Н. А. Кошелев. Эскиз росписи храма Христа Спасителя. Семь Таинств церковных. Нижегородский художественный музей.

Есть души, на долю которых выпадают тяжелые испытания. Таких испытаний — не одно и не два, а множество. Кажется, всю жизнь человек живет под невыносимым гнетом и умирает в забвении, никому не нужный. Обычный человек проклял бы Бога и покончил бы с собою, а такие люди живут и излучают радость, и привлекают этой радостью других. Бог имеет особенное попечение о таких людях. Они как бы всю жизнь находятся при Голгофе, со Христом распятым. Посреди скорбного моря их жизни они уже в детстве порой видят остров спасения и пользуются божественным миром души. Такой была блаженная старица Матрона Анемнясевская. Детство ее было тяжелым, кончина — достойной мученицы.

На крыльцо грязноватой крестьянской хаты вышла, чуть покачиваясь, девочка десяти лет. Ее, что называется, шатало ветром. Она укачивала небольшой сверток, а дитя в нем пускало пузырики. Сверток казался большим по сравнению с девочкой, которая его несла.

— Спи, сестричка, спи, — говорила девочка. — Вот, на воздухе поспи.

Старшая сестра шла как во сне, покачиваясь, плавно, как иногда ползут змеи. Она словно слышала каждую точку пространства. Только приглядевшись внимательно, можно было увидеть, что девочка слепая. На лице были следы перенесенной оспы — причины слепоты. Старшая нашла теплое место на крылечке, осторожно, продолжая укачивать дитя, присела. Устроившись, задремала. Младшая чуть слышно гукала и тоже задремала. Вдруг дитя выскользнуло из рук девочки, упало с крыльца на землю. Старшая сразу же ощутила пустоту в руках. Она вскочила и, забыв об осторожности, спрыгнула с крыльца. Оступилась, ударившись, тоже упала, но совсем рядом с ребенком, который и не понял, что упал. Старшая обняла его и попыталась встать.

Девочка не услышала, как подошла мать.

— Вот ведь шишига, сестру угробить хочешь! — воскликнула женщина и огромной птицей налетела на старшую дочь, выхватив из ее рук младшую.

Как и чем мать била Матрешу, та не видела, но била долго и особенно больно. Матреша знала, что сопротивляться и ругаться — хуже, чем молчать. Она с безмолвным криком сжалась и только вздрагивала, когда тело отвечало на побои. Наконец сознание помутилось, пришла усталость и начали болеть места ударов. Стало невыносимо тяжело. «Боже, Боже мой!» — взмолилась девочка.

Вдруг ощущение тяжести и боли ушло, стало тепло и спокойно. Перед глазами Матреши возникла Сама Царица Небесная. Она милостиво улыбнулась Матреше, коснулась головы, так что боль ушла совсем, и исчезла.

— Мама, мама! — завопила Матреша неожиданно громко. В ее голосе были радость и ужас. — Мама, смотри: вон Царица Небесная!

— Да как у тебя, шишиги, язык только повернулся такое сказать!

Мать снова начала бить Матрешу с удвоенной яростью. Но сил у женщины уже было меньше, побои скоро прекратились. Однако благодатное тепло девочку не покидало.

Как прошли вечер и ночь, Матреша не помнила. Она добралась до своего места на печке и заснула. Спала она долго и сладко, как давно не спала. Утром снизу раздался голос матери:

— Ну ты, шишига, вставай, что разлеглась! Блины уже на столе.

Матреша, предвкушая горячие блины, встрепенулась было, но — двинуться совсем не могла. Ни рукой, ни ногой. Конечности словно бы разломаны были на части. Руки немного шевелились, сидеть Матреша не могла.

— Мама, я пошевелиться не могу.

— Вот всегда с тобой беда какая, кикимора!

Около восьми лет девочка провела в родительском доме. Она покинула его вскоре после смерти родителей. К тому времени подросли брат и сестра Матреши, но они не любили ее, считали нахлебницей и всячески выражали свое отношение: били, ругали, не давали есть, не ухаживали за ней. Матреша, помня о явлении Царицы Небесной, терпела все и пряталась в молитве, как прячутся в одеяло от холода. Матерь Божия девочке отвечала. Так Матреша выучилась молитве, которая никогда больше в ней не прекращалась. Матреша мало кого видела и мало с кем говорила. Кормили ее чем придется, но она и такому подаянию была рада. На печке, в углу, совершалось великое таинство преображения бренного человека в новую тварь, сосуд Святого Духа.

Деревенские услышали, что в доме Беляковых есть девочка, которая не ходит, не ест и не пьет, а только молится.

— Блаженная она, Богу угодная, — пронеслось из уст в уста.

Однажды к Матреше пришел знакомый крестьянин. С неожиданной просьбой. Это был приземистый мужичок, работящий, но хворый.

— Матреша, вот уж как ты лежишь несколько лет, ты, небось, Богу-то угодна. У меня спина болит. Я пилить не могу. Потрогай-ка спину, может быть, и пройдет от тебя. Чего мне делать? Лечился — доктора не помогают.

Девушка протянула руку, слабую, как плеть, и крестообразно провела по спине мужичка.

Помолилась, как могла, трижды осенила крестным знамением.

— Храни тебя Господь, — ответил мужичок. Пока шел к двери — боли в спине прошли. После того как рассказ об исцелении обошел всю округу, к Матроне потянулись люди. Многие действительно получали помощь!

