Андрей возвышался над врагом, только что убитым, держа в руках свой меч и лук Романа. Сбоку фигуру молодого воина освещали багровые лучи уходящего заката. Рядом с ним стоял Черномор.

– Жаль наших, э-эх… – тяжко вздохнул он.

Перед внутренним взором Андрея поплыли лица погибших. Они отдали свои жизни, не посрамив честь воина. Роман, Виталий, Никита, командир Илья, Митяй… и все, все, все – большой Слава, мастер копья Игорь, ветеран Олег… лица всплывали, много лиц, уже можно было со счёту сбиться…

Они поступили правильно. Война сама по себе плоха. Но есть исключение – оборонительная война за свой дом, за свою семью, за своих друзей. Потому что если каждый урод, которому вздумается захотеть, припрётся к твоему дому и будет убивать твоих близких, оставаясь безнаказанным, тогда люди долго не протянут. Поэтому погибшие напарники Андрея сделали всё, чтобы отомстить, даже отдали свои жизни. Но он, Андрей, выжил. И теперь он обязательно, во что бы то ни стало вернётся к Весне. Всё это время Владычицы Мира оберегали его, помогая уйти от, казалось бы, неминуемой гибели. Ради того, чтобы в конце концов он вернулся домой.

Андрей тоже, как и Черномор, устало вздохнул и, запустив руку под своё облачение, вытащил подарок Весны. И медальон на ладони у Андрея сиял в лучах заката, как золото, как её глаза. «Я жду тебя!» – говорила Она ему, звала вернуться.

И он придёт. Теперь у него появилось ощущение, что он достиг поставленной задачи, добился Цели. Да, без сомнений, этот убийца имел отношение к уничтожению отряда Семёна, иначе бы он не напал с ходу на людей Андрея, да и вряд ли сумел бы так легко убить стольких из них! Сразу видно, что он был специалистом высочайшего уровня… Но, увы, к Андрею не пришло облегчение от свершённой мести. От достижения цели – да, но всё равно не было ощущения, что теперь этот человек, если можно было его условно так назвать, понёс соразмерное наказание за всё то, что он натворил, и за муки, которые причинил Андрею и множеству других людей.

И всё-таки Андрей теперь должен прийти домой. Велика его вера в Любовь. Она проведёт через любые обстоятельства и сражения. Молодой воин почувствовал, как его охватывает тёплая волна. Он подумал, что это, наверное, Весна сейчас вспомнила о нём, и ему на расстоянии передались её думы о нём…

– Выжили. Получилось, – произнёс Андрей и посмотрел на Черномора. Он не улыбался – слишком много было пролито крови, чтобы улыбаться. Он констатировал.

– Пора возвращаться, – ответил Черномор.

Конечно же, они не могли не осмотреть тело мёртвого убийцы, но, прежде чем прикасаться к нему, Андрей спрятал медальон обратно, к сердцу. Талисман, который всегда с ним. Спасибо тебе, Весна…

На руке убийцы, с тыльной стороны, была набита большая татуировка в виде змеи. Интересно, это знак принадлежности к какой-то секте? Или свидетельство членства в клане? А может, он наёмник?.. Да, если для выполнения заказа на убийство заводских рейдеров был нанят крутой исполнитель, значит, след к заказчику ведёт куда-то ещё. Возможно, к лидерам одной из конкурентных крепостей… Когда он придёт назад, нужно будет доложить обо всех этих подозрениях Коменданту и штабу Завода…

Продолжая обыскивать и осматривать труп поверженного врага, Андрей наткнулся на нечто неожиданное. Переливающийся шар то ли синего, то ли жёлтого цвета, размером с небольшой мяч… И когда он прикоснулся к нему, случился контакт! Андрей сразу осознал, что это не обычный артефакт. Нечто большее, своего рода живое существо, с ним можно установить связь, но для этого необходим человек, подходящий для понимания.

Возможно, предыдущие носители шара не подходили в таком качестве, а Андрей подошёл и сумел сделать то, что никто до него не мог.

И вот всё слилось воедино, связь времён, тысяча реальностей, бесконечность целого и обособленность малого… Андрея вдруг охватило чувство всемогущества и всеохватности, своей нереальностью сродни той, что бывает во снах, только гораздо сильнее, как если бы он был настоящим богом. Ему, человеку, подвластен оказался необъятный океан пространства и времени!

