Семь кораблей-монстров двигались навстречу линкору, на ходу перестраиваясь в боевой порядок, представляющий собой подобие кристаллической структуры. Линкор давно уже был в зоне поражения их орудий, но они все еще не открывали огня. Тэра вдруг почувствовала, как по спине побежали мурашки, и вздрогнула от охватившего ее озноба. В голове мелькнула поганая мыслишка: не будь такой упрямой, могла бы сейчас быть очень далеко отсюда.

Когда Сандра узнала, что Тэра намеревается сама возглавить объединенный флот, то устроила форменный скандал:

– Вот что, милая моя, если ты не доверяешь мне или считаешь меня выжившей из ума старухой, то я немедленно возвращаюсь в поместье. – Она окинула ее ядовитым взглядом. – А если ты рискнешь доверить мне эту небольшую прогулку, а сама займешься наведением порядка в своих изрядно расстроенных делах, то, возможно, это будет твоим самым разумным шагом за последнее время!

Сандра повернулась и, брякая каблуками сапог, прошлась по комнате из угла в угол. Тэра молчала, и ее тетка, распаляясь все больше, продолжала свой монолог под аккомпанемент этого бряканья:

– Если ты считаешь, что королевство выдержит еще один мятеж… – Бряк-бряк-бряк… – Ты должна немного подумать своей упрямой башкой… – Бряк-бряк-бряк… – Когда до тебя наконец дойдет… – Бряк-бряк-бряк…

Наконец Сандра не выдержала, остановилась и, резко повернувшись к Тэре, заорала:

– Какого Адама ты молчишь?!

– Жду, когда моя высокочтимая наставница прервется и даст мне открыть рот, – пожала плечами та.

Сандра раздраженно всплеснула руками и демонстративно плюхнулась в кресло, вызывающим жестом сложив руки на груди. Тэра усмехнулась:

– Хочу задать тебе вопрос. Что произойдет, когда флот и гвардия будут там, – она мотнула головой вверх, – а я и пэры, которые за то, что я привела в наше святое и непорочное королевство «эту толпу диких мужиков», готовы вышибить мне мозги, здесь? Пэры, которые и слышать ничего не желают о том, что «творится где-то на Окраинах»?

Сандра опалила ее яростным взглядом и буркнула себе под нос:

– Может быть, и нет.

Она не соизволила выразиться яснее, но Тэра ее поняла:

– Хорошо, представь, что флот и гвардия уничтожены?

Сандра скрипнула зубами и откинулась на спинку кресла. Тэра опять усмехнулась, на этот раз грустно, и пропела несколько строф из «Баллады о девочке ростом с мизинец»:

Вставай, не время горевать, То, что случилось, не изменишь, Пора тебе героем стать, Спасать все то, во что ты веришь…

И вот теперь, когда увеличенные изображения монстров уже заполнили боковые экраны, Сандра, по-видимому, тоже вспомнила этот разговор. Она повернула к Тэре бледное лицо и срывающимся шепотом произнесла:

– Похоже, скоро исполнится твоя мечта, девочка ростом с мизинец. – Сандра повернулась к экранам и рявкнула на лихорадочно лупящего по клавишам Счастливчика: – Ну, чего мы ждем, парень, ты хочешь, чтобы они разнесли нас на атомы первым же залпом?!

Ив ничего не ответил, только мотнул головой, продолжая с дикой скоростью что-то набирать на пульте. Потом вдруг вскинулся, выкрикнул что-то невразумительное, щелкнул парой тумблеров и откинулся в кресле. Несколько мгновений он презрительно рассматривал изображение кораблей на экранах, а потом фальшиво затянул:

– Долог путь по Типерери… – и надавил клавишу открытия огня.

В следующее мгновение свет в рубке вдруг потух, экраны померкли, а линкор вздыбило от небывалой отдачи. Стоявшие на консолях стаканчики с кофе, пудреницы, личные сумки, косметички полетели на пол, кто-то испуганно закричал, но тут корабль замер. Сандра, в момент всеобщего смятения вцепившаяся в подлокотники командного кресла, судорожно выдохнула и просипела внезапно севшим голосом:

– Что ты сотворил, придурок?!

Счастливчик, все это время продолжавший немузыкально орать куплеты, на мгновение прервался и, ткнув пальцем в один из экранов, восторженно взревел:

– Я его достал!

Все разом повернулись к экрану, на котором вспухал гигантский огненный шар. Яркость вспышки взрыва превысила порог чувствительности человеческого глаза. Несколько мгновений в рубке висела тишина, потом Счастливчик опять взревел, и все повторилось вновь. Когда экраны снова ожили и все увидели второй огненный шар, по рубке пронесся восторженный вопль. В следующее мгновение линкор задрожал от залпов чудовищных батарей монстров, и Счастливчик, ругаясь сквозь зубы, судорожно заколотил по клавишам, быстро меняя конфигурацию силового поля. Но даже этот яростный обстрел ничуть не умерил восторг команды. На мерцающем от перепадов напряжения экране возникло ошеломленное лицо Усатой Хари.

– Сандра, как вы смогли их достать? У них же силовое поле седьмой категории!

Сандра вопросительно посмотрела на Счастливчика, который щелкнул тумблером и, ухмыльнувшись, повернулся к экрану. Нагло уставясь на адмирала, он сделал легкомысленный жест и произнес, перекрывая грохот попаданий и дребезжание корабля:

– У них тут трехкратный запас пиковой мощности в накопителях, ну, я и сбросил его на орудийные батареи главного калибра, использовав в качестве шунтов кабели антенн поля отражения.

Несколько мгновений Усатая Харя осмысливал его слова, потом изменился в лице:

– Но ведь это значит, что у вас…

Ив кивнул и ухмыльнулся:

– Именно. Честно говоря, я был удивлен, что орудия не взорвало еще при первом залпе, но сейчас у нас точно нет ни главного калибра, ни поля отражения.

После этих слов Счастливчика в рубке повисла напряженная тишина. Ив обернулся и окинул всех веселым взглядом:

– А вы что думаете, если бы мы дали сотню залпов стандартной мощностью, то получили бы лучший результат?

Он кивнул на два пустых экрана, где еще не так давно были изображения чудовищных кораблей. Все взгляды невольно повернулись в ту сторону. Потом Сандра посмотрела на Счастливчика и, поежившись, сказала:

– Пожалуй, ты прав, но как-то не по себе… будто голые…

Счастливчик хохотнул:

– Ну, зачем голые, сейчас мы им еще… – и снова щелкнул тумблером. Пол под ногами начал едва заметно вздрагивать, и только тут до всех дошло, что линкор больше не трясется от залпов. Монстры прекратили обстрел. Сандра быстро повернулась к экранам. Они были усыпаны мелкими искорками приближающихся абордажных ботов, которые вспыхивали по нескольку одновременно, – это Счастливчик открыл ураганный огонь из турелей универсального калибра, густо натыканных по всей поверхности обшивки. Ив на мгновение оторвался от пульта и ткнул пальцем в индикационную панель:

– Эти идиоты все это время долбали по нашим батареям главного калибра.

Сандра некоторое время наблюдала за ним, а потом покачала головой. Королевские канониры должны были выдавать десять залпов за семнадцать секунд при девяностопроцентном поражении целей. Усатая Харя говорил, что канониры донов давали десять за десять при той же эффективности, но Счастливчик перекрывал этот норматив как минимум вдвое, а возможно, и более – во всяком случае, она не успевала уловить перенос маркера прицела с одной цели на другую, только вспышки, вспышки, вспышки…

Линкор снова задрожал. На этот раз огонь был хотя и более частым, но не таким сосредоточенным. Счастливчик откинулся на спинку и потряс в воздухе кистями рук.

– Вот так мы и живем… – вздохнул он. – Сейчас эти мальчики вычислят мои маленькие турельки и сделают им каюк. – Он внимательно вгляделся в огоньки, вспыхивающие на экране индикации повреждений, и пробормотал: – Хотя, может, и не всем… – И когда на экране вновь засверкали искры летящих к ним абордажных ботов, Счастливчик радостно потер руки и весело заорал: – Опять обдурил! Я отключил штук сорок турелей, – пояснил он в ответ на удивленные взгляды, – а эти ребята лупили по засечкам, а не по квадратам, так что сейчас повторим танец!

Искорки на экране снова начали вспыхивать. Королева, все это время молча сидевшая у центрального стола, вдруг поднялась и, чуть прихрамывая, направилась к дверям. Сандра встревоженно посмотрела ей вслед, но прямая спина выражала такую непреклонность, что она удержалась от вопроса. На экране возникло лицо Усатой Хари.

– Сандра, продержитесь еще сорок минут.

Она кивнула. В этот момент линкор снова начали сотрясать попадания. Сандра покосилась на Счастливчика. Тот отодвинулся от пульта, бросил удовлетворенный взгляд на экран, почти совсем очистившийся от искорок абордажных ботов, и потер ладонь о ладонь, как бы символически умывая руки:

– Что ж, стрелять уже нечем, остается драться.

Усатая Харя повернул голову и бросил испытующий взгляд на Счастливчика, но тот безмятежно рассматривал вражеские корабли, которые подходили все ближе. Адмирал кивнул и отключился. Сандра повернулась к Иву и, поймав его взгляд, указала глазами на пустой стул Тэры, а потом мотнула головой в сторону двери. Счастливчик согласно кивнул головой и, с хрустом потянувшись, благодушно буркнул:

– Герою кофе дадут?

Сандра недоуменно уставилась на него, но он усмехнулся:

– Не волнуйся, адмирал, я выбил у них боты. Теперь, чтобы забросить к нам абордажные группы, они должны подтянуть поближе свои туши… – Он зажмурился, как кот, который только что уплел миску сметаны. – А я за это время вполне успею выпить кофе. – Ив невозмутимо взял стаканчик, поднесенный одной из офицеров, и, отхлебнув, заметил с легким сожалением: – Эти гробы вряд ли подойдут ближе чем мили на четыре. Эх, будь здесь сотня-другая донов, можно было бы встретить их за пределами силового каркаса и хорошо проредить плазмобоями.

Сандра вскинулась было, но потом прикусила язык. Космодесантников никто не учил стрелять из плазмобоев в пустоте, так что после первого же залпа отдача раскидала бы их по всему космосу. Счастливчик допил кофе, аккуратно поставил стакан, поднялся, проверил, как выходят из ножен шпага и дага, и неторопливо двинулся к двери.

Он успел заскочить к своему боту, чтобы натянуть боевой скафандр, который необдуманно оставил там.

Ну кто бы мог подумать, что флагману придется отражать абордажную атаку? Теперь предстояло спуститься на шестнадцать уровней. Ив шел неторопливо, размышляя о том новом, что обнаружил в себе сегодня. В общем, все, что он сегодня натворил, укладывалось в его способности, уже обнаруженные ранее, кроме одного – он засек приближавшиеся корабли-монстры раньше, чем сенсоры линкора, а когда те появились на экране, все еще укрытые полем отражения, он уже знал, что скрывается за этими полями. Счастливчик вздохнул и прибавил шагу. Он услышал голоса и за очередным поворотом наткнулся на группу космодесантников, которые стояли так, будто кто-то приказал им принять расслабленные позы. Ив усмехнулся и понял, что пришел.

Тэра поудобней перехватила шпагу и, неловко переступив, поморщилась от боли в бедре. Лечебная кожа хорошо нейтрализовала постоянную ноющую боль раны, но все же двигаться надо было осторожней. Стоявшая на углу сержант встрепенулась и оторопело уставилась на что-то за поворотом коридора. Мгновение спустя королева поняла, что же так удивило сержанта. Громко стуча каблуками по палубе, из-за поворота появился Счастливчик. Тэра почувствовала, как сердце подпрыгнуло от радости, но виду не подала. Космодесантники быстро подтянулись поближе к ней, недоуменно и угрожающе рассматривая нежданного гостя. О том, что на корабле есть дон, знали немногие. Ведь он прибыл перед самым началом битвы, а флагман-капитан позаботилась, чтобы никто не смог наблюдать их беседу по пути в рубку. Тэра кивком приветствовала его и негромко произнесла:

– Не беспокойтесь, это офицер связи донов.

Космодесантники немного расслабились, но взгляды, которыми они наградили гостя, красноречиво свидетельствовали о том, что они думают по поводу мужчины на борту, тем более во время боя. Однако поговорить на эту тему не удалось: в динамиках послышалось шипение, потом сухой голос Сандры начал быстро диктовать места прорыва обшивки. Третьи названные координаты были в двух отсеках от них. Лейтенант, командовавшая космодесантниками, на мгновение задержала взгляд на Тэре, будто спрашивая разрешения или ожидая приказа, но Тэра молча захлопнула забрало боевого шлема и двинулась в сторону места прорыва. Счастливчик вздохнул. Он так ждал хоть какого-то знака, но королева, как и в рубке, держалась холодно-отстраненно. Он повернулся и побрел следом за рослой девицей шагах в шести от королевы. Когда они подходили к указанному по громкой связи отсеку, дверь вдруг с грохотом рухнула и в открывшийся проем хлынули тролли.

