Глава 20

Хал вел свой блестящий «Z4» по переулкам, пока не оказался рядом со зданием, которое стояло рядом с моим магазином, где он поставил машину на чужой парковке.

– Ты должен будешь поймать все, что я буду сбрасывать сверху, – сказал я. – Сначала сотовый телефон, постарайся его не уронить.

– У меня все в порядке с рефлексами, Аттикус, – напомнил мне Хал.

– Верно. А теперь прикрой глаза, – сказал я, выходя из машины и сбрасывая полотенце. – Голый ирландский парень.

– О! Я ослеплен! – сказал Хал.

Я показал ему фигу и превратился в филина – дюжина взмахов крыльями – и я оказался на крыше, где моя одежда и телефон лежали там, где я их оставил. Я устроился у заднего края крыши, откуда не видел стоявшие перед магазином полицейские машины, из чего следовало, что и они меня не заметят.

Когда Хал прошипел, что он на месте, я аккуратно бросил вниз телефон, джинсы, рубашку и сандалии – по одному. Нижнее белье я оставил напоследок – чтобы показать свою крутость, и Хал его не поймал – по той же причине. Ладно. Тогда я буду как коммандос.

Проверив пропущенные звонки, я позвонил Грануаль.

– Привет, сенсей. С вдовой все в порядке?

– Да, она не пострадала. Ты слышала про Перри?

– Да. Это ужасно. Но ты ведь намерен с ними разобраться?

– Да, сегодня вечером. Сейчас мне нужно поговорить с полицейскими.

– Хорошо, но сначала я должна тебе поведать об одной из причин, по которой я так тебя люблю.

– Конечно, – сказал я, узнав код для нового алиби.

– Пока мы смотрели «Убить Билла-2», чтобы ты мог освоить смертельный-удар-ладонью-разрывающий-сердце, твоя ширинка все время оставалась расстегнутой. Это было восхитительно.

– Так и есть, ниндзя никогда не сдерживаются, малышка, – ответил я, без особого успеха пытаясь говорить легкомысленно.

Я уже пожалел о своем решении маскироваться под фанатика боевых единоборств. Тогда это казалось забавным, но сейчас мне совсем не хотелось играть дурацкую роль, пытаясь разобраться со смертью Перри.

– Благодарю, – сказал я. – Сегодня вечером к тебе придут парни, чтобы устроить просмотр «Властелина колец».

– Правда?

– Да, это будет великолепно. Тебе следует достать бифштексы из морозильника. Парни очень любят мясо. – Я закончил разговор и повернулся к Халу: – Ну все, я готов. Давай покончим с этим.

Мы с Халом вышли из переулка к моему магазину как раз в тот момент, когда репортеры уголовной хроники фотографировали тело Перри, лежавшего лицом вверх и прижимавшего руку к груди. В том месте, где он ударился головой об асфальт, натекла небольшая лужица крови.

За свою долгую жизнь я видел много мертвецов. Со временем это становится немного легче. Однако дети все еще вызывают у меня боль – невинные существа, не имевшие возможности сделать выбор между мечом и плугом.

Перри никогда не был человеком меча. Он творил насилие лишь над мочками своих ушей, когда готовил их для смехотворных серебряных сережек. Но и человеком плуга тоже не был; Перри не умел отличить ромашку от креозота, сколько бы раз я ни объяснял ему, что это совершенно разные растения.

Должно быть, ведьма каким-то образом выманила его наружу; внутри моего магазина она не могла сотворить убийственное заклинание. Наверное, у нее не возникло никаких проблем. Перри посмотрел на черную кожу и роскошный бюст, а потом вышел и спросил, чем он может ей помочь.

Мне не пришлось делать вид, что я опечален, когда меня заметил детектив Гефферт. Мне следовало бы это предвидеть. Я же получил предупреждение после гадания, что смерть приближается к одному из моих друзей-мужчин, но я посчитал, что это Оберон, а не Перри.

– Мистер О’Салливан, – сказал детектив Гефферт, быстро подходя к нам с Халом.

Я никак не отреагировал на его приближение, потому что не мог отвести взгляда от тела Перри.

– Мистер О’Салливан, – снова начал Гефферт. – Один лишь бог ведает, что вы сейчас чувствуете, но я должен задать пару вопросов.

Его подход оказался на удивление деликатным. Я ожидал агрессии и подозрений.

– Я вас слушаю, – без всякого выражения ответил я.

– Прошу прощения, детектив, – вмешался Хал, – вы ведь из убойного отдела, не так ли? Почему вы решили, что это убийство?

– Мы сможем сделать какие-то выводы только после отчета коронера, – признал Гефферт, – но на всякий случай собираем факты и снимаем показания. Предварительное расследование, ну, вы понимаете. – Хал коротко кивнул, и детектив снова обратился ко мне: – Мистер О’Салливан, где вы находились сегодня утром перед приездом сюда?

– У себя дома, – сказал я. – Со своей подругой. Мы смотрели «Убить Билла-2».

