Наручники терли запястья, но полицейский рядом с Гектором оставался непреклонен. Ночной перелет из Майами через Нью-Йорк получился на удивление утомительным. Если Гусману и удалось вздремнуть, то очень ненадолго.

Петля над Стокгольмом. Центральные кварталы горят в лучах утреннего солнца. Гектор отчетливо их различает – Норрмальм, Сёдер, Кунгсхольмен, Юргольмен, утопающий в зелени… И вода вокруг.

Четверть часа спустя самолет сел в Арланде. Когда шасси коснулись земли, на полках затряслась ручная кладь.

Три полицейских автомобиля двигались в направлении города. Теперь Гектор почти не сомневался, что все это связано с «Трастеном». Он ведь убил того типа на кухне. А Йенс Валь все видел.

Крунубергская тюрьма в Кунгсхольмене поразила Гусмана своими размерами. Его вели в полной темноте, а потом толкнули в лифт, где по обе стороны от него встали двое полицейских. Его зарегистрировали в журнале, взяли отпечатки пальцев, кровь и ДНК в больничном отсеке. Зачитали правила внутреннего распорядка и повели в камеру. Стальная дверь с лязгом закрылась.

Здесь было одно-единственное зарешеченное окошко. Вдоль длинной стороны комнаты стояли кровать и стол. Больше ничего. В свободном от мебели пространстве едва можно было развернуться. Стены оказались покрыты каракулями или грязными пятнами, образовавшимися при попытках эти каракули смыть. И поверх всего – вечное Fuck you, выведенное чем-то таким, что не берут никакие моющие средства.

Гектор упал на жесткий матрас.

Стокгольм. С каким удовольствием он прошелся бы по улицам, посидел в кафе, поглазел на людей… Но его желаниям не суждено сбыться. С большой долей вероятности он будет осужден за убийство и проведет в такой вот камере основную часть оставшейся жизни.

Fuck you…