Счастливчик хорошо помнил свою первую встречу с троллями. Это едва не кончилось печально, но тогда рядом с ним были опытные рубаки. Здесь же был он один. Первые три девушки были зарублены на месте. Остальные, однако, успели подготовиться и встретили врага на шпаги. Один из вырвавшихся вперед троллей напоролся на шпагу лейтенанта, но успел полоснуть ятаганом по кирасе боевого скафандра. Келимитовое лезвие прорезало металл, но удар, нанесенный лапой умирающего, оказался не совсем верным, и многослойная подложка осталась целой. Лейтенант отшвырнула труп и ошарашенно посмотрела на разрубленную кирасу. В следующее мгновение возникший перед ней тролль рубанул ее ятаганом по горлу. Голова упала на палубу и покатилась под ноги ошеломленным десантникам, а тело еще несколько мгновений, покачиваясь, стояло на ногах, толчками выплескивая через обрубок шеи фонтанчики крови, а потом рухнуло под ноги сражавшимся. Счастливчик понял, что дело плохо. Стиснув зубы, он уже привычно соскользнул в режим ускоренного восприятия и, взревев, прыгнул вперед. Тролли развернулись к выросшему перед ними врагу, готовые разорвать его на куски, но Ив не дал им ни малейшего шанса. Поднырнув под опускающиеся ятаганы, он рубанул ближайшего тролля; когда тот начал заваливаться на палубу, увернулся от направленного ему в грудь клинка и скользнул вперед, тут же разрубил еще одного, потом сделал выпад и пришпилил следующего к переборке, а возвратным движением шпаги полоснул по очередной оскалившейся роже. После этого Ив отпрыгнул назад и осмотрелся. Как он и предполагал, подобная прыть, проявленная мужчиной, сильно воодушевила бойцов королевства, и схватка пошла более-менее на равных. Сквозь медленно – для него – шевелящуюся паутину клинков Счастливчик протиснулся к королеве. Как раз в этот миг Тэра, неловко наступив на раненую ногу, пошатнулась. Клинок ятагана скользнул вдоль лезвия шпаги и почти вошел в руку, однако Счастливчик успел подставить дагу. Тэра удивленно покосилась на отскочивший ятаган, но в следующее мгновение флешем достала не менее удивленного тролля. Счастливчик пристроился у нее за спиной, время от времени отводя коварные удары своей дагой и не особо втягиваясь в схватку. На циркулярной волне царила какофония, время от времени перекрываемая грудным, с хрипотцой, голосом командира космодесантников линкора, отдававшей команды резервным группам. Судя по всему, везде рубились не на шутку. Причем они, по-видимому, находились в лучшем положении, чем многие другие, потому что Тэра с его помощью надежно держала левую сторону коридора. И хотя выбитые взрывом вышибного заряда двери отсека с завидной регулярностью выплевывали новые порции троллей, однако тем не хватало ума подождать, пока соберется группа побольше, и навалиться всем скопом, а потому схватки завязывались при почти троекратном численном превосходстве космодесантников. Тэра уже освоилась, к тому же первая растерянность прошла, и ее, кроме него, прикрывали еще трое. Ошеломление после первого натиска прошло, и на лицах девушек даже начали проскальзывать улыбки. Но тут в соседнем отсеке что-то заскрежетало, а потом раздался чудовищной силы удар. Ив понял все и содрогнулся. Вторая волна абордажа достигла линкора. Это были казгароты.

Усатая Харя вытер взмокший лоб. Сражение складывалось неплохо, за исключением боя у флагмана, но и там все должно было кончиться хорошо. Брандеры вышли на исходные позиции, а корветы резерва держали наготове абордажные боты, ожидая, когда брандеры расправятся с монстрами. Пора было готовить атаку на Форпост. Он быстро нажал несколько клавиш, переключаясь на командующих эскадрами:

– Эй, парни, начинайте выводить на исходные позиции корабли десантных групп.

Они по очереди кивнули, потом Старый Пердун спросил:

– Как там с королевой?

Усатая Харя нервно дернул головой и пробормотал:

– Дай-то бог…

Доны несколько мгновений смотрели в его глаза, наполненные болью и страхом, потом отключились. Дон Крушинка протянул руку, собираясь вызвать адмиралов Шанторин и Жермен, но тут на экране возникло лицо Упрямого Бычка в шлеме, залитом зеленой тролличьей кровью. Увидев его глаза, Усатая Харя похолодел.

– Адмирал, – произнес тот напряженным голосом, – флагмана достигла вторая волна… – Он запнулся. – Там казгаротов раза в четыре больше, чем было при Карраше.

Старый дон смотрел на экран невидящими глазами, все еще отказываясь верить в то, что сообщил Упрямый Бычок. Одного казгарота было достаточно, чтобы уполовинить команду целого корвета. При Карраше они сильно потрепали донов, прежде чем пали под ударами их топоров с келимитовыми лезвиями. Там их было с полсотни, а здесь… И все они сейчас рыскали по коридорам и галереям флагмана. Он лихорадочно развернулся и переключился на дуплексный канал. Связь сработала не сразу, но потом появилось изображение рубки линкора, и через мгновение весь экран заняла оскаленная морда казгарота.

Рассекающий остановился перед дверьми и поднял взгляд на проем арки, заполненный келимитовыми буквами. Это была Стена скорби. Здесь стояли имена всех Могущественных, погибших со времени Изначального Изгнания. Всех трехсот. Рассекающий осмотрелся. Он еще никогда не был в Зале изгнания, как, впрочем, и никто из его Поколения. Уже много тысячелетий Могущественные не собирали большую аалу. Рассекающий вздохнул, и его крылья и уши непроизвольно приняли положение крайнего почтения. Не было в мирах, принадлежащих Могущественным, ничего из созданного разумом более древнего, чем Зал изгнаний. Он еще раз окинул взглядом наружные стены, коим Поколение прародителей придало столь странный, но, как и все сделанное руками Могущественных, невообразимо прекрасный облик, и шагнул внутрь.

Грубые каменные скамьи с прорубленными сзади полостями для нижних концов крыльев ступенями сбегали к каменному же колодцу Круга правды. В дальнем конце площадки виднелось высеченное из камня изображение, портала изгнания. Все это Рассекающий уже не раз видел в Залах Могущественных на разных мирах, но сейчас он находился в зале, с которого были скопированы все они. От камней этого зала веяло глубокой древностью, а портал казался настоящим, хотя все Могущественные знали, что Мир изгнания расположен за несколько тысяч световых лет отсюда. Вспомнив о Мире изгнания, Рассекающий невольно вздрогнул. Только один раз в жизни каждому Поколению позволялось посетить Мир изгнания, и нет ничьей вины в том, что однажды они обнаружили, что на поверхности этого мира кишмя кишит иной разумный вид.

– Приветствую Рассекающего.

Рассекающий повернулся, на ходу принимая позу вежливого приветствия. Перед ним в позе уважительного приветствия стоял Созвучащий. Рассекающий поспешно чуть раздвинул концы крыльевых когтей, отметив, что Созвучащий в курсе изменения его статуса доверия. Когда он, единственный из отряда, привел свой корабль из системы Мира изгнания, его ввели в состав алой аалы. Он тогда опасался нового обвинения, но бой возглавлял не он, а записи показали, что если бы он ввязался в схватку, обладая той информацией, которая была известна на момент начала, или попытался бы следовать примеру Угрожающего, то при любом раскладе его корабль остался бы там. Потому было решено, что он наиболее верно оценил обстановку, а имена остальных Могущественных его отряда заняли нижние строчки на Стене скорби. Между тем Созвучащий принял позу покорного удовлетворения желания собеседника. Рассекающий оглянулся. До начала аалы оставалось еще много времени, и по Залу изгнания бродило всего несколько фигур – судя по всему, новички, как и он. Поэтому он принял позу благосклонного внимания и обратился к Созвучащему:

– Вы тоже участвуете в аале?

Созвучащий принял позу вежливого отрицания:

– Нет, я вместе с собратьями представляю созданного нами Проникающего.

Рассекающий развернул крыльевые когти и чуть раздвинул локти в позе вежливого интереса. Он знал, что создание Проникающего требует большого искусства, но, в конце концов, разве фиолетовая трапеция не занималась этим на протяжении сотен тысячелетий и разве он сам еще недавно не делал то же самое? Как бы то ни было, тема не заслуживала отдельного обсуждения. Созвучащий скромно стоял рядом, признавая более высокий статус Рассекающего и ожидая, когда тот снова обратится к нему.

– Возможно, вы более подробно знаете, почему объявили большую аалу?

Созвучащий развернул уши в жесте согласия:

– Причин несколько. Но главная в том, что линия реальности слишком далеко скакнула от линии анализа.

Рассекающий повторил жест согласия:

– Я слышал, несовпадение составляет больше сотни пунктов?

– Да. Один только факт совместных действий социальных структур с доминантой разных полов увел линию реальности в сторону на сорок пунктов… – Он помедлил и, приняв позу вежливого опасения, добавил: – Устанавливающий опасается, что возможны еще более резкие скачки.

Рассекающий развел локти и коленные когти в жесте недоумения:

– Я могу понять беспокойство фиолетовых и алых, но большая аала?..

Рассекающий приподнял плечи в жесте насмешки:

– Я слышал, что оранжевые опасаются возбуждения миров, вследствие больших потерь среди всех подчиненных каст, а бирюзовые – потерь Могущественных и обвинений в небрежении в связи с делом Относящегося. Так что совпали желания всех четырех аал.

Рассекающий принял позу раздумий:

– Значит, вероятность волнений подчиненных каст велика?

Созвучащий принял позу предположения:

– Скорее всего, нет. Просто оранжевые, как всегда, перестраховываются. Во всяком случае, сегодня вы, в отличие от меня, услышите их меморандум.

Зал изгнания постепенно заполнялся Могущественными. Созвучащий и Рассекающий некоторое время постояли рядом, размышляя над услышанным, потом Рассекающий принял позу вежливого сожаления о предстоящем расставании и, дождавшись ответной позы, направился к указанному ему месту.

Ритуал большой аалы очень напоминал ритуал алой, тем более что открывал ее старший среди Поколения древних алой трапеции. Однако руладу начала пропели все. Когда последовал знак, позволяющий сесть, Рассекающий опустился на каменную скамью, аккуратно разместив крылья в полости позади нее, и, приняв позу внимания, наклонился всем телом, чтобы лучше видеть происходящее в круге правды. Первым право говорить было предоставлено Древнему из оранжевой аалы. Он вышел на середину и, ритуальным жестом вздымая крылья над головой, в знак признания над собой власти аалы, произнес традиционную формулу:

– Дозволено ли мне говорить?

Открывавший аалу Древний из алой трапеции громко ответил столь же традиционным «да».

Когда Древний из оранжевой аалы закончил говорить, над Залом изгнания повисла мертвая тишина. Его сообщение произвело эффект разорвавшейся бомбы. Принятое несколько оборотов назад решение о приостановке войны оказалось ошибочным. Вернувшиеся на родные миры члены подчиненных каст принесли с собой ересь о новых откровениях. Последние несколько Покорений проходили почти бескровно, и алые волны «диких» никогда не поднимали свой гребень столь высоко. Уже сотни, а некоторые миры даже тысячи, десятки тысяч своих кратких поколений жили в привычном мире, в котором Низшие – сражались, Полезные – трудились, а Приближенные – оттачивали остроту мысли и гордо несли знамя созидания. Каждая каста умела что-то одно и не посягала на права и обязанности другой, и только Могущественные умели все – на то они и были Могущественными. Они властвовали над всеми, и милость их была сладкой, а гнев – страшным. Но вот подчиненные касты вступили в битву с расой, которая тоже умела все. И не только умела, но и на протяжении нескольких поколений осмеливалась бросать вызов власти Могущественных. Немудрено, что даже в тупых головах Низших стали возникать неблагонадежные мысли. Пока шла война, это было не страшно. Когда мысли возникают в головах тех, кто сражается, развивать их нет времени. Некому было и заносить их на миры, с которых они пришли: те, кто сражался, как правило, рано или поздно погибали, и очень редко кто-то из них возвращался. Но несколько оборотов назад на аале оранжевой трапеции было решено, что демографическая ситуация на многих мирах, поставлявших Низших, да и иные касты, требует возвращения особей в возрасте воспроизводства. Хотя бы на несколько оборотов. Аала алых, по просьбе которых и была проведена оценка демографической ситуации, скрепя сердце согласилась приостановить Покорение и вернуть касты на родные миры. Теперь оранжевые признавали, что подобный шаг принес больше проблем, чем выгод. Сотни миров, то есть практически все, с которых набирались команды кораблей, были заражены ересью. До открытого отрицания дело еще не дошло, но случаи неповиновения и демонстративного принятия смерти уже были. На одном из миров касты Приближенных Могущественным пришлось даже пойти на публичную фугу боли для нескольких тысяч, хотя их эстетические чувства бурно протестовали против столь грубого и приниженно-массового примитивизма.

