Перебирая отобранные мной документы по Первому Тунгусскому метеориту, я видел, что любопытствующие в библиотеку заглядывали, и нередко. По степени сохранности бумаг можно было определить, какие темы интересуют абонентов прежде всего — весьма ценный материал для писателя. Некоторые листы были совершенно чистыми, свежими. Но встречались распечатки и вырезки, выглядевшие так, словно в них селёдку заворачивали, с пятнами и обтрёпанными краями. К этой категории относились и вот эти документы.

«Писатель В.Я. Шишков экспедировал в 1911 году в Тунгусские дебри, проводя гидрологические изыскания. И даже будто бы набрёл с участниками своей экспедиции на вывал — но метеоритный ли? Архив Шишкова во время Великой Отечественной войны сгорел в блокадном Ленинграде. И если кому-то кажется, что он существует, то через неполных сотню лет этот факт, пусть и завершившегося существования, может быть подвергнут сомнению. Просто поразительно, с какой скоростью былое обрастает сказками и легендируется неконкретностью обстоятельств, переменой мест слагаемых и избирательным воспроизведением последовательности событий. Ещё более странными кажутся малоизвестные широкому кругу заметки первого исследователя метеорита о том, что его явно опередила какая-то другая экспедиция, которую местные жители видели там ещё в 1909 году. Шишков потом долго пытался навести справки о „коллегах“, но тщетно — никто ничего не знал. Более того, как затем ему заявил почтмейстер ближайшего посёлка, люди со странными тяжелыми железными ящиками появились в тех местах… за месяц до падения метеорита, который свалился на головы тунгусам 30 июня 1908 года! И они не только не пояснили толком, что находится в этих контейнерах, но даже не взяли с собою проводника. Конечно, неизвестная экспедиция могла оказаться там совершенно случайно и искать, например, золото. Вроде бы ничего таинственного нет — дело скорее пахнет уклонением от выплаты налога на добычу драгметалла. Однако это если рассматривать её в отдельности от того, что происходило в мире в первой половине 1908 года…»

«Весной 1908 года во многих эзотерических обществах Европы и России не стихали тревожные разговоры о близкой глобальной катастрофе. Приближение чего-то жуткого ощущали многие. Проповедники пророчили близкий конец света. Но что именно должно было произойти, где и когда? Ясности не было. Начиная с марта, в природе творилось нечто странное. В небе — необычные свечения, светящиеся раскаленные шары, радуги при отсутствии дождя, многочисленные гало вокруг солнца, яркие цветные зори, невероятные для юга белые ночи… Отмечались цикличные скачки магнитных импульсов в атмосфере планеты, фиксируемые учеными в Германии. Все прекратилось в июне 1908 года после ужасающего взрыва над енисейской тайгой, когда в сибирской тайге произошло то, что позже назовут падением Тунгусского метеорита. Но даже сотню лет спустя никто не знает, что же на самом деле произошло на берегах Подкаменной Тунгуски. По свидетельству аборигенов, события развивались примерно так: двое суток в небе стояло свечение, ночью было светло, как днем, а потом раздался грохот и огненный меч разделил небеса надвое, прочертив над тайгой дымящийся след до горизонта. Современные ученые сравнивают удар с ядерным. Эвенки посчитали, что это бог Огды разгневался и превратился в огненную птицу. „Бабушка рассказывала, что когда на землю упал бог Огды, был сильный пожар. Земля тряслась. Чум упал. Ураган поднялся. Олени разбежались“, — говорит Вячеслав Иванов, житель поселка Ванавара. Метеорит или нечто другое вызвало взрыв мощностью в тысячу Хиросим. Теорий — десятки, вплоть до неудачного вторжения на Землю инопланетян. Тем временем загадка остаётся загадкой, а в сибирскую тайгу по-прежнему тянутся сталкеры. Многочисленные экспедиции раз за разом ищут осколки метеорита, следы применения уникального оружия, остатки инопланетного корабля. На сегодняшний день ученые разводят руками: механизм тунгусского взрыва им неизвестен, нужны или новые данные, или новая гипотеза»…

