Явившийся по приказу полковника Горшок трясся как осиновый лист.

– Придется тебе ответить на пару вопросов, малыш, – сказал Сласть. – Начни с того, что знаешь об этом Грае.

Горшок сглотнул:

– Слушаюсь, господин полковник.

Он рассказал. И рассказал еще раз, когда Сласть потребовал вспомнить каждое услышанное слово. Горшок умолчал только о сообщении и пакете.

– Загадочно, – промолвил полковник. – Весьма. Ты ничего не забыл?

Горшок нервно переступил с ноги на ногу.

– А к чему это все, господин полковник?

– Скажем так: письмо в пакете оказалось очень интересным.

– Простите, сударь?

– Очень длинное, хотя прочесть его никому не удалось. Совершенно незнакомые письмена. Возможно, язык Драгоценных городов. Интересует меня другое – кому предназначалось письмо? Оно единственное или их было несколько? Горшок, наш приятель в большой беде. Если придет в себя, у него будут неприятности. Серьезные. Потому что настоящие бродяги писем не пишут.

– Но, как я говорил, он пытался найти своих детей. И он мог быть родом из Опала…

– Знаю. Этому есть кое-какие свидетельства. Возможно, он сумеет убедить меня в этом, когда очнется. С другой стороны, мы в Курганье, где все необычное – подозрительно. А теперь вопрос, сынок. И ответь на него правильно, или у тебя тоже будут неприятности. Почему ты пытался спрятать пакет?

Момент истины. От которого нет спасения. Горшок молился, чтобы этот момент не наступил. И теперь понял, что его верности Граю недостаточно.

– Грай просил меня, если с ним что-то случится, отправить письмо в Весло. Письмо в пакете из промасленной кожи.

– Так он ожидал чего-то?

– Не знаю. И что было в письме, и зачем Грай его приготовил, – тоже не знаю. Он просто назвал мне имя. И просил, когда я отошлю пакет, кое-что сообщить вам.

– И?

– Я не припомню точных его слов. Но он хотел, чтобы вы знали: тварь в Великом кургане уже не спит.

Сласть взвился со стула как ужаленный:

– Ах так? Откуда он узнал? Не важно. Имя! Немедленно! Кому следовало отправить пакет?

– Кузнецу по имени Песок. В Весло. Это все, что я знаю, сударь. Клянусь.

– Хорошо. – Казалось, Сласть не обратил внимания на последние слова. – Возвращайся на свой пост, парень. И вызови ко мне майора Клифа.

– Слушаюсь.

На следующее утро Горшок наблюдал, как конный отряд под предводительством майора Клифа отправился арестовывать кузнеца Песка. Юноша чувствовал себя очень виноватым. Но он же никого не предал, верно? Если бы Грай оказался шпионом, Горшок мог предать сам себя.

Он пытался сгладить вину, ухаживая за Граем с почти религиозной самоотверженностью. Больной всегда был сыт и чист.