Книга: Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом
Назад: Глава 41. Папский синедрион в действии, или Диктатура Бергольо
Дальше: Глава 43. Челночная миссия митрополита Илариона

Глава 42. «Диалог любви» на фоне «евромайдана»

Параллельно с реформированием самой Католической церкви Бергольо и стоящий за ним Орден иезуитов обновили и методы экуменической политики, направленной в первую очередь на установление духовного контроля папства над Русской православной церковью. При Франциске начинается переход к завершающей фазе подготовки встречи папы с Московским патриархом, которая должна была радикальным образом изменить ситуацию.
Уже 23 марта 2013 года глава Папского совета по содействию христианскому единству кардинал Курт Кох, собравшийся с визитом в Россию, в интервью «Радио Ватикана», заявил: «Отношения между Москвой и Римом, без сомнения, стали лучше, чем в прошлом, хотя некоторые вопросы ещё остаются открытыми, и из Москвы пока поступает мало сигналов о готовности к встрече между Патриархом Кириллом и Папой Франциском. Но всё будет зависеть от того, удастся ли углубить экуменические отношения и диалог».
Напомним, что уже в последние годы правления Бенедикта XVI Ватикан стал толковать экуменизм не как «толерантное признание различий друг друга», а как единство, которое понимается им как «основополагающая категория христианской веры» и которое достигается «на человеческом, дружеском, духовном уровне». Так что Франциск не стал навязывать православным обсуждение богословских вопросов, а сконцентрировался на объединении путём духовного общения и совместной молитвы. Данная деятельность тем более эффективна, что папа Франциск как специалист по «восточному обряду» хорошо знаком с православной духовностью.
Напомним также указание иезуита Милана Жуста о том, что для Св. Престола и руководства Московской патриархии важно, чтобы возможная встреча папы с патриархом Кириллом не вызвала серьёзных протестов, так что, пока протесты есть, он первый скажет, что время ещё не пришло. Таким образом, главным было подготовить почву для исключения протестов, для чего и была применена «мягкая сила» с помощью технологий «Окна Овертона», в соответствии с которыми немыслимые идеи и явления постепенно делают приемлемыми, затем стандартными и, наконец, превращают в действующую норму.
Чтобы оправдать перед православными совместные молитвы с представителем того ордена, который, как писал Ю.Ф. Самарин, совершил великую «мировую сделку», заключив «унию между истиной и ложью, добром и злом», необходим был какой-то сильный информационный ход, который и совершил папа Франциск.
В начале сентября 2013 года, в условиях подготовки США к вторжению в Сирию, в которой с конца 2011 года шла война, понтифик обратился с письмом к участникам саммита «Большой двадцатки», в котором, кроме всего прочего (а речь там шла о необходимости «глобальной финансовой структуры»), призвал их найти мирный способ разрешения «конфликта в Сирии». Призыв этот, однако, не был ничем подкреплён. Во-первых, папа не указал ни виновников, ни участников «бессмысленной бойни» в Сирии. Во-вторых, и это главное, отношение Ватикана к событиям на Ближнем Востоке определяется в первую очередь состоянием иудейско-католических отношений. Лидирующая роль иудаизма, признаваемого Ватиканом «старшим братом», обусловила крайнюю осторожность Св. Престола в его политике в этом регионе, ориентирующейся на интересы Израиля.

 

Посол Израиля в США в 2009–2013 гг. доктор Майкл Орен

 

Между тем, Израиль был глубоко заинтересован в разжигании войны в Сирии, с которой он с 1973 года находится де-факто в состоянии войны. Этим определяется его тесное сотрудничество с Саудовской Аравией, одним из ключевых координаторов деятельности исламистских боевиков в Сирии. Израильская разведка активно сотрудничала с американской по внедрению агентуры в режим Башара Асада. Как указывал бывший глава израильской военной разведки, «мы прекрасно знаем, что происходит в Сирии, и обладаем очень развитой системой сбора сведений на её территории. Израильтяне — это глаза и уши США».

