Глава 30
Новая гостья начала плавный рассказ. Светлана после школы поступила в театральное училище. Наташа же, видя, что родители не стали известными, не выбрались из нищеты, решила не идти по их стопам. Она окончила медвуз и осела в поликлинике. Девушка думала, что к ней скоро потекут в кулачок денежки. Всем же известно: врачи получают зарплату, а еще им пациенты приносят «барашка в бумажке». Ната мечтала иметь много денег. И что оказалось в реальности? Павлова быстро поняла, что легче быть ездовой собакой, чем районным терапевтом. На прием народ идет потоком, а тех, кто не смог притопать, надо навестить дома. Бабушки-пациентки в ее кабинете начинают рассказывать свою жизнь аж от Рождества Христова. Другие старухи, что сидят в коридоре, нервничают, бегут жаловаться главврачу на долгое ожидание. Если же прервать пенсионерку, которая пришла на прием просто поболтать от скуки и заодно сказать: «Вот тут прямо так кололо минуты три, потом прошло, но вы проверьте», и вежливо выпроводить ее вон, божий одуванчик галопом поскачет к местному начальству с жалобой на невнимательного врача. Куда ни плюнь, везде в яблочко. Или «людей под дверью маринует», или «хамка трамвайная, молодая, торопливая, зачем только белый халат нацепила?».
Домашние визиты были не лучше. Кого только Наташа не встречала в квартирах! Симулянтов, которые желали получить трехдневный оплачиваемый отпуск, опускали термометр в горячий чай, а потом с самым честным видом пели: «Доктор, вот не стал сбрасывать. Гляньте, у меня сорок два! Дайте скорей бюллетень». Алкоголиков, которые уверяли, что отравились плохой колбасой. «Сели вчера с братом, четыре поллитровки уговорили, потом я кусок докторской съел и как начал блевать. Вот какие дрянные продукты в магазинах продают». И снова стариков, которым не с кем поговорить. Последних Ната жалела, остальных нет.
В конце концов пару лет назад Павлова поняла: больше она так не может, пришла к лучшей подруге, рассказала ей всю правду о работе районного терапевта и задала любимый вопрос русского человека: что делать?
— Открывать собственную клинику, — отрезала Светлана.
— Отличная идея, — вздохнула Наташа. — Но где деньги взять?
Через неделю Павловой позвонила Света и затараторила:
— Я рассказала Толе о твоей проблеме, мы просто так болтали, я упомянула, что ты хочешь создать медцентр. И что оказалось? У Митина есть старый приятель, бывший однокурсник Николай. С артистической карьерой у него не вышло, он давно финансами занимается. Поговори с Анатолием.
Наташа получила от Митина номер, там ей ответила старуха:
— Николая сейчас нет, он вам через минут сорок позвонит.
И действительно в указанный срок раздался звонок.
Николай дал ей нужную сумму под небольшой процент с отсрочкой первого платежа и сказал:
— Раскрутитесь и начнете возвращать ссуду.
— А если бизнес утонет? — решила выяснить все свои риски Павлова.
— Продадите здание, аппаратуру и вернете большую часть средств, — без всякого беспокойства заявил банкир, — не переживайте, мы всегда найдем выход.
«Человек здоровый» заработал скоро, потому что Наташа подыскала помещение, где когда-то располагалась поликлиника, там даже не потребовалось делать косметический ремонт. Павлова набрала специалистов и стала ждать пациентов. Но люди не спешили на прием. Павлова вскоре поняла: те, кто побогаче, шли в крупные платные центры, а бедные обращались в муниципальные поликлиники. Чтобы привлечь пациентов, понадобится много времени, быстрого успеха не будет. С огромным трудом Наташа набрала жалкую горстку клиентов. И тут к владелице бизнеса-младенца явились два хама и спросили:
— Эй, когда ссуду вернешь?
— Еще год не закончился, Николай разрешил мне начать выплаты с отсрочкой, — испугалась Павлова. — А вы кто?
Молодые люди переглянулись.
— Он твой долг продал, — объяснил один.
— Нам, — уточнил второй, — гони монету!
