Подъемник опустил клеть на землю, и Кен вздрогнул. Дрожь пробирала не от холода, а от вида штурмовых винтовок четырех японцев-охранников. Рядом с Кеном стояла Айко в закрытом купальнике и Грей с Ковальски.

Захватив их в плен, отряд двинулся на западную часть острова, где в холмах расположились бетонные сооружения с ржавыми железными крышами, когда-то принадлежавшие береговой охране. Вдоль линии побережья тянулась взлетно-посадочная полоса из обломков коралла; на ближнем конце полосы стоял реактивный самолет. Сверху открывался вид на бухту, в которую входил белый сверкающий катер. Судно скользило по волнам, высоко поднимаясь на подводных крыльях. Приблизившись к пирсу, оно сбросило ход и осело.

Кен понял, откуда пришел катер. На юге, застилая звезды, поднимался столб дыма, отмечая место гибели катамарана.

Пленников завели в похожий на пещеру бетонный барак и заставили снять все снаряжение, включая гидрокостюмы. Затем подвели к шахте, выдолбленной в бетонном фундаменте. В стволе шахты висела огромная клеть. Верхняя часть, обрамленная прутьями, была открыта.

Не в силах больше смотреть в черные дула винтовок, Кен перевел взгляд на каменные стены, уходящие вверх по мере спуска подъемника. Верхние слои острова состояли из спрессованного коралла, но теперь подъемник проходил сквозь ядро из черного вулканического базальта. Много тысячелетий назад эти острова возникли в результате извержения вулкана и с тех пор медленно дрейфовали на северо-запад, влекомые тектоническими силами.

Подъемник резко остановился. Оступившись, Кен чуть не упал на Грея, и тот придержал его за локоть. Железная хватка Пирса помогла сохранить равновесие.

Охранник, несущий вахту по ту сторону подъемника, открыл решетчатую дверь. Под дулами винтовок Кен и остальные двинулись по туннелю, пробитому в толще острова.

Не сбавляя хода, Айко изучала шахту.

– Похоже, они использовали здания береговой охраны как прикрытие, чтобы утаить подземные работы.

Японка говорила спокойно, почти с уважением.

Сердце у Кена колотилось как бешеное. Он вытер пот со лба. Ему пришло в голову, что он совершенно не вписывается в эту команду храбрецов.

В конце туннеля оказалась круглая стальная дверь – массивная, как в банковском хранилище. Дверь была полуоткрыта. Мацуи вошел внутрь последним. Несмотря на страх, при виде открывшегося зрелища у него захватило дух.

Дно темного озера освещалось светодиодными лентами, бегущими под сводчатым потолком. Залитый искусственным светом комплекс представлял собой целый замкнутый мир. Трехуровневый лабиринт перекрещивающихся туннелей и помещений выглядел как космическая станция, затерянная где-то в беззвездном вакууме.

Впрочем, у одного члена отряда было особое мнение.

– Похоже на «Хабитрейл» , – сухо прокомментировал Ковальски. – А мы – запертые в нем глупые хомяки.

– Шевелитесь! – раздался окрик сзади.

Продвигаясь по комплексу, Кен отметил, что в лабиринте имеется свой порядок. Они шли по среднему уровню, а верхний и нижний этажи были разделены на секции, каждая из которых представляла собой помещение со стеклянным куполом.

Причина для таких предосторожностей тут же стала очевидной. Они миновали боковой туннель, ведущий в одну из увенчанных куполом комнат на этом уровне. Вход в нее предваряла воздушная разделительная камера, однако сквозь стеклянные стены была видна темная масса, покрывающая все поверхности. Масса ходила волнами и бурлила черными вихрями.

Скосив глаза, Кен замедлил шаг, чтобы приглядеться получше, но тычок в спину заставил его идти дальше.

Айко повернула к нему голову, озабоченно наморщив лоб.

– Я думаю… там внутри осы-воительницы. Большие, черно-алые. – Мацуи прищурился, пытаясь разглядеть, что в других комнатах. – Видимо, рой разделили и изучают каждый из видов по отдельности.

По стеклянным туннелям деловито ходили лаборанты в белых халатах. Группа рабочих в голубых комбинезонах толкали поезд из тяжело груженных тележек, и отряду пришлось прижаться к стене, чтобы их пропустить.

– Готовятся свалить?.. – задумчиво пробормотал Грей.

Кену страшно было подумать, что тот имеет в виду.