 

Папа Франциск и премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху

 

СМИ неоднократно сообщали о присутствии на территории Сирии израильского спецназа, о контроле Моссад за деятельностью салафитских группировок в стране, об оказании израильской разведкой активной военной и тыловой помощи террористическим группировкам, о проведении израильскими военными совместных операций с боевиками на территории между Сирией и Палестиной, о поставке Израилем оружия террористам. Когда весной 2013 года Израиль нанёс по Сирии ракетные удары, сирийское государственное агентство САНА заявило, что эта атака «подтверждает участие Израиля в заговоре против Сирии и его связь с террористическими группировками, действующими в Сирии при поддержке Запада и некоторых арабских стран».
В конце сентября завесу тайны над закулисной ролью Израиля приподнял и сам посол Израиля в США Майкл Орен, являющийся доверенным лицом Беньямина Нетаньяху. Он заявил, что Израиль хочет, чтобы сирийского президента Башара Асада свергли, даже если это приведёт к власти в Дамаске радикальных суннитских исламистов. «Мы всегда хотели, чтобы Башар Асад ушёл, мы всегда предпочитали плохих парней, не поддерживаемых Ираном, плохим парням, поддерживаемым Ираном», — сказал он, подчеркнув, что самой большой опасностью для Израиля является стратегическая дуга, которая проходит от Тегерана до Дамаска и Бейрута. «И мы считали режим Асада краеугольным камнем в этой дуге».
Как написал американский журналист Р. Пэрри, «Израиль и Саудовская Аравия являются мастерами геополитики мягкой силы, обе страны имеют разведывательные службы мирового уровня и способны влиять на действия других глобальных игроков — Израиль делает это посредством своих уникальных пропагандистских и политических навыков, а Саудовская Аравия посредством контроля над поставками нефти и финансовыми рынками… Понимая, что теперь у них есть поддержка Израиля, а также Саудовской Аравии, сирийские повстанцы, скорее всего, будут сопротивляться любому давлению США в отношении прекращения огня или мирных переговоров».
Какова же в этих условиях была позиция Ватикана? Поскольку Св. Престол признаёт неизменность избранности иудеев и вечность Израиля как «исторический факт и предзнаменование в Божественном плане», он не может осуждать курс израильского правительства на восстановление его государства в границах Древнего Израиля. Но и открыто поддерживать политику, ведущую к исходу христиан с Ближнего Востока, для него недопустимо. Отсюда воздержание от реальной оценки событий и умиротворяющие общие декларации, не подкрепляемые конкретными действиями, оборачивающиеся в итоге предательством сирийских христиан. Так что, призывая к миру в Сирии, понтифик ни слова не сказал о тех, кто стоит за спиной бесчинствующих террористов, допускающих зверства в отношении христиан, и кто несёт ответственность за гуманитарную катастрофу в стране.
После письма, обращённого к «Большой двадцатке», папа Франциск объявил 7 сентября «днём молитвы и поста за мир в Сирии, на Ближнем Востоке и во всём мире». С этого момента тема христиан на Ближнем Востоке превращается папой в ключевую для обеспечения православно-католического сближения и «культивирования» чувства единства.
Иезуитская сущность политики Ватикана проявилась в полную меру во время событий на Украине осенью 2013 года. Они вновь показали, что иностранная интервенция осуществляется сегодня иными, нежели раньше, методами. Западные спецслужбы проникают на чужую территорию, создавая свои резидентуры, опорные точки, обширные агентурные сети, осуществляя военную подготовку завербованных лиц. Соответствующая работа ведётся с руководством религиозных организаций, призванным обеспечить лояльность верующих новому режиму. И Ватикан сыграл здесь одну из ключевых ролей, используя целую сеть своих разведывательных структур и сделав ставку на УГКЦ.