Переложив направо последнюю вырезку, на этот раз из районной газеты, я собрал листы бумаги в стопку, не торопясь подровнял и положил в папку. Да уж, много интересного материала накоплено! Чувствовалось, что единственной библиотекой Каменных Крестов некогда руководил человек, искренне увлечённый этой проблемой. Книги, потрёпанные брошюры, пожелтевшие бумажные статьи, относительно свежие распечатки из интернета… Заказав выборку, я наивно рассчитывал быстренько отработать материал прямо в клубе. Не тут-то было! Пришлось тащить всё в квартиру и потратить на изучение почти два дня. Новиков смело вызвался стать участником исследовательской группы, но уже через два часа спёкся и убежал по своим делам.

Набор впечатлений в результате получился весьма неоднозначным. Уж больно много мути поднято вокруг этой катастрофы. И поиски странные — чем дальше по времени действия, тем меньше науки. Приоритет исканий определялся своеобразной модой. Ныне уже никто не ищет на месте падения обломки космических кораблей Казанцева и следы чудовищной силы энергетического луча Теслы. Во времена кризиса идеологий и верований новоявленные исследователи на поверку всё чаще и чаще оказываются разномастными эзотериками, ясновидцами и нетрадиционными лекарями. Сейчас модно искать не весьма определённые материальные следы, а некие «места силы» и целебные травы, наследственно получившие волшебные свойства. Не удивлюсь, если там уже проводятся снятия приворотов, секретные обряды приобщения к Высшему Разуму и очищения грешных душ.

Кто только не едет в Ванавару! Со всего мира каждый год в заповедник спешат новые группы, заранее имеющие свою единственно правильную версию. Но главными в этой исследовательской иерархии, как мне показалось, являются томские и отчасти новосибирские исследователи, давно объединённые в профильные кланы. Мазу держат. Такая роль, отведённая именно Томску, не удивительна, ведь именно выпускники ещё дореволюционных учебных заведений этого старинного города являлись первооткрывателями Восточной Сибири и всего Енисейского бассейна.

Я могу ошибаться, но дело обстоит так, что в наши дни ни один серьёзный учёный и близко не подойдёт к этой теме, шарахаясь от неё как чёрт от ладана, и опасаясь получить среди коллег пагубную репутацию «эзотерика». И это с учётом, что заслуживающих серьёзного внимания загадок и неясностей в теме более чем достаточно. Может, что-то изменится после падения Второго Тунгусского? Какие-то группы уже улетели на место, и полетят ещё, вот только кто они по профилю?

Тем не менее полученная информационная инъекция позволила мне по-новому взглянуть на предупреждение Петра Полигуса и его рассказ. Интересная здесь версия возникает! Получается, что земные нечистые силы регулярно пополняются свежими силами после каждого падения метеорита или астероида. И силы эти, если можно так сказать, этнические. Упал Тунгусский, и во все стороны начали разбегаться демоны северные, таёжные. Челябинский — уральские, местные… А если небесное тело рухнет где-нибудь в Мексике, то от кратера веером начинают распространяться какие-нибудь чупакабры.

В конце концов какие-то из них достигают и территории нашей страны, где ошарашенные случайные наблюдатели потом рассказывают такое, о чём люди сроду не слыхали. Зато у всех местных народов эти твари давно классифицированы, расставлены по полочкам и описаны в сказаниях. Нужно просто интересоваться мифологией.

Так, а если из Гаити ринутся? Или из Африки, последнее опасней. Главное отличие так называемых африканских зомби от гаитянских в том, что в Африке под понятием зомби имеется ввиду злой дух мертвеца, именно дух, который насылается с целью причинения вреда. На Гаити же дело обстоит по-другому, там насылают не дух, а непосредственно воскрешенный труп… Зомби, господа-товарища, заказывали? Встречайте! Писательская фантазия смело рисовала жуткие сценарии загадочных исчезновений и кровавых происшествий. Можно было бы повеселиться, если бы не печальная явь — вот они, гады, рядом болтаются, за чертой посёлка! Эх, не тот я начал писать роман, не тот.

