Спрашивается, ради чего затевался весь этот сыр-бор? Я говорю не о Путине, не о Лесине, не о Вольском и Примакове и даже не об олигархах. Я говорю о Евгении Киселеве и его ближайших соратниках, продолжавших это тупое восхождение на недосягаемую вершину, по сравнению с которым даже труды Сизифа выглядели вполне осмысленными. Я, моя жена, ребята, которые только что пришли к нам на RTVi, журналисты, оставшиеся вместе с Женей, рядовые члены его команды – все мы могли не знать того, чего не мог не знать Киселев. Того, что прекрасно знали все руководители «Моста», наши топ-менеджеры, наши дорогие революционные начальники! Они знали, что в основе всего этого бесконечного и мучительного процесса лежат деньги. Они же находятся и на сияющей вершине, к которой все так стремятся. А мы-то по наивности считали, что боремся за простую человеческую справедливость! До времени я еще придержу фразу Гусинского, которая все объясняла и все ставила на свои места.

Пока же на место поставили «команду Киселева». Те самые либеральные СМИ, которые еще совсем недавно оказывали ей поддержку, видимо, вспомнили, что их реальными владельцами являются те же Гусинский и Березовский, выражавшие явное недовольство последними решениями Киселева. И по «Шестому каналу» дружно ударили из всех стволов. Снова обращусь к поистине программной статье Александра Рыклина в «Еженедельном журнале»: «По данным последнего социологического опроса, проведенного ВЦИОМ, только восемнадцать процентов россиян желали бы, чтобы в конкурсе за частоту, некогда принадлежавшую телеканалу ТВ-6, победу одержала команда Евгения Киселева. Возня вокруг заветной кнопки, продолжавшаяся несколько недель на глазах у почтеннейшей публики, а также сопровождавшее эту возню сопение, вряд ли существенно изменят этот показатель в пользу журналистского коллектива. А ведь до самого последнего времени ему удавалось сохранять свой, что называется, ядерный электорат: верных и преданных поклонников первого в России общенационального частного телеканала. Дело теперь, видимо, прошлое».

Вы видите, как меняется риторика? Какие чудные эпитеты находит автор: «возня», «сопение»… Он ведь адресует их не «кукловодам из Минпечати», а Киселеву, обманувшему «преданных поклонников первого в России общенационального частного телеканала». Читай – НТВ. В очередной раз инструменты информационной войны были использованы для ударов по новой цели. На этот раз целью оказались бывшие подчиненные, журналисты и руководители телекомпании, когда-то носившей название НТВ. Читаем дальше. «Газета. Ru», колонка Натальи Геворкян под чудным заголовком «Пауки в «ящике». Тут, правда, автор больше проходится по олигархам, но и коллегам-журналистам воздает должное: «Признаюсь, метаморфоза, происходящая с олигархами, мне интереснее, чем происшедшее с коллегами. Может быть, конечно, они под чутким руководством Чубайса еще всех обманут, как-то перевернут ситуацию, что-нибудь придумают. Но это все потом. А пока… Это довольно печальная история. За короткий промежуток времени между закрытием ТВ-6 и до намеченного конкурса на ТВ-6 все, кроме Лесина (в какой-то степени считай – Кремля) и Примакова, ухитрились потерять лицо. Те, чьи лица даже объективно были куда симпатичнее двух перечисленных выше».

Ну и еще один «гвоздь в крышку гроба». Еще один известный своими либеральными настроениями журналист – Михаил Фишман. Цитата из публикации на сайте «Полит.ру»: «Тендер на вещание на шестом канале, который обещал стать кардинальным для страны событием и был назначен на 27 марта, отменен. То есть сам тендер как был, так и остается легистской формальностью, но если ранее на нем предполагалось объявить победителя в суровой политической интриге с огромной ставкой, то теперь бывшие противники достигли подковерного аппаратного взаимопонимания. Это договорной футбольный финал, бессмыслица, профанирующая изначальное содержание борьбы. Подводя итог трем годам войны за государственное телевидение, конкурс должен был испытать Кремль на готовность к относительно прогрессивному компромиссу, и в провале широкой коалиции, озабоченной недостатком свобод в стране, тоже был бы результат.

Ключевой фигурой и инструментом этого контрдавления был политик и телеменеджер Евгений Киселев со своей «командой» – их оппозиционная репутация, торгуемая как идеологическая непреклонность, гарантировала коалиции смысл ее коллективного инвестпроекта. Согласившись на союз с Владимиром Путиным и его атташе экс-премьером Примаковым, Киселев перечеркнул гарантии. Из тендера получился пшик, а коалиции теперь вменена единственная патриотическая роль – финансировать независимый от государства государственный эфир.

