ГЛАВА 45
В пятницу утром, когда я прохожу по автобусу, место Бена пустует. Привстаю, оглядываю салон. Нет, не пересел. Его просто нет.
Я в панике. Бен не пришел. Он говорил, что родители уезжают на выходные и тогда он попробует срезать «Лево». Неужели что-то поменялось и план сдвинулся на сегодня?
Утренние уроки просиживаю, словно оглушенная. Начинаю даже думать, не обратиться ли за помощью к миссис Али. Если рассказать, что Бен задумал, они, конечно, остановят его. Не дадут ему срезать браслет. Но что будет потом? Что сделают с ним лордеры?
А если уже поздно?
В перерыве на ланч брожу в одиночестве по территории школы. Может ли кто-то помочь? Джазз?
Эми говорила, что ланч у шестого класса обычно проходит в общей комнате главного здания. Туда я и отправляюсь. Она все еще на практике, так что прибегать к хитрости, чтобы как-то ее выманить, не приходится. Сама не знаю почему, но посвящать ее в последние события я не стала. Эми полагает, что с Беном мы больше не встречаемся, и я не представляю, как она поведет себя, узнав, что он намерен срезать «Лево».
Стою в нерешительности у двери. Ну же, Джазз, пожалуйста, будь на месте. В зале полным-полно учащихся. Сидят группами на скамеечках, перекусывают. Другие, за столами, выполняют домашнее задание. Осматриваюсь. Джазза нигде нет. Правда, мне совсем не виден загороженный шкафами дальний уголок. Я привстаю на цыпочки...
— Осторожнее, пожалуйста, — раздается голос сзади. Я отступаю в сторонку. Две девушки постарше смотрят на меня свысока. — Проваливай. Здесь только шестиклассники.
— Подождите. Мне нужен Джазз Маккензи.
Они проходят дальше, как будто и не слышали.
— Джазз? — Я слегка повышаю голос.
Из-за уголка стола выныривает знакомая голова. Джазз с улыбкой подходит ко мне.
— Привет, Кайла, как дела?
— Можем поговорить наедине? У тебя есть минутка?
— Конечно. Полсек. — Он уходит и возвращается с курткой. — Давай прошвырнемся.
Идем по коридору к выходу из здания. Низкое серое небо, моросящий дождик. Погода не располагает к прогулкам, и на тропинках и скамейках никого нет.
— Что случилось? — спрашивает Джазз, убедившись, что здесь нас никто не услышит.
— Беспокоюсь за Бена. Его не было сегодня в автобусе.
— Ну, может, проспал или простудился. А может, к зубному отправился на прием. Я тебе с десяток причин назову.
Молчу. Он заглядывает мне в глаза.
— Но ты ведь считаешь, что дело в чем-то другом.
— Да, — шепчу я. Джазз деталей не знает, и, может быть, так оно и лучше. — В последнее время Бен подумывал кое о чем нехорошем, и теперь я боюсь, что он это сделал.
— Понятно.
— Не представляю, как быть, — вздыхаю я. Дождик усиливается. «Лево» вибрирует, но я прячу руки в карманы, чтобы Джазз не слышал.
— Эми думает, что тебе не следует с ним видеться. Туг она согласна с вашими родителями.
— А ты как считаешь?
Он пожимает плечами.
— Бен — нормальный парень. Ты серьезно беспокоишься?
Я киваю.
Джазз опускает голову, думает.
— Вот что я тебе скажу. Давай махнем с занятий и заскочим к нему, а? Посмотрим, в порядке ли он.
Соглашаюсь не задумываясь. Договариваемся встретиться у машины через несколько минут. Джазз идет за сумкой.
«Плохая идея».
Гоню эту мысль прочь и, оглядываясь по сторонам, чтобы не нарваться на учителя, иду к автомобильной парковке. Объяснить отсутствие на занятиях после ланча будет нелегко. Рассчитывать, что никто не обратит внимания, не приходится. Тем более что я у миссис Али всегда на примете.
