22

У подножия лестницы Иница остановилась, дожидаясь, пока спустится Гланис. И хотела было двинуться дальше – в грузовой отсек, к внешней переборке, – но он взял ее за плечи и развернул к себе.

– Погоди.

– Я знаю, что это безумие, – сказала она, глядя ему в глаза. – План рискованный, безрассудный и не слишком продуманный. Да что там – вообще не продуманный. Ну, или самую малость.

– Что ты намерена ему сказать? Отпусти меня, дорогой дядюшка? – боль в его глазах не слишком благотворно действовала на ту тончайшую завесу решимости, под которой она прятала свой страх. А страх был – и более сильный, чем при вылете с Кориантума, потому что тогда она еще понятия не имела, что на самом деле ожидает ее на Тиаманде.

– Мы оказались слишком самонадеянны, – сказала она. – Думали, что пересидим какое-то время, а потом, когда все уляжется, отыщем путь на Ной. Думали, что сможем спрятаться, а там про нас и думать забудут. Но все это были наши фантазии. И ты это понимаешь не хуже меня.

– Мне очень жаль, – он выглядел грустным и раздраженным. – С копателями на Нурденмарке я бы легко справился, но Кранит смешал нам все карты. Если бы не он, мы, может, находились бы сейчас не в самом безопасном месте – но уж точно не здесь.

– Если бы не он, ты был бы мертв, а я бы уже подлетала к Тиаманде.

– Он нам не друг, – отрезал Гланис, – даже если по случайности мы оказались на одной стороне. Он жаждет раздобыть координаты Ноя и, вполне возможно, не расстался с надеждой продать тебя на Вирикаан. А если повезет, надеется осуществить и то, и другое.

– Ты думаешь, я этого не понимаю? – она приблизила губы вплотную к его уху – на случай, если микрофоны включены и ее слова слышат в кабине пилотов. – Просто доверься мне.

Он долго всматривался в нее, словно пытался увидеть насквозь, – он и прежде иногда так делал. Но прежде речь никогда не шла о жизни и смерти. Как бы Гланис ни храбрился, она чувствовала, что он боится, – и боится не за собственную жизнь.

– Я прекрасно помню, что обещал, – наконец промолвил он, – и не отказываюсь от своих слов. Я сделаю все, чтобы тебя защитить.

Она улыбнулась.

– Может, мне не столько нужна защита, сколько поддержка.

– Не надо так. Я понимаю, что тебе не нужен парень с бластером, который будет за тебя драться, – собственная беспомощность его бесила, и она хорошо понимала его чувства. Он мягко коснулся ладонью ее живота, который на таком малом сроке еще не выдавался из-под одежды. – Но возможно, ей нужен такой человек. Не только умная мама, но еще и папа для… мужских дел.

С тех пор, как ведьмы ставили над ней свои загадочные эксперименты, она знала, что носит девочку. Об этом ей сказала Сетембра, и Инице ненавистен был тот факт, что пол своего ребенка она узнала именно от ведьмы. Но она была счастлива, что в ней потихоньку растет новая жизнь. Даже теперь, несмотря на всю тревожность и шаткость их положения, одна мысль о малышке наполняла ее радостью, а если думать об этом долго, сдавливало горло.

– Вот вырастет она, начнут вокруг нее увиваться парни как раз такого сорта, – тут-то папа и пригодится, – она старалась говорить шутливо, несмотря на все, что им предстояло. – И тогда ты обязательно придешь на помощь и спасешь ее, как и положено.

– Она наверняка вырастет такой же своенравной упрямицей, как ее мама. И если она удерет с одним из этих идиотов, мы даже не сможем на нее сердиться, потому что ты сделала ровно то же самое.

Она привстала на цыпочки и запечатлела на его губах долгий поцелуй. И на миг ей стало безразлично, что время уходит и они в такой хитроумной ловушке, какую и представить не могли. Если Хадрат попытается отдать Иницу ведьмам и избавиться от Гланиса, она убьет велеречивого дядюшку. Как угодно, хоть голыми руками. Она найдет способ – уж в этом-то она не сомневалась.

– Лучше бы я пошла к ним одна, – наконец сказала она. – Но без тебя никак не обойтись.

Он обхватил ее лицо ладонями и большими пальцами погладил по щекам.

– Если ты еще немного потренируешься, это будет звучать почти романтично.

– Да какой из тебя романтик.

– Ты бы в меня не влюбилась, будь я романтиком.

– Да уж, ты скорее парень с бластером.

Он снова поцеловал ее, затем кивнул на внешнюю переборку.

– Тебе нечего ему предложить. А у него сотня солдат.

– Хадрат тебя не знает. Он поверит, что ты меня скорее пристрелишь, чем отдашь ему.

– Это каким же дураком я должен быть.

– Сделай лицо поглупее, он и поведется, – она тихонько рассмеялась и порадовалась, что еще может смеяться. Снова поцеловав Гланиса, она поведала ему свой план.