– Она все еще там?

– Да.

– Вы сменили номер домашнего телефона? Мы уже несколько раз по нему звонили, но никто не брал трубку.

– Я никогда не беру трубку. Мне постоянно звонят люди, которые пытаются что-то продать. – Мой голос был не выразительнее бетонного блока.

– Но ведь обычно вы в это время находитесь в магазине?

– Обычно да. Но сегодня я собирался поехать в Сьюпестишен, поэтому магазин должен был открыть Перри.

– Откуда вы узнали о том, что здесь случилось?

– Ко мне заехал Хал. – Я кивнул в сторону своего адвоката.

– А как о случившемся узнали вы, мистер Хёук, – я правильно запомнил вашу фамилию?

– Да, все правильно, – ответил Хал, а потом объяснил: – В моем офисе есть полицейская волна. Когда я услышал адрес моего клиента, то посчитал, что должен приехать и выяснить, что случилось.

– Понятно. – Гефферт еще некоторое время делал записи в своем маленьком блокноте, а потом продолжил задавать вопросы.

– Как долго погибший у вас работал?

– Больше двух лет. Мне нужно посмотреть, чтобы уточнить дату, когда он сюда поступил, если она вас интересует.

– Он был надежным работником?

– Самым лучшим.

– У него были какие-то известные вам враги, проблемы вне работы?

Я покачал головой.

– Он был тихим парнем. Если у него имелись проблемы, он никогда о них не рассказывал.

– А по работе были ли у него разногласия с вами, другими продавцами или регулярными клиентами?

– Мы дополняли друг друга, как хлеб и арахисовое масло. Про остальных не могу ничего сказать.

– Вы могли бы перечислить других ваших продавцов и постоянных покупателей?

– Ребекка Дейн работает вторым продавцом. Я нанял ее позавчера. Постоянные клиенты: Софи, Арни, Джошуа и Пенелопа… Я не знаю фамилий. Они приходят каждое утро за Мобили-чаем, в любую погоду. Они наверняка побывали в магазине до того, как это произошло.

– Что такое Мобили-чай?

– Чай, который я делаю, помогает при артрите.

– В вашем магазине есть камера видеонаблюдения?

– Да, я отдам вам запись.

Детектив должен был знать ответ на этот вопрос. Именно видеозапись позволила Халу предъявить иск полиции Темпе из-за стрельбы, случившейся несколько недель назад.

– Вам известно, принимал ли он наркотики?

– Нет.

– У него были проблемы со здоровьем, которыми он с вами делился?

– Никаких проблем.

– Хорошо. Вы можете вспомнить какие-то события, которые могли бы послужить намеком на то, что произошло?

Если не считать утреннего гадания? Нет. Тяжелое бремя вины опустилось на мои плечи.

– Отнюдь, – тихо сказал я, чувствуя, как сдавливает горло, – нас не страшат предвестия.

– Прошу прощения?

– И в гибели воробья есть особый промысел, – прошептал я, на глаза навернулись слезы, но я все еще не сводил взгляда с Перри.

– Вы сказали Провиденс? Как на Род-Айленде?

Я вытер глаза, посмотрел на Гефферта и в первый раз ощутил беспокойство.

– Нет, я имел в виду промысел, как руководство и защита высших сил.

– Понятно. А все остальное?

– Это была элегия по покойному, – тупо сказал я. – Не имеет отношения к расследованию.

Он склонил голову набок.

– Ваш словарь заметно улучшился, мистер О’Салливан.

Дерьмо. Пара парней из офиса коронера принесли мешок для трупа, и Гефферт повернулся к ним.

– Надо развивать башку вместе с нунчаками, чувак, – ответил я все тем же монотонным голосом. – Я не только продаю книги, я их еще и читаю.

– Звучит разумно, – дружелюбно сказал детектив, но теперь, когда моя маска соскользнула, пусть и ненадолго, я сомневался, что мне удастся его и дальше водить за нос. – Прошу меня простить. Еще один вопрос. Вам удалось найти меч с тех пор, как мы беседовали в последний раз?

– Нет.

Детектив сделал паузу и что-то записал в блокноте, нечто более длинное, чем просто «нет».

– Ладно, пока мы можем закончить, – сказал он. – Но я буду вам признателен, если вы в следующий раз станете отвечать на телефонные звонки.

– Хорошо.

Гефферт отошел в сторону и послал одного из полицейских со мной, чтобы он забрал запись с видеокамеры магазина. Даже если камера сняла ведьму, вошедшую в магазин, чтобы выманить наружу Перри, это ничего им не даст. Я запер магазин и повесил табличку ЗАКРЫТО. Затем позвонил Ребекке Дейн, чтобы сообщить о печальных новостях, и попросил ее оставаться дома в течение пары следующих дней, а после того как увезли тело Перри, поехал на велосипеде домой – ведь он оставался здесь со вчерашнего вечера, когда я улетел с крыши, превратившись в филина.