Да, именно у Андрея в руках маленький шарик превратился во вселенски-бесконечную сферу, вместившую все звёзды, весь небесный свет. Человек мог бы вливаться во все процессы и события, которые происходили везде, всегда и всюду, и даже направлять их, вынуждая течь как-то по-другому. Правда, сразу не разобраться, куда и что направлять, чтобы не разрушить общую симметрию, но это ещё предстояло сделать…

Андрей вырвался из транса, жадно глотая нагревшийся за день вечерний воздух. Черномор таращился на него выпученными глазами.

– Это что такое счас бы-ыло? – выдавил он. – Ты прикоснулся, и взгляд у тебя как-то странно изменился… а потом эта штука вспыхнула, и вокруг тебя белое свечение возникло!

– Это победа, – уверенно ответил Андрей, пряча невероятный шар в рюкзак. – Награда за все испытания и потери. Люди получили то, что способно влиять на пространство и время. А я могу быть посредником, если смогу научиться…

Это была истинная правда. Он поверил в то, что сам сказал. И тогда, возможно, человечество встанет на порог новой эпохи. А может быть, даже удастся изменить прошлое так, чтобы предотвратить столкновение с инородными силами и войну, превратившую всю планету в сплошную отчуждённую Зону. Хотя, если это случится, Андрей скорей всего вообще не появится на свет. Таким, какой он есть сейчас, – точно. Ну и ладно, разве не стоит счастье человечества жизни и счастья одного человека…

Но для этого нужно было вернуться. Да, теперь им с Черномором необходимо преодолеть все опасности и заново пройти тяжёлый неблизкий путь.

Теперь-то ясней ясного, из-за чего неизвестный убийца напал на отряд, в котором шёл домой Рома. Рейдеры вполне могли найти по дороге этот ШАР, а потом, не представляя, ЧТО им досталось, нести в числе прочих находок обратно в крепость… А кто-то знает истинную цену этой сферы и даже что она такое, откуда взялась и зачем – знает. Поэтому заводских ждала засада, подготовленная обладателем татуировки-змеи. Знал ли он, с чем имеет дело? Может, и не знал, но точно знает заказчик…

Определённо, в этом нужно будет разобраться, найти клан, отмеченный татуировками, о существовании которого на Заводе даже не подозревали, и сообща, заключив союз с кем-то ещё, уничтожить. И выйти на заказчика.

Когда-то Андрей втайне мечтал о настоящем враге. И вот они-то и станут таким врагом, эти то ли сектанты, то ли наёмники. Но пока что Андрею не нужно думать о поисках клана. Всё, чего он сейчас хотел, – выжить и снова увидеть Весну.

Воин слишком устал сражаться…

– Эй!

Оклик раздался неожиданно. Люди, увлечённые находкой, как-то даже позабыли о союзниках и не заметили, как сзади к ним вплотную подошли два оставшихся техорга.

– Спасибо, вы нам очень помогли! – преисполненный искренней благодарности, высказался Андрей. Всё-таки может статься так, что и с техоргами людям рано или поздно удастся заключить постоянный союз, и они вместе будут очищать мир от монстров…

– Вы хорошо сражались, – сказал один из них, светловолосый мужчина, – и тоже очень нам помогли. Вы достойные воины. А теперь вам придётся отдать нам этот трофей.

– Я не понимаю, по какой причине, – насторожился Андрей, – шар наш, это ведь мы его нашли. Да и тот, у кого он был, изначально являлся нашей целью. А вы уже по пути подключились.

– Дело не в этом, – металлическим голосом произнёс техорг. – Эта вещь может нанести вред, окажись она в неправильных руках. Тот, кто сумеет ею воспользоваться, получит неограниченную власть. Мы не можем этого допустить. Шар должен вернуться туда, откуда он взялся. Мы вернём.

– Шар останется с нами! – отрезал Андрей. Черномор закивал. Напарник полностью разделил его позицию.

В разговоре больше не было смысла. Продолжая кивать, Черномор махнул рукой Андрею – беги, спасай трофей, я их задержу! Техи, хоть и были в целом терпеливы к чистым людям, ради достижения своих целей не останавливались ни перед чем.

Андрей понял, что ему и вправду нужно срочно бежать, и как можно быстрее, и тогда появится шанс, хоть и небольшой, улизнуть от техов, не отдавая шар, и вернуться с ним домой, и увидеть Весну. Точнее, он не успел всё это разом осмыслить, просто почувствовал. И Черномор это почувствовал, поэтому и жертвовал собой.

Но Андрей не бросил своего. Как бы ни хотел вернуться к любимой. Командир в ответе за бойца. Или уйдут вдвоём, или погибнут оба.

Долг человеку перевесил долг человечеству. Сможет ли он остаться прежним, достойным прямого контакта с вселенной от имени людей, если бросит на смерть своего побратима?!

