка в его памяти желает воевать. Но Олег – пацифист, не желающий никого убивать и у которого глубоко в душе засел главный христианский закон: «Не убий!» Вот когда ему угрожает непосредственная опасность – тогда Семиг берет верх, из памяти вылезают нужные умения, и Олег нормально воюет. Если не видит непосредственной опасности – тупит, как третьеклассник на уроке математики. И как это преодолеть – неизвестно. Когда, в конце-то концов, память Семига и память Олега объединятся?! КОГДА он станет единой личностью и начнет как следует соображать?!
Так. Нужно собраться и заставить себя думать! ЗАСТАВИТЬ! Заставить себя ПОВЕРИТЬ в то, что он в другом мире, что это все реально, а не ожившие образы в его голове! Это не кошмар! И не сон, навеянный Оле Лукойе!
Сел. Прямо на землю. Сложил ноги по-турецки, положил на колени ладони и замер. Думать! Думать! Думать!
Недолго думал. С минуту. А потом побежал – в темноту, подальше от мишени. Нужное расстояние подсказала память Семига, нахлынувшая, как поток весенней воды. Олега буквально захлестнуло этим потоком, стоило ему успокоиться и потянуться в «склад» памяти.
Картинки, запахи, боль, усталость, радость, ярость – закружились, завертелись, пропитывая сознание Олега, и через несколько секунд он уже знал – на какое расстояние может метать плазмоиды.
На каком расстоянии лучник видит цель при полной красной луне.
И на какое количество плазмоидов хватит запаса его энергии.
Несколько секунд транса, и целая минута, чтобы голова пришла в порядок и перестала кружиться.
Он отбежал всего-навсего на полторы сотни метров – ни один лучник его теперь не увидит в тусклом свете луны, а вот Олег видит здание просто великолепно. И это такая мишень, что промахнуться невозможно!
Шшшиххх! Шшшшиххх! Шшшшиххх!
Белые шары полетели туда, куда он их направил: два первых – в крышу, туда, где за парапетами-стенками прятались невидимые лучники. Третий шар устремился в центр дома, чуть выше первого шара, вынесшего входную дверь.
Бах-бах! Бах! Шары разорвались почти одновременно, но последний шар – чуть позже. И тогда Олег сменил местоположение. Если среди защитников дома имелись ветераны (а они все-таки имелись!), то, возможно, они попытаются выслать группу захвата в то место, откуда вылетели шары. Так что нужно менять огневую позицию, отбежав как можно дальше от этого места. А если у Хагена имеется еще и боевой маг, тогда…
А что будет тогда – Олег узнал через несколько секунд после того, как разорвались три его снаряда. По прежней огневой позиции ударили плазмоиды – почти такие же, как те, которые выпустил он, но только «калибром» чуть-чуть поменьше. Чуть-чуть – это раза в два.
И мозг тут же подсказал: «Боевой маг, но ниже классом! Слабак!»
Слабак-то слабак, а врезал вполне себе недурно – как маленькая пушечка. И Олегу точно бы этого хватило. Ногу, руку или голову оторвать таким снарядом – раз плюнуть! Граната!
Надо быть осторожней…
Отбежав, выпустил еще одну короткую очередь из шаров и, не глядя, что получилось, побежал дальше вдоль улицы. Отсюда стрелять было не так удобно, да и расстояние до мишени уже довольно приличное, но трудно промазать с двухсот метров в трехэтажный дом! Захочешь, и то не промажешь! Тем более что здание уже начало гореть и в свете «факелов» было видно как на ладони. В отличие от Олега.
Пока Олег бегал, то заметил – никто не вышел на улицу из соседних домов. Ни один человек! За темными стеклами маленьких окошек угадывались лица людей, мелькали огоньки – будто кто-то зажег фонарь или свечу, – но ни один из горожан не вышел и не поинтересовался – какого же черта тут происходит?!
