По Опушке быстро разнеслись слухи и самые невероятные истории. Шед услышал о корабле из Можжевельника через несколько часов после его прибытия. Новость оглушила. Черный Отряд сбежал? Разгромлен собственными хозяевами? Сущая бессмыслица. Да что же, черт побери, там происходит?!

Мама, Сал, друзья – что стало с ними? Если слухи верны хотя бы наполовину, это значит, что в Можжевельнике царит полное разорение. Битва с Черным замком пожрала город.

Отчаянно захотелось отыскать кого-нибудь и расспросить о своих. Но Шед подавил соблазн. Необходимо забыть о своей родине. Он же знает Костоправа и его банду: все это могло быть подстроено с единственной целью выманить беглеца из укрытия.

Целый день он прятался в своей комнате, обдумывая положение, пока не пришел к выводу, что ничего не должен предпринимать. Если Черный Отряд в бегах, то он скоро уберется отсюда, не дожидаясь, когда его настигнут прежние хозяева.

А нужен ли сам Шед Взятым? Нет. Он с ними вроде не ссорился. До его преступлений им нет никакого дела. Остаются только могильные сторожа… Тавернщик подумал о гниющем в тюрьме Воле, которого обвинили в убийстве Ворона. Этого он не понимал совершенно, но слишком нервничал, чтобы разобраться получше. Выживание Вола – мелкая проблема по сравнению с выживанием Маррона Шеда.

После дневного уединения было решено выйти из дому. Шед искал компаньона среди владельцев таверн в надежде заняться привычным делом.

Надо подыскать заведение получше, чтобы не увязнуть потом в долгах, как было с «Лилией». Каждый раз, когда он вспоминал о своей «Лилии», им овладевала тоска по дому. Ностальгию усиливало безысходное одиночество. Всю свою жизнь он был один, но не одинок. Изгнание стоило Шеду тяжких душевных мучений.

Узкая темная улица шла на подъем. Шед пробирался по грязи, оставленной ночным дождем, как вдруг какое-то движение, уловленное краем глаза, напугало его до дрожи. Он развернулся так резко, что сбил с ног другого пешехода. Помогая тому подняться и рассыпаясь в извинениях, Шед всмотрелся в темноту переулка.

– Должно быть, воображение шутит, – пробормотал он, расставшись с прохожим.

Но внутренний голос говорил совсем другое. Шед видел. И слышал, как негромко прозвучало его имя.

Тавернщик вступил в темный проем между домами. Там его никто не ждал.

Он прошел еще квартал и нервно рассмеялся, пытаясь убедить себя, что все-таки это была игра сознания. Да и какого черта тварям из замка делать в Опушке? Их уничтожили, должно быть… Но солдаты Черного Отряда, сбежавшие сюда, тоже не знают этого наверняка. Они смотались еще до окончания битвы. Они всего лишь надеются, что победили их бывшие хозяева, потому что другая сторона – еще хуже.

Нет, это глупые рассуждения. Ну как твари могли сюда добраться? Ни один капитан не взял бы с собой этаких уродов.

«Шед, ты напрасно изводишь себя. Нет причин бояться».

Он вошел в таверну под названием «Рубиновый кубок». Хозяин гостиницы, где жил Шед, порекомендовал ему обратиться сюда.

Разговор с Селькирком, владельцем «Рубинового кубка», оказался плодотворным. Условились, что завтра вечером Шед зайдет опять.

Шед и его предполагаемый партнер пили пиво. Предложения иноземца показались Селькирку выгодными, и теперь он пытался продать «Рубиновый кубок» целиком.

– Вечерняя выручка увеличится, как только прекратится эта паника.

– Паника?

– Ага. Тут в округе пропало несколько человек. На прошлой неделе – пять или шесть, после наступления темноты. Совсем не похоже на местные банды. Поэтому люди не кажут носа на улицу. Теперь у нас по вечерам гораздо тише обычного.

Шеда бросило в жар. Он сидел прямой как палка, с пустыми глазами. Точно змеи из-под камня, выползали былые страхи. Рука потянулась к кулону, спрятанному под рубашкой.

– Эй, Маррон, в чем дело?

– Все как в Можжевельнике… – Он даже не думал о том, что произносит это вслух. – Но там были только мертвые. И они хотели добыть живых. Надо уходить.

– Шед, да что случилось, черт возьми?

Тут он очнулся:

– О, прости, Селькирк. Да-а. Все хорошо, но сначала мне нужно кое-что сделать. Кое-что проверить.

– В смысле?

– К тебе это не относится. Мы договорились, можно начинать. Завтра я перевезу сюда вещи, мы пригласим законников и оформим сделку. Просто кое-что необходимо уладить немедленно.

Почти бегом Шед покинул таверну. Он совершенно не представлял, что надо делать, куда спешить. И не был уверен, что не помешался на черных тварях.

Но одно знал наверняка: то, что произошло в Можжевельнике, повторится в Опушке. И произойдет это гораздо быстрее, если гады занялись сбором тел самостоятельно.

Он снова ощупал кулон, подумав о том, сколь надежна эта защита. Сохранила ли вещица какую-нибудь силу?