Следующие меморандумы Рассекающий слушал с не меньшим вниманием, но ни один из них не произвел такого впечатления, как первый. Алые требовали объявить «диких» хомлоками и объявить Единение во имя утверждения, бирюзовые старательно обходили тему Относящегося и подтверждали желание переложить существенную часть Схваток этого Покорения на плечи верных Приближенных, как это было сделано на важной опорной точке в одном из изолированных анклавов «диких», дабы даже в случае неудачи всемерно ограничить потери среди Могущественных. А в том, что неудачи возможны, никто уже не сомневался. Это Покорение оказалось едва ли не самым сложным из всех, которые осуществляли Могущественные за свою историю. Фиолетовые, правда, привели два аналогичных примера, но там «дикие» успели расселиться всего лишь на нескольких планетах. Наконец все трапеции обнародовали свои меморандумы. Настало время вновь создать алую волну. Древний алой трапеции поднялся к своему месту на скамье, и в Круг правды спустился Устанавливающий. Рассекающий смотрел на главу своей бывшей трапеции и видел, как сильно он постарел. Из Поколения древних уже многие ушли к бирюзовым, но Устанавливающий всегда казался Рассекающему воплощением силы и мудрости. Однако сейчас он выглядел так, как изображенный на барельефе портала Изначально Созданный перед полным распадом. Это изображение имелось только здесь, в этом мире, на ритуальном портале Зала изгнания и залов аал, на порталах залов Могущественных в других мирах оно не было воспроизведено. Ни в одной голове Подчиненных каст не должно было возникнуть даже мысли, что Могущественный может умереть сам по себе.

Устанавливающий вышел на середину:

– Дозволено ли мне говорить?

– Да.

Он принял позу уверенности и начал:

– Наша трапеция долго размышляла над тем, почему произошел скачок разброса линий анализа и реальности. И мы пришли к выводам, что это вызвано недооценкой потенциала сотрудничества «диких». Все наши Проникающие проводили анализ индивидуумов и лишь затем синтезировали данные в комплексном анализе. Однако этот подход, ранее никогда не подводивший, гипотетически может не сработать… – Устанавливающий сделал паузу и, приняв позу крайней уверенности в своем утверждении, медленно произнес: – Например, он не сработал бы в отношении Могущественных.

Над залом вновь, как и после меморандума оранжевых, повисла мертвая тишина. Сравнить каких-то «диких» с Могущественными… Однако Устанавливающий жестом локтевых когтей еще больше подчеркнул, что он уверен в том, что он говорит, и закончил:

– Поэтому мы создали Проникающего, способного сделать синтетический анализ при работе с группой «диких». Мы убеждены, что результаты его анализа будут наиболее близкими к линии реальности. – С этими словами он покинул Круг правды.

Зал изгнания всегда сохранялся в неизменном виде, поэтому охлажденных «диких» и капсулу с Проникающим внесли через двери. «Диким» ввели восстановитель и бросили на камень Круга правды. А появившиеся фиолетовые занялись активацией Проникающего. Когда Рассекающий увидел размеры капсулы Проникающего, он автоматически сложил крылья в жесте благоговения. Какого же гигантского труда потребовало это чудо! Но когда валяющиеся на каменной площадке «дикие» зашевелились, концы его крыльев хлопнули, выражая возбуждение и нетерпение. Это был не совсем приличный жест, и он тут же скрестил когти в жесте извинения и раскаяния, но на него никто не обратил внимания. Восстановитель пробуждал «диких» достаточно быстро, а Проникающий выполнял работу в манере, которую можно было бы назвать грубым подражанием фуге боли. Со своей бытности фиолетовым Рассекающий прекрасно знал, что в этом не было особой необходимости. Но таковы были традиции. И таково было желание большинства, к которому он относил и себя. «Диких» было несколько десятков. Обоих полов. Один из представителей пола насилия, который уже давно шевелил пальцами, наконец дернулся и, резко выгнувшись, втянул воздух в легкие. Спустя мгновение он сел, открыл глаза и повел вокруг себя бессмысленным взглядом. Спустя несколько мгновений его взгляд приобрел осмысленность, он огляделся еще раз и изумленно пробормотал:

– О глет Сои! Да они цветные!

Могущественные знали языки всех видов, которые встречались им на пути. Так что его поняли все. По залу пролетел шелест крыльев, мелко вибрирующих в жесте удовольствия. Рассекающий повернул голову и посмотрел на Устанавливающего, но тот сидел неподвижно. «Дикие» постепенно приходили в себя. Колодец Круга правды огласился удивленными возгласами на разных языках, стонами, причитаниями и плачем. Рассекающий брезгливо тряхнул крыльевыми когтями. «Дикие» вели себя как Низшие. Как только мог хоть кто-то из Приближенных посчитать их похожими на Могущественных?

Наконец очнулись все. Созвучащий, стоявший у мембраны капсулы, поймал взгляд Устанавливающего и вскрыл мембрану. Взгляды «диких» изумленно, застыли, и под купол зала взмыл многоголосый вопль ужаса. Проникающий выходил из капсулы.

Рассекающий отклонился назад и снова нашел глазами Устанавливающего. Тот сидел невозмутимый, как изваяние, но крыльевые и локтевые когти подрагивали на грани жеста безмерного отвращения. Рассекающий на мгновение сложил коленные когти и прижал уши в жесте крайнего удивления, но потом молча повернулся к колодцу.

Проникающий выбросил все свои щупальца из капсулы и разворачивал их в длину, разбрасывая по каменному полу и стараясь дотянуться до шарахавшихся от них «диких». Над спинными сфинктерами уже поднимался парок. Он еще не до конца активизировался, но было видно, что в этот раз фиолетовые превзошли себя. Наконец Проникающий полностью распрямил свои медленно шевелящиеся щупальца. «Дикие» все еще прыгали и отталкивали щупальца руками, время от времени взвизгивая, когда те проводили по телу, – чаще всего это делали представители пола жертвы. Проникающий еще некоторое время проводил оценку реакции и скорости возбуждения, а потом резко выбросил щупальца, внедряя их в тела «диких». Над Кругом правды взвился еще более громкий вопль. Один из представителей пола насилия попытался порвать вошедшее в него щупальце, несколько впились в них зубами, взвыли, – мелкие отростки впивались им в язык и нёбо, прорастали все глубже, отдаваясь в теле дикой болью. Один, видимо обезумев от боли, бросился к одной из представительниц пола жертвы и вцепился в проникшее в нее, внезапно отвердевшее, как копье, щупальце, то ли пытаясь оторвать, то ли, наоборот, воткнуть поглубже, чтобы покончить с мучениями. Но Проникающий еще не закончил свое исследование. На протяжении нескольких минут «дикие», управляемые чужой волей, дрались, совокуплялись, плакали, издевались друг над другом, а Проникающий считывал информацию с их возбужденного мозга. Наконец первый этап был закончен. В каменном колодце Круга правды воцарилась хрупкая тишина. Рассекающий обвел глазами зал. Могущественные сидели, выражая позами возбуждение, удовольствие, восторг и предвкушение. Он вновь посмотрел в сторону Устанавливающего, но тот сидел, демонстративно отвернув голову. Проникающий перешел ко второму этапу. С громким треском лопнула кожа на его боках, открывая псевдорты. В тот же миг оцепенение с «диких» было снято. Они задергались, большинство вскочили на ноги и попытались отбежать от заполненных слизью разинутых зевов, однако каждый шаг назад усиливал боль, ощущение которой передавалось через вросшее щупальце. Это тоже был один из тестов. Боль заставляла их двигаться. При неподвижности она плавно нарастала, шаг от Проникающего резко ее усиливал, а шаг к псевдорту ослаблял, но только на мгновение, затем она нарастала вновь, и чтобы хоть на мгновение ее ослабить, надо было сделать еще шаг к развернутому зеву. «Дикие» двинулись в последний путь. Они прошли его очень быстро, и Проникающий, заглотив их, приступил к детальному исследованию всех ДНК-цепочек, анализируя полученные данные и одновременно перерабатывая массу в материал для итоговой выдачи информации. Это было несложно, поскольку «дикие» в основном состояли из воды. Другие, не имея сил шагнуть прочь, упрямо стояли на подгибающихся ногах, потом падали на колени и, уже не в состоянии подняться, начинали путь обреченных на четвереньках. Кто-то пытался разорвать себе горло или вырвать язык, чтобы умереть раньше, но Проникающий, бдительно отслеживая эти попытки, лишал силы мышцы рук, возвращая их только для того, чтобы «дикий» сделал очередной шаг к омерзительному месту своего упокоения. Это продолжалось довольно долго, но наконец последний исчез в чреве Проникающего. На несколько мгновений все стихло, затем сфинктеры на спине Проникающего открылись и оттуда повалил водяной пар. Довольно быстро он заполнил купол, и над головами Могущественных повисло что-то вроде шляпки гигантского гриба, держащегося на нескольких ножках, выраставших из спины Проникающего. Спустя несколько мгновений эта шляпка стала медленно алеть: пар был наполнен специальными бактериями, способными окрашивать его в алый цвет. Могущественные замерли. До сих пор ни один вид не поднимал алую волну, заполнявшую объем больше чем на треть. Прошлая оценка «диких» как раз дала близкий к этому результат. Считалось, что сами Могущественные имели алую волну, превышавшую половину, но, конечно, никто никогда не проводил над Могущественными подобных исследований. Наконец сфинктеры на спине Проникающего захлопнулись. В Зале изгнания в третий раз установилась мертвая тишина. Быстро рассеивающийся белый купол был заполнен алым цветом больше чем на две трети.

На противоположной стороне зала поднялся Древний из аалы алой трапеции. Его крылья и когти были сложены в жестах крайнего отрицания. Он пронзил Устанавливающего взглядом и громко произнес:

– Я не верю.

По залу пронесся шорох. Еще никогда Древний одной трапеции публично не обвинял Древнего другой в том, что он не достоин доверия. Крылья и когти присутствующих лихорадочно шевелились; сменяли друг друга жесты изумления, возмущения, недоумения и одобрения. Между тем алый продолжил:

– Я не верю, что какие-то «дикие»…

Но закончить ему не удалось. Гонг над дверью возвестил о прибытии гонца. Зал в очередной раз изумленно замер. Гонец, прерывающий аалу, означал, что произошло нечто чрезвычайно важное, что неминуемо потребует рассмотрения на аале и не терпит отлагательства. Но гонец на большой аале…

Алый прервал свое выступление и жестом приказал открыть дверь. Вошедший был из оранжевой трапеции. Почти бегом преодолев лестницу – ибо в Зале изгнания не дозволялось пользоваться крыльями, – он склонился к Древнему и передал сообщение. Крылья Древнего взметнулись в жесте крайнего изумления, а крыльевые когти сложились в жест недоверия и страха. Он поднялся, тяжело ступая, спустился в Круг правды и голосом произнес ритуальную фразу:

– Дозволено ли мне говорить?

– Да, – ответил алый.

Оранжевый мгновение помолчал, будто не решаясь выговорить то, что сообщил ему гонец.

– Могущественные, – произнес он наконец, – стагна из касты Приближенных отказали нам в доверии…

Все молча ждали продолжения. В свете всего сказанного сегодня это не выглядело сногсшибательной новостью.

– Это сделали Приближенные из состава флота на границе поселений «диких».

Вот это было уже серьезней. До сих пор им удавалось вовремя выявлять всех стагна, не допуская брожения во флоте. Но судя по тому, что оранжевый не сел, это было еще не все. Рассекающий почувствовал холодок в груди. А оранжевый сделал паузу и закончил мертвым голосом:

– Они вручили доверие «диким» и признали их новыми Могущественными.

Счастливчик ворвался в рубку в то мгновение, когда Сандра устало откинулась в командном кресле и произнесла безжизненным голосом:

– Ну вот и все. Остается надеяться, что за двадцать минут они не успеют сюда добраться.

Когда Ив скользнул в распахнувшуюся дверь, все головы повернулись в его сторону, и он увидел, как в глазах, полных ужаса и безнадежности, вдруг вспыхнула отчаянная надежда.

– Где королева?! – вскричала Сандра. Ив подскочил к ней, бросил взгляд на дисплей, где вспыхивали цифры, обозначавшие уровень разгона двигателей.

– В одном месте, надеюсь безопасном, но долго надеяться на это не собираюсь, – буркнул он. – Значит, до взрыва двигателей около двадцати минут? – Он повернулся к офицерам и рявкнул: – Ну, чего расселись? В шести милях от линкора, на трехсотом зеленом векторе, висит корвет Упрямого Бычка.

Сандра вскинула голову и ошеломленно уставилась на него. Это совсем вылетело у нее из головы. Она судорожно схватилась за микрофон, Счастливчик поймал ее за руку:

– Что ты хочешь?

– Сообщить всем, кто еще жив, что у них есть надежда.