Не было ни стражи, ни инквизиторов (которых, в общем-то, Олег и опасался. Ну что могут сделать самоходной гаубице какие-то там жалкие стражники?!), не было даже запоздавших гуляк, которые сейчас должны были покидать питейные заведения и брести домой, оглашая окрестности своим невероятно мелодичным пением. Ни-ко-го! Неужели спят?! Вряд ли… если и спали – давно проснулись. Шары взрывались так, что в ушах звенело.
Из этого легко можно было сделать вывод: народ здесь собрался «ученый» и точно не собирается лезть в разборки с применением боевой магии. И это справедливо! Умно! Вот когда все закончится, тогда и можно будет поглазеть на то, что осталось от противоборствующих сторон. А до тех пор – лучше не привлекать внимания сильных мира сего. Реально – сильных, потому что – ка-а-ак… врежут! Лучше уж дома посидеть. Умные люди! Бывалые люди…
Бегать пришлось минут пятнадцать или двадцать – Олег уже потерялся во времени. А может – час? Но только когда он решил, что пора прекратить дьявольскую бомбардировку, дом врага буквально полыхал, как хороший костер. Вернее, то, что от него осталось.
А остался первый этаж, выглядевший так, будто каменный великан ел дом, да не доел, оставив от этой «буханки» только надкусанные корочки. Горела мебель, стены, укрытые дорогими коврами и гобеленами, горело масло, вылившееся из фонарей и жаровен, горело дерево полов, а еще в воздухе явственно ощущался запах жареного мяса, от которого Олега едва не стошнило.
Одно дело палить куда-то вдаль из своей гаубицы, и другое – видеть то, что натворила твоя клятая гаубица. Куски тел, кишки, размазанные по стенам, кровь, еще живые, умирающие люди, которые стонут, ползая по руинам, и тянут к тебе руки, прося то ли пощады, то ли помощи, то ли смерти.
Война очень интересна по телевизору, когда сидишь на диване, пьешь пиво и знаешь, что через час ляжешь спать, чтобы завтра влиться в поток такого же, как ты, офисного планктона, отправляющегося в свой участок «Саргассова моря». И совсем другое – когда тебя убивает артиллерийский обстрел!
Тошнит, черт подери… ох-х-х…
Нет, не вырвало. Но комочек-то к горлу подкрался. Если бы не память Семига, которая исправно начала выдавать картинки битв, по сравнению с которыми эта была ничтожной, Олега точно бы полоскало минут двадцать, не меньше. Однако, при всех своих слабостях и земных пацифистских взглядах, Олег упорно карабкался по груде развалин с обнаженным мечом, и меч этот оказался в его руке совершенно автоматически, как платок в пальцах простудного больного.
Выскочил кто-то из-за камня, свистнул меч – башка слетела с плеч! Отлично!
Разные миры, разная жизнь. И чего теперь жалеть о том, чего нет?
Но никто не выскочил, никому не пришлось сносить голову с плеч. Чадный огонь с треском пожирал дерево, обугленные трупы людей съежились, приняв позу боксера, готовящегося к бою.
Олег видел такие трупы, когда посещал городской морг. Для врача морг – это не место ужаса и смерти, морг – это всего лишь учебный класс. Как называли раньше: «анатомический театр». И там были тоже трупы, побывавшие в огне. Может, потому реакция Олега на здешних «погорельцев» не была очень уж такой бурной. Врач видит за время работы всякое.
Сзади раздался шорох, Олег мгновенно развернулся, готовый ударить, но меч замер, не опустившись – Севия! Бледная, с закушенной губой, она смотрела на обгорелые трупы, не отрываясь, молча, и только секунд через десять спросила – натужным, хриплым голосом, будто сдерживая рвоту:
– Как будешь искать артефакт? А если его придавило?
– Или раздавило… – задумчиво протянул Олег, осматриваясь по сторонам.