Племянник блаженной, Матвей, предложил ей перебраться к нему, так как брат и сестра за ней почти не смотрели. Матвей поместил блаженную в маленькой комнатке. Матрона была легкой и небольшой, как младенец. Ей впору оказалась детская кроватка. В избе летом было душно. И потому блаженную, как настанет тепло, выносили в сени, на кровать. Там она лежала почти до зимы.

Богородица. Мозаичная икона. Базилика Благовещения. Назарет. Автор снимка Zvonimir Atletic.

Однажды холодной октябрьской ночью пошел дождь, а к утру ударил первый морозец. Сенцы были худые, с протекающей крышей. Матронина одежда промокла, а к утру и вовсе оледенела. Домашние, увидев это, забеспокоились:

— Да как же ты…

— Ничего, милые, Бог согрел, — ласково ответила она.

Голос у Матроны был замечательный: звонкий, чистый. Она любила петь церковные песнопения, знала наизусть очень много из богослужений и даже некоторые акафисты.

— Да откуда ты все это знаешь? — изумлялись домашние.

— Ко мне люди приходят. Иной раз добрый человек прочитает, а я, с помощью Божией, и запомню.

Приходящие с просьбами уже знали, что утаить от маленькой болящей ничего нельзя. Она видела скрытые и нераскаянные грехи, порой отвечала на мысли. Наставляла она всегда с любовью, но довольно сурово.

В детстве Матрона много времени провела в храме. Семья была очень бедная. Мать, уходя на работу, укладывала ребеночка в ящик и относила в храм. Матрона слушала службы, которые ей очень нравились. Прихожане угощали девочку, кто чем мог. Порой приносили одежду. Храм и церковное пение стали для Матроны самым лучшим воспоминанием в жизни. За несколько лет до кончины Матрона снова лежала в деревянном ящике, который ставили на стол.

Епископ Боровский и Калужский Стефан в тридцатые годы был врачом. Мирское имя его было Сергей. Осудили его на три года, направили в лагерный медпункт. У нового врача сжималось сердце при виде лагерников. Он изыскивал предлоги, чтобы как можно больше зеков направлены были в лагерную больницу. Его забота о заключенных насторожила коллег, и вскоре на него написали донос. Случилось это, когда осталось около полугода до конца срока.

О доносе и о том, что если донос будет принят, врачу грозит пятнадцать лет, сообщила медсестра. Она была верующей женщиной, но опасалась говорить на эту тему. Увидев, что врач расстроен, все же заговорила. Сказала, что есть одна старица, слепая, инвалид, по молитвам которой многие исцелились, а участь некоторых заключенных была облегчена. Медсестра боялась, что врач ее на смех поднимет: зачем ему обращаться к старухе и инвалиду?

Однако врач неожиданно заинтересовался старицей, спросил, как с ней связаться. И тут же расстроился: пока, мол, письмо дойдет, он уже пятнадцать получит. Медсестра сказала просто: покличьте Матронушку. Она поможет.

И врач со слезами, на первой же прогулке, помолился Богу и «покликал» старицу Матрону, попросил, чтобы донос не приняли. Вскоре заключенные узнали, что старого начальника сместили, приехал новый и возникла обычная неразбериха с документами. Донос принят не был. Прошло две недели, три. В срок врача освободили. Он дал себе слово поблагодарить блаженную Матрону.

Оказалось, многие его спутники знают эту старицу. А в городе, куда он приехал, чтобы Матрону найти, ее дом знает каждый.

Каково же было удивление врача, когда, войдя в дом, он увидел стол, а на нем — большой ящик. Из этого ящика раздался приветливый голос:

— Входи, Сережа, я тебя жду!

Старица, услышав молитвенную просьбу зэка, узнала его имя, и Бог назвал ей день и время его прибытия. Впоследствии епископ Стефан с трепетом и благоговением относился к памяти старицы Матроны.

В 1935 году, летом, заведено было дело на священника Николая Правдолюбова, служившего в Белькове. Он и его брат собирали сведения об исцелении по молитвам блаженной Матроны.

Храм Рождества Пресвятой Богородицы во Владыкине.

Книга была почти готова к печати. Священника и его семью забрали по доносу одного из прихожан. НКВД дало распоряжение забрать и Матрону за контрреволюционную деятельность, но некоторое время ее не трогали. Во время ареста одному из чекистов пришлось поднять Матрону. Он изумился тому, какая легкая эта женщина. Впоследствии стало известно, что дети этого чекиста много болели и сильно отстали в росте, а он сам скончался в мучительной болезни.

В 1935 году Матрону Григорьевну Белякову перевезли в Москву и поместили в больницу Бутырской тюрьмы. Об этом последнем годе жизни блаженной сведения скудные. Известно, что Матрона прожила в Москве около года. Во время заключения она пользовалась уважением заключенных, ее слушали. Она многим помогла, как было и на воле. Заключенные, следуя ее наставлениям, начали молиться и петь акафисты. Так инвалидка оказалась самой беспокойной узницей. Начальство хотело бы ее убрать, но опасалось бунта.

В то время мать одного из следователей Бутырки почувствовала обострение хронического заболевания и попросила Матрону помолиться о ней. Болезнь прошла. Мать уговорила следователя освидетельствовать Матрону как тяжелобольную и умирающую и перевести в Радищевский дом инвалидов. Рядом с этим домом инвалидов, в районе Владыкино, находилась церковь Рождества Пресвятой Богородицы. Там же располагалось старое кладбище.

Скончалась блаженная старица Матрона летом 1936 года от сердечной недостаточности. Место ее захоронения до сих пор неизвестно, однако вероятно, что могила блаженной находится на Владыкинском кладбище.

Блаженная Матрона Анемнясевская прославлена как местночтимая святая в Касимове 22 апреля 1999 года.