Глава сорок девятая

– Ты спятил? – прошипел я.

Я сидел в темной кухонной кладовой, пропахшей луком и гусиным смальцем. Каланта оставила меня здесь дожидаться, пока кухарка приготовит целебный отвар и примочку для моего плеча.

– Нельзя было упускать такую прекрасную возможность – добыча сама шла к нам в руки. Не все же нам быть метельщиками и эмиссарами. Как плечо?

Я оттолкнул его руку.

– Это безумие. Долго ли Оррин сумеет продержаться в роли немого? О чем ты только думал? И что это за солдаты, явившиеся с вами?

– По большей части запуганные мальчишки. Все уверены, что я и в самом деле новый наместник провинции Арлестон. Мы устроили на них засаду на дороге. Легкая добыча. Наместник был пьян до поросячьего визга. Отвратный малый. Так и не понял, что с ним случилось. Его так называемая охрана без единого звука сдала оружие и принесла присягу новому господину.

Я потряс головой.

– Брось, парень. Это непыльная работенка, и платят за нее хорошо. Не надо скрываться, к тому же я могу носить оружие как ни в чем не бывало.

– И плевать мне в морду.

– Тебе на сапоги, – невозмутимо поправил он. – Не клевещи, я был меток.

Свен довольно захихикал.

– Когда ты меня увидел, – добавил он, – я испугался, что ты задохнешься.

– Я и правда чуть не задохнулся. Подавился куском яблока. Он, кажется, так и застрял у меня в горле.

– Пока мы добирались сюда, я даже не был уверен, что застану тебя в живых. Пытался что-нибудь выведать у Убийцы, но он, надо признать, не из болтливых. Ни словечка не проронил, да и его солдаты не лучше. Но одного из них мне все-таки удалось раскрутить на сплетни о надутом эмиссаре принца.

Оррин, стоявший у дверей и наблюдавший за кухаркой, шепнул через плечо:

– Об этом Убийце мы «позаботимся» первым делом.

– Нет, – возразил я. – Его я беру на себя.

Свен расспросил о деталях моего приезда сюда, и я рассказал о сделанном Комизару предложении, о том, как я сыграл на его жажде власти и наживы.

– И он это проглотил? – усомнился Свен.

– Жадность – понятный ему язык. Когда я сообщил, что мы претендуем на морской порт и несколько холмов, это прозвучало вполне правдоподобно.

Свен помрачнел.

– Ты знал об этом?

– Я не глухой, Свен. Они столько лет этого хотели.

– А ей известно?

– Нет. Это не важно. Я все равно никогда этого не допущу.

Свен поскреб пятно засохшей крови на моей рубашке и нахмурился.

– Сегодня ты чуть не натворил глупостей.

– Я же сдержался.

– Только благодаря мне.

Так и знал, что он мне это припомнит. Берегись. Если бы они заподозрили, что я не тот, за кого себя выдаю, это был бы конец для всех нас – и в первую очередь для Лии. Нас-то просто поубивали бы, а вот ей пришлось бы стать женой одного зверя да еще и ублажать другого. До свадьбы оставалось три дня. Необходимо было спешить.

– Где Тавиш? – спросил я.

– Решает вопрос с переправой. Для нас готовят плот – связывают бочонки, сколачивают платформу.

Бочонки. Джеб успел шепнуть мне, что побег состоится по воде, но я не поверил своим ушам и решил, что ослышался. Я мотнул головой.

– Должен быть другой путь.

– Подскажи, какой, если знаешь, – ответил Свен.

А потом объяснил, что они уже перебрали все возможные варианты и убедились, что мост для нас недоступен. Слишком много охраны, пройти незамеченными немыслимо. Проскакать сотни миль по берегу до низовьев реки – тоже невозможно. Нас выследят и перестреляют раньше, чем мы доберемся до спокойного течения, да и хищные звери, которых в прибрежных лесах множество, устроят на нас охоту. Оррин уже испытал это на своей шкуре. На него бросилась какая-то тварь и, пока Джеб и Тавиш пытались ее добить, располосовала ему ногу.

Друзья настаивали, что плот – единственный разумный способ побега. Тавиш исследовал реку и счел, что это возможно. От падающей воды в стремнине поднимается такое множество брызг, что река окутана туманом, но этот туман обеспечит нам маскировку, а у западного берега течение куда более спокойное. Там тоже имеются омуты и водовороты поменьше, и надо просто постараться провести плот между ними. Трудно, но выполнимо. Другое преимущество реки в том, что она стремительно вынесет нас за пределы Венды, и, пока преследователи будут поднимать мост, чтобы броситься вдогонку, мы окажемся за много миль отсюда. Так далеко, что невозможно будет определить, куда нас унесла река и удалось ли нам выбраться на берег. Оррин сообщил, что они припрятали лошадей – своих и несколько венданских – на надежно укрытом пастбище, милях в двадцати вниз по реке. Это идеальный план. Так они говорили. Если только все пойдет гладко, как задумано, и не случится сотни сбоев, крупных и мелких. Я твердил себе, что Тавиш всегда был силен в продумывании всех деталей, что ему можно доверять. Но я чувствовал бы себя увереннее, если б мог заглянуть ему в глаза и увидеть в них твердость. Ведь я даже не знал, умеет ли Лия плавать.