– Раздавить его не могло! – уверенно заявила девушка, прикрывая рот рукой, будто собираясь удержать то, что просилось наружу. – Артефакты практически неуничтожимы! Его только специальная магия берет, ни меч, ни камень – ничего его даже не царапнет! Вот только как его найти? Может, он сейчас под камнями! И как ты собираешься его искать?
Олег не ответил. Он ЗНАЛ, что нужно сейчас сделать. И сделал это.
Закрыл глаза, сосредоточился, стараясь не отвлекаться на огонь, на трупы, на стоявшую позади него девушку, и… впал в транс. В такой транс, в который он входил, когда подключался к Океану Силы.
Помедлил немного и… «посмотрел» вокруг.
Нет, он не видел ничего из того, что можно рассмотреть только глазами. Магический взгляд – это совсем другое. Что именно – по большому счету не знает никто, это Олег помнил точно. Но только магическим взглядом можно было найти артефакт, который светился в бархатной темноте Космоса, как огромный прожектор, как громадная планета, залитая солнечными лучами.
Светились и другие «планетки». Оно и понятно – в таком доме, у человека, связанного с граберами, обязательно должны были быть артефакты – не такие дорогие, как этот, но все-таки артефакты. И все они светились в магическом пространстве.
И Олег пошел вперед. Медленно, осторожно, не разбирая дороги, но стараясь не споткнуться о препятствия. Под ногами что-то хлюпало, трещало, скользило, в нос били мерзкие запахи горелой плоти и нечистот, но Олег шел и шел, и казалось, будто идет только его тело, а он сам, такой маленький-маленький, сидит в черепной коробке гигантского робота и наблюдает за тем, как тот передвигается в пространстве.
По большому счету, так все и было – маленькая крупинка сознания Олега, поселившаяся в мозгу Сергара Семига, не управляла его телом, так и не сумев до конца врасти в него «корнями». Всему свое время, а его прошло еще слишком мало. Это Олег прекрасно осознавал. Ведь он в этом мире, в этом теле всего-то сутки!
Артефакт находился в самом центре здоровенного «костра», полыхающего так, что подойти к нему можно было максимум на пять-семь шагов. Скорее всего, это была спальня хозяина дома, а может – его кабинет.
Определить точнее было нельзя – то, что находилось в комнате, горело весело и давало такой жар, что позавидовала бы и мартеновская печь.
Мебель всегда горит именно так. Сухое дерево и лак, которым его покрыли, совсем не способствует затуханию реакции окисления, каковой и является горение.
Олег постоял возле огня, морщась и отворачивая лицо от пляшущих языков коварного пламени, раздуваемого ночным ветром, а потом сделал пассы руками – и в воздухе засветились два «скрипичных ключа» – один голубой, другой зеленый.
Еще один пасс, и…
Пламя потухло, будто кто-то накрыл его прозрачным, но непроницаемым для воздуха покрывалом. Теперь не было даже дыма – только черные уголья, на которых выступил белый налет, похожий на соль.
Белый налет лежал и на обгорелом скелете, который обхватывал артефакт обеими костлявыми руками.
Головы у скелета не было – череп был раздавлен здоровенным бревном, прижавшим к полу то, что осталось от головы. Это обугленное бревно тоже было покрыто инеем – холодным до такой температуры, что когда Олег сдуру потрогал белые блестящие кристаллы, у него тут же до боли онемели пальцы.
Руки скелета пришлось отрывать, наступая на них каблуком. Олег побрезговал трогать их. Да и опыт с инеем дал себя знать. Кости хрустели, руки покойника не хотели упускать драгоценную добычу, так что Олегу пришлось потрудиться, прежде чем он освободил артефакт из объятий мертвеца.
Уложив его в вещмешок, причем пришлось на всякий случай брать артефакт рукавами куртки, осторожно, как взрывное устройство, Олег пошел обратно, туда, где на улице начала собираться любопытная толпа.