— Денег нет, — пролепетала Наталья.
— Лады, отдавай клинику, — вполне мирно попросил первый.
— Или тебе хреновато придется, — пригрозил второй.
Наташа еле-еле упросила мужиков подождать неделю и кинулась к Свете.
Рубакина прервала рассказ и посмотрела на Павлову.
— Что? Я сказала хоть слова лжи?
— Нет, — тихо ответила та.
Рубакина показала на подругу пальцем.
— Слышали? Ничего я не выдумала, не насочиняла. Она, став врачом, поняла: жить в нищете не может, и попросила Анатолия познакомить ее с банкиром. Митин свел Натку с кем надо. Николай продал долги Павловой бандитам, те на нее наехали. Она ко мне опять принеслась, начала орать:
— Твой … меня подставил!
И при чем здесь Толя? Он в ответе за то, что банкир сделал? Если самолет с неба сверзился, давайте кассира обвинять, который билеты продавал? У себя спроси: зачем я, алчная, много денег решила срубить, клинику открыть? А? И что у нас дальше? Где мой Толя? Павлова его убила!
Рубакина схватила со стола бутылку и стала пить прямо из горлышка.
— Ну да, — протянула Наталья, — это правда. Да не вся. Парни в конце концов согласились на выплату им ссуды по частям. Но процент стал намного выше, чем обещал Николай. Мне на жизнь ничего не оставалось. Отсчитаю жадным гадам ежемесячную мзду, и кофе пить не на что. Сволочи!
Я опустила глаза. Ну почему кое-кто, взяв кредит, не хочет его возвращать? По какой причине до того, как вступить в отношения «заимодавец — заемщик», людям не приходит в голову простая мысль, что, взяв ненадолго чужие деньги, потом в течение длительного времени будешь отдавать свои кровные? Отчего ряд граждан искренне полагает: банк — богатое учреждение, оно не развалится, если я ему вовремя долг не верну, и вообще богачи должны награбленное просто так раздавать! Я вздохнула. Ладно банки, но кое-кто не отдает деньги даже близким друзьям.
— И раз уж Светка решила про меня все рассказать, я тоже о ней песенку спою, — мстительно говорила тем временем Павлова, — око за око. Я про Рубакину и ее распрекрасного Анатолия все знаю, в курсе их любви печальной. Если ошибусь, Светка поправит. Она Анатолия полюбила страстно и сделала все возможное, чтобы первый красавец курса благосклонно посмотрел в ее сторону.
Мы все внимательно, не перебивая, слушали явно обозленную Павлову, которая решила отомстить Светлане за то, что та рассказала о том, как Наташа заполучила клинику. А мне вспомнилось, как однажды к нам в гости пришла моя подружка Лена Латникова. После ее ухода бабушка Афанасия сказала: «Дашенька, Елена дружит с тобой до первого милиционера». — «Не понимаю тебя, — растерялась я, — мы примерные девочки, нас не за что арестовать». — «Это образное выражение, — пояснила Афанасия Константиновна, — под «первым милиционером» я имела в виду серьезную неприятность. Как только в нее попадешь, Латникова исчезнет». Я не обратила внимания на слова бабули, а зря. Зимой мы с Леной отравились на дачу к ее родителям, я поскользнулась на тропинке, которая вела к поселку, упала, вывихнула ногу. Латникова стала кричать: «Вставай, недотепа! Там весь торт без нас съедят». — «Не могу, — призналась я, — щиколотка очень болит». — «Неженка, — фыркнула Лена, — из-за того, что ты не привыкла к трудностям, я лишусь сладкого? Валяйся тут, пока силу воли не воспитаешь!» Подруга убежала, а я поняла: бабуля права, бывают друзья до первого милиционера. Вот и Павлова оказалась такой, она сейчас выливала все, что знала о Светлане. И рассказ был подробным.