– Как твоя нога? – спросил я Оррина.

– Тавиш зашил раны. Ничего, жить буду.

– Лечиться тоже необходимо, – сурово заявил Свен.

Оррин, пожав плечами, задрал штанину и поднял ногу. Прямо над сапогом начинались швы, не меньше десятка, красные и воспаленные. Так вот почему он прихрамывает. Но именно это дало прекрасный повод для наместника Обрауна и его оруженосца присоединиться ко мне. Свен сказал Каланте, что на его слугу во время охоты напала пантера и ему тоже необходимы примочки и отвар лекарственных трав.

Пока мы перешептывались, в другую дверь прошмыгнул Джеб.

– Господа не желают пирожков… из навоза?

Я с улыбкой осмотрел его с головы до пят. Единственный среди нас щеголь, всегда следящий за последней модой, единственный, кто всегда ходил с начищенными до зеркального блеска пуговицами. Сейчас на нем были лохмотья, волосы слиплись от грязи, он полностью вошел в роль.

– И как только тебе в голову пришло выбрать именно это занятие? – криво усмехнулся я.

– Любой с радостью открывает дверь метельщику, доставившему растопку для очага. И ничего, что радость продлится всего несколько мгновений, – Джеб издал звук, какой раздается, когда сворачивают шею, – не исключено, что перед началом операции придется по-тихому убрать кое-кого из них.

– А по-вендански он говорит прямо как местный, – восхищенно добавил Свен.

Джеб, как и Лия, был очень способным к языкам. Ему явно нравилось ощущение непривычных, экзотических звуков на языке – от этого он получал не меньше удовольствия, чем от прикосновения изысканных тканей к коже. Ну, а Свену знание венданского далось тяжелым путем – прослужив в армии несколько лет, он оказался в плену в Малых королевствах, вместе с двумя венданцами. Их перекупил работорговец, и два долгих года они бок о бок трудились в рудниках, пока наконец не сбежали втроем.

– Я гляжу, ты и сам тоже неплохо шпаришь по-ихнему?

– Справляюсь кое-как, – сказал я. – Говорю неважно, зато почти все понимаю. Как ты сам видел, Комизар и кое-кто из Совета объясняются по-морригански, а кое с какими оборотами мне помогла Лия.

Джеб подошел ближе и щелкнул пальцами.

– Я с ней говорил, – сообщил он, безраздельно завладев общим вниманием. Даже полулежащий Оррин обернулся через плечо. Джеб поведал, что исхитрился получить приказ на растопку очага в комнате Лии и повидаться с ней перед самым ужином в зале Совета. – Теперь она знает, что мы здесь.

– Знает обо всех четверых? – улыбнулся я. – Когда я рассказал ей о нас впервые, ей показалось, что это маловато.

– Разве можно ее винить? Мне и самому тоже так кажется.

Оррин хмыкнул.

– Чтобы насадить кое-кого на вертел, хватит и одного…

– Убийца мой, – предостерег я, – не забывай.

– Принцесса поделилась со мной ценными сведениями, – продолжил Джеб, – особенно о планировке Санктума. Здесь полно переходов и коридоров, но некоторые ведут в тупики. Я уже попадал в них пару раз, а однажды чуть не провалился в яму. А еще она отдала свой карточный выигрыш.

– Она так это назвала? Выигрыш? – я расплылся в улыбке. – Это больше смахивало на грабеж. Я и сам в тот вечер лишился пяти фунтов веса.

Свен сделал большие глаза.

– Так у нее, значит, талант еще и к картам, а не только к обдиранию мяса с физиономий.

– Некоторых физиономий, – я снова повернулся к Джебу: – Она что-то еще говорила?

Он поколебался, потер затылок.

– Она сообщила, что твоя матушка скончалась.

Эти слова снова пронзили меня, как кинжал. Моя мать скончалась. Я объяснил, что мы знаем это со слов Комизара, чьи гонцы якобы видели погребальный костер. Свен с возмущением запротестовал, говоря, что это невозможно, королева еще совсем недавно была в добром здравии и не могла бы так легко и быстро поддаться болезни – но правда заключалась в том, что мы так давно находились вдалеке от дома, что не представляли, что там происходит. Меня вновь охватило гнетущее чувство вины. Друзья принялись наперебой утешать меня, говоря, что это просто коварная уловка венданцев, призванная выбить меня из колеи. Я не спорил, позволяя цепляться за эту мысль (может, мне и самому правильнее было бы за нее цепляться), хотя сознавал, что Комизару незачем мне лгать. Он ведь не знал, что королева – моя мать, а эмиссару эта новость была скорее на руку, не опровергая, а подтверждая мои слова.