Он торопился в гостиницу, где снимал комнату. Люди там терпеливо относились к его расспросам, делали скидку на то, что Шед не местный. Он спрашивал о Вороне. Об этом убийстве говорил весь город. Его совершил иностранный блюститель закона. Так сказали помощники этого самого блюстителя. Но никто не знал подробностей. Очевидцев смерти Ворона, за исключением Асы, не было. А Аса – в Можжевельнике. Наверное, уже мертв. Ведь Черному Отряду не нужны лишние свидетели.

Мимолетное желание связаться с остатками Отряда пропало. Солдаты вполне могут разделаться и с Шедом. Так что надо разбираться самому.

И начать с места гибели Ворона. Кто знает, где произошло убийство? Аса. Но Асу не достать. Кто же еще? Как насчет Вола?

Шеда передернуло. Вол был олицетворением ужаса, который изводил Шеда еще дома, в Можжевельнике. Вол сидит за решеткой, но все равно Шед привык его бояться. И скажет ли этот тип что-нибудь полезное?

Найти Вола нетрудно, любой встречный скажет, где главная тюрьма. Вот только хватит ли Шеду смелости разговаривать с арестантом? Должно хватить, ведь сейчас в опасности весь город.

Больная совесть разрывала Шеда на части. Он натворил таких дел, что теперь просто не находил себе места. Совершенные им преступления не оставляли никакой надежды на прощение. Или он не прав? Вроде нынче представился шанс искупить часть вины…

– Не будь дураком, Маррон Шед, – сказал он себе. – Чего ты так разволновался? Опушка сама о себе позаботится. Надо перебираться дальше, в другой город.

Но что-то гораздо более глубинное, чем трусость, шептало, что он не сможет убежать – ни из этого города, ни от самого себя. В Опушке появились черные твари. И два человека, имевшие отношение к Черному замку, тоже здесь. Это не может быть простым совпадением.

Допустим, он побежит дальше. Что помешает монстрам последовать за ним, куда бы он ни направился?

Он связался с дьяволом. Спинным мозгом Шед чувствовал, что должен нить за нитью распутать сеть, в которую угодил.

Он отодвинул обычного, повседневного, трусливого Шеда в сторону и вывел вперед того Шеда, который принимал участие в охоте на Карра и в результате избавился от своего мучителя.

На следующий день Шед уже не помнил той чуши, которую он нес, чтобы прорваться в тюрьму. Однако этот бред сделал свое дело, проложил ему дорогу к Волу.

Пережитые беды не сломили инквизитора. С дикой бранью он подскочил к решетке, плюнул в Шеда и пообещал ему самую мучительную смерть.

– Да ты больше никого не покараешь, – возразил ему Шед. – Разве что здешних тараканов. Так что заткнись и выслушай. Забудь про то, кем ты был, и подумай, кто ты сейчас. Я твоя единственная надежда выбраться отсюда.

Шед поразился. Нашел бы он в себе хоть половину такой отваги, не будь между ним и Волом решетки?

Лицо инквизитора приняло бесстрастное выражение.

– Говори.

– Не знаю, какие слухи до тебя дошли, – может, вовсе никаких. После того как ты отбыл из Можжевельника, туда пришел Черный Отряд. Он захватил власть. Его Госпожа с подручными тоже появилась в городе. Они штурмовали Черный замок. Я не знаю подробностей сражения, но, похоже, город стерт с лица земли. Не дожидаясь, чем все кончится, солдаты из Отряда захватили корабль и смотались оттуда. Теперь они здесь, ждут, что за ними погонятся их хозяева. Какой в том прок хозяевам, мне неизвестно.

Вол задумчиво рассматривал Шеда:

– Правду говоришь?

– Все из вторых рук.

– Эти сволочи из Черного Отряда упекли меня сюда. Оговорили, улики подтасовали. Я не убивал Ворона, мы только подрались. Проклятье, да он сам чуть меня не прикончил!

– Ворон мертв. – Шед изложил то, что видел Аса. – Я догадываюсь, кто с ним расправился и каким образом. Мне нужно лишь выяснить, где это произошло. Тогда я смогу убедиться. Если расскажешь, я постараюсь вытащить тебя отсюда.

– Я могу указать лишь приблизительно. Знаю, где мы столкнулись и в какую сторону они с Асой убежали. А зачем тебе?

– Мне кажется, твари из замка заразили Ворона. Чем-то вроде семени. Наверное, поэтому он и умер. Как тот человек, что принес в Можжевельник зародыш замка.

Вол нахмурился.

– Понимаю, – кивнул Шед, – звучит неубедительно. Но слушай дальше. Я видел на днях тамошнего монстра. Он стоял совсем рядом и смотрел на меня. Да! Я знаю, как эти твари выглядят, потому что встречался с ними раньше. А еще стали исчезать люди. Пока не много, недостаточно для того, чтобы поднялся шум. Но жители уже боятся.

Вол отошел вглубь камеры и уселся на пол, опершись спиной о стену. Больше минуты он молчал. Шед занервничал.

– Зачем тебе это надо, тавернщик?