Когда Рубакина встретила главного мужчину своей жизни, ее родители успели построить трехкомнатную квартиру и покинуть коммуналку. Но чета неудачливых артистов недолго радовалась собственным хоромам, отец и мать Светы умерли почти одновременно от тяжелых болезней. Анатолий стал захаживать в гости к Светочке, та заботилась о Митине, тоже сироте, со рвением: готовила вкусную еду, стирала-гладила вещи, покупала всякие мелочи. Через некоторое время молодой мужчина переехал к любовнице. Как он относился к Свете? С удовольствием ел ею приготовленное, надевал чистое, укладывался с ней в койку, перехватывал у нее деньги. Цветов-конфет не дарил, приятных слов не говорил, мог буркнуть: «Телячьи нежности не для меня», замуж ее не звал. Потом к Анатолию пришла известность, он стал постоянно улетать на съемки, а когда они заканчивались, появлялся у Светы с чемоданом грязных шмоток. Рубакина делала вид, что не замечает следов чужой губной помады на нижнем белье любимого, не ощущает запаха духов, которыми сама никогда не пользовалась. Ее позиция была такой: Толя ко мне всегда возвращается, я константа, остальные переменные, и фиг с ними.
Света сама купила обручальное кольцо и носила его, она мечтала стать законной супругой Анатолия. А тот как-то сказал:
— Брак — могила любви. Мне мещанские радости: дети-пеленки, семейные посиделки у телика — не нужны. Хочется тебе все это иметь? Пожалуйста. Но без меня.
Спустя несколько лет Анатолий вдруг предложил Рубакиной:
— На фига тебе за две копейки в массовке прыгать? Брось тупое занятие. Актерство не твоя стезя. В нашей паре хватит одной звезды. Предлагаю тебе стать моим пиар-агентом, ты всегда будешь рядом, в твою обязанность войдет общение с прессой. А я тебе стану зарплату платить.
Света согласилась и неожиданно преуспела на новом поприще, о Митине стали много писать. А вот с зарплатой оказалось не так хорошо. Анатолий платил Светлане копейки, всякий раз, расставаясь с ними, он бормотал: «Обнищал я».
Рубакина понятия не имела, сколько зарабатывает актер. У них были разные кошельки, но Света понимала: у Анатолия солидные гонорары. У нее назрел вопрос, которым она поделилась с Павловой: почему Толя всегда ходит с пустым карманом? Ведь кроме денег за сериалы, разные выступления, телепроекты Митин еще получает арендную плату, он сдает родительскую квартиру. Наташа тут же ответила: «Как правило, если у мужчины куда-то испаряются немалые средства, надо насторожиться и задуматься: на что он их тратит? Выпивка? Наркотики? Гулянки? Женщины?» Но Света знала: Толя — трезвенник, к запрещенным препаратам никогда не прикасается, друзей у него нет, на баб он не станет тратиться. Так почему Митин всегда без копейки?
Павлова усмехнулась.
— На какой ответ рассчитывает баба, причитая: «Ну куда Толя все бабки девает? Почему у него вечно пустые карманы? Мне за работу месяцами не платит?» Не принято же честно отвечать. Я ей чушь всякую несла. Отлично понимала: Митин бабник, но деньги не на женщин уходят, Анатолий считает себя подарком, он на букеты-конфеты не разоряется. Думает: если он на кого-то посмотрел, это уже награда. А со Светкой он много лет вместе, потому что та для него бесплатная гостиница, прислуга и постельная принадлежность, когда других нет. И в пиар-агенты он ее позвал, потому что дурочке можно с барского стола крошки кидать. Никто другой этого не потерпит. Куда у Митина деньги улетают, раз он такой прижимистый? Финансы на месте, небось в кубышку их прячет. Зачем тратить, если у тебя бесплатные и стол, и дом?
Рубакина покраснела.
— Ладно. Пусть я вела себя глупо. А ты! Мошенница. Как-то раз Митин спросил у меня:
— Твоя Павлова умеет держать язык за зубами?
— Наташка сейф, а почему ты спрашиваешь? — удивилась я.
— Есть гениальная идея, — оживился Толя, — слушай.
Митин заговорил. Я через пару минут открыла рот. Ну и ну!
Светлана вытащила из сумочки бумажный платок, промокнула лоб и снова поскакала на лихом коне рассказа.