«Очень плохая идея».
Джазз задерживается, и я снова начинаю тревожиться. Уж не передумал ли? Нет. Если что, он так бы и сказал.
Джазз появляется из-за угла с широкой, до ушей, улыбкой.
— Бен на экскурсии с классом.
— Правда?
— Я проверил. На доске объявлений есть сообщение, что у них сегодня поездка на целый день на ферму. Странно, что он тебе не сказал.
Волна облегчения смывает тревогу; у меня дрожат коленки и кружится голова, а к горлу подступает темнота.
— Эй, ты что? — Джазз смотрит на меня с любопытством.
— Я в порядке. Мне только надо поговорить с Беном.
— Рванем к нему после занятий. Я тебя отвезу, а потом домой подброшу, так что ни Эми, ни Дракоша ни о чем не догадаются.
— Правда?
— Конечно. Почему нет?
— Спасибо.
Джазз пожимает плечами и ухмыляется.
— Пустяки. — Он подмигивает. — Встретимся здесь же после занятий, лады?
— Договорились.
Чувствую себя так, словно камень с души свалился. Почему Бен не рассказал об экскурсии? Впрочем, нам же было не до этого. Мы по большей части спорили.
К концу занятий небо расчистилось, облака ушли, и над автостоянкой засияло солнце.
Я впервые сижу на переднем сиденье. Интересно, что подумает Эми, если узнает об этом от какого-нибудь доброжелателя.
— Скажу Эми, что тебя донимали в автобусе, вот я и подбросил до дома. Пойдет? — словно в ответ на мои мысли, говорит Джазз.
— Конечно.
Я набрасываю ремень безопасности. Послеполуденное солнце светит в лицо. Одной рукой крепко держусь за дверцу, хотя к манере вождения Джазза уже немного привыкла и почти не замечаю, когда он ударяет по тормозам перед светофором, а потом, не дождавшись зеленого, срывается с места и повторяет то же самое на следующем перекрестке. Вертя руль, он насвистывает звучащую по радио мелодию.
Кошмар прошлой ночи продолжается у меня в голове, как будто там вертится один и тот же бесконечный фильм: крики, соленый запах страха, виски и крови смешались в тошнотворный коктейль.
Бена нужно остановить. Но что делать, если он не станет слушать?
Джазз останавливается, не доехав до дома Бена.
— Здесь у меня приятель живет, Йен. Загляни, когда возвращаться надумаешь.
Подойдя к дому Бена, вижу в садике Ская. Песик радостно мчится ко мне и, стремясь облизать лицо, едва не сбивает с ног. Бен как-то сказал, что собачка всегда такая довольная, будто ее тоже зачистили.
— Успокойся, песик!
Я стучу в переднюю дверь и жду. Никто не отвечает.
Не вернулся со школьной экскурсии?
Скай, когда я подошла, вертелся возле гаража. Иду туда. Стучу.
И снова никакого ответа. Прислушиваюсь... Вроде бы что-то есть... какой-то слабый звук.
Толкаю дверь — заперта. Стучу снова.
— Бен?
На этот раз отчетливо слышны шаги, звякает ключ. Дверь открывается.
— Кайла? Ты что тут делаешь? — Он выглядывает на улицу, хватает меня за руку и втягивает в гараж. Скай пытается последовать за мной, но его не пускают. Дверь захлопывается, Бен снова поворачивает ключ в замке.
Он не в школьной форме. И глаза какие-то неестественно яркие.
— Ты разве не был на экскурсии с классом?
— Должен был, но решил устроить выходной.
— Нарвешься на неприятности.
— Это вряд ли. На следующей неделе меня здесь уже не будет. — Он улыбается. — Рад, что ты здесь. Хотя бы можем попрощаться.
