Глава 9
Свой дом

На сей раз в ашрам к отшельнику сам за рулем не поехал, такси заказал. Кстати, совсем недорого оказалось и даже машина приличная. Тарахтелка, но с кондиционером. Неудобство оказалось в другом. В принципе, любовью поболтать с пассажирами страдают многие шоферы. Но этот, по имени Нараян (или просто Нар, как он сообщил с доверительными интонациями), оказался любителем не только поговорить, но и спеть. По его словам, он раньше самого Бабу-Сатью возил, и тот его за красивый голос очень хвалил. Почему больше на гуру не работает, не сказал. Но, я догадываюсь.

Индийское пение, это совсем не то, что в фильмах Болливуда демонстрируют. Или так только в исполнении моего шофера? Не думаю. Голос у него, действительно сильный и красивый. С широчайшим диапазоном. И репертуар, как он утверждал, классический. Из национального эпоса. В Рамаяне все герои пели, оказывается. Вот я эти арии и слушал всю дорогу. Только они больше мантры напоминали. Вместо слов — гудение с переливами. Обычно звук тянется на одной ноте несколько минут (как только дыхания хватает), потом перетекает в такой же, но чуть выше или чуть ниже. Иногда — больше, чем «чуть». При этом учтите, что по высоте звуки различаются не по полтона, как во всем мире, а по четверти.

Было даже познавательно, так как некоторые мелодии напоминали мои заклинания, только я их не голосом, а не знаю чем, исполняю. А тут — голосом. И громко. Музыкальный слух у меня хороший, так что я разницу в четверть тона улавливаю без проблем. Даже попытался некоторые арии запомнить. Только не знаю, стоит ли экспериментировать, исполняя их, как заклинания? Хрен его знает, какие последствия будут. Надо будет в следующий раз подробнее расспросить, какие действия в эпосе под эти песни происходят. В той же Махабхарате описаны «голова Брахмы» и «пламя Индры». Первое вспыхивает, как десять тысяч солнц в зените, и пламя, лишенное дыма, расходится во все стороны. Второе — извергает поток пламени, несущийся с бешеной скоростью и окутанный молниями. Как результат, люди обращаются в прах, а у уцелевших выпадают ногти и волосы. Ничего не напоминает? Меня такими страшилками в школе на ОБЖ пугали. И ведь это — явно заклинания. Как бы чего такого по незнанию не исполнить…

Путешествие до места паломничества так и прошло под непрерывные разговоры и пение Нараяна. Что меня, в конце концов, утомило. Его арии (созвучность слова с названием народа я уже отмечал, но вспомнил, что оперная «ария» происходит от итальянского слова «воздух» — aria) были мне интересны, как возможный способ исследования заклинаний, но эстетического удовольствия они не доставляли мне никакого. Примерно те же ощущения, как на концерте какого-нибудь именитого мужского хора. Они там не песни исполняют, а красоты голоса демонстрируют. Голоса — красивые, а слушать то, во что превращается песня в результате такого надругательства, удовольствие сомнительное. Очень на любителя, к которым я не отношусь. Но если на концерты мужских хоров я больше просто не ходил (и не пойду, даже если здесь такой окажется), то заклинания мне обязательно надо научиться чувствовать и любить.

Вот я и старался проникнуться красотою пения шофера. Получалось плохо, только устал. Но я, надеюсь, это только с непривычки. Надо будет записи местной исторической музыки прикупить.

Когда мы прибыли на место, я с огорчением узнал, что до моего ручья подъехать на машине с этой стороны невозможно. Комплекс ашрама путь перегораживал, так как занимал всю ширину террасы. Для паломников имелась небольшая калитка, через которую можно было пройти на территорию, а вот ворота открывались только для тех, кому Баба-Сатьи въезд разрешил. Паломники в их число не входили.

Так что пройти комплекс насквозь (со стороны ручья калитка тоже была) можно было беспрепятственно, что я уже делал в свое прошлое появление здесь, а вот проехать — никак. Спросил Нараяна, а как же люди в поселке за ашрамом живут? Оказалось, к ним своя дорога есть. Можно туда съездить. Только сначала лучше поесть.

Ладно, кормежка шофера за мой счет входила в условия его найма. Дал ему денег и ждал, пока он свою гору риса руками в рот переправит. С соусом он ее тоже руками перемешивал. Не слишком аппетитное зрелище. Сам я предпочел в машине взятым с собой бутербродом перекусить.

Причина, по которой Нараян затребовал обеденный перерыв, оказалась проста. До поселка у ручья отсюда было пара сотен метров пешком или пара десятков километров на машине. По местным дорогам — больше часа езды. Отнесся к этому философски. В России на Земле в дачных поселках такие же проблемы часто возникают. Только там препятствие в виде железной дороги, переезды через которую имеются тоже с изрядными интервалами. Так что объезды по двадцать километров — почти норма.

В свой прошлый визит, если можно так назвать мой проход сюда с террасы далеко наверху через подгорные ходы, к поселку я так и не подошел. Отметил только, что выглядят в нем дома прилично, и что живут тут явно не паломники, а кто-то постоянно. Так и оказалось.

Населен поселок был на удивление приветливыми людьми европейского происхождения. Хотя некоторые были и из Америки. В общем, вы поняли. Это были люди из, так называемых, развитых демократических стран. И люди — небедные. Сюда они приехали, не спасаясь от проблем, а конкретно вслед за Бабой-Сатьи. У него, оказывается, почитатели не только в Индии живут, их по всему миру хватает.