Техорги коварно обманули биоргов, набились в союзники, чтобы пойти вместе с ними в поисковый рейд…

Один из бывших людей вскинул свой энергетический излучатель, но Черномор успел отбить оружие в сторону. Второй попытался из своего застрелить Андрея, но воин увернулся от луча и нанёс бывшему партнёру удар ногой в бедро. Лодыжку пронзила боль, как от удара в стену, и хотя противник отпрянул назад, эффект получился совсем не таким сильным, на какой рассчитывал человек, и выиграть удалось не больше пары секунд. Техорг снова вскинул оружие…

Богатырь Черномор, издав боевой рык, атаковал своего техорга, метя в голову клинком, но тот отскочил в сторону и резанул лучом поперёк туловища человека. Рык Черномора захлебнулся, он рухнул с выжженным животом, но не умер сразу. Тех добил его вторым импульсом в голову.

Андрей протянул лишь немногим дольше.

Его смерть не была такой быстрой и милосердной, как у Черномора. Мутанты отсекли ему лучами руки и ноги. Подхватили рюкзак с бесценным трофеем и ушли прочь.

… От нечеловеческой боли, пожирающей его, он сначала не понимал, что с ним творится и где очутился. А потом снова увидел нескончаемый калейдоскоп миров во всём их многообразии. Его душа вот-вот освободится, и ему откроется путь дальше. Он станет свободным. Свобода – это когда есть выбор, в каком из миров родишься жить. Но за свободу приходится платить. Единственный мир, куда он отныне не сможет попасть, – родной, в который ему больше всего захотелось бы вернуться, где ждёт его дома любимая девушка Весна. И любящая. Андрей теперь знал всё-всё, и то, что она тоже полюбила его с первого взгляда.

Но уже ничего не изменить. Однако среди всей вселенской правды Андрею открылась и такая: если Весна будет продолжать любить его до самой своей смерти, как он её, тогда в следующих жизнях они обязательно встретятся, выбрав один и тот же новый мир для своих более развитых воплощений. Правда, они скорее всего забудут то, что было до этого, но у них хотя бы будет шанс найти друг друга заново. Конечно, Весна может сделать иной выбор, узнав о его смерти, со временем свыкнуться с потерей и найти кого-то другого. Но он бы всё равно не стал её винить, потому что того, кого любишь, настоящему человеку нельзя ни в чём винить…

И поэтому на перерождение душа Андрея отправилась с надеждой на то, что они с душой Весны ещё обязательно встретятся. Жаль только, что не в этой жизни, но ведь и смерть не имеет значения, если после неё ты продолжаешь любить.

У него не получилось принести волшебный подарок человечеству. Но может, когда-нибудь, где-нибудь, кто-нибудь окажется более удачливым и сделает для своего человечества что-то большее…

Он окончательно устремился туда, вперёд, в бесконечность, и ему навстречу хлынул согревающий, избавляющий от боли, абсолютно белый всепоглощающий Свет.

…Их было несколько. Пять, шесть или семь. Сосчитать точно Сталкер почему-то не мог, как ни старался. Шли они медленно, словно прогуливались по бульвару, а не двигались по голой степи в пятом круге отчуждения.

Эли перестала лихорадочно дрожать. Испарина, покрывшая её лицо, блестела на солнце. Полдень, снова солнечный полдень, когда на полчаса свет заглядывает даже в эпицентральную глубину Трота. Кровь из прокушенной губы тоненькой, трогательно человечьей струйкой стекла по подбородку и закапала грудную часть бронекомплекта.

Что с ней происходит, он пока не понимал, но ощущал, насколько любимой больно. И сжимал-разжимал от бессилия кулаки! Ему ничем не помочь унять эту боль, он вообще не знает, что делать…

Группа идущих приблизилась настолько, что Сталкер определил: идут и женщины, и мужчины. По силуэтам и габаритам судя – двое минимум, а может, и трое… сосчитать так и не удавалось, странно, очень странно, их явно меньше десятка, но не меньше пяти. Ладно, решил он, сколько б их ни было, важнее намерения, а не количество.

В доброте намерений этих незваных гостей он сильно усомнился. Они и выглядели-то кем угодно, только не добрыми людьми.

Хотя с виду люди как люди. Одеты, экипированы и вооружены по всем сталкерским правилам, насколько мог предположить одинокий сталкер, бродивший по уровням обезлюдевшего Трота без напарников и былой «инфраструктуры» за неимением таковых.

– Привет-привет! Сюрпри-и-из! Не ждала и не звала, а мы без приглашения! – раздался женский голос.