Издалека увидев зевак и не желая рисоваться перед взглядами потенциальных свидетелей преступления, Олег резко свернул в сторону и перелез через остатки стены, которая ранее выходила во двор, туда, где виднелись большие постройки вроде амбаров или конюшен. Прикрываясь их стенами, Олег собирался сделать большой круг и оказаться за спиной зевак, изображая из себя такого же, как они, праздного наблюдателя. План, наверное, довольно наивный, но другого на эту ночь у него не было. Ну не ударяться же в бега на ночь глядя, даже не представляя, куда идти и что потом делать.
Олег с горечью осознал, что это был самый слабый пункт его так называемого «плана». Ну отобрал он артефакт, а дальше что? Ясно же было, что отбирать придется силой (хотя он и не допускал, что придется ТАК разойтись в своей боевой удали). А раз пришлось применить силу – значит, нужно срочно бежать из городка куда подальше! Так куда бежать? Разве нельзя было дождаться утра, чтобы при солнечном свете нормально раскатать логово этого проклятого Хагена?
Хотя… существовала опасность, что трактирщик предупредит местного авторитета. И Хаген спокойно мог перепрятать драгоценную вещь туда, где Олег никогда бы ее не нашел. Например – ускакав вместе с ней в неизвестном направлении. И тогда Олег вместо артефакта получил бы только кучу больших проблем!
Нет, так-то Олег эти проблемы получил, но ведь вернул и артефакт! И правильно рассчитал – не такой уж он и безнадежный тупица, – где быть артефакту, если не у самого главного бандита? Тот точно никому не доверит такую невероятную драгоценность. И не доверил! При себе держал! Небось уже планы строил – как использует это сокровище. Уж он-то точно нашел бы артефакту очень выгодное применение!
Заржала лошадь, и на ощетинившегося мечом Олега выехал всадник, ведя в поводу еще двух лошадей. Олег приготовился к драке, но тут же опустил меч, узнав во всаднике знакомую маленькую фигурку. Это был Савах!
– Давай! – крикнула сзади Севия, бесшумно, как кошка, кравшаяся позади Олега, и за три секунды взобралась на спину одной из лошадей. Олег с сомнением посмотрел на свободного коня, потом подошел к нему и попытался влезть в седло – так неуклюже, что Севия негромко присвистнула, выражая этим свое неодобрение и протест: – Да ты что, коня никогда не видел, что ли?! Слева подходи! Берись руками за луку седла… да вон за ту штуку, что торчит! Да демон же тебя задери, скорее! Сейчас может появиться стража! Хватай повод и держись! Главное – не свались! Лошадь сама за нами побежит! И не суй ноги в стремена слишком глубоко – свалишься, не сможешь вынуть ногу из стремени – так тебя и поволочет по земле! Одни ошметки останутся! Давай! Ай! Ай! Ох-хо-о-о!
Как Олег удержался в седле – он и сам не понял. Ноги в стременах вскинулись едва ли не выше головы – Олег сразу же завалился назад, и если бы не приземление лошади, бросившей своего всадника вперед, точно бы оказался где-то за хвостом зловредной коняги со свернутой набок головой.
Следующие двадцать минут были полны ужаса и мата. Олег вообще-то не любил материться, хотя само собой – матом владел виртуозно, как и все молодые люди его возраста. Вообще-то даже какое-то поветрие пошло – юноши, девушки из вполне интеллигентных семей матерились так, что в прежние времена, наверное, и портовый грузчик постеснялся бы услышать такие выражения. Мат воспринимался как близость к «истокам» и некая такая утонченная интеллигентность. Странно было слышать, как девушка загибает матом так, что у неподготовленного человека вянут уши. Сигаретка, айфон, бокал вина, уродливая мешковатая одежда серой мыши и горячий мат – вот тебе и девушка социальной группы «винишко-тян».