Построенный ими поселок находится одновременно рядом с резиденцией отшельника и в стороне от места обитания паломников, среди которых большинство индусы. Представители других народов тоже попадаются, я даже русских среди них видел, но это все люди более скромного социального положения. Эти же построили себе небольшие (по сто — сто пятьдесят метров) коттеджи со всеми удобствами. Здесь же у них охраняемый сад, бассейн и прочая инфраструктура. Что-то типа ясли-сад-школа, магазин, мини салон красоты, даже собственное почтовое отделение, совмещенное с банком. Деньги на содержание всего этого они с Земли получают из собственных доходов, а Орден с удовольствием обеспечивает их перевод до нужного места.

Всего здесь около тридцати семей, но, говорят, есть еще желающие, так что поселок будет расти. Слуги, естественно, из местных, и проблем с их наймом не наблюдается. В общем, живут «как белые люди».

Все мне это две симпатичные голландки поведали. «Симпатичные» не в том смысле, что я за ними ухаживать собрался, просто улыбчивые и благожелательные тетки лет около сорока. Хотя они эманации гуру и впитывают, но скучают, так что возможности со мной пообщаться обрадовались. Они же мне и все вопросы решить помогли, ни к какому Бабе-Сатьи прорываться не пришлось.

Всю территорию до ручья они, с позволения отшельника уже выкупили, так что мы вместе сходили к какому-то Джорджу, который у них в поселке что-то вроде старосты. Этот, еще молодой (тридцать-тридцать пять лет), но совершенно лысый и с аккуратным брюшком, человек сначала начал было выражать сомнения. Участки уже расписаны между ожидаемым пополнением и надо внимательно смотреть план. Но, узнав, что я хочу строить дом непосредственно на краю ручья, вынужден был признать, что до меня до этого никто не додумался. Разве что выразил опасение, как бы мое строительство омовениям в святом источнике не помешало. Насчет «святого» я хмыкнул про себя, ибо подозреваю, что отходы жизнедеятельности обезьян как раз в него и попадают. Хотя, обезьяны же тоже «священные животные». Их отходы, поди, только добавляют святости?

Так или иначе, строить я собирался, прижимая дом к горе еще до расширения ручья. Наоборот пообещал этот самый исток облагородить, прикрыть аркой и сделать что-нибудь вроде набережной со ступеньками в широком месте.

В общем, развел этот Джордж меня на деньги, но, к счастью, строительные работы у местных индусов стоят на изумление дешево. Такие бы цены у гастарбайтеров в дачных поселках мегаполисов! К тому же, деньги у меня пока есть, и миллион в чеках даже трогать не придется.

Мне на время строительства предложили пожить в гостевом домике поселка. Бесплатно. Только расходы на содержание дома на мне. Согласился. После чего со всеми тепло попрощался и уехал в Ути — вещи перевозить.

Мое возвращение на мотоцикле произвело фурор. Вроде, приличный молодой человек и при таком транспорте. Немного поколебавшись, рассказал местным кумушкам историю потери мной грузовичка. Без подробностей. Но обеспечил им пищу для сплетен больше, чем на месяц вперед. Ко мне потом чуть не каждый день какая-нибудь из них подходила с советами. Улыбался и благодарил, в результате чего стал среди кумушек всеобщим любимцем. Вроде чужого, но симпатичного ребенка. С мужской частью населения было не так однозначно, но во всех семьях в наше время верховодят все-таки женщины…

Конечно, я понимал, что теперь Галя да, пожалуй, и все офицеры РА будут в этом поселке персонами нон-грата. Но, во-первых, маловероятно, что кого-нибудь из них сюда принесет нелегкая. А во-вторых, с какой стати мне их «благодеяния» замалчивать? А тут заодно меня еще и во всех юридических вопросах просветили. Даже услуги адвоката из Ордена предложили, обещав гарантированный возврат имущества и получение компенсации за моральный ущерб. Поблагодарил, но намекнул, что сумма для меня некритична. Думаю, не поленились проверить это в банке, но после этого, я окончательно был принят в их небольшую коммуну. Коммуну не в смысле общности имущества, а административно-территориальную единицу. Они так официально называются.

Строительство шло своим чередом. Мне пришлось выполнять функции архитектора, так как местные строители строили только по принципу «чего скажете». Безо всяких чертежей исключительно на глазок.

Другой неприятной особенностью оказалась их полнейшая неаккуратность и необязательность. «Завтра» вполне могло означать и «через три дня». Могло бы и больше, но тут помогать мне ругаться приходил Джордж, а его они сильно уважали. Все-таки поселок — очень серьезный заказчик.

При такой неаккуратности у них ничего не падало и, похоже, было готово простоять века. Впрочем, это неудивительно.

Какой самый дешевый строительный материал в Индии? Вот именно, камень! Они здесь даже временные канавы не деревянными щитами прикрывают, а каменными плитами. Для меня смотрелось дико, но такие в Индии реалии, и их они в Запорталье сохранили. В принципе, даже логично. Камень тут кругом, только коли да режь. Вот и перекрыли они верховья ручья каменными балками по полтонны весом каждая, а потом из таких же балок и весь дом мне сложили. Замечательные «кирпичики»! С места не сдвинешь. У меня не дом, а циклопическое сооружение получилось. Даже круче, чем Воронцовский дворец в Алупке, только размер много меньше. И гранит вместо диабаза, но по мне, так стены даже красивее смотрятся.