Ив на мгновение задумался. Конечно, корвет не линкор, и Упрямый Бычок сможет принять на борт не более пары сотен из нескольких тысяч человек команды линкора… Но многие ли доберутся до шлюзов или проломов в обшивке, когда на борту сотни казгаротов? И он убрал руку. Сандра поднесла микрофон к губам:

– Всем, кто меня слышит, прорывайтесь к зеленому сектору, в шести милях от линкора висит корвет донов, всех, кто доберется; он возьмет на борт. Повторяю…

Но Ив вырвал у нее микрофон:

– Пора уходить.

Сандра упрямо мотнула головой и, кивнув в сторону офицеров, столпившихся у дверей, но не решавшихся покинуть рубку без своего командира, произнесла:

– Уводи их, я не пойду. – Она устало улыбнулась. – Ты должен бы знать традиции. Капитан не покидает гибнущего корабля.

Ив не долго раздумывал. Когда Сандра отвернулась, он вытащил дагу, врезал ей рукояткой по темечку и, закидывая обмякшее тело на плечо, пробормотал:

– Традиция традицией, а Усатая Харя мне уши обрежет, если узнает, что я тебя оставил.

Дамы-офицеры молча снесли столь вызывающее оскорбление авторитета грозного адмирала Сандры.

Четыре палубы они прошли без приключений. Время от времени по боковым переборкам пробегала дрожь – это казгароты, учуяв в каком-то из отсеков людей, проламывались сквозь переборки. Наконец Ив и его спутницы подошли к отсекам внешнего пояса. Он оставил Тэру и нескольких уцелевших космодесантников в огромном ангаре с абордажными ботами, наказав накрепко закрыться в одном из ботов. У него теплилась надежда, что казгароты не забредут в ангар, а если и забредут, то не смогут учуять королеву за крепкой обшивкой бота. Конечно, он с большим удовольствием отправил бы ее на корвет, но Тэра не дала ему и заикнуться об этом. Счастливчик только мысленно перекрестился, подумав о том, что ей могло втемяшиться идти с ним в рубку…

И вот они добрались до двери ангара. Когда Счастливчик, поправив висящую без чувств на левом плече Сандру, протянул руку к клавише, чтобы открыть, изнутри послышался чудовищный удар и, почти одновременно, рев стартового двигателя бота. Ив на мгновение замер, потом шлепнул по клавише, не оглядываясь отшвырнул тело Сандры куда-то в толпу и прыгнул вперед, уже перейдя в боевой режим. Ангар представлял собой страшное зрелище. Почти все абордажные боты были сорваны и отброшены к дальней стене. К этой стене от бота, который, вырвав с мясом замки креплений, пробороздил палубу и врезался в бронированные ворота шлюза, тянулись почерневшие и оплавленные полосы выхлопа, а в конце этих полос, втиснутые мощной реактивной струёй в груду искореженных ботов, валялись опаленные туши двух казгаротов. Счастливчик не стал терять ни секунды и бросился прямиком к боту, воткнувшемуся в ворота. Очутившись у покореженного входного люка, он выхватил шпагу и принялся рубить металл, не надеясь на то, что оплавленные створки можно открыть. Как ни странно, хватило всего четырех ударов, чтобы вырубить прямоугольный проем. Когда он отшвырнул обломки люка, к боту подбежали остальные. Ив кивком приказал им оставаться на месте и скользнул внутрь. Тэру он нашел сразу. Во время включения двигателей именно она сидела за пультом, и потому удар швырнул ее на лобовой панорамный экран. Быстро оглядевшись, он понял, почему казгароты учуяли их: внутри было гораздо больше десантников, чем он оставил с королевой. Видимо, уцелевшие бойцы каким-то образом оказались в ангаре и Тэра впустила их, а может, даже сама вышла поискать, нет ли рядом живых. Он покачал головой: какое безрассудство! Однако времени не было. Счастливчик схватил безвольное тело Тэры и вынес наружу, потом вытащил и остальных. Выбравшись из бота, он увидел, что Сандра, уже пришедшая в себя, сидит рядом с королевой и что-то деловито набирает на медицинском мониторе ее скафандра. Повернувшись к Иву, адмирал смерила его свирепым взглядом.

– Мало тебя в детстве пороли, – пробормотала она и снова повернулась к королеве.

Ив осмотрелся. Все пришедшие с ним уже оказывали помощь потерявшим сознание от удара. Он прикинул, что у них есть еще минут десять, вытащив из бота связку вышибных зарядов, вытянул один и приложил к воротам шлюза: смешно было думать, что после подобного удара механизм сможет открыть перекосившиеся ворота. Взрыв! Сквозь проделанную дыру Счастливчик высунулся наружу. Прямо напротив них, не более чем в паре миль, висел корабль-монстр. Ив покрутил головой, пытаясь определить, где находится корвет, но не увидел ничего похожего. Он настроился на волну корвета:

– Счастливчик вызывает Упрямого Бычка.

Ответ последовал незамедлительно:

– Здесь Сивый Ус. Вы еще живы, мой юный друг?

– Да. Пока. Линкор взорвется через восемь минут, адмирал Сандра поставила двигатели на разгон. Прошу вектор направления. Мы у шлюза в зеленом секторе. Собираемся покинуть линкор. Сможете нас подобрать?

На этот раз Сивый Ус чуть помедлил с ответом:

– Корвета больше нет. Все, кто остался в живых, набились в абордажный бот так, что палец некуда просунуть. – Он помолчал нахмурившись, и предложил: – Мы можем взять вас на внешнюю обшивку.

Ив на миг задумался, потом ответил:

– Другого выхода не вижу, давайте вектор.

– Синий восемьсот.

Счастливчик присвистнул: это было почти точно на противоположной стороне.

– Мы в зеленом секторе, а времени почти не осталось!

Он оглянулся. Королева уже пришла в себя и смотрела на него. Сандра тоже. Ив вспомнил, что второй канал его шлема настроен циркулярно, так что его переговоры с Сивым Усом слышали все. То, что он хотел предложить, могло многим не понравиться, но если он сейчас отключится, мало ли что придет в голову испуганным девушкам, а времени решать проблему иначе или оправдываться уже не было.

– Сивый Ус.

– Здесь, – немедленно отозвался тот.

– Мы прыгнем по вектору триста. Постарайтесь выйти на траекторию и собрать всех, кого сможете.

– Маяков включать не будем, у нас тут в двух милях толстяк завис, неизвестно, как он отреагирует, если ему удастся нас точно идентифицировать.

– А сколько вас?

– Около полусотни. Причем половина без ранцев.

Сивый Ус опять помедлил. Он прекрасно знал, что сможет выйти на траекторию минут через десять – двенадцать. К тому времени все прыгнувшие будут милях в десяти от линкора, и разлет может составить уже километры. Собирать всех – значит сжечь топливо, а бот без топлива – это коллективный гроб.

– Ладно, попробуем, – отозвался он наконец. Но тут в шлеме Счастливчика раздался спокойный голос королевы:

– Нет.

Ив резко обернулся.

– Что «нет»?

Она поднялась, опираясь на руку Сандры:

– Мы не просто прыгнем в пространство, надеясь, что кто-то выживет… – Она подошла к проему и указала в сторону висящего рядом монстра: – Вот что будет нашей целью.

Ив ошеломленно посмотрел на нее. Полсотни космодесантников, многие контужены… Бред! Потом до него начало доходить. Тэра повернулась к своим подданным. Те смотрели на нее с ужасом.

– Подумайте. Их абордажные команды здесь, а мы знаем, что воины у них – только Низшие. Остальные касты не могут быть серьезными противниками в рукопашной. – Она сделала паузу, чтобы все смогли осмыслить ее слова, потом мягко продолжила: – Конечно, на борту еще могут быть Низшие, но я надеюсь, что дон Счастливчик поможет нам найти место, где мы сможем проникнуть в помещения других каст, избежав встречи с основной частью оставшихся Низших. К тому же если мы захватим этот корабль – Форпост можно считать нашим. – Она снова несколько картинным жестом указала в пробоину и торжественно закончила: – Именно мы выиграем эту битву.

Несколько мгновений стояла тишина, потом Сандра тяжело поднялась на ноги и хлопнула перчатками:

– Ну, если кто-то здесь рвется в герои, то ты уже вошла в их число, девочка, когда прикончила двух казгаротов. Насколько мне рассказывал усачок, обычно отношение было не менее чем пятьдесят к одному в обратную сторону. – Она мгновение помолчала, потом спросила: – Это очередное твое озарение?

Тэра медленно кивнула.

– Что ж, – усмехнулась Сандра, – я думаю, что в твоем предложении шансов выжить не больше, но и не меньше, чем при любой другой попытке. Впрочем, пусть каждый решает сам. – Сандра окинула взглядом притихших космодесантников и шагнула к пролому. Взявшись руками за края, она повернулась к Счастливчику, усмехнулась и произнесла: – Как у вас принято говорить, Вечному бы понравилось.

Когда взорвался линкор, они были футах в пятистах от обшивки вражеского корабля. Счастливчик неожиданно для себя осознал, что абсолютно спокоен. Он знал, что впереди нет ни троллей, ни казгаротов – никого, кто мог бы быть им опасен. Это все еще было необычно, но он уже начал привыкать к тому новому, что обнаруживал в себе последнее время. Ив скосил глаза на висящих рядом космодесантников и представил, что они сейчас чувствуют. Нечто подобное он ощущал сам, прыгая на поверхность скорпионов. Жуткое чувство: будто на тебя смотрят тысячи вражеских глаз, а все орудия корабля нацелены прямо тебе в лоб. Со временем это ощущение притуплялось, но никогда не исчезало совсем. А ведь девушки еще ни разу не высаживались на корабль Врага. Счастливчик снова повернулся к быстро приближавшейся обшивке и, спружинив ногами, прилип гравизацепами к кораблю. Он скинул с плеча жгут вышибного заряда, быстро установил его и, скользнув в сторону, осмотрелся. Над головой не было видно падающих фигур, значит, все уже приземлились. Футах в ста несколько силуэтов торопливо карабкались по обшивке в их сторону. Девчонки не подвели, разлет оказался не таким большим, как он опасался. Он окинул взглядом замершие у закрепленных зарядов фигуры и кивнул. Спустя несколько секунд обшивка под ногами дрогнула и вокруг Счастливчика забили фонтаны водяного пара, мгновенно превращавшиеся в снежинки. Видимо, давление внутри этого отсека корабля было выше стандартного. Тэра первой оказалась у одной из пробоин и нырнула внутрь. Ив, чертыхнувшись, бросился за ней.

Они оказались в огромном коридоре, где могли бы свободно разойтись четверо казгаротов. Королева была уже у самого поворота. Счастливчик побежал следом, на ходу вытаскивая шпагу. Он по-прежнему не чувствовал никакой опасности, но кто его знает… За поворотом оказалась развилка, от которой внутрь корабля вела галерея поуже. Они пробежали по ней еще двести футов и уткнулись в двустворчатую дверь. Счастливчик ощутил за дверью опасность и предупреждающе поднял руку. Сандра молча кивнула шлемом. По ее знаку двое космодесантников быстро скинули вышибные заряды и сноровисто прикрепили их к створкам. Хотя существенная часть заполнявшей отсеки газовой смеси уже изверглась в пустоту, оставшегося могло хватить, чтобы неслабо шарахнуть по ним взрывной волной, поэтому все отбежали на пару десятков шагов назад. Взрыв! Они бросились в образовавшийся пролом. Несколько оглушенных взрывом троллей пытались подняться. Тэра каким-то спокойным и привычным движением снесла голову ближайшему и, не задерживаясь, побежала дальше. Девушки моментально покончили с остальными. Еще несколько пустынных коридоров и темных перекрестков, напоминающих мрачные стальные пещеры, – и они уткнулись в дверь, над которой был изображен уже знакомый Иву знак.

– Знак касты Полезных, – сказал он, остановившись.

Тэра встревожено посмотрела на него.

– Но вы же говорили, что кораблями командуют Приближенные?

Счастливчик усмехнулся:

– Как правило, отсеки каст располагаются концентрически. Низшие, затем Полезные, дальше будут Приближенные.

Тэра посмотрела на него долгим взглядом, и Иву показалось, что ее губы сложились в какую-то тревожно-ласковую улыбку, но в следующее мгновение она отвернулась и кивнула девушкам с вышибными зарядами. Сзади в коридоре послышался грохот.

– По-моему, они опомнились, – пробормотала Сандра.

Ив прислушался к своим ощущениям. Он не почувствовал ничего сродни тому, что ощущал на линкоре, когда по соседним коридорам бродили казгароты: скорее всего, сейчас к ним приближались одни тролли. Взрыв! Все бросились в возникший на месте ворот проем и побежали что было сил. Здешние коридоры ничем не напоминали то, что они видели до этого. Они были как-то человечнее, что ли. Откуда-то сверху лился мягкий свет, потолок, похожий на купол, играл спокойными светло-голубыми тонами, как настоящее небо. Под ногами было что-то напоминавшее ворсистый ковер. Девушки оглядывались несколько удивленно, хотя мысли у всех были заняты другим. Сандра несколько раз оглянулась, но погони не было слышно, и она, догнав Счастливчика, спросила:

– Почему они отстали?

