Глава 12
Когда из приемного отделения больницы «Норт-Шор медикал сентер» к Павлу вышел сержант Максвелл, оказалось, что это черный великан, имеющий не меньше трехсот фунтов живого веса. Первая мысль была — каким образом этому гиганту добывают полицейскую форму.
Удовлетворившись осмотром визитера, сержант сказал:
— Добрый день, мистер Мэлони, я вас жду. — Пропустив его в дверь, протянул руку: — Сержант Максвелл. Фрэнк сказал, я могу вам помочь, и я буду рад помочь. Проходите вот сюда.
Пройдя несколько шагов по коридору, они вошли в комнату, на двери которой висела табличка «Ассистентекая». В комнате находилось два полицейских; один, с сэндвичем в одной руке и бумажным стаканчиком в другой, сидел на кушетке и жевал, второй расположился в глубине комнаты перед телемонитором наружного наблюдения. Оба полицейских не обратили на них никакого внимания.
Пройдя в глубину комнаты, Максвелл показал рукой на стул:
— Садитесь, мистер Мэлони.
Павел сел, после чего сержант с трудом устроился на стуле напротив:
— Слушаю вас.
— В данный момент я работаю на клиента, который подозревает жену в супружеской неверности.
— Да, Фрэнк меня предупредил. Кто вас интересует в нашей больнице?
— Человек по имени Майлс Гутиеррес.
— Майлс Гутиеррес… — Максвелл кивнул. — Да, я помню, у нас был такой пациент. Он лежал сначала в реанимационном, а потом в реабилитационном отделении. Но сейчас его в больнице нет, вчера утром в отделении обнаружили, что он сбежал.
— Сбежал? Каким образом?
— Накануне он сказал, что не хочет ходить по отделению в больничном халате, и попросил мать принести ему его обычную одежду — джинсы, тенниску и кроссовки. Она принесла. Дежурная сестра рассказала, что в три часа ночи он подошел к ней и сказал, что туалет в его палате засорен и он хочет выйти в общий коридор, где есть туалет для посетителей. Туалет в палате не мог быть засорен, но сестра решила не проверять это и выпустила его. Больше он не вернулся.
— Почему сестра не подняла тревогу?
— Она в это время делала записи в журнале, поэтому на то, что происходит вокруг, не обращала особого внимания. Но вообще она была уверена, что пациент в любом случае вернется. Она даже не представляла, что может быть какой-то другой вариант.
— На каком этаже находится отделение, где он лежал?
— На шестом. Теперь ясно, что, когда проходил мимо сестры в общий коридор, он спрятал джинсы, тенниску и кроссовки под халатом. Затем зашел в один из лифтов, переоделся и спустился на первый этаж. Здесь он зашел в туалет, бросил халат и шлепанцы в мусорный бак, открыл окно и вылез во двор больницы. Когда в отделении подняли тревогу, уборщица, убиравшая один из туалетов, нашла в мусорном баке халат и больничные шлепанцы. Вся история.
— Случайно, не знаете, где он может быть сейчас?
— Нет. И никто не знает. Его сестра, двенадцатилетняя девочка, рассказала, что, когда она пришла из школы, в дом почти тут же вошел брат. Он побыл немного и вскоре ушел, и с тех пор никто не может его найти. Краем уха я слышал, что в городе его кто-то обстрелял, но толком об этом ничего не знаю. — Максвелл похлопал ладонями по коленям, отбивая только одному ему слышный ритм. — Что-то еще?
— Фрэнк сказал, Майлсом Гутиерресом интересовались какие-то люди?
— Интересовались.
— Они вроде дежурили в машине, стоящей у входа в больницу?
— Все верно. Я еще попросил ребят почаще направлять на них камеру наружного слежения. Между прочим, они не только дежурили в машине.
— А что еще?
— Один из этих людей два раза поднимался в отделение, сначала в реанимационное, потом в реабилитационное, чтобы справиться о здоровье Майлса Гутиерреса.
— Как выглядел этот человек?
— Сам я его не видел, но сестры сказали, что это был высокий белый человек южноевропейского типа, говорящий с русским акцентом. Ну и… — Максвелл задумчиво потер друг о друга ладони. — Я видел в машине еще одного человека, белого, коротко стриженного.