Сначала место вытекания ручья из горы закрыли «кубиком» со сторонами по три метра. Внутри — три ступеньки к воде под индивидуальный спуск. Снаружи — полукруглая арка, из которой ручеек вытекает дальше. Отверстие небольшое, ни залезть, ни заглянуть не получится. Стена толстая, внутри темно. Хотя, обезьяны, при желании, проберутся. Сверху, вроде как, открытая веранда над водой получилась, а внутри мой тайный лаз в комплекс Ушедших. На время стройки я его решеткой перекрыл, чтобы рабочие не любопытствовали.

Дальше к «кубику» уже сам дом пристроен. Метров десять длиной. А вот ширина переменная, так как задняя стена — склон горы. Минимальная ширина одной комнаты на первом этаже — четыре метра, максимальная (на втором) — шесть метров. В общем, я даже в стандарты местных коттеджей полностью вписался.

Вокруг дома из таких же балок забор сложили. Целая крепостная стена получилась. Зачем? Я бы обычную ограду предпочел. Но по цене так даже дешевле вышло и не пришлось ждать, пока другие стройматериалы купить удастся. А балки эти потоком шли, мне их не менее двух десятков в день привозили. А небольшой подъемный кран со стройки и не уезжал. Так что появилось у меня еще соток шесть палисада, только почва там больно каменистая. Собственно, один камень и есть. Чтобы что-то выращивать, надо землю завозить. Или с магией экспериментировать? Может, удастся растения вывести, которые сами камень «грызть» будут?

Коммуникации (вода, электричество, канализация) мне подвели от поселка, благо я от него совсем недалеко строился. Накопитель для нагрева воды тоже на крыше устроили. В общем, прекрасный дом получился.

Мебель внутри тоже почти вся каменная. Столешница на кухне — каменная плита, столы — тоже. Даже вместо кровати низкая каменная лежанка, на которую, правда, нормальный матрас привезли. Все прочно и достаточно функционально.

Минимум дерева объясняется не только тем, что оно здесь дорого. Хотя строевой лес в горах, действительно не растет. Главное — климат и насекомые. Столько всяких древоточцев и паразитов, которые любят в мертвой древесине селиться, что спать на деревянной кровати просто опасно. Могут съесть как ее, так и того, кто на ней спит. Мне это не грозит, не зря первым же заклинанием в браслете шел «разгон насекомых». Но строителям я об этом не сообщал.

Со стройкой управились всего за месяц с небольшим. Удивительная скорость. Хотя, если учесть, из каких камешков мне стены складывали… Собственно, сложили их дней за десять. Остальное — отделка, коммуникации и прочее.

За это время я стал совсем своим не только в поселке, но и среди обезьян. Комплекс Ушедших я только по ночам посещал, но всякий раз — с гостинцами. В основном в виде сдобы и отварного риса. Один раз взял его на пробу, так они сразу на него подсели. Хорошо хоть в соусах не разбираются. Или это только пока?

Всего этих граждан оказалось полтора десятка. За время моего тут пребывания все явно толще стали…

А вот с исследованием комплекса прогресса долго не было. Пускало меня только на «полосу препятствий» и несколько пустых комнат. Полосу препятствий я решил проходить раз в неделю. Зачем? Сам не знаю. Форму поддержать и проверить, не отразится ли это на скорости развития моего симбиота.

Уверенности в последнем нет, но новые бусины у меня зажигались регулярно. За это время у меня добавилось тринадцать (!) заклинаний:

— «Малое исцеление» — от «заживления небольших повреждений» отличается скоростью регенерации (возрастает) и благотворным влиянием на весь организм. Фактически, «сила жизни» добавилась в комплексе.

— «Простой аурный щит» — действительно, можно почувствовать в ауре круглый щит примерно полуметрового диаметра, которым можно заслониться от летящего в тебя объекта. Остановит ли пулю, не проверял.

— «Локальное сокращение мышц» — ничего хорошего. Мышцу сводит судорогой. Так как проверял на себе, совершенно не понравилось.

— «Прямой толчок аурой» — тот же щит, но теперь им можно слегка подтолкнуть объект от себя. Ничего особо тяжелого так не подвинешь. Но, все равно, интересно.

— «Ментальный щит» — «простой ментальный щит» уже был. Различие в действии нового заклинания не заметил. Наверное, щит крепче.

— «Полное ослабление чувств» — похоже, это общая анестезия (общий наркоз). Не пробовал, но заклинание выучил.

— «Аурный щит» — теперь щит, вроде как, объемным стал. И им можно не только вперед, но и вбок толкать.

— «Железные мышцы» — оказалось дикой гадостью. Вызывает полный паралич. Хорошо, я совсем тихо мелодию исполнил, и то минут десять пошевелиться не мог. Хотя, если по принципу Слоненка Р.Киплинга накладывать не на себя, а на других…

— «Локальный рост» — скорее всего, это что-то из растениеводства. «Стимулирование роста» способствовало росту всего растения целиком, а этим заклинанием можно отдельный листик или цветок увеличить. И довольно быстро.

— «Частично застывшая аура» — теперь собственную ауру вокруг объекта можно уплотнить и зафиксировать его в ней. Например, поймать мышь. Но это так, предположение. Насекомые вокруг меня не появляются, мышей я тоже не видел, а на обезьянах экспериментировать не рискнул.