Ив пожал плечами. Вообще-то в записях святой Дагмар что-то было насчет ограничений во взаимоотношениях между кастами.

– Наверное, им запрещено заходить в помещения высших каст.

Сандра усмехнулась:

– Ну, если бы достаточно было просто запрета, вряд ли краснозадые стали бы делать столь прочные двери… – Она оглянулась и задумчиво произнесла: – Интересно, что будет, если они войдут?

Все перешли на шаг. Спустя некоторое время Тэра повернулась к Сандре и произнесла:

– КОГДА они войдут, им будет уже не до нас. Насколько я помню, краснозадые поддерживают крайний антагонизм в отношениях между кастами.

Они проскочили несколько перекрестков и наконец выскочили к невысокой двери, также увенчанной каким-то знаком. На сей раз было ясно, что это знак касты Приближенных. Космодесантники уже установили на двери вышибные заряды, как вдруг предположение королевы подтвердилось. Откуда-то издалека, почти от самых ворот, послышался рев и – сразу же – отчаянный визг, наполненный таким ужасом, что все невольно поежились. Взрыв! Но створки остались на месте. Сандра первой подскочила к двери и, проведя рукавицей скафандра по опаленной поверхности, зло стукнула по ней стиснутым кулаком:

– Келимит!

Рев и визги приближались. Ив посмотрел на девушек – те испуганно озирались, глаза их были наполнены смертельным страхом. Он перевел взгляд на Тэру. Она смотрела на него спокойно, будто знала наверняка, что он может их спасти, и просто ждала, когда он начнет действовать. Счастливчик шагнул вперед и наклонился к двери. Под верхним слоем, представлявшим собой, судя по цвету и фактуре, легированный титан, начинался слой келимита. Вышибной заряд расплавил титановый слой в нескольких местах, но на келимите не было видно никаких следов. Ив провел перчаткой по поверхности, потом отступил на шаг и вытащил из ножен шпагу. До сих пор у него не было случая проверить, правду ли сказал тогда Творец. Во всех схватках, через которые они прошли, ему не приходилось фехтовать: в режиме ускоренного восприятия он был слишком быстрым для противников, и даже для защиты королевы хватило даги. Шпагой же он только убивал. Теперь наступал момент истины. Счастливчику вдруг пришло в голову, что, несмотря на все происшедшие с ним перемены, он так до конца и не поверил, что встреча с Творцом действительно была. Где-то подспудно тлела мысль, что все это было бредом свихнувшегося от безысходности сознания, а новые способности… Мало ли он слышал баек в тавернах: один дон-де в минуту опасности вручную сорвал с креплений заталенный тросами бот, другой пробил рукой в перчатке боевого скафандра обшивку корабля похлеще вышибного заряда… И не все они были выдумкой. Но никогда и нигде Ив не слышал, чтобы что-то могло резать келимит. Нигде, кроме легенды о Вечном.

Рев раздался совсем близко, а прямо за поворотом послышался визг и легкий топот множества ног, явно не принадлежавших ни троллям, ни казгаротам. Ив поднял шпагу, наметив линию, резко опустил руку и едва не упал. Шпага прорубила келимит, как папиросную бумагу. Счастливчик ошеломленно вытаращился на дело своих рук, а потом тремя движениями вырубил узкий проем. Получилось то, что он хотел: они едва смогут протиснуться, но тролли и тем более казгароты не пролезут точно. Ив повернулся и, указав на дверь, произнес:

– Идите, я их задержу.

Все стояли, ошарашенно разглядывая вырубленную в келимите щель, и только королева невозмутимо кивнула и первой шагнула вперед.

В коридоре оставалось еще четверо, когда из-за поворота выскочили десятка два невысоких, фута в четыре ростом, фигурок, похожих на плюшевых мишек. При виде Ива и космодесантников с обнаженными шпагами они затормозили так резко, что некоторые не устояли и, потешно шмякнувшись, кувырком покатились прямо им под ноги. Одна из девушек замахнулась было шпагой, но Счастливчик остановил:

– Постой, есть одна идея.

Он наклонился к упавшему, который лежал, съежившись и замерев от страха, поднял и поставил на ноги. Тот некоторое время стоял, зажмурив глаза, но потом не выдержал, распахнул их и уставился прямо в просвечивающее сквозь забрало лицо Счастливчика. Мигнув от неожиданности, «плюшевый мишка» замер. Ив медленно отступил на шаг и указал на щель в двери. Бедняга изумленно захлопал глазами. В это мгновение совсем близко раздался рев казгарота. Плюшевый испуганно оглянулся на собратьев, потом бочком-бочком двинулся к щели и юркнул внутрь. Снова послышался рев. Ив кивнул космодесантникам, а сам, перейдя в боевой режим, скользнул к повороту. Плюшевые испуганно шарахнулись в стороны, но ему уже было не до них. Он знал, что сейчас из-за угла выскочат казгароты, – и они выскочили. Их морды были чем-то обляпаны, а глаза горели жаждой убийства. С казгаротами ему еще не приходилось встречаться лоб в лоб, но гадать, что с ним будет, времени не было. Ив вскинул шпагу и прыгнул вперед.

Оставив за собой несколько туш казгаротов и полтора десятка тролличьих тел, Счастливчик протиснулся в щель. Все девушки ждали его, а плюшевых уже не было видно. Тэра посмотрела на него долгим взглядом, потом повернулась и пошла вперед. Футов через сто они уткнулись в дверь, украшенную сложным орнаментом. Две девушки привычно скинули с плеч связки вышибных зарядов, но королева жестом остановила их:

– Подождите.

Все замерли, недоуменно косясь на нее. Но долго ждать не пришлось: дверь медленно распахнулась. Тэра, секунду помедлив, убрала шпагу в ножны и решительно шагнула вперед.

Помещение, куда они вошли, могло быть только боевой рубкой этого корабля. Правда, дисплеи имели шестиугольную форму, а места операторов были сгруппированы в несколько шестиугольников, вместо подковообразной консоли или нескольких прямых рядов, но все здесь настолько походило на их боевые рубки, что ошибиться было невозможно. За пультами сидели странные существа, чем-то неуловимо напоминающие страусов эму, хотя у них было по две руки и ноги. Когда Ив протиснулся вслед за королевой, все эму встали и повернулись к вошедшим. Один шагнул вперед и поднес ко рту какой-то предмет. В следующее мгновение из скрытых динамиков зазвучал голос:

– Надо знать, кто сломать дверь? – Слова были произнесены на англике, но голос был несколько дребезжащим и пришептывающим одновременно. Будто часть частот не воспроизводилась, а часть слегка взаимно заглушалась.

Королева четким жестом указала на Ива:

– Он.

Эму повернулся к нему и спросил, помогая себе жестами:

– Почему делать такой щель, – он показал, – а не такой? – Он развел руки в стороны.

Ив молчал, чувствуя, что право вести беседу следует предоставить королеве. Она не подвела:

– Мы увидели, что сделали Низшие с Полезными, и не захотели дать им возможность сделать то же с Приближенными.

По залу пронесся возбужденный говорок. Тут Ив увидел плюшевых – они стояли в самом углу, где из сидений эму для них было сделано что-то вроде загончика. Он мысленно усмехнулся. Еще бы, низшая каста! Для этих страусов плюшевые были почти животными.

– Почему вы не убивать? – спросил эму, снова поднеся к лицу микрофон. Тэра гордо вскинула голову:

– Мы убиваем, только когда нападают на нас.

По залу опить пронесся говорок. Эму повернулся к своим и прислушался. Королева спокойно ждала. Вдруг все эму кинулись к своим консолям и лихорадочно засуетились. На обзорном экране вспыхнуло изображение нескольких рубок, причем большой экран тоже разделился не на квадраты, а на шестиугольники. Все забормотали, будто горячо о чем-то споря, на минуту умолкли, когда от прорубленной двери раздался яростный рев, потом загомонили еще оживленнее. Наконец возбуждение несколько улеглось, и поднялся все тот же эму. Он как-то торжественно поднес ко рту микрофон.

– Вы – не убивать, когда не нападать, – произнес голос. – Вы – убивать, когда надо. Вы – командовать Низшими. Вы – заботиться о подчиненных кастах. Вы – Могущественные. – Он сделал паузу и закончил еще более торжественно, так что даже безжизненный синтезированный голос сумел передать всю важность момента: – Мы – отказывать в доверии прежним Могущественным, мы – отдавать доверие новым. Мы все. – И эму указал на экран, где светились изображения рубок других кораблей, а потом прибавил голосом, в котором Счастливчику почудились жалобные нотки: – Ваши Низшие на наши корабли. Прикажите остановить.

Все люди ошеломленно замерли, и только королева, столь же торжественно склонив голову в знаке согласия, который, впрочем, эму вряд ли поняли, повернулась к Иву и буднично произнесла:

– Дон Ив, мне нужна связь с доном Крушинкой. Постарайтесь с помощью наших новых друзей устроить это побыстрее.

Ив, несмотря на все свои подвиги, не меньше других ошеломленный исходом переговоров, натужно кивнул и шагнул вперед.

Когда на экране возникло лицо Усатой Хари, Тэра несколько мгновений молчала, ожидая, когда тот хотя бы захлопнет разинутый от изумления рот. Потом, видимо отчаявшись этого дождаться, она устало произнесла:

– Адмирал, я только что приняла капитуляцию эскадры монстров. Прикажите брандерам прекратить атаку.

Счастливчик облизал ложку, отодвинул тщательно вычищенный котелок и, похлопав себя по животу, мечтательно произнес:

– Сейчас бы поспать… Или хотя бы хорошенько промочить горло.

Тэра усмехнулась и, отложив в сторону индюшачью ногу, передала ему флягу с мальвазией. Пип, вернее, уже дон Пип, а еще вернее, дон Банный Лист, вместе с отрядом космодесантников притащивший всю эту роскошь, тихонько сидел в углу и прямо-таки лучился счастьем. Он уже успел оплакать и своего бывшего хозяина, и королеву, в которую безнадежно втрескался. И вот они каким-то чудом сидят напротив него, живые и невредимые, и уплетают за обе щеки.

Прошло всего два часа с того момента, как они вышли на связь с Усатой Харей из боевой рубки корабля-монстра, а полчаса назад отряд космодесантников вместе с доном Пипом и остатками команды Упрямого Бычка – среди них, к вящей радости Счастливчика, оказались Сивый Ус и Пивной Бочонок – по открытому Приближенными корабля центральному коридору прибыли в помещения Могущественных, которые теперь занимали королева и ее спутники. Упрямый Бычок погиб вместе с кораблем, захватив с собой немало вражьих душ, – если у них, конечно, были души, с чем церковь пока никак не могла определиться. Счастливчик заметил, что Пип наконец прекратил умильно заглядывать им с королевой в рот и ошарашенно озирается по сторонам. И то сказать, отсек Могущественных представлял собой что-то невероятное. Во-первых, он был каменный. Нет, не просто каменная облицовка металлических стен. В заключенной в оболочку корабля монолитной каменной глыбе, в которой были вырублены галереи, залы, переходы, череда причудливых арок сияла сотнями кристаллических друз. Первые полчаса все очарованно бродили по залам и галереям, открывая, что каждый раз они выглядят по-новому, будто что-то заставляло вкрапленные в стены кристаллы иначе отражать заполнявший коридоры слабо мерцающий свет. Судя по количеству и размерам помещений для Могущественных, на этом корабле их должно было находиться как минимум трое. А впрочем, кто из людей может понять Могущественных? Приближенные немедленно восстановили управление кораблем с пульта Могущественных и с помощью офицеров королевства усовершенствовали составленную для них программу перевода. Алым князьям не требовалось такой программы, для них не составляло особого труда выучить язык тех, с кем они собирались общаться.

Королева покончила с индюшачьей ногой, отодвинула стоящую перед ней тарелку и, встав, подошла к сидевшей за пультом Сандре. На небольшом, необычайно удобном, хотя и несколько непривычном экране светилось изображение Усатой Хари. Тарелка Сандры стояла почти нетронутая, а сама она что-то горячо объясняла своему усачку. У пульта Могущественных каким-то образом создавалась особая зона, имевшая свойство изолировать звуки, произносимые сидевшим за пультом. Их слышали только те, к кому они обращались. Вообще корабль был полон сюрпризов. До сих пор за полторы сотни лет Конкисты захватывали только скорпионы и пауки да пару раз удалось взять на абордаж корабли-трезубцы, но и те достались людям сильно искореженными и обгоревшими. На этих кораблях, как правило, не было Могущественных, к тому же по размерам они были на порядок, а то и на два меньше, чем этот монстр. Тэра наклонилась к Сандре, войдя в зону слышимости, и услышала окончание фразы:

– …проникнем за силовой шит Форпоста. Ты должен разрешить нам попробовать.

Усатая Харя задумчиво покачал головой, потом, заметив Тэру, улыбнулся:

– Не понимаю, почему вы не примете командования, моя королева? После того, что вы сотворили, любой дон за вас душу вынет, а уж о вашем флоте я и не говорю.