Достав из кармана фотографию Косого, Павел положил ее перед Максвеллом:
— Случайно, не этого?
Вглядевшись в снимок, сержант покачал головой:
— Нет, не этого.
— У вас есть видеозапись машины и сидящих в ней людей?
— Не знаю, я мог ее стереть. Они ведь ничего такого особенного не делали, всего лишь сидели в машине. — Максвелл обернулся к полицейскому, сидящему перед монитором. — Стэн, там в голубой коробке должен быть диск, на котором написано «Гутиеррес», посмотри. Есть он там?
Глянув в стоящий у стола ящик, Стэн кивнул:
— Вроде есть.
— Будь друг, сделай копию.
— Ага. — Достав спрятанный в футляр диск, Стэн сунул его в щель рекордера, в другую щель вставил чистый диск и через несколько секунд протянул копию: — Готово.
Взяв диск, Максвелл положил его перед Павлом:
— Берите, он ваш. Правда, различить, кто именно там сидит, довольно трудно. Машина стояла далеко от видеокамеры, от стекол отсвечивало солнце. Но запись есть запись.
— Спасибо. — Павел спрятал диск. — Интересно, вы проверили эту машину?
— Конечно. Она была взята в пункте проката на углу Северо-Западной Седьмой авеню и Семьдесят девятой улицы. Вчера ее сдали обратно.
— Вы знаете фамилию человека, взявшего машину напрокат?
— Да, я ее записал. — Подтянув к себе настольный календарь, Максвелл перелистал несколько страниц. — Ага, вот. Фамилия этого человека Харрингтон, Чарльз Харрингтон. Здесь есть номер его водительского удостоверения, выданного, между прочим, в Нью-Йорке. Есть адрес, который был на удостоверении. А вот номер «доджа». Переписывайте.
Достав записную книжку и ручку, Павел переписал данные.
— Спасибо, вы мне очень помогли. Я хотел бы, чтобы вы показали мне место, где стояла эта машина.
— Нет проблем.
После того как они сели в «ягуар» и медленно проехали мимо будки у шлагбаума, Максвелл кивнул на два ряда машин, стоящих перед главным входом:
— Вот здесь она стояла, эта машина, в правом ряду. Примерно в середине ряда.
— Ясно. — Павел протянул стодолларовую купюру. — Держите, это ваш гонорар. Частные детективы всегда оплачивают услуги полиции.
— Спасибо. — Взяв банкноту, сержант спрятал ее в карман кителя. — Если что, всегда обращайтесь, я помогу. Счастливо.
— Счастливо.
Подождав, пока Максвелл выйдет, Павел направил «ягуар» в сторону пересечения Северо-Западной Седьмой авеню и Семьдесят девятой улицы.
Менеджер пункта проката «Вундеркарс», расположенного на углу Северо-Западной Седьмой авеню и Семьдесят девятой улицы, был маленьким смуглым человеком в черном комбинезоне. Увидев Павла, он спросил:
— Желаете машину, сэр?
— Я желаю навести справку об одной машине. Ваши усилия будут компенсированы.
— Никаких проблем. Какая машина вас интересует?
— «Додж» коричневого цвета. По моим сведениям, его вам сдали вчера. Эта машина здесь или ее уже взяли?
— Здесь. — Проведя Павла в середину заставленного машинами двора, менеджер остановился возле «доджа». — Вот эта машина.
— За ней приходил один человек или несколько?
— Один.
— Вы можете его описать?
— Могу, меня об этом уже спрашивала полиция. Мужчина среднего роста, черноволосый, с черными усами. Говорил с русским акцентом.
— С каким именно русским акцентом?
— С каким именно русским акцентом? — Человек помолчал. — Что, бывают разные русские акценты?
— Бывают.
— Надо же, я не знал. Простите, но я знаю только, что он просто говорил с русским акцентом. Каким, я не понял.
Достав из кармана фото Косого, Джон показал его:
— Не он?
— Нет, не он.
— Ладно, в любом случае спасибо. — Засунув в карман менеджера двадцатку, Павел вышел из пункта проката и сел в красный «ягуар».