— «Простое смешение свойств» — даже не знаю, как это назвать. Вроде как, получение гибрида двух растений. Но это если они совсем маленькие. А так — обычная прививка одного к другому получается. В общем, надо экспериментировать.

— «Малое восстановление» — замечательное заклинание, как оказалось. В отличие от «малого исцеления», действительно, восстанавливает отсутствующее, если оно небольшое. Я себе зуб новые вырастил!!! За три дня. Теперь надо будет и все остальные потихоньку поменять.

— «Третья рука» — развитие «аурного щита» и «частично застывшей ауры». Теперь объект можно не просто удержать, но и пошевелить им. Даже поднять. Наверное, бросать тоже можно, но у меня пока не получается.

Но главное оказалось даже не в полезности заклинаний, а в их количестве. Последнее было тридцать вторым. Я половину заклинаний прошел! В принципе, ничего особенного. Прошел и молодец. Но в учебной секции комплекса для меня открылся новый проход!

Когда я убедился в этом, я даже не сразу туда кинулся. Сел, подышал и решил получше подготовиться. Хотя бы фотоаппарат взять, помимо фонарика. И сумку. Вдруг, наконец, какой артефакт попадется?

Но когда я вернулся в дом, в поселке творилось что-то совсем неладное.

Собственно, неладное началось уже два дня назад. К Бабе-Сатьи приехала делегация от правительства индийской колонии. Суть беседы была вот в чем.

Рядом с крупнейшим городом колонии Майсуром (совсем небольшой городок, на самом деле) находилась довольно засушливая долина. В которой по причине этой самой засушливости никто не жил. Зато в соседних горах находилось озеро, в которое впадала река. И никуда не вытекала. Река, кстати, не слишком большая, но, какая есть. Так вот, светлым умам пришла идея прорубить в горе для нее искусственное русло, чтобы она не в озере пропадала, а долину орошала. И приехали с этой идеей к Бабе-Сатьи. Благословения просить, а также помочь денег на строительство найти. Ведь если гуру ткнет в какого-нибудь богатого почитателя пальцем и скажет «Дай миллион!», тот ему не откажет. И необязательно этих богачей здесь искать. Оставшиеся на Земле тоже в очередь выстроятся, деньги отдать.

Не знаю, что отшельнику в их предложении не понравилось, но он изрек:

— Пусть реки текут, как им указали Небеса!

После чего не просто закончил аудиенцию, а лично отправился в Майсур, промывать министрам мозги.

Ну, уехал, и уехал. Меня местная политическая жизнь не очень волнует. Хотя мои соседи по элитному поселку весь день после таких событий носились, как наскипедаренные. Паломники с другой стороны резиденции тоже бузили так, что здесь слышно было. Но их на территорию ашрама не пустили. Вышел управитель и сказал, пусть гуру ждут и за него молятся.

Вроде, на этом все закончилось, но на следующий день привезший в магазин свежие продукты шофер сообщил, что волнения по всей стране пошли. Точно никто ничего не знает, связь же здесь только фельдъегерско-почтовая, но слухи самые разные. В Ути местные с каким-то караваном сцепились и, наплевав на охрану, его разгромили. Благо она уже третий день отдыхала и пьянствовала после долгого пути перед последним рывком в Новороссийск.

Соседи мои сразу посерьезнели. Поселок тут далеко не беззащитный. Дорога к нему на нем и заканчивается, так что въезд перегорожен стеной с крепкими воротами. С турелями по бокам. И охрана есть. Но есть одно «но». Охрана из местных. Платят им по здешним меркам хорошо, но в случае народных волнений особо надежной ее не считают. А ну как их соседи и родственники с другой стороны ворот окажутся?

Я тогда полушутя предложил на время опасности всем ко мне перебираться. И даже пулемет с прочим оружием в сундуке продемонстрировал.

В общем, когда я вернулся, в моем доме и участке вокруг, действительно, весь поселок оказался. Точнее, его белая часть. На самом деле, не так уж много народа. Немногим больше сотни человек. Правда у меня и домик не слишком велик. Где-то по квадратному метру на каждого получается. Но внутри только дети с частью женщин были. Мужчины — во дворе. Рядом с воротами пулемет уже приспособили, а с другой стороны гранатомет закрепляли.

Собственно, я вовремя вернулся. С той стороны ворот поселка народ стал собираться еще с утра, но было его не очень много, и шум большого опасения не вызывал. Но детей с женщинами все-таки ко мне отправили, удивившись, куда хозяин пропал. Но решили, что в ашрам зачем-то ушел. Возможно, они бы сами туда ушли, но без Бабы-Сатьи и на территории его резиденции было неспокойно. Тоже какие-то посторонние набились, и крик стоял. Вот и пошла эвакуация в мой «укрепрайон».

Потом народ снаружи стал прибывать и вести себя все агрессивнее, а охранники все менее уверенно. Наконец, Джордж дал команду отступать и мужчинам. Вроде как, совет провести, что делать дальше. Охранникам строго приказал никого не пускать, но все боялись, что это ненадолго.

В организацию обороны я не вмешивался. Не специалист. Среди жителей поселка их тоже было совсем мало, но пара отставников нашлась. Они и работали. Оружие, в принципе, у всех было, но стрелять на поражение тоже очень не хотелось. Разве что при угрозе жизни. И имущество было жаль. Наиболее ценное ко мне и так уже принесли, но ведь разгромят все вандалы. Хотя, сначала надо здесь удержаться. Впрочем, с такими стенами шансы есть.