Необходимо учесть, что далеко не все падения метеоритов учитываются, большинство мелких булыжников вообще падает бесконтрольно, так что провокативный фактор сохраняется, действует постоянно. И эти твари, порой материальные, а порой бестелесные или же меняющие свою суть в зависимости от времени и обстоятельств, никогда на Земле не переводятся, их регулярно видят охотники и геологи, жители далёких окраин и случайные туристы. Видят и помалкивают, не желая казаться как минимум чудаками.

И все-таки хотелось бы знать, насколько эта нечисть осязаема? Ну, это вопрос не для моей квалификации. Если уж все томские учёные люди не могут объяснить феномен… Но эти чудовища смертны, их существование конечно, как и должно быть во Вселенной. Мрут сами или в схватках со зверьём и в борьбе с природой, кого-то из них отстреливают, численность снижается, мифология слабеет. Однако проходит короткое время, и… Бах! Новый импульс, новое нашествие. Так, что ли? Ужас.

Кроме материалов по метеориту, я прихватил книги по эвенкийской, нганасанской и ненецкой мифологии, их прочтение тоже потребовало времени. Больше всего меня, кроме гигантского змея тунгусов, заинтересовал Нга — подземный дух ненцев и, в полном соответствии с предупреждением Полигуса, баруси — самые необычные существа в пантеоне нганасанских духов. Тем более что с одним из них мы с Димоном уже познакомились.

Считается, что от баруси идут все беды, болезни и погибель. Они могут владеть близлежащим водоемом, но это не обязательно водные существа, а также не обязательно добрые или злые, умные или глупые. Хотя про неловкого, глупого человека нганасаны говорят, что «он как баруси», потому что обычно баруси имеет одну ногу, один глаз и одну руку, подобно эвенкийскому чюлюгды, но иногда внешне могут выглядеть нормальными, почти как человек. Баруси можно определить как обычное сверхъестественное существо, не являющееся олицетворением никакого рода вещей или явлений.

Прочитал я много, но мне, конечно же, всё ещё не верилось ни в свою теорию, ни в рассказ эвенка. Всегда есть еще неучтённое, есть еще какой-то фактор, неочевидный. Отодвинув груду справочного материала на край письменного стола, я подтянул к себе кружку с давно остывшим кофе и попытался в деталях вспомнить, как мы с Димкой добирались в посёлок…

Наш сон прервал будильник.

Пожалуй, это был самый страшный будильник на свете.

К тому времени я уже не спал крепким сном, а лениво плавал по поверхности дрёмы, в самой малой степени контролируя обстановку. Вставать не торопился, уж очень хотелось поваляться под тёплым пуховым одеялом ещё немного, добрать самые сладкие, самые кайфовые минуты.

В зимовье было настолько тихо, что казалось — пролети в воздухе рядом бабочка-капустница, и я услышу шелест белых крылышек. И вот на этом пасторальном фоне глубокой тишины и покоя со стороны поляны через закрытое окно в зал вдруг ворвался страшный, оглушительный истерический вопль, похожий на женский. Кричали примерно пять секунд, да так, что кровь застыла в жилах!

Лёжа на кровати, я оказался на грани обморока.

Все мышцы одеревенели. Дыхание прервалось. Конечностями не двинуть и головы от подушки не оторвать, чтобы посмотреть в сторону окна, откуда летел душераздирающий вопль.

Внезапно всё смолкло, и тишина вернулась, как ни в чём не бывало.

Конечно же, первым делом я подумал о нападении монстров. Хреново жить рядом с нечистью. Не верьте тем отшельникам, которые, по их словам, успешно живут рядом с лешими, снежными людьми и прочими лесными духами. С чертями под боком спокойно не заживешь.