– Еще одно, – заговорил Джеб, но остановился и потер глаза, будто сомневаясь, продолжать ли.

– Что? Говори, не молчи, – поторопил я.

– Она мне понравилась, вот и все. И я пообещал ей, что мы все отсюда выберемся. Так что лучше нам постараться это сделать.

Я кивнул. Другие варианты мной даже не рассматривались.

Оррин, вытянув губы, сдул упавшую на глаза прядь.

– Меня она пугает, – сказал он, – но и нравится тоже, и, демоны меня побери, она…

– Полегче, Оррин, – предостерег я.

Он вздохнул.

– Знаю, знаю. Она моя будущая королева.

И он поковылял к двери проверить, чем занята стряпуха.

Мы, наверстывая проведенное порознь время, принялись обсуждать последние события, в том числе разбитый отряд дальбрекских воинов, мой бой с Убийцей и то, как лицо Свена чуть не скормили свиньям.

– Не девушка, а кипящий чайник, который вот-вот взорвется, – покачал головой Свен. – Но пусть уж лучше она пылает к нам ненавистью – так безопаснее и для нее, и для нас, тем более что мы с Оррином постоянно на виду. Пусть до поры до времени все так и остается.

Свен задумчиво потер покрытую шрамами щеку.

– Ей всего-то семнадцать?

Я кивнул.

– Да, тяжелый груз ей пришлось на себя взвалить в таком нежном возрасте.

– Разве у нее был выбор?

Свен пожал плечами.

– Может, и так, но сегодня вечером она чуть было себя не выдала. Мне пришлось толкнуть ее и усадить на стул.

– Ты ее толкнул? – переспросил я.

– Аккуратно, – пояснил он. – Она чуть было не рванула через весь зал, чтобы заслонить тебя от Убийцы.

Я со стоном запустил руку в волосы. Она не сдержалась, потому что не сдержался я. Усталость сделала беспечными нас обоих.

– Идет, – прошептал Оррин, садясь на скамью рядом со мной.

Дверь из кухни распахнулась, и кухарка увидела набитую людьми комнату. Выругавшись себе под нос, она бросила на скамью щипцы и поставила котелок с дымящимся желто-зеленым варевом. Под мышкой у нее оказались тряпки, которые заняли место рядом со щипцами.

– Пять слоев. Не снимайте до утра. Потом верните тряпицы сюда. Чистыми.

Этим любезные разъяснения и ограничились. Кухарка с шумом хлопнула дверью, предоставив нам вдыхать удушающие пары зелья, постепенно заполняющие кладовку. Джеб, откашливаясь, заметил, что лучше уж нюхать конский навоз, чем отраву, сваренную этой бабой. Я сомневался, что варево принесет пользу нашим ранам, но Свен казался уверенным. Он потянул носом, наклонившись над зельем.

– Я бы предпочел глоток твоей живой воды, – сказал я.

– Я тоже, – с тоской кивнул Свен, – но та «водичка» давно кончилась.

С явным удовольствием он окунал куски материи в горячую жидкость и накладывал их на мою царапину и воспаленную ногу Оррина.

– Убийца так настойчиво тащил ее сюда через Кам-Ланто, но сегодня, судя по всему, она его не обрадовала, – заметил Свен.

– Он к ней более чем расположен, уж поверь мне, – возразил я. – Но его оскорбило, как это она согласилась выйти за Комизара, пока он в отъезде. Я-то знаю, что у Лии не было выбора. Комизар имеет над ней какую-то власть – только не знаю, чем он ей пригрозил.

– А я знаю, – отозвался Оррин. – Лия мне сказала.

Я в ожидании уставился на него, заранее холодея от предчувствия.

– Тобой, – продолжил он. – Комизар сказал, что, если она не убедит всех, что искренне рада их женитьбе, ты начнешь терять пальцы. И не только их. Лия согласилась выйти за него, чтобы спасти тебе жизнь.

Я прислонился к стенке и закрыл глаза.

Ради тебя. Только ради тебя.

Я должен был все понять, когда она добавила эти слова к обычной формуле благодарения. Они преследовали меня с того момента, как я их услышал.

– Не волнуйся, парень, мы вытащим ее отсюда до свадьбы.

– Свадьба через три дня, – беззвучно произнес я.

– К тому времени она уже будет мчаться по реке на плоте.

Мчаться.

На нескольких бочонках.