Тэра покачала головой:

– Вы хорошо командуете, адмирал. Пусть так и остается.

Он кивнул и пообещал Сандре:

– Ладно, я подумаю.

С этими словами дон Крушинка исчез с экрана. Сандра откинулась на кресле и повернулась к Тэре:

– Если честно, то я тоже не понимаю, почему ты не хочешь принять командование. В том, что мы отобьем Форпост, уже нет никаких сомнений, и ты могла бы, так сказать, на белом коне…

– Нет! – перебила ее Тэра, резко мотнув головой, потом продолжила мягче: – Пусть привыкают, что ими может командовать мужчина… – Она обернулась и посмотрела на Счастливчика. – Потому что им скоро придется привыкать и к тому, что он будет ими править.

Сандра удивленно покачала головой:

– Ты думаешь, что тебе удастся? Что ты сможешь убедить пэров…

Тэра пожала плечами:

– Посмотрим. Пойми, если играть по их правилам, то это, – она указала в сторону Форпоста, – скоро забудется. Ну что я такого совершила? Отбила комок скал, когда-то принадлежавший королевству? Убила каких-то тварей, которых боятся мужчины? Разве это подвиг? – усмехнулась она.

Сандра вытаращила на нее глаза, но потом недоумение на ее лице сменилось пониманием. Тэра снова усмехнулась и продолжила:

– Зато они уж постараются, чтобы на мне всю жизнь висело клеймо гнувшей шею перед мужчинами. Так что мне надо сделать все, чтобы через несколько лет эти обвинения звучали смехотворно. Чтобы новые поколения не могли себе представить, как можно жить, считая мужчин вторым сортом. И чтобы они знали все о том, с каким страшным врагом нам пришлось сражаться! – Она покачала головой. – Наше королевство слишком долго было отрезано от остального человечества, мы уже задыхаемся в наших прежних границах. Но если мы не изменимся, у нас нет ни малейшего шанса их расширить. Нас просто не пустят за наши Форпосты, а наши «ястребы» никого не пустят к нам. И эта победа останется для нас единственной, потом будут только поражения, ибо Могущественные никогда не простят нам того, что мы уже совершили, а главное – того, что мы скоро совершим. И я говорю не о военной победе.

Сандра некоторое время задумчиво рассматривала племянницу:

– Знаешь, девочка, а ты не только стала хорошей королевой, но и имеешь все шансы стать великой, – Она вздохнула и тоже покосилась на Счастливчика: – Он, конечно, герой, но тебе не кажется, что он немного… как бы это… простоват, что ли?

– Я люблю его, – просто сказала Тэра.

– Да-а-а? А по тебе не скажешь.

Тэра тряхнула волосами:

– Ничего, пусть помучается.

Счастливчик словно услышал, что речь идет о нем, и посмотрел на них. Тэра отвела взгляд и добавила:

– К тому же я ЗНАЮ, что он – моя судьба.

Они обе помолчали, потом королева спросила:

– Так ты смогла убедить усачка, что есть шанс получить Форпост без единого выстрела?

– Ты же слышала – он подумает, – вздохнула Сандра. – Нет, еще пара дней – и я соглашусь с нашими «ястребами». Стоит мужчине дорваться до власти – и он становится просто несносным…

Через двенадцать часов они уже опускались на поверхность Форпоста. Эму оказались правы, когда утверждали, что сумеют убедить Приближенных, командовавших на Форпосте, отказать в доверии прежним Могущественным. Переговоры шли девять часов. Как оказалось, эму из рубки записали весь путь отряда королевы, а также все, что происходило в отсеках Полезных, когда туда ворвались Низшие.

И то, что люди не тронули Полезных, и то, что Счастливчик устроил Низшим, произвело на Приближенных Форпоста сильное впечатление. А когда слово взяла королева, все было решено. Приближенные пообещали запереть Низших в их отсеках и предоставили коридор для посадки. К тому времени помещения Могущественных на всех монстрах были заняты людьми, но на поверхность опускался только их корабль. Остальные поступили под командование дона Крушинки и командиров эскадр.

Приближенные Форпоста встретили их у края посадочного поля. Там был построен открытый всем ветрам, постоянно дующим в искусственной атмосфере Форпоста, каменный павильон. С первого взгляда было ясно, что это создание рук Могущественных: то же, что и в галереях корабля, ощущение красоты и совершенства, достигнутое несколькими выразительными, но естественными линиями. Когда королева в сопровождении офицеров подошла поближе, все увидели, что Приближенные Форпоста принадлежат к шести разным видам. Эму, которые все это время появлялись на экране, составляли меньшинство. Тэра остановилась в двадцати шагах от группы Приближенных и движением губ подключила микрофон к внешнему динамику:

– Я, от имени людей, приветствую Приближенных и выражаю нашу готовность принять на себя ваше доверие.

Старший эму перед приземлением прочел подробную лекцию по найденным в библиотечных архивах корабля записям церемоний. Ив даже разозлился: кому это нужно, лучше бы дали королеве немного отдохнуть. До начала сражения Тэра не спала более суток, и сейчас она тоже не сомкнула глаз, так и просидела, уткнувшись в переносной комп, для которого приспособили программу перевода. Как оказалось, случай был беспрецедентный: никогда еще представители касты не меняли статус доверия. До сих пор Могущественным не было равных, и существовал только ритуал приведения в касту, да и он, как правило, происходил, когда вид или раса пребывали под их властью уже много поколений. Сейчас же должно было произойти то, что в корне меняло расстановку сил: впервые за все время Конкисты люди вышли на равные с Могущественными.

После обмена приветствиями процессия двинулась в сторону горы, внутри, которой был вырублен зал Могущественных. К нему не вело никакой дороги, и, опять же по традиции, подчиненные касты могли приближаться к нему только пешком. Дорога заняла почти полчаса. Тэру слегка шатало от усталости, но она старалась не подавать виду. Процессия остановилась перед аркой, открывавшей проход в глубь горы. Старший из Приближенных произнес ритуальную фразу, и они шагнули внутрь. Несмотря на все усилия искусных строителей подчиненных каст, граница между тем, что построили они и что сотворили сами Могущественные, была заметна. Когда процессия вошла в центральный неф, людей невольно охватил страх. А не делают ли они ошибки, пытаясь занять место Могущественных в жизни этих рас? Когда у них появится возможность сравнивать, то не слишком ли разительной будет разница? Однако отступать было поздно.

Когда старший среди Приближенных пропел руладу начала, Тэра спустилась по ступенькам и в сопровождении своей свиты, в том числе Счастливчика, дона Крушинки и Сандры, вышла на середину Круга правды. Все они еще на своих кораблях ознакомились с внешним видом и внутренним убранством зала Могущественных и теперь разглядывали воочию представшие перед ними барельефы и священный портал. Когда Счастливчик дошел до барельефа, изображавшего сцену Исхода, то невольно вздрогнул – уж очень выразительны были позы Могущественных. Он поспешно отвернулся и поднял глаза на людей и Приближенных. Ему внезапно пришло в голову, что они являли собой не менее величественное зрелище. Они стояли друг против друга: горстка людей, которым предстояло от имени человечества принять клятву верности нескольких планет, которые представляли стоящие перед ними Приближенные и Полезные – те, кто должен был дать эту клятву. Они были в святилище той самой расы, власть которой собирались отринуть. Ив невольно огляделся по сторонам, будто ожидая, что эти священные камни сейчас обратят свой гнев против присутствующих, а когда его взгляд упал на изображение портала, по спине почему-то пробежал холодок. От каменного барельефа веяло опасностью. Он чуть повернул голову и шепнул Сандре:

– Что-то мне не по себе. Надо побыстрее кончать бодягу и раздолбать это место мортирными батареями.

Сандра поежилась и кивнула. Ей тоже было не по себе. В воздухе будто повисло напряжение.

Через несколько минут церемония завершилась. Люди уже шли к выходу из нефа, когда Счастливчику почудилось в глубине гладкого камня, изображавшего проем портала, какое-то движение. В следующий миг он схватил королеву, швырнул ее в сторону Усатой Хари и заорал:

– Бегом на корабли! Краснозадые!

Доны, не раз в своей жизни убеждавшиеся, что излишнее любопытство укорачивает жизнь, мгновенно рванули к выходу, но женщины не спешили, недоуменно озираясь. И в этот момент из портала вышел первый Алый князь.

Ив успел раньше всех добежать до единственного выхода из нефа и остановился, выхватив шпагу. Алые валом валили через портал. Люди и Приближенные из последних сил мчались к выходу и, хрипло дыша, скрывались в мерцающем сумраке галереи, ведущей на поверхность. Но все было безнадежно. Даже бегом вряд ли кто успел бы добраться до кораблей быстрее чем за сорок минут, а Алые покрыли бы это расстояние минут за пять – десять. Все, кто еще был внутри и кто уже бежал по галереям, были обречены. Вероятнее всего, обречены и все на Форпосте, а возможно, и флот. У Ива зарябило в глазах. Алых уже было не меньше сотни, но все новые и новые лезли сквозь портал. Наконец последний из Приближенных покинул неф. Поток Алых тоже иссяк. Они, до того несколько небрежно, по-хозяйски разошедшиеся по всему огромному залу, вдруг одновременно развернулись и двинулись к человеку, одиноко застывшему под сводами арки со шпагой в руке. Когда до Счастливчика оставалось шагов десять, все остановились. Ив почувствовал себя крошечной мошкой на предметном стекле. Один из Алых, стоявший впереди, негромко спросил своим невообразимо прекрасным голосом:

– Ты надеешься остановить нас, Низший?

– Да. Нет.

Алые князья молча смотрели на него, потом все тот же, кто стоял первым, задал новый вопрос:

– Что ты хочешь сказать этим ответом?

Счастливчик, который буквально кожей чувствовал, как секунды, звеня, падают одна к одной и с каждым мгновением Тэра и остальные удаляются все дальше и дальше от смертельной опасности и приближаются к кораблям, сколько мог тянул с ответом, потом медленно произнес:

– Да, я надеюсь вас остановить. Нет, я не Низший.

По рядам Алых князей будто пронесся ветерок.

Все слегка изменили положение крыльевых когтей, а стоящий впереди сказал:

– Если бы было прилично имитировать привычки Низших, я бы засмеялся.

Откликом на эти слова был шелест множества алых крыльев. Ив медленно обвел взглядом лица, сиявшие светом истинной красоты. Они были невероятно схожи, во всяком случае, человеческий глаз не мог отличить одного от другого. Даже он, со всеми своими новыми способностями, мог уловить только едва различимые следы, оставленные временем или случайностями жизни. Они были более схожи, чем близнецы, и выглядели как слепки, как маски, сделанные с одного образца. Несколько мгновений Счастливчик просто переводил взгляд с одного лица на другое, поддавшись глупому желанию найти хоть одно, отличавшееся от других, потом вдруг почувствовал какой-то внутренний толчок. Он замер. Что-то очень важное пробивалось сквозь слой обыденных мыслей, глубоко спрятанного страха и тревоги, откуда-то из самых глубин подсознания, а может, наоборот, извне. В следующее мгновение он почувствовал озноб и широко раскрыл глаза. Ну конечно! Еще ни разу ни один человек не видел столько Алых князей вместе. Дагмар ошиблась, они не гермафродиты! Они вообще не живые. Они были СОЗДАНЫ Творцом, он же сам сказал ему об этом! Видно, эти мысли отразились на его лице, потому что по крыльям Алых князей вдруг опять пробежал трепет. Ив несколько мгновений стоял, глядя перед собой невидящим взглядом, а потом засмеялся. Стоящий перед ним Алый скользнул к нему почти вплотную и спросил голосом, в котором Иву, хотя этого и не могло быть, почудилась какая-то нотка растерянности:

– Ты… смеешься?

Счастливчик, продолжая смеяться, кивнул и пояснил:

– Мне пришло в голову, что те, кого мы считали исчадиями ада, и есть единственные истинные создания Творца…

Они действительно были великолепны. По одной скомканной фразе поняли, что он хотел сказать… Алый молчал. Наконец он произнес голосом, в котором Иву послышалось что-то похожее на страх:

– Кто ты?

Счастливчик оборвал смех и, подняв шпагу и дагу, посмотрел на Алого вдоль лезвий, потом опустил клинки и ответил как-то грустно:

– Если у вас есть мифы, то там я должен зваться как-нибудь вроде Пришедший После. – Он покачал головой. – Мне жаль вас! Я понял: вы бессмертны, но вы СОЗДАНЫ. Вы имеете могущество, но не обладаете главным – властью над временем, над будущим, и потому перед вами – тупик. Каждый раз, когда один из вас умирает, ваш вид безвозвратно идет на убыль. Вы неспособны создавать себе подобных, а все ваши Поколения – это всего лишь обман, просто ремонт изношенных машин, которыми становятся ваши тела и ваши разумы.