Спросил, а чего они, вообще, приперлись? Здесь же, вроде, одни почитатели Бабы-Сатьи живут?

В ответ услышал целый взрыв эмоций по поводу психологии аборигенов. Хотя, какие они «аборигены»? Все в этот мир вместе переселялись. Но, все равно, индийский дух тут превалирует.

Так вот, еще с колониальных времен белый человек в Индии приравнен к высшей касте. Перед ним заискивают, охотно идут к нему служить. Но относятся совершенно не так, как к собственным брахманам и кшатриям. Тем служат за совесть, а белым — за деньги. Обмануть или обокрасть за грех не считается, а в случае любых волнений резать несутся именно белых людей. Если волнения серьезные, конечно. А сейчас все, что связано с Бабой-Сатьи для индусов — серьезнее некуда. Министров, наверное, уже всех по одному выловили. Ибо те, наверняка в бега кинулись. Гуру гневается!

Пока мне все это рассказывали, от ворот раздался горестный крик:

— Ну, что я говорил?! Открыли охранники ворота!

Я, вместе со всеми подошел к ограде. В человеческий рост, но вполне преодолима. Если не подавить наступающих пулеметом. А от ворот поселка сюда с улюлюканьем несется толпа. Потрясая кулаками и размахивая чем ни попадя. Не уверен, что только палками. Огнестрел, похоже, тоже наличествует.

Дядька у пулемета нервно направил его в сторону бегущих.

Нет, надо что-то делать с этими ополоумевшими фанатиками. Фанатиками? А, может, вбитые в подкорку запреты помогут?

Я взвыл через «ментальное общение»:

— Вождь! Враги еду отобрать хотят! Толпой сюда бегут! Все сожрут!

В гости ко мне обезьяны уже заходили, так что когда изнутри дома раздался визг, я не удивился. В отличие от остальных защитников.

— Вождь! Да не в доме враги! Это хорошие. Снаружи толпой бегут. Все голодные и злые!

Через раскрытое окно второго этажа (и когда они туда забраться успели?) с воплем вылетел Вождь, ведя за собой чуть ли не все взрослое население комплекса. Впрочем, дети тоже появились, только отстали немного.

Вся эта толпа взлетела на ограду и заорала на приближающуюся толпу.

Высунулся вместе с ними. Эффект мои хануманы произвели изрядный. А я еще на полной громкости сыграл погромщикам «ментальное общение» и самым гневным голосом вопрошал:

— Кто смеет нападать на священного ханумана?! Настоящего Ханумана, а не его потомков?! Смотрите и трепещите!!!

Хинди я, понятно не знаю. Да и какой тут диалект используется местными, тем более. А по-английски кричать — только злить их больше. Но, к счастью, при ментальном общении мысли не словами передаются. А тут еще все обезьяны, как давеча на меня при первом знакомстве, ментально-акустическую волну применили.

Народ стал тормозить, потом пятиться. Сначала куча мала образовалась, ибо задние ряды продолжали напирать. Но ментальной угрозой накрыло и их. Голосистые хануманы, все-таки, а тут они всем «оркестром» явились.

В общем, через некоторое время погромщики стали пятиться уже все. Шаг, другой, и вдруг, словно пружину спустили. Вот уже с воплями все бегут прочь. А за ними цепью, визжа, скаля зубы и размахивая конечностями — бравая обезьянья стая.

И в этот момент затрещала ограда ашрама. В отличие от моей, она из железных листов была сделана.

— Вождь! Сзади тоже враги! Со спины ударить захотели!

Несколько секций рухнули вместе со столбами, и к ручью устремилась возбужденная толпа.

Но обезьяны уже словили кураж. Вопль, который издал Вождь, а за ним и его воинство, смел с ограды даже защитников моего дома. А хануманы, высоко подпрыгивая и вопя, помчались навстречу новым незваным гостям.

Если бы не было ручья с довольно глубоким руслом, толпа, возможно, и затоптала бы храбрых обезьянок. Но ручей их притормозил, а ментальный вопль (в том числе и мой) загасил их порыв.

Я ментально выкрикивал угрозы и обещал страшные кары за святотатство, обезьяны просто давили на психику…

В общем, в бегство обратились и эти.

Штурм был отбит. Без потерь.

Блин, а теперь мне с соседями по поселку объясняться…

Или лучше им, вместо объяснений, дело найти? Про «дружбу» с хануманами признаться придется, но проще это сделать между делом, а не во время допроса. Тут кумушки почище дознавателей пытать умеют. Потому что скучно им, никаких серьезных дел нет. Вот надо их делом и обеспечить.

— Джордж! — Накинулся я на старосту, не дав тому открыть рта: — Надо срочно проверить дома, все ли цело. Отловить тех охранников, которые с толпой не сбежали, и вправить им на место мозги. И, главное! Немедленно организовать что-нибудь вкусное для хануманов. Я их тут помаленьку прикармливал, но сегодня они явно большего заслуживают. И учти. Хануманы тут НАСТОЯЩИЕ. Не просто макаки. Они разговаривают. Неслучайно они с Бабой-Сатьи рядом живут.