Но отныне известно, что частное телевидение в России по закону аппаратного паритета нуждается в общественном учете, и, охотно признав легальность этой ультимативной просьбы, Евгений Киселев смело довел наконец длительную политическую интригу до изящного и трогательного финала».

Тут вообще все названо напрямую: ключевой фигурой должен был стать Киселев, но он согласился на союз с Путиным и довел интригу до финала… И ведь не подкопаешься вроде, все похоже на правду. Непонятно только, почему журналисты, работавшие в СМИ, финансируемых олигархами в изгнании, вдруг, как сговорившись, бросились клеймить не преступный кремлевский режим, а несчастного, вконец запутавшегося, брошенного всеми опекунами Женю Киселева, который, может быть, всего-то и хотел, чтобы все у всех было хорошо?! Чтобы все могли ходить, как прежде, на любимую работу и получать за это хорошие деньги! Просто древнегреческая трагедия какая-то…

С приближением дня заседания Федеральной комиссии ажиотаж снова начал нарастать. Вроде бы всем было понятно: победит Некоммерческое партнерство «Медиа-Социум», но все равно в воздухе чувствовалось какое-то напряжение. Должен признаться, я и сам его ощущал, потому что, конечно, ни до, ни после 27 марта 2002 года в здании Министерства печати не происходило столь драматических событий. «Когда до объявления результатов оставалось около получаса, прошел слух о том, что главным претендентом рассматривается уже не Евгений Киселев, а Андрей Норкин, который весь вечер безостановочно курил в углу», – писали «Известия» на следующий день после конкурса. Так оно и было, разве что курил я не в углу, а на лестнице, где стояла переполненная пепельница. И, конечно, постоянно курил не только я один, но и многие представители конкурсантов и даже члены комиссии, например, Всеволод Вильчек.

Работа началась в половине третьего. Представителей прессы в здание Минпечати не пропустили, так же, как и депутатов Государственной Думы, собравшихся контролировать ход обсуждения. Владимир Жириновский, приехавший с группой депутатов от фракции ЛДПР, провел небольшой митинг, несколько запутавший журналистов. «Все уже решено, частоту отдадут Евгению Киселеву и Норкину!» – безапелляционно объявил Владимир Вольфович, впрочем, не вдаваясь в подробности.

Каждую заявку представляли несколько человек. Как правило, эти небольшие делегации состояли из представителей администрации, финансового руководства и творческой части коллектива. Соответственно, нашу заявку презентовали Павел Корчагин, Борис Карлов и я. У «Медиа-Социума» список делегатов был самым длинным: оба Киселева (Евгений и Олег), Александр Левин, Григорий Кричевский и Светлана Сорокина. Пока одни претенденты на частоту общались с экзаменаторами, остальные слонялись по коридорам здания Минпечати, дожидаясь своей очереди. Поначалу процесс шел довольно быстро и больше пятнадцати минут никто в Зале коллегий Министерства не проводил. Это объяснялось тем, что первыми свои концепции представляли заведомые аутсайдеры, как их окрестила пресса. Журналистов, кстати, впустили в помещение часов в пять, когда в схватку вступили потенциальные победители. Впрочем, даже те коллеги, которые не испытывали никаких иллюзий по поводу своего возможного успеха, поле боя не покидали, дожидаясь объявления результатов. Выдавшееся время они использовали, чтобы раздавать многочисленные интервью, сообщая скупые подробности того, что происходило за закрытыми дверями Зала коллегий.

Я что-то, конечно, слышал, хотя старался держаться рядом с Корчагиным и Карловым и не лез к микрофону, считая такое поведение неприличным. Иногда, правда, журналисты сами обращались ко мне с просьбой прокомментировать происходящее. Получалось так: «Если «Медиа-Социум» выиграет, то лицензия не будет принадлежать творческому коллективу, – сказал «Известиям» Андрей Норкин. – Мое же возвращение в команду Киселева абсолютно исключено. Хотя я считаю, что не выпал из нее, потому что люблю людей, с которыми работал и слишком много пережил, чтобы ими разбрасываться. Но работать в условиях, которые им навязали, я считаю неправильным. Не для того я в прошлом году так много говорил и делал, уходя с НТВ, чтобы теперь возвращаться к тому, против чего я тогда протестовал».