Наконец их довели до конца туннеля, где все три уровня сходились в центральное ядро. Вверх и вниз отходило множество лестниц, но пленников направили к помещению, находящемуся в самом сердце комплекса. Охранник, идущий во главе отряда, нажал на кнопку рядом с раздвижными дверями, склонился к переговорному устройству и заговорил по-японски – слишком быстро, чтобы Кен разобрал слова.

Двери открылись. Посреди округлого помещения стоял стол из полированного тика. За столом сидел мужчина лет тридцати.

Незнакомец поднялся. Деловой костюм подчеркивал мускулистое телосложение. Глаза, такие же черные, как и волосы, сузились при виде вошедших. Хотя его лицо было бесстрастным, в морщинках между бровей и жестких складках у губ угадывался гнев.

Как ни странно, первой заговорила Айко.

– Конничива, Масахиро Ито, – сказала она, чуть склонив голову.

Губы незнакомца хмуро сжались, складки стали глубже. После некоторой паузы он взял себя в руки и неохотно произнес:

– Мисс Хигаши.

– Вы знакомы? – спросил Грей, бросив быстрый взгляд на Айко.

Та глубже поклонилась незнакомцу, затем подняла руку.

– Позвольте представить вам Масахиро Ито, вице-президента по исследованиям и разработкам «Фениккусу лабораториз».

Кен уже заметил золотой логотип компании, висящий на стене над столом, – пламенный круг, в котором была заключена стилизованная птица с огненными крыльями. В глазу феникса – символа фармацевтической компании – сиял рубин размером с ноготь большого пальца.

– Как здоровье вашего дедушки? – спросила Айко у Масахиро по-японски.

Масахиро медленно сел, в своем роде отвечая на вежливое признание старшинства и преемственности, сделанное равным равному, – формальный танец, принятый у японских бизнесменов.

– Он здоров.

– Приятно слышать. – Айко вновь слегка поклонилась и, завершив ритуал, перешла на английский. – Может, объясните нам, по какой причине ваша семья совершила нападение на Гавайские острова? – спросила она, не сводя с Масахиро сурового взгляда.

Кен вздрогнул от резкой смены темы.

Но Ито даже не шевельнулся.

– Полагаю, учитывая обстоятельства, в объяснениях нет нужды. Все идет по плану моего деда. За исключением одной детали. – Прищурившись, он перевел взгляд на Грея. – Где ваш напарник?

Пирс кивнул в сторону Ковальски, изображая замешательство.

– Да вот же он.

Масахиро встал и подался вперед.

– Женщина… ваша женщина. Предательница, уничтожившая «Кагэ».

– Похоже, он говорит о Сейхан, – пробормотал Ковальски, склонившись к Грею.

Пирс слегка тряхнул головой и выпрямился, сбросив с себя напускную покорность. Он встретился с немигающим холодным взглядом Масахиро и ответил, добавив голосу гнева, чтобы придать веса своей лжи:

– Она на Мауи, в карантине. Ее укусила одна из тварей, которых вы выпустили на остров.

Масахиро не сводил глаз с Грея, словно пытаясь вычислить, правду ли тот говорит.

Пусть команда и не смогла избежать засады, зато полночный заплыв и высадка на темную сторону острова помогли скрыть их истинную численность.

Кен почувствовал проблеск надежды.

Масахиро опустился в кресло.

– Значит, мои действия на Мауи не окончились провалом. Пусть и косвенным образом, но я обрек вашу женщину на мучительную смерть.

При этих словах Грею даже не пришлось притворяться подавленным.

– Пленник лжет, – внезапно раздался холодный голос у него за спиной.

Обернувшись, Кен увидел, как в помещение входит ослепительная женщина, окруженная вооруженными мужчинами. У нее были белоснежные волосы, на тон светлее бледной кожи. На щеке ярко выделялась черная татуировка в виде сломанной половины колеса.

Взгляд пронзительных льдисто-голубых глаз скользнул по комнате и остановился на Грее.

Тот весь напрягся.

Он узнал ее.

Из событий, произошедших в прошлом году в Африке, эта убийца-призрак вышла живой. Ей хватило наглости положить белую розу с одним черным лепестком на могилу брата-близнеца.

Грей рассматривал черное колесо на ее щеке – коловрат, славянский языческий символ. Татуировка показывала лишь половину колеса; вторая половина была на щеке у брата. В прошлом году Антон погиб в Арктике, вдали от сестры. И судя по ее глазам, полным ярости, нет сомнений, кого она винит в смерти брата.