Ив не знал, откуда пришла к нему эта уверенность, но, судя по всему, он угадал. На миг воцарилась тишина, потом из сотен глоток вырвался яростный вопль, который, как и все, что создавали Алые князья, показался Счастливчику невыразимо прекрасным. А в следующее мгновение последовала стремительная атака. Ив выбросил вперед руки со шпагой и дагой и едва успел защитить глаза, резко опустив голову, так что келимитовый коготь разодрал бровь и, не пробив кость надбровной дуги, скользнул к виску. Клинок действительно не подвел. Когти из чистого келимита разлетались на кусочки, алая плоть распадалась на части. Над нефом стоял многоголосый стон. Счастливчик понял, что переоценил свои силы, но каким-то чудом он еще держался. Коготь одного из врагов вошел ему в незащищенный живот, да так и остался торчать вместе с обрубком руки. У него было пробито легкое, левая нога исполосована в клочья, но он дрался, ибо знал, что каждое мгновение увеличивало шансы всех тех, кто сейчас бежал по длинным галереям горы и каменистой поверхности Форпоста к кораблям, которые означали для них жизнь. И еще он знал, что вместе с ними была Тэра. Он, наверное, уничтожил уже больше Алых князей, чем их погибло за все время Конкисты, но их натиск не ослабевал. Счастливчик не чувствовал усталости, его глаза не заливал пот, и даже боль казалась чем-то далеким, скорее просто напоминанием о том, что какие-то части его тела не совсем в порядке. Он мог бы сражаться еще долго, но он просто НЕ УСПЕВАЛ! Ив ясно осознавал, что его просто разрубят на куски, которые благодаря чему-то, что сделал с ним Творец, возможно, проживут еще некоторое время, но потом тоже умрут. И он умрет. Умрет здесь. Но ему все равно хотелось смеяться, потому что главное – чтобы успела Тэра. Он сделал выпад, достав одного из Алых, пытавшегося проскользнуть у дальней стены арки, и с удивлением подумал: а ведь Дагмар, пожалуй, ошиблась и в том, что Могущественные бедны на эмоции. То, что они творили сейчас, больше всего походило на ярость берсеркеров. А может, они просто лучше его самого понимали, на что он способен, и считали подобное безумие единственным шансом. Келимитовый коготь перерубил правое ахиллесово сухожилие, и Ив чуть не рухнул. Каким-то чудом он сумел удержаться на ногах, но тут же ему порвали бедренную мышцу, и он вынужден был опуститься на левое колено. Его уже шатало. Счастливчик чувствовал: наступают последние мгновения. Он отшвырнул дагу и обеими руками взялся за шпагу. Еще миг – и коготь разорвал ему трахею и, зацепив за нижнюю челюсть, вывернул ее. Ив взревел, собрал все силы и яростно полоснул шпагой, стараясь сделать самый широкий замах и зацепить как можно больше врагов, но тут страшной силы удар швырнул его на пол. Это Сандра, добравшаяся до своего нового корабля и уже поднявшая этого монстра в воздух, ударила по храму-горе из главного калибра. Последним, что почувствовал Счастливчик, было ощущение, будто он распадается на атомы.

Счастливчик очнулся оттого, что ему нестерпимо захотелось отлить. Некоторое время он просто лежал, чувствуя какую-то оцепенелость в теле, но переполненный мочевой пузырь буквально толкал в бок. Ив поднатужился и попытался шевельнуть онемевшими конечностями. Это удалось, причем намного легче, чем можно было ожидать. Он дрыгнул ногами и рывком сел, причем чуть не рухнул в противоположную сторону и, только упершись руками сумел сохранить равновесие. Несколько мгновений он оторопело осматривался, никак не врубаясь, куда это он попал, но вдруг нахлынули воспоминания о последних минутах, и его скрутило. С минуту он судорожно всхлипывал, потом шумно выдохнул и попытался успокоиться. Режущее желание отлить, заставившее его пошевелиться, отодвинулось куда-то на задворки сознания, осталась лишь грусть, проперченная горечью. Счастливчик вздохнул. Что произошло – то произошло. Вспять не повернуть. Пора привыкать к тому, что ничего уже не изменишь. Так вот, значит, какой он, загробный мир? Он усмехнулся. Это ж надо! Первое желание на том свете – облегчить мочевой пузырь. Нечего сказать, праведник. Так могут и взашей турнуть. Туда, где грешников приходуют. Одно утешает: судя по всему, он здесь уже однажды был и, так сказать, имеет некоторые связи в руководстве. Ив покачал головой, удивляясь своему спокойствию. Оцепенелость в теле прошла. Счастливчик подтянул ноги, поднялся и, для проверки, притопнул ногой, Как и полагалось, в загробный мир он прибыл в полном порядке. Ран не было, челюсть на месте, вот только камзольчик тоже могли бы заштопать, а то он очень неприлично зиял дырами, да и сапог хлопал по голени разодранным голенищем. Ив хмыкнул и, усевшись на мозаичный пол, принялся неторопливо разуваться.

Счастливчик двинулся в путь спустя полчаса, справив все естественные надобности и оставив за спиной сапоги и ошметки камзола. Он подумывал, не оставить ли шпагу с дагой, но клинок был с ним с того дня, когда он решил стать доном, и за это время он настолько с ним сжился, что без шпаги чувствовал себя голым, да и в конце концов благородный дон расстается со шпагой, только когда решает остепениться, а для него это уже невозможно. Вокруг по-прежнему висела золотистая дымка, пол приятно холодил ступни, шпага привычно била по бедру, а дага болталась на шнурке, привязанном к ремню, который он надел поверх нижнего белья. Час или два ничего не происходило. Ив старательно двигал ногами, как и в прошлый раз стараясь отвлечься от мысли о том, что он стоит на месте. Потом он снова почувствовал, как что-то изменилось, и облегченно плюхнулся на пол, сварливо возгласив в пространство:

– Ну наконец-то, я уж думал, что за время моего отсутствия у гостиницы сменился хозяин.

– А вы, братец, однако, наглец.

Счастливчик повернул голову. Творец сидел в двух шагах от него и невозмутимо хрустел яблоком. Ив усмехнулся и поискал глазами, куда бы сесть. Обнаружив за своей спиной стул, он придвинул его ногой и уселся.

– Какими судьбами? – невинно поинтересовался Творец.

– Хватит ерничать! – буркнул Счастливчик и, помолчав, осторожно спросил: – Ну, на этот-то раз я умер?

– Вот еще! – фыркнул Творец.

– Что же произошло?

Творец рассмеялся:

– О, очень многое. Во-первых, ты наконец-то поверил, что я тебе не прибредился.

Ив вздохнул:

– Да я не об этом. Насколько я понимаю, по горе, в которой был зал, шарахнуло из главного калибра. Меня, да и все, что было подо мной футов на триста, должно было сначала сплюснуть, а потом разнести на атомы. Каким образом я оказался… – Он на мгновение замер, потом ошеломленно выдохнул: – Портал…

Творец удовлетворенно кивнул:

– Дошло! – Он протянул руку к вазе с яблоками, которая, оказывается, стояла на маленьком столике как раз между ними, и, сделав замысловатое движение рукой, разъяснил: – Вместо того чтобы сплющить, вас затянуло в портал.

– Всех, кто там был?

Ив настороженно огляделся, а рука сама скользнула к рукояти шпаги, но Творец успокаивающе поднял ладонь:

– Не дергайся. Твоим врагам сюда дороги нет. Однажды они были лишены права здесь появляться, и, пока я не снял запрет, их здесь не будет.

Счастливчик вернул на место наполовину вытащенную шпагу и, протянув руку, взял из вазы яблоко.

– И что с ними случилось?

– Живые вернулись к себе, мертвые, впрочем, тоже. Дело в том, что переход через портал возможен только через это… скажем так, место. До сих пор они не решались использовать порталы, видимо руководствуясь ритуальными ограничениями или считая, что я могу рассердиться. Причем это длилось, дай бог памяти, по вашему летосчислению около семисот тысяч годков. Однако порталы все это время строили. И как видишь… – Он развел руками.

– Хорошенькое дело, – пробормотал Счастливчик, потом повернулся и похлопал себя по груди: – Это ты меня залатал? Спасибо.

– О, никаких проблем. Как ты уже понял, я тебя немного модифицировал, еще при первой встрече, так что все это твоя заслуга. Если бы у тебя было немного времени, ты восстановился бы и там, но здесь проще подключаться напрямую.

– К чему?

Творец покачал головой и, проигнорировав вопрос, продолжил несколько саркастически:

– Да, пожалуй, следует предоставить тебе побольше времени. А то какой-то однобокий Вечный получается, гора мышц, мешок удачи, изрядная доля интуиции и наперсток интеллекта. Хотя… прогрессируешь, явно прогрессируешь, просто времени не хватало. Но это поправимо.

Счастливчик настороженно смотрел на него:

– Эй, что ты хочешь со мной сделать? Опять какую-нибудь пакость?

– Избави бог! – возмутился Творец. – За кого ты меня принимаешь?

– Вообще-то за порядочного негодяя, – признался Ив.

Творец расхохотался:

– Нет, ну что за наглость, кто так обращается с Богом?

– С кем поведешься, – парировал Ив. – Вел бы себя как Бог, так я уже давно бы лбом об пол колотил да радовался, что Господа узрел, а ты…

Тут уж Творец просто за живот схватился от смеха. Потом они некоторое время хрустели яблоками, но Ив долго не выдержал:

– Слушай, а зачем ты все это затеял?

Творец посмотрел на него невинными глазами и простодушно спросил:

– Что?

Ив фыркнул:

– Нет, ну это номер! Неужели я выгляжу уж настолько олухом, чтобы не понять, что ты сотворил из меня этакого супермена неспроста?

– Молодец, – одобрительно кивнул Творец, – я же говорил, прогрессируешь! – Он задумался. – Понимаешь, я давным-давно пришел к выводу, что чем меньше вмешиваешься, тем лучше все происходит. Сейчас же ситуация такова, что вмешаться придется. Обе стороны в вашем конфликте обладают таким потенциалом, что могут просто выжечь Галактику. Ну, не напрямую, хотя и физическим телам может изрядно достаться, а в смысле наличия разума. Конечно, ваша вшивая Галактика – это еще не вся Вселенная, но тоже, понимаешь, не соринка. А сейчас силы приблизительно равны. Так что эта ваша Конкиста может длиться еще не одну сотню лет и затягивать в свою орбиту все новые и новые расы. Этакий общегалактический пожар, питаемый галактическим разумом. А нужен-то пустяк, так сказать, перышко, которое перевесит, чтобы одна сторона выиграла без особых потерь.

– Ничего себе без особых! – хмыкнул Счастливчик. – Столько миров порушили, видел бы ты Зоврос…

Творец усмехнулся:

– Все равно потери много меньше, чем могли и пока еще могут быть. Вот я и подумал: почему бы не воплотить одну легенду и заодно предоставить шанс человечеству?

– Значит, я и правда Вечный?

Творец усмехнулся:

– А что, еще не убедился?

Счастливчик отмахнулся:

– Да я не об этом…

Он замолчал и вздрогнул, представив огромность того, что требуется совершить. Творец вздохнул:

– Что уж тут поделаешь. Впрочем, если ты категорически против…

– Во-во, – обрадовался Счастливчик, – лучше уж Сивый Ус или Усатая Харя.

– Нет, – покачал головой Творец.

– ???

Творец пожал плечами:

– Вашему виду дается одна попытка. Либо Вечным станешь ты, либо никто. А уж как ты там с этим справишься…

– Но…

Творец с сожалением посмотрел на него:

– Ты хоть знаешь, сколько разумных видов существует в этой Вселенной? Назвать точное число?

Ив поежился:

– Не надо.

Действительно, с какой стати Творцу печься о судьбе какого-то заштатного разумного вида, именуемого человечеством. В конце концов, при его масштабах одним больше, одним меньше… Если уж для него даже и Галактика еще не повод. Они помолчали. У Счастливчика засосало под ложечкой. Сказочка оборачивалась нешуточной кабалой. Творец вздохнул:

– Ну, как знаешь.

– Постой! – Счастливчик решительно встал и поправил перевязь шпаги. – Что мне надо делать?

Творец усмехнулся и ответил:

– А хрен его знает, там разберешься.

В следующее мгновение Ив обнаружил, что стоит на зеленой траве в густых зарослях мирта. Над головой сияло голубое небо, а вокруг голосисто стрекотали цикады. Он оторопело огляделся по сторонам. Все это было совсем не похоже на Форпост. Скорее Тронный мир. Ив вздохнул и, раздвигая руками ветви, зашагал вперед. Спустя пять минут он вышел к заднему дворику двухэтажного особняка в регуланском стиле, присел и осмотрелся. Нет, это был не Тронный мир. Там он не встречал ничего подобного регуланской архитектуре. Он усмехнулся: когда-то и он мечтал стать архитектором, для того и прибыл на Новый Симарон. Неисповедимы пути Господни, а впрочем, надо будет при случае спросить. Счастливчик поднялся и быстрым шагом двинулся через дворик. Из-за забора рядом слышался шум и гвалт, кто-то что-то кричал, с грохотом катилась какая-то повозка. Ив окинул себя критическим взглядом и усмехнулся. Хорош Вечный. Драное нижнее белье, перевязь со шпагой, дага и небритая рожа. Он оглядел дворик и направился к крыльцу дома.