Помните леденящие душу изрядно щекотавшие нервы детские страшилки, воспроизводимые ночью в городской квартире или у костра, когда на последней фразе девочки визжали? «В черном-черном лесу стоит черный-черный дом. В этом черном-черном доме стоит черный-черный гроб». И тут кто-нибудь из малолеток ка-ак крикнет: «Отдай мое сердце!» Потом начались киноужастики, призванные расшевелить обывателю нервишки и предлагающие огромное разнообразие страхов. Может, быть, это интересно в телевизоре. Но мало кто, слава Богу, сталкивается с таким триллером в жизни. Вот здесь — чистый триллер. Сыт по горло.

Застыв в полном ступоре, я примерно с минуту потрясённо молчал. Лишь одна мысль пыталась пробиться наружу через эмоциональную блокаду, стараясь быть замеченной и стать командой к действию: «Пистолет возьми, идиот!»

Затем я услышал какую-то тихую возню, а следом и осторожный тихий вопрос друга, спавшего в соседней комнате:

— Никита, ты живой там? Что это было?

— Живой. Сходи, глянь, — хитро предложил мой хриплый голос.

Где кобура? Вот она. Негнущимися пальцами вытащив пистолет, я просто положил его на грудь.

— Ага, нашёл дурака, — ожидаемо отреагировал Димка. — Ох, что-то ноги затекли.

— Шучу я… Ствол возьми сразу.

— Уже.

Ноги у него затекли, как же. Стесняясь признаться, что до сих пор испытываю дикий ужас, я с трудом всё-таки встал, надел штаны, затем ремень с кобурой и, дрожа всем телом, кое-как шлёпая одними стопами в той же позе, что и лежал — на негнущихся в коленках ногах. Добрался до включателя трансивера. Сейчас любая информация на вес золота. Пересилив себя, открыл дверь во двор и запустил генератор, хотя особой необходимости в этом не было. За то короткое время, что я дёргал верёвку, вся кожа покрылась ледяным потом, а сердце заколотилось так, что готово было выпрыгнуть из груди.

Постепенно приходя в себя, вернулся в зал, где увидел закостеневшего Новикова, волосы которого стояли дыбом. Подросшая щетина на впалых щеках была белее снега. Если бы не глаза, горящие и беспокойные, можно было бы подумать, что он не живой.

Какое-то время мы так и стояли, глядя друг на друга в упор, и я уже хотел было выругаться, но во всём этом было нечто более серьезное, несравненно большее, чем обычный испуг, и мат показался неуместным. Вместо этого показал пятернёй, что у друга на голове, на что услышал:

— На себя посмотри.

Повернув голову к висевшему возле двери зеркалу, невесело хмыкнул — более напуганной рожи мне ещё не встречалось. Маска. Сжатые бледные губы, остекленевшие в странном прищуре глаза. Тоже почти покойник.

— Ты шибко-то не пялься. Людка-парикмахерша говорит, что за каждым зеркалом живет свой бес, и он пакостит всякий раз, когда видит такую рожу.

— Да иди ты… к окнам, проверяем, — скомандовал я, показывая Димке рукой на дальние комнаты.

Дождя не было. Свинцовое небо, не желая отступать, по-прежнему нависало над тайгой, снижая цветность, пейзаж показался мне почти монохромным. Но видимость была хорошая.

— Ничего подозрительного, шеф, — доложил Димка, подставляя ладони лодочкой под рукомойник и приглаживая волосы. — Как-то странно баба орала…

— Ага, словно синтезатор работал.

— Вот и я подумал, что дамочка не из нашего батальона. Никита, а кот-то где?

— Пёс его знает, убежал куда-то через свой лаз.

— Смекалистый, удрал. Слушай, но ведь она совсем рядом орала!

За несколько минут мы постепенно пришли в себя. И начали тщательно выискивать возможный источник нашего ужаса. Всё перерыли, не обнаружив ничего и никого, в зимовье мы были одни. Двери и ворота закрыты, как я и запер их ночью. Не было ничего подозрительного. А если допустить, что кто-то над нами пошутил? Прикол вполне мог стать удачным, если бы кто-нибудь прямо сейчас признался и объяснился. Посмеялись и забыли.