 

Глава УГКЦ Святослав Шевчук и папа Франциск во время литургии в соборе св. Петра

 

21 ноября папа Франциск в ходе встречи участников пленарного заседания Конгрегации по делам восточных церквей подчеркнул значение «примата кафедры св. Петра» для «универсального общения» поместных церквей, поскольку именно этот примат способствует единству различий в традиции. Он также подчеркнул, что перед восточными церквями стоит задача активизации общения с сообществами латинского обряда и призвал учиться «экуменическому духу и диалогу» у церквей в Святой Земле. И вновь выразил озабоченность ситуацией христиан на Ближнем Востоке.
В тот же день, 21 ноября, после объявления правительством Украины о приостановке подготовки к подписанию соглашения о катастрофической по своим последствиям для Украины ассоциации с ЕС начались массовые акции оппозиции в Киеве и других регионах Украины. Священники УГКЦ выполняли тут особую миссию. Они не ограничились моральной поддержкой сторонников евроинтеграции, но стали проводить агитацию, призывая верующих отправляться в Киев. Однако уверенность, с которой действовало руководство УГКЦ, была обусловлена поддержкой, оказываемой ему Ватиканом.
Действительно, 25 ноября произошло, как написала пресса, «выдающееся событие»: впервые в истории независимой Украины глава УГКЦ Святослав (Шевчук) отслужил Литургию на главном престоле Собора св. Петра в Риме в присутствии понтифика. Между тем, исключительное право служить на главном престоле ватиканской базилики имеет папа римский и те, кому он предоставляет такую привилегию. Как отметил пасторальный координатор для украинских греко-католиков в Италии отец Марко, «то, что Блаженнейший Святослав получил возможность, является свидетельством особого расположения папы к Украинской церкви и народу» (одна из влиятельных польских газет по этому поводу заметила, что «такое событие ещё недавно было бы воспринято в Москве как провокация»), В богослужении приняли участие 30 греко-католических епископов, 220 священников и около 5 тысяч паломников из Украины, Белоруссии, Литвы, Италии и других стран мира. Литургию отслужили на украинском, белорусском и итальянском языках.
Событие это произошло по случаю дня памяти Иосафата Кунцевича и 50-летия перенесения его мощей в собор св. Петра в Риме. Папа обратился к паломникам на итальянском языке, произнеся по-украински «Слава Иисусу Христу!» и заявив: «Глубокое общение, которое вы хотите углублять ежедневно внутри Католической церкви, помогло вам строить мосты братства также с другими церквями и церковными общинами на украинской земле и там, где присутствуют ваши общины. Пусть вас всегда сопровождает да благословит Господь Бог по заступничеству Пресвятой Девы Марии и святого Иосафата». «Память этого святого напоминает нам о сопричастности святых».
Как отметил докторант Папского Салезианского университета диакон Андрей Солецкий, присутствие мощей Иосафата в соборе св. Петра в Риме является «видимым знаком единства Украинской церкви с европейским христианством». Далее он заявил: «Сегодня, когда различные политические силы пытаются изменить цивилизационный вектор Украины, нам следует вспомнить подвиг священномученика Иосафата, который ещё в XVII веке отдал свою жизнь за единство Украинской церкви с епископом Рима… Святой Иосафат видел в этом единстве также цивилизационный путь, которым должен идти украинский народ. Отмечая 50-летие перенесения мощей св. Иосафата в Собор св. Петра в Риме, УГКЦ как раз показала своё стремление идти по этому пути. Уже сам факт присутствия мощей украинского святого в главном храме католического мира указывает на место Украинской церкви в контексте мирового христианства, а затем — на важную цивилизационную миссию Украины быть мостом единения между западной и восточной культурами…»
Он заключил, что, предоставив главе УГКЦ привилегию отслужить литургию в Соборе св. Петра, папа Франциск «таким образом подтвердил важную роль Украинской церкви и святого Иосафата, в частности, в создании будущего христианского лица Европы».
Так, изначально нам показали, по чьему примеру нас будут «единять» с европейским христианством. При этом тема единения стала ещё более актуальной после визита к папе римскому российской делегации во главе с президентом России В.В. Путиным, состоявшегося в тот же день.
Особую роль в укреплении положения Украины как «моста единения» сыграла тогда Польша, являвшаяся наряду со Швецией инициатором политики «Восточного партнёрства». 27 ноября польский президент Бронислав Коморовский открыто заявил в связи с решением украинского правительства о приостановке подписания соглашения: «Проблемой является политика натиска и шантажа, который по отношению к Украине применил её восточный сосед. На то не может быть согласия западного мира. Не так решаются вопросы стратегического уровня». Назвав политику России «имперской», он заключил, что «ЕС не складывает оружия».
А через день в Варшаве под патронажем Коморовского начала работу совместная российско-польская конференция «Будущее христианства в Европе: роль церквей и народов Польши и России», организованная Католическим информационным агентством (KAI), на которой присутствовала и российская церковная делегация во главе с митрополитом Иларионом, прибывшая для продолжения межхристианского «диалога», начало которому было положено подписанием 1 августа 2012 года рассмотренного нами «Совместного послания народам России и Польши» с призывом к примирению двух народов.
Однако тема сближения двух народов тут же отошла на второй план, уступив место другой.