И тут только я замечаю разложенное оборудование, защитные очки. Полотенца. Пухлый рюкзак, как будто Бен собрался куда-то.
Я холодею от страха, превращаюсь в лед. Отстраняюсь и отступаю.
— Нет, Бен, нет! Ты же не собираешься сделать это сейчас?
— А что толку ждать? Мама уехала к моей тете. Папа уже там. Лучшего момента не будет.
Я качаю головой, дрожу от холода и чувствую, как пощипывает от слез в глазах.
— Пожалуйста, не надо. Не делай этого. Не оставляй меня.
— Шшшш... Все будет хорошо. Придет день, и я вернусь за тобой.
— Мертвый не вернешься.
Бен смеется.
— Что-нибудь придумаю. — Он цепляет мой мизинец своим. — Обещание на мизинчиках нарушить нельзя. Обещаю, Кайла, мы будем вместе.
Бен наклоняется, коротко касается моих губ и уже выпрямляется, но я обнимаю его за шею, притягиваю к себе и целую снова и снова, желая только одного: задержаться, продлить хотя бы это мгновение. Его рука обнимает меня крепче и крепче, и я закрываю глаза и льну к нему. Почему все так трудно? Почему нельзя оставить все как есть?
Он опускает руку.
— Уходи, Кайла. Уходи.
Я качаю головой. Его нужно остановить. Убедить.
— Подожди. Пожалуйста. Хотя бы поговори с Эйденом. Может, расскажет, как они это делали.
— Нет, Кайла, все это мы уже проходили.
Думай. Надо показать, насколько это глупо, убедить, что план может не сработать.
— Скажи мне, что именно ты намерен сделать.
Бен кивает на новый режущий станок, который, как считается, режет любой металл.
Я качаю головой.
— Нет. Не сработает. Крепче алмаза нет ничего.
Он задумчиво склоняет голову. Переходит к другому верстаку и берет старенькую одноручную шлифов альную машину.
— Есть и такой. Здесь диск с алмазным напылением.
— Ничего не выйдет. Ты просто не сможешь резать «Лево», держа инструмент одной рукой. Особенно когда почувствуешь боль.
Бен находит винтовой зажим.
— Вот так должно получиться. Сейчас закреплю его на верстаке. Пожалуйста, Кайла, уходи.
— Я останусь. И ты мне не запретишь, — говорю я, потому что не нахожу других слов, тех, которые открыли бы ему глаза, заставили отказаться от безумного плана. Снова смотрю на него, вижу его глаза и умолкаю. Бесполезно. Что бы я ни сказала, все неважно. Бен уже принял решение.
Опускаю голову и вдруг застываю от шока: мне придется ему помочь. Придется. Дело нужно сделать быстро. Бен начнет и не сможет закончить, а значит, умрет от ужасной боли. Если я не могу остановить его, то должна помочь.
Поднимаю голову, вытираю слезы. Приказываю себе успокоиться, хотя внутри все кричит: НЕТ, НЕТ, НЕТ...
— Я это сделаю. Я разрежу твой «Лево».
— Нет. Так не пойдет, Кайла. Уходи.
— Слушай. Я знаю, как этим пользоваться. — Я поднимаю шлифовальную машину. Держать ее удобно. Конечно, ручным инструментом работать труднее, чем той, стационарной, машиной, которая была в моем сне, но принцип одинаковый. — Так будет намного безопаснее. В одиночку ты не справишься.
— Я не могу подвергать тебя такому испытанию. Нет, Кайла.
— Повторяю, я смогу. — Закрепляю зажим, вставляю какую-то железку, затягиваю, надеваю защитные очки и включаю машину. Звук тот же, что и во сне. Стискиваю зубы, сдерживая крик, и провожу ровную линию.
— Рука твердая. Впечатляет. Но...
— Никаких «но». Или я помогаю тебе, или не будет ничего. Я не позволю тебе сделать это самому. Не позволю умереть в одиночку.