— Зачем себе врать, мы оба знаем, чьи это проделки, — наконец резюмировал я.

— Знаем… Что ж, пошли на улицу, сосед, в схроне на всю жизнь не отсидишься, — тяжело вздохнув, предложил Новиков.

Обвешавшись оружием, вышли осторожно на крыльцо. И едва сделали пару шагов, как из-за угла здания бесшумно вымахнула какая-то большая птица и, на секунду зависнув над крышей, метнулась в сторону и пропала.

— Филин, подлец! — догадался я. — Он где-то рядом живёт.

За одну ночь все кругом сильно изменилось: тайга казалась ближе, Таймура точно сузилась, а низкие рваные облака ползли над самой землей и только не цеплялись за верхушки елей и пихт. Вообще вид был самый печальный, смотри ты хоть на зубчатую стену стоявшего за рекой леса, на надувшуюся, словно обиженную, реку, и дальний каменистый мыс, выдававшийся в Таймуру коротким уступом.

Медленно обошли дом, на этот раз простреляв местность тепловизором. Ни-че-го. Ни следопытские способности опытного Новикова, ни моё стопроцентное зрение и отличный слух не смогли выявить что-либо тревожное. С этим результатом и вернулись к крыльцу. Пройти к зимовью, не продираясь сквозь тайгу, где деревья местами растут очень плотно, можно либо по дороге, либо по террасе, где шёл Дмитрий. С западной стороны поляны не пройдёшь, там обрыв. Ну, и по реке… Проплыл кто-то мимо?

— Что ты там всё шепчешь? По реке? — переспросил промысловик и тут же заорал, показывая пальцем. — Котяра чешет!

Нервно вздрогнув, я увидел Фёдора, который бодрячком и без всякой опаски трусил к нам от берёзовой рощицы.

— Федян-братан, так это ты чертей отогнал?! — не снижая громкости, радовался Димка, присаживаясь на корточки. — Федюня молоток! Верно люди говорят, что вся нечисть котов боится!

— Точно! — озарился я.

Тиская в четыре руки удивлённого таким вниманием кота, мы продолжили делиться ценными соображениями.

— Они с кем угодно могут справиться, я в кино видел! Даже с мумией.

— Ну, до этого, надеюсь, не дойдёт, — я протестующе поднял ладонь. — Только мумий нам тут и не хватало.

— Покормить зверя надо бы, поощрить за службу, — заметил промысловик, на что кот одобрительно мяукнул.

— А как же! Не обидим, — успокоил я обоих.

Втроём-то лучше! Веселей как-то. Почувствовав прилив сил, я понял, что настало время для решительных действий.

— Полдня проспали. Пошли к реке, надо вытащить лодку, убрать мотор и весь шмурдяк. Быстренько позавтракаем, и в путь, а то провозимся, и засветло не успеем.

— Слушай, а мотоцикл в салон твоего Монстра влезет? — озабоченно поинтересовался Новиков.

— Зачем это его, грязного, в салон пихать? Прицеп есть, мы ж солидные люди, таёжник ты махровый!

Примерно через час выдвинулись.

Обе камеры видеорегистратора работали, беспрерывно записывая происходящее вокруг. Хорошее устройство, в данный момент особенно полезное. Впору такие камеры вокруг избы ставить, да взять негде…

Казалось, что света в природном туннеле недостаточно, пришлось включить ближний. Еще недавно серое, даже белесоватое предвечернее небо стало быстро меркнуть, темнеть, будто покрываясь чёрными кляксами, высокий ельник, подступающий к выездной дороге слева и справа, словно как-то напрягся, что ли, наклонился, насупился, а по вершинам полетел лёгкий ветерок. Самая разбойничья погода, именно в такую, поди, золотоискателей некогда и грабили из засад. Затаится варначьё в лесу у тропы, что в гору на месте дороги поднималась за Людоедом, а лошади не могут идти быстро, ждёт. Охрана оружная идёт по бокам не спеша, с возчиком болтает о всяком праздном, вместо того, чтобы по сторонам смотреть да опасности впереди выглядывать… И тут на них с кустов да деревьев ка-ак прыгнут с пистолями да ножиками! Бр-р…

На главную дорогу Монстр выехал беспрепятственно, а там уже через пару километров пути нас поджидал первый сюрприз. С правой стороны, уткнувшись в обочину, наискось стоял сгоревший бортовой КамАЗ.

