Глава 31
Ночь Толя провел у Фазиля и Фатимы, утром его отвели к матери. Алена молча впустила мальчика, посмотрела на его опухшее лицо и зло спросила:
— Наврал мужику с метлой? Набрехал, что я бью тебя? Ну так сдам сейчас тебя в приют.
Толик оцепенел от ужаса.
— Отец ушел, — продолжала мать, взяв телефон, — завел молодую …! Она ему родит хороших детей, не таких, как ты! И я с тобой жить не желаю! Врун и предатель!.. Алло! Детдом! Приезжайте, заберите у меня сына. Уже в машину садитесь? Поторопитесь!
Учтите, Толе тогда едва исполнилось восемь, он понятия не имел, как дети попадают в интернат, перепугался до обморока, потерял сознание, а когда очнулся, увидел двух мужчин, один сказал:
— Надо его увозить.
Толя услышал эти слова и закричал:
— Нет, оставьте меня дома, я буду слушаться маму, больше никому ничего о ней не расскажу, пожалуйста, я не хочу в приют.
Дальнейшее вспоминалось отрывками. Вроде он пытался драться, его привязали к носилкам, сделали укол, и наступила тишина.
Очнулся Толик в палате, рядом сидели перепуганные отец и мать.
— Я в детдоме? — прошептал мальчик.
— Он бредит, — быстро сказала Алена, — видишь, Юрий, как ты сына своим … убиваешь? Он разум теряет. Ему кажется, что я пообещала любимого сыночка в приют сдать! Придет же в голову такой ужас. Сейчас он еще расскажет, что я ударила его лицом о перила, он это дворнику наврал.
Толик не понимал, что происходит.
— Сынок, — ласково спросил Юрий, — что случилось? Ты упал? Ударился?
— Когда тетя Зина нас выгнала, мама меня о перила ударила, — честно ответил Толик, — хотела отдать в детдом…
— Слышишь? — перебила его Алена. — У него глюки. Когда ты нас покинул, Толенька упал, забился в падучей, ударился головушкой. И вот, пожалуйста, результат! Разве я могу… единственного… любимого сына обидеть… Все, Юра, из-за тебя… из-за твоих похождений…
Алена зарыдала, схватилась за сердце, Юрий бросился за доктором, Толя заполз с головой под одеяло…
Вот так семья и жила: папаша за дверь — мамаша затевает очередной спектакль. Взрослые всегда вели себя одинаково. Но Толя-то становился старше и в конце концов понял: отец — неуправляемый бабник, мать — самозабвенная манипуляторша. Чтобы вырвать супруга из лап очередной любовницы и вернуть его, Алена использует любые способы. Инсценировка самоубийства, доведение сына до нервного припадка — все идет в ход.
Сообразив, что к чему, Анатолий решил не поддаваться на провокации. Но фантазии Алены могли бы позавидовать многие сценаристы Голливуда. Она придумывала все новые и новые трюки, сын, несмотря на твердое желание сохранять спокойствие, пугался, отец возвращался домой.
В одиннадцатом классе у Анатолия начались проблемы со здоровьем: тряслись руки, дергалось веко, пропал аппетит, постоянно хотелось плакать. Оставалось удивляться, каким образом парнишка смог прекрасно сдать выпускные экзамены и поступить в вуз. На втором курсе Анатолий сбежал из дома, снял комнату в коммуналке. Оставшись впервые один в убогой десятиметровке, парень разрыдался от счастья: он свободен, мать не появится, она не знает, куда сбежал сын.
Через неделю студента Митина прямо во время лекции вызвали к декану. Анатолий вошел в кабинет и от неожиданности выпалил:
— …!
На диване лежала Алена, около нее стояла институтская медсестра в белом халате.
— Что ты себе позволяешь? — накинулся на парня декан. — Как ты смеешь с матерью в таком тоне разговаривать? Да еще в моем кабинете? Мерзавец!
— Он меня ударить может, — мигом соврала мамаша. — Мы с отцом от него не раз получали побои.
— Прямо сейчас отчислю гада! — впал в раж декан. — Сей момент приказ напишу.
— Она врет! — закричал Толя. — Все наоборот! Видите шрам на моей щеке? Мать меня лицом о перила ударила. Когда отец к очередной любовнице убегает, она бесится.
Алена заплакала:
— Слышите? За что он нас с отцом ненавидит? Всю душу в мальчика вложили, никогда не обижали. Лучший кусок ему отдавали.
— Она врет, — в отчаянии повторил Анатолий.
Угадайте, кому поверил декан?
— Молчать, подонок, — затопал ногами руководитель факультета. — Алена Евгеньевна, не волнуйтесь. Вылетит гаденыш из вуза на раз-два!
Мать сползла с дивана и встала перед деканом на колени.
— Нет, нет, нет! Не ломайте жизнь моему любимому сыну! Просто велите ему вернуться домой. Отца разбил инсульт. Мне одной мужа на ноги не поставить.
— Она врет, — опять сказал Толя, — проверьте ее слова. Пошлите кого-нибудь в нашу квартиру. Я уверен, что отец опять к любовнице слинял, вот она и устроила концерт.
Алена открыла сумку и протянула декану ключи.
— Да! Пожалуйста! Пусть ваши люди к нам зайдут и посмотрят на моего бедного супруга.