 

Митрополит Иларион во время вечерни в католическом соборе Иоанна Крестителя в Варшаве

 

Отвечая на вопросы журналистов на пресс-конференции, митрополит Иларион повторил уже неоднократно проводимую им мысль о возможной встрече понтифика и патриарха, заявив, что она должна быть хорошо подготовлена с содержательной стороны. И в качестве центральной темы для этой встречи выделил ситуацию, в которой оказались христиане Ближнего Востока и ряда других регионов, а в качестве второй темы — защиту традиционных христианских ценностей. Таким образом, митрополит Иларион перешёл на язык понтифика и, лицемерно прикрываясь необходимостью защиты сирийских христиан, стал активно готовить общественность к встрече патриарха с папой.
30 ноября, перед началом заключительного заседания, митрополиту Илариону была вручена награда «За заслуги в области толерантности-2013», присуждаемая фондом «Толерантность» тому, кто содействует сотрудничеству представителей разных вероисповеданий и разных народностей на основе принципа равноправия. А вечером того же дня члены делегации РПЦ присутствовали на вечерне в католическом кафедральном соборе Иоанна Крестителя в Варшаве.
На следующий день митрополит Иларион встретился в Кракове с архиепископом Краковским, кардиналом Станиславом Дзивишем для обсуждения состояния православно-католических отношений, в частности сотрудничества в образовательной сфере и студенческого обмена между православными и католическими учебными заведениями. Кардинал пригласил патриарха Кирилла посетить Всемирные дни молодёжи, которые должны были состояться в Кракове в 2016 году. А чуть позже всплыли подробности готовящегося события, о которых сообщила уже польская Gazeta Wyborcza: «На Всемирный день молодёжи приедет папа Франциск. Сейчас предпринимаются все усилия, чтобы там присутствовал также глава Русской православной церкви патриарх Кирилл. Конференция стала этапом подготовки к этому беспрецедентному мероприятию: ведь ещё ни один папа римский за всю историю не встречался с православным патриархом. Визит Кирилла в Краков мог бы стать прелюдией к визиту Франциска в Россию. Если бы это произошло, папа сделал бы то, что не удалось Иоанну Павлу II».

 

Униаты на Майдане

 