— Приисковый, ГСМ по четвергам топливо возил на «Удачный», — шёпотом сказал Новиков, наклонившись к лобовому стеклу. — Склад у них на Втором Артельном ручье…

— Странно он горел.

Кабина выглядела абсолютно целой, обе двери были распахнуты настежь. Огонь её не тронул, зато на кузове почти следов краски не осталось. Но тайга не вспыхнула, хотя подлесок был совсем рядом.

— Остановимся? — поинтересовался Дмитрий.

— Если только на минуту. Не наша проблема, — неохотно согласился я, притормаживая.

Новиков быстро выскочил из машины, подмышкой у него на кожаной петле висел гладкоствольный обрез. Я отстегнул «зауэр» и сразу понял, что оперировать длинным стволом в салоне внедорожника, внезапно оказавшегося тесным, крайне неудобно. А уж с сидящим рядом пассажиром… Так дело не пойдёт. Поглядывая в зеркала и на часы, я ждал напарника, нервно постукивая по кожаной оплётке руля. Что-то долго он возится. Наконец немного запыхавшийся следопыт вернулся и шумно плюхнулся на переднее сиденье.

— Дела такие, Никита: в кузове пусто, бочек нет, — пару раз глубоко вздохнув, начал Новиков. — Похоже, этот КамАЗ вообще без груза шёл, потому что перевалки на другую машину не было, точно говорю. Зато есть следы «буханки» сельсоветовской… Знаю, что тебя это интересует, поэтому скажу сам — крови тоже нет. Ни в кабине, ни на земле. Незнакомых отпечатков не увидел, хотя натоптано там изрядно, могли и уничтожить.

— Почему не утащили? — задал я очевидный вопрос.

— Бог ведает… Но хреновое всё-таки имеется. С водительской стороны ручка выдрана с корнями, жесть, словно бутылка «розочкой».

— Жесть…

— Ага. Розочкой, — поддакнул промысловик.

— Отлично, бляха медная! Опять нечистое дело.

— А сейчас, Никита, других и не будет, только успевай уворачиваться.

— Тогда дёргаем. Знаешь, Димыч, ты давай-ка, перебирайся на корму. Я тогда хоть в левую форточку смогу пальнуть, а тебе там вообще ништяк. В три стороны стрелять можно.

Задний ряд сидений у меня за ненадобностью сложен в ровную площадку, хоть катайся.

— Охо-хо… У меня ж суставы. Жил себе спокойно промыслом вековым, соболька брал, норку, уважаемый человек… — заворчал Новиков, выискивая место поудобней. — Ты в каких войсках служил?

— Пехота.

— А я в танкачах. Ладно, повоюем, если подпрашивают, значится, подпросят. Но ты осторожно вези, чтобы я там кеглей не катался.

Уже на подъезде к Людоеду на пути попалось небольшое препятствие, молодая лиственница упала на край дороги. Ничего необычного тут нет, как правило, такие деревья оперативно убирают. Левое колесо Монстра с хрустом ломающейся древесины наехало на вершинку, и мы спокойно покатили дальше, туда, где с началом подъёма на Пупок мне примнилась старая старательская тропа с душегубами…

Не зря примнилась.

— Сзади! — истошно заорал Новиков.

От такого сообщения я только крутанул головой вперёд-назад, не понимая, что должен в такой ситуации делать: тормозить или драпать полным ходом? Но время первых растерянностей уже прошло, пережитые страхи перемололись в какой-то опыт, сознание немного адаптировалось к постоянным тревожным ожиданиям, и отреагировал я вполне разумно:

— Сколько?

