ГЛАВА 18
— Всем добрый вечер. — Сестра Пенни в еще одном ярком джемпере, который тоже подходит ее голосу; на этот раз он оранжевый.
Четверг, 7 вечера — время для Группы. Ни Бена, ни Тори, если уж на то пошло, не видно. Остальные на своих местах, сидят и улыбаются. Я стараюсь подражать им. Опухоль на губе не сошла, но болит уже не так сильно.
— Пусть каждый коротко расскажет, как для него прошла неделя после нашей последней встречи, — предлагает сестра Пенни и начинает с сидящих у противоположной стены. Слушая, она то и дело поглядывает на часы. Кто-то покатался верхом на лошади; у кого-то проверили зрение; кому-то купили щенка. Захватывающие истории.
Моя очередь приближается, но тут дверь вдруг распахивается, и в комнату вваливается насквозь промокший Бен. Футболка и шорты облепляют фигуру, выделяя интересные детали.
— Извините за опоздание. — Он хватает стул, придвигает поближе ко мне, а я стараюсь не таращиться уж слишком откровенно.
Пенни делает вид, что сердится на своего любимца, но получается у нее плохо.
— Тебе не стоит бегать в такую погоду.
Бен пожимает плечами.
— Ничего страшного. Промок немного — да и только. От этого не умирают.
— Кайла как раз собиралась рассказать нам, что с ней случилось за прошедшую неделю.
Все смотрят на меня.
— Уф, в понедельник я пошла в школу. Со вчерашнего дня хожу на уроки. Мы с Беном в классе биологии.
— Ты уже на основном курсе? — удивляется Пенни. — И как? Все хорошо?
Пожимаю плечами.
— По большей части да, но... — Я замолкаю. Будет ли нарушением правил, если упомянуть, что меня не допустили до уроков основ искусства?
— Но что? — спрашивает Пенни.
— Ничего. Все в порядке.
— Не забудь рассказать про воскресенье, — напоминает Бен.
Пенни поворачивается к нему, и он объясняет:
— Мы встретились на Тейм-шоу. — Тут Бен начинает рассказывать про выставку, и все хихикают. Даже Тори тогда смеялась над их глупыми кличками и парадом овечек.
— Подожди-ка, — перебиваю его я. — А где Тори?
Бен смотрит на меня, потом на Пенни, и на лице у него проступает большой вопросительный знак.
— Тори больше не в нашей Группе, — отвечает Пенни и переходит к моей соседке, которая за прошлую неделю научилась делать печенье с шоколадной крошкой. На свет появляется пакет с печеньем, и разговор на некоторое время останавливается.
Бен набрал целую пригоршню и шумно хрумкает рядом. Крошки падают на мокрую футболку, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не смахнуть их ладонью.
— Бен, — говорю я, понизив голос, — почему Тори больше не в нашей Группе? Она тебе сказала? Почему она не была в школе на этой неделе?
Он качает головой.
— Не знаю. Мне она ничего не говорила.
— И ты не беспокоишься? Может, с ней что-то случилось.
Бен ненадолго задумывается.
— Может, простудилась или что-то еще. Во-обще-то я об этом не думал, — говорит он, но по его лицу видно, что теперь задумался. — Слушай, я сегодня загляну к ней и проверю, все ли в порядке.
Сестра Пенни идет дальше, а я думаю о Тори и реакции Бена на ее внезапное, без какого-либо предупреждения, исчезновение. Она была его подружкой; по крайней мере так мне казалось.
Но впечатление такое, что если бы я не спросила, он о ней и не вспомнил бы. Да я и сама ничем не лучше: заметила же, что ее нет в школе, но ничего не сделала, ни у кого не спросила — своих забот хватало.
Интересно, если я когда-нибудь тоже исчезну из-за того, что нарушу слишком много правил, заметит ли Бен мое отсутствие? Или будет преспокойно сидеть на уроке биологии рядом с другой девчонкой и ни о чем не думать?
После занятия меня задерживает Пенни.
— Что у тебя с лицом, дорогая? — озабоченно спросила она.
— Споткнулась и упала в автобусе.
— Понятно. Случайно?
Не знаю, что сказать, и молчу.
— Говори, Кайла. Я никому ничего не скажу, если ты сама этого не захочешь.
Я качаю головой.
— Не случайно. Кто-то сделал мне подножку.
— Какой ужас. Мне так жаль. Тебе нужно быть осторожнее. Увы, не все милы и доброжелательны. Как у тебя дела в школе?
— Хорошо. Я знаю, кого опасаться.
— Дорогая, есть люди, которых следует опасаться, и ты сделала большой шаг вперед, осознав это. — Она сжимает мою руку.
Я смотрю на нее и думаю, как все запутано. Миссис Али казалась доброй и внимательной, а потом вдруг так переменилась. Сестра же Пенни, раздражавшая вначале, теперь оказалась на моей стороне.
— Спасибо, — говорю я и улыбаюсь ей. По-настоящему.
Встаю и уже собираюсь уходить, но она качает головой.
— Подожди, Кайла. Я попросила твою маму заглянуть к нам на минутку.
И почти сразу же дверь в заднем конце коридора открывается, и появляется мама.
— Ну и погодка! — Она трясет зонтиком, хмурится и направляется к нам.
Мама — еще одна загадка. На моей ли она стороне? И кто она — Дракоша или заботливая опекунша, готовящая суп, когда мне больно? Не знаю.
Они говорят обо мне, Пенни и мама, но на этот раз я не вмешиваюсь. Пенни считает, что мне уже можно дать немного свободы, позволить делать что-то самой, чтобы развивать независимость. Мама возражает, но в конце концов все же соглашается.
Вечер полон сюрпризов.