Митрополит Иларион по этому поводу вновь заявил: «Я думаю, что такая встреча состоится, если обе стороны будут готовы. Надеюсь, что эта готовность наступит в ближайшее время».
Между тем, события в Украине принимали всё более острый характер. И когда после спровоцированного разгона «евромайдана» 1 декабря оппозиция начала массовые акции протеста, греко-католики показали, как они наводят «мосты братства» и «единения между западной и восточной культурами» и как они понимают «европейский вектор развития». Хотя архиепископ Станислав (Шевчук) и заявлял, что единственной позицией УГКЦ является позиция «диалога», она полностью поддержала демонстрантов, ударной силой которых были радикальные националисты из партии «Свобода», организаций «Патриот Украины», ОУН, КУН, ОУН-УНСО и необандеровских структур. Храмы греко-католиков, католиков и УПЦ УП стали обслуживать оппозиционеров, превратившись в центры мобилизации. На «евромайдан» прибыли греко-католические семинаристы Львовской, Ивано-Франковской и Дрогобыческой духовных семинарий, в полном составе присутствовала Киевская духовная семинария. 11 декабря Священный Синод УГКЦ обратился к участникам протеста с заявлением «о поддержке и солидарности со всеми, кто на Майдане».
При этом из уст некоторых униатских священников стали звучать уже радикальные призывы. Так, священник Коломыйско-Черновицкой епархии УГКЦ (Ивано-Франковской области) Михаил Арсенин в своей проповеди 6 декабря, выложенной в сети, заявил: «В сегодняшний день мы реально способны на революцию… С врагом не может быть другого языка, как шум леса — шум удавок, на которых повиснут коммунисты! Шум, который к каждому нашему сердцу взывает: возьми в руки оружие и отбрось страх! Не время бояться! Мы хотим убедиться, что завтра ни китайский негр, ни еврей, ни москаль не придёт отбирать мой дом! Только от каждого из нас будет зависеть, насколько наша рука не дрогнет перед врагом, насколько наш глаз будет держать в прицеле сегодняшнюю власть. Так пусть нашу руку утвердит приклад! Слава Украине!».
На стороне «евромайдана» выступила и Конфедерация католических епископов Литвы, в пресс-релизе которой было сказано о «поддержке демократических устремлений протестующих граждан Украины». Вмешаться в «борьбу за власть на Украине» призвал и председатель Конфедерации католических епископов Германии Роберт Цоллич, обратившись с этим к федеральному правительству и лично канцлеру А. Меркель. Известно, что на Майдане присутствовали члены католических орденов — «Опус Деи», Мальтийского ордена, распространявшего в своей палатке на площади буклет «Молитвенник революционера. Пять шагов к достижению духовной победы в Украине», ратующий за бескровный развал Украины. Активно участвовал в событиях и украинский филиал международной католической организации Caritas, чей президент Андрей Васькевич призывал Януковича уйти в отставку.
Такая позиция исключала какой-либо компромисс. И речь шла не просто о политическом выборе, а о выборе цивилизационном, поскольку в Украине решалась судьба Православия и «русского мира». 5 декабря митрополит Одесский Агафангел (Саввин) сказал в своей проповеди: «Непростые времена, смута. На майдан киевский собираются силы ада для того, чтобы сменить наш строй, принести зло, ненависть, разделение среди нашего народа».
Но если «западный лагерь» свой выбор обозначил чётко и однозначно, то попытки православной общественности заявить о своей приверженности «русскому миру» были квалифицированы руководством УПЦ МП как «политическое православие», осуждённое в 2007 году. Как заявил глава Синодального информационно-просветительского отдела УКЦ МП протоиерей Георгий Коваленко, «Церковь не делит своих верных по политическому или геополитическому принципу. И призывает не использовать религиозную риторику и символику в политической борьбе».
Что же касается самого Св. Престола, то он проявил внешнюю беспристрастность и сдержанность в оценке событий. Между тем, именно его позиция и обусловила такое уверенное поведение прокатолических сил в Украине, нейтрализовав активность православных. Ведь его новый курс в экуменической политике обоюдоострый. С одной стороны, он не допускает резкие и радикальные шаги самого понтифика, с другой стороны, он исключает любую критику его со стороны «партнёров», могущих быть обвинёнными в отказе от совместной борьбы за традиционные христианские ценности или за спасение христиан Ближнего Востока. В этих условиях, зная, что за их спиной мощная сила «экуменического консенсуса», униаты и не нуждались в открытой поддержке Ватикана.
Ни Московская патриархия, ни руководство ОВЦС свой голос в защиту православных так и не подняли. В этот критический для православных момент руководство ОВЦС было озабочено подготовкой встречи с понтификом. 10 декабря митрополит Иларион дал интервью газете «Коммерсант», в котором заявил, что тема прозелитизма «в значительной степени снята», что для них (видимо, для ОВЦС) «главной темой является сегодня защита христиан, проживающих на Ближнем Востоке», что требует «совершенно особых и экстраординарных усилий со стороны наших (РПЦ и римо-католиков) церквей». И дальше он вновь, но уже более подробно рассказал о встрече с папой римским: «Мы ведь о встрече патриарха с папой уже много лет говорим. Но мы говорим о том, что эта встреча должна быть хорошо подготовлена. И мы готовим её…» «Для нас встреча папы и патриарха — не самоцель. Для нас это один из этапов развития двусторонних отношений. Мы такую встречу готовы будем организовать, когда почувствуем, что созрели предпосылки для неё. То есть устранены основные препятствия в отношениях церквей».
Но что это за препятствия? Это не события в Киеве и не агрессивное поведение греко-католиков, о которых Иларион даже не упомянул. Главной проблемой он назвал ситуацию на Западной Украине: «Конфликт не изжит, на Западной Украине немало мест, где православные по-прежнему лишены храмов, о чём мы напоминаем регулярно нашим партнёрам в Римско-Католической церкви. Правда, в последнее время у нас появились добрые вести с Западной Украины. Появилась надежда на то, что Львовская епархия Украинской церкви Московского патриархата получит участок и здание для создания духовного центра… Если это событие произойдёт, оно, несомненно, скажется на скорости подготовки встречи».
Вот такие весы держала рука главного церковного дипломата: на одной чаше — здание с участком земли, то есть подачка, на другой — встреча папы с патриархом.