– Отдаю долг. Вол, я побывал в плену у Черного Отряда и очень многое узнал об этом замке. Никто даже не догадывается, насколько это ужасно. Замок оказался воротами в преисподнюю. И чудовище по имени Властелин пытался проникнуть через них в наш мир. Я помог замку вырасти настолько, что им заинтересовался Черный Отряд и колдуны Госпожи. Если Можжевельник разрушен, то я в этом виноват больше, чем кто-либо еще. А теперь та же судьба угрожает и Опушке. Я смогу как-нибудь остановить тварей. Если найду семя.

Вол захихикал. Хихиканье перешло в смех, а смех – в хохот.

– Тогда будешь гнить здесь! – заорал Шед и двинулся к выходу.

– Стой!

Шед обернулся. Вол справился с весельем:

– Прости. Это так неожиданно. Я имею в виду твою совесть. Но я, конечно, чувствую, что в этот раз ты не соврал. Ладно, Маррон Шед, давай попытайся. И если у тебя получится, возможно, я не потащу тебя обратно в Можжевельник.

– Вол, нет больше Можжевельника, некуда меня тащить. По слухам, Госпожа собиралась обчистить Катакомбы после победы над Черным замком. Ты понимаешь, что это значит? Всеобщее восстание.

Тут Волу стало совсем не до смеха.

– Прямо по Колдобинскому тракту, двенадцатая миля. Налево до первого проселка, мимо сухого дуба. Потом еще миль шесть, за ферму. Там дикие места, лучше вооружиться.

– Вооружиться? – Шед расплылся в застенчивой улыбке. – Маррон Шед так и не научился пользоваться оружием, смелости не хватило. Но за совет спасибо.

– И не забудь обо мне, Шед. Суд начнется на первой неделе следующего месяца.

– Не забуду.

Когда, по прикидкам Шеда, шесть миль от Колдобинского тракта остались позади, он слез с арендованного мула и повел его за собой. Так преодолел еще полмили. Узкая дорога, поросшая жестким кустарником, петляла по пересеченной местности – даже не проселок, а звериная тропа. Непохоже, чтобы ею часто пользовались. Странно. Что здесь делали Аса с Вороном? Ни одна сколько-нибудь внятная версия не приходила в голову. Аса утверждал, что они бежали от Вола. Если так, то почему не направились дальше по Колдобинскому тракту?

Нервы аж гудели от напряжения. Шед потрогал кулон и спрятанный в рукаве клинок. Все-таки он раскошелился на оружие, приобрел два добротных ножа. Один – на пояс, другой – в рукав. Но они нисколько не прибавили ему уверенности.

Тропинка повернула вниз, к ручью, и еще несколько сотен ярдов следовала вдоль него. Наконец она вывела путника к широкой поляне.

Шед, горожанин до мозга костей, никогда в жизни не видел местности более дикой, чем Выгородка. Какое-то необъяснимое чувство опасности остановило его на краю поляны. Он опустился на колено, раздвинул кусты и тихо обругал мула, толкнувшего его в спину носом.

Догадка оказалась верна.

На поляне стоял черный камень. Здоровенный, с хижину высотой. Шед вытаращился на лица, застывшие в немом крике ужаса и боли.

Самое подходящее место для таких дел. При столь быстром росте все будет кончено еще до того, как кто-нибудь обнаружит эту штуковину. Если только не наткнется на нее случайно. И велики шансы, что случайный очевидец сам послужит строительным материалом.

Сердце бухало, как молот. Больше всего Шеду сейчас хотелось бегом вернуться в Опушку и там завопить о близкой беде.

Достаточно. Он узнал все, что хотел узнать. Пора сматываться.

Однако Шед медленно двинулся вперед. Он бросил поводья, но мул, завидев высокую траву, последовал за ним. Осторожно, с остановками Шед приблизился к черной глыбе. Ничего не произошло. Он обошел вокруг.

С этой стороны камень имел четкую и понятную форму. Из него получится крепость, точь-в-точь как та, что нависала над Можжевельником. С одной только разницей – ворота будут смотреть на юг.

К камню вела хорошо натоптанная тропа. Еще одно подтверждение догадки.

Откуда тут взялись черные монстры? Означает ли это, что они разбросаны по всему миру, что таятся в потемках и открываются только тому, кто заключает с ними сделку?

Возвращаясь к тому месту, откуда вышел на поляну, Шед обо что-то споткнулся.

Кости. Человеческие. Целый скелет – голова, руки, ноги… На нем лохмотья – эту одежду Шед видел на Вороне сотню раз. Он опустился на колени:

– Ворон, я ненавидел тебя. Но и любил тоже. Я не знал злодея хуже, чем ты. Но не знал и друга лучше. Ты заставил меня почувствовать себя человеком.

Глаза наполнились слезами.

Шед покопался в памяти, нашел заученную в детстве молитву по умершим и запел голосом, не привыкшим выводить мелодии.

Только один раз, почти неслышно, шевельнулась трава. На плечо тавернщику легла рука.

– Маррон Шед, – сказал голос.

Шед взвизгнул и схватился за нож.