Олег недолюбливал таких девиц. Его тянуло к особам жизнерадостным, наслаждающимся жизнью и всем хорошим на свете. Впрочем, эта его любовь все равно не спасла от полного разочарования особами женского пола.
Но сейчас интеллигентный и воспитанный аспирант кафедры хирургии матерился так, что даже «винишко-тян» разбежались бы с истошным визгом, определенно узрев в облике Олега дьявольское существо. Оскаленные зубы, рев, матерные слова вперемешку с пеной – это скорее подходило бы берсерку, идущему в последний бой, чем обычному всаднику, скачущему на ничем не примечательной лошади – пусть даже и по ночной, едва освещенной лунным светом дороге.
Примерно через пять минут после начала дьявольской скачки Олег все-таки сообразил, как же надо держаться на лошади, бегущей галопом, обхватил бока лошади железным обручем тренированных ног Сергара Семига, потому-то, вероятно, и удержался в этом проклятом седле.
Впрочем, удачу тоже нельзя сбрасывать со счетов, и Олег был уверен, что она все-таки должна ему благоволить. По одной простой причине – удача так его обидела на прежнем жизненном пути, что по теории белых и черных полос жизни белая полоса теперь должна была тянуться до самой смерти Олега – лет сто, не меньше.
Когда лошади из галопа перешли на рысь, Олег уже притерпелся к роли картошки, встряхиваемой на решете картофелеуборочного комбайна, и даже умудрился не откусить свой изрыгающий богопротивную хулу язык. Так, пару раз прикусил, но это не считается.
– Как самочувствие? – послышался голос Севии, и в нем чувствовалась только забота и искреннее уважение. Не было сил обругать, и потому Олег только лишь просипел:
– В порядке.
– Я чувствую, что не в порядке! – так же заботливо продолжила девушка. – Я же эмпатка! Тебе больно, тебе плохо. Ты сердит на нас!
– Если знаешь, тогда какого черта спрашиваешь?! Дура! – выругался Олег, которому очень хотелось сейчас врезать по точеному профилю девушки. Ему показалось или проклятая чертовка глумилась над ним, тонко, изощренно и со вкусом?
– Прости… – пожала плечами Севия, и в ее голосе Олег услышал искреннее раскаяние. – Откуда мне было знать, что ты не умеешь ездить на лошадях! Что, ты из бедной семьи? У вас не было лошадей?
Олег вдруг расхохотался и смеялся так минуты три – громко, хрипло, пока из глаз не потекли слезы. Вытер их рукавом, кивнул:
– Да, я из бедной семьи. И у нас в семье не было лошадей!
Самое смешное, что это была совершеннейшая правда. Чтобы иметь лошадей в большом городе, нужны очень даже приличные деньги. Во-первых, на покупку лошади. Но лошадь-то ладно, можно купить, она всяко дешевле машины (смотря какая, конечно!).
А вот потом начинается самое главное – где лошадь держать? В специальных конюшнях, ага. Кто-то за ней должен ухаживать. Кто-то должен ее прогуливать. Кормить-поить. И это стоит серьезных денег!
Как читал Олег – пятьдесят тысяч в месяц! Попробуй-ка, прокорми лошадку, если твоя зарплата хирурга эти самые пятьдесят тысяч и составляет. А то и меньше. Официально, конечно…
– Ну… прости… – Севия оглянулась на брата, молча ехавшего чуть позади. – Я просто не представляла себе, что взрослый человек может не уметь ездить на лошадях! Понимаешь, нам нужно было как можно быстрее убраться из этого города. Вот-вот должны появиться стражники, да и пара инквизиторов тоже есть в городишке. Так что мы вовремя оттуда уехали. Конечно, ты мог бы и их всех убить, но тогда нам точно конец. Вернее – тебе. Тогда за тобой организуют такую охоту, что мало тебе не будет!
– А сейчас что, не организуют? – скривился Олег.
