Глава 25. Солнечная дверь
Они не очнулись на берегу реки. Вместе со стремительно наполнявшими душу воспоминаниями к Майло пришло осознание, что так быть не должно, что это дурное предзнаменование. Он вспомнил, как в прошлый раз проснулся на дне колодца.
Ни цветов, ни солнечного света.
Только темнота.
– Это прикол такой? – сказал Майло. – Неужто они все еще бесятся из-за того, что мы сбежали?
Эй! А где Сюзи?
– Ау!
– Я здесь, – раздался голос Сюзи. Он звучал испуганно и неуверенно. Ничего удивительного, ведь ей впервые пришлось умереть.
Она сидела слева и держалась за голову. Вид у нее был немного ошарашенный. Он молча взял ее за руку и стал ждать.
– Мы умерли, – выдохнула она. – Я умерла! Вау. Ни хрена себе! Раньше я сама была Смертью! Прямо как какая-нибудь богиня! Боже мой, боже мой, боже мой.
Не самая простая участь. Большинство людей, попадавших в Загробный мир, обычно вспоминали, что когда-то были дальнобойщиками или страусами.
– Мы должны были очнуться у реки, – сказала она. – Там я обычно тебя встречала. Почему мы не на берегу реки?
– Наверное, они еще злятся, что мы сбежали. А может, и нет. Так, предположение.
Постепенно стали проступать очертания окружавших предметов, и Майло понял, что они находятся посреди какой-то библиотеки. Стены обшиты темным деревом. Камин с барельефом лисы над замковым камнем. Кожаные кресла. Низкий стол в форме морского сундука.
– Думаю, все будет в порядке, – предположил он и немного сдавил руку Сюзи.
Сюзи пожала плечами.
– Для тебя, может, и будет. Мой поступок сродни предательству. Вселенским сущностям не положено жить. Мы должны следить за жизнью других людей и чихвостить их за промахи.
За пределами библиотеки что-то происходило. Сквозь закрытые ставни глубоко посаженных окон лилось некое подобие света. Доносились голоса… и едва слышный гомон. Как если бы по ту сторону толстых стен собралась толпа. Вроде той, что в прошлый раз попыталась оттащить его на плаху.
– Полагаю, у тебя не осталось космических сил? – спросил Майло. – А то ты могла бы просто вынести нас отсюда, или…
Сюзи хрустнула пальцами. Моргнула.
– Нет. Ничего, – ответила она.
Глаза Майло расширились. Сюзи была…
– Цельная! – завопил он и сжал ее в объятиях. – Ты цельная! Не исчезаешь!
– Я заметила, – сказала она. – Как и ты. Не понимаю, что это значит.
Поразмыслив, Майло пришел к выводу, что тоже не понимает. Но если это значит, что Сюзи больше не угрожает раствориться в небытии, то хорошо. Может, так оно и есть?
В конце коридора распахнулась дверь, и в комнату, распихивая кресла, влетела Мама. Ее огромные руки тянулись к ним. Мама сдавила Майло, подобно удаву. Он не мог дышать. Сюзи извивалась и отбивалась рядом; теперь Мама схватила их обоих. Они тонули в ней, как если бы она была теплым, болотистым заливом европейского моря.
– Я ошибалась, – услышал он Мамин голос. – Надо было догадаться, что ты сделал с Буддой. А потом ты вернулся и преподал один из важнейших уроков в истории. Молодец.
Сюзи все сильнее сжимала руку Майло.
Неужели им удалось?
– Да, – сказала Мама. Из ее глаз брызнули слезы. Целыми потоками.
– Хочешь сказать…
– Совершенство.
Сюзи ахнула. Облегчение волной накрыло Майло, и он едва не обмочился.
Из другой комнаты ниже по коридору раздался голос Няни.
– Поздравляю, – прокаркала она. В библиотеку забрели несколько ее котов.
– Долговато тужился, – добавила она.
– Все ждут, – сказала Мама, снова распахнув руки и подтолкнув их к массивным дубовым дверям. – В буквальном смысле все. Хочешь верь, а хочешь нет, но твоя толпа будет побольше, чем у Будды. Ты, Майло, – самая старая человеческая душа. А ты, Сюзи, – не знаю, смогу ли когда-нибудь привыкнуть к этому имени, – ты просто что-то с чем-то. На самом деле никто не знает, что с тобой теперь будет. То есть тебя породил вселенский разум, но не как человека, а теперь ты возвращаешься, прожив человеческую жизнь…
– Я рискну, – сказала Сюзи. – Всяко лучше альтернативы.
У Майло немного закружилась голова; ноги подкашивались. Слишком много нужно осознать. Почти как на выпускном, но не совсем. Похоже на… Он не знал, на что это было похоже.
За спиной раздался голос Няни.
– Обещаю, – сказала она низким, теплым голосом мамы или бабушки, – что по ту сторону Солнечной Двери тебя ждет только счастье и единение. Вот увидишь.
Она обняла сзади. Ощущение, как будто тебя обнимает добродушный прутик.
Он ей верил.
– И кстати, – сказала Сюзи. – По поводу Солнечной Двери.
– Ммм? – хором удивились Мама с Няней.
– Мы пойдем вместе.
Мама и Няня переглянулись. Беззвучно что-то обсудили. Пожали плечами.
– Можете попробовать, – сказала Няня. – Хотя так не положено. Видите ли, в Сверхдуше всё едино.
– Мы не спрашиваем, – сказал Майло.
Мама и Няня выглядели немного взволнованными, но кивнули. Майло взял Сюзи за руку, и они вместе предстали перед дверьми. Двери широко распахнулись. Внутрь хлынул свет, ослепляя их. Крики и вопли оглушили их. Им не оставалось ничего, кроме как послушно двинуться вслед за Мамой, которая, наподобие мягкого буксира, потянула их в самую гущу столпотворения.
Чьи-то пальцы касались их, пока они шли. Мама толкала их вперед. Они протискивались через толпу, словно горошины в тюбике зубной пасты.
Люди были везде, прямо как последователи Будды. Холм, заливные луга и мост были усеяны бурлящей, копошащейся толпой; тут и там кто-то махал, пел; всюду – буйство красок, пестрые флажки. В городе под холмом люди стояли на крышах домов. В воздухе парили воздушные шары и жужжали цеппелины.
Люди были и в реке. Забредали так глубоко, как могли, и стояли, аплодируя и ликуя. Казалось, их чистый восторг был осязаем. Они радовались, потому что стали свидетелями чуда, происходившего с Майло и Сюзи, и знали, что когда-нибудь настанет их черед.
Воздух над рекой звенел и трепетал, как будто кто-то ударил в невидимый гонг. Лучащиеся волны света и радости сливались воедино и образовывали подобие туннеля.
Они достигли берега реки и побрели по мелководью.
Сюзи взяла Майло за плечо, их глаза встретились. Заключив друг друга в объятия, они позволили толпе нести себя в нужном направлении.
Во взгляде Сюзи сквозило безумие, она не могла произнести ни слова. Майло склонился, чтобы поцеловать ее, увидел, как глаза ее сомкнулись, а губы приоткрылись…
Дверь будто обступала их, затягивала внутрь.
Они были двумя пловцами посреди потопа. Майло почувствовал, как их души растекаются, подобно арахисовому маслу. Идеальное ощущение. Даже по-своему сексуальное. Они пронизывали друг друга, слившись в долгом, страстном, влажном поцелуе, и вместе плыли сквозь Сверхдушу.
Вместе.
Всего секунды три.