Задумка была, как мне кажется, совершенно правильной. Только вот с обезьянами я переборщил. Все время забываю, что в этом поселении живут не просто состоятельные европейцы, а европейцы — верующие. Сбивает с толку то, что вера у них какая-то странная. Они не индуисты и не буддисты. По крайней мере, не совсем. Веды, Рамаяну, Бхагавадгиту и прочие тексты они воспринимают так же, как и поэмы Гомера — то есть мифы, в которые ценны не как божественное откровение, а как историческое и культурное наследие, оставшееся нам от предков. Позиция мне абсолютно близкая и понятная. На первый взгляд. Различия в отношении к состоянию просветления. Для меня это просто одна из недостаточно изученных возможностей человеческого организма. Скорее всего, вредная для здоровья. Для них это переход человека на новый качественно более высокий уровень развития. На ступень (или даже пролет лестницы) ближе к Богу. Не все могут этого достичь, но все должны к этому стремиться.

Отсюда такое трепетное отношение к тем, кто в состояние просветления легко входит по собственному желанию. То есть к гуру. Эти люди — образец для подражания и почитания. А их слова — откровение.

Только целью почитателей является не попасть в рай после смерти, а самим достигнуть состояния просветления при жизни. То есть откровения гуру воспринимаются не как божественное предписание (на что претендуют Библия и Коран), а, скорее, как методические рекомендации. Которые могут подходить не всем, ибо люди индивидуальны и их пути к просветлению могут различаться. К легендам и мифам отношение такое же. Описываемые в них великие герои прошлого интересны, прежде всего, тем, что смогли найти свой духовный путь.

В общем, все сложно. Для меня, по крайней мере. Вроде, нормальные часто хорошо образованные люди вокруг, но иногда на них что-то находит. И не знаешь, как реагировать.

Например, меня в начале моего пребывания в поселке каждый день спрашивали, видел ли я Бабу-Сатью во сне? Он, оказывается, по местным поверьям, обязательно является во сне каждому новичку и показывает основы пути к просветлению. Иногда — долгой беседой, иногда — просто взглядом. Но снится всем обязательно.

Я, понятно, никакого гуру во сне не видел. Мне, вообще, сны редко снятся, да и сплю я теперь мало. Но — пришлось соврать. Уже и так на меня косо посматривать начали. Вдруг отшельник решил, что я не достоин?

Вот и сейчас, Джордж, уже было начавший отдавать приказания по наведению в поселке порядка, застыл в ступоре.

— Как? Разговаривают?

Мысленно позвал ханумана:

— Вождь! Подойди! Этот человек обещает дать много еды. Скажи ему, что это правильно.

Слово «еда» было одним из немногих, которое у местных обезьян вызывали горячий отклик. Как я убедился, желания у них были самые простые: поесть, потрахаться, поставить зарвавшегося соплеменника (соплеменницу) на место, поиграть (особенно дети). Соответственно, и мысли были такой же направленности. Философских бесед не вели, разве что чувства приязни или недовольства выражали. И еда — одно из главных радостей жизни.

В общем, Вождь немедленно нарисовался рядом:

— Еда! Давай!

— Ты это человеку скажи.

Он и сказал. Точнее, оттранслировал ему мысль. Со всей обезьяньей простотой. Джордж сел на пятую точку. И лязгнул зубами, так как рот у него успел открыться еще раньше. Хорошо, не откусил себе ничего.

— Джордж! Потом будете рефлексировать. А пока еду хануманам, действительно, организовать надо. Иначе обидятся.

К сожалению, достучаться до него мне не удалось. Видимо, для верующего человека, когда оживают легенды, слишком сильное потрясение. То есть Джордж встал, пошел к остальным людям поселка и даже попытался ими руководить, но в этом состоянии у него ничего не получалось. Нес какую-то противоречивую лабуду, что остальные довольно быстро заметили и просто перестали обращать на него внимание.

Скверно. Обезьян поощрить необходимо. Иначе в другой раз помогать не станут, еще в персоны нон-грата запишут. В общем, посадил Вождя себе на плечо и, мысленно его успокаивая, отправился к учреждению общепита для паломников. Отварного риса прикупить. Желательно с изюмом.

Только я и сам плохим оказался. Там же волнения еще не улеглись. Убежать-то бунтовщики убежали, но пока не успокоились. Бестолково бегали и что-то орали, размахивая руками. И палками. А может, и чем более опасным. И прямо на территории ашрама, куда я и сунулся.

Нас сразу же заметили, так что отступать было поздно. Пришлось с независимым видом переть прямо через возбужденную толпу, попросив предварительно Вождя цыкнуть на них. Так и шли, крича на два голоса:

— С дороги, придурки! Хануман идет!

Про «придурков» это уже я Вождя цензурно перевел. Он там всякие обезьяньи угрозы и ругательства выкрикивал.

Однако, действовало. Толпа расступалась. Некоторые даже на колени бухались. Этого еще не хватало!

До столовой кое-как добрались. И она работала! Лагерь паломников, на удивление, целым был. Хотя, как я потом узнал, несколько человек вниз с террасы все-таки сбросили. Точнее, всех европейцев, которые, к своему несчастью, здесь оказались. Только их немного было, единицы, большинство в местных нравах уже разбирались и, когда Баба-Сатьи собрался уезжать, тоже уехали. Возможно не только по причине прозорливости, но и потому, что без гуру здесь паломникам делать нечего.