– И сейчас организуют. Но не такую истовую. Ну, сам посуди – будет ли отличаться убийство какого-то там бандита, обложившего данью весь город, притом кайларца, от убийства представителей зеланской администрации, да еще и инквизиторов? Да тебя из-под земли достанут! Закопают, еще раз достанут, разорвут на части, а потом еще и сожгут! И пепел бросят в сортир! Так что лучший выход – валить из города, и как можно быстрее! И кстати – есть шанс, что нас никто не заметил. Тебя. Нас-то точно не заметили – мы в это время конюшни грабили.
– Не мы, а я! – подал голос Савах. – И не грабили, а брали свое! Кони-то наши! И за коней нам отсыпали в десять раз меньше, чем они стоят на самом деле! Мерзкие гады!
– Да, Савах молодец, хорошо сработал, – согласилась Севия, чуть подгоняя лошадь каблуками сапожек. – И оседлать успел, и даже деньжонок собрать!
– Где это собрать? – покосился Олег. – Откуда?
– С покойников, откуда же еще! – хмыкнул мальчишка. – Цепочек набрал, немножко амулетов. Пока ты там шастал по развалинам – я немного помародерил. Компенсация за нанесенный нам душевный ущерб! Вот!
Олег промолчал. Честно сказать, он был потрясен. Мальчишка лазит по трупам, грабит покойников?! И не боится?! Да, это точно не Земля. Ну что теперь сказать? Собрал так собрал… Кстати – а когда успел?! Неужели Олег так долго сидел в трансе?! Время летит, когда ты в космосе, – просто ужасно!
– Куда едем?
– В столицу. Где лучше спрятаться елке? В еловом лесу! Деньги у нас есть, если что – лошадей продадим. Это отличные лошади, каждая золотых по двадцать стоит, не меньше! Так что еще поживем.
– Ну хорошо – приехали, и дальше что?
– А дальше купим книжек, и ты их почитаешь. Нам нужно, чтобы ты вспомнил, как воюет боевой маг. То, что сегодня было, – просто безобразие. Ты разнесешь наше поместье, и останемся мы наследниками без дома! На голой земле! А оно нам надо? Ты должен изучить воинское дело, вернее – вспомнить его. Ты ведь Чужой, а значит, как я помню, память этого тела у тебя осталась. Надо только прочитать книжку, и ты все вспомнишь. И уже не забудешь. Ты вообще знаешь, что можешь ставить защиту от стрел? И даже от мечей! Правда, из-за нее нельзя колдовать, заклинания гасятся, но зато и по тебе не смогут попасть! Можно будет подойти поближе и ударить уже из безопасного места! А то, что ты сегодня ночью нам демонстрировал, – это позорище! Превратил дом в груду развалин! А если бы артефакт был не в доме? Ты почему сразу не определил, где он находится? Почему не попытался договориться с Хагеном, а сразу его убил? Радуйся, что тебе повезло! Честно скажу – я боюсь с тобой идти воевать против нашего врага. Ты владеешь всего парой-тройкой заклинаний, а таких заклинаний боевой маг знает десятки! Опять же – ты не умеешь лечить. А вдруг с нами что-то случится? Кто нас вылечит? Так-то вот… Сергар Семиг!
Олег молчал. Отвратительно в этом монологе было все, и самое главное – правда. Ведь правдой было каждое слово этой наглой девчонки. И от осознания этого кровь кипела в жилах.
М-да. Все точно расставила, все по полочкам разложила. Вел он себя сегодня совершенно по-идиотски, начиная с того, как он оставил сокровище в комнате и спокойно ушел ужинать, как последний болван. А ведь чувствовал, и даже знал, что так поступать нельзя! Знал, что за ним следят! Так почему так поступил?! Так глупо, так по-детски?!
Потому что не верит в реальность происходящего – вот почему! До сих пор не верит! Он попал в сказку, в забавную сказку, которой и быть-то не может.