 

Кардинал Курт Кох

 

15 декабря 2013 года в рамках реализации папской программы экуменизма в Россию прибыл главный специалист по межхристианским отношениям кардинал Курт Кох. Программа его пребывания в нашей стране оказалась очень обширной. В Санкт-Петербурге он посетил Католическую семинарию, Православную духовную академию, где рассказал о современном состоянии православно-католических отношений. В Москве состоялась его встреча с митрополитом Иларионом в сфере культурного сотрудничества и студенческого обмена.
Затем его принял заместитель Министра иностранных дел А.Ю. Мешков, и, наконец, состоялась его встреча с патриархом Кириллом.
Главный итог визита Коха сотрудник Секретариата ОВЦС Алексей Дикарев выразил так: «Эти визиты внесут свой опосредованный вклад в копилку будущей встречи патриарха с папой». Сам же Кох подчеркнул:
«Подготовка к встрече важнее, чем сама встреча. Это событие исторического измерения и нуждается в подготовке, это очень важно».
То есть то, что происходило в это время в Украине, это и была «подготовка» к завершающим атакам католицизма, когда православные будут покинуты своей иерархией и изолированы от помощи России — для перестраивания цивилизационного кода народа. Таковы «мягкая сила» по-иезуитски, или иезуитизм в действии.
Лицемерие Ватикана особенно ярко проявилось в том, что, декларируя необходимость «единства усилий» с РПЦ в спасении христиан Сирии, он сквозь пальцы смотрел на участие униатов и раскольников-филаретовцев в революционном насилии и терроре, которые ставили под вопрос не только безопасность, но и само выживание православных. В преддверии кровавых событий (18–21 февраля) 14 февраля 2014 года папа римский объявил о создании Крымского экзархата УГКЦ, призванного укрепить позиции униатов и других антирусских сил в регионе, являющемся одним из мощных оплотов русской православной культуры.
Но продолжала хранить молчание и Московская патриархия. В разгар трагических событий, когда православный народ ждал того слова, которое может стать делом, Московская патриархия сообщала на своём сайте о событиях, связанных с издательской деятельностью, и только в 22.30 21 февраля, то есть когда уже всё было решено, патриарх наконец высказался по поводу событий в Украине, но это были общие, ничего не значащие слова. Патриарх повёл себя не как пастырь, но как политик, и в той геополитической игре, ареной которой стала Малая Русь, его политика оказалась враждебной интересам «русского мира».

 

Патриарх Кирилл и митрополит Иларион на совещании в Стамбуле в марте 2014 г.

