Разыскивая Махмута, Миша зашел в особняк и вскоре оказался в коридоре второго этажа. Большинство дверей – закрыты и лишь из одной, широко распахнутой, лились потоки света. На него и двинулся Раизин. Кто находится внутри, видно не было.

В паре метров от двери Миша расслышал голоса.

– У меня ничего не получается. Я не могу… – Раизин узнал характерный тембр гипнотизера.

– Что произошло?! Всегда получалось, а теперь вдруг нет?!. Что ты морочишь мне голову, старый черт!.. – в ярости закричал Махмут.

Пьяный Раизин покачнулся, в последнее мгновение, едва не упав, схватился рукой за стену. Ноги его заплелись одна за другую, каблуки с грохотом ударили об пол.

Разговор между миллиардером и Турсуновым прекратился. Раизин был рядом с дверью в комнату. Спиртное подействовало на его координацию, но голова еще работала вполне по-трезвому. Ему было неприятно подслушивать. Тотчас он хотел войти в комнату, чтобы двое увидели – он здесь. Но Турсунов заговорил раньше, чем Миша успел сделать шаг:

– Пойми, что-то произошло! Мое мастерство не изменилось. Я делаю то же, что и прежде. Но слова не действуют. И потом: переход из девятнадцатого века в двадцать первый произошел не так, как обычно. И у всех загипнотизированных одновременно: совершенно безболезненно!.. Никаких травм, нападений и неожиданно вылетевших из-за поворота извозчичьих пролеток…

– Такое происходило и раньше, – возразил Махмут. Однако в голосе его проскользнула тревога. Как будто миллиардер начал что-то понимать.

– Верно. Но каждый раз я прилагал к этому чудовищные усилия. Теперь это случилось без всякого участия с моей стороны. Что-то происходит, но что – этого я не могу понять, – еще раз повторил гипнотизер.

Стараясь ступать как можно тише, Миша двинулся прочь от двери.

«Я был прав! – вертелось в его голове. – Опасность надвигается… Надо бежать».