Этого просто НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Сознание отказывается принять реальную действительность, считая ее то дурным, то веселым сном. И если Олег и совершает некоторые правильные поступки, то только потому, что отключается от управления телом! И это отвратительно!
Что именно? Да все отвратительно! Вкус крови во рту – отвратителен!
Запах лошадиного пота – отвратителен!
Отбитая задница, боль в правом боку от проклятой тряски, эти две рожи рядом с ним – все, все отвратительно!
Хм-м… но не отвратительнее, чем инвалидная коляска, чем запах спирта, когда в тебя втыкают иглу шприца. Не страшнее ситуации, когда даже поход в туалет становится испытанием. Так что нечего тут ныть, нечего психовать – в столицу, так в столицу!
– Долго ехать до столицы?
– Какой именно?
– Ну, в какую мы едем, черт вас задери!
– Столицу Кайлара. Теперь – столицу провинции Кайлар. Неделю. Если в день будем проходить по шестьдесят ли.
– Сестричка, хватит дурью маяться! Знаешь ведь, что шестьдесят ли – это много. Пятьдесят, самое большее, иначе лошадей загубим. Да и сами враскоряку будем ходить. У меня тоже задница от скачки болит. Пятьдесят ли – как раз то расстояние, на котором находятся гостиницы. Ночуем там, и…
– Болван! А если пустят по нашему следу гонцов? И возьмут нас тепленьких прямо в гостинице?!
– Это ты дура! Сама сказала – кто знает, что мы там были?! Кого возьмут?! Муж с женой едут по своим делам в столицу, с ними брат жены! Кто кого возьмет?! В первом же крупном селе пойдете и обвенчаетесь! И будете ехать уже как муж и жена! Кольца в храме купите, и все такое прочее! Граберскую одежду – в сумки! Перед тем как войти в село – переоденемся. Если и будут искать, то граберов, и уж точно не парочку молодоженов!
– А разве для этого нужно венчаться? – хмыкнул Олег – Просто изобразить из себя молодоженов, и все…
– А если зеланцы проверят брайды? У патрулей амулеты считывания! И кстати, когда ты женишься на ней – сразу сменишь имя. Это позволяется. Ты ведь будешь аристократом! Весь смысл в том и заключается – ты станешь Амстаром Мароном Фольга! Аристократом девятого ранга! Имя тебе другое поставим! И в брайде все поменяется! Ты ведь примешь имя жены, как и положено, когда простолюдин женится на аристократке. Большое поглощает малое. Понятно? Ты скроешься под статусом аристократа. И опять же, вспомни, о чем мы говорили – тебя не смогут судить местным судом – только императорским! Так что вначале вы идете в храм под венец, ты меняешь имя, и дальше мы путешествуем как одна счастливая семья!
– И только смерть разлучит нас! – растерянно бросил Олег и удостоился двух косых взглядов с обеих сторон дороги. Его не оставляло чувство, что он всего лишь щепка, которую несет бурный поток. Пыжится, думает, что чем-то управляет, а на самом деле решают за него, думают за него и даже делают за него. Он всего лишь сутки или чуть больше в чужом мире, а уже его окрутили и заставляют жениться! Это как так случилось?! В голове не укладывается. Безумие. Или сон?
– Смерть? – хмыкнула Севия и пожала плечами. – Нет уж, смерть в мои ближайшие планы не входит. А ты имеешь право делать все, что угодно, когда выполнишь наш договор!
– А я имею право расторгнуть брак? Здесь вообще браки можно как-то расторгнуть? – Олег постарался, чтобы голос его не дрогнул. А правда, если этот брак до конца жизни, и он никогда не сможет пожениться с той, которую полюбит?! Если это навсегда?!
