То, что ласкает взгляд, ласкает и память. В детстве, прикасаясь руками к тем или иным предметам, мы узнаем, что мир имеет свою глубину, свою причудливую топографию и трехмерный на ощупь. А потом одного взгляда на морскую раковину или, например, на плечо какого-нибудь человека становится достаточно, чтобы пробудить осязательную память об изгибе. Один только вид обнаженного мужчины, лежащего на речной отмели, вызывает в памяти тактильное ощущение круглого, твердого, плоского, выпуклого, шишковатого, сливающегося воедино. Женщина, взяв в руки фотографию незнакомой танцовщицы, бедра которой прикрыты пышным легким плюмажем, поневоле вспомнит ощущение, которое вызывают перья. А когда мужчина нежно прикладывает палец к нижней губе запечатленной на фотографии женщины, которая, закрыв глаза в чувственной мечтательности и опустив уголки губ, пребывает в экстазе любви, – он не может сдержать невольный вздох сожаления.

Руки уже побывали там, куда мечтают устремиться глаза, и мы в состоянии вообразить себе ландшафт в подробнейших и вызывающих наслаждение деталях. И этого достаточно. Некоторые люди даже и не желают ничего другого. По данным позитронно-эмиссионной томографии, выполненной при помощи ПЭТ-сканера, нет никакой разницы, действительно ли мы что-то испытываем или только воображаем это: на томографическом снимке освещаются одни и те же участки мозга. Неудивительно, что мы обожаем смотреть во все глаза, словно переносясь в визуальный рай фотографии или фильма. Они предлагают гомеопатические дозы любви, приятного возбуждения, тайны, сексуальной увлекательности и насилия – и всем этим можно наслаждаться с безопасного расстояния. Ощущать – но не переживать. Испытывать азарт – но не рисковать. Раздевать, разбираться, проникать – но только мысленно. Пьянящее возбуждение! Творческое воображение ежедневно создает свою собственную виртуальную реальность. А в восприятии нежного влюбленного все проявления жизни эротичны. Чтобы любить мир глазами, мы пользуемся ими, как руками; чтобы любить мир мыслями, мы пользуемся ими, как глазами.

Визуальные образы прилипчивы. Они вызывают поток смыслов и эмоций, и потому становятся незабываемыми. Ни один образ не существует изолированно, как остров, но включает многое из того, что остается невидимым. Гибкая, с фигурой жирафа обнаженная женщина, протягивающая лакомство настоящему маленькому жирафу, должна была где-то раздеться и бросить свою одежду. Своим длинным языком и губами жираф тянется к листику, который ему предлагает женщина. Но какое отношение она имеет к одетому человеку, стоящему за ней в тени? Образы действуют на нас примерно так же, как пиктограммы. Например, в альбоме моей собственной памяти образ мужчины, обхватывающего ладонями лицо женщины, означает «нежность».

Помню, когда-то мой друг сорвал с дерева спелое яблоко, откусил от его крепкой плоти кусочек и протянул это яблоко мне, чтобы я его попробовала. Мы не были любовниками. Но, надкусив дырочку, которую только что оставили его зубы, я соединилась с ним в плоти этого яблока, имевшей нежный, пронизанный вожделением и насыщенный вкус. В этой точке наши губы встретились. И теперь, когда я вижу на фотографии такое яблоко, я не думаю ни о маме, ни о деревне, ни о яблочном пироге. Этот образ имеет привкус эротики. И я думаю: «поцелуй».

Кто-то считает чувственной телефонную трубку, потому что она напоминает о жарких звонках, воспламенявших целое лето, и о тех пленительных часах, когда человек сжимает гладкую пластмассовую ручку телефона так, словно это рука его любимой. У других – более простые ощущения: они возбуждаются при виде соблазнительной женской спины, шаловливой улыбки или жадного взгляда.

Что такое эротика? Акробатическая игра воображения. Море воспоминаний, в котором мы купаемся. Наш способ ласкать вещи взглядами, почитая и боготворя их. Наша готовность возбуждаться при виде чувственных образов. Эротика – это наша страсть к живой жизни.