Обслуживать нас сбежалось все кафе. На полусогнутых. Обезьян продолжал на всех ругаться и требовать еду, а я старался разбавить его вопли понятными требованиями. Словами тоже пояснял.

Отварной рис нашелся. Сухофрукты — тоже. По моему указанию их быстро запарили и смешали с рисом. Вождь в это время был занят тем, что пробовал остальное меню. К счастью, довольно убогое. Гримасничая пожевал тушеные бобы. Они тут мелкие какие-то, вроде чечевицы, только называются «дал». Лично я бобы не особо люблю, Вождь, как выяснилось, тоже. Но все-таки счел их съедобными, так что взяли в пакет где-то килограмм или даже немного больше. Лапша примерно на том же уровне заинтересовала. Лепешки одобрил больше. Сдоба и раньше шла на ура. Еще очень ему понравилась яичница (типа омлет, но по-местному с зеленью и перцем), только ее в кафе совсем немного было. Забрали все. А тут и рис с сухофруктами подоспел. Этого уже на всех брал, полный пакет.

За еду я все-таки заплатил. Цены тут для паломников скромные, и грабить мне никого не хочется. Небогато тут люди живут. Хотя про владельца столовой — не знаю. Но, думаю, перерасход продуктов он, все равно, из поваров с официантами вычтет.

После омлета вождь заметно подобрел и на толпу почитателей на обратном пути смотрел уже более благосклонно. Ворчал сто-то вроде:

— Уважаете меня, слабаки? Правильно делаете!

А я, чуток поколебавшись, врубил на полную мощность «силу жизни» и «стимулирование регенерации». Вроде как, благодатью от священной обезьяны на толпу повеял. Потом, сообразил и стал перемежать мелодию напутствием «Почитайте Бабу-Сатьи»! А то, как бы после такой демонстрации, он во мне конкурента не увидел…

Наглый обезьян совсем себя хозяином положения почувствовал. Я весь пакетами нагруженный, а он сидит себе на плече и покусывает лепешку. И гордо поглядывает на людей вокруг. Не знаю, что он там чувствует, но явно ему ситуация нравится. А вот мне — не очень. Мало того, что у него на ногах вполне приличные когти оказались, которыми он за меня цепляется, так еще ест неаккуратно. Кучу крошек мне за шиворот насыпал, для большей моей радости. Но терпел, улыбался и играл мелодии заклинаний.

Наконец, вошли на территорию ашрама. Вся толпа полезла было следом, но я их от имени Ханумана остановил. «Только с разрешения Бабы-Сатьи. А пока — всем молиться». Благо какой-то местный храм (скорее, крытая площадка для медитаций) рядом со входом находился. Вот туда всех и направил. А на самых настырных еще «отвод глаз» наложил.

В общем, выбрался целым. Теперь, правда, с Бабой-Сатьей объясняться. Но это, все равно, пришлось бы делать, про то, что народные волнения обезьяны подавили, ему, наверняка, сразу расскажут, как вернется.

Устроил для обезьян что-то вроде пикника на берегу ручья. Вождь совсем подобрел и созвал всю свою стаю (или все-таки племя?)

Жители поселка стали к нам подтягиваться, но выяснить у них масштабы разрушений и потерь не удалось. Слишком все обезьянами увлечены были. «Неужели и вправду они разговаривают?» так и витало в воздухе. Попросил Вождя сказать чего-нибудь людям. Но ничего вразумительного от него услышать не удалось. Только: «Не мешайте!», «Все мое!» и «Еды не дам!». Остальные тоже иногда добавляли, вроде: «Кыш!» и «Не тяни лапы!». Хорошо хоть потрахаться не предлагали, а то я, если честно, опасался.

Пришлось самому «ментальное общение» использовать и высказать от имени Вождя что-то вроде: «Молодцы!» и «Ведите себя хорошо, слушайте Бабу-Сатьи!».

Уже от своего имени и обычным голосом пожурил собравшихся, что угощение пришедшим на помощь обезьянам так и не собрали. Пришлось из-за этого в лагерь паломников ходить, народ смущать. Как бы Бабу-Сатьи такое своеволие не огорчило.

— Действительно, — обеспокоенно произнес один из руководивших ранее обороной отставников, кажется, Филипп: — Ведь Баба раньше хануманов народу не показывал.

— Но он их и не прятал, — я решил уменьшить немедленно возникшее напряжение: — просто не понуждал выходить. А ко мне они сами пришли, видимо потому, что я свой дом рядом с их построил.

— Нет, это вас так Баба-Сатьи отметил, — не терпящим возражения голосом припечатала одна из кумушек: — Наверняка он вам во сне и дату интервью назначил. Ведь назначил? Нет, не отвечайте. Сами знаете, на эту тему говорить не надо.

Очень «логично». А зачем сама разговор затеяла? Впрочем, у этого гуру все так. Например, он охотно дарит на интервью посетителям золотые кольца, которые вынимает прямо из воздуха (на зависть иллюзионистам). Но при этом всех предупреждают (не он сам, а слуги), что если начать хвастаться кольцом или, упаси вас высшие силы, попытаться его продать, оно немедленно потеряет всю благодать и превратится в дешевую бижутерию.

Хотя, я несправедлив. С логикой в любой религии дело обстоит плохо. Недаром первое требование — верить сердцем, а не умом.