И что тогда делать?! Всю жизнь ходить под чужим именем?! Тьфу! Под каким – «чужим»! Он и так под чужим именем, не тем, которым его нарекли после рождения! Сергар Семиг – это не его имя! Не его, но… Все равно как-то неудобно перед владельцем тела. Бывшим владельцем тела! Тот передал Олегу свое главное сокровище в целости, сохранности, да еще и со специальными умениями! А он что дал Семигу? Убогое тело в инвалидной коляске, да еще и при смерти?! А потом взял да и сменил имя! А может, это имя только и осталось у Семига! Может, это память о его предках! Неудобно получается, точно…
– Аристократ может расторгнуть брак, если обратится с заявлением к высшему жрецу и обоснует свое заявление кругленькой суммой. Ах да! Та, с кем он захочет расторгнуть брак, должна быть явно скомпрометирована ненадлежащим, недостойным аристократа поведением или же просто дает согласие на расторжение брака. Ну, вот надоели друг другу, да и разошлись! Бывает, да. Некоторые аристократы женились раз по десять. Правда, я не знаю, зачем это было нужно. Если уж так любишь разнообразие, так возьми себе любовницу, две, три, пять! Зачем же на них жениться?!
– Согласен! – кивнул Савах. – У папеньки было пять любовниц и семь наложниц. И что теперь – он должен был на всех жениться? Пользовал себе потихоньку. И правильно делал. Чего уж себе отказывать, если есть такая возможность? Так что… вот так!
– Если все-таки меня поймают, когда я буду уже аристократом, – что мне грозит? Вы же говорили – какие-то страшные кары за применение магии!
– Тебе могут отрубить голову, – не задумываясь ответила Севия. – Но только по приговору имперского суда! А вообще – на усмотрение императора Зелана. Вернее – Императора. Он ведь теперь у нас один, император-то. Но я сомневаюсь, что нас поймают. Мы поедем не прямиком в столицу, а немного в обход. Путь будет подольше, дня на три, но зато малым трактом, и там вряд ли нас будут искать. Тебя искать! Так что все будет в порядке.
– И когда это село? Ну… с храмом? – Олег вдруг с удивлением почувствовал, как у него забилось сердце – не каждый раз ведь женишься на молоденькой шестнадцатилетней девице! Впрочем, по ощущениям, по разговору, по всем статьям – Севия никак не тянула на шестнадцатилетнюю дурочку. Двадцать пять лет, не меньше! А то и тридцать! В общем – Олегова ровесница, если судить по жизненному опыту.
М-да… невеста, понимаешь ли! Хм-м… а что – рожица ангельская, просто-таки модельная, фигурка ладная (правда – неизвестно, что там у нее под одеждой, может, ноги кривые, сисек нет или задница отвисшая). Умненькая, да! Чем не невеста? А то, что любви нет, так, может, это и лучше? Браки по расчету – они самые крепкие. Читал где-то в Сети. Те, что по любви, быстро разлетаются, не выдержав испытания шалашом или наоборот – дворцами. А вот те, что сошлись с пониманием того, зачем они вместе, – годами живут-поживают, добра наживают. А любовь… это штука иллюзорная, и ее в карман не положишь. В отличие от толстого бумажника. Или кошеля с золотыми монетами. Это уж – где как… в каком мире.
К селу выехали уже засветло, когда спать хотелось до невозможности – в глаза хоть спички вставляй. Спозаранок въезжать в деревню не стали, решили дождаться, пока солнце окончательно не встанет над горизонтом. Все равно храм с утра будет занят прихожанами, решившими просить милости у Создателя и второстепенных богов, коих тут оказалась целая куча, начиная с богини любви и заканчивая богом смерти, повелителем подземного царства. Эдакая смесь христианства и языческого верования. «Религиозный синкретизм» – так это назвала бы мама, учительница русского языка и литературы.
Часа два спали в лесу, на подстилке из опавших сосновых иголок, нежась на утреннем солнце, а когда совсем уже припекло, поймали стреноженных лошадей, оседлали их, переоделись в цивильную одежду и поехали в деревню, надеясь на удачу и готовясь к любой возможной неприятности. Что в их положении совсем даже было нелишне.