Детектив Гефферт уже находился возле моего дома, где задавал вопросы Грануаль, чтобы подтвердить мою версию сегодняшних событий, а также изучал биты и бейсбольные мячи, купленные Грануаль в «Таргете» – вчера они так и не нашли ее, чтобы проверить мое алиби на время Бойни в «Сатурне». Как всегда, она не упустила ни одной детали и не забыла дать мячи Оберону, чтобы он их пожевал, и Гефферт с гримасой на лице перебирал их возле открытого багажника ее машины. Именно в этот момент я к ним подъехал. Грануаль, стоявшая рядом с ним, закатила глаза вместо приветствия. Оберон лежал на крыльце и быстро ввел меня в курс дела, сообщив то, что, по его мнению, было для меня важно.

«Человек снова здесь, и он опять даже не попытался меня погладить. И от него пахнет, как от заплесневелых носков и тунца».

– О, мистер О’Салливан, – сказал детектив, бросая мяч обратно в багажник машины Грануаль и захлопывая его. – Давно не виделись.

В ответ я лишь молча кивнул.

– Вы пришли в магазин пешком, – сказал он, – но сейчас приехали на велосипеде. Где вы его взяли?

– В моем магазине.

– И почему он там оказался?

– Естественно, я его там оставил вчера.

– Почему?

– Потому что иногда люблю пройтись пешком.

А иногда летать домой. Детектив Гефферт внимательно посмотрел на меня, пытаясь найти признаки обмана, а я в ответ наградил его самым безмятежным взглядом, на который был способен. Он первым отвел глаза, засунул руки в карманы и принялся изучать носки своих ботинок.

– Вы знаете, у меня очень хороший слух. Я слышал, что вы сказали ранее. «И в гибели воробья есть особый промысел».

– И что же?

– У меня сложилось впечатление, что это цитата. Я позвонил в участок и поговорил с диспетчером, который изучал в колледже английскую литературу, он сказал, что это строка из «Гамлета». – Он снова посмотрел на меня, чтобы проверить реакцию.

– Верно, – подтвердил я, сохраняя нейтральное выражение лица.

– Так что же вы скрываете, мистер О’Салливан?

Я пожал плечами:

– Ничего.

Он погрозил мне пальцем.

– Это не так. Вчера, когда мы обыскивали ваш дом, вы расхаживали вокруг так, словно коэффициент вашего умственного развития не превышает восьмидесяти. А сегодня по памяти цитируете Шекспира.

Мое терпение испарилось, как капля росы в Юме, а гнев заглушил здравый смысл.

– Иль мало, что в мой сад забрался ты, как вор, чтоб мой ограбить огород, и смеешь ты еще грозить мне нагло?

Брови Гефферта поползли вверх.

– А это какая пьеса?

– «Генрих VI», часть вторая, – ответил я.

Детектив нахмурился.

– И сколько из Шекспира вы знаете наизусть?

– Всего. Чувак.

Я и сам не знаю, почему начал над ним потешаться; было глупо его дразнить и провоцировать на крестовый поход против меня. Тем не менее – мудро или нет – но я не отводил глаз, бросая вызов его тестостерону, и он увидел не только подтверждение искры интеллекта, замеченной им ранее. Теперь он понял, что вчера я вешал ему лапшу на уши, сделав из него и его товарищей дураков. Он стиснул зубы, а его плечи так напряглись, что это заметили Грануаль и Оберон.

«Эй, Аттикус, не надо испытывать терпение копа».

– Это все, детектив Гефферт, или у вас есть другие вопросы? – спросила Грануаль.

– Все, – сказал он, продолжая смотреть мне в глаза. – На данный момент. Вы все очень хорошо организовали, мистер О’Салливан. Ваша подруга показала мне чек из «Таргета», полученный два дня назад. Однако она не смогла объяснить, почему на видеозаписи в «Таргете» у вас отсутствовало правое ухо, которое сейчас при вас.

– Оно было при мне и в «Таргете», – солгал я.

– Но на видеозаписи его нет.

– Значит, в видео закралась ошибка. У меня настоящее ухо, это не протез, а уши не вырастают заново, не так ли? Давайте, проверьте сами, детектив. Я даю вам разрешение. – Я повернул голову налево и указал на свое правое ухо.

Его взгляд переместился на мое правое ухо, он протянул левую руку и осторожно за него потянул, чтобы проверить, настоящее ли оно, и обнаружил, что хрящ ведет себя, как ему и подобает. На его лице появилось разочарование.

– Мне нужно присутствовать на вскрытии, – быстро сказал он. – Пожалуйста, оставайтесь в городе на случай, если у меня появятся новые вопросы.

Мы все втроем промолчали. Мы просто смотрели, как он садится в свою машину и уезжает. Я провел час с Грануаль и Обероном, обсуждая произошедшие события, и это было время сожалений и печали, а потом за мной приехал Хал. И хотя за всю свою длинную жизнь я ни разу не мог себе такое представить, сейчас мне предстояло заключить мир с ведьмами.