А вот что говорили наши конкуренты. «Интерфакс»: «Учредитель Независимой вещательной корпорации «ТВ-VI», драматург и телеведущий Виктор Мережко заявил, что у него сложилось ощущение, что решение о том, кто победит на конкурсе, «давно принято, и все хотят быстрее закончить процедуру рассмотрения заявок». Комментируя «странные» вопросы членов комиссии, представитель телекомпании «Твой канал», бывший главный редактор службы информации ТВ-6 Михаил Пономарев, предположил, что эту ситуацию (скорость рассмотрения заявок. – А. Н.) можно объяснить либо «высшим профессионализмом членов комиссии, на уровне судей Верховного суда США», либо полным отсутствием интереса к претендентам».

Я не знаю, какие вопросы задавали Михаилу, но вопросы, адресованные нам, «странными» я назвать никак не могу. Хотя не исключаю, что в некоторых случаях такое могло быть.

«Коммерсантъ»: «Заметной фигурой среди участников конкурса стал президент СССР Михаил Горбачев, который так и не смог объяснить, почему он решил принять участие в тендере: «Я много езжу по миру, меня все спрашивают: что там у вас с прессой происходит? А что мне им ответить?» (…) Не все выступавшие охотно делились подробностями выступления. Чувствовалось, что мало кто из них верил в победу. Представляющий компанию «Высшая лига» Иван Демидов признался «Ъ», что свое выступление оценил на тройку с плюсом. Глава АТВ Анатолий Малкин рассказал, что «собачился с Лесиным минут двадцать», но так и не рассказал, что говорил министр. (…) А представляющий телекомпанию «Мир» Александр Гурнов признался «Ъ»: «Вчера листал концепцию, так мне самому стало страшно от того, что там написано. Я у Лесина спросил: «Зачитать?» Он только и сказал: «Спасибо, не надо».

Если Анатолий Григорьевич Малкин «собачился с Лесиным минут двадцать», то делегаты от «Медиа-Социума» общались с Федеральной комиссией в два раза дольше. Олег Киселев сообщил все тому же «Коммерсанту», что Михаил Лесин не задал им ни одного вопроса, зато замминистра печати «господин Сеславинский поинтересовался, как в эфире «Медиа-Социума» будет представлено детское и патриотическое вещание», конец цитаты… Наконец, в районе шести часов вечера наступила наша очередь. Мы были последними в списке и, пожалуй, устали больше остальных. Не физически, а из-за переживаний, связанных с ожиданием.

Зал коллегий Министерства печати выглядел так, как, наверное, и должен был выглядеть. Члены комиссии сидели за длинным столом, располагаясь спиной к дверям, через которые участники конкурса входили в помещение. Вдоль стены располагались сотрудники ведомства, отвечавшие за ведение протокола и техническое обеспечение мероприятия. Таким образом, мы, обойдя этот бесконечный стол, оказались лицом к лицу со всеми присутствующими. Возглавлял собрание министр Лесин, сидевший за столом в белой рубашке без пиджака, но при галстуке. Комиссия по частотам располагалась от него по левую руку, а мы, соответственно, по правую. Но не рядом с Лесиным, а на самом дальнем конце стола.

Первым выступал Корчагин, после него – Карлов, а последним – я. Говорили мы долго. Просто потому, что нас никто не перебивал, и все домашние заготовки нам удалось представить без каких бы то ни было сокращений. Наше пребывание в Зале коллегий затягивалось и уже почти сравнялось с показателями «Медиа-Социума». Как оказалось, в коридоре, где по-прежнему томились другие участники конкурса и журналисты различных СМИ, в это время началась легкая паника. Это был тот самый момент, когда, как писали «Известия», «прошел слух» о смене фаворита. Вот как эти минуты описывал «Коммерсантъ»: «Все присутствующие конкурсанты заметно занервничали. «Канал 6», пожалуй, был единственным реальным конкурентом «команде Киселева». Единственным пробелом в представленной «Каналом 6» концепции считалось отсутствие творческого коллектива, если не считать господина Норкина и вездесущего главного редактора «Эха Москвы» Алексея Венедиктова, который дал согласие возглавить редакционный совет этой пока не существующей телекомпании».

После того как мы закончили свои выступления, Михаил Лесин предложил членам конкурсной комиссии задавать вопросы. К моему удивлению, первый же вопрос оказался адресован именно мне. Всеволод Михайлович Вильчек, хитро сощурившись и почему-то низко склонившись к поверхности стола, спросил меня, правда ли, что я сотрудничаю с Владимиром Гусинским в рамках его нового проекта и как это коррелируется с заявкой, которую мы сейчас представили? Я честно ответил, что действительно участвую в создании производящей компании, которая будет выпускать для телекомпании Гусинского RTVi информационные программы. С представленной на конкурс заявкой это никак не связано, и в случае победы я полностью сконцентрируюсь на работе в телекомпании «Канал 6». Возможно, мой ответ не до конца удовлетворил членов комиссии, потому что уже Владимир Владимирович Познер поинтересовался у Бориса Карлова, правда ли, что наша заявка поддерживается исключительно средствами фонда TPG Aurora и никаких российских инвесторов у нас нет – ни находящихся в России, ни пребывающих за ее пределами. Борис, как он потом заявил журналистам, «поклялся на крови», что финансирование проекта планируется осуществлять исключительно за счет фонда и его партнера в лице ЕБРР. Засим нас и отпустили. На часах было без пятнадцати семь вечера.