Он смотрит мне в глаза и медленно качает головой.
— Разреши мне помочь тебе. Ты же понимаешь, так будет лучше.
— Это как-то неправильно.
— Тогда откажись! Не делай ничего! — Я предпринимаю последнюю попытку, но он качает головой, и мои слова падают, как листья.
— Да, пожалуй, что лучше, — нехотя признает Бен. — Но ты уверена, что справишься? Уверена, что хочешь?
— Да.
— Ладно, — говорит он после паузы и протягивает таблетку «пилюли счастья». — По крайней мере, возьми эту штуку.
— Нет.
— Нельзя, чтобы ты вырубилась на полпути. Наверно, он прав. Что, если уровень упадет и я не смогу удержать инструмент?
— Давай. — Я проглатываю таблетку и запиваю водой из стакана. Бен бросает в рот сразу несколько. — А не опасно так много сразу?
Он пожимает плечами.
— Лучше слишком много, чем слишком мало. Уже через несколько секунд на коже у него проступает пот, зрачки расширяются. Как у того мальчишки из моего сна.
Мой сон...
— Виски. У вас есть?
— Думаю, что да. А что?
— Помогает смягчить шок.
Прямо из гаража Бен проходит в дом и вскоре возвращается с бутылкой. Отпивает пару глотков, закашливается и морщится.
— Какая дрянь.
— Пожалуйста, не делай этого. Пожалуйста. Еще не поздно все отменить.
— Я сделаю все один. Возвращайся домой, Кайла.
— Нет! Раз уж ты так решил, я помогу. Но слушай, Бен. Как только диск коснется «Лево», пути назад уже не будет. Чтобы остановить боль, придется идти до конца.
— Да. И что бы я ни говорил, продолжай.
— Будешь кричать, соседи могут услышать.
— Ты не услышишь ни звука.
— Ты кем себя считаешь, суперменом?
— Супер-Беном! — Он смеется и садится на стул рядом с верстаком, зажимает браслет. Лицо искажает гримаса боли. — Кайла, на случай, если что-то сорвется, я хочу, чтобы все выглядело так, будто я сделал это в одиночку. Что бы ни случилось, ты держишься в стороне. Пообещай. А если тебя застанут здесь, скажи, что все так и было. Пообещай!
— Хорошо. Обещаю.
— Надень перчатки. Вон там. Протри ручку, кнопки, все, до чего дотрагивалась.
Я надеваю перчатки, делаю все как сказано.
— Готово?
— Подожди.
— Да? — Я еще надеюсь услышать, что он скажет «Стоп. Я передумал».
— Кайла, что бы со мной ни случилось, я люблю тебя. И всегда буду любить. — Да, он проглотил столько «пилюль счастья», что готов и какого-нибудь лордера записать в друзья, да еще и виски выпил. Да, он плохо соображает, где находится и что говорит. Но выглядит все по-настоящему.
Я смотрю на него и хочу сказать, что тоже люблю его, но слова застревают в горле.
— Начинай! — говорит Бен.
Я как будто снова во сне, в том моем жутком сне. Я — не я. Я — та девушка в кошмаре: спокойная, собранная, готовая на все. Откуда она? Я беру инструмент, отжимаю кнопку предохранителя и нажимаю кнопку «вкл.» Теперь все нужно сделать быстро.
Диск начинает с воем вертеться.
Смотрю на Бена. Он кивает и шепчет:
— Давай.
Диск касается «Лево», и искры разлетаются во все стороны.
В отличие от паренька в моем сне, Бен не кричит. Но лицо его искажено, пот проступает крупными каплями, и я стараюсь не смотреть на него. «Будь внимательна, смотри на диск, держи крепко».
Скай, которого с Беном связывает давнее и взаимное обожание, начинает тихонько повизгивать и скрестись за дверью, а потом бросается на нее.