— Примерно триста! — понял Дмитрий. — Стоит!

— Ну, тогда и мы постоим, посмотрим… — решил я, клавишей на панели опуская стекло задней двери. Она у Монстра пластиковая, со стеклоподъёмником, сделанная по заказу в Чебоксарах, что предоставило мне возможность обзавестись важнейшей опцией под названием «Тачанка». Дмитрий без лишних вопросов тут же начал пристраивать свой СКС. Двигатель работал. Решившись, я открыл дверь и, не отлепляясь от неё, посмотрел на тварь в бинокль.

Это был толстенный столб. Бетонная надолба. Мраморная античная колонна, чуть розоватая, с серыми прожилками. И она была живая.

— Метров на пять тянет?

— Не меньше, — не отрываясь от прицела, подтвердил следопыт.

Верхняя часть стоящей на обочине возле деревьев надолбы была скруглена, а нижняя заужена и слегка подрагивала, шевелилась.

— Господи, кто ты, откуда вылез? — тихо спросил Димка.

— Баруси это, тварь из нганасанских легенд. Большего пока не знаю.

Тварь тоже за нами наблюдала. В скруглённой части открылся единственный глаз дыней. Долго стоять в неподвижности чудовище не собиралось. Нижняя часть туловища резко согнулась, надолба стала ниже на метр, затем тело распрямилось и прыгнуло — вперёд и наискосок, на другую сторону дороги, одним махом покрывая расстояние метров в пятнадцать! При таких габаритах!

— Никита… — тревожно бросил Новиков, но я уже был за рулём.

— Стреляй!

Бах! Бах! Салон тут же наполнил резкий и звонкий грохот карабина. Стараясь вести машину ровно, без качки, я, машинально считая выстрелы, остро жалел, что карабин Симонова — не автомат Калашникова, магазин быстро не поменяешь. Набивать нужно сверху из обоймы или вталкивая патроны поочерёдно. Пять, шесть…

— Не попадаю, чёрт! Ох, ты, куда?! Быстро скачет, газку!

Ещё бы, конечно, газку! Теперь всё тряслось, включая стрелка, позади джипа козлом подпрыгивал прицеп с несчастным китайским мотоциклом. Сложно попасть по скачущей такими прыжками мишени, целясь в неё из подпрыгивающего на неровностях грунтовки внедорожника! Семь!

— Короткая! — зло взревел Новиков, отдавая привычную любому мехводу бронетехники команду на короткую остановку, необходимую для прицельной стрельбы наводчика-оператора.

Джип встал, как вкопанный. Сердце отчаянно билось, левая рука вытащила ТТ, нога вжимала сцепление. Ещё пара выстрелов.

— Есть дубль! — радостно заорал Димка. — Что, не нравится, сучара?!

Отъехав метров на двести ещё дальше, я опять остановил Монстра. Баруси, отхватив две пули в туловище, наконец перестал прыгать и вытянулся во весь свой огромный рост. Неожиданно откуда ни возьмись на теле выросла единственная верхняя лапа, которую тварь тоже вытянула вверх. Пальцы там были, но я не мог сосчитать, сколько их. Тем временем Новиков торопливо набивал магазин карабина зелёными маслянистыми патронами.

И тут произошло необъяснимое.

Свет дневной одним мгновением погас. Машина, прицеп, а вместе с ними и мы оказались в абсолютно непроглядном мраке. Я, успев крепко схватиться обеими руками за руль, громко закричал, при этом не слыша ни себя, ни Новикова, который, как позже выяснилось, тоже блажил вовсю. Казалось, что каждого из нас накрыл черный звуконепроницаемый колпак. Непонятная кошмарная тьма сдавила меня, словно тисками, напрочь подавляя волю. Одна рука, оторвавшись от руля, пыталась нащупать торпеду или дверь и не находила их! Я в машине или уже лечу на небеса? Как ни странно, помог страх, рождённый мыслью: «А если баруси в это время прыгает к нам?» До меня донёсся какой-то знакомый, но очень слабый звон… Выстрел. Это Новиков. Где он?