Очень скоро нам с Собачкиным стала ясна суть дела. Анатолий придумал масштабный спектакль. Он загримируется под тяжело больного и в эфире федерального канала устроит торжественное прощание с фанатами. Потом расскажет, что в лаборатории клиники «Человек здоровый» изобрели гомеопатическое лекарство от онкологии. Актер Митин согласился испытать его на себе, потому что одной ногой стоит в могиле, терять ему нечего. Болеть Толя будет под камерами, онлайн-трансляции пойдут на сайте клиники. Светлана должна рассказать новость журналистам и всячески поддерживать версию о скорой смерти звезды сериалов. Через несколько месяцев Митин объявит о своем выздоровлении. Конечно, в клинику ринутся больные. В кассу потечет прибыль, которую Павлова и Митин разделят по-честному.
— Но это же обман! — возмутилась Светлана. — Лекарства не существует.
— Кто тебе сказал? — окрысился Анатолий. — Существует! И очень хорошее. Просто о нем пока не знают.
Но Рубакина догадывалась: любовник врет, и продолжила:
— Ты не болен, нечестно вводить в заблуждение несчастных, у которых беда со здоровьем. Это подлая выдумка. Не хочу ее пиарить!
Анатолий встал и вышел в коридор. Оттуда вскоре донесся шорох. Рубакина пошла посмотреть, чем он занят, и увидела, как Митин запихивает свои вещи в сумку.
— Куда собрался? — испугалась Света.
— Переночую где-нибудь, — спокойно ответил актер.
— Что происходит? — закричала Рубакина.
— Конец отношениям, — отрезал Толя, — ты обязана поддерживать меня, а не обвинять в мошенничестве. Прощай!
И ушел. Светлана прорыдала сутки, потом неделю не находила себе места и позвонила любовнику. Тот сначала не брал трубку, в конце концов ей ответил чужой голос:
— Блин! Зачем я купил красивый номер? Нет тут Митина твоего! Мой это контакт! Идите все на …!
Светлана принялась искать любовника, поехала в его родительскую квартиру, но жильцы сказали:
— Мы хозяина не видим, деньги ему за аренду на карточку переводим.
Анатолий словно сквозь землю провалился. И у Павловой Света не могла порыдать на плече, ее телефон был отключен от сети, а на рецепшен клиники ей сообщили: «Наталья Ильинична улетела отдыхать». Светлане оставалось только рыдать в одиночестве и недоумевать, почему лучшая подруга вдруг внезапно взяла отпуск и не предупредила ее об отъезде. В слезах прошло несколько недель. Как-то в девять вечера у Рыбакиной раздался звонок.
— Здрассти, Света, вас беспокоит агентство «Новости звезд». Дайте свой комментарий, — произнес незнакомый голос.
— Господин Митин не общается с прессой из-за своей занятости, — привычно солгала Светлана, — он запускается в новом сериале.
— Ой, не надо прикидываться, телепрограмму все видели, — заявил корреспондент.
У Светы хватило ума, чтобы не спросить: «Какую?» Она понятия не имела, о какой передаче идет речь, но не могла же она сообщить, что Митин куда-то отправился без нее. Света отсоединилась. Но трубка опять зазвонила, на сей раз интервью хотел взять холдинг «Скандалы».
Пиарщица живо отключила телефон, открыла поисковик и наткнулась на кучу сообщений. «Анатолий Митин простился с фанатами», «Артист болен раком», «Митин, которого мы любим как князя Нагорного из сериала «Двор императора», умирает», «Нагорный уходит». И далее в том же духе. Светлана поняла: Анатолий осуществил задуманное, нашла в интернете запись программы, из-за которой ей стали звонить репортеры, просмотрела ее и задохнулась от обиды.
Митин объединился с Павловой, они устроили спектакль. Судя по изможденному виду Толи, он неделю почти ничего не ел, потерял, похоже, более десяти кило и походил на полуживого мертвеца.
Светлану затрясло от ненависти к Павловой. Вот почему та не отвечает на ее вызовы. Лучшая подруга не покидала столицу, она сидела в Москве, готовила спектакль.
Вне себя от негодования Рубакина кинулась в клинику. На пороге ее встретил охранник.