И несправедлив вдвойне. Кумушки все-таки понимают, что, хотя «тайная» дата интервью и должна быть мне назначена, в свете последних беспорядков ее все-таки надо уточнить. В приемной гуру (есть у него такая). Что мне сделать и посоветовали.

А я им посоветовал в ответ все-таки порыться в своих запасах и принести хануманам чего-нибудь вкусного. Хотя бы сластей каких-нибудь.

— Вкусно давай! — неожиданно ментально рявкнул на них Вождь. Очень к месту, должен сказать.

Болтушек как ветром сдуло. И почти бегом вернулись, неся конфеты, засахаренные фрукты. Даже кто-то банку сгущенки принес. Много всего. Но ничему пропасть обезьяны не дали. Сущие проглоты.

Со сгущенкой и вовсе казус случился. Открытую консервным ножом банку захапал Вождь. Быстро разобрался и стал макать внутрь палец и его облизывать. В конце концов, порезался о неровно обрезанный край. Как он возмутился! Пришлось на него срочно «малое исцеление» накладывать и ментально успокаивать.

Успокоился обезьян довольно быстро. Собственно, его не сам порез и связанные с ним неприятные ощущения возмутили, а вредная ловушка для пальца. Он ее так воспринял. Того, что он сам криворукий, даже в мыслях не допускал. Но довольно быстро всех простил. Потому что добрый (по его мнению). Если я правильно его мысли понял.

Не скажу, что между обезьянами и жителями поселка с того времени пошло братание, но обнаглели эти потомки Ханумана окончательно. В поселке стали проводить почти все время, любую готовку еды проверяли на предмет поживиться самим, а фрукты в саду посреди поселения стали оставлять хозяевам только незрелые.

Некоторые даже ко мне претензии предъявлять стали:

— Вы им скажите, а то нас они не слушают! — но я стрелки на отшельника перевел. Мол, его обезьяны, с него и спрашивайте.

Плюсом (или минусом, не знаю) всей этой истории стало то, что поселенцы признали меня совсем своим. Причем поместили в довольно высокое место в иерархии их поселка. Раньше я был просто человеком, у которого достаточно денег здесь дом себе построить. Но русским. А русские даже в Бабу-Сатью как-то по-своему верят. Нет, меня не избегали, наоборот, в их небольшом мирке я был чем-то новым и интересным, но исподволь ждали какого-нибудь подвоха. И вдруг оказывается, что я чуть ли не благодатью отмечен. В общем, в их глазах я по уровню чуть ли не со священными обезьянами сравнялся. Только те грубые какие-то только жратву требуют и спасибо не говорят, а меня даже опекать (и допекать) можно без риска быть посланным.

Заботу, как не сложно догадаться, проявляли, в основном, кумушки. Дав мне на собственной шкуре почувствовать разницу менталитетов. Ни накормить, ни помочь с уборкой или иными работами никто не предлагал. Зато советов, как мне лучше деньги потратить (мои деньги, естественно), была куча. Как усовершенствовать дом и приусадебную территорию, где и какую мебель заказать, где и каких слуг нанять. Были желающие съездить со мной и помочь мне купить машину (тут больше мужчины) и одежду (очередь из кумушек).

Но, пожалуй, наиболее достающим было твердое намерение соседок подобрать мне женщину. Для здоровья и порядка. В принципе, я был с этим согласен, хотя предпочел бы в ближайшее время обойтись отношениями без обязательств, а то и вовсе услугами проституток, но свободных женщин в поселке не наблюдалось, а где здесь оказывают интим-услуги, выяснить мне не удалось. Ясно, что поблизости от моего теперешнего жилища ничего подобного нет. А ездить в Ути? Мытарно, да и ориентированы тамошние жрицы любви на обслуживание проходящих караванов. Брезгливо как-то. Вроде, с моим усовершенствованным организмом и выученными заклинаниями не должна ко мне зараза приставать, но инстинкты протестуют. А просто снять местную девочку где-нибудь в баре — нереально. Местные нравы такое не допускают. Тут молодежь даже за руку друг друга не держит, если рядом идут, а целоваться — так и вовсе табу.

Нет, кумушки предлагали мне подобрать жену из местных индианок. Точнее, выражали готовность сами все устроить. Жених я богатый по местным понятиям, к тому же белый, приравненный к высшей касте (в мирное время, как выяснилось). Дочку махараджи за меня не отдадут, да и проблем с ней куча может быть. Но ведь мы культурные люди, без кастовых предрассудков, вполне и из бедных девушка сойдет. Тем более, что все послушные, трудолюбивые и симпатичных среди них немало. И обязательств, фактически, никаких, так как и документов, подтверждающих брак, здесь оформлять не принято. Надо заплатить символический для меня выкуп, устроить для родителей и их соседей «свадебный пир» (что тоже совсем недорого, ибо никаких изысканных блюд не надо, лишь бы риса побольше). А дальше всех документов — совместная фотография в рамке.

Есть, правда, один нюанс. Замуж здесь рано принято выходить. Так что невесте будет лет двенадцать. А с учетом массового вегетарианства и общей недокормленности, выглядеть она будет лет на восемь-десять. Но на способность к исполнению супружеских обязанностей это никак повлиять не должно.

И ведь всерьез кумушки планы строили. Родню своих слуг на предмет кандидатур перебирали… В общем, встречаясь с кем-нибудь из них, стал я наигрывать «трансляцию эмоций», внушая лень и спокойствие. Чтобы планы претворять в жизнь не кинулись.