Счастливчик прошел несколько комнат, не встретив ни души. Дом был явно богатый. Он поднялся на второй этаж и пошел по коридору, заглядывая в комнаты в надежде облегчить хозяйский гардероб на комплектик добротной мужской одежки и тихо-мирно удалиться по возможности никем не замеченным. Но как оказалось, не судьба. Ив подошел к очередной двери и замер, услышав тихий плач. Он постоял, борясь с желанием тихонько пройти мимо, но тут ему вспомнилась Тэра. Он толкнул дверь и увидел женщину и троих детей. Увидев его, женщина отшатнулась и закричала, заслонив детей своим телом. Ив попятился и хотел было сделать успокаивающий жест рукой, как вдруг дверь с грохотом распахнулась. Счастливчик уже привычно скользнул в боевой режим и, мягко отпрыгнув в сторону, развернулся в сторону двери. В комнату ворвался мужчина с солидным брюшком и лучевым пистолетом в руке. Ив дождался, пока он прицелится, протянул руку и легко выдернул оружие из пухлых пальцев, тычком в грудь отправив толстяка на пол. Женщина закрыла лицо руками и закричала еще громче, а мужчина лежал на спине, ловя воздух разинутым ртом. Счастливчик подождал, пока вопли поутихнут, а потом произнес почему-то на арабике – может, подействовала регуланская архитектура дома:

– Прошу прощения, мэм, я не собираюсь причинять вам вреда. Я попал в затруднительное положение и искал какую-нибудь одежду, а в комнату зашел, потому что услышал плач.

Женщина, всхлипывая, открыла глаза и настороженно посмотрела на него. Мужчина, кряхтя, сел и обратился к Иву на англике:

– Вы не зовросец?

– Я?!

Мужчина сердито мотнул головой:

– Ну не я же! – Он поднялся на ноги и представился: – Консул султаната Регул на Зовросе баши Мухаммад Ибур Ибн Сой-Тимар.

– На Зовросе?!! – Ив ошеломленно оглянулся, потом хрипло спросил: – Это Зоврос?

Мужчина смотрел на него удивленно-настороженно, но, видимо, подчиняясь привычке, выработанной долгими годами дипломатической службы, осторожно ответил:

– Да.

Счастливчик молчал, лихорадочно соображая. Значит, Творец закинул его не только далеко от того места, откуда он свалился ему на голову, но и в другое время. Так вот что означали его слова, что стоит предоставить ему побольше времени…

– Какой сейчас год?

Тут уж даже опытный дипломат не смог скрыть своего удивления:

– Год?!

– Да.

– Три тысячи пятьсот восьмидесятый. До навруза еще…

– Спасибо.

Это был год начала войны, а настоящий Ив еще не родился. Насколько Счастливчик помнил, война началась как раз с атаки на Зоврос. Следовало срочно рвать отсюда когти. С улицы донесся новый взрыв возмущенных криков. Ив покосился в сторону окна и спросил:

– Что там происходит?

Консул снова бросил на него удивленный взгляд:

– Я думал, что вы именно… – Он осекся, потом сухо продолжил: – Народный бунт, ловят иностранцев. Два месяца назад тиран допустил каких-то ученых в Священную Зону Первой Посадки, а на прошлой неделе в систему вошел какой-то неизвестный флот. Местные религиозные фанатики объявили это возмездием за святотатство и призвали уничтожить всех неверных, дабы отвратить кару.

Ив обвел взглядом комнату, заставленную чемоданами и баулами:

– Вы собираетесь эвакуироваться?

Консул кивнул:

– Местный персонал разбежался, и я боюсь, как бы кто-нибудь из них не привел погромщиков… Скажите, а вы не умеете управлять шаттлом? – вкрадчиво спросил он.

– Да, – кивнул Ив, – умею, а что?

В глазах его собеседника сверкнула радость.

– Я вижу, вы бывалый человек. – Он встал, подошел к одному из объемистых баулов, открыл его и повернулся к Иву, опершись рукой о крышку. – Я дам вам одежду. А вы пойдете вместе с нами. Поможете нам добраться до порта. Там у меня стоит дипломатический шаттл, а на парковочной орбите корабль. – Он сделал паузу и, не увидев на лице своего возможного спасителя должного энтузиазма, горячо продолжил: – Более того, я помогу вам выбраться с планеты и обязуюсь доставить туда, куда вы скажете!

Толстяк нетерпеливо ерзал, дожидаясь ответа, – видимо, и впрямь был сильно напуган. Не выдержав и нескольких секунд, он выпалил:

– Ну, что скажете?

Ив усмехнулся про себя. Вот из-за таких совпадений его и прозвали Счастливчиком.

– Согласен.

Консул едва не подпрыгнул от радости, но сдержался и несколько опасливо спросил:

– А куда вам надо?

Счастливчик прикинул. Впереди больше полутора сотен лет Конкисты, о которой еще никто не знает. Мальчику, родившемуся в семье потомственного пакронского фермера, его, Ива, будущему отцу, нет еще и года. Так что он вполне может затратить некоторое время, чтобы получше подготовиться к своей миссии. Тем более что до падения Симарона, того самого, первого, еще двенадцать лет, так что он вполне сможет при следующей встрече утереть нос Творцу, козырнув дипломом легендарного университета Симарона. Ив улыбнулся и ответил:

– На Симарон.

Все время своего существования боги представлялись людям более могущественными, мудрыми, но все же очень похожими на них самих. Почему же мы до сих пор отказываем им в чувстве юмора?

Извлечения из инициативного исследования доктора Сторма, профессора университета Нового Симарона по теме:

«О некоторых особенностях социально-политического статуса сословий современного мира» (Приложение 11. «Краткий глоссарий основных терминов и жаргонизмов благородных донов»).

Абордаж – рукопашная схватка с целью захвата корабля противника. Как правило, применяется при боевом столкновении кораблей одного класса или при бое в составе отрядов и эскадр. Возрождение подобных схваток вызвано недостаточной эффективностью используемого оружия и особенностями использования силового поля, позволяющего при синхронизации безопасно подойти к кораблю противника почти вплотную, вне зависимости от скорости и вектора сближения.

Алые князья – одна из каст Врага, с представителями которой наиболее часто контактируют люди. Это каста воинов, и по их облику, отличительной особенностью которого является ярко-алый оттенок кожи, их прозвали Алыми князьями.

Благородные доны – сословие вольнонаемных солдат. Датой их возникновения считается 3582 год. В этот год многие государства начали практику выдачи каперских свидетельств вольным капитанам, изъявившим желание сражаться с Врагом. Известны как мастера абордажного боя и многовариантной военной подготовки. В социальном плане их отличают демократичность нравов, доблесть в бою и глубокая суеверность. Как правило, не имеют крупных военных кораблей. Иногда промышляют пиратством или, наоборот, охраной торговых путей.

Вечный – одно из суеверий благородных донов. Некий посланец или сын Господа, посланный к людям, дабы убедиться в их мужестве и верности Господу. Живет среди людей под личиной благородного дона, наблюдая за поведением людей в битве с силами ада, которые в среде донов олицетворяет Враг. По убеждению донов, если Вечный решит, что человечество достойно и далее «нести слово и дух Божий во Вселенной», то в момент последней битвы он объявится и поведет их на последнюю битву, в которой силы ада будут неминуемо сокрушены.

Враг (он же демоны, в жарг. краснозадые) – представители разумной расы, подчинившие себе множество иных разумных видов. Социальная структура – кастовая, но, по предположениям святой Дагмар, касты не являются чем-то устоявшимся или неизменным. Переход индивидуумов из одной касты в другую вполне допустим и сопровождается изменением пигментации кожи. В отличие от людей, как правило предпочитающих экспансию на необитаемые миры, экспансия Врага была направлена на подчинение и включение в свою социальную структуру обитаемых миров, поэтому при гигантском количестве числа разумных видов, входящих в цивилизацию Врага (оценочно около восьмисот), по запасам ресурсов они приблизительно равны, а по ареалу расселения превосходят людей примерно на треть.

Вышибной заряд – сосредоточенный, узконаправленный заряд взрывчатого вещества, как правило используемый для пробивания отверстий в обшивке кораблей с целью проникновения внутрь абордажных команд.

Конкиста – эпоха, начавшаяся с момента опубликования энциклики Папы Иеронима XII о том, что Враг есть не что иное, как Адово воинство, решившее окончательно повергнуть человечество. С этого момента все боевые столкновения приобрели ярко выраженный религиозный оттенок.

Мантикоры – жаргонное выражение, обозначающее особую форму жизни, используемую Врагом для изоляции планетных систем. Представляют собой некую структуру, способную существовать при гравитационной постоянной не более 0, 001 О. Процессы жизнедеятельности осуществляются за счет атомарного разложения материи. Длительность жизни не определена, но, по утверждениям благородных донов, достигает сотен и даже тысяч лет. По сведениям из аналогичных источников, за время своего существования достигают размеров в миллионы километров и способны полностью перемещаться с колоссальной скоростью, кратковременно почти достигая световой, и переработать материю на расстоянии до 0, 01 светового года от звезды, после чего погибают от отсутствия пищи. Специальные исследования не проводились, поскольку выживших после проникновения в системы, в которых находилась взрослая мантикора, не осталось.

Ордер– походный либо боевой порядок отряда кораблей, эскадры или флота.

Орудия гравитационные– устаревший вид вооружения, все еще используемый на некоторых орбитальных крепостях. Принцип действия заключался в создании в точке фокуса резко возросшего напряжения поля тяготения. Мощность поля зависела от класса орудий и достигала у планетарных мортир до 1500 О. Силовое поле даже низшего класса ослабляет воздействие простого гравитационного орудия на два порядка.

Орудия лучевые – гравитационные орудия, использующие особый принцип фокусировки. Так как силовое поле, в зависимости от мощности, ослабляет гравитационный луч только одной или двух спин-частот, фокусировка производится несколькими лучами, так что в точке фокуса происходит многократное взаимное усиление эффекта.

Классификация орудий:

2-лучевые – аркебазии,

3-лучевые – туфенги,

4-лучевые – кулеврины,

5-лучевые – бомбарды,

6-лучевые – орбитальные мортиры,

7-лучевые – планетарные мортиры.

Остепениться – идиома, используемая благородными донами. Поскольку основным богатством любого благородного дона, вследствие непременного использования келимитового лезвия, является его оружие, то в том случае, когда он завершает свою воинскую карьеру, символом ее завершения является его продажа или передача в залог. На вырученные деньги бывшие доны и устраивают свою гражданскую жизнь.

Плазмобой – изначально жаргонное название плазменного ружья, в настоящее время превратившееся в официальное название класса оружия, использующего в качестве поражающего средства сгустки высокотемпературной плазмы. Чрезвычайно распространено вследствие простоты конструкции, дешевизны производства и большого боезапаса. У благородных донов встречаются самостоятельно модернизированные образцы, выдающие при стандартной мощности до восьмисот выстрелов, при общепринятом в армейских вариантах разных государств стандарте в двести выстрелов.

Поле отражения – наиболее слабый вид силового поля, не требующий при применении использования силового каркаса. Характеризуется способностью полностью отсекать все виды излучения, испускаемые механизмами и приборами корабля, а также поглощать лучи сенсоров противника. Поддается идентификации только при использовании засечения «эффекта провала», то есть области, где вообще отсутствуют какие-либо излучения. Применяется для маскировки кораблей или их боевых характеристик.

Силовое поле – энергетическая конструкция, используемая для создания непроницаемого замкнутого контура. Имеет два типа – пульсирующий и мерцающий. Наиболее распространен пульсирующий, так как требует меньшего расхода энергии. Непроницаемо для любых видов воздействия, кроме излучений малой интенсивности, используемых для связи и локации, и сосредоточенного огня многолучевых орудий. Внутри замкнутого контура создает зацикленное пространство, которое может синхронизироваться с подобным пространством другого корабля. При этом не имеет значения, как корабли двигались относительно друг друга в момент контакта полей. При контакте они начинают двигаться параллельно.

Силовой каркас – интерференционная картина силовых линий, возникающая внутри кокона силового поля. Позволяет сохранять неизменной структуру всего находящегося внутри силового поля при движении со скоростью выше световой. Чрезвычайно чувствителен к резкому изменению энергетических потенциалов, вследствие которого испытывает мощное местное возмущение.

Тимар – мелкое феодальное владение султаната Регул.

Тролли, барлоги, казгарот– жаргонное название членов низших каст социальной структуры Врага, используемых как рядовые бойцы. Названия, по-видимому, пошли от общепринятого в среде донов представления о Враге как о нечистом воинстве и по ассоциации с представителями сил зла в фольклоре Земли. Различаются боевыми возможностями. В фольклоре благородных донов – символы градации тяжести сражения. Выражение «нарваться на казгарот», как правило, означает неминуемую гибель.