Звонкий, почти девчоночий, совсем не похожий на низкий, грудной голос Эли. Кто именно поприветствовал, разобрать не получилось. Пришедшие, тесно сплотившись, двигались, едва ли не соприкасаясь плечами, монолитной командой.

– Точно так же, без-з приглашения… и обратно отправитес-сь… – натужно, процеживая слова сквозь кривящиеся в гримасе боли губы, ответила Эли.

– Аха-ха-ха-а!!! – рассмеялась непрошеная с голосом девочки, и ей вторили другие голоса, женские и мужские. Уж о-очень их насмешил полученный ответ. Особенно постарался загоготать басовитый мужской голос, густым тембром гулко перекрывший хоровой смех:

– Гаг-гаг-га!!!

– Поигралась словами? – ласково осведомилась солирующая «девочка», когда все неожиданные командно отхохотались. – Или пошутишь ещё, предательница грёбаная?

Контраст между тонким голосочком и грубостью второй фразы получился разительным. Сталкеру даже понадобилась секунда, чтобы дошли форма и содержание сказанного.

В следующую секунду он молча, без возмущённых восклицаний и протестов, вскинул «Рысь», винтовку-подарок незабвенного деда Макарыча, чтобы открыть огонь возмездия по сплочённой группе, без разницы, кто именно говорил гадость…

Но в третью секунду яростная боль добралась и до него.

Раскалённым потоком расплавленного металла адский огонь влился в его голову, устремился ниже, хлынул в грудь и живот, опустился в ноги…

У человека не нашлось сил даже застонать. Он выронил оружие и, хватая воздух разверстым ртом, скрючился, прижал руки к животу, рухнул на колени и воткнулся лбом в степную почву. Попытка пошевелиться привела к всплеску огненной лавы боли. Превращённый в коленопреклонённую и бьющую челом статую, он видеть не мог, но пока слышал. Только бы никакой из мускулов не дрогнул невзначай…

– Не трогайте его, звери!!! – закричала его женщина. – Не смейте даже прибли…

Крик захлебнулся, как будто ей врезали под дых. После паузы он услышал прерывающийся голос:

– Как вы… с-смогли выб… раться…

– Всё очень просто! – охотно просветила звонкая солистка. – Ждали, ждали и дождались момента слабости. Мы верили, что обязательно проколешься. Ты сильная, спору нет, но вместе мы сильней тебя. Чтоб ты знала, царица отчуждённого тайничка, не одна ты желания исполняешь, нашлась альтернатива…

– Ха-аха, шар-ровая! – хохотнул басом «второй голос ансамбля».

– Ничего со мной не сделаете, – перебив звонкую и басистого, внезапно окрепшим, чётким голосом произнесла она. – Боль я вытерплю любую, хоть вселенскую, но убить меня вы не осмелитесь. Вместе со мной погибнете, вы же только в моём подсознании существуете, из глубин памяти вырвались, да, но в сознании долго не продержитесь. Убьёте меня – погибнет память, исчезнет сознание…

– Ничего-ничего, эту досадную расплату мы уж-ж как-нибудь пер-реживём! – снова перебил мужской голос, тот самый рычащий бас. – Смер-рть для нас избавление, лучше уж так, чем пр-розябание в твоей темнице.

– Шизофрения, конечно, на многое побуждает, и на самоубийство тоже, но я суицидальными наклонностями не страдаю и умирать не хочу… Не дождётесь. Надо было сразу стереть память о вас, о том, что вы вообще были, но поддалась приступу ностальгического сочувствия и пожелала оставить. Теперь расплачиваюсь материализацией теней… и развосьмерением личности.

– Твои желания слишком дорого нам обошлись, соратница, – опять вступила звонкоголосая. – Но здесь и сейчас не только они имеют значение. Нам тоже чего-то хочется, знаешь ли. Мы заслужили право на мгновение счастья в награду за то, что сотрём тебя с лика вселенной!

– Знаю я… ваши желания! Они доведут этот мир до небытия, и зачем тогда было его посещать, спрашивается?

– Человек – твоя главная слабость, – высказался мужской бас. – Ты слишком глубоко в себя его впустила.

– Человек моя главная сила! – убеждённо провозгласила Эли.

– Значит, с него и начнём. Зар-ряжай!! – гаркнул бас.

Наплевав на боль, Сталкер с огромным трудом, преодолевая сопротивление огненного всплеска, приподнял голову и увидел, что стволы уже направлены в его сторону и готовы к залпу. Совокупной огневой мощи нескольких оружейных единиц хватит, чтобы разнести его на кровавые ошмётки во вполне буквальном смысле.

«… ц!»

Только и успел он подумать в этой связи.

В смысле, конец.