Искры летят, а я, начав, уже не могу остановиться. Диск дергается, и машина разогрелась так, что обжигает даже сквозь перчатки, и держать ее становится все труднее. Из уголка рта у Бена стекает струйка крови, тело сотрясают конвульсии, но он не пытается отступить и не издает ни звука.
От браслета остается тонкая полоска. Она сопротивляется, дрожит, а потом... хрум. Все. Я нажимаю кнопку и убираю машину, но мгновением раньше дрожащая рука Бена касается диска. Я вижу кровь, торопливо ослабляю зажим и, схватив полотенце, туго перетягиваю запястье.
— Бен? Бен! — Я трясу его, но Бен обмяк и лишился чувств, а на губах пузырится кровь. Прикусил язык? Он уже сползает со стула. Я стаскиваю перчатки, швыряю их в угол и проверяю пульс на шее. Прерывистый.
За дверью скулит Скай. Звук мотора. Дверь гаража вздрагивает, потом открывается.
Мама Бена.
— Забыла прихватить... — начинает она и останавливается, увидев лежащего у меня на руках Бена. — Что случилось?
По лицу текут слезы. Я трясу головой и не могу выговорить ни слова.
«Скажи ей то, о чем говорил Бен».
— Я п-п-п-пришла и нашла его... вот таким.
Она отталкивает меня, отворачивает промокшее полотенце и видит... Кровь отступает с ее лица.
— «Лево» нет... — Она поворачивается ко мне. — Что произошло?
Я беспомощно пожимаю плечами. Лги.
— Не знаю. Должно быть, срезал.
Конвульсии встряхивают обмякшее тело. Раз.
И еще раз. Судороги? О господи, нет. Повреждение «Лево» вызывает судороги и смерть. Нам всегда так говорили. Не сработало!
Мать Бена достает из кармана телефон и вызывает «Скорую помощь».
— Уходи отсюда, Кайла. Уходи.
Меня бьет дрожь. Слабость. Таблетка не помогает, уровень быстро падает. «Лево» вибрирует.
— Уходи! Я не хочу знать, что здесь случилось на самом деле. Но сейчас — уходи. Пока они не приехали.
Но я не могу оставить его. Не могу.
— Уходи. Он сказал бы тебе то же самое.
«Да, он так и сказал».
Бреду к двери и слышу вдалеке вой сирен.
— Не туда. Через заднюю дверь. И дальше по дорожке вдоль канала. Быстрее!
Выхожу через заднюю дверь. Иду по саду за домом, протискиваюсь в калитку. Дальше — дорожка вдоль канала. Тащусь, не чувствуя под собой ног. Считаю дома. Четвертый. Не здесь ли живет приятель Джазза?
Музыка в доме грохочет так, что земля дрожит. Я стучу в заднюю дверь, но ответа нет. Толкаю ... переступаю порог...
Джазз смотрит на меня и выключает проигрыватель. И тут они слышат сирены. Видят слезы на моем лице.
Джазз обнимает меня за плечи.
— Кайла? Что случилось?
К прежним сиренам добавляется еще одна, но звучит она диссонансом, слишком пронзительно и громко.
Лги.
— Б-б-б-бен... Он срезал «Лево», — шепчу я.
— Но ведь это невозможно.
— Я тоже так думала. Даже если не отключишься, тебя убьет боль. Или судороги. — Картина стоит перед глазами, и стереть ее не получается, как я ни пытаюсь. Бен...
В окно видно, что на дорожке возле дома Бена стоят две «Скорые». Что это значит? Если Бен... Я отворачиваюсь, сглатываю. Мысли путаются, уходят от худшего, что могло случиться, но одна картина стоит перед глазами, и у меня нет для нее слов: бьющееся в конвульсиях тело Бена на полу, перекошенное болью лицо.
Еще одна сирена подает голос издалека, но тон ее иной, не такой, как у «Скорой», пронзительный, и он резонирует в голове, подгоняет сердце и рассыпает льдинки по коже.