 

Под лозунгом интеграции в Евросоюз Украину начали встраивать в западную цивилизацию, для которой «украинский нацизм» является своим, родным, поскольку является калькой немецкого нацизма, который сам лишь калька англосаксонского расизма, выросшего из талмудического иудаизма. Поэтому так рьяно поддержала Европа украинских нацистов, в поддержку которых единым фронтом выступили все «церкви» Украины: греко-католики, католики, раскольники-филаретовцы, автокефалисты, протестанты, иудеи и оккультисты. В этих условиях под ударом оказалась Православная церковь в Украине, которую нацистская хунта сделала заложницей своих интересов.
Однако «диалог» Ватикана с РПЦ продолжался и после переворота, и с началом военных событий в Украине. Только ключевая роль перешла теперь к Константинопольскому патриарху Варфоломею, отвечавшему за подготовку Всеправославного экуменического собора. И показательно, что отстаивающий концепцию «восточного папизма» архимандрит Е. Ламбриниадис именно в феврале дал самое подробное её изложение, чтобы не оставалось никаких сомнений в позиции Константинопольского патриархата.
5 марта, когда всё внимание русских людей было приковано к Украине в связи с угрозой со стороны бандеровских властей применения военной силы на юго-востоке страны и когда решался вопрос о Крыме, патриарх Варфоломей собрал в Стамбуле Всеправославное совещание предстоятелей и представителей 13 поместных православных церквей, на которое прибыл и патриарх Кирилл в сопровождении митрополита Илариона. События в Украине не изменили их планов. Совещание собралось для обсуждения обозначенных тем: преследование христиан в различных частях мира, особенно на Ближнем Востоке, вытеснение Церкви на периферию общественной жизни, следствия процессов глобализации, экономический кризис, укрепление внутреннего единства Православия и подготовка Всеправославного собора. Кризис в Украине не внёс коррективу в повестку дня, то есть о положении православных в Украине молчали все.
Итак, во время первой седмицы Великого поста патриарх Кирилл, несмотря на строгую дисциплину, предписывающую ему быть в это время со своей паствой, прибыл в Стамбул, чтобы способствовать сохранению «единства Православной церкви».
Каковы же были итоги совещания?
Как нам объявили, главным итогом стало всеобщее согласие о проведении Все-православного собора в 2016 году под председательством Константинопольского патриарха и о том, что решения на Соборе будут приниматься не голосованием, а консенсусом (единогласным волеизъявлением). При этом каждая делегация будет иметь один голос и выражать общее мнение всего её епископата, духовенства и верующего народа. Как заявил патриарх Кирилл, это важно для того, чтобы «не было столкновения, не было ничего, что могло бы подтолкнуть людей к разделению. Собор должен всех нас объединить… и примирить тех, кто ещё не в полной мере примирён». Поэтому регламент и повестка дня Собора, принципы его формирования, протокол его богослужений и заседаний, проекты основных соборных документов должны были быть предварительно согласованы всеми поместными церквями. То есть, на Собор делегация (один голос) должна была прибыть только для того, чтобы утвердить решения, с которыми уже все согласны, поскольку примирены. Как заявил митрополит Иларион, Собор «вообще не будет решать вопросы: он лишь провозгласит то, что будет решено поместными православными церквями заранее, на этапе подготовки к нему».

 

Стамбульская встреча

 