Рука со связкой мелко тряслась, Алена говорила с огромной болью в голосе, выглядела такой несчастной, что даже сын на мгновение ей поверил.
— Поганец, — с чувством вымолвил декан, — неужели ты думаешь, что я, всю жизнь исполняющий главные роли в великих спектаклях, не смогу отличить игру от правды? Да если твоя несчастная мать сейчас актерствует, ей все премии мира дать следует! Запомни, я два раза повторять не стану: ты заботишься о родителях, живешь дома. Если я узнаю, что ты бросил больного отца, измываешься над матерью, выгоню тебя с волчьим билетом. Клянусь своим авторитетом, тебя ни один театральный вуз не возьмет. Даже усть-фиговский за тысячи километров от Москвы! Меня обманывать не стоит. Понял?
Толя стоял молча. А что он мог сказать? Мать опять поставила очередную пьесу. И, как обычно, успешно.
Митину пришлось вернуться домой. Но теперь в его голове зрела мысль: как избавиться от родителей? Что сделать, чтобы они навсегда исчезли? Толя давно понял: ни отец, ни мать не изменятся, Юрий Михайлович всегда будет бегать по бабам, а Алена Евгеньевна станет затевать спектакли, вынуждая мужа брести назад в стойло. Лет до шестнадцати Анатолий надеялся, что до матери рано или поздно дойдет простая истина: кобелирование не лечится, ей достался в мужья отпетый прелюбодей. Странно, что она не уходит от него, терпит унижения. Но став взрослее, молодой человек испытал озарение: предки никогда не разведутся, они довольны своей семейной жизнью. Юрий всегда возвращается домой, долго он на очередном пастбище молодую травку не щиплет. Зигзаг его длится от силы два месяца, и отцу нравится пьеса, которую всякий раз разыгрывает его жена. Оба Митины актеры, они играют не только на сцене, но и в жизни. Им некуда деть фонтан эмоций, вот они и нашли выход — бурные скандалы с не менее бурным примирением. Родители — адреналиновые наркоманы, такие обычно быстро семью теряют. Но Алена в восторге от возможности привлечь внимание супруга к своей особе. Чайник нашел крышку. Юрий встретил Алену. Они идеально подходят друг другу, счастливы вместе. Плохо одному Анатолию.
До совершеннолетия парень сцепил зубы и терпел. Он знал: если сбежит из дома, его найдут и вернут. Став студентом, Митин решил, что теперь бояться нечего. О! Как он ошибался! Алена никогда не выпустит птичку из когтей. Сейчас мамаша обманула декана, между прочим, талантливого лицедея и преподавателя актерского мастерства. Когда Анатолий устроится на работу и сделает очередную попытку вырваться из капкана, его мамаша прибежит к руководителю театра. Редкий актерский коллектив не является питательным бульоном для сплетен и пересудов, мать примчится к главному режиссеру, покажет ему сцену «несчастная мать злодея-сына», и его, Анатолия, выпихнут за борт. Какой выход из этого кошмара? А нет его!
Как-то раз Анатолий в самом дурном расположении духа сидел в библиотеке. Она работала до десяти, домой студенту совершенно не хотелось. Отец находился «в простое», он вернулся в очередной раз от любовницы в семью, у родителей был мир, дружба, сахарный месяц с шоколадным кремом. Но эта идиллия ненадолго, Юрию и Алене быстро надоедают тихие мещанские радости: семейные чаепития, прогулки, походы по магазинам. Вскоре души актеров потребуют очередной эмоциональной встряски, и Юрий Михайлович заведет бабу, а Алена Евгеньевна будет третировать сына. Что делать? Бежать из Москвы? Куда? Сесть в самолет не трудно. Но хорошие театральные вузы есть в малом количестве городов. Ну переберется Толя в Питер, так мамаша быстро узнает, где обосновался сын, и явится за ним.
В самый разгар мрачных раздумий к Толе подсел одногруппник Василий Гончаров и спросил:
— Чего такой мрачный?
— Домой ноги не идут, — признался Толя.
— С родителями квартиру делишь? — предположил Вася.
Митин кивнул.
— Двигаем ко мне, — предложил Гончаров, — от бабушки мне в наследство досталась трешка, я живу один. Давай, вставай!
Анатолий никогда не дружил с Василием, но и не конфликтовал с ним. Перспектива провести вечер подальше от предков показалась ему заманчивой.
У Гончарова дома была вкусная еда, к которой присовокупилась недешевая выпивка. Вася включил музыку, Толя отметил, что у них с одногруппником похожий вкус, и не сдержал восторга:
— Хорошо-то как! А у меня…
Он махнул рукой и замолчал.
— Родители достали? — предположил Василий. — И кто из них постоянно твердит: «Зачем полез в актеры, получи нормальную специальность, все кривляки пидоры»? Папаша выступает? Или мамаша?
— Они оба актерствуют, — устало ответил Анатолий, — на них весь репертуар держится.
— В чем тогда тебя упрекают? — удивился Вася. — На наркомана ты конкретно не похож, «хвостов» в институте нет, за девчонками не таскаешься. Чего им надо?
Выпитое вино крепко стукнуло Митина в темечко. Он опрокинул еще бокал и все рассказал Василию.
