18

Когда при подлете к пункту назначения двигатели автоматически сбросили обороты и реверсивная тяга сотрясла корабль, за окном возник огненный газовый гигант, беззвучно выкатившийся навстречу «Кночи» из черноты космоса. Вдалеке, на орбите планеты, парила одиозная Гимния – обещание, обольщение, обман.

Станция достигала нескольких километров в длину и напоминала гигантский стальной кулак, запястье которого выходило из вязанки круглых сопел. В далеком прошлом, когда азартные игры в Империи были под запретом, Гимнии приходилось часто менять местоположение, вечно скрываясь от шпиков Гегемонии. В эпоху машинного варварства станция пустовала – один из бесчисленных брошенных кораблей, скитающихся среди звезд. Лишь после того, как к власти пришли ведьмы и разбогатела Гильдия, прожженные дельцы дали Гимнии новую жизнь. С тех пор Кавдорский дом получал неплохие отчисления от прибылей, которые загребали в здешних казино и игорных домах, а также от заработков шлюх и проститутов, которые предлагали свои услуги на нижних этажах станции.

Иница однажды видела голограмму: на ней станция-кулак чуть раздвинула пальцы – пять изогнутых башен, образующих что-то вроде чаши. Ракурс был выбран так искусно, что казалось, будто пылающая газовая планета покоится в раскрытой горсти. Ее свет отражался в стальной обшивке, все окна сияли, и корабли, полные гостей, непрерывным серебристым потоком струились на ладонь, к открытым воротам ангара. Зрелище потрясающее.

В действительности Гимния имела вид весьма запущенный, все поверхности потускнели под слоями космической пыли. В некоторых отсеках свет не горел вовсе – вероятно, там, где совершалось большинство сделок, освещение не требовалось. Чем ближе подлетала «Кночи», тем пустыннее казалась станция. Иница вновь почуяла вонь, висевшую в дьеньском космопорте, – старое масло и мусор. Надеяться, что внутри пахнет приятнее, похоже, не приходилось.

– Смотрите, во-он там! – воскликнула Шара.

Щурясь, Иница обозрела пылающий газовый шар и разглядела между ним и станцией кольцеобразный объект, парящий в невесомости.

– Это гипершлюз? – спросил Гланис – как и Иница, он никогда собственными глазами гипершлюзов не видел. В Барониях их не было, ближайшие находились в Марках.

– Он самый, – буркнул Кранит.

Даже издали Иница разглядела, что шлюз похож на кусок металла, слишком долго провалявшийся в луже. Она понимала, что коричневатые пятна в вакууме не могут быть ржавчиной, и все же по ним было ясно, как далеко зашел процесс разрушения.

– Гимнийский шлюз – старейший из тех, которые до сих пор используются, – сказал Кранит. – По крайней мере, старейший известный, – он указал на баркас, прицепившийся к обшарпанному металлическому корпусу, словно клещ. – Инженеры Гильдии уже целую вечность изучают технику шлюзов, но все, что у них получается – латать дыры, производить мелкий технический ремонт и поддерживать работу генераторов, пока те еще как-то фурычат.

– Иметь дело с этими штуками – удовольствие ниже среднего, – добавила Шара. – Я летала через пару шлюзов, которые выглядели примерно так же, – но не очень часто. Чем ближе к центру Империи, тем они надежнее. А здесь, в Марках, их забросили еще в эпоху Гегемонии.

Иница перевела взгляд на ворота ангара. Прибытия и отправления можно было по пальцам пересчитать – это и в сравнение не шло с бесконечным потоком посетителей на рекламной голограмме. Едва ли хоть один корабль здесь мог померяться изяществом с «Кночи» – по большей части это были тяжелые грузовые суда или угловатые транспортные. Корабль-полумесяц, несомненно, привлечет внимание.

– Не беспокойтесь, – сказал Кранит. – На станциях вроде этой корабли не прогоняют по гильдейским банкам данных. Секретность – важная составляющая подобного бизнеса.

Шара переключилась на ручное управление, по радио запросила разрешение на посадку и направила корабль к ангару. Они миновали створки стальных ворот, затем рябящий энергетический экран, ограничивавший искусственную кислородную атмосферу. Массивные цепи, приводившие створки в движение, напомнили Инице пыточные приспособления в кориантумских темницах, и ей стало еще неуютнее. Похоже, попытка найти другой корабль, который увезет отсюда их с Гланисом, может обойтись ей дороже, чем открытая конфронтация с оружейником на борту «Кночи».