Сконцентрировав наше внимание на технических, процедурных вопросах, нам не рассказали, вокруг чего, кого и с кем будут примирять. Однако многое стало ясно из выступления патриарха Варфоломея.
Во-первых, он указал на огромный опыт экуменической — «всеправославной» деятельности последних 50 лет, начало которой в виде всеправославных конференциий положил предшественник Варфоломея — Вселенский Патриарх Афинагор. Благодаря Институту всеправославных конференций «созрели решения, принятые всеми православными, по вопросу отношений с неправославными. Для всех православных церквей сии постановления рассматривались как обязательные, которые должны воплощаться в жизнь как «внутреннее право» каждой из них».
Во-вторых, он выказал недовольство, что автокефальные церкви ведут себя часто как самодостаточные церкви — вырабатывая свою собственную позицию относительно неправославных. Принятые «всеправославно» постановления, то есть канонические нормы, некоторыми церквями не соблюдались, несмотря на то, что они их сами подписали. Такие церкви действуют самочинно, вырабатывая свою собственную позицию в отношении неправославных, допуская «противозаконную критику» установленных постановлений. «Лишь вселенским соборам подобает оспаривать сии постановления. В некоторых церквях церковные власти с терпением относятся к таковым явлениям… Но соборные постановления должны быть признаны всеми, ибо только таким образом хранится единство Церкви».
В-третьих, патриарх Варфоломей заключил: «Всё сие выявляет необходимость в некоем [регулирующем] органе, учреждённом официально или неофициально, который решал бы все возникающие расхождения и проблемы во избежание разделений и распрей… Мы должны развить сознание единства Православной церкви, и сие возможно достичь только через синодальность… Пришло время отдать предпочтение проблеме единства: как внутри каждой Церкви, так и между церквями».
Таким образом, был поставлен вопрос о необходимости нового наднационального регулирующего органа (Синода), который возвысит поместные церкви до совершенного единства. Этим органом и должен был стать Всеправославный собор 2016 года, вслед за которым, как нам дали понять, могут последовать и другие соборы. Как заявил патриарх Кирилл, «если какие-то вопросы не сумеем согласовать, не надо бояться отложить их на рассмотрение следующих соборов».

 

Патриарх Варфоломей и патриарх Кирилл

 

То есть 50 лет на всеправославных конференциях экуменисты-ротовцы подписывали какие-то экуменические документы, которые теперь были представлены патриархом Варфоломеем как «соборные постановления», носящие обязывающий характер, то есть ставшие законами. И эти законы нужно исполнять, сделав их «внутренним правом» каждой из православных церквей. Изменить такое, созревшее за полвека «право» может только Вселенский собор, но поскольку созывать собирались Всеправославный собор, получалось, что в перспективе он должен выйти на вселенский уровень, то есть включит в себя и католиков. Таким образом, всякое экуменическое новшество должно быть зафиксировано в виде закона, возражение против которого станет преступлением против единства Церкви.
К такой «точке» привёл православных Московский патриархат во главе с Кириллом, встав на путь целенаправленного отхода от православного Предания, от святоотеческого духа и строя. И это было объявлено главным средством сохранения единства Церкви. Это и был главный итог Стамбульского сговора. А цель Собора — узаконить ересь экуменизма.
Поэтому в этом единстве православных церквей так заинтересован Ватикан, чей представитель кардинал Кох совсем незадолго до встречи в Стамбуле заявил: «Православные церкви могут научиться тому, что первенство, в том числе и во вселенском масштабе Церкви, не только возможно и теологически допустимо, но и необходимо, и что сама напряжённость в межправославных отношениях указывает на уместность размышлений о служении единства на вселенском уровне». Единство с еретиками на вселенском уровне» — суть экуменизма. Такого единства уже достиг патриарх Константинопольский. К этому единству должен вести и Всеправославный собор.

 

Митрополит Иларион на приёме у патриарха Варфоломея

 

Сигнал паписта Варфоломея был принят верным папистом митрополитом Иларионом. По возвращении из Стамбула в Москву в своей проповеди он заявил: «Сейчас в церковной и околоцерковной среде распространяется разного рода литература, в которой говорится о том, что готовится Восьмой Вселенский собор, но это будет антихристов собор, поскольку на нём православные подпишут унию с католиками, откажутся от старого календаря, отменят посты, священникам разрешат вступать в брак во второй раз и так далее. Если вам попадётся в руки такая литература, не используйте её даже в хозяйственных или гигиенических целях — уничтожайте эти издания». Вот так иерарх РПЦ просветил православный народ в вопросе о важнейшем событии в жизни Церкви.
Всё объяснимо, ведь, как признался 22 марта сам Иларион, Всеправославный собор — это «проект, который существует уже более 50 лет». И готовился этот проект тайно, за закрытыми дверями, без освещения того, что происходит.
Назад: Глава 41. Папский синедрион в действии, или Диктатура Бергольо
Дальше: Глава 43. Челночная миссия митрополита Илариона