— Нельзя сюда. Уходите. Уже закрыто. На часы смотрели?
— Немедленно сообщите Павловой, что прибыла Рубакина, — заорала Светлана, — если она меня не впустит, я отправляюсь прямиком в прокуратуру. Мне есть что там рассказать.
Наташа выскочила на крыльцо через минуту.
— Светусик! Я…
Рубакина влетела внутрь. Что она сказала Наташе, лучше не повторять. Разговор происходил в палате, где лежал Анатолий, он молчал. Когда женщины выдохлись, перестали орать друг на друга, он сказал:
— Светка, решай: ты с нами или нет. Да? Живем вместе счастливо. Нет? Остаешься одна. Третьего не дано. Натка, оставь нас вдвоем.
Павлова послушно ушла. Митин взял Светлану за руку.
— Я не гад, не сволочь, не мерзавец. Просто попал в ужасное положение. Сейчас пытаюсь выбраться. Полагаешь, мне в кайф народ дурить? Выбора нет! Не хотел тебе правду говорить, да придется. Слушай! Расскажу то, о чем никому никогда не сообщал.
И на Светлану рухнул водопад сведений.
Не было в Москве второго такого бабника, как Юрий Михайлович, отец Анатолия. Алена Евгеньевна, мать актера, всегда узнавала об очередной интрижке мужа, и в доме стартовал скандал. Детство и юность Толи прошли под крики и драки. Алена швыряла в супруга чем попало, материлась, орала:
— Убирайся вон, …!
Отец хватал сумку и уносился. Куда? Сын и жена понятия не имели. Когда супруг покидал дом, Алена впадала в истерику и пыталась выброситься из окна. Маленький Толя пугался до потери пульса, кидался к маме, рыдал:
— Нет, нет! Пожалуйста, не надо!
— Хорошо, — соглашалась мать и спускалась с подоконника, — вот тебе телефон, звони дяде Володе, расскажи ему, как меня еле-еле от самоубийства удержал.
Когда Толик впервые, путаясь в словах, рассказал Владимиру Мироновичу, лучшему другу отца, что происходит дома, тот велел:
— Держи мать за руку, не отпускай.
Через полчаса отец вернулся с букетом, родители заперлись в спальне, а дядя Володя пошел с Толиком в зоопарк.
Уловка сработала и во второй раз, в третий, четвертый… но потом Владимир Миронович приказал:
— Толян, иди ко мне живо.
— Мамочка из окна сейчас выпрыгнет, — задрожал мальчик.
— Немедленно сюда, — рявкнул дядя Вова, — как только ты уйдешь из дома, в квартиру вернется отец.
Толик поверил и убежал, сказав матери:
— Папочка сейчас вернется.
Владимир Миронович оставил его у себя на ночь. В районе полуночи в квартиру ворвалась мать. Лучше не описывать, как она себя вела. Зинаида Самуиловна, жена Владимира Мироновича, полная высокая брюнетка, схватила скандалистку за шиворот, вытолкала ее к лифту, следом выгнала Толю и заорала:
— Пошли вон! Оба! Сами разбирайтесь! Хватит! Конец дружбе! Мы с Володей живем мирно, тихо! Муж более тебе… не помогает!
И захлопнула дверь, Алена принялась колотить в нее руками и ногами, визжала:
— …! Открой! Скажи, с кем этот …! Вовка …! Ты знаешь адрес его шлюхи!
Но железная дверь не дрогнула. Окончательно потеряв человеческий облик, Алена схватила сына и припечатала его головой о перила с воем:
— Ты один во всем виноват! Юра никогда детей не хотел, да я аборт сделать опоздала!
У Толика по лицу потекла кровь, он испугался, сбежал по ступенькам, спрятался в подвале, где его и нашел дворник Фазиль.
Он пришел в ужас при виде ребенка, отвел его в свою комнату. Тихая Фатима, жена татарина, умыла мальчика, накормила его очень вкусными пирожками, напоила чаем и уложила спать.
Дворник тем временем пошел к Алене. Фазиль более двадцати лет подметал дворы и знал всех на своем участке.