К тому же здесь обнаружился гипершлюз. Обычно путешественники сообщали пункт назначения обслуживающему персоналу шлюза, и те программировали прыжок. Очень немногие корабли располагали собственным гиперключом, с помощью которого шлюзом можно управлять дистанционно. Эти ключи – старые, как сами шлюзы, и загадочные, как магия ведьм – стоили больших денег. Как правило, ими были оборудованы большие гильдейские корабли, а частные грузовые суда вроде «Кночи» – лишь в порядке исключения.

– А ты уверен, что этот разрядчик здесь, на Гимнии? – осведомилась контрабандистка, направляя «Кночи» к одной из множества посадочных площадок. Там уже было пришвартовано около дюжины кораблей. Площадки звездой раскинулись в центре круглого сводчатого зала, посередине между полом и крышей. Ангар достигал в высоту по меньшей мере тысячи метров.

– Лучше средний шанс, чем никакой, – отозвался Кранит.

Шара бросила на него сердитый взгляд.

– Средний – это как понимать?

– Не слишком большой и не слишком маленький.

Шара, казалось, вот-вот взорвется, но тут Кранит перегнулся через приборную панель и вгляделся через выгнутое окно куда-то вбок.

– Похоже, наши шансы резко выросли, – он довольно улыбнулся. – Я вижу его корабль.

– Вон тот, грузовой? – Шара заложила вираж и направила «Кночи» к посадочной площадке, на которую указывал Кранит. – По-моему, его незаконно тюнинговали.

– Думаю, Ольфур вложил в него пару выигрышей.

– Его зовут Ольфур?

– Ты его знаешь?

– Нет. Но имя не редкое.

– Сможешь причалить возле его корабля? – спросил Кранит.

– А ты из бластера сможешь выстрелить?

Ко всеобщему изумлению, Кранит скрестил руки на груди и пробормотал что-то вроде извинения.

И тут рука Иницы рванулась к руке Гланиса: она заметила нечто ужасающее.

– Хвост короний! Что это там?

Все, кроме Шары, проследили за ее взглядом. На голоэкране высотой с корабль, висящем в верхней части ангара, мерцали трехмерные изображения. С разных ракурсов демонстрировалась широкая металлическая платформа, на которой под звездным небом высился ряд крестов. На крестах висели люди с раскинутыми руками. Распятые были обнажены и окружены чем-то вроде трепещущих воздушных пузырей. От дыхательных масок и отверстий для естественных отправлений отходили шланги, тянувшиеся к аппаратуре на полу.

– Шулеры, – сказал Кранит без тени сострадания. – Если вступаешь в игру, обязуешься соблюдать здешние законы. Кресты стоят снаружи, на корпусе, их видно, когда подлетаешь. Жизнь преступникам искусственно продлевают столько, сколько нужно – в зависимости от тяжести преступления. Вон тот, с зашитыми глазами, уже не первый год висит.

– Зачем с ним это сделали? – с отвращением спросила Иница. – Глаза, я имею в виду.

– Подглядывал в чужие карты. Какой-то фокус с зеркальцем, – Кранит посмотрел на Иницу. – Мошенничать не имеет смысла. Здесь даже мысль об этом наказуема.

– И Гильдия это терпит?

– Гильдии плевать, что творится в подобных притонах. Если налоги и отчисления поступают точно в срок и нет никаких трений с Орденом, они держатся отсюда подальше.

Общие планы сменились крупными, и можно было в подробностях разглядеть не только ослепленного, но и всех остальных несчастных, распятых в космосе. Прожекторы подсвечивали кресты, словно изуверские памятники. Иница насчитала среди осужденных трех женщин, о поле еще двоих можно было только гадать – так они исхудали.

Шара мягко, как на перину, посадила «Кночи» рядом с грузовым судном Ольфура, который примостился на самом краю площадки. Сопла еще раз взвизгнули и наконец замолкли. Только где-то глубоко внутри корабля чувствовался глухой гул, словно там билось сердце «Кночи». Все системы оставались наготове – на случай экстренного старта.

– Ну что ж, отлично, – сказал Кранит, поднимаясь, – сейчас повеселимся.

– Когда ты говоришь о веселье, – заметил Гланис, – я почему-то представляю себе, как мучают животных и растлевают малолетних.

– Здесь делают и то, и другое. Могу показать дорогу.

– Спасибо, в другой раз.

– Здесь каждый найдет забаву по себе.

Иница втиснулась между двумя мужчинами.

– В этом я сильно сомневаюсь.

– Ну почему же, – возразила Шара, – тут выпечка неплохая.

Все трое уставились на нее.

Шара порылась в металлическом ящике, достала черный платок и намотала его поверх взрывошейника.

– Сперва к этому Ольфуру. А потом я всех угощаю пирогами – если у меня еще будут зубы.

– Ловлю на слове, – сказал Кранит.