По регламенту на выработку итогового решения комиссии полагалось десять минут. Это было объявлено заранее, и все об этом знали. А что я тогда не выяснил, так это порядок голосования. Я знал, что в мягком рейтинговом голосовании у Михаила Лесина было право «дополнительного голоса», но не знал, когда именно члены комиссии выносили свои оценки по каждой из заявок: сразу после презентации или только в самом конце, после завершающего выступления? Впрочем, это был не самый принципиальный момент, тем более что регламент и так оказался нарушен, поскольку вместо десяти минут члены комиссии совещались почти час.

Более того, они дополнительно нервировали всех собравшихся в коридоре конкурсантов и журналистов внезапно начавшимися активными перемещениями. Началось все с того, что Михаил Лесин несколько раз совершал путешествие между Залом коллегий и своим кабинетом. Лично я видел две такие пробежки, но некоторые газеты на следующий день утверждали, что Лесин покидал помещение «время от времени». Во-вторых, заместитель министра Андрей Романченко, появившись из-за дверей, во всеуслышание попросил срочно вызвать в зал юристов. Пока все ждали начальника правового управления Минпечати Павла Степанова, Всеволод Вильчек в очередной раз вышел покурить. Не дожидаясь вопросов, на которые он все равно не имел права отвечать, Всеволод Михайлович ограничился сообщением, что «обсуждение идет очень трудно».

В этот момент никто не понимал, что происходит, но существовавшая еще несколько часов назад уверенность в победе «Медиа-Социума» улетучивалась с каждой минутой. На самом деле решение по итогам тендера уже было вынесено, но членов комиссии беспокоил один юридический казус. Как я уже говорил, лицензия на вещание по-прежнему принадлежала Березовскому, так что победитель конкурса мог остаться без возможности начать вещание как минимум до окончания судебных споров. Юристы Минпечати должны были проконсультировать членов комиссии по этому поводу. Когда все консультации были получены, Михаил Сеславинский пригласил всех собравших в Зал коллегий, где и огласил результат этих более чем пятичасовых волнений.

Начался новый этап общения с прессой. Представители победителя всеми силами пытались выразить свое воодушевление, всячески подчеркивая, что до самого последнего момента сомневались в своей победе. Снова отличился Горбачев. Поздравив Сорокину и Евгения Киселева, президент СССР бросил стоявшим поодаль журналистам: «При всем уважении: они не создадут канала, который нужен».

Когда участники конкурса направились на выход, чтобы попасть в объективы множества телекамер, находившихся на улице, у входа в здание Минпечати, пишущая пресса получила возможность поговорить с главными действующими лицами этой драмы, членами Федеральной комиссии. Тут-то и выяснилось, что «Медиа-Социум» выиграл у нас с минимальным преимуществом. С министром Лесиным беседовала обозреватель «Коммерсанта» Арина Бородина.

« А. Бородина: Вы удовлетворены решением комиссии?

М. Лесин: Я удовлетворен тем, что комиссия прошла.

А. Бородина: Что было самым трудным при голосовании?

М. Лесин: Труден был выбор победителя. (…)

А. Бородина: Были конфликтные ситуации при обсуждении с негосударственными представителями Федеральной конкурсной комиссии?

М. Лесин: Мы голосовали по принципу мягкого рейтингового голосования. Решение было единогласным, у нас не было ни одного человека против или воздержавшегося.

А. Бородина: То есть своего права дополнительного голоса вы не использовали?

М. Лесин: Нет. Я могу сказать, что голосовал за три компании, но называть их не буду. Думаю, что это некорректно.

А. Бородина: После присуждения победы «Медиа-Социуму» с вас упал груз ответственности?

М. Лесин: Пока я нахожусь на этой должности, он практически не падает. (…)

А. Бородина: Сегодня вечером что будете делать, выпьете?

М. Лесин: Нет, я не употребляю алкоголя».