– Женщины не было на борту. Мы всё обыскали. – Валя обращалась к Масахиро, однако не сводила взгляда с Грея.

В дверях стояли две знакомые фигуры. Плечи мужчин поникли, оба смотрели исподлобья. Это были двоюродные братья Палу: Макайо и Туа.

Грей с облегчением вздохнул. Пусть братья и не в безопасности, но по крайней мере живы. Видимо, Валя сначала захватила их в плен, а потом обыскала и взорвала катамаран.

Масахиро смерил женщину презрительным взглядом.

– Тогда, возможно, она все-таки вернулась на Мауи.

– Нет, – твердо ответила Михайлова. – Сейхан где-то здесь, на острове.

– Откуда такая…

– Она здесь, – злобно отрезала Валя, – а он расскажет нам, где именно, – добавила она, указав на Грея.

Масахиро и не пытался скрыть неприязнь к русской.

– Какая разница, где она? Через сорок минут мы должны покинуть остров и сжечь все здесь дотла.

– Твой дед – джонин Ито – захочет убедиться, что она мертва. Особенно после твоего последнего провала. – Убедившись, что стрела попала в цель, Валя перевела взгляд на Грея. – Кроме того, сорока минут мне вполне хватит, чтобы сломить его.

Грей выпрямился.

Попробуй.

Приняв молчаливый вызов, Михайлова повернулась к охранникам и указала на двоюродных братьев Палу.

– Отведете их, куда я скажу. Но нам нужен еще один человек. Кто-то, кто заставит его быть более сговорчивым. – Ее взгляд задержался на Айко. – Может быть, женщина…

Масахиро встал.

– Нет. Мой дед приказал, чтобы мисс Хигаши не причиняли вреда. Она была полезна раньше и, возможно, будет полезна в будущем.

Грей взглянул на Айко.

Японка осталась безучастной к угрозам Вали и намекам Масахиро.

– Тогда гражданский, – сказала Валя, кивнув в сторону Кена, – человек, непричастный к тому, что происходит.

– И снова нет. – Масахиро вышел из-за стола и подошел к ней вплотную. – За время своей непродолжительной работы с осами профессор Мацуи добился заметно бо́льших результатов, чем другие исследователи. Мой дед считает, что «одокуро» – название, которое профессор дал этому виду, – подходит как нельзя лучше, ведь оно отражает нашу мифологию и наследие. – Он повернулся к Кену. – Джонин Ито полагает, что правильно подобранные аргументы убедят профессора Мацуи, это было маловероятно.

– Что ж, тогда у меня нет выбора. – Валя повернулась к последнему оставшемуся члену команды. – Взять его.

Тычок стволом винтовки под ребра заставил Ковальски неохотно двинуться к двери.

Грей шагнул вперед.

– Куда ты их ведешь?

Валя поджала губы, показав зубы в подобии улыбки.

– Проверим, насколько сильная у тебя воля. – Она отвернулась и направилась к выходу. – И крепкий желудок.

Кен, Айко и Грей поднимались по лестнице. Два охранника, идущие позади, целились им в спину. Впереди, среди вооруженных мужчин, двигалась альбиноска. Рядом с ней шел Масахиро Ито, и каждый его жест выдавал напряжение. Пока они поднимались на третий уровень, он дважды посмотрел на часы.

Два лаборанта в белых халатах, заметив приближение группы, поспешно свернули в боковой туннель. Оба смотрели в пол, но один все же бросил украдкой взгляд в сторону прозрачных стен секции, куда отвели Ковальски и двоюродных братьев Палу, и Кен заметил в его лице страх.

По хитросплетению туннелей Кена, Айко и Грея привели к стеклянной стене, за которой находилось маленькое помещение. Внутри уже стояли трое пленников. Охранники надели на них наручники, крепко привязав руки к бокам.

На лицах Макайо и Туа застыло выражение неприкрытого ужаса. Ковальски мрачно глядел исподлобья с таким видом, будто мечтает кому-то хорошенько вломить. К несчастью, он смотрел прямо в то место, где за стеклянной стеной находился Грей, словно обвиняя напарника в своих злоключениях.

– Я дам тебе три шанса рассказать, где скрывается твоя женщина, – сказала Валя, глядя Грею в глаза. – Это первый. Дальше будет хуже. Если окажешь нам содействие, твоих друзей ждет быстрая и милосердная смерть.