Прячься! Быстрее!
Но я стою как вкопанная у окна.
Пронзительный вой еще ближе, и вот из-за угла появляется длинный черный фургон. Никаких надписей или эмблем, только синяя «мигалка» впереди. Я отпрыгиваю от окна и отталкиваю стоящих у меня за спиной Джазза и Йена.
— Что там? — спрашивает Джазз.
— Лордеры, — говорю я, чувствуя предательскую слабость в коленях и тошноту под ложечкой. Парамедики вызвали лордеров. Им доверять нельзя.
— Нам надо убираться отсюда, — говорит Джазз. — Прямо сейчас.
Мне холодно. Я как будто застряла в ледяной ловушке. «Лево» жужжит, и Джазз берет меня за руку и проверяет показания.
4.4.
Одной пилюли оказалось недостаточно.
— Дело дрянь. Кайла, чем я могу помочь? — с тревогой спрашивает Джазз.
— Уже ничем. Поздно.
Обхватываю себя руками. Я должна была его остановить. Во всем моя вина.
3.8.
Я оставила его там... просто бросила...
3.5.
Истекающего кровью, умирающего, я предала его... сбежала от него...
— Нет, Кайла... — Джазз добавляет крепкое словцо. — Не здесь и не сейчас. Идем. — Он ведет меня к задней двери, предупреждая на ходу Йена: — Нас здесь не было.
— Кого вас? — уточняет Йен. — Я дам знать, если узнаю что-нибудь о Бене.
Джазз едва ли не тащит меня к забору, открывает ворота, выводит на дорожку.
3.2.
— Беги! — говорит он.
— Что?
— Беги. Как если бы от этого зависела твоя жизнь.
«Может быть, и зависит».
Бежать? Сейчас? Я смотрю на ноги, приказываю им двигаться, делаю несколько неуклюжих шагов, прибавляю... И в какой-то момент ритм берет власть надо мной.
— Быстрее! — требует Джазз. — Ты можешь быстрее, я знаю.
Беги, как будто тебя преследуют лордеры. Жми вовсю, словно тебя вот-вот схватит Уэйн Бест. Я вызываю из памяти уродливую физиономию Уэйна, и ноги, похоже, получают заряд энергии.
Джазз хватает меня за запястье — 3.9.
— Мало. Прибавь.
Мы бежим и бежим. Джазз к такому не привык, и ему особенно тяжело. Быстрее. Перед глазами по-прежнему Бен. Что с ним? Забрали ли его лордеры? Если да, то, может быть, худший вариант лучше? Что с ним? Незнание гложет изнутри. Я хочу остановиться, упасть и заплакать, но как только сбавляю шаг, Джазз толкает сзади, заставляя бежать и бежать.
Чудесные, мягкие глаза Бена, и вот это. Что же случилось с тобой?
Йен узнает и расскажет.
Да.
Беги, беги...
Мы возвращаемся к машине, когда уже смеркается.
— Уровень? — спрашивает Джазз.
Проверяю.
— 5.2. А как ты понял, что мне надо бежать?
Джазз пожимает плечами.
— Бен что-то такое однажды сказал.
Бен.
— Пошли. Отвезем тебя домой. — Джазз выглядывает на дорогу, но остается в тени. Ни «Скорых», ни л ордеров не видно.
— Похоже, чисто.
Бен.
К тому времени, когда Джазз останавливается у дома, «Лево» снова начинает вибрировать.
— Держись, Кайла. Ну же, ты сможешь.
Я беспомощно качаю головой. Уровень летит вниз.
— Пора предстать перед Дракошей. Вперед.
Он едва ли не несет меня к двери, но не успевает постучать.
— Какого черта ты... — начинает мама и, увидев мое лицо, останавливается. — Входи, входи...
Джазз помогает устроить меня на диване.
Бззз...
3.1.
Бен...