Забавно, что на аналогичный вопрос Евгений Киселев ответил совершенно иначе:

« А. Бородина: Что вы скажете коллективу, который ждет вас в квартире Константина Точилина?

Е. Киселев: Ой, да там сейчас будут сплошные объятия и поцелуи.

А. Бородина: Вы обещали, что сразу после результата «хорошо выпьете». Что пить будете?

Е. Киселев: Коктейль «Слеза комсомолки», потому что каждый принес свою бутылку».

Но самое забавное, что тему употребления алкогольных напитков эти два интервью не закрыли. Репортер сетевой «Газеты. Ru» Иван Челнок пообщался с двумя другими членами комиссии – Всеволодом Вильчеком и Владимиром Познером. И хотя их ответы также не содержали конкретной информации о том, кто за кого голосовал, итоговый расклад становился абсолютно понятен. А еще становилось понятно, что этот расклад мало кого радовал.

«И. Челнок: Как вам конкурс?

В. Познер: Творческих находок, свежих мыслей не было. По сути, не было ни одной новой концепции. Мы все отметили, что все было стандартно, у кого-то эти известные мысли были проработаны лучше, у кого-то – хуже. И мы учитывали, что только у двоих претендентов есть телесети, у «Медиа-Социума» и у ТНТ.

И. Челнок: Вы довольны итогом?

В. Познер: Им нельзя быть довольным.

И. Челнок: Почему?

В. Познер: Того, что мы хотели видеть, не было. Знаете, бывает так: чувствуешь, что вот это – самое то, в точку. Так вот, этого сегодня не было. У победителя есть изъяны, которые нас волнуют, а у проигравшего, но идущего вторым, есть плюсы. Поэтому такого чувства, что все правильно, нет. Есть только чувство усталости, что наконец это сделано, и надежда, что мы решили правильно. Время покажет. Из всех вариантов, с нашей точки зрения, это наиболее правильный.

И. Челнок: То есть вы хотите сказать, что из всех зол вы выбрали наименьшее?

В. Познер: Наверное.

И. Челнок: Какие преимущества были у главного конкурента «Медиа-Социума»?

В. Познер: Для меня была более ясной схема финансирования, более ясная управленческая структура. Вся структура у второго претендента была более дееспособной, чем у «Медиа-Социума». Все-таки «Медиа-Социум», состоящий из трех частей (с одной стороны ТПП и РСПП, с другой – журналистский коллектив и с третьей – олигархи), – очень сложная конструкция, и лично у меня абсолютно нет уверенности, что она дееспособна.

И. Челнок: В плане финансов или в плане управления?

В. Познер: Вообще. Я не знаю, в этой лодке все ли будут грести одинаково или нет? Не получится ли так, что начнется разброд среди самих олигархов? Тут много вопросов.

И. Челнок: Тогда у «Медиа-Социума» должны были иметься сверхвесомые преимущества, чтобы компенсировать этот недостаток. В чем они?

В. Познер: Среди наиболее очевидных аргумент, что команда Киселева давно доказала, что она может держать канал и иметь высокие устойчивые рейтинги. Даже придя на МНВК, мало пользующуюся успехом, они через полгода превратили ее в весьма пользующуюся успехом. Так что это самый весомый аргумент. Есть еще целый ряд других вещей, но слабостью, как я уже сказал, является вот эта сложная конструкция. Собственно, если бы не было этой слабости, мы бы не сидели целый час и не обсуждали, потому что было бы все понятно».

И – второй разговор:

«И. Челнок: Как вам конкурс?

В. Вильчек: Хорошего итога не было.

И. Челнок: Почему?

В. Вильчек: Потому что в душе мы, возможно, были за Aurora.

И. Челнок: Чем она была лучше «Медиа-Социума»?

В. Вильчек: У этой компании лучше прозрачность. Нет сложных надстроек. Но были и другие соображения. Поэтому ощущение такое, что мы сделали очень тяжелый выбор… После такого выбора хочется только пойти и напиться».

В общем, многие в тот вечер, 27 марта 2002 года, как следует выпили. Я – в том числе… «Главный редактор ООО «Канал 6» Андрей Норкин, проигравший команде Евгения Киселева в конкурсе на вещание на шестом метровом телеканале, надеется на продолжение сотрудничества с радиостанцией «Эхо Москвы» и в дальнейшем на сотрудничество с радиостанцией «Арсенал». Как заявил «Эху Москвы» сам Норкин, также он будет продолжать ту работу, которой занимается в настоящее время – производством информационных телепрограмм для русскоязычных зрителей за рубежом».

Иными словами, с этого момента мне уже ничто не мешало целенаправленно заниматься созданием «конголезского телевидения»!