На лице Грея не дрогнул ни один мускул, но в глазах полыхнула еле сдерживаемая ярость.

Валя пожала плечами.

– Ну, как хочешь.

Она постучала костяшками пальцев о стекло. Охранники поспешно вышли из отсека в коридор и заперли дверь, повернув колесо затвора, какой бывает на подводных лодках.

Кен заметил, что металлический пол под босыми ногами пленников покрыт мелкими отверстиями, и представил, как медленно поднимается морская вода…

Внимание Кена привлекло движение у дальней стены отсека. Рядом с низким люком без окна находился ряд железных выдвижных ящиков. Передние стенки ящиков откинулись на петлях, образуя полки.

Оттуда хлынул темный поток, заполняя запертое помещение.

Пленникам угрожала не вода.

Кен догадался, что камера соединяется с одним из лабораторных отсеков. Только в том отсеке содержат не ос-воительниц, вооруженных ядовитыми жалами…

У насекомых, наводнивших камеру, не было крыльев. Маленькие, величиной с орех пекан, они компенсировали свой размер огромной численностью – а еще силой крепких мандибул.

В своей киотской лаборатории Кен уже видел, что эти осы способны сделать с крысой.

Заметив его беспокойство, к нему повернулся Грей.

Мацуи будто онемел. Полчища насекомых выползали из соседнего отсека и кишели на полу, заполняя все углы камеры – осы окружали добычу, чтобы перекрыть пути к отступлению.

Стоящая рядом Валя показала Грею два пальца.

– Твой второй шанс.

Пирс не обратил на нее внимания.

– Что это? – спросил он у Кена.

– Жнецы, – судорожно сглотнув, ответил тот.

Маленький трутень стукался панцирем о панцири соседей. Длинные усики-антенны перекрещивались. Бесчисленные ножки терлись друг о друга, и невозможно было сказать, где заканчивается отдельная особь и начинается рой.

Чтобы еще более укрепить взаимную связь, тела трутней покрыты тончайшими волосками. Многим осам из большого роя ворсинки нужны лишь для того, чтобы собирать нектар, но у жнецов волоски давным-давно превратились в средство общения. Через соприкосновение волосков трутни непрерывно обмениваются химическими веществами и феромонами, сливаясь в единое целое.

Когда отряд трутней попал в новую местность, их тонко настроенные органы чувств тут же принялись определять присутствие добычи. Приумноженный ощущениями целого роя, поиск стал в тысячу раз эффективнее. Гормоны ответили на сигнал, заставив сокращаться мощные мускулы острых мандибул. Одновременно железа, расположенная между глаз, выделила в рот каждого трутня капельку секрета, содержащего 2-гептанон, агент нервно-паралитического действия. Яд одной такой капли способен обездвижить гусеницу или другое насекомое сходного размера, однако, действуя совместно, рой в состоянии парализовать и более крупную добычу.

Вдобавок в слюне трутней содержится мощный раствор пищеварительных ферментов, способных размягчить самые твердые ткани. Эта особенность развилась у них с тех времен, когда пища была покрыта крепкой чешуей.

Повинуясь инстинкту, заложенному в генетическом коде, трутни берут добычу в «клещи». Все это время они продолжают собирать информацию, в основном измеряя уровень угрозы. Тем не менее трутням нечего бояться. Их тела покрыты твердыми панцирями, с незапамятных времен приспособленными к тому, чтобы противостоять огромной силе – например, выдержать вес лапы доисторического гиганта.

Когда согласие достигнуто, расчеты превращаются в указания. Несколько отрядов внутри роя начинают щелкать задними ногами, издавая громкие резкие звуки; остальные присоединяются к хору. Эхо от щелчков возвращается с дополнительной информацией.

Сперва – форма и размер.

Какофония щелчков становится все громче, усиленная тысячами особей; созданные ими звуки проникают сквозь верхние слои тела добычи, сообщая подробности грядущего пира.

Ясно: вокруг сердцевины из твердых тканей шевелится мясо, переливается кровь, извиваются внутренности. Все тело добычи пронизывают электрические разряды, особенно активные внутри черепа.

При виде столь щедрого подарка рой охватывает чувство голода, вызывающее неутолимое желание обглодать добычу до костей. Осы направляются к жертве.

Ничто их не остановит.

Ничто не способно их остановить.