Необъяснимые пространственные нарушения, сопровождающие наступление этой абсолютной темноты, не давали найтись в обстановке. Что это вообще? Словно световые волны перешли в особое состояние, которое не улавливает человеческий глаз. Паника приказывала мне выскочить из машины, но разум подсказывал, что нужно оставаться на месте и не пытаться перемещаться.

И тут включили свет.

— Где он? — первым делом крикнул я.

По часам выходило, что Тьма поглотила нас всего на две минуты, хотя казалось, что я провёл в этой потусторонней среде гораздо больше.

— Ушёл, — вышептал в ответ промысловик, опять добивая магазин до полного. — Никитос, а ведь это он по нам ударил. Подходить забоялся, издали решил достать, гад. Вот я в темноте от страха спуск и нажал. Бабка в детстве рассказывала мне про Тьму Египетскую. Очень похоже… Говорю же тебе: будут мумии, будут!

Тьма Египетская, которая длилась трое суток, упоминается ещё в Ветхом Завете, как одно из чудес, совершенных пророком Моисеем в ответ на действия фараона, угнетающего древних иудеев и не желающего отпускать их из рабства в Израиль, в землю обетованную. Моисей тогда обратился к Богу за помощью — «…и была густая тьма по всей земле Египетской три дня». Это Гнев Божий в виде Казней Египетских, среди которых была и Тьма — непроглядная многодневная полнейшая темень, установившаяся над Египтом в знак Божьего неудовольствия. Слышал я, что явление наблюдалось и в наше время, когда на землю опускалась ничем не объяснимая кромешная темнота. Однако вряд ли тунгусские и ненецкие демоны имеют отношение к Библии.

— Да хоть демоны из кувшина, тут уже во всё можно поверить, — ответствовал я хрипло. — Так, коллега, дальше двигаемся без всяких остановок, и пусть из кустов выскочит хоть дюжина чертей!

Но никто больше не выскочил.

Въезжая в тихую долинку таких родных Каменных Крестов, мы обнаружили на границе тайги, прямо возле мрачного здания заброшенной двухэтажки самый настоящий блокпост: большой брезентовый навес на растяжках, старая ламповая радиостанция с высокой антенной, четыре прожектора, острые колья по обе стороны дороги и мешки с песком.

На посту несли караульную службу двое мужиков, одного из которых, Виктора, сварщика из мастерской, я знал. В руках он держал автомат АКСУ, что не могло не удивить. Его напарник был вооружён ижевской вертикалкой и «Колчаком» — легендарным укороченным карабином Мосина, их до сих пор много у таёжных людей. Ещё больше удивляло присутствие на посту двух женщин и пары очень серьёзно настроенных пацанов лет четырнадцати-пятнадцати от роду со старыми двуствольными горизонталками на плечах.

Людям на посту помогали собаки. Один здоровенный пёс весело бегал вокруг джипа, остальные были на привязи и потому злы. Ясно, этих спускают только при обнаружении опасности, иначе разбегутся по своим собачьим делам. Все поселковые собаки, какой бы они не были породы изначально, настойчиво превращаются вот в таких матричных таёжных псов — кудлатых, рослых и очень подвижных.

— А мы уж думали, что вас сожрали и косточки выплюнули! — обрадованно заорал Виктор, когда Монстр остановился рядом с бойцами ополчения.

— Ещё нет, но шансы у них неплохие, — буркнул я, протягивая руку для приветствия. — Здорово! Можем поделиться бесценным опытом.

В ходе короткого разговора выяснилось, что на блоке они дежурят исключительно днём, а после заката включают все прожектора и уходят в здание, где гораздо безопасней. Оттуда и наблюдают. Вот только обзор похуже.

— Ночников и тепловизоров у ребят нет, героические люди, им бы пулемёт… — заключил сварщик.

Да уж, в посёлке за время нашего отсутствия кое-что изменилось.